В пути

Линнет 6

— Странный выбор места прогулки. — Филосовски заметил Хранитель, величественным движением руки обводя Костяной Лес. Пепельно-белые, начисто лишенные листвы мертвые деревья были всего лишь остатками некогда бурно разросшейся зелени, уничтоженной безжалостной пустыней, но в целом точность названия поражала. Безжизненные скелеты рябин, яблонь и бересклетов (а может чего-то похожего внешне) поначалу нагоняли глухую тоску и мысли о смерти, но со временем Линнет научилась расслабляться, окунаясь в царство застывшего времени.

— Почему бы и нет? — Улыбнулась девушка скользящему следом спутнику, в эту ночь решившему примерить лицо импозантного коренастого эгерийца. Хотя само понятие “ночь” стоило относить лишь к реальности. Мир снов жил по иным законам, и злосчастный остров, сперва казавшийся просто очень большим булыжником, вопреки судьбе сопротивляющимся бесконечным океанским волнам, внезапно превратился в необъятный материк, где невозможное обращалось возможным, а немыслимое — повседневным.

Жмурясь от палящего солнца, Лина бросила ленивый взгляд на возвышающийся вдалеке замок. Неизменно накрытый грозовыми тучами, в какой-то момент он стал заметен с любой точки и нет-нет привлекал внимание. Едва оказавшись внутри загадочного бастиона дочь графа проводила там все свободное время, бродя по обширным залам, но не встретив хозяина, слуг, или гостей, спустя несколько часов бросила пустое занятие. Порой ей казалось, стоит лишь задать Хранителю правильные вопросы, и он наконец раскроет секреты острова, крепости и самой сути мироздания, но что-то в глубинах души не позволяло пойти легкой дорогой, и, раз за разом давя любопытство, девушка предавалась молчаливому созерцанию пейзажей.

— Тут конечно необычно, но красиво. — Пояснила Линнет. Нагнувшись, она зачерпнула горсть песка и, хорошенько размахнувшись, запустила в воздух красноватую пыль. — И если уж я вынуждена торчать здесь, то лучше наслаждаться чем грустить. Разве я не права?

— Права. — Согласился загадочный гость сновидений. Повторяя движение, он отправил вслед облаку взвеси миниатюрный корабль, реалистичный до суетящихся на палубе сыпучих силуэтов матросни. — Ты всегда права, по крайней мере в этом месте.

— Даже так? — Поинтересовалась девушка, кладя очередной кирпичик в стену размышлений о природе мира грез. — Замечательная теория, если не вспоминать толпы мертвецов.

— О, они лишь следствие!

— Следствие чего? Моей магической силы?

— Ты ожидаешь прямых ответов от того, кто не в силах их дать. — Звонко рассмеялся Хранитель. — И нужны ли слова, если сердце постигло истину?

— Значит я права. — Кивнула ученица, довольная собственной прозорливостью. — Хотя было бы проще, веди ты диалог по-человечески. А то из вас с Эрибертой правду клещами не вытянуть, шпионы позавидуют.

— Правда — лишь миф. Сегодня правдой называют одно, завтра — другое, послезавтра — третье. И ни одно из трех может не соответствовать настоящему положению дел. Много лет тому назад я имел удовольствие общаться с хитрым стариком из султаната, заявившим, будто небосвод станет зеленым, договорись люди считать его таковым.

— Если он не ошибался, то что мешает договориться о приносящей в пять раз больше зерен пшенице, на неделю глушащем голод куске мяса, избавляющей от любых болезней воде, свежем рассудке после очередной попойки? — Спросила Линнет, не оценив знаменитую южную мудрость. — Можно долго и упорно доказывать себе и окружающим любую дурь, но это не превратит ее в реальность.

— Возможно. Хотя и подтверждать твои измышления я не возьмусь. Но кто мешает хотя бы посмотреть на ситуацию с другой стороны? — Контратаковал вопросом спутник, ухмыльнувшись уголком рта.

— Никто. Разве что собственная зашоренность…

Решив сменить обстановку, девушка неспешно зашагала вниз по склону бархана и спустя считанные шаги оказалась на том самом берегу. Здешнее пространство подчинялось воле, и она решила не отказывать себе в удовольствии практически мгновенного перемещения, позволив тропинкам спрямлять путь вопреки человеческой привычке и законам Двуликого.

— Ты — бог? — Внезапно произнесла она в воздух, но возникший из ниоткуда эгериец неодобрительно мотнул головой.

— Бог — слишком расплывчатое определение, дитя. Твои соплеменники верят в некую всемогущую сущность, создавшую добро и зло, но отстранившуюся от забот. Дикие обитатели северных островов поклоняются целому пантеону, каждый представитель которого отвечает за одну сферу жизни, но не обладает подлинным всемогуществом. А, например, айбилы возносят молитвы Шааджу, отринувшему плоть и ставшему равным стихийным и звериным духам. Что ты имела ввиду под своим вопросом?

— Интересный поворот… — Пробормотала Лина. Устроившись точно русалка из легенд на огромном валуне, она опустила одну ногу в теплую морскую пену и погрузилась в продолжительные размышления, наблюдая за лениво набегающими волнами.

