Утро нового мира

Глава 46 Суд

Теперь вся её жизнь с лёгкостью помещалась в рюкзак. Немного досадно понимать: всё, что важно, оказывается, можно собрать менее, чем за полчаса. Она завязала шнурки на ботинках в бантик и вздохнула. Наверное, никто и не заметит её исчезновения. На душе стало намного легче после того, как она узнала, что она не одна. Дождаться завтра, и все проблемы останутся в прошлом. Но вскоре сидеть в сарае, где жили те, кому не построили домики, ей надоело, но попадаться на глаза Айги или Рината не хотелось. Поэтому она решила прогуляться к реке, чтобы заглушить тревожные мысли.

Неподалеку от лагеря в скальной породе находилась необычная пещера. Все вещи в ней превращались в камень. Оттуда брал своё начало небольшой ручеёк. Вода, чрезмерного обогащения минералами, не годилась для питья, но насладиться его журчанием было приятно. Прозрачный и быстрый, он струился по камням и тихо плескался на поворотах. Солнце пробивалось сквозь листву, дробилось на поверхности воды, рассыпаясь тысячами искрящихся осколков, которые тут же сливались вновь, в единое целое. Лес над головою дышал медленно и размеренно. Кроны деревьев вздрагивали под порывами ветра, и тени на земле начинали колыхаться. Они ползли по траве, скользили по ботинкам, обнимали её.

Ручеек вился к реке как тонкая ниточка. Анна не торопилась. Каждый шаг стирал следы прошлого, и дышать становилось всё легче и легче. Казалось, сама природа принимала её, не осуждая и ничего не требуя.

Вопрос из-за спины прозвучал совершенно неожиданно:

— Решила сбежать?

От этого голоса её тело мгновенно напряглось, на дрожащих ногах она обернулась к говорившему. Инстинкт «бей или беги» снова был в отключке. На этот раз он выглядел спокойнее и не пылал ненавистью.

— Да, — робко подтвердила она. — Так будет лучше для нас обоих. Моё присутствие среди вас будет лишним напоминанием…

— Если бы ты ушла одна, но ты поднимаешь смуту среди остальных, — резко перебил он её. — Мало того, что Лили собирается с вами, так ещё и Арэн. Они подвергают себя опасности из-за тебя.

— Арэн? — удивилась она. — Он тоже?

Зря она что-то сказала вообще… Мгновенная вспышка, но не гнева, а чего-то другого не до конца ясного и понятного. Так смотрят на ошибку, которую нельзя исправить, только убрать. Как убирают следы крови с пола, чтобы никто не вспомнил, что здесь убивали. Он рванул к ней, схватил за плечо и поволок за собой через ручеёк в сторону ущелья:

— Ты уйдёшь немедленно.

Ей бы закричать или попытаться бежать, но вместо этого она, как сомнамбула, покорно переставляла ноги, пока внутри каждая частичка тела кричала от отчаянья. Ей не верилось, что это происходит с ней. Снова. Они всё дальше и дальше углублялись в ущелье. Лес остался позади.

— Айги, послушай меня, прошу, — практически умоляюще попросила она.

Он покосился на неё, но ничего не сказал и не замедлился.

— Мне очень жаль, что вас сделали участниками программы. Всё это было неправильно…

— Заткнись! — рявкнул он. — Не смей со мной разговаривать. Ты не имеешь права. Ты уйдёшь одна. Я об этом позабочусь.

Лагерь оставался позади, а там, куда он тащил её, не было ничего. Ей было известно, чем заканчивается ущелье: обрывом, зияющим, как рана. Там, где когда-то небо заволокло пеплом, земля раскололась надвое, и одна её часть рухнула вниз на несколько десятком метров.

В её душе поднял голову первобытный страх.

Он убьёт меня, — резкая мысль всколыхнулась в сознание, вытесняя все прочие. Она даже не могла вспомнить, что же хотела сказать…

Когда они достигли цели, он грубо подтолкнул её в спину. Анна с трудом удержалась на ногах, сделав несколько шагов по инерции. Там, где земля обрывалась, воздух становился прозрачным и звенящим, как стекло.

Стоя на краю, можно было увидеть, как внизу блестит вода — озеро, рождённое из подземных источников, неподвижное, зеркальное, как глаз мёртвого бога.

— Илья говорил, ты занималась скалолазанием. Надевай снаряжение и проваливай.

Она растерянно посмотрела на мешок, на который указывал Айги, рядом с ним стоял и её рюкзак. Кажется, она поняла, что он задумал:

— Но… но меня будут искать, — неуверенно возразила она.

