В новом мире грязь всё та же

Глава 10

Один голос точно принадлежал Илье, другой я не узнавал и, что было совсем уж странно, он был женским. Он там что, потаскушку какую-то к себе притащил? Не похоже. Они обсуждают явно не дела романтические. Жаль, конечно, что я не успел к началу их беседы и теперь тяжело понять, о чём конкретно идёт речь.

— Это точно? — Спросила женщина.

— Разве я когда-нибудь тебя обманывал? — Отвечал Илья.

— Практически каждый раз.

— Ну-у… Давай не будем, на этот раз дело действительно стоящее.

— И сколько ты хочешь?

— Тыщёнки четыре хотя бы. И это цена только по старой дружбе!

— Четыре тысячи Тебе, мелкому разбойнику? Ты с ума сошёл!

— А вот оскорблять меня не стоит. Не забывай, где находишься.

— И что ты сделаешь?

— Ладно, ничего я не буду делать. В общем, подумай над моим предложением, срок тебе два дня.

— А потом что?

— Потом я поищу кого-то более сговорчивого, если ты понимаешь, о чём я.

— И всё же, ты ужасен.

— Кто бы говорил.

Я услышал, как они начинают прощаться и насколько мог быстро отошёл от шатра, делая вид, будто просто иду мимо и подслушать у меня возможности не было. Женщина вышла, посмотрела по сторонам, задержав взгляд на мне. К счастью, она, похоже, лишнего не подумала и просто ушла.

Что же такое здесь происходит? Надеюсь, что они обсуждали то самое «дело», которое, как сказал Илья «будет мне». Хотя, не совсем ясно, кому и зачем нужно нанимать банду разбойников. Да и цена, насколько я понял, сильно завышена. Может, эта женщина была из знатного рода… Тогда всё было бы очевидно: ей нужно сделать грязную работу, связанную с её интересами, не вступая в прямую конфронтацию с другой семьёй.

Утром я проснулся сам, даже несколько удивившись этому. Выйдя на свет, я обнаружил нечто экстраординарное: все в лагере были чем-то заняты. Немного пройдясь, я понял, что они копают яму и сооружают подобие клетки, очевидно, чтобы накрыть её. Людей вокруг стало в несколько раз больше, целая армия. Это также меня удивило, я и не предполагал, каких на самом деле размеров эта банда.

Илья подошёл ко мне раньше, чем я сам нашёл его взглядом. Рядом с ним были прихвостень и связанный юноша, примерно моего возраста.

— Проснулся? — Спросил главарь, обращаясь ко мне.

— Ага. Что тут происходит?

— Вот, вернулись ребята с набега.

— Да я заметил…

— Кстати, — он махнул своему подчинённому, тот толкнул связанного парня вперёд, — вот, друга тебе привели.

— Не понял?

— Ты же говорил, что маг? Вот, этот тоже, будешь лично следить за ним.

— По-твоему калека, как ты меня назвал, подходит лучше, чем кто-нибудь из твоих верзил на побегушках?

— Мои люди, понимаешь ли, в магии ничего не смыслят. А вас, колдуньё, хрен поймёшь, воды вы просите или заклинание читаете. Так что вот, будет от тебя хоть какая-то реальная польза.

— Я же его не догоню даже, если он бежать удумает.

— Не волнуйся, никуда он не убежит. Просто смотри за тем, чтобы не колдовал, а то мне лагерь в руинах не нужен.

— Понял…

Вот мне и нашли уже совсем новую работу. Пленник, которого мне вверили, молчал, только со злобой смотрел на всех вокруг. Остальных же, видимо, простых людей, согнали в яму, как я и предполагал. Что они собираются делать с пленными я не знал, а потому решил просто спросить на правах члена банды.

— Слушай, — начал я, останавливая главного, — а что мы со всеми этими людьми делать-то будем?

— А сам как думаешь? — Он спросил это так, будто проверял меня.

— Требовать выкуп? Ну, или просто продать, если такое возможно. — Предположил я.

— Вот видишь, соображаешь. Ну, может не все из них, конечно, доживут до этого момента, но, в целом, ты прав.

— А кому они сдались, чтобы за них платили? — Я старался не показать какого-то сострадания.

— Посмотрим… — Рассеянно ответил Илья. — Может, семьи их сыщутся, может, кому понадобится дешёвая рабочая сила, так сказать.

— Понятно.

Одна часть меня хотела спасти пленных, но другая отрезвляла простым фактом: сейчас я мало что могу сделать.

