Вик Разрушитель 9

Глава 3

1

Двое суток на «губе» я провёл с пользой. Мне никто не мешал, поэтому было очень легко сосредоточиться на медитации. Я кидал на пол одеяло, садился в позу лотоса и погружался в созерцание собственных внутренних энергетических каналов. Большая их часть уже приобрела достаточную прочность, появились даже новые, и от этого аурный контур стал покрываться золотисто-жёлтой сеткой с крупными ячейками. Каждый внутренний орган теперь имел свою автономную станцию питания, если так можно назвать то, что я увидел.

Два раз в день меня выводили во внутренний двор гауптвахты на прогулку. Здесь был небольшой участок, засаженный рябиной и клёнами. Я любовался тяжёлыми гроздьями алых ягод, наблюдал, как с деревьев слетают сухие листочки, вертясь подобно вертолётным лопастям, и расхаживал от беседки для курения до глухой стены из кирпича, потом обратно. Заметил, что никого из нарушителей, находящихся на «губе», не выводят на прогулку в то время, пока на улице находился я. Не знаю, с чем это было связано. Возможно, воевода Иртеньев дал указание не «светить» меня перед другими сотрудниками-залётчиками из ГСБ. Мало ли какие виды на меня имеет Глава столь серьёзного силового ведомства. Или же поступил приказ цесаревича, опасавшегося, что кто-то из провинившихся офицеров выйдет из заточения раньше меня и растрезвонит кому не надо о странном молодом человеке, который вообще не должен находиться на гауптвахте в силу своего возраста и принадлежности к определённым структурам. Как по мне, всё это — глупые игры. Ну, почесали бы языками, поговорили — всё развлечение. А то сидишь в четырёх стенах и не знаешь, что в мире происходит.

Выпускал меня уже знакомый капитан Суслин. Сипло дыша, он самолично открыл дверь и вместе со мной дошёл до дежурки, где вручил пакет с личными вещами. Пакет был пластиковый и прозрачный, с хитрым замком в виде «молнии», и к тому же опечатанный с помощью свинцовой пломбы на прочной бечёвке.

— Без меня опечатывали, — сделал я замечание, срезая шнур с помощью канцелярского ножа, который протянул мне Суслин.

— Ознакомься с описью, — устроившись на стуле, капитан протянул мне заполненный от руки лист бумаги. — Второй экземпляр находится внутри.

Я пожал плечами и извлёк из пакета часы и телефон. Больше ничего там и не было. Для видимости сверился со списками, поставил свою подпись и уже собирался уходить, как Суслин попросил меня задержаться.

— Майор Лещёв сказал, что заберёт тебя. Посиди здесь, телевизор посмотри.

— Я бы и сам добрался до дома, — проворчал я, присаживаясь на продавленный диван. Портативный телевизор стоял на высоком сейфе, поэтому пришлось задрать голову, что было не совсем удобно. На экране мелькали кадры какого-то фильма, но почему-то без звука. Огляделся по сторонам в поисках пульта, но не нашёл его. Тогда решил включить телефон. И присвистнул, увидев несколько десятков пропущенных и не меньше сотни сообщений. Кажется, меня потеряли в лицее и выражали своё беспокойство короткими фразами типа «ты где пропал?», «Андрюха, как появишься, сразу отзовись», «Андрюшенька, я очень беспокоюсь»… Ага, это точно Нина, даже смотреть на отправителя не обязательно. Вряд ли Лидия будет такие тексты писать, как и Голицына.

Так, а что мои родственники? Ага, дядька Сергей несколько раз звонил. Значит, уже в курсе происходящего, беспокоится. И отец, наверное, всю кровь Мстиславским свернул. На воеводу Иртеньева я не сержусь. Он поступил правильно, что спрятал меня подальше от возможных проблем, пока ситуация не прояснится. Неизвестно, как отреагирует Шульгин на безобразие, учинённое мною. Может, проглотит обиду, а может — захочет изощрённо отомстить.

Запиликал звонок видеофона. На маленьком экране мелькнуло лицо Кондора.

— Ну вот, быстро приехал, — удовлетворённо кивнул Суслин и нажал на кнопку, разблокировав дверь. — Гора с плеч. А то сидишь тут и гадаешь, за что такое счастье, аристократов-мажоров прятать.

— Я вообще тихо сидел, никого не беспокоил, — заметил я, убирая телефон в карман куртки.

Лещёв зашёл в дежурку в хорошем настроении. Он крепко пожал руку Суслину и обратился ко мне:

— Ну что, узник, как дела? Не скучал? Голодом не морили?

— Жареной картошки не давали, — пожаловался я.

— Ха-ха! Ничего, домой приедешь, тебе кухарка целую сковороду нажарит, со шкварками, — майор показал мне жестом, чтобы я выходил. А сам бегло просмотрел записи в большой тетради. — Молодец, капитан, сечёшь по службе.

— Мне ещё проблем не хватало с твоим птенцом, — проворчал Суслин, отбирая тетрадь. — Слышал, сюда цесаревич наведался пару дней назад? Хорошо, я вовремя сменился.

— Да ладно, радоваться должны, что к вам такие люди заглядывают, — снова хохотнул Лещёв и вышел следом за мной из комнаты.

КПП мы миновали без проблем, разве что нам вслед не махали платочком на прощание. Лещёв кивнул на «Сенатор», стоявший в нескольких шагах от сторожки

— Сам тебя до дома довезу, — сказал он, нажимая на брелок. Коротко пискнуло, вспыхнули и погасли габаритные огни.

Я устроился на пассажирском сиденье, защёлкнул ремень безопасности и расслабленно вытянул ноги. Кондор завёл двигатель, плавно тронулся с места.

— Новостей куча, — сказал он, выкручивая руль, чтобы развернуться в обратную сторону. — В газетах такая истерика поднялась, что даже в Думе заинтересовались. Ищут пожарные, ищет полиция, парня какого-то в нашей столице…

— Неужели срисовали? — удивился я, правильно расценив шутливый пассаж.

— Где-то утечка произошла, — кивнул Лещёв. — У Шульгина есть прикормленные газеты, вот они и подняли вонь. Дескать, о какой безопасности для мирных граждан может идти речь, если среди белого дня происходит хулиганство, больше похожее на террористический акт. А ведь пострадавшие — сотрудники критически важного для страны предприятия. Нет ли здесь злого умысла? Несколько раз мелькнула твоя фамилия. Прямого обвинения нет, но я подозреваю, что пошла атака на твой будущий завод по производству бронекостюмов.

— Вполне может быть, — я почесал макушку. Надо принять душ, а то тюремный дух впитался не только в одежду, но и в кожу. Волосы колом стоят. — Значит, Шульгин решил давить с другого конца.

— Хуже того, про твою американку кто-то разузнал. Про неё ничего плохого не пишут, но проблема-то появилась, — Лещёв покосился на меня и тут же перевёл взгляд на дорогу.

— А какая с ней может быть проблема? — мне было лень сейчас анализировать ситуацию. Скину её на плечи Сыча, пусть разбирается. Он мужик умный, выдаст правильную версию.

— Сам-то не доходишь? Если вы собрались вместе со Стингрей выпускать самые современные «скелеты», то об этом скоро узнают американцы. Каким образом верноподданная САСШ оказалась в Российской Империи, минуя таможенный контроль, и не имея даже визы на руках? Почему она ведёт дела с русскими, фактически передав уникальные технологии в руки потенциального противника?

