В гостях у ведьмы

Глава 11

Кирилл с благодарностью вскинул взгляд и широко улыбнулся, но словно холодом обдало его душу. На тропе, облокотившись на метлу, не сводила с Кирилла насмешливого взгляда страшная горбатая старуха. В голове мальчика веером пронеслись воспоминания того, как когда-то в далёком детстве мама читала русские сказки, где было всё: и Елена Прекрасная, и Кощей, и Конёк-Горбунок, и Иван-царевич, но и ужасная Баба-Яга.

Она смотрела на Кирилла и жутко ухмылялась. Её жёлтые зубы высовывались из нижней губы, волосы были спутанные, а глаза пронзительные, наполненные зловещей силой.

— Я… бабушка, заблудился, — голос предательски задрожал. Кириллу захотелось сжаться в комочек. Как жаль, что нет шапки-невидимки!

— Заблудился, сладенький мой? Это бывает. Места здесь дремучие, заповедные… топи кругом. А ты один, касатик? — её глаза блеснули алчным огнём.

— Один, — осторожно сказал мальчик, а в голове появилась мысль: «значит, его друзей не узрела, это очень хорошо».

— Как же такой молоденький и оказался здесь? Неужто волки загнали? — просверлила она его недоверчивым взглядом.

— Спасибо вам, милая бабушка, что их отогнали, — Кирилл приложил ладонь к сердцу.

— Какой благодарный мальчик! — она с одобрением прошамкала и резко вытряхнула свой дырявый передник. Затем, посчитав, что он уже чистый, хотя пыли было ещё достаточно, вновь напялила его на себя. Баба-Яга с шумом вдохнула в себя воздух, прищурилась, осмотрела ребёнка со всех сторон и с едва скрытым разочарованием произнесла:

— Запаха крови не чую. Неужели волки не успели тебя покусать? А, кольчуга на тебе ладная, словно для взрослого героя делали, но маленькая по размеру. Случаем, она не гномов-проказников? Может и ты гном?

— Ой, нет, я мальчик! — возмутился Кирилл.

— Это хорошо, что мальчик, — с одобрением прошамкала она.

— В каком смысле? — испугался Кирилл. Неужели съесть хочет?

— Да во всех смыслах. Старая я, хозяйство трудно вести. Ведь ты поможешь бабушке за ту услугу, что я тебе оказала, серых прогнала: дров наколоть, воды с колодца принести, яблоню окопать?

Мальчик поднялся с земли. Тщательно стряхнул с кольчуги прилипшую грязь и слюну хищников. Вздохнул, а ведь она права, не отплатить за своё спасение — чёрная неблагодарность.

— Конечно помогу, бабушка, — Кирилл попытался в свой голос добавить нотки энтузиазма, но получилось не очень. Баба-Яга хмуро усмехнулась:

— Ну, так пойдём милок или на метле прокатимся? — предложила она.

— Давайте пешком, — попросил мальчик.

— Да как скажешь, пешком так пешком. Избушка моя недалеко, у края болота стоит. Правда сыростью от топей тянет, вот и радикулит из-за этого разыгрался, но зато соседи близко и не так скучно старушке.

Кирилл вздрогнул, представив о каких соседях она говорит. Но делать нечего, он покорно пошёл за шоркающей ногами Бабой-Ягой. Хочется себя ущипнуть, мальчик до сих пор не может поверить в реальность происходящих событий.

Вот Баба-Яга приостановилась, что-то с раздражением смахнула с тропы метлой, и нечто визжащее отлетело в сторону, ломая кустарник, поспешно унеслось прочь.

Дремучий лес раздвинулся в стороны, и в просветы между кронами деревьев заглянула жёлтая луна. Поблизости тревожно ухнул филин. Лягушки на болоте, как по команде, смолкли, лишь комары противно пищали.

— Вот мы и пришли. Сейчас я тебя накормлю, напою и спать уложу. А завтра работу сделаешь и можешь идти по своим делам, — по-хозяйски сказала она, ласково отводя рукой ветку яблони, усыпанную множеством наливных яблочек.