— Никто не будет тебя искать. Они не найдут следов, — сухо произнёс Айги.

Она ещё раз поглядела на отвес, оценивая высоту, затем снова на него:

— У меня не получится. Я никогда не делала этого одна, без страховки…

— Захочешь жить — получится, — он достал пистолет и направил на неё.

Мир сузился до ствола, холодного и безразличного, как и сам человек, который его держал. Он не оставил ей выбора. Анна сглотнула и подошла к мешку. Дрожащими руками она достала тяжёлую и жёсткую обвязку, натянула на бёдра. Уже прошло достаточно много времени с тех пор, как она делала это, поэтому пришлось напрячь память, чтобы верно всё завязать. Карабин. Верёвка. Каждое движение давалось с трудом, будто тело сопротивлялось, не веря, что это происходит на самом деле.

Когда со всем было покончено, она оглянулась на Айги. Пистолет всё ещё был направлен на неё.

— Там в щели, — он указал пистолетом. — Слева от тебя крюк.

Вряд ли он готовился заранее, значит, они уже спускались. Она вставила карабин и защёлкнула его. Проверила. Потянула. Раз. Другой. Третий.

— Можешь не волноваться, я не перережу верёвку, пока ты не перекрепишься. Это я тебе гарантирую.

Она с сомнением посмотрела на него, но выбора-то у неё не было. Он не даст ей поблажки. Анна подошла к краю, повернулась спиной к пустоте. Медленно перенесла вес, сделала шаг назад и повисла в воздухе. Первый рывок вниз и неаккуратное скольжение. Сердце замерло. Дыхание перехватило.

— Не останавливайся, — донеслось сверху.

Она продолжила движение. Вскоре руки, державшие верёвку, загорели. Каждый метр давался с трудом. И всё это под равнодушным взглядом Айги. Теперь она не хотела останавливаться, иначе бы пришлось задуматься о том, как ей быть дальше. Что делать после того, как она спустится? Слёзы текли по щекам, но она их не чувствовала. Метр за метром вниз…

И вдруг — звук. Выстрел.

Она застыла, прижимаясь к скале. Посмотрела наверх, но там никого не было. Если Айги и стрелял, то не в неё. А через секунду над отвесом появилась голова Ильи:

— Анна! — в егоголосе звучало искреннее облегчение. — Поднимайся обратно.

— Да, — выдохнула она, но, прежде чем хоть что-то успела сделать, небеса пронзил странный скрипучий крик.

Затем последовал неясный удар со спины и в следующее мгновение, она оказалась над ущельем, где был Илья. Его фигура стремительно уменьшалась в размерах…

…Те, кто стояли в ущелье, с ужасом наблюдали, как Анну уносит дракон. Существо из сказок и мифов прошлого, ставшее реалиями нового мира. Его чешуя отдавала красным металлом и горела на солнце подобно огню. Первым от шока отошёл Айги. Он развернулся и стремительно пошёл прочь из ущелья. Илья же, напротив, так и замер на коленях перед обрывом, не в силах отвести взгляд от удаляющейся точки. В его голове крутилась одна-единственная мысль о том, что надо было уходить сразу, а не дожидаться завтрашнего дня. Он недооценил людей, а именно Айги. Илья резко обернулся в поисках виновника всего произошедшего, но не нашёл его.

— Где он?

Арэн и Марийка вздрогнули, словно очнувшись.

— Ублюдок! Он ушёл в лагерь как ни в чём не бывало, — воскликнула Марийка, и в её голосе гнев смешался с шоком. — Он должен ответить за то, что сделал.

Она решительно развернулась и направилась в лагерь. Остальные последовали за ней. Словно предчувствуя что-то нехорошее, все были взволнованы. Многие уже окончили работу и потихоньку стягивались к кухне. Арсен сразу понял, что что-то не так, он ещё прихрамывал, но бросился навстречу Марийке:

— Что-то случилось?

— Анна погибла, — кратко ответила она.

— Погибла…?

— Не может быть! — взвизгнула Елена, что в этот момент вышла на порог. — Что это значит⁈

Пронзительный, чуть истеричный крик насторожил всех.

— Елена, успокойся! Тебе нельзя нервничать, — к ней кинулась Марина.

— Да как тут не нервничать? Я не верю… Не верю, — пролепетала она, и голос её сломался. А потом она рухнула в объятия Марины разрыдавшись.