— А я гляжу, вы в теме, — я пристально поглядел на Кондора.

— Естественно, — фыркнул Лещёв. — За Стингрей следят парни из Третьего отделения, дублируя вашу клановую службу. На всякий случай, так сказать. Раз американка связана с тобой какими-то соглашениями, то и мне пришлось взять на себя несвойственные «Арбалету» функции. Изучил материалы по «Мехтрониксу», что из себя представляет рынок экзоскелетов… Вот делать мне больше нечего, — неожиданно пожаловался Кондор. — Лучше бы отправили группу за бугор ликвидировать какого-нибудь врага государства.

— К какому отделу относится «Арбалет»? — полюбопытствовал я, пока было время. А то Лещёв быстро едет, дороги пока не забиты пробками.

— Второе отделение, ликвидаторы, — не стал утаивать от меня информацию майор. — Ты, кстати, тоже таковым считаешься. Только не проходишь по ведомству, в списках тебя нет.

— Жаль.

— С чего вдруг? Лишних проблем захотел? — он посмотрел на промелькнувший указатель — поворот на Сокольники — и стал притормаживать, что свернуть на знакомую дорогу.

— Денежное довольствие платили бы, — ответил я, с трудом сдерживаясь, чтобы не улыбаться. — А там, глядишь, и офицерское звание, выслуга. Достойная пенсия.

Лещёв самым настоящим образом заржал и едва угомонился, когда подъехал к воротам моего имения. Он вытер ладонями выступившие слёзы и пообещал:

— Обязательно расскажу воеводе о твоём самом горячем желании — стать офицером и служить в ГСБ.

— Да я же пошутил! — делая вид, что испугался, я быстренько отцепил ремень безопасности и распахнул дверь. — Лучше с вами вообще дел не иметь!

— Ладно, вали домой, отдыхай, — усмехнулся майор. — Но мысль-то дельная, подумай. Пилота-ликвидатора с руками оторвут.

Меня уже встречала целая делегация во главе с Куаном, Сычом и Эдом. Тут же были и мои инженеры-мастеровые. Не знаю, как удалось выжить после могучих хлопков по плечам и спине. «Старики-разбойники» шутили, что я прошёл боевое крещение в «имперских застенках» и теперь имею право гнуть пальцы перед салагами-мажорами. От бойцов и телохранителей исходило такое радушие и тепло, что в глазах защипало. Я кашлянул, давая сигнал, чтобы прекратили меня тискать и обнимать. Княжич, чай, а не брат-сват.

— Дайте мне полчаса прийти в себя, — сказал я, направляясь к дому. — Петрович, собери людей во флигеле, надо обсудить одно дело. Эд, твоих тоже касается.

— Сделаем, — кивнул Сыч.

Я взлетел по ступенькам наверх и столкнулся с вышедшим на улицу Казаковым. Управляющий уже услышал, что молодой хозяин вернулся, но решил не мешать бойцам приветствовать меня. Его обязанности были иного порядка, поэтому и требовали тишины.

— С возвращением, Андрей Георгиевич, — улыбнулся Казаков. — Да уж, заставили вы нас поволноваться.

— Здравствуйте, Виктор Олегович… Ничего страшного не случилось, — махнул рукой в ответ. — В санатории отдыхал по высочайшему повелению. Как дела, не спрашиваю. Вы через часок ко мне в кабинет загляните, поговорим. Так уж и быть, не поеду я сегодня в лицей.

— Хорошо, Андрей Георгиевич, — кивнул управляющий и деловито направился во двор.

А в парадной меня встретила Оксана. Кухарка так обняла меня, что сдавила рёбра. Да ещё заплакала, зашмыгала.

— Задавишь, — рассмеялся я. — Ну ты чего? Жив-здоров, с голоду не помер.

— Да-да, сказки не рассказывай! — возмутилась женщина. — Знаю я про ваши «губы». Каша постная, чёрный хлеб, чай без сахара.

— Ты где таких ужасов начиталась? — я покачал головой. — Мне еду из ресторана приносили, как важной персоне. Привет, Маринка!

— Здрасьте, княжич, — покраснела девушка, стоя за спиной тётки. Она беспрестанно перебирала пальцами кончик полотенца, висевшего на плече. — Может, кушать хотите?

— Нет! — воскликнул я и выставил перед собой руки. — Сначала надо дела в порядок привести, как раз до обеда управлюсь. Всё, я в душ! Будут названивать — меня нет!

И умчался в свои апартаменты. Скинул одежду и встал под душ. Горячие струи как будто наждаком снимали с кожи грязь и въевшуюся вонь казённого учреждения. А я обдумывал слова Лещёва о начавшейся дискредитации нашего будущего предприятия. Надо бы почитать эти статейки, кто их авторы, понять тактику Шульгина. Илюшу Брагина — адвоката моего — подтяну, пусть начнёт иски давать на клеветников. Буду пока отбиваться, не делая резких движений. Для меня сейчас важно, чтобы Арабелла вывезла из Америки оборудование и сотрудников. В ином случае вся затея прахом пойдёт. Я не вытяну сложное производство, даже имея на руках образцы линейных движков. Буду волочиться в хвосте гигантов вроде «Экзо-Стали» и «Техноброни».

Чтобы окончательно прийти в себя, принял контрастный душ. Вытерся насухо, надел домашний костюм. Пока готовился к совещанию со своими охранниками, подумал, что не так всё и плохо. Император не собирается давить на меня посредством общественного порицания. Наоборот, он постарается любыми способами потушить скандал. А что может Шульгин? Я бы на его месте попробовал объединиться со своими конкурентами из «Экзо-Стали» и «Имперских Доспехов», или «ИД», как их любят называть журналисты по аббревиатуре на эмблеме. Возможно, они тогда быстрее создадут свой двигатель, с которым никто не сможет конкурировать. Я знаю, что в Европе тоже спешно идут испытания в этом направлении, но Арабелла пока впереди планеты всей. Ей чертовски повезло с отцом, создавшим на основе синтетических волокон линейные двигатели. Девушке оставалось только не упустить из своих рук гениальную технологию и развить её до высочайшего уровня.

Я спустился во флигель, где уже находились всё мужское население поместья княжича Мамонова. Даже управляющий Казаков, к моему удивлению, решил посетить «планёрку». Оказывается, он был довольно общительным человеком, и быстро сошёлся с личниками и «старичками-разбойниками». Можно сказать, стал своим в специфическом коллективе.

— Господа! — рявкнул Сыч, увидев меня, входящим в помещение.

Все вскочили, вытянулись, как на параде, старательно поедая меня глазами.

— Вольно! — усмехнулся я, отмахнувшись. Сел в торце стола, дождался, когда Куан, Сыч и Эд пристроятся сбоку от меня, а остальные рассядутся там, где им удобнее. — Давайте сразу обрисую что происходило со мной, пока скрывался на «губе». Ко мне приезжал цесаревич и официально объявил волю императора. В течение месяца я не должен покидать имение в Сокольниках, за исключением поездок в лицей. Как-никак, последний год обучения. Плохой аттестат закроет дорогу в университет. Второй момент: запрещено пользоваться мастерской. Тоже на месяц. В этом и кроется хитрость. Я задал вопрос цесаревичу, но он ни слова не сказал о вещах, находящихся там. Геннадий, вы перетащили бронекостюмы в другое место?

