Утро нового мира

Глава 44 Ее пара

Если бы Анна знала, к чему приведёт молчание, то она бы никогда не последовала совету Марийки. Но она впервые в жизни оказалась в ситуации, когда из неё делали изгоя. И то, что никто этого не замечал, порождало сомнения: а может, он прав? В голове непроизвольно всплывали первые дни их появления в этом мире, когда к ней цеплялся Михаил Валерьевич. Но тогда дело было исключительно в её внешности. Тут же, если быть объективным, то вся десятка «особых» людей обладали потрясающей красотой. Анна совершенно не понимала причин его ненависти. Зачем он пресекает каждую её попытку быть полезной? Почему старается держать на расстоянии, будто она источник заразы? Разве что, она действительно бесполезна?

Каждую ночь, когда лагерь погружался в тишину, а за стенами шелестел лес, её терзало одно и то же желание — покинуть лагерь. Уйти и жить где-то подальше от них…от Айги. Но она понимала, что одной ей ни за что не выжить. Точно ни в этом мире, где каждый шаг — риск. Можно было попросить Илью пойти с ней. Он бы не отказал. На фоне всего происходящего она, честно призналась себе в том, что давно старалась игнорировать: она нравилась ему, как женщина. Это было в его взгляде, в его молчании, в его поступках. В силу своего характера, он никогда бы не стал навязывать себя. А последнее время она всё чаще ловила себя на том, что задерживает на нём взгляд, восхищаясь этим мужчиной. За эти мысли ей было стыдно перед собой за то, что она задумывалась об Илье, как о спутнике жизни. И вдвойне стыдно перед Антоном, который был далеко и не мог ей ничем помочь. Предательница!

Да, Илья бы не бросил, но ему так нравилось находиться среди людей, помогать им, что просить его об этом просто жестоко. Она не могла так поступить с ним, поэтому каждый раз, когда ловила его взгляд, то тут же отводила глаза, боясь, что выдаст себя, а если заговорит, то непременно расплачется. В итоге она давила слёзы вместе с виной и обещала себе терпеть.

Из-за того, что она долго не могла уснуть, то на следующее утро проснулась, только когда её разбудили. Кто-то мягко толкнул в плечо:

— Просыпайся.

Она сонно приоткрыла глаза и увидела улыбающееся лицо Сони, что, склонилась над ней.

— Имя Соня принадлежит мне, — сказала она шутливо. — И я не планирую его никому отдавать.

Соня выпрямилась, оглянулась, словно что-то ища, и отыскав скамейку у стены, опустилась на неё:

— Чувствую себя крайне неповоротливой, — вздохнула она. — Мне даже ходить тяжело. Запыхалась, как старушка какая-то. Арэн говорит, что живот уже опустился и это должно случиться со дня на день. А Марина обещает ещё неделю. — Она усмехнулась: — Даже интересно, кто из них окажется прав. Если честно, мне хочется, уже поскорее разродиться. Я так устала. А ты как?

Анна села, мгновенно ощутив ноющую боль в руках. Её определили на заготовку к бане, и она трудилась из всех сил, не собираясь сдаваться.

— Только проснулась, а уже чувствую себя уставшей как никогда, — она потерла поясницу и потянулась, пытаясь овладеть телом.

Соня кивнула, как будто ожидала этого.

— Я так и подумала, когда ты не явилась на завтрак. Ты много трудишься.

— Уже прошёл завтрак? — встрепенулась Анна, тут же подумав о том, сколько недовольства это вызовет у того, кого она боялась больше всего.

И словно прочитав её тревожные мысли, Соня быстро добавила:

— Не волнуйся, я сказала, что ты чувствуешь себя неважно и не хочешь есть. Но если захочешь, то помаши мне, и я принесу тебе что-нибудь перекусить или пошлю Тому. Я, как женщина в положении, имею право кушать в любое время, когда захочу, — снова улыбалась она.

Соня была из тех, кто в полной мере попадал под описание милых и добрых людей. Поблагодарив её, Анна встала и принялась одеваться. Если она пропустила завтрак, то работу никто не отменял.

— Знаешь, я думаю, что Айги слишком требовательный к тебе, — внезапно сказала Соня.