Так как делать мне было, в общем-то, нечего, а покидать лагерь нельзя из-за новой обязанности, я просто бродил по территории, не находя себе места. Юноша, за которым мне было необходимо надзирать, послушно следовал за мной. Это хорошо, значит, у него мозги не совсем набекрень от молодости, понимает, в какой ситуации оказался. Скорее всего, справиться со мной он бы не смог, даже в моём текущем состоянии. Не похож он на того, кто имел бы хоть сколько-то серьёзный боевой опыт в багаже, а начинающие маги, пока не пройдут через десяток боёв, слишком сильно полагаются на заклинания, игнорируя ближний бой как явление. Это мне приходилось учиться, ибо могло случиться так, что противник окажется прямо передо мной в процессе подготовки техники, а союзники окажутся слишком заняты.

Оказалось, что со мной местные обращались ещё очень даже неплохо. Пленникам же не так повезло, над ними конкретно и неприкрыто издевались. Сначала им в качестве еды были предложено месиво из объедков, а потом разбойникам стало скучно. Дабы эту скуку развеять, они устроили нечто вроде гладиаторских боёв, только бились люди на кулаках и не до летального исхода. У всех, кто был выбран бойцом, был выбор между двумя одинаково неприятными вариантами: поколотить другого такого же бедолагу, либо быть избитым до полусмерти самими организаторами. Своё детище они называли турниром, финальным призом в котором была возможность сбежать. Не знаю, думал ли кто-то, будто его просто отпустят, дойди он до финала, но то было не так. Разумеется, «приз» заключался в том, что пленника выводили за пределы лагеря и позволяли бежать, только вот никто не говорил, что его не будут догонять.

Смотреть на всё это я не хотел, хотя меня много раз приглашали присоединиться и даже сделать ставку. С тех пор, как у разбойников появилось множество новых жертв, меня они начали воспринимать как своего. Типичное поведение малообразованных дикарей в отсутствие руки закона. Нет, закон у них был, но только один: все слушаются лидера. Брататься с откровенными отбросами — занятие не для меня. Сказал бы, что я сам не лучше, однако… Я хотя бы не получаю удовольствия от того, что кто-то пострадал из-за моих действий.

Разнообразные развлечения и зрелища с участием пленников продлились до глубокой ночи, только после полуночи разбойники навеселились и напились достаточно для того, чтобы завалиться спать. Мне предстояло провести ночь со своим «подопечным» в одном шатре, так что я думал над тем, как бы к нему подступиться с целью знакомства. Мне не хотелось, чтобы он воспринимал меня также, как остальных в банде. Не того, конечно, ради, чтобы он видел во мне лучшего человека, но исключительно из соображений личной безопасности. Без установления минимально дружелюбных отношений между нами никто не сможет гарантировать, что он не придушит меня во сне, пусть даже для него это также означало бы судьбу не лучше моей. Он заговорил со мной первым.

— Меня зовут Артём, — сказал он, глядя мне в глаза, — а тебя?

— Марк, — ответил я.

— Ты тоже член этой разбойничьей банды?

— Вроде того. — Я решил, что соврать будет не к месту.

— Ты ведь не такой, как они, Марк. Я вижу, что ты другой.

— Правда, что ли? Это потому что мне от природы лицо досталось недостаточно свирепое?

— Нет. Просто я чувствую, что ты… Как бы сказать… Не знаю, через что тебе пришлось пройти и почему ты вынужден заниматься этим, но ты ведь на самом деле хороший человек.

— Ты бы только знал, насколько сильно во мне ошибаешься…

Парень, похоже, решил меня заболтать и заручиться помощью. Это не лишено смысла, в его ситуации я поступил бы также. Единственное, в чём он просчитался — это в том, что я не такой же наивный юнец. В прочем, я, быть может, и буду готов помочь ему, если это будет совпадать с моей личной целью.

— А что такого ты мог сделать? — Спросил он.

— Боюсь, если я тебе расскажу, то ты захочешь убить меня во сне. — Пошутил я, хотя в этом было мало от шутки.

— Я не такой. К тому же, если я так поступлю, то меня просто казнят на месте. Там, в яме, моя младшая сестра, так что сам понимаешь. Умирать мне сейчас нельзя.

— Ну и чего ты от меня хочешь? Дай угадаю, помочь тебе всех спасти.

— Почти… — Признался он, опустив голову. — Хотя бы сестру. Пусть они делают со мной что угодно, но она не должна проходить через то же.

— Ты говоришь «они», но ведь я один из них, не забыл?

— Я верю, что ты другой. — Он сказал это тоном, не терпящим возражений, излишне уверенным для той ситуации, в которой он находится.