— Знаешь, — прервала наконец молчание юная волшебница, — я никогда не задумывалась о подобном. То есть я слышала про норнскую владычицу морей Роллону, знаю, что в ее честь названа гряда далеко на юге, но никогда не придавала этому значения. Ну верят себе и верят. Мало ли созданий, способных на большее, чем простой смертный? А тут вдруг…

Оборвавшись на полуслове, девушка запустила в воду небольшой плоский камешек. В реальности у нее никогда не получалось заставить гальку прыгать лягушкой, но здесь запущенные абы как снаряды отскакивали от зеркальной поверхности, стремительно скрываясь за линией горизонта.

— Знаешь, дух, я слышала о чудесах, творимых единоверцами. Блаженная Луиза, молебном обрушившая гром и молнии на лодки разбойников, ежегодно грабивших ближайшие деревни, ахенфельдские песнопения об изгнании крылатой орды, закончившиеся появлением птичьих стай, сожравших всех жуков… Где в писаниях правда, а где ложь? Может они просто смешаны и затерты до невозможности найти истину?

— Духом меня звали куда чаще, чем богом. — Произнес Хранитель, привычным движением поправив густые усы. — И, пожалуй, звание сие подходит несколько больше. Хотя буду честен, и оно не входит в список моих любимых вариантов.

— А что входит?

— Господин Никто, — принялся загибать пальцы обитатель мира грез, — безликий, демон, сноходец, пожиратель снов, асура, джин…

— Хватит, хватит! — Засмеялась Линнет. — Я поняла, что ты собираешься перечислить море непонятных слов. Давай остановимся на сноходце. Пожиратель звучит угрожающе, а господин Никто — слишком пафосно. Хотя безликий тоже ничего, но сразу вызывает аналогии. Противоположность Двуликому и все такое.

— Как угодно юной госпоже. — Отвесил изящный поклон собеседник. — Но посмею обратить внимание: ты тратишь время впустую.

— Вы забыли добавить волшебную фразу “как обычно”, милорд. — Прощебетала Лина фальшивым голоском, доступным только выходцам из мелких дворянских родов, не обремененных значительной властью, а оттого вынужденные до конца жизни раболепствовать перед королями, императорами и прочими властителями судеб.

— Я ничего не забываю, дитя, — вздохнул Хранитель, — просто не вижу смысла повторять. Каждую ночь ты появляешься и предаешься праздному безделию.

— Вместо того, чтобы… — В тысячный раз попыталась выудить хоть какую-то информацию девушка, но сноходец остался непреклонен. Как обычно.

— Я не даю ответов. — Повторил он и, ловко обернувшись вокруг своей оси, преобразился. Плечи сузились, зато тело вымахало вверх на пару ладоней, а темные космы волос наоборот устремились к низу, закрывая шею и буквально требую встречи с цирюльником.

— Похож. — Призналась Линнет, разглядывая новое лицо оборотня. — Хотя у настоящего Касиана глаза мягче, скулы не выпирают и голова почище. Только зачем? Эгериец вроде ничего был.

— Почему нет? — Спросил юноша робко и одновременно нахально. — Захотел и стал.

— Ну и славно. — Пробормотала дочь графа, аккуратно спускаясь со своего насеста. — Я собственно даже за. Только интуиция подсказывает, что менять лицо без хорошего повода ты не будешь. Значит облик младшего брата должен придать мне боевой настрой… Либо это прямой намек.

— Либо я просто не мог…

— Что не мог? Придать идеальное сходство? Отрасти он такие патлы — Марта тут же понесется за самой острой бритвой в замке, и никакая сила не остановит стрижку. У нее с этим строго. Не представляю, что услышу в свой адрес по возвращении.

— Не о том заботишься. — Безапелляционно заявил лже-Касиан, нашедший на пляже увесистую жердь и принявшийся отрабатывать мудреные движения с мечом. Или просто махать дубиной, вообразив себя великим воином. С него станется.

Наблюдая за спутником, проявлявшим чудеса лицедейства, Лина невольно улыбнулась. Находясь в плену у Паскаля и его банды извращенцев, она неоднократно мечтала вернуться в Цаплин Холм. Новые перспективы, казалось, притупили тоску, но Хранитель бередил старые раны с искусностью, достойной лучших императорских палачей. Куда там недоумку Стефану, его пределом стали вульгарные клещи. Настоящий мастер обходился лишь словами и образами.

Ностальгия обрушилась с неожиданностью затаившейся в листве рыси.

— Знаешь, ты победил. Я поняла насколько соскучилась по дому. — Прошептала девушка. Почувствовав влагу в уголках глаз, она повернулась лицом к морю, пытаясь разглядеть что-нибудь за бесконечностью волн. С неба упало несколько крупных капель, за ними еще десяток и спустя пару глубоких вздохов по водяной глади забарабанил самый настоящий ливень.

— Что будет, если я сейчас покину Скрытые Острова? — Тихо спросила ученица ведьмы. — Мертвецы вновь станут преследовать меня каждую ночь?

— Маловероятно. — Коротко и совсем некасианским голосом ответил Хранитель. — Утопленники — результат конфликта души и тени. Он преодолен. Но преодоление конфликта — не гармония. Думаю, ты понимаешь разницу.

