Ведьмино Везение (СИ)

Глава 32. Круг Семи

Месяц Жатвы, Жатвень по Старому Календарю.?

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

— Это обязательно? — бросив взгляд через плечо, поинтересовалась Веста у Саймона.

Тот также оглянулся на следующего за ними Вигго: вор шел с завязанными глазами в сопровождении людей ордена. Потом кивнул со словами:

— Да. Это обязательно. Чем меньше людей знают дорогу к нашему убежищу, тем лучше.

Веста снова глянула на Вигго: тот споткнулся и приглушенно выругался, чем заслужил легкий тычок в спину, мол, иди — иди, не задерживайся. Затем ведьма повернулась к Саймону. Ей иначе представлялся человек, о котором говорил Сет. Воображение нарисовало кого‑то помоложе, повыше и уж точно постройнее. Но не смотря на внешнее различие, Веста с первого взгляда на Саймона, почувствовала, что этот безобидный на первый взгляд толстяк не так уж и прост. И пожалуй, с ним следует держать ухо востро.

— Я искала вас на берегу озера.

— Знаю. Прости, что не появились сразу. Надо было удостовериться, что Доминик не следит за тобой.

При упоминании отца Веста вздрогнула. Это не укрылось от внимательных глаз Саймона.

— Значит, ты уже знаешь, кто это, — констатировал мужчина.

— Да. Знаю и того, кто заперт в Зазеркалье.

Саймон задумчиво пожевал нижнюю губу.

— Это хорошо. Хорошо… Времени у нас достаточно, Веста. Расскажи мне, что тебе еще известно.

— Расскажу. Но перед этим у меня будет всего один вопрос. Сет с вами? Он обещал, что будет ждать меня здесь.

Саймон ответил не сразу. И по возникшей паузе Веста поняла, что нет. Сета в ордене она не найдет.

— Вы знаете, где он хотя бы?

Глава ордена отрицательно мотнул головой.

— Я давно не получал от Сета вестей. Боюсь, наш враг все‑таки добрался до него. У Доминика к нему свои счеты. Мне не хочется этого признавать, но, возможно, моего друга уже нет в живых…

Ведьма ничего не ответила. Только подняла взгляд на Эко, летящего над ними. Тоже самое сделал и Саймон. Он усмехнулся, разглядывая силуэт птицы.

— Помню, как Сет его притащил, совсем крохотного птенца, выпавшего из гнезда. Знаешь, Веста, северные колдуны верят, что их душа после смерти может остаться в нашем мире, вселившись в тело животного или птицы. В тот день, когда погиб учитель Сета, он и нашёл этого ворона. Назвал его «Эко». С южного наречия это значит советчик. Может это и не простое совпадение…

Веста молча с ним согласилась. Может оно и так.

Тем временем они уходили от Сумеречного острова всё дальше и дальше. Путь их теперь лежал через лес. День был теплый и ясный. Яркие лучи солнца проникали сквозь кроны деревьев и ложились на землю замысловатыми золотыми узорами. Не смолкая, щебетали птицы, скрытые от глаз листвой.

Они‑то поднимались вверх, то наоборот снова спускались вниз. Ничего вокруг не менялось, и Веста начала уже думать, что они ходят по кругу. Но тут она приметила на ветке дерева красную ленту. Одна, две, три, четыре — яркие смазанные пятна в изумрудно — зеленой листве. На других деревьях заметила вырезанные символы — знаки защиты, старые имена Иллаи и Ану. Здесь были и лисьи, и волчьи черепа, и подвешенные на ветки зеркальные осколки — их тихий, едва слышный перезвон разносился слабым ветром, блики отбрасывали на землю солнечных зайчиков. Странный, диковенный лес, украшенный, будто ель на Святую Ночь.

Но Веста узнала всё это. Точно также, порой делала и Дана. Старые ритуалы седого прошлого: плетение амулетов из простых, подвернувшихся под руку, вещей под тихие неторопливые слова заговоров.

— Разве заговоры и ленты способны уберечь от него? — спросила негромко ведьма.

— Они способны спрятать. Но уберечь — нет. Сила пленника растет с каждым днем. Ану сыграл со своим сыном злую шутку. Некоторые из нас пытались постичь тайну зеркал. Ничем хорошим это не кончилось…

Веста вспомнила и Бормира. Да, брату Даны зеркала и отражения ничего хорошего не принесли.