На поляне, почти полностью покрытая мхом, стояла на толстых куриных лапах бревенчатая избушка, окружённая странным забором. Внезапно Кирилл понял, из чего сделана ограда. Рот моментально заполнился тягучей слюной. От жуткого страха подкосились ноги. Вместо кольев в землю были вбиты человеческие кости, а кое-где на них надеты черепа. Мальчик остановился не в силах сделать и шага. Старуха с неудовольствием обернулась:

— Что застыл? Проходи во двор, только к тому сараю не приближайся. Там живёт медведь, но он на цепи, так что не бойся. Проходи же! — она грубо толкнула мальчика вперёд.

Словно во сне Кирилл зашёл во двор. Сердце сжалось от леденящего ужаса, он во владениях ужасной Бабы-Яги.

— Захочешь воды, вон колодец, а я пока баньку истоплю, — старуха, постанывая, хромая на одну ногу, ушла к хозяйственным постройкам.

Разбуженные её причитаниями и громкой вознёй, в загоне моментально загоготали гуси. Они высунули длинные шеи и злобно зашипели на мальчика.

Вода! Одна мысль о ней заставила сильнее биться сердце. Кирилл бросился к колодцу, потащил за верёвку тяжёлое ведро и, делая большие судорожные глотки, стал жадно пить.

Живительная влага очистила разум, и тело налилось силой, даже страх утих, засев лишь маленьким холодным комочком где-то под сердцем. Мальчик оглянулся по сторонам. Вблизи навес, под ним натянуты верёвки. Поначалу показалось, что там вялится рыба, но оказались на них висят связки зелёных лягушек. А под другим — сушились мухоморы и пучки душистых трав.

В сарае завозился медведь, загремела цепь. Косматый зверь высунул огромную морду, но на него зло прикрикнула старуха и он поспешно убрался обратно. Не зная почему, но Кириллу стало жалко медведя. Он подумал, если будет такая возможность, то обязательно отпустит его на свободу.

— Тебя как звать, милок? — послышался елейный голос Бабы-Яги.

— Кириллом, — слегка запнувшись, сказал мальчик, с опаской поглядывая на костлявые куриные ноги, на которых, покачиваясь, стояла страшная избушка.

— Чудное имя, — прошамкала она. — Верно, из дальних краёв?

— Из дальних, бабушка, — согласился мальчик и утёр со лба холодный пот.

— Это хорошо, — почему-то обрадовалась старуха. — А родители твои где?

— За болотом, — неопределённо сказал Кирилл.

— Тебя уже ищут? — она внезапно появилась за спиной у мальчика, и тот вздрогнул от неожиданности.

— Конечно, и скоро найдут! — вскричал мальчик.

— Что ж, я гостям рада, — жутко ухмыльнулась старуха, искоса бросив взгляд на кошмарную изгородь.

Затем Баба-Яга ушла к бане, и вскоре из неё повалил крепкий дым. Кирилл бесцельно ходил по двору, высматривая пути к отступлению. Он не верил этой старухе. Не отпустит она его. Взгляд у неё злющий и хитрый. Кирилл был уверен, задумала она мысль лютую. Как бы невзначай мальчик подошёл к калитке. С ближайшего дуба мгновенно слетел огромный филин, пронёсся над головой и глухо ухнул. Моментально послышался насмешливый голос Бабы-Яги:

— Ты куда-то собрался, сладенький мой?

— С чего вы взяли, бабушка, просто хожу, — Кирилл нехотя отошёл от выхода.

Прищурив глаза, мальчик со злостью посмотрел на филина, который сел на ветку яблони и не сводит с мальчика немигающего взгляда. Кирилл мстительно подумал, как только появится возможность, перья ему повыдёргивает.

Филин, словно, прочитал его мысли. Он перевалился с лапы на лапу, скрипнул крючковатым клювом и крепко обхватил острыми когтями ветку. Да уж, справиться с ним будет сложно, разве что палкой навернуть. Интересно, есть ещё охранники или только филин?