Здоровяк Арэн шёл, низко опустив голову. Его плечи сгорбились и поникли, словно он нёс на них неподъёмную для себя чужую вину. Рядом крутилась Селёдка, шерсть на загривке вздыбилась, животное явно было встревожено, но не знало, что делать, не получив команды от хозяина. Илья ничего не пояснял, он судорожно высматривал Айги, сканируя каждого. Его взгляд упал на Рината.

— Где он? — Илья схватил того за грудки и рванул на себя, требуя ответа.

Они были приблизительно одного роста, одного телосложения, но выглядело всё так, будто столкнулись две ипостаси: ярость против цинизма. Илья был зол, он источал угрозу. Всё, что было в нём мягким, сдержанным — исчезло. Его глаза сияли праведным гневом. Сжатые челюсти, вздутые жилы… Никто и никогда не видел его таким. Илья никогда не был агрессором. Один из тех редких людей, кто всегда выслушает, поддержит и пойдёт на компромисс. Но сейчас в нём не было и тени его вчерашнего.

Ринат не сопротивлялся. Он лишь приподнял бровь, и в уголках его губ дрогнула насмешливая улыбка:

— Одной проблемой в лагере стало меньше.

Удар не заставил себя ждать. Но Илья не думал отпускать. Ткань рубашки, за которую он удерживал Рината, затрещала, но выдержала. Почему-то Ринат не оказывал сопротивления, находя странное удовлетворение в словесных издевательствах:

— Полегчало? — спросил он, слизывая кровь с разбитой губы.

Илья оскалился, пальцы сжались сильнее, но внезапно спокойный голос за спиной остановил его:

— Отпусти его.

В нескольких метрах от них стоял Айги и целился из пистолета. Илья замер. Его ярость столкнулась с пустотой дула. Он медленно разжал пальцы, освобождая рубашку Рината из захвата.

— Отойди от него, — велел Айги.

Лагерь не дышал. Весь мир затаил дыхания, наблюдая, что будет дальше. Илья сделал шаг в сторону. Потом второй…

— Айги, скажи мне, что ты делаешь? — выдохнула Лили.

Айги вздрогнул, отреагировал на её слова. На секунду, но всё-таки отвлёкся. Илье этого хватило. В его пальцах мелькнул металлический шар — такие, бывает, встречались в хранилище. Короткий бросок, без замаха. Меткость и сила, отточенная годами, не подвела его и в этот раз. Пистолет выпал из руки Айги. А в следующую секунду на него налетел Илья, чистым воплощением ярости. Противостоять его убийственному натиску Айги не мог. Он быстро оказался на лопатках, а Илья навалился сверху, прижав его к земле, и резко опустил предплечье ему на горло. Впервые в жизни Илья хотел убить другого человека. Айги задыхался. Глаза расширились. Он пытался сбросить его с себя, но безуспешно. Илья будто потерял всю чувствительность, имея только цель перед глазами.

— Ты… ты убил её! — прохрипел Илья.

В этот раз Арэну пришлось оттаскивать Илью, но как только это у него получилось, Айги снова бросился в драку. Но Арэн перехватил его, скрутил и прижал к земле.

Илья и вправду успокоился, жажда убийства в нём утихла, а вот ярость ещё нет. Он стоял и смотрел, как его недавний противник всё ещё пытается сопротивляться. Дыхание возвращалось к нему вместе с осознанными мыслями. Он сжал кулаки и сказал:

— Как можно так жить? Неужели ты настолько не ценить чужую жизнь? Я половину своей жизни провёл среди животных. Но звери не издеваются над жертвой, не мучают, не обманывают, не избавляются за спиной. Они даже убивают только по необходимости. Ты хуже животного! — его голос дрожал от гнева, пока по щекам текли слёзы. Он оглядел всех: — Я не понимаю… Почему, когда нас осталось так мало, когда мы практически вымирающий вид, нужно обязательно быть плохим? В этом мире и так полно опасностей. Почему нельзя просто заботиться друг о друге и постараться понять?

Он замолчал. Казалось, весь лагерь дышал в унисон — тяжело, с перебоями. Его взгляд упёрся в Рината:

— А ты! — выкрикнул он. — Что она тебе сделала? Почему ты так радуешься, что её нет?

Ринат не дрогнул. Он даже не изменился в лице:

— Она плохо влияла на Айги. Её присутствие для него губительно. Я это видел. Ты ни черта о нас не знаешь, чтобы понять.

— Почему бы не попытаться объяснить? — вперёд вышел Арсен, подмышкой он нёс сколоченный специально для него табурет. — Для начала, хотя бы то, что вообще произошло?