— В таком случае чем грозит перерыв?

— Тем же, чем и бессмысленное пребывание здесь — потерей времени. — Безжалостно произнес сноходец, подходя ближе. Ничего не объясняя, он положил руку на плечо девушки и с силой тряхнул ее. Потеряв равновесие, Линнет вывалилась в реальность.

***

— Вставай, лежебока! — Горланила Эриберта, бодро вышагивая по комнате. Резким движением отдернув плотные занавески, она пустила внутрь дневной свет, заставляя валяющуюся в кровати Лину болезненно зажмуриться.

— Солнце встало, корова не доена, козы не пасутся, куры да петухи не выпущены, а она увальнем валяется и в ус не дует, бездельница!

— Какие петухи? — С трудом отрывая голову от подушки застонала девушка, но наставница казалась воплощением чистой безжалостности.

— А не важно какие! Маменька так по утрам будила, пока я в деревне жила. И чего бы мне ее примеру не следовать?

— Того, что мы не в деревне!

— Тоже мне проблема. — Отмахнулась карга. Гремя склянками с давно выцветшими ярлыками, она принялась напевать какой-то идиотский мотив, игнорируя невнятные бормотания ученицы, сначала требовавшей прекратить ужасные песнопения, потом перешедшей на угрозы, а после скатившиеся в откровенную мольбу.

— Хватит ныть! — Рявкнула хозяйка, теряя терпение. — Нормальные люди давно поднялись, а ты до сих пор перины греешь!

— И с удовольствием бы продолжила. Меня вообще в последнее время тянет полуночничать… — Призналась Линнет, буквально ощущая боль от расставания с постелью. — Прогуляться под полной луной, провести рукой по колышущейся траве…

— Ох, девочка… — Пробормотала посвященная, на глазах теряя боевой настрой. — Прости, дуру старую, не подумала. Спи сколько хочешь, спешить нам и правда некуда.

Замерев на полушаге, дочь графа несколько раз напряженно моргнула, выискивая подвох.

— Так… Если я получаю поблажки, значит вы готовите гадость. Хорошую, добротную. Может даже великолепную гадость такого масштаба, что архимаги начнут прыгать из окон Башни, надеясь помереть до ее свершения.

— Не переоценивай, милая. Напугать столь значимую фигуру у меня кишка тонка. — Вымученно засмеявшись, Эриберта оставила в покое пузырьки и колбы. — И вообще заговоры не по моей части. Просто подумала, что желание поспать подольше может к силе прилагаться. Даже логично было бы. Вот я — огненная волшебница, встаю с рассветом. Ибо солнышко — суть огонь небесный.

— И правда хорошая теория. — Добавила бабка, после небольшого раздумия. — Надо дурачкам из алой коллегии подкинуть, пусть прорабатывают. Если выйдет чего — славу поделим. А ежели нет — и тролль с ними.

— И какая в таком случае сила у меня? И почему просыпается по ночам?

— Да нельзя же подсказывать, дабы постижение не нарушить! Самый важный этап, между прочим!

— Так уж и важный. — Попыталась поспорить Лина, но карга, злобно цыкнув, тут же остановила зарождавшийся бунт:

— Еще как! Может и не самый, но важный. Ни один уважающий себя чароплет учеников мимо него не пропустит. Так веками заведено: доходить своим, значит, умом. А если не дойдешь, знаешь, что случится? Вот и не разводи руками, я тоже не знаю! Но, говорят, ничего хорошего. Не сумеешь обрести внутреннюю гармонию — будешь в придорожном трактире жопой вертеть, умасливая пьянчуг выпивку заказать, на большее не надейся!

— Дядюшка Ма как-то без этого справляется.

— Так у Ма конкурентов нет! — Не унималась старуха. — Кто к нему не пойдет — дома куковать останется! И вообще, кого волнуют такие вещи, когда речь о тайных науках?!

— Свести бы вас вместе… — Бросила девушка, капитулируя. — Ни черта не хотите говорить с козлом этим.

— Каким еще козлом? Ты что дружка завела, егоза?

— Да нет же, во снах… — Принялась объяснять Лина, но прытко подскочившая наставница зажала ей рот своей безразмерной лапищей.

— А вот об этом ты никому говорить не должна! — Пояснила она.

— Даже вам?

— Даже мне. Мало ли что и где я разболтаю, а тебе страдать потом. Пойми, дитя, волшебство проявляется в самых разных формах как снаружи, так и внутри нас. Мудрейшие практики не предскажут последствия. Поэтому держи услышанное от козлов под надежным замком… Козлов или от баранов? А, тьфу на них, бестий рогатых.

— Ладно, ладно. Просто хотела сказать, что по дому соскучилась. — Перевела тему девушка, вспоминая, как ловко Хранитель пробудил тоску по родному замку. — Можно съездить туда ненадолго? Месяц или два. И сразу обратно.

— Да я-то не против. — Вздохнула Эриберта. Отступив на шаг, она развела руки в стороны, демонстрируя обиду и непонимание. — Я тебе владычица что ли морская? Всего делов, ночлежничать пустила и учу помаленьку… Хочешь — оставайся, хочешь — езжай. Дело, как говорится, хозяйское.