Пока они шли, ведьма успела рассказать Саймону о своих приключениях. Начиная от того, как умерла Дана и как она попала в руки Красных мечей и заканчивая встречей с Чёрными Псами в Белом городе. Следующие по пятам за Вестой наемники не обрадовали Саймона. Услышав за спиной, как Вигго в очередной раз начал ругаться со своими «провожатыми», Веста уже хотела было спросить, долго ли осталось идти. Но Саймон опередил её.

— Мы уже пришли, Веста, — а потом обернулся. — Снимите с него повязку.

«Прозревший» вор долго протирал глаза, привыкая к яркому свету, а потом стал удивленно оглядываться. Веста же с некоторой долей недоумения смотрела на возвышающуюся перед ней отвесную скалу. Она не сразу заметила вход, надежно скрытый густыми зарослями горечи — травы. Только, когда Саймон отодвинул их, Веста увидела резную арку, за которой собралась густая темнота.

— Вы прячетесь под землей?

— Да. Это один из первых храмов Ану. Его прорубили в горах не меньше пятисот лет назад, — Саймон провел ладонью по шершавой стене и первый шагнул в темноту. — Пойдем, — поманил гостей за собой. — Нас все ждут с нетерпением.

Веста и Вигго переглянулись.

Ведьма первая шагнула вслед за Саймоном, и темнота вскоре поглотила её.

Храм напомнил Весте те самые подземелье, через которые они с Вигго и Кирой уходили из Августина. Точно такой же развлетвленный лабиринт под землей. Единственное отличие, крыс поменьше. Да и поуютней как‑то.

Ей и Вигго выделили по небольшой комнатке. Вора посадили под замок и приставили к нему охрану, Весте же Саймон разрешил прогуляться по убежищу Круга Семи.

Источником света в храме служил Благословенный огонь, мерцающий в стенах. Стоило людям пройти мимо, как желтоватый свет сразу же начинал гаснуть. Коридоры были широкие, в них запросто расходилось двое людей, а то и трое порой. Веста следовала за Саймоном, который ей рассказывал об этом необычном месте, его истории и связи с орденом. Им встречались люди: мужчины и женщины, в основном, среднего возвраста. Они кивали Саймону, с любопытством смотрели на Весту и шли дальше по своим делам.

Но самым главным достоинством храма были фрески. Разглядывая изображения богов, Веста поймала себя на мысли, что именно так она и представляла их. Высокий статный мужчина с седой бородой — Ану, вот его красавица жена с длинными светлыми волосами рядом. А это их дочь. Веста провела ладонью по чуть выпуклому рисунку — в те времени, когда это всё нарисовали, её глаза не были спрятаны под повязкой. Ярко — зеленые, словно сочная летняя зелень. Значит… Девушка повернула голову в сторону и наткнулась на изображение молодого мужчины, похожего внешне на Иллаю. Он сидел на земле и смотрел куда‑то вдаль, в руках держа пастушью флейту. У него было красивое лицо с тонкими чертами, копна золотых волос и темные глаза. В память Весты отчетливо впечатался их злой взгляд, но нарисованный Ир выглядел умиротворенным. Он явно был счастлив.

— Это его единственное изображение. Храм был построен до того, как Ира свергли в Зазеркалье.

— Я хочу узнать об этом больше, — повернулась к нему Веста. — Я проделала долгий путь и хочу наконец‑то получить ответы на свои вопросы.

— Узнаешь, — заверил её Саймон. — Сегодня я расскажу тебе эту историю, Веста.

Снаружи давно растекся по небу черничный звездный вечер. Внизу, в храме прошло время ужина, но Саймон распорядился, чтобы Весту накормили как следует.

Она сидела в столовой. По крайней мере, так её назвал Саймон. Небольшой круглой комнате с высоким потолком. Из мебели здесь стояли только длинные дубовые столы и стулья. На потолке был выложен знак Ану из мелких кусочков Благословенного Огня. Они и освещали комнату, заливая её мягким уютным светом.

Ужинала ведьма в одиночестве. Вигго по — прежнему не выпускали из его комнаты, не смотря на убеждения Весты: вор рассказывать об убежище ордена никому не будет. Но глава ордена не захотел её слушать. «Чем меньше людей знает о том, как к нам пройти, тем лучше. Пойми» — так он ответил ведьме, а потом добавил. — «Ничего с твоим другом не случится. Если он будет хорошо себя вести, конечно».

Ведьма подняла голову, услышав приближающиеся шаги:

— Прости, я опоздал, — в столовую вошел Саймон.

Веста уже отметила, что для своей комплекции двигается он удивительно легко и по — кошачьему тихо.

— Ничего страшного.

Он опустился напротив, положил локти на стол. Веста отодвинула пустую тарелку и с ожиданием на него посмотрела. Наконец‑то наступило время вопросов и ответов. Пришло время обещанной истории.

