В новом мире грязь всё та же

Глава 18

Недавно я научился использовать «закат» для усиления «рассвета». Если использовать это и вложить всю энергию не в силу заклинания, а в радиус поражения, то «Пьезо» накроет всё поселение. Тренированные и закалённые в боях воины, вероятно, несильно пострадают, а вот остальным сильно достанется. В первую очередь пострадают самые слабые из них: старики и дети. Если повезёт, то заденет и выведет из строя пару-тройку опытных противников. Учитывая, что их познания в магии ограничены, они вряд ли смогут понять, что я физически не смогу сразу же использовать ещё одно такое же заклинание. Эффект тотального устрашения обеспечен. Увидев столь явную демонстрацию силы, никто даже не подумает на меня нападать. Вероятнее всего, они просто склонятся предо мной как перед новым лидером. Простой способ быстро получить в своё распоряжение личную армию. Не об этом ли говорил Александр перед смертью, рассуждая о становлении монстром?

Я вёл сопровождающих в сторону нашей стоянки. Всё же, я не мог поступить столь чудовищным образом. Мне неизвестно, достижима ли моя цель, а потому и решимости дойти до неё любой ценой не имеется. Если окажется так, что я в этом мире застрял навсегда, то я предпочту совершить как можно меньше преступлений против человечности на своём пути. В прочем, это не значит, что я брошу всё как есть, нет. Просто действовать я буду иначе, более точечно.

Вождь стоял предо мной и слушал пересказ «предложения», а на деле требований, выдвинутых нам соседями, следовавшие за мной люди стояли рядом, убеждаясь в том, что я передал послание целиком и в надлежащем виде. Выслушав сообщение, наш лидер попросил день на раздумья, с чем мой эскорт и отправился назад. Как только они покинули место нашей стоянки, меня ожидал разговор с вождём, для чего я был приглашён в его шатёр, стоявший рядом с относительно уцелевшим домом. Видимо, использовать уже существующую постройку ему не позволяли какие-то личные убеждения.

— Арес, ты должен был узнать, опасны ли они для нас, а не вести их воинов в нашу обитель. — Сказал он, когда мы оказались одни.

— Я понимаю, вождь. Однако, я поступил так, как посчитал правильным.

— С каких пор Ты решаешь, что правильно?

— А как бы вы поступили на моём месте?

— Отдал бы свою жизнь за безопасность остальных, сразился бы с их лидером.

— У меня есть идея получше.

— Ты не в том положении… — Начал он отчитывать меня.

— Мы получим всё, а оба других племени останутся ни с чем, — перебил его я, — как насчёт такого варианта?

— Продолжай. — Он успокоился, услышав о возможности выйти из сложившейся ситуации с наибольшей выгодой.

— Они предлагают нам устроить набег. Мы согласимся, но вместо того, чтобы напасть неожиданно, как они, скорее всего, захотят сделать, отправим кого-нибудь предупредить своих жертв.

— Какой вообще смысл о чём-то предупреждать врага, ты из ума выжил?

— Нам нужно лишь дождаться, пока начнётся бой, а потом отступить. После я лично избавлюсь от воинов обоих племён. Далее, думаю, сам догадываешься, что будет. Мы просто заберём у них всё, что захотим.

— Ты думаешь, что способен одолеть целое войско в одиночку? Безумец…

— Я владею особой силой, так что смогу сделать это, если враги соберутся в одном месте. В прочем, если вы желаете всем племенем дружно пресмыкаться перед кем-то, то остановить я вас не смогу, но и помогать слабакам не стану.

Я рассчитывал на то, что слова о слабости затронут его гордость и склонят к тому, чтобы согласиться с моим планом. Объяснять дикарю азы военной стратегии было бы бессмысленно, так что нужно просто убедить его в том, что некий мистический план точно сработает. Я бы продемонстрировал ему свою силу, но боюсь кого-нибудь задеть, да и энергию тратить на показуху не хочется.

— Хорошо, мы можем поступить так, как ты предлагаешь. Однако, если ты не сможешь справиться со своей задачей, то в тот же момент станешь нашим врагом.

— Это я понимаю. По рукам.

Я протянул ему руку, но потом убрал, видя его недоумение. Совсем забыл, что у них совершенно другие традиции. Выйдя из шатра, начал размышлять над тем, как теперь всё это лучше провернуть. Если уж пообещал, то нужно обойтись минимальным, по возможности, числом жертв.