Анна замерла с деревянной расчёской в руке, не в силах поверить, что кто-то это всё-таки замечал и её переживания не надуманы. На глаза навернулись слёзы — тёплые, тяжёлые, не от боли, а от облегчения. Внутри будто что-то сломалось, но не в плохом смысле, а словно трещина в душе, наконец, пропустила свет. Она резко отвернулась, пряча лицо.

— Он строг со всеми, — продолжила Соня. — И чаще всего обосновано.

Она помолчала, поглаживая живот. И чуть тише сказала:

— Я, например, очень рада, что он объявил нас с Томой парой. Мне не нравилась идея с многожёнством. Но я люблю его, поэтому и согласилась, — призналась она и добавила: — Я понимаю, что это для всеобщего блага. Марийка тоже никогда не терпела безответственного отношения. Могла даже ударить. Но… — она сделала паузу, словно взвешивая, стоит ли говорить дальше, — мне иногда кажется, что Айги выдумывает, говоря, что ты плохо выполняешь свои обязанности.

Анна не знала, что на это ответить. Потому что в этом и заключалась вся боль — она уже так думала, но была не готова об этом говорить. И буквально через час перед ней замаячило новое подтверждение. Она как раз закончила распилку брёвен и готовилась колоть их на дрова, когда подошёл Айги и, взяв пилу, которую она только что отложила, стал осматривать её со всех сторон. Он ничего не говорил, но его присутствие столь близко и недовольное лицо жутко напрягали, мешая сосредоточиться. Она попыталась продолжить, но руки не слушались. И из-за этого нервничала ещё больше. Время шло, а он всё не уходил.

Поведение Айги привлекло внимание Рината, что шёл в сторону посадок:

— Что ты делаешь? — спросил он, подходя ближе.

— Тебе не кажется, что эта неумеха затупила все зубья?

Анна поморщилась, изо всех сил стараясь выглядеть занятой, делая вид, что не слышит его слов. Но сердце бешено колотилось, а ладони вспотели. Каждое движение давалось с трудом — она чувствовала себя загнанной в угол.

— Нет. С пилой всё в порядке, — отозвался Ринат и озадаченно протянул: — Что за…?

Её взволновала его интонация и она посмотрела на него, а он смотрел куда-то в небо. Там, заходил на посадку дельтаплан. Он скользил по воздуху с поразительной точностью, словно сам ветер подчинялся его траектории. Секунда — и он мягко коснулся площадки на самом верхнем домике.

— Лили, уходила из лагеря? — удивлённо спросил Айги у товарища.

— Не знаю, — пожал плечами Ринат. — Она ничего не говорила.

А потом Анна практически кожей ощутила волну ненависти, исходящей от Айги, только в этот раз она была направлена не на неё, а на прилетевших. Хотя, скорее всего, на Вову, что был вместе с девушкой. Они закрепили дельтаплан и смеясь спускались на землю, преодолевая уровень за уровнем. Смех Лили, как перезвон колокольчика, летел над лагерем. Они выглядели на зависть счастливыми. И конечно же это не могло не разозлить вечно хмурого Айги. Он зашагал к верёвочной лестнице так, что удивительно, как земля не задрожала под его ногами. Анне стало страшно за Вову, и она с опасением потянулась следом.

— Ох, Айги, прости, — продолжая смеяться, сказала Лили. — Ты, наверное, нас потерял. Прости, я думала вернуться вчера, но мы немного задержались, поэтому решили заночевать там.

Она говорила легко, с улыбкой, словно всё ещё паря в воздухе после полёта.

— Где там? — без единой эмоции в голосе спросил он.

— В пещере у Вовы, — радость Лили исчезала на глазах. — Ты только не злись, обещаю, больше такого не повторится.

Его внимание переключилось на Вову:

— Я тебе говорил держаться от Лили подальше? — процедил он сквозь зубы.

— Мне что надо было спросить твоего разрешения? — В его голосе не было вызова только усталость от постоянного контроля.

Ответом стал удар. Прямой, жестокий, с чётким расчётом. Анна вскрикнула. Вова отлетел назад и рухнул на спину. Айги кинулся на него, сверху нанося удар за ударом. Лили попыталась остановить Айги, но была отброшена в сторону, а следом за ней и Анна. Сил в Айги было немерено.