— Наставница, — улыбнулась Линнет, обнимая старуху, — я безумно признательна вам, и обязательно вернусь. Но у меня внутри все кричит, что надо навестить родных.

— Хорошо, милая, — пробормотала растроганная бабка, утирая глаза, — буду ждать. Но плату, знай, сдеру не меньше того раза!

***

Сборы прошли быстро. Да и какие могли быть сборы у леди из знатной, но все-таки весьма небогатой семьи? Минимум личных вещей, запасной комплект одежды, никаких украшений. Окажись на месте Лины пастушка или крестьянка — в увесистом бауле наверняка бы терлись огниво и трут, крынки с молоком и творогом, а у ног вертелась надоедливая овца или пара уток. Зажиточная торговка или даже герцогиня долго отчитывала бы немолодого слугу, раз за разом сверяясь со списком совершенно необходимых в походе столовых приборов, кричала на здоровяка-кучера, поставившего карету напротив лужи, лупила по голове недостаточно суетливых пажей. Дочь графа Валадэра обременяли лишь свернутая кольцом дорожная сумка, переброшенная через плечо, малюсенький кошелек, спрятанный за поясом, и беспричинное чувство надвигающейся беды. Даже не надвигающейся: случившейся, но ухитрившейся остаться абсолютно незамеченной.

“Змий, скрывающий тело в траве опасен вдвойне” вспомнила девушка цитату из черно-белой книги. К сожалению, писания не давали конкретных инструкций, как выманить подколодную тварь на открытое место, ограничиваясь лишь пространными предзнаменованиями укуса, а потому единственным верным решением оставалось расслабиться. Не выбросить из головы тягостное ожидание, но и не дать тому сожрать душу, заполнив все свободное место. Просто жить. Просто идти вперед.

Кивнув собственным мыслям, Линнет неспешно зашагала по тропинке, ведущей к вратам. С каждым вздохом грызущая сердце тоска уменьшалась, а к тому моменту, как ведьма-недоучка достигла цели и вовсе исчезла, растворившись среди нависших над обителью колдунов облаков.

— Надолго покидаете нас? — Улыбнулся мужчина средних лет, ошивающийся рядом с монументом.

— Думаю, нет. Хотя не уверена. А где привратник?

— Перед вами. — Слегка склонив голову, мужчина вновь продемонстрировал обаятельную улыбку. — И зачем он, то есть я понадобился посвященной?

— Простите, я не посвященная, — призналась Лина, — и ожидала увидеть дедулю со спицами, а не вас. Мне казалось, он не покидает пост.

— Боюсь, Мёльдус мертв. — Произнес страж портала, мигом утрачивая лучезарность. — В его возрасте здоровье может подвести не смотря на знания и мудрость.

— Как? Когда? — Не находя, что сказать, девушка поджала губы и, часто заморгав, уткнулась взглядом в землю.

— Чуть больше месяца назад на этом самом месте. Лекарь заверил, что он не мучился.

— Простите…

Не решаясь продолжать разговор, дочь графа пробежала в центр рунного круга. Излишне резким движением маленького “дамского” кинжала она разрезала ладонь и сжала кулак, позволяя алым каплям крови упасть на каменные плиты путевых врат.

Мир вздрогнул, и вспышка небесно-голубого света перенесла ее в Арезард.

Следующие дни табуном ошалелых лошадей пронеслись сквозь густой туман забытья и безумных догадок. Шумные грязные доки и ругань с распорядителем причалов, отказавшем пускать “непонятную швабру к приличным людям за просто так”. Шумная и веселая, но не менее грязная харчевня для тех самых приличных людей, водящих убогие суденышки вверх и вниз по Велье. Шумная и пропахшая отхожим местом рыбацкая лодка. Веселый и пропахший капитан, пытавшийся распускать руки, но бросивший ухаживания едва узнав о пройденном пассажиркой обучении в Башне.

Казалось, в дороге на девушку обрушились практически все сочетания ужасных звуков, запахов и прочих ощущений, а для полноты картины не хватало разве что сна в обнимку с дохлой коровой. Но куда гаже была святая уверенность в коварно поджидающей за углом беде, достойной потягаться с пережитым пленом.

— Эта… — Неуверенно окликнул недавнюю нанимательницу один из матросов, едва та ступила на берег. — А у меня дочка колдунить хочет. Как научить-то ее?

— Обратись к магам, дежурящим у врат на правом берегу. Если твоя дочь имеет дар, они расскажут, как ей попасть на Скрытые Острова и стать неофитом.

— Одной? — Удивился рыбак. — Малая еще, девять годиков только. Не пущу одну!

— В таком случае приготовься раскошелиться. — Жестко произнесла Линнет и, не дожидаясь ответа, направилась к отцовскому замку.

Пост у деревенских ворот оказался совершенно пуст. Не обнаружилось бдительной стражи и на безлюдных улицах. Можно было даже подумать, что селение вымерло, или жители внезапно отлучились по особо важным делам, но из-за обгорелых зданий доносился приглушенный гул голосов. Скопищный шум, как любила брюзжать Эриберта, поражаясь умению черни грохотать на всю округу, едва встретившись хотя бы впятером.