— Послушай, парень, — начал я, — ты просишь о благородном поступке у человека, из-за которого совсем недавно погибли десятки ни в чём не повинных жителей Бригтауна. Уверен, что я тот, на кого можно рассчитывать?

— Вот как… — Он потерялся, моё признание его шокировало.

Некоторое время мы сидели молча, каждый думал о своём. Он, полагаю, о том, можно ли мне доверять и стоит ли ему объединяться с убийцей. Я же пытался понять, сможет ли он быть мне полезен.

— Я сделаю всё, что ты захочешь, если поможешь мне. — Сказал он после длительной паузы.

— Ладно, я понимаю твои желания, но… Ты вообще видел меня? Что я такого смогу сделать в подобном состоянии?

— Нам просто нужно подгадать момент, Марк. Ты развяжешь меня, я устрою хаос в лагере, потом все мы сбежим. Тебя мы тоже не бросим здесь, можешь пойти с нами.

— Пойти куда? Я — разыскиваемый в этих краях преступник.

— В нашу деревню. Мы живём в горах, что на востоке, ближе к землям Мания, там тебя никто не станет искать. Ну а остальным… Им не обязательно знать о том, что ты сделал. Я клянусь держать это в тайне.

— Что ж, это может сработать… Но не сейчас.

— Когда ещё? — Он чуть повысил голос, чему ужаснулся и быстро огляделся, будто пытаясь увидеть что-то снаружи.

— Я слышал, что через несколько дней должно состояться какое-то новое дело. Наверняка какая-то часть разбойников покинет лагерь для его выполнения. Тогда у нас будет больше шансов.

— Но сестра… У неё может не быть этих дней…

— Не волнуйся, я постараюсь сделать всё, чтобы она осталась цела.

— Как скажешь, выбора-то у меня и нет…

Договорившись выждать подходящий момент, мы оба легли спать. Теперь можно не переживать об угрозе с его стороны. Заодно и вполне рабочая возможность сбежать появилась. Мне ведь как раз только и нужно, что спрятаться на неопределённый срок, а скрываться в горной деревушке явно приятнее, чем среди местного контингента.

С утра пораньше, пока все ещё спали без задних ног после вчерашней гулянки, а те редкие из них, кто встал, мучились похмельем, я уже хромал по лагерю. Первым пунктом назначения была кухня. Отсутствие всякой дисциплины сыграло мне на руку, ибо никто даже не подумал о том, чтобы присматривать за запасами еды, откуда я благополучно стянул несколько булок хлеба.

Далее я направился к яме. Там тоже все спали, но от изнеможения. Пришлось вылить на них ковш холодной воды, чтобы хоть кто-то проснулся. Очнувшиеся ото сна смотрели на меня непонимающим взглядом, они всё ещё не пришли в себя окончательно. Я сбросил им хлеб, попросив в первую очередь накормить детей и съесть всё это как можно быстрее, пока моего самоуправства никто не заметил. Голодные люди исполнили мои указания, заодно я сразу показал им, что настроен доброжелательно. В будущем то, что они запомнят меня с лучшей стороны может сыграть немалую роль в их решении меня приютить.

Также тихо и незаметно (что не удалось бы, не будь разбойники полнейшими разгильдяями по натуре) вернувшись в шатёр, я разбудил Артёма.

— Я покормил твоих людей, пока ты спал. — Сказал я.

— Спасибо…

— Не стоит, я ведь обещал.

Он слабо улыбнулся мне, я в ответ кивнул. Далее мы изображали наш обычный день: я бездельничал, наворачивая круги и прочие фигуры по лагерю, он молча следовал за мной с недовольным лицом. Пока что не было видно, чтобы кто-то готовился к походу, я даже начал несколько переживать о том, что недавний подслушанный мною разговор ни к чему не привёл.

К вечеру в лагерь прибыла группа ещё менее приятных с виду людей. Перед ними выстроили имеющихся пленных, они выбрали нескольких, заплатили и ушли. Артём едва сдерживался, наблюдая за этим. Я же лишь понимал, что это обстоятельство сильно ужимает нас в сроках.

В шатре Артём едва не накинулся на меня, заговорив обвинительным тоном:

— Вот о чём я говорил. — Бросил он мне.

— Среди тех, кого забрали, не было детей. — Парировал я.

— И всё равно, — не унимался Артём, — они забрали тех, кого я хорошо знал. Знакомо ли тебе, каково это, жить общиной настолько дружной, что каждый сосед тебе как брат?

— Нет. — Ответил я уже грубо.

— Конечно нет… Уж точно не тебе. Для тебя это просто незнакомцы, тебе плевать, что с ними сделают.