Словно подтверждая опасения мальчика, в загоне громко загоготали гуси. Важно переваливаясь с боку на бок, из него вышли огромные птицы. Просто мутанты какие-то, размером с добрых индюков, а то и больше. Они окружили Кирилла, и мальчик попятился к бане. Он с удивлением и растерянностью заметил, что клювы у них усеянны острыми зубами, как у крокодилов. От пары штук, конечно, можно отбиться, но со стаей вряд ли, уныло подумал мальчик, и ввалился в предбанник.

Баба-Яга обернулась к Кириллу и учтиво произнесла:

— Одежду сюда положи, её обдериха постирает, а оденешь эту, — она указала на белые холщёвые штаны и такую же рубашку. — Да с банником будь поучтивее, он не любит когда кто-то моется после двенадцати. Но я уговорила его не свирепствовать. Чёрную курицу задушила и, не ощипывая, закопала под порогом бани, — гнусно улыбнулась старуха. — И кусок чёрного хлеба положила, крупной солью присыпав. Надеюсь, не станет он тебя обжигать кипятком и кидаться камнями в печи-каменке. Разве что в стену будет стучать, но ты не бойся, до смерти он запаривать тебя не будет.

— Банник, а кто это? — сильно вздрогнул Кирилл, но попытался не подавать вида, что ему жутко страшно.

— Не уж то никогда не встречался? Никогда не мылся в бане? Всю жизнь грязным, как поросенок, ходил? — удивилась Баба-Яга и поставила руки в боки. Её длинный, крючковатый нос почти полностью перекрыл ей рот и лишь из нижней губы торчали два жёлтых клыка.

— Так мы привыкли мыться в ванной, под душем, — Кирилл невольно шмыгнул носом, так ему стало не по себе.

— Банник — дух, живущий в бане, а обдериха — его жена. Если найдёшь с обдерихой общий язык, одежду выстирает и дырки заштопает, волосы расчешет. А если всё же захотят чинить против тебя зло, возьми это, — старуха протянула железный прут. — Они как огня боятся железа.

— Спасибо, бабушка, — уныло произнёс Кирилл. Никогда бы он не мог и подумать, что мытьё в бане такой опасный процесс! Лучше грязным ходить, чем одной рукой веничком себя наяривать, а другой — железным прутом от нечисти обороняться.

— Пойду, ужин разогрею. Тебе, сладенький мой, надо хорошо поесть, а то работать завтра будешь плохо, да и, не ровен час, похудеешь, — злобно хихикнула старуха.

Баба-Яга почесала верхнюю губу нижними зубами и, вздыхая и кряхтя, удалилась.

Кирилл остался один. Мальчик стал испуганно таращиться по углам, но никто с криками не выскочил. Он немного успокоился, снял кольчугу, скинул грязную одежду и осторожно зашёл в парилку. Лёгкие мгновенно обжог жар. В клубах пара почти ничего не видно, только таинственно светились раскалённые камни. Кирилл плеснул на них водой и едва не задохнулся от взвившихся вверх клубов пара.

— Кто ж так на камни брызгает! — совсем рядом раздался гневный басовитый голос.

— Кто здесь? — Кирилл едва не упал в обморок, но нашёл в себе силы и взмахнул железным прутом.

— Не маши своей железякой, не трону тебя! Нам и курицы чёрной достаточно! — грозно засопел некто.

— Вы… банник? — дрожа, спросил мальчик и в клубах пара попытался рассмотреть невидимого собеседника.

— А кого ты ещё здесь хотел увидеть, кикимору, что ли? — банник хохотнул, посчитав это хорошей шуткой.

— А вы камнями кидать не будете?

— Будешь махать этим прутом, точно швырну, — пообещал он.

Кирилл поспешно опустил прут, стараясь увидеть незримого собеседника.

— Ты бы вообще положил бы его на пол, — прозвучал напряжённый голос.

— А вы мне точно ничего не сделаете? — мальчик постарался незаметно приблизиться к двери, чтоб улизнуть от страшного духа.