Обгорелых зданий?

Мысль разорвала сознание резче выпущенного из пращи булыжника. Почерневшие стены домов, обновленный частокол, выжженные кусты говорили лишь об одном — Цаплин Холм пережил жуткий пожар. Впрочем, пусть и уступающий предшественнику, но вполне приличный забор также означал, что поселок выдержал удар и начал восстанавливаться. Но почему городишко опустел посреди рабочего дня?

Не в силах удержать себя в руках Лина побежала к крепостной стене. Ее трясло от нахлынувшего ужаса, кровь закипала в венах, в голове стучало громче волн, разбивающихся о скалы. К моменту появления впереди людей, девушка порядком взмокла. Не пытаясь скрывать чувств, она рванула сквозь толпу, расталкивая местных, и остановилась лишь добравшись до сердца сборища — огромного костра, в глубине которого угадывалось очертание человеческого тела. В паре метров от огня стояли незнакомый мужчина и придворный маг Дион, с видимыми усилиями держащийся на ногах, опираясь на спинку стоящего перед ним стула.

— Сядь, — донеслось до дочери графа, — ты уже отдал долг почтения. Продолжишь упрямится — отдашь остатки здоровья.

Неуверенно кивнув, волшебник заторможенно обошел совершенно неуместный здесь предмет мебели. Схватившись за руку мужчины, он аккуратно опустился и, достав из кармана основательно помятый платок, уткнулся в него, разродившись тяжелым кашлем.

На негнущихся ногах приблизившись к старику, ведьма замерла в шаге от чародея.

— Кто? — Прошептала она, едва заставив голосовые связки произвести различимые звуки, но колдуну оказалось достаточно и этого.

— Линнет.

Будто сбросив вековую дремоту, дед вцепился в мокрую от пота ладонь. Хватая ртом воздух, он пытался объяснить ситуацию, но лишь пучил глаза.

— Кто? — Повторила девушка чуть громче, и в этот раз ей ответили:

— Тут нашел покой лорд Касиан Валадэр, граф Цаплиного Холма и законный владыка этих земель.

— Касиан? Граф?

Рухнув на землю, Лина попыталась спрятаться в собственных ладонях, но спасения не оказалось даже там. Вредный, грубый и вечно зазнававшийся брат погиб. Погиб как граф, а значит до него умерли отец и Ариан. И, скорее всего, дядя Морган, иначе он бы обязательно присутствовал на похоронах.

Последний кусочек мозаики занял законное место.

— Ты ведь знал… — Забормотала Лина. — С первого дня знал… Носил их лица, но ничего не говорил… А я как идиотка считала, ты принимаешь облик знакомых, чтоб проще общаться…

— Что уставились, уроды? — Раздалось сверху. — По рожам захотели?

Кто-то сильный рывком поставил ее на ноги и, не встретив сопротивления, повел к крепости, но не дойдя до входной двери потащил вбок к коновязи. На юге Велии не насчитывалось ни одной лошади, но один из предков нынешней королевы многие годы назад издал указ, требующий у стен каждого замка в стране создать все условия, дабы гонцы его величества имели возможность ставить скакунов отдельно от прочего скота. И хотя в некоторых регионах указ казался абсолютно лишенным смысла, он неукоснительно соблюдался.

— Дыхание задержи. — Бросил сопровождающий и, не проявляя и грамма тактичности, окунул впавшую в истерику леди в поилку.

— Да как ты вообще смеешь?! — Попыталась возмутиться та, едва мужчина позволил сделать глоток воздуха, но спустя мгновение голова девушки вновь оказалась под водой.

— Полегчало? — Поинтересовался грубиян.

— Да. — Честно признала Линнет. Сверкнув глазами, она со всей силы отвесила незнакомцу пощечину и, едва ладонь коснулась его лица, наконец узнала давно изгнанного кузена.

— Вот и славно. — Кивнул Блэйтан, потирая красную щеку. — Отдадим последние почести. Разговоры потом.

***

Огонь горел до обеда, но толпа рассосалась гораздо раньше. Едва посвященный Дион произнес положенное, как обитатели Цаплиного Холма вспомнили о неотложных делах, и очень скоро перед костром осталось всего три человека: отпрыски рода Валадэров и придворный маг. Лина не могла винить подданных за подобное поведение. Черни действительно стоило думать о насущном, а не торчать подле мертвого правителя. Особенно если властвовать тому пришлось всего ничего.

— Как он погиб? — Прервала девушка затянувшееся молчание, наблюдая за двоюродным братом, аккуратно собирающим пепел в глиняную урну с помощью небольшой лопатки на длинном черенке.