— Всё сделали, как надо, — кивнул Берг, поправляя вечно сползающие на переносицу очки. — Как только Куан передал ваш приказ, мы сразу же эвакуировали и «скелеты», и комплектующие в тренажёрный зал. Парни выделили нам место для аппаратуры.

— Брюс приезжал? Мастерскую опечатали? — я ведь не заглядывал туда, поэтому не знал, как обстоят дела.

— Брюса не было, но представители МК приехали на следующий день и поставили печать, — Берг снял очки, подслеповато прищурился. — А с какого дня считать запрет? С момента опечатывания или повеления императора?

— Да фиг его знает, — я пожал плечами. — Чтобы не расслабляться, давайте считать с момента опечатывания. Но меня другое беспокоит. В этом месяце у меня два боя. Значит, предстоит два раза покинуть имение в неурочное время. За мной будут следить, контролировать каждый шаг. Если заметят нарушение — я даже не представляю, какой будет реакция Мстиславских. Думайте, как лучше обмануть наблюдателей.

— Для перевозки бронекостюма потребуется транспорт, — сказал Ворон, сидевший на подоконнике. — Когда внешняя охрана увидит фургон, может с помощью полиции устроить проверку на дороге. Мы не знаем, какие указания даны насчёт «скелета». А вдруг конфискуют? Это рискованно.

— У нас есть Странник, — вспомнил Сыч. — Давайте привлечём мага. Он закроет невидимым пологом княжича, чтобы тот вышел с подворья и спокойно дошёл до точки, где его будет ждать машина. Придётся, конечно, своими ножками потопать метров пятьсот, прежде чем выйти из посёлка, но шанс неплохой.

— А если у наблюдателей будет аппаратура, считывающая магический фон? — возразил Эд. — Вляпаемся по самые уши, княжича подведём.

— Да, исключать такой сценарий нельзя, — согласился Сыч.

— Можно надеть экзоскелет и покинуть имение со стороны парка, — прервал повисшее молчание Никанор. — Помните, когда княжич использовал возможность тягового двигателя для помощи Гусаровым?

— Точно! — воскликнул Берг. — Андрей Георгиевич перелетает в условное место, где его будет ждать фургон. Загружаем «Бастион» внутрь и спокойно едем на бой.

— Ну… это уже лучше, — согласился я, задумавшись. Действительно, соседний пустырь никто не контролирует. Ведь мы через него ходили в гости к Измайлову. Лесополоса длинная, с дороги плохо просматривается, что там происходит. Сейчас темнеет рано, есть шанс незаметно покинуть имение. — Только всё равно нужно проконтролировать пустырь. Я не знаю, на кого возложили обязанность следить за выполнением приказа государя. Если на ГСБ, то надо держать ушки на макушке. Тамошние спецы очень ответственно подходят к делу. А вот внутренняя служба Зарядья или полиция не столь рьяны.

— Я бы не сбрасывал их со счёта, — позволил себе возразить Сыч. — В любом случае проверить нужно. Рахимбек, возьми Грищука и вечерком прогуляйтесь за забором.

Оба «старичка» оживились. Да и атмосфера во флигеле стала менее напряжённой. С моим возвращением сразу появилось ощущение какого-то движения, а предстоящая авантюра добавляла перцу обыденности. Всем хотелось обвести вокруг пальца службу наблюдения.

— А когда следующий бой? — поинтересовался Геннадий. — Надо ещё вопрос с Гусаровыми по фургону решить, согласовать по времени.

— Насчёт боя позвоню княжне Голицыной, узнаю, — я кивнул. — Предварительно, на следующей неделе, но точную дату пока не знаю. Как дела у Якима? Ездили к нему?

— Ездили, — ответил Эд. — Пока из реанимации в палату не перевели, но обещали в скором времени.

— Передайте привет от меня, — я облегчённо вздохнул. — Скажите, что не могу приехать. Фруктов побольше накупите, витамины ему сейчас полезны.

— Да он поймёт всё, Андрей Георгиевич, — Эд переглянулся со своими парнями. — Уже хорошо, что от ран оправляется. Вы ему здорово помогли. Сами врачи говорят, практически с того света вытащили.

Я кивнул. Иначе и быть не могло. Пусть Яким и выполнял свою работу, но я не имел права отмахнуться от попытки помочь сахаляру. Все, кто сейчас живёт в имении — мои люди. И повторись такая ситуация — раздумывать не стану ни мгновения.

— Идея с тяговым движком хорошая, — подытожил я. — Петрович, на тебе тщательная проверка пустыря, прокладка маршрута, расчёт точки, где будет ждать фургон. Я свяжусь с дядей Матвеем, опишу проблему.

— Сделаем, — ответил Сыч.

— Куан, нужно проверить, кто задействован в контроле за усадьбой. Сегодня вряд ли спецы появятся, а вот завтра ночью надо повторно прощупать соседей.

Наставник промолчал, но согласно склонил голову.

— На этом всё, — я поднялся. — Пойду обедать, а то соскучился по Оксаниной стряпне.

Все рассмеялись и стали расходиться.

— Виктор Олегович, а давайте, присоединяйтесь ко мне, — обратился я к управляющему. — За обедом и поговорим, обсудим проблемы.

2

Вечером заявился дядька Сергей. Он приехал на своём роскошном «Хорсе» в сопровождении охраны на внедорожнике. Его смех и громогласные восклицания я умудрился услышать даже за закрытыми дверями кабинета. Наверное, опять с Петровичем шутками перекидывается или Оксану переманивает к себе. Хитрый какой. Я свою кухарку никому не отдам. Да и Куан не переживёт расставания.

Усмехнувшись, я направился к двери, чтобы встретить дядюшку на пороге, но он уже сам ворвался внутрь, особо не церемонясь с предупредительным стуком. Видит во мне ещё мальчишку, которого надо опекать, а не спрашивать разрешения на что-либо.

— Здорово, племяш! — загудел князь Сергей, прижав к себе с такой силой, что в глазах потемнело. От него резко пахло одеколоном, будто половину флакона на костюм вылил. — Ты куда пропал, акаары табах[1]?

— А вот ругаться не надо, — я усмехнулся, ловко выкручиваясь из объятий Сергея Яковлевича. — Проходи в кабинет, будь как дома, но не забывай, что в гостях.

— Намёк понял, — хохотнул дядька, скидывая пальто прямо на диван. Пригладив волосы ладонью, он тяжело опустился в стоящее напротив рабочего стола кресло и огляделся по сторонам. Приглядывался, насколько обстановка кабинета соответствует характеру хозяина. Был у него такой психологический бзик. Якобы, интерьер позволяет правильно понимать собеседника и выстраивать стратегию переговоров. Но я пока не оброс теми вещами, что чётко показывают мой внутренний мир. Здесь ещё было немало казёнщины.

— Рассказывай, что произошло, — закинув ногу на ногу, потребовал Сергей Яковлевич. — Как ты до такой жизни докатился? И почему со мной не посоветовался?