— Сказал же, не трону… ты все, как положено, сделал… чёрную курицу под порогом закопал, а сейчас в предбаннике жена моя — обдериха, чёрный хлеб жуёт и солью посыпает, — прозвучал грубый, но с добродушными нотками голос.

Кирилл уже приоткрыл дверь и хотел выбежать за неё, но взглядом упёрся в косматое существо. Оно было в грубой рубашке до пяток, волосы на голове были прямые, сосульками свешиваясь ниже плеч и сквозь них торчали узкие уши, которые двигались, как у какого-то заморского зверька.

Обдериха повернулась к ребёнку. Её жующий рот попытался растянуться в улыбке, обнажая редкие зубы. Круглые глаза, не мигая, остановились на Кирилле. В мохнатой руке у неё был зажат кусок чёрного хлеба, густо посыпанный солью. Мальчик отпрянул от двери, сердце заколотилось так, что даже больно стало. И в этот момент часть пара вытянуло в щель двери, и в глубине бани обозначился силуэт невысокого, коренастого мужчины, так же покрытого шерстью.

— Что ты носишься по бане, как грешник по сковородке! Здесь париться нужно, а не бегать! Смотри, сколько пара выпустил, бесстыдник, разве так можно!

Банник окунул веник в кадушку со студёной водой и слегка брызнул на раскалённые камни. Клубы пара вновь скрыли его, но внезапно он оказался прямо перед ребёнком и, вперив суровый взгляд на железный прут, потребовал:

— Брось сейчас же!

От неожиданности Кирилл разжал пальцы. Прут с грохотом упал и подкатился к лохматым ногам банника. Тот поспешно отпрыгнул, глаза налились кровью. Он с усилием сдержался и с угрозой спросил:

— Это ведь ты случайно сделал? Если нет, кожу с живого сдеру!!!

— Простите, — Кирилл прижал руку к сердцу.

— Ладно, проехали, — понизив голос, вполне миролюбиво ответил банник. — Я вижу, ты ещё совсем зелёный и неопытный. А вот зачем ты к Бабе-Яге в гости пожаловал? — он присел на гладкие доски и внимательно посмотрел на мальчика.

— Я не совсем у неё в гостях. Обещал ей дров наколоть, воды принести…

— А-а, понятно. Значит, надолго поселился. Часто теперь тебя буду видеть, — кивнул головой банник.

— Это почему же? — испугался мальчик.

— Не отпустит она тебя. В рабство ты к ней попал, — почёсывая лохматые бока, равнодушно сказал он, и Кирилла, словно облило из кадушки ледяной водой.

— Как это… в рабство? — заикаясь, переспросил он.

— Ну, это лучше, чем если она обглодает твои косточки и забор свой ими поправит, — цинично сказал банник. — Да тебя никак озноб бьёт! Сейчас ещё парку прибавлю, — банник брызнул веником.

— Я не хочу быть в рабстве, так нельзя поступать с детьми! — Кирилл неожиданно всхлипнул и больше не смог сдержать слёз.

— Ты что мальчонку обижаешь? — раздался визгливый голос обдерихи.

— Нет, это я сам, — всхлипнул Кирилл.

— Что тогда случилось? Муж камнями в тебя не швыряет, я кипятком не поливаю, — удивилась она.

— Вы так добры ко мне.

— Это верно, — хихикнула обдериха. — Тогда чего пол слезами орошаешь?

— Помогите мне убежать от Бабы-Яги! — взмолился мальчик.

— Как это… убежать? Никак не можно! — рассердилась обдериха.

— Ну, пожалуйста!

— А вежливый какой, — удивилась она. — Муженёк, что скажешь? — она посмотрела своими немигающими глазами сквозь приоткрытую дверь.

— К нам впервые обращаются за помощью, — в замешательстве пророкотал его голос. — Хорошо, мы подумаем, — недолго поразмыслив, согласился он.

— А как скоро? — с мольбой спросил мальчик.