— В бою, дитя. — Отозвался колдун. То ли терзаясь повисшей тишиной, то ли считая своим долгом рассказать о смерти последнего сына лорда Марвина, он затараторил, пересказывая события последних месяцев:

— Едва ты отправилась на Скрытые Острова, несчастья обрушились на нас одно за другим. Сначала вудвосы собрали настоящую орду и осадила замок. Мы отбились с помощью присланных герцогом Ригером солдат, но норны подняли восстание. Убили графа и мальчишек. Ну по крайней мере так было объявлено, и до появления живого Касиана не имелось причин сомневаться в истинности тех печальных событий. Потом сир Ирвин вместе с ригерцами отправился в карательный поход, но угодил в засаду лесных людей. Морган каким-то чудом договорился с дикарями о перемирии…

— Чудом ли? — Поинтересовалась девушка, и пожилой волшебник замялся, потупив взгляд:

— Блэйт послал за старейшиной племени, возможно он прольет свет… Не уверен. После всего мне приходила мысль, что и штурм, и клевета против наемников, и воины сюзерена, появившиеся так вовремя и отдавшие жизни так глупо — звенья одной цепи. Будто сам Двуликий послал нам противника, чья хитрость превосходит разумные пределы…

— Дядю?

— А он давно мертв. — Откликнулся кузен, бережно передавая посвященному урну с прахом. — Пойдем, я покажу две загадки, достойные созыва всех мудрецов королевства.

— Две загадки? — Переспросила Линнет, пытаясь вникнуть в смысл сказанного. — И что значит “давно мертв”?

— Я лично прихлопнул его пару лет назад. И не делай такую физиономию, — на хмуром лице Блэйтана на мгновение появилась ухмылка, — место папаши занял самозванец. Собственно, я даже решил, что Кас слишком сильно ударился головой, когда он приперся в Даз’Зарай и принялся брызгать слюной, рассказывая про коварное братоубийство, измену династии и прочие заморочки… Ты знаешь, у нас были крайне сложные отношения. С батей, а не с Касианом. Он загнал в могилу мать, не признавал меня. А когда приперся отчитывать за недостойное поведение, я мягко намекнул, что для ублюдков нет такого понятия как честь. И его самого готов видеть исключительно в роли нищего у часовни, выпрашивающего горстку скарры.

— Горстку чего?

— Скарры. — Пояснил брат, кивая в сторону ведущей в подвалы замка лестницы. — Листья такие, крышу сносят только в путь. В Зарае, знаешь ли, с наркотой вообще огого. Травы дикорастущие, настои алхимиков, лягушачьи шкуры, настоявшееся говно… Некоторые особо отбитые даже загоняли под кожу уйаев… Жучков таких красноватых, от их укусов видения накрывали. А со временем тело начинало гнить заживо. Но отребье нюансы не интересовали, по крайней мере пока конечности не переставали слушаться.

— Не суть. — Отмахнулся он, проходя мимо дюжих стражников, охраняющих сырые казематы. — В общем, папаня разозлился, приказал сопровождающим отправить меня к матушке, но я оказался проворнее. И все, казалось бы, хорошо: я жив, он кормит червей, вот только в Цаплин Холм возвращается некто с его лицом. И прочим прилагающимся, включая одежду, голос, память.

— Даже прихрамывал в точности как до отбытия… — Передернуло Лину от одних только мыслей, что мог сотворить самозванец. Хотя почему мог? Сотворил. Там, где простоватый дурачок начал бы грабить и насиловать, скрываясь под личиной управляющего ухитрился вырезать правящую семью и захватить власть. Почти ухитрился.

— Вот и я о том же. — Согласился Блэйтан. — К счастью, мы с Касей и Хельриком нанесли ему визит вежливости и на пинках погнали к Двуликому.

— Но? — Спросила девушка, понимая, что это еще не конец истории.

— Но вот.

Ничего не объясняя, кузен указал на валяющееся в ближайшей камере безобразный труп (а разорванное горло не оставляло никаких сомнений: заключенный — стопроцентный труп). Глубокие рытвины изъели бледную кожу мертвеца, редкие волосы спутались и выглядели хуже старой метелки, а порванное когтями крупного зверя лицо ужасало даже в полумраке подземелья, не позволяя предположить человек то или вудвос.

— Думаю, это истинный облик. — Прокомментировал Блэйт, дав двоюродной сестре некоторое время отойти от увиденного. — Всегда считал папашку монстром внутри, и его место занял настоящий монстр. Слегка забавно.

— Что это? — Прошептала Линнет, не отрывая взгляда от покойника. — Вы сообщили кому-нибудь?

— Той же ночью отправили несколько гонцов. К королю, к магам, к герцогу. К герцогу заодно отправили и сира Фергуса. Он помогал твари во время бунта, но держать под замком человека столь высокого происхождения слишком опасно. Хотя, будь уверена, регент обрадуется узнать о том, как Теленок обосрался и посрамил Ригеров.

— А прочие рыцари?

— Поддержали переворот. — Отчитался мужчина. — Коту я снес башку, Ирвин торчит в соседней камере. Отбросил меч едва узнал, что обожаемый лорд снюхался с лесовиками, и был признан изменником. Мне кажется, он того. Из ума выжил.

— Странно, что выжил в принципе. — Зашипела несостоявшаяся ведьма. — Предатель должен умереть!

— Умрет. — Согласился Блэйтан, жестом предлагая покинуть промозглые подземные помещения. — Хотя ему уже поровну все.

— Это не повод откладывать возмездие!

— Держу пари, Кас бы прыгал от счастья, услышь подобное от наследницы Цаплиного Холма. — Грустно улыбнулся кузен. — Очень в его манере фразочка.