Он установил табурет в центре столпившихся людей, недалеко от того места, где Арэн всё ещё удерживал Айги.

— А я буду судить, — объявил он и принялся спокойно набивать трубку.

Айги, прижатый к земле, прошипел сквозь стиснутые зубы:

— У тебя нет права судить нас.

— А у тебя думаешь есть право делать всё, что хочешь? — приподнял густую бровь Арсен. — Я самый старший из всех присутствующих. Я прожил в этом мире тринадцать лет. А до того, как попал сюда почти десять лет отработал прокурором. Так и становятся судьями по выслуге лет.

— Мы выжили на испытании. Нас создали специально для этого мира, а не вас!

Арсен глубоко затянулся и выпустил дым в воздух. Он смотрел на Айги, и в его взгляде не было ни гнева, ни насмешки. Лишь сожаление.

— Возможно. Но вот что я хочу сказать всей вашей «особенной» группе: всё, что с вами сделали взрослые… учителя, как вы их называете… всё это было неправильно. Вас забыли научить главному. Забыли научить, что такое быть людьми. Поверьте, всем нам очень жаль.

— Что за чушь ты несёшь! Попрекаешь нас возрастом? Мы не дети! Мы выжили там, где погибли сотни. Мы не согласны снова подчиняться взрослым. Никогда! — вклинился Ринат.

— В нашем лагере, — подле Арсена встала Марийка. — Решение о том, чему быть всегда принимало большинство. — Она оглядела остальных: — Кто согласен, чтобы Арсен был судьей и принимал решение: поднимите руку.

Подняли все, кроме десяти «особенных». Но на большинство и был хитрый расчёт Марийки.

— Тома, у тебя остались перо и бумага?

Парень быстро кивнул и поспешил в свой домик за требующимся инструментом. Вскоре он сидел за маленьким столиком рядом и готовился писать.

— Вот теперь. Расскажите всему лагерю, что произошло. Я так понимаю, Илья, у тебя претензия к Айги?

Илья стоял в центре живого круга, но явно был не готов рассказать о том, что произошло. Ему потребовалось приложить не мало усилий, чтобы взять себя в руки. И, казалось, сил говорить не осталось совсем. Он открыл рот, но голос предал его. Боль была слишком сильна, чтобы её описать словами. Он закрыл глаза, сглотнул, попытался ещё и снова замолчал. Видя это, Марийка выступила вперёд:

— Давайте, скажу я, — её голос был ровным и чётким, она давно привыкла говорить на публику: — Я узнала, что Илья, Анна, Вова и Лили собираются уйти из лагеря и жить отдельно. Я хотела переговорить с Анной. Увидев, что она идёт вниз к реке, я последовала за ней, но не сразу, а чуть позже потому, что была занята делами. А когда пошла, то обнаружила, что шла за ней не только я. За ней почему-то скрываясь, шёл Айги. Я решила проследить за ним…

— И ты не заметил, что за тобой следят? — с легким осуждением бросил приятелю Ринат.

Айги не ответил. Только стиснул челюсти.

— Я подумала, что Анна отправилась к реке, а Айги решил за ней понаблюдать. Я не раз замечала его взгляды в сторону Анны…

— Какие взгляды⁈ — вскричал недовольно Айги, словно и вправду не понимал, о чём она.

— Полные похоти. Уж я-то в этом знаю толк, — отчеканила Марийка. — А когда он принялся ей угрожать и поволок в сторону ущелья, я взволновалась. Но больше всего из-за того, как сильно она его боялась. Я знаю, что Айги всегда носит с собой оружие. И пока решала, что делать, натолкнулась на Илью с Арэном. Айги хотел заставить её уйти…точнее, не хотел, он её заставил спускаться в долину, угрожая пистолетом. Арэн его обезоружил, и когда Анна хотела подняться, её утащила одна из тварей, что мы обозвали драконами. По его вине она стала лёгкой добычей драконов, что обитают там.

На несколько минут над лагерем повисла звенящая тишина.

— Зачем, Айги? — со слезами на глазах спросила Лили.

Она стояла в первых рядах, бледная и дрожащая:

— Мы просто хотели поселиться где-нибудь отдельно, чтобы не нервировать вас…

Из толпы вышла Вася:

— Думаю, он хотел скрыть своё другое преступление.

Когда выступил один из «особенных», то это всё-таки их удивило. «Особенные» редко говорили вообще.