Я пожал плечами и коротко рассказал предысторию своих отношений с «Технобронёй», потом так же быстро обрисовал картину нападения на «Северную виллу». Дядька слушал внимательно, покачивая ногой, одновременно с этим постукивая пальцами по подлокотникам кресла. Оживился он, когда услышал про хитрость воеводы Иртеньева, а вот разговор с цесаревичем заставил повторить дважды.

— Интересно-интересно, — хмыкнул князь. — Значит, Мстиславские втайне одобрили твою выходку, поэтому и не стали выжимать из тебя масло. Воевода грамотно поступил, быстренько пригасил разгорающийся конфликт. Кстати, знаешь, как тебя обозвали писаки? Доморощенный ганфайтер!

Он захохотал, как будто это была шутка века. Весёлый у меня дядька. И хорошо, что не Глава Рода. А то бы так и веселились, пока не прослезились.

— Короче, племяш, — оборвал смех Сергей Яковлевич. — Ты кинул слишком много дрожжей в яму с дерьмом. Забурлило так, что во все стороны понеслось. Ко мне поступила информация о предстоящей встрече Шульгина с князем Оболенским…

— «Экзо-Сталь», — догадался я. — Князь Артемий Степанович является фактическим Главой предприятия.

— Да. Завтра тверской князь приезжает в Москву как бы по своим делам, но на самом деле — на переговоры с Шульгиным. Моё мнение таково: испугались появления нового конкурента. Твоя выходка с пулемётами — это как намёк, чтобы не лезли в чужие дела?

— Вообще не так, — я откинулся на спинку кресла. — Мотив был другой.

— Другой, да не другой, — не согласился со мной дядька. — Я же говорю, ты всполошил рынок бронекостюмов. Если к этим гигантам подтянутся «Имперские Доспехи», нас попытаются сбить на самом взлёте. Самое хреновое, племяш, в том, что кто-то пронюхал о договоре с американкой. И тиснул охрененно большую статью в «Нью-Йорк Сан» про то, как неуступчивая Арабелла Стингрей вдруг продалась русским с потрохами и теперь пытается вывезти из страны оборудование и людей. Статью тут же перепечатали «Чикаго Трибьюн», «Джеральд», хренов таблоид «Нью-Йорк Трибьюн» и куча более мелких газетёнок и журналов. Не знаю, какова там сейчас ситуация, но папаша твой рвёт и мечет. Меллоны насели на него и требуют объяснений, каким образом Арабелла оказалась в России. Полагают, что мы вывезли её насильно…

— Ну, так и было, в ящик затолкали и тайком переправили через пролив, — я почесал переносицу. Н-да, точно забродило дерьмо. — А Дик уже улетел в Америку?

— Да, он уже в Фениксе с парой моих ребят. Даже не знаю, что ему теперь делать. Шумиха может очень навредить эвакуации оборудования. Американцы запросто создадут проблемы, подкрепляя их законами.

— Оборудование полностью принадлежит Арабелле, — возразил я. — Они не имеют права указывать ей, как распоряжаться личным имуществом.

— Ой, племяш, ты о чём? — фыркнул Сергей Яковлевич. — Задержат груз на таможне, найдя тысячу причин, чтобы не выпускать его за границу, а в это время примут закон о запрете вывоза высокотехнологичного оборудования. Так что у нас появились проблемы.

— Пока ничего ещё не появилось, — возразил я, хотя в душе неприятно заскребли кошки. — Надо дождаться звонка Дика или твоих парней.

— Буду ждать, — кивнул князь. — Ничего иного не остаётся.

— А почему отец мне не позвонил? За двое суток, что я на «губе» просидел, в пропущенных нет его телефона.

— Устал, наверное, от твоих выходок, — усмехнулся Сергей Яковлевич. — Но с цесаревичем у него разговор был, это точно. Наследник, видимо, сам с ним связался, успокоил. Потому что Жора сказал мне действовать по собственному усмотрению. Некогда ему, от Меллонов отбивается. От матери привет, кстати.

— Спасибо, — кивнул я, размышляя о сложившейся ситуации. — А ты в курсе, что меня под домашний арест определили? На целый месяц. И мастерскую закрыли. И компенсацию потребовали.

— Жестковато, конечно, — задумчиво проговорил дядька. — Я про мастерскую. Ареста хватило бы за глаза. Но виру сам выплачивай, раз попался. А как же с учёбой?

— Буду ездить в лицей в сопровождении императорской кавалерии. Дядя Сергей, а что по строительству завода?

— Строится. Я туда езжу два раза в неделю, сам контролирую. И американку с собой беру. Ей-то виднее, как лучше всё обустроить.

— Тётя Галя приехала? — поинтересовался я, покосившись на осветившийся экран. Звонила Арина. Ну, вот всегда так. Мне надо с ней поговорить, а не могу.

— Приехала, — с лёгким недовольством в голосе откликнулся дядька, к моему счастью, поглядев на часы. — Жил себе спокойно, а теперь по всему особняку детишки носятся. Может, к тебе их отправить? Пообщайся с сёстрами и братом…

— Ты что? — испугался я. — Забыл, в каком я положении? А если Шульгин в отместку устроит нападение? Не-не, я лучше потом сам в гости приеду.

— Я услышал, ловлю на слове, — ухмыльнулся князь, вставая. — Ладно, племяш, поехал я. Чую, неспокойные времена наступают. Как бы нам американцы кислород не перекрыли. У нас есть план «бэ» на такой случай?

— Если удастся переправить документацию, то мы сможем пережить блокировку оборудования, — подумав, ответил я и встал, чтобы проводить дядю-князя. — Займёт это больше времени, но ничего страшного.

Мы расстались на крыльце, пожав друг другу руки. Я проводил взглядом «Хорс» и массивный внедорожник сопровождения, потом вернулся в кабинет, чуточку продрогший. Осень затянулась, но в её холодных нотах уже чувствовалось приближение долгой зимы.

Развалившись на диване, который впитал в себя парфюм дяди Сергея, я позвонил Арине.

— Привет, красавица! — улыбаясь, бросил я в трубку, услышав взволнованный голос княжны. — Не соскучилась?

— Андрей! — выдохнула Арина. — Ты чего натворил-то, а? Я с ума схожу, спать не могу, а он такой весь спокойный! Зачем Шульгина дразнишь?

— Ты о чём? — «удивлённо» спросил я. — Никого я не дразнил, а всего лишь предупредил кое-кого, чтобы не зарывался. Ты меня прости, что не отвечал на звонки. Пришлось на пару дней залечь на дно.

— Я так и поняла, — Арина вздохнула и уже более спокойно продолжила: — Про «Северную виллу» мне известно. Надеюсь, никаких следов ганфайтер не оставил?

— Всё нормально. Покровители тоже со своей стороны тормозят процесс. Но я под домашним арестом, кроме учёбы.

— Хорошо! Значит, завтра встретимся в лицее, — обрадовалась княжна. — И ты мне всё расскажешь.

— Обязательно, — я улыбнулся. — А пирожки будут?

— С чем хочешь? — деловито спросила Голицына.

— Можно с мяском и сладенькие.

— Сладенькие? — голос княжны стал мурчащим. — Ладно, постараюсь сладенькие испечь. С вишневым джемом?

— Можно с вишневым. Только побольше. А то прибежит одна особа с непомерным аппетитом, и всё сама съест.