— Лет десять, двадцать… мы сообщим своё решение.

— Это ужасно долго! — вскричал Кирилл.

— Разве? — удивился банник.

— У людей короткий век, — мудро заметила обдериха. — Что для нас мгновенно, для них вечность.

— Чудные всё же люди, — хмыкнул банник. — Хорошо, в следующий раз зайдёшь, попариться, мы сообщим о нашем решении. Только не забудь чёрную курицу на пороге закопать, и чёрный хлеб солью засыпать, — потребовал он. — В этот раз ты всё правильно сделал.

— Это не я курицу и хлеб… — Кирилл опустил взгляд в пол. Мальчику показалось, что не следует им врать.

— Как не ты, а кто? — удивился банник.

— Это Баба-Яга сделала, — понуро сказал Кирилл.

— А ты честен, — обжог ребёнка взглядом банник. — Но своим признанием ты снимаешь с нас обязательство гостеприимства, — жёстко добавил он.

— Простите, — промямлил Кирилл. — Раньше я мылся в ванной под душем.

— Фу, ка-кая гадость! — едва не сплюнула обдериха.

— Что нам прикажешь с тобой делать? — банник подошёл совсем близко и мальчику стало нехорошо от его пронзительного взгляда.

— Может, кожу с него снимем? — немигающе посмотрела на него обдериха.

— Погодь, чуть что кожу сразу снять! Нельзя пользоваться наивностью человека, — строго сдвинул лохматые брови коренастый банник.

— Так я это… не настаиваю… но как-то надо его наказать, — смутилась обдериха, пряча взгляд от сурового банника.

Кирилл оцепенел от страха. Было такое ощущение, что всё происходит не с ним. Он интуитивно прикрылся деревянным тазиком и приготовил веник для обороны, а взглядом стал искать железный прут, но тот закатился под скамью. Для себя Кирилл решил, что будет обороняться и живым им не дастся.

— Звать-то тебя как? — словно добрый дедушка, спросил банник.

— Кирилл, — хлопнул губами мальчик.

— Вот видишь, он даже имя своё истинное сказал, — произнёс банник. — Наивность в высшей степени. Разве можно такого обижать?

— Ты прав, муженёк, что с него возьмёшь, — прошепелявила обдериха, демонстрируя свои редкие зубы.

— А ты знаешь, что ты сделал своим признанием? — банник присел на скамью и жестом предложил сесть мальчику. — Ты снял обязательство перед Бабой-Ягой, иначе б ты по гроб жизни не расплатился с ней за ту задушенную чёрную курицу и чёрный хлеб с солью. Она хитрая, но ты перехитрил её своей наивностью и чары её на тебя действовать теперь не будут. У тебя появилась возможность вырваться… хотя, что-то всё ещё висит над тобой, — банник вперил на мальчика внимательный взгляд. — Какую услугу или помощь она для тебя ещё оказала?

— От волков спасла, — хлюпнул носом Кирилл.

— От серых? Это плохо, — нахмурился банник. — Хотя, если она сама их подослала, то обязательство перед ней аннулируется. Но тебе необходимо выяснить, что на самом деле было, иначе завязнешь у неё очень, очень, очень, очень… надолго.

— А как это узнать? — в отчаянье пискнул мальчик.

— Ну, если она проговорится или лично тебе скажет, но это вряд ли. Баба-Яга очень хитрая барышня, — банник в глубоком размышлении почесал лохматую голову.

— Что же мне делать, неужели всю жизнь в рабстве у неё быть? — колючие слёзы едва не вырвались из глаз, но усилием воли Кирилл сдержал себя, чтобы не расплакаться.

— Почему всю жизнь, — мягко сказал банник, у мальчика сразу полегчало на душе, но он безжалостно продолжил говорить:.

— Она может в любой момент тебя съесть, если увидит, что ты плохо работаешь. Поэтому, когда ты сильно устанешь, лови чёрную курицу, души её, закапывай на пороге в баню и смело иди к нам. Мы попробуем тебе помочь, — благодушно улыбнулся банник.