У себя я сидел и рассматривал найденную недавно вещицу, так и не поняв её назначения. После проверил остроту трофейного клинка. Всё это время в голове моей проносились уже сами собой разнообразные сценарии предстоящей битвы. В одних всё проходило легко и гладко, в других — кто-то не успевал покинуть зону поражения или столкновение начиналось слишком близко к поселению. Были также опасения по поводу того, что наше предупреждение может не дойти до цели, быть неверно истолкованным или проигнорированным.

Как выбрать план действий из десятков возможных, сохранив достоинства каждого и нивелировав их же недостатки? Как из разрозненных тактических ходов и удачных идей составить полноценную гибкую стратегию? В обычных обстоятельствах нужно обладать серьёзным полководческим опытом, а до этого долго обучаться искусству ведения войны. В моём же случае можно почерпнуть знаний из Истока, хотя бы несколько необходимых зацепок. Усевшись поудобнее, я использую горящую во мне искру, концентрируясь на своём плане и готовясь выхватывать из потока образов стоящие мысли. Это очень странное ощущение… Как будто разум твой на какое-то время выходит за границы тела, охватывая собой внушительное пространство вокруг. И в рамках этого пространства ты всё видишь, чувствуешь и знаешь. Словно мир — это часть тебя, как какая-нибудь рука или палец. Пока я собираю воедино то, что Исток показывает мне, ощущаю что-то неопределённое, чего раньше не замечал. Не могу в точности описать это чувство, но это было чем-то средним между чужим голосом, разобрать которого я не мог, взглядом в затылок и навязчивым присутствием прямо передо мной.

Когда я вышел подышать воздухом и поискать чего-нибудь для перекуса, то уже был готов, казалось, к любому развитию событий.

***

День, отданный нашему вождю на размышления, прошёл, а вместе с концом срока пришли посланники от не самых желанных соседей. Получив согласие нашего лидера, они передали новое указание: всем, кто способен биться, нужно собраться и отправиться в их лагерь, после чего все они, отдохнув, завершив финальные приготовления и обсудив план, отправятся в путь.

Честно говоря, я ожидал, что мне каким-либо образом припомнят то, что я избавился от нескольких их товарищей, но никакой реакции на результаты той стычки не последовало. То ли они в целом не очень-то друг о друге заботились, то ли меня сочли каким-то особо важным связным или вроде того.

Наши люди в лагере временных союзников несколько терялись. Они не привыкли видеть такого количества разнообразных излишеств. Краем уха я пару раз слышал, что некоторые были бы не против перейти в это племя, дабы жить также. И всё это при том условии, что уровень жизни здесь был всё ещё ниже, чем в самой забытой деревеньке в империи. И всё же, человек — удивительное существо: он способен довольствоваться малым, но всегда желает больше. Притом, это самое «больше» находится, в сущности, у них под боком, достаточно лишь достичь границ империи и поселиться в первом же попавшемся лесу. Но нет, о чём-то подобном дикари даже не думают. Либо просто не знают, что так можно…

Вожди отправились обсуждать план действий, остальные держались по возможности вместе, недалеко от места переговоров.Исходя из того, насколько быстро обсуждение завершилось, я сделал вывод, что у их главного давно всё было готово, не хватало только кого-нибудь в роли живого щита. Я отошёл переговорить с Аврелием.

— Что говорят? — Спросил я.

— Поселение, которое мы собираемся ограбить, находится в половине дня пути отсюда, на востоке. Выступаем сразу, как все будут готовы. Наши воины пойдут впереди, сразу за нами — они. Нападём внезапно, враг не успеет и понять, что случилось. — Пересказал он свою беседу с лидером союзников.

— Как я и думал… Нужно сейчас же послать самого быстрого и скрытного из наших туда, а самим потянуть время, чтобы гонец мог спокойно нас обогнать.

— А что дальше?

— Нужно не давать нашим новым «друзьям» сильно отстать от наших воинов. Когда начнётся драка, мы должны незаметно пятиться вглубь союзных сил, пока не сможем выйти из боя. Дальше я всё сделаю сам, как и договаривались.