В опустившемся молчании было слышно, как в коридоре переговариваются люди. Ведьма не сводила глаз с мужчины, он же разглядывал поверхность стола. Собирался с мыслями. Думал, с чего бы начать…

— Начало этой истории, Веста, уходит в далекое прошлое, — сцепив ладони в замок, заговорил наконец‑то Саймон. — Когда брат убил брата и занял трон Заоблачного города. Легенда гласит, что перед своей смертью брат сделал Ану пророчество… Что Ану сам будет свергнут в Бездну родной кровью. Ану и боялся больше всего именно этого: потерять своё положение, быть убитым за трон, потерять то, что он завоевал… — его голос звучал в стенах храма глухо, приглушенно. — Ир был сыном Ану, как ты знаешь. И он был слишком похож на своего отца. Также жаждал власти и был готов пойти на всё ради нее. Он хотел отцовскую корону. Грезил только о ней. На подготовку заговора у него ушло несколько лет. Всё было спланировано до мельчайших деталей. Ир был готов ударить и терпеливо ждал подходяшего момента. Но в ночь перед переворотом его предали…

— Кто?

— Иллая. Сестра была его слабым местом. Ир любил её, даже слишком сильно. Этим Ану и воспользовался. Не знаю, что он пообещал или сделал, но Иллая рассказала о заговоре брата. И Ану тотчас пустил по следу сына гончих.

После этих слов перед глазами Весты встала картина: ясная звездная ночь, мертвая серебряная дымка лунного света, в которой от гончих бежал Ир, запекшаяся кровь на руках. Её кровь… Веста отчетливо помнила захлеснувшие его отчаяние и ненависть в тот момент.

— Он скрылся от них в нашем мире, — проговорила медленно Веста.

— Да. Ир догадывался о том, что отец собирается с ним сделать. Убить сына — это было бы слишком просто. Ану собирался преподать урок всем, кто осмелился или осмелится в будущем идти против него. У Ира оставался единственный шанс на спасение.

Саймон замолчал; Веста же нетерпеливо подалась вперед.

— Что он сделал?

— Видишь ли, Ану запечатал темницу сына своей кровью. И лишь его кровь может её отпереть. Ир сбежал в мир людей не просто так. Ему нужно было оставить ключ, чтобы потом сорвать печать с Зазеркалья. Зная, что человеческий запах ненадоло собьет гончих со следа, Ир спрятался в небольшой деревеньке на окраине Тимара. Там он нашел молодую девушку и взял её силой. Вскоре его поймали, и Ир предстал перед отцом. С восходом солнца Ану заточил его в Зазеркалье.

— Но на этом история не заканчивается, ведь так?

— Нет. Спустя девять месяцев та девушка, история не сохранила её имя, родила ребенка. Девочку. С Даром. Так называется кровь Ира, текущая в её венах. Частица его силы, которая может отпереть дверь зеркальной темницы. Ир оставил в этом мире ключ, и ему оставалось только найти того, кто сумеет им правильно воспользоваться. Именно поэтому и был создан наш орден. Стеречь дверь в Зазеркалье, не дать Иру выбраться. После того, как Ир чуть не сломал стены своей темницы триста лет назад, боги переложили часть ответственности и на людей. Выбрали семь человек, которые были посвящены в тайну зеркал, и на них была возложена миссия тюремщиков. Основатели Круга Семи. Они не имели права жениться или выходить замуж, заводить детей, жить обычной жизнью — у них была единственная цель: помешать пленнику обрести свободу. Ради этого они жили, ради этого и умирали.

— Почему же Ану не убил ребенка Ира? — спросила Веста. — Почему не уничтожил ключ?

— Он не знал о нем. Появление Дара чувствует только Ир, да и то, когда сила просыпается. Когда же Дар спит, — Саймон развел руки в стороны, — никто, даже зеркала, не способны отыскать того, в ком течет божественная кровь… Бросая сына в Зазеркалье, Ану думал, что тот сломается. Зеркала коварны. Они могут лишить разума любого. Но Ир выдержал. Он подчинил себе темницу, и Отражения подарили ему небывалую силу. Он стал сильнее, чем все, кто населял Заоблачный город. Сильнее своего отца в несколько раз. Ирония, не правда ли? Ир получил ту мощь, о которой мечтал, но не может ею полностью воспользоваться в Зазеркалье.

— Что стало с той девочкой?