— С курицей не получится, — горько всхлипнул ребёнок.

— Почему не получится? — не понял банник и грозно поднял лохматые брови.

— Я не смогу её задушить.

— Кого, курицу? — весело засмеялась обдериха, а вместе с ней пророкотал банник.

— Да, — сознался мальчик. Ему было стыдно, но переступить через себя не мог. Лишать жизни кого либо для Кирилла была невыполнимая задача. Когда он представил, что будет гоняться за курицей, а затем её душить, в дрожь бросило!

Банник скривил губы, раздул щёки, почесал нечёсаную голову, затем порывисто встал и принялся ходить по бане взад-вперёд. Затем, остановился, задумчиво посмотрел на мальчика:

— До-обрый ты Кирюша, нельзя таким быть, пропадёшь! Хорошо, но хотя бы чёрный хлеб с солью принеси. Это ты хоть сможешь сделать?

— Конечно, — обрадовался мальчик.

— Вот и ладушки, — вздохнул банник и всплеснул руками:

— Ох, как я намучился с тобой!

— Спасибо, вы такие добрые, — искренне сказал Кирилл.

— Давно мы такое уважение в свой адрес не слышали, — улыбнулась обдериха и даже лицо преобразилось, словно лучик света по нему пробежал. — Вот что тебе скажу, сынок, — хихикнула она, — можешь заходить просто так, без всяких подарков, ты их нам сейчас с лихвой дал, я даже себя молодой почувствовала. А насчёт волков? Я у неё сама спрошу, — неожиданно она погладила своими длиннющими пальцами Кирилла по голове. — Какой хороший мальчик. Что я подумала, а переберёмся мы в твою баню. Надеюсь, она у тебя есть? — она, не мигая, посмотрела на Кирилла.

— Недавно папа построил на даче.

— Из дерева? — строго вопросил банник, видимо ему понравилась идея жены.

— Из дуба, — кивнул мальчик.

— Вот тебе подарок, Кирюша, — банник протянул ему странный медальон — миниатюрный веник из тоненьких прутиков. — Опустишь в росу и встряхнешь. Бодрость и небывалая сила сразу вольются в тело.

— Спасибо. А мне даже нечего вам дать. А возьмите мою кольчугу!

— Нет, она из металла, всё тело сожжёт! — засмеялся банник. — Не переживай, для нас лучшим подарком будет перебраться из этих топей в нормальное человеческое жильё. Каждую ночь ностальгия мучает. Раньше мы у купца одного жили, да извела его Баба-Яга и к себе нас забрала. Ты ведь приглашаешь нас? — нахмурился он.

— Конечно, — не задумываясь, произнёс Кирилл.

— Тогда по рукам, — он протянул толстую, всю в шерсти ладонь.

Мальчик с опаской пожал её, и искорки пробежали по их пальцам.

— Всё, договор заключён, — с облегчением вздохнул банник.

Банник и обдериха как-то незаметно исчезли, а Кирилл наконец-то привёл сметенные мысли в порядок. Оно конечно положение не аховое, но у него появились, если не друзья, то союзники. В какой-то мере замаячил шанс выбраться из владений страшной старухи.

В предбаннике мальчик оделся в чистые одежды. Затем, перепоясался волшебной верёвочкой, и вышел во двор. К счастью Баба-Яга уже загнала ужасных гусей обратно. В сарае звякнула цепь, медведь тяжело вздохнул, переворачиваясь с боку на бок. Из глубины топей донёсся жуткий хохот кикиморы. Филин ухнул, щёлкнул клювом и повернул в сторону мальчика голову. Кирилл с тоскою понял, он под постоянным присмотром. Помимо филина есть и другие, кто за ним будет приглядывать. Стайка летучих мышей нахально пронеслась у самого лица, и мальчик почувствовал их злобное внимание.

Баба-Яга шумно понюхала воздух, почуяла ребёнка, обернулась через плечо. Затем поковыляла к нему, опираясь на растрёпанную метлу.