Долго не думая, вождь последовал моим советам и отдал соответствующие распоряжения. Разумеется, всё делалось в строжайшей секретности, дабы исключить возможные утечки нашего плана. Так я предложил свою формулировку приказов, в которой содержалось бы как можно меньше общих сведений. Грубо говоря, каждый наш воин вскоре узнал, что ему нужно сделать, но понятия не имел, зачем. Если кто-то из них и проболтается, то та информация, которую получат временные союзники, будет больше походить на исключительно тактические предписания, призванные сохранить как можно больше наших людей в живых.

Нас было раза в три меньше, так что я даже не уверен, что наше племя вообще было необходимо для этой схватки. Тем не менее, все мы шагали согласно порядку, установленному их лидером. Когда наша варварская толпа уже приближалась к точке назначения, мне шепнули на ухо, что гонец доставил послание, и скоро войско тех, на кого мы должны напасть, будет здесь.

Две толпы агрессивно настроенных по отношению друг к другу людей были разделены клочком «нейтральной» земли метров в сто. Человек, что вёл нас в бой, не ожидал такого увидеть, однако думать над тем, как противник узнал о нашем приближении, было поздно. Тогда он выкрикнул нечто воинственное, а слова его утонули во вторящих ему опьянённых жаждой крови визгах со всех сторон.

Не сговариваясь и не предупреждая, два войска ринулись навстречу друг другу почти одновременно. К моменту, когда первые клинки зазвенели, в первых рядах уже не было ни одного моего соплеменника. Уже скоро почти все из нас находились в тылу, на достаточном отдалении. Это не осталось незамеченным, в нашу сторону бежал недовольный лидер союзного войска, на ходу предполагая, что мы струсили и решили сбежать. Дойти до нас, в прочем, он так и не сумел.

Я попросил Таю, которая пошла с нами по собственной воле, поддержать меня после того, как я использую заклинание, ибо я буду после него довольно слаб какое-то время. Представляя себе, как заклинания разных полярностей срабатывают по очереди, я готовлюсь и собираю силы. Чувствую, оно может получиться даже мощнее, чем было в Бригтауне, учитывая, сколько самых разных обстоятельств играют на усиление магии в моём положении. Хватит даже того, что после использования я буду ослаблен, а от успешности этого заклинания зависит моя жизнь, притом ни разу не метафорически.

Когда я был уже готов, то взгляд мой зацепился за странное: из толпы толкающихся и всячески пытающихся друг друга убить воинов вышла… Женщина. Притом абсолютно безоружная. Она расталкивала воинов на своём пути непринуждённо и даже как-то нежно. Как мать убирает ребёнка с дороги, лишь слегка направляя его рукой в нужную сторону. Она помахала рукой, и я могу поклясться, что махала она в приветственном жесте мне. Кем бы она ни была, мне жаль, но… Уже слишком поздно.

«Рассвет: Пьезо».

И вот уже «светлячки» заплясали по полю боя, сами по себе дезориентируя схлестнувшихся. Но не успеют они задуматься над тем, откуда странные огоньки взялись, как те практически одновременно взорвутся, обжигая и разрывая плоть на куски.

В этот момент я списал необычную женщину на обычную игру воображения, фантазию. Не могло здесь быть кого-то вроде неё, наверняка это совесть таким вот изощрённым способом хочет заставить меня помнить обо всех совершённых мною убийствах. Хотя, скорее уж напомнить о тех из них, где жертвой выступали совершенно невинные люди.

Звуки боя затихли, сменившись лишь тихими стонами тех, кто остался жив и всё ещё находился в сознании. Соплеменники попятились от меня, и только Тая держала меня под руку, не позволяя упасть. Остальные же боялись меня. В тоже время, мою силу они, похоже, уважали, так как довольно скоро послышались одобрительные крики и возгласы, полные радости по поводу нашей неожиданной и быстрой победы.

Далее дело оставалось за малым: добить безнадёжно раненых, более везучих захватить в плен, добраться до поселения и прибрать его к рукам, не забыв и про лагерь бывших союзников. С этой целью наше племя поделилось на две неравные части. Меньшая отправилась грабить оборонявшихся, большая — захватить стоянку нападавших. Я пришёл в себя настолько, чтобы передвигаться самостоятельно и собирался отправиться со второй, большей группой.Уже было двинулся к ним, но тут услышал у себя за спиной возглас: «Самуил!»