— Наследницы?

Оступившись от неожиданности, Лина чуть не рухнула с лестницы, но брат во время поддержал ее за руку.

— Леди не стоит наследовать крепость.

— Ублюдку не стоит вдвойне. Перед смертью малой передал мне фамилию Валадэров, но это ни хера не меняет.

— Это меняет все. Он доверял тебе.

— Доверие не даст знаний, необходимых дворянину.

— Можно я подумаю? — Мягко спросила девушка. — В мои планы не входило становиться графиней, и я не готова дать ответ прямо сейчас.

— Думай, — согласился Блэйт, отворяя перед спутницей дверь, ведущую прочь из казематов, — а я пока организую нашему двинутому приятелю добрую виселицу.

***

Обыденность. Именно это слово лучше всего подходило для описания следующих суток. Проведенный в глубоких раздумиях остаток дня плавно перетек в мягкую ночь, а та в свою очередь растаяла под яркими лучами августовского солнца. Никто не навязывал дочери покойного графа компанию, никто не привлекал к не терпящим отлагательства делам. Марта ограничилась короткими, но сильными объятиями и тут же унеслась хлопотать по хозяйству. Хранитель не рискнул показываться на глаза, или не счел нужным вести ставший столь привычным диалог в мире снов. Не оправившемуся Диону требовались тишина и покой. Кузен же носился по крепости точно белка в колесе, пытаясь разобраться с обрушившимися на голову проблемами.

Лишь состоявшаяся вчера на закате казнь предателя претендовала на некую необычность, но и она прошла столь буднично, что появись в Цаплином Холме сторонние наблюдатели, непременно бы решили: местные пресытились кровавыми развлечениями. Никаких гудящих толп и перекрикивающего рев черни глашатая, никакого помоста и последних слов. Лишь веревка, переброшенная через могучую ветвь растущего на лесной опушке дуба, парочка крепких солдат и Валадэры. И, конечно же, преступник, взобравшийся на деревянную чурку со спокойствием давно расставшегося с жизнью человека. Возможно, так оно и было, и душа рыцаря, посмевшего поднять меч на господина, стремилась прочь от бренного тела в надежде встретиться с Двуликим, стать его частью и обрести наконец покой.

Лину не волновали причины странного поведения, лишь факт возмездия, но удостоверившись в смерти бунтовщика, она еще долго стояла одна, глядя на мерно покачивающееся тело.

— Госпожа. — Робко постучав, Марта вошла в спальню и, коротко поклонившись, потянулась к расческе, но девушка мягко остановила руку. Ей не хотелось выслушивать причитания о поседевших волосах и тем более позволять служанке оправлять прическу, неминуемо обнажая искалеченное ухо. По сравнению с жертвами отца, Ариана и Касиана собственные травмы представлялись недоучке сущей мелочью, недостойной переживания отзывчивой женщины.

— Госпожа, но ведь так положено.

— Ничего страшного. — С трудом улыбнулась Линнет. — За прошедшие месяцы я научилась справляться с большинством проблем сама, а у тебя еще много забот.

— И то верно. — Согласилась Марта. Подбоченясь, она посмотрела на хозяйку так, словно видела ее впервые, а после невнятно крякнула, то ли одобряя новый подход леди, то ли осуждая, но точно не решаясь оспаривать. — Я в таком случае пойду на кухню. Там бардак такой, хоть медведя запускай. Хуже не будет. А вас, кстати, безобразник искал…

— …то есть сир Блэйтан. — Поправилась она. — Вы уж не серчайте, я его так по привычке зову. Он-то серьезный стал такой.

— Не скажу. — Пообещала девушка, улыбаясь на этот раз гораздо искреннее. — Что-то срочное?

— Кто ж его знает, — пожала плечами горничная, — он передо мной не отчитывается.

— В таком случае не стоит заставлять его ждать.

Спустившись в главный зал, Лина застала брата за обеденным столом жадно поглощающим здоровенный кусок мяса. Не здороваясь, она уселась напротив и, подвинув к себе небольшое блюдо вкусно пахнущей рыбы, последовала примеру кузена, полностью отдавшись трапезе.

— Как спалось? — Поинтересовался Блэйт, когда с завтраком было покончено, а бутыль легкого белого вина опустела почти наполовину. — Говорят, у тебя проблемы с кошмарами, а известия о смерти родни не способствуют нормальному сну.

— Кошмары в прошлом.

— Хорошо. — Кивнул мужчина и, не зная как продолжить разговор, замолчал. Уставившись на собственные руки, он казалось потерял всякий интерес к собеседнице, принявшись крутить одетый на указательный палец перстень.

— Ты звал меня на светский раут? Может обсудим погоду? — Не выдержала Линнет. Повысив голос, она противно затараторила:

— Ах, любезный друг, нынешнее лето весьма теплое. Дождь льется лишь ночами, когда праведники мирно спят, зато днем Двуликий шлет ясное солнышко.

— Ты права, нечего тянуть кота за всякое. — Тяжело вздохнул Блэйтан. Сняв кольцо, он легким щелчком отправил его катиться по столу, а едва драгоценность оказалась в руках волшебницы, торжественно спросил:

— Знаешь, что это?