Арина рассмеялась, я поддержал.

— Ой, а как же бои в «Железной Лиге»? — испуганно спросила девушка. — Ты в следующую пятницу встречаешься с Барракудой. Пилотесса уровня «бета».

— В «Лиге» есть девушки? — удивился я.

— Как ни странно — да. Её специально пригласили из Казани для боя с тобой. В тамошнем дивизионе их целых четыре. Подозреваю, это мой коварный дальний родственник подстроил.

— Или Измайлов, — задумчиво проговорил я. — Ладно, не переживай. Я работаю над тем, как попасть на бой. А на какой арене встречаемся?

— Никто не говорит заранее, где будут бои. Узнаю только за два дня до встречи, — виновато откликнулась княжна. — Кураторы после статьи предупредили, что меняют правила оповещения.

— Какая статья? — по позвоночнику поползли ледяные щупальца надвигающейся неприятности. Да сколько же я всего пропустил? Надо срочно прочитать прессу за последние дни.

— Есть такой писака, — в голосе Арины послышалось раздражение. — Господин Козачёв из газеты «Столица». Он уже пробовал наезжать на «Железную Лигу». Было несколько статей про нелегальные бои. Но в сегодняшней упоминается твоё имя. Дескать, под позывным Волхв скрывается княжич Мамонов. Интересно, а знает ли император, чем занимается аристократическая молодёжь в свободное время? Имеют ли молодые люди право зарабатывать на подобных развлечениях? А если всё закончится увечьем или гибелью?

— Он бессмертный, что ли? — в этот раз я удивился по-настоящему.

— «Столице» покровительствует господин Шульгин. Я поспрашивала знающих людей, они рассказали, что Козачёв очень скандальный журналист. Ищет такие темы, чтобы был большой шум и увеличение продаж. Про «Железную Лигу», как я уже сказала, он начал писать года три назад. Но последняя статья явно заказана Шульгиным. Упоминание твоего имени бьёт по репутации будущего предприятия и косвенно задевает Мстиславских.

— А-ааа! Вот в чём дело! Не мытьём, так катаньем решили меня законопатить! — я поморщился. Насчёт репутации императорской семьи особо не беспокоился. К Козачёву могут прийти вежливые люди и намекнуть, что так делать нельзя. Если бы проблема «Железной Лиги» была настолько катастрофичной, её уже давно могли прикрыть, а организаторов посадить за решётку. Нет, такая структура держится на плаву благодаря каким-то иным причинам. Подозреваю, ГСБ во главе с воеводой Иртеньевым периодически вылавливают в мутной водичке очень приличный улов.

— Что делать будем? — взволнованно поинтересовалась Арина. — Давай, я по радио организую цикл интервью со специалистами, которые будут рассказывать, какие технологии вкладываются в «Бастион». Про твою с Лидией победу в Венеции упомянут, похвалят, какой княжич Мамонов молодец, на коленке сделал экзоскелет, превосходящий по всем параметрам иные образцы. И сравнят его с «Арморексом». А потом плавно подведут к мысли, что Арабелла Стингрей выбрала сотрудничество именно с вашим Родом, потому что ей понравились перспективы. Больше позитива под хорошую музыку. Заодно и новых исполнителей прорекламируем вместе со свежими песнями Анжелики.

— Попробуй, конечно, — идея Арины была очень своевременной. И пусть я не особо надеялся на обратный эффект, но подобный ход перебьёт негативный фон. — Но я бы наведался к Козачёву вечерком и поговорил по душам. Куда эффективнее выйдет.

— Так дела не делаются, — рассмеялась княжна. — Иначе от твоего имени все начнут шарахаться, лишь бы не связываться.

— Пусть знают, как опасно меня задевать, — польщённо ответил я. — Кстати, ты не слышала новость, что в Москву приезжает князь Оболенский, Глава Рода.

— Подожди-подожди… Это же владелец «Экзо-Стали»? Я имею в виду настоящий владелец, а не эти всякие зиц-председатели.

— Именно.

— Нет, об этом мне неизвестно. Откуда инсайд?

— Источник не назову. Но ты слушай внимательно. Оболенский хочет встретиться с Шульгиным. Не знаю, что они задумали, но подозреваю их в намерении атаковать «Бастион».

— Ага, я и то удивилась, почему на бирже акции нашего «Бастиона» пошли вниз, — Арина хмыкнула, ничуть не расстроившись. — Теперь понятна причина. Надо же, Оболенские снизошли до своих конкурентов. Ладно, Андрюша, не буду тебя отвлекать. Отдыхай, сил набирайся. Готовься к занятиям. Преподаватели грозились за тебя всерьёз взяться, — княжна хихикнула. — До завтра.

— Пока-пока, красавица. Целую.

Положив замолкнувший телефон на стол, я задумчиво поглядел в окно, за которым уже сгустилась темнота, достаточная для того, чтобы провести небольшую вылазку вместе с Иваном и Рахимбеком. Хорошо, когда есть кому выполнять поручения, но сейчас я хотел сам осмотреться и понять, каким образом буду покидать поместье.

3

Где-то на пустыре дважды гавкнула собака, и следом за ней, как сговорившись, весь посёлок огласился оживлённым «разговором» блохастых бобиков и серьёзных сторожевиков. Хорошо, что мы не успели завести охранных щенков, а то присоединились бы к концерту.

— Черти блохастые, и чего им не спится? — пробурчал Иван Грищук, лёжа слева от меня. На его голове торчал прибор ночного видения, поэтому он то и дело водил ею туда-сюда, пытаясь понять, откуда идёт шум.

— Это же хорошо, — прошептал Рахимбек, заняв позицию с моего правого бока. — Можно спокойно идти к дороге. Никто не услышит.

Я тоже воспользовался ПНВ. Ночная картинка сразу изменилась, став бледно-зелёной. Бурьян и полынь, густо заполонившие пустырь, никакие заморозки не брали. Эти заросли вымахали в человеческий рост и теперь шевелились под лёгким дуновением ветерка, отчего издавали странные звуки. Как будто десятки человек разом что-то шептали скороговоркой. Было жутковато и забавно одновременно.

А территория пустыря довольно обширна. Надо узнать, кто владеет землёй и выкупить её у него. Устрою здесь полигон для своих занятий. До соседей далеко, никакой ментальный конструкт не долетит. Если оборудовать площадку по всем правилам (господин Брюс поможет), то и вовсе сказка будет.

— Никого не вижу, — доложил Грищук. — Лесополоса чистая.

— Если наблюдатели не сообразят поставить здесь пост, можно пешком дойти до леса, — хмыкнул Рахимбек.

— Сплюнь, не надо нам такого счастья, — ответил я и поднялся на ноги. Ситуация складывалась куда лучше, чем я предполагал. Час назад Никанор и Влад на «Авроре» демонстративно выехали со двора. У них была задача проверить, не будут ли «внешники» их преследовать, и насколько безопасно доехать до точки рандеву, которую мы определили в том леске. За ним идёт дорога, по которой можно объехать половину Сокольников с северной стороны. — Пошли.

И мы неторопливо зашагали, раздвигая руками засохшую полынь и какие-то ещё кусты. Здесь действительно были настоящие заросли, по которым удалось легко добраться до лесополосы. Пошли осторожнее, прячась между деревьев. Неподалёку пролегала дорога, но сама местность была пустынной. Так получилось, что здесь вообще никто не хотел строиться из-за болотистой луговины. Бросовое место. Поэтому и решили здесь организовать точку эвакуации.

