Винделор

Глава 9

Глава 9

Ночь накрыла город, словно густое покрывало, погружая его в тьму. Огни фонарей, некогда тёплые, теперь тускнели под гнётом теней, а улицы наполнились голосами, сливающимися в тревожный гул. Горожане терялись в хаосе, собираясь в группы, словно звери, охваченные инстинктами. Каждый угол скрывал сцены безудержного веселья, сметающего всё на своём пути.

Мира и Илай, поспешно покидая переулок, где остался Винделор, чувствовали, как свет угасает, уступая место зловещим теням. Город дышал безумием, и каждый их шаг отдавался в тишине поздней ночи, словно нота в диссонансе. Крики, смех и стоны сливались в единый шум; их сердца замирали, а в воздухе витал тяжёлый дух упадка.

Прошло всего несколько минут, как раздались выстрелы, разорвавшие тишину. Мира вздрогнула, её глаза расширились от страха. Илай оглянулся, надеясь увидеть силуэт Винделора, но тьма молчала — лишь эхо выстрелов гуляло по переулкам.

— Ты знаешь город? — спросил Илай, его голос дрожал от тревоги, но был полон решимости.

Мира кивнула, стараясь успокоиться, и указала направление, куда можно идти дальше.

Несмотря на её уверенность, путь оказался нелёгким. Несколько раз толпы горожан, охваченных безрассудным весельем, пытались их остановить, протягивая руки, словно тени из кошмара. Но Илай, памятуя наставления Винделора, действовал быстро: он отводил Миру в сторону, уклоняясь от назойливых взглядов.

Завернув в переулок, они оказались у большого дома, в окнах которого мерцал странный свет. Из-за стёкол доносились шум и смех, но Илай, взглянув внутрь, нахмурился. Горожане внутри предавались безумному веселью, их движения были хаотичны, будто они забыли о всяком достоинстве.

— Нам не сюда, — сказал он, отводя взгляд и увлекая Миру дальше.

Они бежали, прячась в тенях, петляя по переулкам, каждое движение требовало предельной осторожности. Город окружал их своим тяжёлым дыханием, и с каждой минутой хаос его обитателей становился всё более пугающим. Свет фонарей едва пробивался сквозь тьму, а тени, казалось, следовали за ними, намекая на опасность.

Мира и Илай продолжали искать укрытие, пробираясь по лабиринту улиц. Каждый поворот мог стать либо спасением, либо ловушкой, и покой, которого они искали, ускользал, оставляя ощущение надвигающейся угрозы.

Время шло, но, несмотря на нарастающий хаос, в них теплилась надежда — надежда выбраться из этого безумного города и дождаться Винделора.

Когда они приблизились к городским воротам, их настиг шум из забегаловки неподалёку. Пятеро крупных мужчин с красными от хмеля лицами и наглыми ухмылками вышли на улицу, преграждая путь. Их тяжёлые фигуры казались частью зловещей атмосферы, словно тени, оживающие в ночи. Они были пьяны, их грубые шутки и подмигивания звучали как вызов.

— Отдай нам поиграть свою «сестрёнку»! — выкрикнул один, и его слова раскатились по мостовой, как удар.

Смех мужчин резанул Илая, вызвав воспоминания о погибшей сестре. Гнев вспыхнул в нём, словно искра в сухой траве.

В следующее мгновение трое мужчин упали, сражённые быстрыми ударами Илая. Его нож, ставший продолжением руки, двигался с точностью, отточенной тренировками с Винделором. Четвёртого он оттолкнул резким ударом, заставив того отступить, а пятый, увидев это, бросился прочь, охваченный страхом.

Мира застыла, потрясённая скоростью и решимостью Илая. Её мысли о Винделоре, человеке, который казался ей опорой, сменились новым пониманием: Илай был не просто юношей, в нём таилась сила, рождённая гневом и отчаянием.

Илай сам был ошеломлён. Он не хотел становиться тем, кто отбирает жизни, но в этот момент его навыки проявились в полной мере. Пьяные противники, слишком беспечные, стали лёгкой мишенью.

Осознание своей силы смешалось с болью, заставляя сердце биться быстрее. Ночные улицы были суровы, и Илай понял: чтобы выжить, нужно быть готовым к жертвам.

Илай и Мира двинулись дальше по улочке, усеянной обломками и следами беспорядков. Городские ворота, некогда величественные, теперь выглядели заброшенными. Подойдя к ним, они обнаружили, что ворота заперты, а стражи поблизости нет. Воздух гудел от далёкого шума празднества, охватившего город. Стража, поддавшаяся соблазнам и подкупленная местными бандитами, покинула посты. В Сорок восьмом отмечали ночь, когда стражники снимали с себя обязанности, оставляя ворота на замке.