— Как тебе баня, Кирюша? — она посмотрела на мальчика и улыбнулась, но глаза были злющие, словно у бешеной собаки.

— Спасибо, бабушка, — кротко ответил Кирилл.

— Банник с обдерихой не обежали? — в её голосе было столько яду, что мальчик едва не отравился.

— Да так, — неопределённо сказал он ей, — сильно друг другу не мешали.

— Что выспрашивали? — старуха цепко держала ребёнка на прицеле холодных глаз.

— Ничего определённого, — осторожно сказал Кирилл, — за чёрную курицу и хлеб с солью благодарили.

— С ними надо быть вежливыми. Если что не по ним будет, с живого кожу стянут и в печь затолкают. Нраву они дикого и необузданного. Живут старыми традициями и не приемлют ничего нового. А сейчас, Кирюша, иди в дом, покушаешь. А завтра старушке поможешь. Эти две бочки, — указала она на огромные бадьи, — наполнишь водой из колодца. А после обеда тот столетний дуб спили и дров из него заготовь. Вот и вся работа и не благодари! — развела она руки. — Успеешь к вечеру всё сделать, можешь уходить. Неволить тебя больше не буду, — ехидно хихикнула она, жуя нижними зубами верхнюю губу.

Кирилл с неудовольствием посмотрел на вредную старуху, но словно споткнулся об её людоедский взгляд и поспешно сказал:

— Буду стараться, бабушка! — и невольно бросил взгляд за ограду из человеческих костей. Там его свобода! Вот только выбраться необходимо до того, как она решит его сожрать.

— Эти слова мне по душе, — похвалила она Кирилла. — Надо хорошо работать и вдоволь кушать.

После этих слов она тихонько подтолкнула Кирилла метлой к избушке на курьих ножках. Но этого было достаточно, чтоб мальчик влетел в дверь, как снаряд брошенный из пращи.

Чёрный кот, но не такой ухоженный, как у Антонины Фёдоровны, яростно зашипел и хотел вцепиться мальчику в лицо, но получил между глаз метлою.

— Как гостей встречаешь, Василий! — грозно крикнула Баба-Яга. Затем, с милой улыбкой, обратилась к Кириллу:

— Каков разбойник! Недавно рысь так искусал, едва живая, бедная, убежала. У Василия когти железные, а зубы острые и колдовать умеет. Правда чуть-чуть, — ухмыльнулась она.

Кот, вздыбив шерсть, метнулся боком под кровать и словно тигр злобно зарычал. — Скоро успокоится и даже играть с тобой будет… в кошки-мышки, — злобно хихикнула старуха.

Баба-Яга усадила Кирилла за стол. На удивление всё было вкусно и питательно, только мальчик боялся спрашивать, из чего приготовлены блюда. Он смутно догадывался, что тот супчик с лапшой не из курицы. Мальчик выудил из тарелки нечто вроде лягушачьей лапки и, закрыв глаза, проглотил. Если сильно не придираться, вполне достойно, французы ведь едят, а ещё деликатесом считают. Запечённый в углях уж, несколько подкачал — жестковат. Его бы ещё слегка пропечь. Но чай на душистых травах, с пирогами и диким мёдом, был выше всяких похвал.

— А что, бабушка, давно здесь живёте? — поинтересовался Кирилл. Он схватил крендель с маком и с наслаждением запил его чаем.

— Сколько себя помню, столько и живу, — старуха неожиданно взгрустнула. — В своё время от Ивана Грозного скрывалась в этих лесах. Тогда я была ещё совсем юной девочкой, не более трёхсот лет набежало. С матерью смогли пробраться в самый центр топей. Там соорудили магическую защиту, вошли в контакт с местными и зажили более-менее. Вот только в один из дней появился необычный странник. Как обычно, хотели его извести, но зубы об него едва не сломали. Великим колдуном оказался! Но он не стал нас убивать, а заставил Путь охранять от непрошеных гостей.

— А что за Путь? — Кириллу стало так интересно, что даже забыл очередной раз взять крендель с маком.