Впереди мелькнули огни приближающейся машины. Какая-то легковушка шла со стороны посёлка. Мы присели за деревьями, ожидая, когда парни сами остановятся здесь.

— Это не «Аврора», — вдруг сказал Иван. — Какая-то другая тачка.

— Неужели нас срисовали? — цокнул языком Рахимбек. — Беги, однако, княжич, отсюда. Вон, останавливаются.

— Отлить захотели, — я не верил, что «внешники» оказались настолько сообразительными. Да и поведение вышедших из машины людей было каким-то странным, совсем не похожим на действия опытных спецов из наружного наблюдения.

— Что за хрень? — хмуро пробурчал Грищук, разглядывая через ПНВ суету возле машины. — Труп, что ли, привезли прятать? С заднего сиденья кого-то вытаскивают.

— А что, местечко удобное, — Рахимбек глубоко задышал носом, словно возбудился от чего-то. — На той стороне ручей протекает, заросли густые. Жилья поблизости нет. Долго пролежит, пока не сгниёт.

Иван сплюнул, выслушав размеренную речь бывшего диверсанта. Тем временем машина, остановившаяся неподалёку от нас, погасила фары.

Я ничего не понимал. Одна из фигур, залезшая наполовину в салон, с силой вытащила наружу ещё одного пассажира, извивающегося, как червяк. Судя по движениям, руки и ноги у него связаны. Второй человек размахнулся и ударил его по лицу.

Раздался приглушённый вой, словно у связанного человека заклеен рот. Непонятно, женщина или мужчина. Но судя по гибкой и тоненькой фигуре — подросток или молоденькая девушка. Если следовать логике, то ночь, пустая дорога и лесополоса очень подходят насильникам. Значит, девушка. Тот, кто вытаскивал пассажирку наружу, поставил её на ноги, с замахом ударил в живот, отчего мычание превратилось в болезненный всхлип.

— Насильничать привезли, — сделал тот же вывод, что и я, Рахимбек, подбираясь, как хищный зверь, для броска. — А потом убьют. Не найдут девку, если здесь прикопают.

— Надо спасать, — решительно вскакивая на ноги, сказал я.

Но Рахимбек поймал меня за руку.

— Не спеши, княжич. Мы сами справимся. Тебе нельзя светиться.

— Я прикрою вас, — понимая, что бывший диверсант-разведчик прав, я оставил за собой право участвовать в спасательной операции. Вдруг эти твари вооружены огнестрелом, успею накинуть на них «давилку».

Иван и Рахимбек мгновенно рванули с места, оставив меня одного. С помощью ПНВ я видел, как они перебегали от дерева к дереву, приближаясь к ублюдкам, которые молча тащили жертву в лес. Мои бойцы решили брать их на месте преступления. Не собираясь отсиживаться в кустах, когда здесь разворачиваются неприятные события, я заскользил следом. Толстые подошвы берцев мягко пружинили по палой листве. Я старался не наступать на сухие ветки и обходить кусты, чтобы шорохом не спугнуть насильников.

— Пожалуйста, не надо! — раздался девичий голос. Неужели «добренькие» дядечки кляп вытащили? Несчастная даже не думала кричать, поняв, насколько бесполезно поднимать шум в мрачном и пустом лесу. Смирились с участью? Она стала упрашивать козлов, тщетно пытаясь разжалобить их. — Я уговорю папу, чтобы он продал свою фирму! Прошу вас, не надо!

Она зарыдала, когда одна из фигур, долговязая и нескладная, схватил её за волосы и прошипел довольно громко:

— Сучка, заглохни! Твоему упёртому папаше три раза предлагали хорошие деньги, но нет, баран и есть баран! Даже когда предупредили, что за следующий отказ он заплатит самую дорогую цену — всё равно героя из себя корчил! Фока, верёвку цепляй! Щас оформим как самоубийство, пусть висит на радость папаше!

Оба загоготали, но приглушённо, опасаясь шуметь. Значит, соображали, что делали.

— Старшенькая, самая сладенькая, — второй чуть ли не в упор приблизил своё лицо к скулящей от страха девушке. — У тебя же ещё две сестры есть? Хи-хи! Ох, весело будет, а?

— Нет! Нет! — тихонько завыла заложница, и в этот момент неизвестный закрыл ей ладонью рот.

— Фока! Ты скоро?

— Уже готово, — пыхтя от напряжения, Фока спрыгнул с дерева. На одной из веток он и в самом деле прикрепил верёвку. — Тащи, давай. Подожди, надо её оглушить, чтобы не…

Урод не успел договорить. Расплывчатая тень выметнулась из-за ближайшего дерева и одним коротким ударом отправила Фоку в беспамятство. Второй удивлённо хрюкнул, отпустил свою жертву, быстро сунул руку в карман штанов и вытащил что-то узкое. С щелчком вылетело лезвие.

— Не подходи! Попишу, сука! — заверещал он, выбрасывая руку в направлении лица замершей девушки. Но куда ему против Грищука. Тот вырос за его спиной, подобно призраку из фильмов ужасов, перехватил руку, заломил её так, что кости хрустнули, и, развернув лицом к себе, врезал головой в переносицу.

Бандит рухнул на землю и затих.

— Зачем башкой-то? — удивился Рахимбек, разрезая своим тактическим ножом верёвки на руках и ногах. Вот же диверсант хренов! Девчонка от выкидухи едва сознание не потеряла, а тут и вовсе сомлела от вида злодейского клинка. Она стала оседать на землю, но уже я успел подхватить её. Подтащил лёгкое, как пушинка, тело к дереву. Пусть пока здесь посидит.

— Этим кляпы в рот, руки связать, — приказал я. — Допросить бы, чем здесь они занимались, да времени нет. Где наших черти носят?

— Вон они едут, — уверенно сказал Иван, профессионально «упаковывая» незадачливых палачей. Он связал им руки и ноги, отрезал от их же одежды лоскуты, соорудил кляпы и засунул в рот Фоке и его корешу.

Действительно, потерявшаяся где-то «Аврора» медленно кралась по дороге. Свет фар осветил стоявшую на обочине машину белого цвета. Кажется, это был старенький «Сатурн», ещё с квадратными фарами. Их давно перестали выпускать, лет десять назад.

Наши проехали чуть дальше и всё-таки остановились, тоже погасив фары. Никанор и Влад вылезли из машины и завертели головами по сторонам, а потом, не сговариваясь, вытащили пистолеты из плечевых кобур. В ПНВ хорошо были видны их напряжённые лица. Я тихо свистнул условным сигналом. Сориентировавшись на звук, парни уверенно направились к нам.

— А что у вас тут происходит? — удивился Влад, когда рассмотрел лежащих на земле бандюков. Девушку он ещё не разглядел. — Кто эти хмыри?

— Любители прогулок по ночному лесу, — хохотнул Рахимбек. — Помогите лучше дотащить баранов до машины. Кинем их на заднее сиденье, пусть пока полежат в ожидании вердикта.

— Какой ты умный, Бек, — хмыкнул Иван.