— Он не только нарушитель ваших правил, но и наших тоже, — как всегда, её голос звучал ужасно спокойно, а глаза, похожие на ледяные озера и смотревшие прямо на Айги не выражали ничего: ни осуждения, ни ненависти. Холодная констатация факта.

— О каком преступлении ты говоришь? — уточнил Арсен.

— Сегодня утром Айги пытался изнасиловать Анну. Думаю, он бы это сделал, если бы не вошла я. Он уже стянул с неё штаны и завалил на пол, как это бывает при коитусе. Она не твоя пара. И судя по тому, как выглядела Анна, она не давала своего согласия. А значит, этого хотел только ты и навязал ей своё желание, используя силу. Это нарушает одно из наших правил, что мужчину выбирает женщина.

После её слов Айги переменился в лице, будто это шокировала и его самого:

— Я… Нет… Всё было не так… — он никак не мог собраться с мыслями, чтобы как-то возразить.

По лицам женщин пролетела тень страха, а мужчины недовольно нахмурились. На этот раз тишина длилась гораздо дольше. Наконец, Арсен медленно выпустил дым из трубки, словно отсчитывая последние секунды перед принятием решения:

— В обычном мире тебе грозила тюрьма. Но у нас нет ни ресурсов, ни возможностей содержать такого опасного пса, как ты. Ты должен уйти из лагеря.

— Уйти. Я⁈ Без проблем! Нам же проще будет без вас. Верно, Ринат?

Приятель согласно кивнул.

— Да у нас проблем не было, пока не появились вы. Верно, ребята? — он огляделся в поиске поддержки, но ему никто не ответил.

Айги посмотрел на Арэна, который уже не удерживал его и просто стоял рядом.

— Прости, Айги, — мягко сказал он. — Но я хочу, как Илья, помогать людям.

К Айги подошёл Нео:

— Давай я наложу гипс на руку. У тебя перелом пястных костей, — Айги перевёл взгляд на него, и тот пояснил, не поднимая глаз, пока накладывал повязку: — Я тоже не пойду. В лагере несколько беременных женщин, а это моя специализация. Я не могу их оставить.

Айги посмотрел на Лили. Она плакала, но её обнимал Вова.

— Можешь взять всё, что тебе нужно, но оружие тебе никто не даст, — добавил Арсен.

— Что? Оружие вообще наше, — возмутился Ринат.

— Только оно должно служить для защиты, а не для убийств. И оружием распоряжаюсь я. Будешь оспаривать наши правила?

— Рита? — на этот раз удивился Ринат. — Ты моя пара.

— Да, но если ты решил пойти с ним, то я нет. Не хочу. Я никогда не понимала, почему ты так носишься с Айги. Возможно, это твоя судьба быть с ним вдвоём, кто знает. В общем, удачи тебе.

Так, один за другим отказались все «особенные». «Обычные» разошлись, словно опасаясь находиться слишком близко к ним. Илья так и не сказал больше ни слова, развернулся и ушёл вместе с пантерой куда-то в лес, после объявления решения. Марийка и Арсен остались на месте, наблюдая, как «особенные» собирают двоих: одного изгнанного и одного, решившего уйти с ним. За их спинами маячили Тома и Карен с саблями на поясах. С дома на дереве за сборами следила Рита, подняв на этот раз верёвочную лестницу.

— Вы можете вернуться спустя год и подать на апелляцию, если сможете убедить нас, что сделали правильные выводы и исправились, — подытожил Арсен.

Двое синеглазых лишь бросили недовольный взгляд в его сторону, давая понять, что ни за что вернуться.

Зато на него хмуро посмотрела Марийка и тихо добавила:

— Ты слишком веришь в людей.

Арсен вытряхнул трубку:

— Они крепкие и сильные, даже жаль, что их так испортили. Возможно, ещё одумаются, — Также тихо ответил он и принялся набивать трубку: — Как думаешь, стоит ожидать, что они вернутся мстить?

— Не думаю. Они слишком гордые и слишком верят в свою особенность. Вернуться для них — это признать слабость, — она опустилась рядом с ним на землю и положила голову на его коленку: — Надо было раньше перехватить управление лагерем.

— Получилось как получилось, — Арсен раскурил трубку. — Можешь поплакать. Никто тебя не осудит. Тебе же она нравилась…

Глаза Марийки и правда щипало от слёз, а оглянувшись, поняла, что в эту минуту плакали многие.

Айги и Ринат уходили вдвоём. Их не провожали. «Обычные» люди были напуганы, а «особенные» слишком сдержаны для проявления таких чувств, если они у них вообще были.