— Ничего. Она выросла, не догадываясь о том, кто её настоящий отец, вышла замуж, родила детей, состарилась и умерла. Дар растворился в крови и заснул. Эта сила сама выбирает кому принадлежать, Веста. И проявляется она тогда, когда захочет. До твоего рождения о Даре не было слышно больше ста пятидесяти лет. Мы думали, что это конец. Цепочка прервалась. Но как оказалось, нет. Ты даже представить не можешь наше изумление, когда девятнадцать лет назад к нам пришел Сет и принес тебя. Сперва я отказывался в это верить, но после его слов о колдуне, помешанном на зеркалах, пришлось признать — мы расслабились за это время и пропустили твое рождение. Если бы не столь удачное стечение обстоятельств, мы бы узнали о твоем появлении слишком поздно. Это послужило нам хорошим уроком.

Веста облизала пересохшие губы. Она жадно слушала рассказ Саймона и пыталась осмыслить услышанное. Всё оказалось, куда сложнее, чем она предполагала. Отец, за спиной которого всегда стоит темный силуэт, мать, которая умоляла Сета спрятать свою дочь, Дана, читающая заговоры над её кроватью, бесконечные переезды и страх собственной тени — всё это лишь потому, что однажды отец и сын не поделили корону Небесного чертога.

Был и еще один вопрос. И для Весты было важно узнать на него ответ.

— Как вы думаете… Мой отец знал, что у меня будет этот… Дар?

— Мне кажется, да. Я думаю, Ир пришел к нему задолго до твоего рождения и предложил сделку. Сила в обмен на службу. Полагаю, он прекрасно знал, что именно у твоих отца и матери родится необычный ребенок. Мне пришлось потратить много лет, чтобы дословно изучить родословные Доминика и Вивиан. Правда оказалась обескураживающей, Веста. Дело в том, что и Доминик, и Вивиан — они оба являлись потомками Ира. Оба носят в себе частицы его силы. Это и объясняет то, что в тебе, Веста, его кровь проявляется ярче всего. Дар пульсирует в тебе, горит, и с каждым днем разгорается всё сильнее. Даже я это чувствую. Ир, к сожалению тоже.

— Если кровь способна открыть темницу Ира то, что же должен был сделать со мной отец?

Саймон замешкался с ответом, подбирая нужное слово.

— Убить, — и заметив выражение лица Весты, добавил сразу же. — Точнее, принести в жертву Зазеркалью. Ритуал несложный на самом деле. Главное, провести его на пике Дара. Это не первая попытка Ира освободиться. Именно поэтому и был создан наш Орден, Веста. Не давать Иру выбраться. Сдерживать его. Даже страшно представить, что произойдет, когда он окажется на свободе…

Веста обняла себя за плечи. Озноб прошелся по спине щекотливой волной. Её отношения с отцом с натяжкой можно назвать непростыми. Не такой правды она ожидала, совсем не такой…

— И что мне теперь делать? Доминик уже начал на меня охоту, — испуганно поинтересовалась она. — И от своего он так просто не отступиться… Он всегда находил меня. Знал, куда я направляюсь и откуда. Чёрные Псы преследовали нас, гончие Ану и Отверженный только знает, каких он еще тварей может призвать! Доминик все равно найдет меня…

Саймон мягко заговорил, стараясь её успокоить. Он взял руки Весты и сжал осторожно её узкие ладони.

— Мы о тебе позаботимся, девочка. Спрячем от колдуна и его покровителя. Для тебя, Веста, будет лучше всего оставить Тимар. Здесь у Доминика слишком много власти. Отправимся в Доруан. Там не жалуют жрецов Единого. Не бойся. Они не доберутся до тебя, Веста, — он ободряюще ей улыбнулся. — Нас осталось немного, правда, но дать отпор Доминику сумеем. Теперь ты в безопасности. Пока мы с тобой, зеркала тебя не достанут. Но, — добавил Саймон, чуть погодя, — твоему другу придется уйти. Ему не место среди нас. Он чужой. И мы не можем ему доверять. Прости.

Веста несколько минут молчала, разглядывая что‑то за спиной Саймона. А потом тихо спросила:

— И когда вы хотите, чтобы он ушел?

— Завтра, — последовал ответ. — С восходом солнца.

— Как ты здесь?

Вигго неопределенно пожал плечами. Он сидел на узкой кровати, рядом с ним стоял невысокий столик с тарелкой. Вор задумчиво ковырял свой ужин. Гречневую кашу с печенкой.

— Вполне неплохо, если не думать, о той огромной скале, которая у меня сейчас над головой. А ты? Получила ответы на свои вопросы?