— Да, ты прав. Мне абсолютно наплевать.

Он смотрел на меня, широко раскрыв глаза и не зная, что ответить. Только открывал и закрывал рот, захлёбываясь то ли разочарованием во мне, то ли возмущением. Я продолжил:

— Повторюсь: я не тот славный парень, каким ты, быть может, меня видишь. Наше сотрудничество обоюдно выгодно, но не более того. Мы не друзья, не товарищи и не братья. Я помогу тебе спасти сестру и тех, кого спасти можно, но не жди от меня самопожертвований и прочих подвигов. Понял меня?

— Понял…

После этого разговора он начал смотреть на меня иначе, с долей отвращения. Уверен, что в его глазах я теперь всего лишь меньшее зло, с которым ему придётся смириться ради тех, кого он считает людьми по-настоящему достойными. Но да мне и без разницы, что он там считает. Мы сверстники только телами, жизненного опыта ему набраться ещё только предстоит. А под дудку идеалистов, рассказывающих о том, каким должен быть герой, я уже однажды сплясал, ничего хорошего из этого не вышло.

Когда я проснулся утром, Артём стоял надо мной, пристально разглядывая. Обычно так делают те, кто хочет посмотреть своей жертве в глаза напоследок.

— Что, всю ночь боролся с желанием меня убить? — Спросил я, поднимаясь.

— Скорее переосмыслил своё первое о тебе впечатление.

— М-м, и как оно?

— Похоже, что ты и правда хуже, чем я думал. Не могу сказать, что последний подонок, но… Точно не тот, кому хватит смелости быть героем.

— О как… — Я даже не злился, меня просто раздражало его восприятие мира. — Слушай, а ты чем занимался до того, как угодить сюда? — Спросил я.

— Какое тебе до этого дело?

— Просто ответь.

— Я обучался магии, не трудно было догадаться.

— То есть, ты ни разу не был на поле брани?

— Какое это имеет… — Начал он, догадываясь, к чему я веду.

— Так? — Надавил я, не давая ему закончить.

— Хорошо, да. Дальше что?

— А то, что ты думаешь, будто разбираешься в людях или что-то в этом мире понимаешь, не имея ни малейшего понятия ни о том, с чем ты можешь однажды столкнуться, ни даже о том, что такое предательство.

— Главное, чтобы ты имел… — Огрызнулся он и замолк.

— Ну, не хочешь слушать меня — жизнь научит.

Я вышел и стоял рядом с шатром, ожидая его. Артём долго стоял внутри, словно протестуя. В конце концов, он понял, что по-другому никак и вышел. Проходя мимо меня он сказал тихо, но так, чтобы я точно услышал: «Можешь забыть о нашей деревне. Сбежим вместе, не более». Что ж, похоже, что не так уж мне и по пути с ними. Может, просто отказаться ему помогать вовсе? Не то, чтобы я был обижен или оскорблён, просто если в нашем плане хоть что-то пойдёт не так, то он, вероятно, не сможет в решающий момент принять сложное, но единственно верное решение. Особенно, если это будет означать оставить кого-то позади. Никто не хочет бросать товарищей, но порой это необходимо сделать, иначе не выживет никто.

Через несколько часов, ближе к обеду, к нам подошла пара разбойников, они передали, что Илья приказал привести к нему Артёма. Я передал его им, а сам ходил, думая, зачем он ему понадобился. Если окажется, что его прямо сейчас куда-нибудь продадут, то про план побега придётся забыть. Тогда, конечно, оставшимся пленникам не позавидуешь. В прочем, это уже не моя будет забота, мне себя бы спасти, для начала.

Не находя себе места, я всё же добрёл до шатра главного, спросил у охраны, у себя ли он. Он был у себя, но сказал никого не впускать. Непонятно было, что он там делал. Мне ничего не оставалось, кроме как стоять поодаль и ждать, что же будет дальше.

Я уже начал всерьёз думать, что больше Артёма не увижу, но он наконец-то вышел, вслед за ним вышел и главарь. Заметив меня, они двинулись в мою сторону, а я — навстречу им.

— А я то думал, куда моего пленничка увели. — Пошутил я.

— Да вот, поговорить хотел с кем-то образованным, так сказать. — Ответил Илья, улыбнувшись.

Улыбка его была неискренняя, очень хищная, что заставило меня заподозрить неладное.

— И как беседа прошла, смог магии-то научиться? — Я старался не выдать подозрений.

— Да нет, магия мне, в общем-то и ни к чему. Я узнал нечто большее, — он поднял вверх указательный палец.