Бойцы подхватили обоих то ли шантажистов, то ли палачей, и потащили к «Сатурну». Я ещё не понимал замысла «старичков», поэтому подошёл к девушке, которая уже очнулась и с широко раскрытыми глазами смотрела на происходящее. Правда, что она могла увидеть в темноте, не представляю.

Я присел перед ней, и прикрывая свой рот ладонью, чтобы изменить тембр голоса, сказал:

— Ничего не бойся. Сейчас мы отвезём тебя домой. Где живёшь?

— Вы от папы? — в ПНВ слёзы девушки были похожи на крупные бесцветные жемчужины. — Он послал вас меня спасти?

— Мы здесь случайно оказались, на лису охотились, — не знаю с чего, вдруг брякнул я. — Повадилась по усадьбам шнырять. Так кто вы, барышня?

— Катя, дочь купца первой гильдии Рябкова Савелия Васильевича.

— Рябковы, это не те ли, кто на Второй Линии живут? — стал вспоминать я.

— Ну да, сразу за Дворянской, — шмыгнула носом девушка. — А вы кто? Тоже живёте в Сокольниках?

— Нет, просто частенько по делам приезжаем, — поспешно ответил я. — Говорю же, мы егеря, охотники. К вам частенько дикие животные из леса забегают, вот и ловим.

— Да-да, недавно хорька видела собственными глазами, — девушка отвлеклась, на какое-то время забыв, что уже могла висеть в петле бездыханной. — У нас во дворе бегал. Такой забавный. А вы какие-то странные охотники. Что это за прибор на голове?

— Чтобы ночью по лесу гулять, — отрезал я и посмотрел на дорогу. Бойцы уже возвращались. — Кто эти люди, барышня Катя?

— Коллекторы, — сквозь зубы проговорила девушка. Столько ненависти сейчас выплеснулось в её голосе.

А она ничего так, симпатичная. Нежный овал лица, носик уточкой, скулы тонкие, волосы густые, длинные. Правда, сейчас они в ужасном состоянии, но это не страшно. Главное, живая.

— Чьи коллекторы? — услышал её Иван, подойдя первым.

— Отец взял крупный кредит на расширение производства, — Катю вдруг снова забила крупная дрожь, хоть и была в куртке. — Он владеет крупной мебельной фабрикой в Балашихе. Дела шли хорошо, вот и решил открыть ещё два цеха. А в прошлом году произошёл крупный пожар. Сгорела часть оборудования, склады. Папа просил отсрочку у кредиторов, но те не согласились, требовали полную оплату согласно договору. Или, как вариант — продать фабрику.

— Но упрямый и несгибаемый купец Рябков не согласился, — с язвинкой проговорил я. — Довёл дело до того, что его начали шантажировать здоровьем и безопасностью дочерей.

Катя всхлипнула и заревела, прижимая кулачки ко рту.

— Что делать-то будем? — спросил Никанор.

— Девчонку надо отвезти домой, — Рахимбек ткнул пальцем в него и Влада. — Ты где живёшь?

— Вторая Линия, — ответил за Катю я. — А с этими ублюдками как поступим?

— Да прирежем и в болотину закинем, — равнодушно ответил диверсант, и когда девушка ойкнула, «исправился»: — Ладно, не будем убивать. Вытряхнем из них всю информацию, да?

Он посмотрел на Ивана и подмигнул.

— Займёмся, — коротко бросил Грищук. — Давайте закругляться. Босс, ты один сумеешь дело закончить?

Было смешно слушать, как взрослые мужики тщательно конспирируются, не называя имён. Но я поддерживал такую схему. Мало ли, вдруг Катя болтушкой окажется. Разнесёт по посёлку, что с ней произошло, а кто-нибудь из людей Мстиславских услышит, сопоставит странные выезды машин с усадьбы Мамоновых — и нашу точку накроют. А она очень удачной оказалась, несмотря на дурацкое происшествие. Понятно же, что это лишь случайное совпадение, когда две параллельные прямые вдруг пересеклись. Как-то раз шаман Геванча сказал мне, что просто так ничего в нашем мире не происходит. Если духам угодно свести незнакомых друг с другом людей с различными целями в одном месте — нужно внимательно отнестись к знакам.

— Да, без проблем, — я щёлкнул по прибору, который так и не снял, чтобы барышня моё лицо не смогла разглядеть. — Девушку отвезите домой, потом возвращайтесь на базу. А вы двое — пощекочите этих козлов. Они работают на каких-то кредиторов. Возможно, мы имеем дело с криминальной деятельностью. В общем, по своему усмотрению решайте. А, чуть не забыл! Верёвку снимите, а то внимание привлечёт.

— Поняли, босс, — Грищук подошёл к дереву, с которого свисала петля. Потом подпрыгнул и зацепился за нижнюю ветку. Раскачался и довольно ловко зацепился за неё ногами, потом подтянулся, принял нормальное положение и уже после этого стал карабкаться вверх. Через пару минут с тихим шлепком верёвка упала на землю.

— Катя, ничего не бойтесь. Мои люди вернут вас домой. Посоветуйте отцу обратиться в полицию и не заниматься решением проблем собственными силами, — я помог девушке подняться, ощущая, как она вся дрожит. На ней были плотная кожаная курточка и джинсы. На ногах — кроссовки. Обычная одежда для прогулок. Но сейчас уже значительно похолодало.

— Спасибо вам! — опять шмыгнула носом Катя и вдруг прильнула ко мне, делая вид, что ноги не держат. Пришлось подержать её за талию, хитрюшку этакую. Наверняка, по голосу поняла, что я молод.

Никанор с Владом отвели девушку в «Аврору», а Рахимбек с Иваном сели в «Сатурн». Ой, чую я, не найдут коллекторов больше никогда. Лесов вокруг Сокольников хватает, городские власти с большой неохотой позволяют строить особняки. Зато есть где отдохнуть от столичного шума.

Я дождался, когда обе машины разъедутся в разные стороны, и только потом вернулся домой. Очень полезным выход получился. Если наблюдатели не догадаются перекрыть дорогу в этом направлении, то именно здесь и будем грузиться в фургон. Мне пришла в голову мысль, что Мстиславские вовсе не хотели полностью лишать меня доступа к бронекостюму. Иначе бы запрет звучал в другой интерпретации. «Всё, что находится внутри, остаётся там».

Вернувшись домой, я позвонил Илюше Брагину и дал ему задание накопать информацию по мебельной фабрике купца Рябкова, и что творится вокруг неё в последние дни. Не то чтобы я прямо рвался помочь незнакомому мне человеку. Подобные схемы отжимания семейного предприятия с помощью шантажа и откровенного криминала меня бесили. Это же надо было додуматься девчонку жизни лишить, чтобы надавить на упрямого папашу.

Чтобы успокоиться, я в полной темноте и тишине занялся медитацией. Привычно разогнал ядро и напитал каналы энергией. С удовлетворением убедился, насколько расширилась их сетка. Так, глядишь, и ментальную «кольчугу» сплету. Хм, интересная мысль пришла. Надо попробовать.

Закончив занятия, спустился в гостиную, поинтересовался у дежурившего там Игоря, где все. В доме была подозрительная тишина. Разве только на кухне слышалось бряканье посуды.

— Во флигеле, — доложил личник. — Парни вернулись, Сыч потребовал отчёт.