— Закрыто, — произнёс Илай с раздражением, дёргая дверь, словно надеясь, что она откроется, и почувствовал, как отчаяние сжимает грудь.

— Мы не сможем её открыть, — добавил он, в его голосе звучала усталость.

Они стояли в тишине, нарушаемой лишь редкими звуками издалека. Мира, собравшись с мыслями, прервала молчание:

— Я знаю тайный лаз неподалёку. Наткнулась на него несколько лет назад, но… не решилась им воспользоваться и никому не рассказывала.

Её голос был робким, словно она боялась, что Илай рассердится.

— Нам нужно дождаться Винделора, — твёрдо сказал Илай, не допуская возражений. Он не доверял этому месту и не хотел полагаться только на слова девушки.

Мира попыталась возразить:

— Мы вдвоём справимся! Мы не знаем, жив ли он, а медлить нельзя!

Но её слова не задели Илая. Он резко оборвал её, чувствуя, как тревога вновь накатывает.

Они сидели в молчании, глядя на тени города. Крики веселья звучали всё громче, смешиваясь с шумом и редкими призывами о помощи. Тёмные силуэты людей бродили по улицам, оставляя за собой следы растерянности. Словно буря сметала прежний порядок, унося надежду на покой.

Илай чувствовал, как нервозность подталкивает его к действию. Его руки напряглись — он был готов бороться с любой угрозой. Мира, несмотря на желание рискнуть, ощущала тяжесть момента: выбор лежал на них обоих, и тишина усиливала ответственность.

Они долго молчали, вглядываясь в тени. Илай крутил в руках нож, его металлическая поверхность отражала тусклый свет фонарей. Мысли о том, как сильно город изменил его, вызывали смешанные чувства.

Ещё недавно он был стеснительным подростком, избегавшим взглядов и мечтавшим остаться незамеченным. Теперь его мир перевернулся. Илай смело защищал то, что ему дорого, не боясь смотреть в глаза врагам. Уверенность росла в его сердце, а отступление стало чуждо. Этот город, с его мрачными улицами, пробудил в нём силу, о которой он не подозревал.

Он подумал о Винделоре, о том, сколько таких городов тот повидал. Каждый — испытание, каждая улица — проверка. Какую цену заплатил Винделор за свои навыки? Илай чувствовал, что прежний он, слабый и нерешительный, исчез, как детская мечта, разбитая реальностью. Теперь он видел себя защитником, готовым стоять за тех, кто не может себя защитить.

— Мира, — начал Илай, — почему эти люди преследовали тебя? Что заставляло их охотиться с такой яростью?

Мира, глядя в тёмные переулки, решилась ответить. Её голос, тихий, но твёрдый, звучал с силой:

— Я родилась в этом городе. Раньше он не был таким ужасным.

Она посмотрела на Илая, в его глазах читались понимание и сочувствие.

— С детства моя жизнь была полна страха и одиночества.

Илай слушал, пытаясь понять её. Она продолжила, её голос дрогнул:

— Мой отец был нашей надеждой, но после смерти мамы, когда мне было пять, он сломался. Он смотрел на меня с горечью, будто я напоминала ему о потере.

Илай, задумавшись о её боли, нервно сжал нож. Он хотел утешить её, но не знал, как выразить это словами.

Слёзы дрожали в её голосе:

— В отчаянии он продал меня, чтобы расплатиться с долгами. С тех пор моя жизнь стала кошмаром. Я сбежала, когда меня забрали в барак, где держали других девушек.

Она сжала кулаки, и Илай почувствовал, как гнев наполняет его.

— Я стала мишенью для тех, кто хотел меня использовать, — сказала она, опустив взгляд. — Мне семнадцать, но выгляжу младше, и это привлекает ненужное внимание. Я устала быть добычей.

Её голос был полон усталости, и Илай, чувствуя её боль, решился ответить:

— Мира, ты не жертва. Ты сильнее, чем думаешь. Я вижу в тебе человека, который может бороться.

Она посмотрела на него с удивлением, но её мысли ушли в тень.

— Каждый день я бегу от тех, кто хочет меня поймать. Иногда они загоняют меня в угол, но я всегда находила способ вырваться.

Её глаза встретились с его, в них светилась боль.

— Я мечтаю о свободе, о жизни за пределами этого города, — продолжила она, и Илай почувствовал, как её слова отзываются в нём.

— Но каждый раз, когда я пытаюсь вырваться, меня находят.

Илай понял: история Миры — часть судьбы этого города. Они оба были его пленниками, но теперь, вместе, у них был шанс изменить свою участь. Нужно было бороться, несмотря на хаос вокруг.