К кому это обращались по столь необычному имени, а главное, почему это заставило остановиться Меня? Погоди, а ведь точно… Я просто успел позабыть это имя, ибо не слышал его, кажется, целую вечность, а то и несколько таковых. Имя, оно было моим. Точнее, такое же носил я в своей прошлой жизни. От любопытства я обернулся, чтобы посмотреть, кто это здесь мой тёзка. Когда я это сделал, то увидел, как ко мне подбегает та самая женщина, которую я совершенно точно должен быть превратить в прах своим заклинанием. Она приблизилась и заговорила со мной так, будто мы были давно знакомы:

— Привет, Самуил! Ты почему меня игнорировал, не слышал, что ли? — Она картинно перевела дух, хотя я отчётливо видел, что женщина вовсе не устала. — Знал бы ты, как тяжело тебя было найти! Ума не приложу, как ты только умудрился туда-сюда скакать по миру…

— Ты меня с кем-то путаешь, женщина. Я — Арес. — Отвечаю странной незнакомке.

— Арес… — Она задумалась над чем-то. — Это ты про своё лицо, изменённое иллюзией, либо про тело?

— Что ты имеешь в виду, говоря «про тело»? — Меня начинали напрягать её речи.

— Ах, точно, ты же меня не знаешь. Но да и ладно, я просто скажу, что вижу твою душу и отлично осведомлена о том, кто ты такой.

— Ты сама-то кто? — Я начинал злиться, сам не знаю, что меня раздражало в этой женщине: её безумные и невероятные речи, или же манера общения.

— Можешь звать меня как хочешь, но точного объяснения у меня для тебя нет. По крайней мере такого, что можно было бы выразить словами.

— И что ты знаешь обо мне, некто?

— Кстати, неплохо звучит, а? Вот, можешь звать меня Некта, ха-ха. Ладно, отвечу на твой вопрос. Ты — Самуил, герой войны из другого мира, друзья тебя предали, изгнав в пространство между мирами, после чего ты переродился в теле другого человека уже в этом мире. Мне продолжать?

— Но… Откуда?

Если раньше она меня напрягала, то сейчас начинала пугать. Не по себе мне от того, что кто-то владеет подобным знанием. Способность? Как у Фёдора? Но стоп… Хоть я и встречал мага, способного считать воспоминание с души другого человека, у его силы были серьёзные ограничение. Как тогда она может делать это так просто? Неужели она тоже пришла из моего мира и была знакома со мной… От этой мысли я невольно потянулся к ножнам.

—Да ты и сам можешь догадаться. Считай, что у нас есть нечто общее… — Она загадочно улыбнулась.

— Слушай, ты, я тебя совсем не понимаю, и если ты не прекратишь говорить загадками…

— Да-да. Я стану твоей целью. И даже разрешаю использовать на мне это заклинание. Оно ведь от этого должно усилиться? Давай, попробуй, если хочешь.

Может, чтение мыслей? Или же она просто угадала, что я собирался сделать с ней в случае отказа, основываясь на прочтённой памяти… Чёрт, не знаю, должен ли я сейчас напасть на неё. Ещё и искру Истока использовал.

— Расслабься, — сказала она, обойдя меня вокруг и вернувшись в исходное положение, — я тебе не враг. Но и не друг, так что не проси тебя вылечить, когда поймёшь, кто я, ладно?

— Просто скажи уже, чёрт тебя!

— Ох, какой ты стал злой и нетерпеливый, Самуил. Дело в том, что я не могу выразить это так, чтобы ты понял. Но, для краткости и упрощённого понимания… Можешь считать меня Богиней.

— Что за бред? Ты ведь используешь магию, мне лишь нужно выяснить, какую…

— В каком-то смысле… — Она смотрела в небо, взяв себя за подбородок большим и указательным пальцами. — Но, я бы не сказала, что магия — это достаточно точное описание того, откуда я черпаю силы. Ты ведь был там, где я родилась. Ну, перед тем, как попасть сюда. Как ты называешь это место?

Всё-таки мысли она читать не может.

— Исток…

Теперь я догадался, о чём речь. Если она — порождение Истока, то не стоит удивляться тому, что ей столь многое обо мне известно. Я и сам способен многое узнать, заглянув в него, а ведь во мне от Истока лишь едва заметная искра.