— Ринат, останови его! — попросила Лили.

Ринат стоял в нескольких шагах, но лишь пожал плечами:

— Его предупреждали.

А Айги продолжал наносить удары Вове, неспособному оказать сопротивление столь яростному натиску. И как бы ни пыталась Лили она никак не могла его остановить. Он её не откидывал, а просто бил другой рукой, за которую она не цеплялась. Анне стало до ужаса страшно. Если его не остановить, он просто забьёт Вову до смерти. Она закричала, не узнавая свой голос:

— Помогите! Кто-нибудь помогите! — и снова была отброшена в сторону.

Всё было как в тумане. С запозданием Анна сообразила, что это всё из-за слёз, бесконтрольно льющихся из её глаз. Что-то чёрное мелькнуло рядом с ней. И наконец, она увидела, что Арэн оттащил Айги, удерживая его сзади.

Слава Богу, что хоть кто-то сильнее его физически, — мысленно вздохнула она, с силой прижимая руки к груди, потому что ей казалось, что иначе сердце просто выпрыгнет оттуда.

Лили упала на колени возле Вовы. Она не плакала, но была перепугана. Из разбитого носа Вовы потоком хлестала кровь.

— Почему ты его бьёшь? За что⁈ — её голос дрожал от напряжения. — Это я! Я попросила его пойти со мной! Почему я не могу этого сделать? Потому что он не такой, как мы? Почему это должны решать вы?

— Он слабак, — бросил Айги, которого всё ещё держал Арэн.

— Вова не слабак. Может быть, он не так силён, как ты, но он не слабак, — твёрдо сказала она.

— Ты же не хочешь, чтобы он был твоей парой? — внезапно вклинился Ринат.

— Так в этом дело? Ну тогда…я выбираю Вову своей парой. Тогда вы отстанете от него?

— Ты серьёзно? — искренне удивился Айги. — Это будет ошибкой выбирать такого, как он.

— Мне всё равно, что ты думаешь. Я женщина и имею право выбрать себе в пару, кого захочу.

Айги тяжело вздохнул и дёрнул плечами:

— Пусти.

Он будто бы действительно успокоился, посмотрел на свои руки, перемазанные в крови Вовы, и сказал:

— Хорошо. Тогда он будет работать наравне с нами, — он посмотрел на Нео, что занимался разбитым и сломанным носом Вовы. — Обработают раны и пойдёшь с нами за глиной.

— Я тоже пойду! — тут же воскликнула Лили.

— Никуда ты не пойдёшь! — рявкнул он, срывая с себя покров спокойствия. — Ты остаёшься в лагере, у тебя есть свои обязанности. Ничего страшного с ним не случилось. Всего-то получил несколько раз по морде. Переживёт, — и размашистым шагом пошёл прочь в сторону душа, видимо, чтобы смыть кровь.

Обычно за глиной ходили только три человека: Айги, Ринат и Марийка. Сильные, крепкие и выносливые, кто мог пройти с грузом на плечах продолжительное время. Но в этот раз к ним помимо Вовы присоединились ещё и Анна с Ильёй, а следом за ним и Арэн. Увидев их, Айги обвёл всех хмурым взглядом.

— Не серчай, — заметил миролюбиво Арэн. — Принесём больше глины за раз. Мы с Ильей свою работу выполнили, ужином нас обеспечили и вам поможем. К тому же корзин на всех хватает, — но напряжение всё равно никуда не делось.

Никто не верил в заботу о запасах. Все понимали истинную причину: Илья и Арен шли не за глиной. Они шли защищать. И, наверное, только благодаря Арэну Анну не выгнали из этого похода. Дорога до болот прошла практически в полной тишине, каждый размышлял о чём-то своём. На переносице Вовы красовалась гипсовая перевязь, а из-под неё ширился растекающийся кровоподтёк. Анна не выдержала и тихо спросила:

— Ты как?

— Пойдёт, — натянуто улыбнулся он. — Ты знаешь, я никогда в жизни не дрался. И меня никогда так не били. Иногда полезно ощутить это, чтобы в следующий раз быть готовым.

Анна улыбнулась в ответ. Он не сломался. И он, наконец, снова говорил с ней.