Я направился туда, съедаемый любопытством. Как Рахимбек с Иваном разрешили ситуацию с бандюками? Ох, подозреваю, ничего хорошего тех не ждало после знакомства с моими «разбойниками».

— Мы ждали тебя, княжич, — сказал Сыч, когда я вошёл в помещение. — Чтобы по несколько раз не слушать одно и то же, обсуждали текущие проблемы.

— Никанор, довезли девчонку до дома?

— Так точно, — кивнул мой водитель. — Хотели высадить её возле ворот и уехать, а там такая паника стоит — туши свет! Полиция, родители в полуобмороке, куча каких-то мужиков с оружием. Оказывается, это поселковая дружина!

— Есть такая, — подтвердил Куан. — На Первой и Второй линии создали дружину для охраны посёлка. Всё официально, с разрешение Департамента полиции и градоначальника. Император не возражал.

— Пока мы ехали, девушка рассказала, что её похитили во время прогулки с собакой, — добавил Влад. — Возле ручья со стороны Первой линии есть полянка, вот там она и гуляла. Встретила двух мужчин, которые, якобы, заблудились. Разговорилась с ними и даже не поняла, как оказалась в машине, связанной по рукам и ногам.

— По сонной артерии ударили, — подтвердил Рахимбек. — Удар отточенный, нанесён профессионально.

— А собака? — удивился я. — Неужели она никак не среагировала на чужаков?

— Да там собачонка-то, — хмыкнул Никанор. — Кабыздошка несчастная. Топни ногой — умрёт от страха. Ну, правда, лаяла, как бешеная, пока хозяйка с ублюдками разговаривала… В общем, пришлось нам отвечать на вопросы полиции. На этот счёт мы сразу договорились с Катей, что проезжали мимо и спугнули бандитов. Лиц их не видели, на какой машине были — тоже не разглядели.

— И девушка согласилась?

— Я объяснил, что не хотим проблем, которые обязательно перекинутся на нашего хозяина, — вздохнул Никанор. — Полиция уже знает, что мы служим княжичу Мамонову.

— Внешнее наблюдение подтвердит, что «Аврора» выезжала из поместья, — задумчиво проговорил Сыч. — Поэтому не стоило тень на плетень наводить.

— Мы об этом и подумали, — подтвердил Влад.

— Вас не подозревали, надеюсь?

— Руки не выкручивали, взяли показания и отпустили, — ухмыльнулся Никанор. — Катя так горячо нас защищала, что готова была вцепиться в полицейских. Завтра приедет следователь побеседовать с нами.

— Ладно, отбрешетесь, — я махнул рукой и развернулся в сторону Рахимбека. — Рассказывай, гроза джунгаров, что сделали с бандитами? Выяснили, кто они такие?

— Работают они на некоего господина Лялина Тихона Николаевича, владельца банка «Развитие». Выбивают долги из злостных неплательщиков. Схема примитивная, но действенная. Банк даёт ссуду какому-нибудь предпринимателю, и если тот не возвращает её в срок, начинает процедуру возврата. Сначала давит легонько. Присылает своих адвокатов, которые убеждают клиента расплатиться акциями (если они есть) или частью бизнеса. Если тому не нравится подобный вариант, начинается давление со стороны долговых агентов — так официально звучит должность коллекторов.

— Вышибалы они долговые, — пробурчал Грищук, внимательно слушавший товарища. — Какие, к хрену, агенты-коллекторы!

— Рябков оказался крепким орешком и всячески оттягивал возврат кредита, — продолжил Рахимбек. — Частично гасил, но долг всё равно рос. Ему ведь нужно было восстанавливать цеха и закупать оборудование, кормить семью и работников. Крутился, как мог. Агенты чуть ли не каждый день наведывались на предприятие, и уже откровенно угрожали ему, что в какой-то момент он может потерять дочерей. Сначала одну, потом другую…

— Рябков никакой не крепкий орешек, а упёртый баран, — со злостью сказал я. — Знает, что семье угрожают, и отпускает старшую дочь одну на прогулку. А если бы нас в лесополосе не было? Опоздай мы на несколько минут — всё, хана девчонке.

— Такие люди есть, — Сыч потёр подбородок с непонятным ожесточением. — Их логика не поддаётся объяснению. Видимо, папаша думал так: ну да, угрожают, да разве рука поднимется на ребёнка? Я бы ещё поверил в человеческую подлость и гнусность, если бы бандиты привезли купца вместе с дочерью в лес и заставили его смотреть, как дочку собираются убивать. Сломали бы его, растоптали до такого состояния, что он последние штаны снял бы и расплатился с долгами. На крайний случай, в полицию никогда не поздно пойти. Но эти твари украли девочку и решили обыденно повесить. За это нет прощения.

— И что вы с ними сделали? — я с любопытством ждал ответа. — Надеюсь, не в полицию повезли?

— Да какая полиция? — усмехнулся бывший диверсант. — Там такая незадача вышла… На полной скорости проломили ограждение возле прудов, слетели с дороги, перевернулись, да ещё с деревом встретились. Насмерть оба.

— Точно, дорога там не ахти, — подтвердил Никанор. — Узкая колея, поворот на дамбу не самый удобный, лес всю видимость закрывает.

— Надеюсь, экспертиза подтвердит несчастный случай, — проворчал Петрович.

— Клянусь амулетом джунгарского князька, — Рахимбек как можно шире распахнул свои глаза, и получилось у него так забавно, что все рассмеялись. — Перелом шейных позвонков, головы всмятку, смерть мгновенная. Сами виноваты. Пьяные были.

— А где вы водку взяли? — я заподозрил неладное. Как-то быстро всё парни обтяпали.

— Так в бардачке у них была, — ухмыльнулся Грищук. — Хотели, видать, после злодейства своего расслабиться. Пока тати живы были, я им залил по самое горло. Сопротивлялись, падлы, пока вежливо не выбил им по паре зубов. Ну, а дальше — дело техники.

— Магов не привлекут для расследования? — меня больше всего беспокоил этот вопрос. В машине наверняка аурные следы пяти человек остались.

— Первичный осмотр установит, что водитель и пассажир пьяны, начнут пробивать их личности, выйдут на банкира Лялина, — предположил Петрович. — Следователи будут задавать неудобные вопросы, найдут связь с купцом Рябининым. Не такие уж они и важные птицы, чтобы привлекать магов. Думаю, с этой стороны нам ничего не грозит. В худшем случае спасённая девушка станет нашей гарантией.

— Куан, а ты чем порадуешь?

— Есть видеоконтроль, — подтвердил наставник. — Два оператора в соседнем доме сидят, меняются друг с другом. Ещё трое — группа сопровождения с машиной. Скорее всего, будут вести княжича до лицея и обратно, чтобы никуда не смылся по дороге. Ну и микроавтобус с охраной. Четверо парней в полной боевой готовности. Этих, видимо, как поставили после нападения наёмников следить за усадьбой, так и забыли убрать.

— Ничего, им полезно, — я хлопнул ладонями по столу и поднялся на ноги. — Ладно, все хорошо сработали, благодарю за службу. Петрович, распределяй ночную смену. Завтра — по расписанию. На учёбу пора. Что-то я соскучился по лицею.

Примечание:

[1] Глупый олешек (якут)