— Знаю. — Прошептала девушка, разглядывая свернутую полосу серебра с изумрудами, инкрустированными в металлическую основу столь искусно, что швы не определялись даже на ощупь. — Отцовская маркиза. А до того дедова.

— Именно.

— И почему отдаешь ее мне?

— Разве не ясно? — Удивился гладиатор. — Это — символ власти, а ты единственная оставшаяся в живых законная наследница.

— Но Касиан отдал ее тебе.

— Он был смертельно ранен. Такое, знаешь ли, не добавляет благоразумия.

— И тем не менее он был графом. — Бросив последний взгляд на колечко, Лина с улыбкой отправила его в обратный путь. — Да и где видано, чтоб женщина в рубежном замке командовала?

— Там же где и бастард.

— Помниться, у нас уже был этот разговор. — Улыбнулась Линнет, делая глоток вина. — Я обещала подумать, и вот ответ: я отказываюсь.

— И в чем причина?

— На самом деле их несколько. — Принялась загибать пальцы колдунья. — Прежде всего, я не подхожу на эту роль. Граф… Графиня обязана разбираться в политике, экономике, военном деле, а меня учили вышивать и лобызать самомнение богатым старикашкам. Во-вторых, вчера я наконец поняла суть магии. Ну не то чтобы прямо суть, скорее подвластные мне силы. И отказываться от их развития глупо и бессмысленно.

— А в третьих? — Поинтересовался кузен. Осознанно или нет, он начал подыгрывать странной манере разговора, вальяжно развалившись в кресле и лениво покачивая бокалом в расслабленной руке.

— А в третьих, я наконец могу выбирать сама. Знаешь, есть такое идиотское выражение “как птица в клетке”? Вот я жила именно так. До восемнадцати готовилась к династическому браку, после отправилась учиться магии. Как всегда мечтала, только каждый шаг вперед был продиктован чужим мнением. Дион с отцом отправили меня в путь, милый дедуля-привратник посоветовал навести справки в таверне, а ее смешной владелец указал на учительницу Эриберту… И все происходившее дальше происходило будто без меня. Может это эгоистично, но я не хочу оставаться угодившим в водоворот игрушечным корабликом. Настанет день, и судьба вновь вернет меня в Цаплин Холм…

— …но все, что тебе нужно сейчас — покинуть клетку. — Продолжил Блэйтан и тут же, резко подавшись вперед, безжалостно продолжил:

— Птичка, а ты уверена, что выживешь на воле? Или не залетишь в новую тюрьму?

— Быть может. Но по крайней мере то будет моим решением.

Пожав плечами, брат капитулировал:

— Когда отправляешься в путь?

— Сейчас.

Поднявшись на ноги, девушка повернула голову в сторону двери, и спустя секунду порог переступил крепко сбитый человек в дорожном плаще с капюшоном, полностью скрывающем лицо. За спиной у него маячил двуручник, под темной тканью едва слышно позвякивала кольчуга, каждое движение выдавало в незнакомце пусть и несколько неповоротливого, но опытного воина.

— Тролья жопа… — Рявкнул Блэйт, вскакивая, но дочь покойного лорда энергично замахала руками, останавливая попытку выхватить меч.

— Свои! — Заверила она, удостоверившись, что кузен не обнажит клинок. — Это слуга, он поможет мне путешествовать.

— Могла предупредить. — Пробормотал гладиатор, усаживаясь обратно. — Ну и представить нас заодно.

— У таких как он нет имени.

— Магические штучки… А еще дурацкое освещение, сегодня же прикажу разобраться. Из-за тени показалось, что у него здоровенный синяк выше ворота… Будто шея сломана. — Заскрипел зубами мужчина. — Такие гости до могилы доведут.

— Тень может сыграть злую шутку. — Улыбнулась Линнет, довольным взглядом окидывая телохранителя. — Но не волнуйся, от него не будет проблем.

— А верность?

— Абсолютная. — Засмеялась девушка. — Норнов переплюнет.

— В общем, — добавила она после короткой заминки, — я отбываю. Прямо сейчас. У причала ждет лодка, на ней доберусь до Скрытых Островов, а дальше — как повезет.

— Твоя жизнь — твое решение. — Кивнул Блэйтан. Потянувшись к поясу, он снял небольшой кожаной мешочек и коротким движением отправил его в полет, приземлив точнехонько рядом с тарелкой сестры. — А это твои деньги. Технически личные сбережения твоего отца, но не суть. Там немного, в основном серебро. По первости на приличную жизнь хватит. А если будет тяжело, то возвращайся.

— Обязательно. — Произнесла Лина, поднимая кошель. — И спасибо, что помог Касиану отомстить. Ты восстановил честь семьи.

Потоптавшись несколько мгновений на месте, колдунья резко развернулась и направилась к выходу из замка. Сбоку тяжело топал безмолвный охранник, за спиной наедине с обеденным столом остался новый владыка Цаплиного Холма. Душу согревал смешной камень с нацарапанным на гладкой поверхности солнышком. Впереди ждал океан неизвестных проблем и возможностей.