— Временами голова кружится, но я справлюсь, — решительно добавил он.

Возможно, их поход не был бы столь спокоен, не находись за их спиной Илья и Арэн с их молчаливой поддержкой. Потому что комфортно с этими двумя, казалось бы, себя ощущала только Марийка. Анна даже не предполагала, что они способны столь непринуждённо общаться. И было видно, что они уважали её за жизненный опыт и знания.

— Ненавижу тех, кто отправил меня сюда, не спросив моего мнения, — как бы между прочим сказала Марийка. — Я бы предпочла помереть где-то там в прошлом. А теперь приходится каждый день выживать и думать, как бы не сдохнуть. Послушай, Айги, тебя готовили стать лидером, когда попадёшь сюда?

— Не думаю, — ответил он. — Скорее всего, они рассчитывали, что нами будет руководить Владимир Михайлович.

— Кто это?

— Один из наших учителей.

— А где он? С ним что-то случилось?

— Да.

— Что, да?

Ринат, идущий по другую сторону от неё, спокойно, как будто речь шла о погоде, добавил:

— Мы убили его. В наших планах его не было.

И как только у Марийки волосы дыбом не вставали от таких ответов?

— Ясно, — просто сказала она, как если бы кто-то не пришёл на ужин.

А по телу Анны аж дрожь пробежала. Эти люди. Они не просто сильнее, не просто строже. Они опасны. Они убивали легко. Как будто это было нормой. Ей захотелось немедленно уйти из этого лагеря. Она оглянулась на Илью. И в его глазах она увидела то, чего не хотела видеть: он знал. И он боялся за неё.

Добравшись до болот, Айги достал карту, нарисованную Лили, и указал каждому приблизительное место, где следует копать глину. Марийка же проинструктировала, как правильно и безопасно передвигаться на местности. Анна не думала, что их разделят, и это лишний раз подтверждало, как мало она знала. Никого даже не удивило, что Вову отправили в самый дальний уголок, конечно, перед этим рекомендовав не угодить в топи, но звучало всё как раз наоборот. Перекусить договорились на этом самом месте, когда солнце будет в зените.

Анна усердно работала, наполняя плетёную корзину, но её так и не отпускало беспокойство за Вову. И здешняя атмосфера только усугубляла тревогу. Воздух над болотом был плотным, пропитанный влагой и тлением. Над поверхностью стоял низкий туман, не рассеивающийся даже под лучами солнца, словно сама земля испускала пар. Кое-где на воде вздувались пузыри, и раздавался тихий гнилостный хлопок. Вторя этим звукам, в животе отчаянно урчало из-за пропущенного завтрака. От этих волнений случилось так, что она оказалась первой, кто вернулся на место встречи. Она пристроила наполовину наполненную корзину к толстому стволу дереву и села рядом. А вскоре и совсем вжалась в него, когда на возвышенность вышли Айги и Ринат. Ей очень не хотелось, чтобы они заметили её, как и оставаться с ними наедине. Поэтому невольно подслушала их разговор.

— Она провела с ним ночь, — сказал Айги. — Как думаешь, у них было это самое?

— Это самое? — в привычно расслабленной манере переспросил Ринат. — А! Ты о сексе? Не знаю. Они не такие, как мы. Судя по тому, что я слышал, от людей Марийки в этой области им известно гораздо больше, чем нам из курса по биологии. Как бы там ни было, это её право выбрать.

Они замолчали. Видимо, занимались подготовкой, послышался треск разгорающегося костра.

— Почему выбирает женщина? — снова Айги.

— Не говори глупостей. Только женщины могут рожать детей, а недовольная женщина не принесёт здоровое потомство. Мы должны заботиться о них. На тебя тоже стало действовать отсутствие подавителей, что нам давали? — спросил Ринат, его голос чуть отдалился, будто он отошёл.

— Не знаю…

— Чувствуешь возбуждение, глядя на женщин? — уточнил Ринат, вернувшись: — Чувствуешь, как учащается пульс, как хочется прикоснуться. Ещё и в штанах встаёт. Если честно, порой дико мешает. Но смотреть на них всё равно приятно.