Ведьма кивнула и опустилась рядом с ним — Вигго чуть подвинулся в сторону, освобождая ей место.

— Да. Мы обо всем поговорили. Пожалуй, я узнала даже больше, чем хотела. И не сказала бы, что это были приятные знания… Скорее наоборот. Вряд ли в ближайшее время буду крепко спать.

Вор понимающе качнул головой и поинтересовался:

— И что теперь? Они помогут тебе?

— Я должна остаться здесь на некоторое время. Потом возможно мне придется покинуть Тимар. Саймон считает, что в Доруане будет лучше. Там у Доминика нет такой власти. Да и говорят, что язычникам и колдунам там живется легче… Правда, я мало в это верю. Не после того, что с нами случилось в дороге.

— Ясно, — сухо обронил Вигго.

— Мне просто хочется, чтобы всё это кончилось. Чтобы меня никто не преследовал, не пытался сжечь на костре и не обвинял в убийстве короля. Я хочу, чтобы весь этот кошмар остался позади. И у меня была спокойная жизнь. И чтобы я больше не боялась смотреть в зеркало, ожидая, что там появится кто‑то другой вместо меня…

Вигго мягко перебил её:

— Веста, это твой выбор. Ты ведь и шла сюда, чтобы получить помощь. Я рад, что ты её нашла. И я надеюсь, что этим ребятам действительно под силу уберечь тебя.

— Я тоже, — кивнула Веста. — Но это еще не всё, Вигго… Саймон поставил условие. В Круге Семи могу остаться только я. Тебе придется уйти. Завтра утром.

Такая новость вора не удивила. Он хмыкнул, наколол кусок печенки на вилку и стал его внимательно рассматривать. Спустя несколько минут произнес:

— Оно и к лучшему. От этого места у меня мурашки по коже. Не люблю, знаешь ли, замкнутые пространства, — он передернул плечами и отправил кусочек мяса в рот.

Вечерняя молитва закончилась, и все послушницы монастыря Святой Катерины разошлись по своим комнатам. Кира задержалась в молельном зале ненадолго, чтобы зажечь спасительный огонек для Весты. Она переживала за ведьму, часто думала о том, как она там: добралась до Сумеречного острова или нет. А если и добралась, то получила ли то, что хотела? Оставалось только надеяться, что с ними всё хорошо. Надеяться и молиться Единому.

— Кира, — окликнула её Мария — силуэт настоятельница вырос на пороге, — у меня к тебе будет одно небольшое поручение.

Уже позже Кира рассказала настоятельнице, что Веста не была немой и никакого чудотворного исцеления не случилось. Женщину этот факт мало обрадовал, как и тот, что именно Кира помогла друзьям сбежать. Но она простила девушку и взяла с нее слово, что послушница впредь врать не будет.

— Какое? — поинтересовалась Кира.

Мария поманила её за собой.

— Пойдем. Мне требуется твоя помощь.

Без задней мысли Кира отправилась вслед за ней. Вскоре они вышли из душных стен монастыря в приятную вечернюю прохладу. Пока они направлялись по узенькой тропинке сквозь цветники, Кира спросила:

— А куда мы идем?

— Сейчас, сейчас дойдем, Кира. Потерпи чуток… Сейчас всё будет.

Девушка смерила её настороженным взглядом, но всё равно пошла за ней.

— А с чем помочь нужно?

— Сейчас, Кира. Кости совсем старые стали, нагнуться не могу, болит всё. Даже примочки не помогают. Старость, это не в радость, девочка. Ничего сложного. Это не займет много времени. Не волнуйся.

Её болтовня расслабила Киру. Действительно, чего это она всполошилась? Может и вправду помощь нужна. Кира усмехнулась. Эту паранойю она от Весты переняла. От кого ж еще?

Мария отперла калитку, перешагнула высокий порог. Кира следом за ней.

Калитка за её спиной захлопнулась с глухим ударом. Наверное, именно так, захлопываются ловушки, придавливая глупого мышонка.

Кира не сводила ошарашенного взгляда с Ру. Тот же посмотрел сперва на нее, потом на Марию.

— Это она? — поинтересовалась женщина.

— Да. Одна из, — и опустив руку в карман, извлек из него увесистый кошелек. Бросил его Марии — та поймала. — Жертвую во имя Единого.

Мария улыбнулась, отмечая приятную тяжесть денег в своей руке.

— Единый запомнит твой поступок, Пес. Тебе это зачтется на Великом Суде.

Ру повернулся к Кире, которая от страха не могла сдвинуться с места, и проговорил насмешливо:

— Одна птичка уже есть. Скоро и вторая окажется в клетке.