— Что же ты понял?

— Нашёл, так сказать, пару крыс в нашем дружном коллективе. — Его лицо окончательно приняло серьёзный вид.

— Правда? Интересно, как ты их вычислил. — Я всё ещё делал вид, будто не являюсь предателем.

— Хватит притворяться. Этот придурок малолетний, — он указал пальцем на Артёма, — сдал тебя с потрохами, моля пощадить его сестрёнку. А ведь я всего лишь хотел узнать, не желает ли он на меня поработать! — Илья засмеялся.

— Значит, ты решил продать меня… — Я обращался к Артёму.

— Действую твоими же методами. — Ответил он.

— Ну-ну… Могу только пожелать удачи.

Я повернулся к Илье и обратился к нему:

— И что в итоге будет с его сестрой?

— Как что? Продадим её какому-нибудь извращенцу за круглую сумму, само собой.

— Ублюдок! — Артём бросился на главаря, но его схватили прихвостни и в воспитательных целях грубо уложили на землю. Скалясь на Илью, он продолжил негодовать: — Ты же обещал! Или что, твоё слово ничего не стоит?

— Я ведь говорил, что крыс у нас несколько, — ответил Илья, — одна — вот, — он указал на меня, — другая — ты. У нас, знаешь ли, есть правило: никогда не сдавай подельника. И оно для нас, ха-ха, священно, можно сказать.

— Ну как, всё вышло хорошо? — Спросил я у Артёма, желая хотя бы так, едкой издёвкой отплатить за подставу.

— Пошёл ты! — Выкрикнул он. — Все вы одинаковые!

Почти синхронно с Ильёй мы сказали: «Да-да». Артёма увели по распоряжению главного. Дальнейшая его судьба была незавидной, но я не пожелал узнать, какой именно. Меня обступили разбойники, но я итак не собирался сопротивляться или убегать, не в моих это было силах. Илья обратил внимание на моё смирение.

— Что, даже не будешь пытаться спастись? — Спросил он.

— Я, в общем-то, ничего в данной ситуации сделать и не могу. — Честно ответил я.

— Вот тут ты прав.

— Так и… Чего делать со мной будешь? Просто любопытно.

— Дай-ка подумать… — Он сделал вид, будто и вправду задумался. — По-хорошему, тебя бы стоило запытать до смерти или заживо выпотрошить… Однако, это было бы не так выгодно. Приятно, справедливо, но не выгодно.

— И то верно.

— Тебе повезло, что ты у нас такой всем нужный.

— Кому это я сдался? Ну, помимо стражи Бригтауна, конечно.

— Я не сдаю своих подельников.

Я не попал в яму к остальным лишь по одной причине: надо мной там могли свершить самосуд, а с моего трупа разбойникам поиметь нечего. В прочем, протез у меня всё же забрали. Определён я был под круглосуточное наблюдение в своём шатре. Насколько я понял, если они не дождутся до денег от таинственного покупателя, скорее всего той женщины, то меня просто сдадут за награду, как Илья и планировал в самом начале.

Меня не кормили и не поили, отчего я начинал понемногу чувствовать слабость. Ситуация кажется безнадёжной, и сделать мне в ней нечего. Остаётся лишь уповать на то, что меня не казнят в ближайшие несколько суток. Особенно, если этот покупатель связан с домом Ашшур…

***

День был очень неприветливый, с утра был ливень, потом началась гроза. Тучи были чернее моих мыслей. Та женщина приходила вновь, но Илья потребовал за меня в три раза больше, когда один из его подчинённых вернулся из Бригтауна и рассказал, сколько Там платят за мою голову. Сделка сорвалась, так что меня собирались конвоировать в пострадавший из-за меня город.

Рассчитывать на что-то кроме казни не приходилось. Я ехал молча, игнорируя попытки Ильи о чём-то заговорить со мной, его идиотские истории и рассказы о его убеждениях. С чего он вообще взял, что мне интересно узнать поближе такую сволочь?

Когда небо в очередной раз разразилось раскатом грома и вспышками молний, мы остановились. Главарь сразу начал в резких тонах интересоваться, почему мы встали. Он предполагал, что молния повалила дерево на дорогу. Да уж, они явно выбрали не лучший день для такой поездки.

Я вышел из лабиринта своих мыслей и включился в реальность тогда лишь, когда увидел на лице Ильи новое, незнакомое мне выражение. Тогда я встряхнул головой, как бы переключая свои органы чувств в нормальный режим, и понял, что это было за выражение на лице главаря. Понял, когда услышал его голос. Это был страх. Он спросил: «Что значит человек?»