— Не знаю, — наконец, ответил Айги. — Если подумать, единственная, кто вызывает у меня какие-то чувства — это эта Анна, но я бы не назвал их приятными. Каждый раз, как смотрю на неё, то чувствую раздражение.

От услышанного у Анны перехватило дыхание. Ей стало страшно. Возможно ли, что его агрессия по отношению к ней это подавленное сексуальное желание, которое гипертрофировалось в нечто подобное ненависти?

Уйти. Я должна уйти, — единственная мысль колотилась в её голове, когда Ринат сказал:

— Я заметил. Отстань от неё.

— Хорошо, — легко согласился тот.

Они снова немного помолчали, и Айги спросил:

— А у вас с Ритой было? Вы же пара.

— Мы как-то пробовали, но, похоже, для женщин этот процесс болезнен. Она мне врезала, и у нас ничего не было. А пробовать ещё она отказывается.

— Ну животные тоже кричат во время процесса, — задумчиво заметил Айги.

Ринат рассмеялся:

— Ты просто недооцениваешь, с какой силой бьёт Рита. Она тихая и незаметная, но самая сильная из женщин — это точно.

Они куда-то ушли, оставив после себя тишину, нарушаемую лишь потрескиванием костра. Анна на дрожащих ногах вышла к огню, мысленно уговаривая Илью прийти поскорее. Вскоре они все собрались возле костра, кроме Вовы. Анна, не переставая, высматривала его, но нигде не видела. Переживала так, что недавно услышанный разговор напрочь вылетел из головы, а кусок в горло просто не лез. И в итоге она не выдержала:

— Айги, где Вова⁈ Что ты с ним сделал?

Его ответное спокойствие убивало:

— Зачем мне что-то с ним делать?

— И, правда, зачем что-то делать с тем, кто может это сделать сам? — усмехнулся Ринат.

Внутри у Анны всё похолодело. Она поняла: они не собираются его искать. Они ждут. Ждут подтверждения того, что он исчез.

— Пошли его поищем, — предложил Илья.

— Да! — подпрыгнула она и поспешила за ним.

Они продвигались по узкой тропинке среди ненадёжных кочек с кривыми, тонкими деревцами, растущими на них. И где-то на полпути к месту, куда его определили Вову, натолкнулись на корзину с глиной.

— Вова! — закричала она, срывая голос. — Вова, ты где?

Илья указал на следы — размытые, но чёткие — на краю трясины:

— Он сошёл с тропы.

— Зачем? — бессмысленно спросила она.

Зачем? — повторял её разум. — Он знал. Он же знал, что нельзя сходить с тропы. Он не мог просто так…

Они аккуратно стали пробираться в ту сторону, куда вели следы, проверяя каждый свой шаг шестом. И внезапно они увидели руки, где-то по локоть торчавшие из болотной жижи. Илья поспешил вперёд и кинул свой металлический прут, чётко рассчитав, что его концы попали на более устойчивые края странной заводи и около рук.

— Цепляйся! — закричал Илья.

И руки ухватились за металлический прут. А ещё через мгновение показалась голова Вовы. Он с жадностью глотал воздух, но всё-таки был жив.

— Не волнуйся, — сказал Илья, когда дыхание Вовы пришло в норму.

— Я и не волнуюсь, — привычно меланхолично ответил Вова, что у Анны от этих слов чуть не брызнули слёзы из глаз.

Если бы… если бы, они задержались с поисками ещё совсем немного, то его уже никогда не нашли.

— Хорошо. Передвигай шест по тихонько вперёд к тропе.

И вот через какое-то время он был уже в безопасности, насквозь пропитанный запахом тухлых болот. Они уселись на клочке надежной земли, прийти в себя от произошедшего.

— Ты зачем сошёл с тропы? — спросил Илья.

— Увидел что-то похожее на тутовник, — немного нехотя признался он. — Из него можно сделать хорошую дудочку. Глупо, да?

— Нет.

— Но почему ты не позвал на помощь? — воскликнула Анна. — Ты мог умереть.

— Гордость. Пришлось бы этим сказать, зачем пошёл, а я не хотел.

— А вот это глупость. Пусть думают что хотят, — подметил Илья.

— Знаете, что… — задумчиво добавил Вова. — Я не уверен…но, мне кажется, меня толкнули.