Улицы наполнялись шумом, доносящимся из дворов и домов. Мира, не выдержав молчания, заговорила, её голос дрожал:

— В этих домах люди теряют себя. Они сбиваются в толпы, забывая о морали. Я видела сцены, от которых сердце замирает…

Она вспомнила один из особняков, где царил хаос. Люди, охваченные страстью, предавались безудержному веселью, ломая мебель и не замечая друг друга. Крики смешивались с шумом, создавая пугающую какофонию.

— И когда кто-то пытался сопротивляться… — начала она, но замолчала, её взгляд затуманился.

В этот момент из переулка выбежали несколько преследователей, их шаги гремели, как гром. Илай схватил Миру за руку, её пальцы были холодны, и они бросились вдоль стены. Фонарь над воротами мигал, отбрасывая тени, похожие на паутину, будто город пытался их поймать.

Погоня набирала силу. Преследователи жаждали добычи, подпитываемые хаосом города. По пути Илай и Мира видели сцены, внушающие страх. В одном дворе толпа, охваченная безумием, ссорилась и дралась, их крики сливались в единый хор. В углу лежал мужчина, избитый, но живой, окружённый осколками бутылок. Город не только веселился — он разрушал себя.

Они промчались мимо ярких огней, освещавших тревожные картины: людей, потерявших всякий стыд, которые спорили и толкались в порыве гнева. Это был не просто хаос, а буря, оставляющая лишь пустоту.

Илай крепче сжал руку Миры, стремясь увести её от этого кошмара. Его мысли бурлили, но он знал: не все в этом хаосе — жертвы. Город ломал людей, стирая границы между добром и злом.

Они выбежали в небольшой двор, окружённый высокими стенами, словно клинками. Единственный выход был перекрыт тенями наступающих мужчин. Шаги преследователей приближались, как раскаты грозы.

Илай подтолкнул Миру к стене, закрыв её собой. Он вытащил пистолет и нацелился на вход. Время замерло, каждый удар сердца отдавался в ушах. Он был готов.

Первый преследователь появился в проёме — мужчина с жёстким лицом, его глаза горели злобой. Илай выстрелил, и тот рухнул, сражённый пулей. Илай замер, его руки дрожали, но он заставил себя дышать. Он впервые стрелял в человека, и это потрясло его, но времени на слабость не было.

Второй противник шагнул вперёд, ухмыляясь, словно играл. Илай выстрелил, но пуля прошла мимо, разбив плитку у стены. Мужчина увернулся, двигаясь ближе. Илай стиснул зубы и выстрелил снова, но пуля вновь не попала. Напряжение росло, каждый вздох был тяжёлым.

Третий преследователь появился из тени, его шаг нарушил тишину. Илай нажал на курок, но пистолет щёлкнул впустую — он заклинил.

Тишина обрушилась, как гром. Илай смотрел на оружие с недоумением, осознавая, что оно бесполезно. Мира, стоя за ним, дрожала от страха. Беззащитность накрыла их, как тень.

Третий преследователь шагнул вперёд, за ним появились ещё двое. Они смотрели на Илая, как на добычу. Его разум лихорадочно искал выход.

— Мира, отойди! — крикнул он, вытаскивая нож из-за пояса. Старый, но надёжный, как говорил Винделор. Теперь это была его единственная надежда.

Противники приближались, чувствуя его страх. Илай шагнул вперёд, сжимая нож. У него был один шанс.

Он поднял нож, готовясь к бою. Крики города отступили — осталась лишь решимость.

Первый противник бросился на него, но Илай увернулся, его нож мелькнул, заставив мужчину отступить. Боль от царапины на щеке обожгла, но Илай не остановился. Второй напал сбоку, и Илай, действуя на рефлексах, отразил удар, оттеснив врага.

Силы таяли, бой превратился в изматывающий танец. Противники были опытны, но Илай не сдавался. Мира, наблюдая, схватила с земли осколок стекла и швырнула в одного из нападавших, но тот лишь отмахнулся.

Илай чувствовал, как силы уходят, его движения замедлялись. Но, собрав остатки воли, он нанёс решающий удар, и последний противник упал с глухим стоном. Илай шатался, пытаясь отдышаться. Он посмотрел на свои руки, дрожащие от напряжения, и ощутил, как его охватывает ужас. Он отнял жизни — и эта мысль ударила его.

Он с лёгкостью шагал, с лукавой улыбкой, точно зная, как поджидал своего противника у самого края его силы. В этот момент, полная решимости, Мира метнулась к Илаю, выхватив нож из его руки. Она не колебалась.

— Стой! — закричал Илай, но голос его едва слышался. Мира уже подошла к сопернику, и, с безрассудной смелостью, подняла нож над головой.

Прогремел выстрел.

Время замерло на мгновение, а воздух наполнился неизбежным напряжением. Мира с широко распахнутыми глазами вновь поняла, что граница между жизнью и смертью была почти невидимой. Она упала на землю от ужаса, и в тот же миг противник рухнул рядом с ней, словно подкошенный.