— Путь к Волшебной Книге о Начале и Конце Мира, — с грустью изрекла Баба-Яга.

— Так значит вы Хранитель? — Кирилл поперхнулся чаем.

— О, оказывается какие у тебя познания. Не простой ты путник, — она с интересом глянула на ребёнка. — Тоже за Волшебной Книгой пришёл? Что-то в последнее время зачистили к моим топям непрошеные гости. Вот недавно мужчина приходил. Справится с ним не смогла, героем оказался. С ними всегда сложно. Им благоволят боги, — тяжко вздохнула Баба-Яга. — Пришлось указать дорогу, иначе изрубил бы меня, негодник, острым топором. Но направила я его через центр топей, где на дне трясины живёт моя мать. Очень хочу надеяться, что поймала она его за ногу и уволокла на дно! — мстительно заявила она, с неудовольствием почесав нижними зубами крючковатый нос. — А зачем тебе, внучок, эта Книга? Великим колдуном хочешь стать? — ехидно улыбнулась она.

— Нет, бабушка, Книга мне не нужна… просто тот герой… отец моей подруги… я обещал помочь ей найти его. Ведь без родителей плохо, верно, бабушка? — Кирилл осторожно заглянул в её глаза, но увидел пропасть, словно её взгляд и есть самая глубокая трясина в мире.

— А я вот рада, что не живу с матерью, — неопределённо сказала Баба-Яга. — В последнее время она стала страдать слабоумием и старческим маразмом. Представляешь, меня, свою родимую дочурку хотела утопить! — прошамкала старуха.

— А она тоже Хранитель? — содрогнулся Кирилл, представив, что и к ней тоже придётся идти.

— Нет, она просто там живёт, с пиявками и лягушками. Моя мамаша очень редко выходит на поверхность. Пошарит-пошарит рукой, схватит зазевавшегося путника и на дно. А там съест его в покое и уединении. В последнее время она сильно сдала. Недолго ей осталось. Через каких-то лет триста отойдёт в мир иной.

Баба-Яга вздохнула, платочком промокнула сбежавшую по морщинистой щеке слезу. — Все мы стареем, Кирюша и даже я — вздохнула она, поправляя клок седых волос.

— А вы Антонину Фёдоровну знаете? — поинтересовался мальчик.

— Кто такая? Почему не знаю? — нахмурилась Баба-Яга.

— Тоже ведьма, — ляпнул Кирилл.

— Я не ведьма! — как ножом отрезала старуха. — Я Баба-Яга. Ведьмы… это из молодых. Старые законы не чтят и вообще, некоторые из них наполовину люди!

Она не удержалась и, пританцовывая, сплюнула на пол. Избушка недовольно дёрнулась и взад-вперёд прошлась на своих куриных лапах.

Настроение у Бабы-Яги испортилось и Кириллу стало страшно смотреть в её злое лицо. Вот и кот выбрался из-под кровати, поскрёб пол железными когтями, многозначительно глянул на мальчика и пошёл тереться к своей хозяйке.

Баба-Яга отвела ребёнка спать в хлев. Крепко подпёрла дверь бревном и выпустила во двор медведя. Тот, гремя цепью, прошёлся по двору, с любопытством сунул нос в щель импровизированной спальни. Шумно вдохнул и, глухо рыча, свалился рядом с хлевом и принялся лениво искать блох в своей косматой шкуре. М-да, вырваться сложно будет. Ладно, утро вечера мудренее. Кирилл улёгся в душистое сено и честно попытался заснуть.

Внезапно бревно за дверью с глухим звуком упало. Мальчик в ужасе вскочил. Неужели медведь? Дверь открылась и тут же захлопнулась обратно. Кирилл отполз в дальний угол. Его сотрясла крупная дрожь, он явственно услышал шаги, но никого не увидел. Неожиданно раздался голос:

— Кирюха, это я, — Юра снял с головы шапку-невидимку и улыбнулся во весь рот. — С трудом тебя нашли! — друг от души пожал Кириллу руку.