— Пусть будет так. Если бы ты находился там дольше, то слился бы с ним и, возможно, стал кем-то вроде меня. Конечно, если бы твой скудный человеческий разум смог выдержать тот объём знаний…

— Хорошо, допустим, что я тебе верю. Но тогда у меня к тебе ещё несколько вопросов.

— Спрашивай.

— Первый: почему ты меня искала?

— Я желаю наблюдать за твоей историей, притом лично. Не каждую тысячу лет появляется кто-то, кто попадает в Исток. Ещё реже кого-то оттуда выталкивает в другой мир. Интересно мне разобраться, как же так вышло.

— Понятно. Тогда второй: почему ты не сдохла?

— Меня нельзя убить, разве ты сам не догадался?

— Ну да… Это было ожидаемо.

— Можешь не обращать на меня внимания, я просто буду следовать рядом.

— Да как уж тут не обращать внимания…

Я развернулся и пошёл догонять почти скрывшуюся за горизонтом группу. С этой женщиной, или кем она там является на деле, решил разобраться потом. Встреча, конечно, крайне удивительная, но ничто не должно мешать моим текущим планам. Некта, как она попросила себя называть, действительно последовала за мной. В основном она молчала, что не могло не радовать. Не хватало мне ещё чересчур болтливых спутников под боком.

В поселении картина была не самой приятной. Мои соплеменники уже расправились с теми, кто пытался защитить обречённый на захват лагерь, теперь они носились по округе, опьянённые манией наживы. Тянули они всё и отовсюду, вождь не высказывал никаких возражений на этот счёт.

Я вышел в центр и попросил всех собраться. Меня никто не послушал, пришлось просить Аврелия, и вот уже после его громогласного приказа наши воины оказались передо мной, сильно недовольные тем, что их оторвали от грабежа. Я обратился к ним с речью, в которой вопрошал, зачем же они поступают с поверженным противником так и не лучше ли проявить милосердие, а то и вовсе взять тех, кто сам о себе позаботиться не сможет, под опеку. Меня ничуть не удивила волна смеха, прокатившаяся по рядам соплеменников. Для большинства из них мои слова звучали попросту глупо и не имели никакого смысла. Тогда я немного поговорил с ними о том, в чём ценность большого количество товарищей, почему так важна взаимовыручка. Затронул также и то, что право сильного — это, конечно, отличная традиция (на деле я так не считал), которая делает общину сильнее, но есть и другие варианты взаимодействий между людьми.

Чем дольше я говорил, тем громче насмехались надо мной одни и притихали другие. Довольно скоро моя речь достигла апогея, я понял, что больше тянуть нельзя. Внушительная часть толпы представляла собой сомневающихся, а некоторые уже были согласны со мной. На мои речи стягивались и те, кого мы одолели. Точнее, их мирные или неспособные сражаться соплеменники. Тогда я привёл, наконец, в действие свой истинный план, заявив, что не желаю видеть, как над побеждёнными издеваются, а вместо этого приглашаю всех желающих присоединиться к нам. Вождя, конечно же, такой расклад не устроил. Особенно Аврелия бесило то, что я говорил так, будто уже занял его место. В связи с этим он тоже выступил, только против меня и моих слов. Даже отдал команду «фас» своим людям. Только вот те не решались.

Чтобы подчеркнуть вес своей фигуры, я напомнил одним и поведал другим о том, Кто, в сущности, выиграл битву. Рассказал, почему выбрал стратегию, которая не затрагивала бы по возможности тех, кто не сражается. Наконец, я заявил, что они всё это время неправильно понимали силу. После я добавил, что жду в своих рядах всех, кто хочет заполучить настоящую силу, а раз Аврелий против, то мне придётся основать своё собственное племя здесь и сейчас.

Я отошёл подальше и пригласил всех, кто желает перейти на мою сторону, встать у меня за спиной, заверив их в безопасности. Все, вообще-то, итак понимали, что человек, одолевший, пусть и благодаря неожиданности с хитростью пополам, два войска в одиночку, сможет защитить их в случае чего. Однако, это нужно было проговорить вслух, дабы мотивировать тех, кто мог бояться наказания от бывших соплеменников.

Следующие несколько минут решат, выйдет ли из меня хоть какой-то лидер, либо затея с самого начала была глупая и нужно было воспользоваться услугами наёмников.