(у)дачный роман ведьмы (СИ)

Глава 6

Сижу я над книгой долго, пока до моего носа не долетает запах подгорающей картошки. Подскочив, достаю противень из духовки, осматриваю свой ужин. Ничего, большинство кусочков не пострадало, а подгоревших совсем немного, только по краям.

Машинально жуя ужин, даже не разбирая толком его вкус, листаю книгу лист за листом. « Ритуал имянаречения – это введение молодой, иногда новорожденной ведьмы, в Род. Взятие ее под опеку старейшинами Рода. С момента проведения ритуала, ведьма, обретшая имя, входит в семью, получает защиту Хранителей Рода». Интересно как, однако. Чего тут только нет: множество заговоров на здоровье и исцеление от разных болезней (хотя проще в аптеке купить нужное лекарство), на поиск утерянных вещей и людей, привороты и отвороты. Даже порчи и заговоры на смерть, которые я быстренько пролистываю, потому что подобные темы меня совсем не интересуют.

А вот на самом последнем листе меня ожидает сюрприз: генеалогическое древо нашей семьи. В самом начале стоит баронесса Наталья Аристова. И тут я слегка обалдеваю. Опачки. Всю жизнь себя считала на четверть француженкой и итальянкой, а на половину англичанкой, а тут – сюрприииз. Отслеживаю имена вниз. Жозефина (Анастасия) Мартен – моя бабушка. Маргарита (Арина) Мартен – мама. И последнее имя – Виолетта (Анна) Мартен. У всех второе имя, которое в скобках, – русское. Возможно,… это то самое имя, которое дается в ритуале имянаречения? Возможно ведь? А раз так, значит, я смогу провести ритуал «Инициация ведьмы»! И, может быть, пойму, наконец, как регулировать свои способности, управлять ими. Потому что сейчас я, как обезьяна с гранатой, и это нервирует.

Сказано-сделано. Бегом кидаю грязную посуду в раковину, освобождаю стол, внимательно вчитываюсь в ритуал. И первая же фраза выкашивает меня надолго. «Зажги свечу на алтаре – и будет магия огня». В смысле?! На каком алтаре? Где его взять? Потом плюнув на все, решаю делать ритуал прямо на столе. Ну а что? Я тут одна, никто не придет обзывать меня бестолковой и недоведьмой.

Свечей в доме – выше крыши. Выбираю самую обычную, восковую, желтоватую. Поджигаю и устанавливаю в подсвечнике на стол. «Набери живой воды в глиняную посуду – да будет магия воды». Да они издеваются! Что такое живая вода? Итак, гугл, что такое живая вода? Интернет тут же мне выдает, что это дождевая, талая вода, или роса. Вспомнив, что видела бочки на заднем дворе, выбегаю проверить, ведь там наверняка должна быть дождевая вода.

Повезло. Возвращаюсь с добычей. Ставлю воду напротив огня. Дальше что? Перо Жар-Птицы? «Горсть земли тоже отдаст свою магию». Ага! Опять выбегаю на улицу и возвращаюсь с черноземом, который щедро сыплю по левую сторону от себя. «Последней добудь магию воздуха и приступай к ритуалу». Чаво добыть? Это как? Та ё-моё! Что за люди эти ведьмы! Не могли нормально написать? Окей, гугл. Интернет поясняет, что за магию воздуха вполне сойдет обычная палочка-вонючка, которая дымит и типа освежает воздух. Я подобную штуку у той ведьмы видела, мадам Жужу, или как ее там.

Оказалось, что в доме такие палочки есть, лежат рядом со свечами. Надо же! Подготовив алтарь, приношу зеркало, ставлю в центре и зажигаю перед ним белую свечу. Распускаю волосы и снимаю штаны, оставшись в одной футболке, потому что, видите ли, ничто не должно препятствовать выходу энергии. Прочитав « напитайте кровью алтарь,произнесите ведьмовское имя и начертите руны на зеркале» слегка напрягаюсь, подумывая отступить. Но потом собираю волю в кулак и выполняю написанное.

Теперь нужно произносить заговор и смотреть в зеркало. Именно оттуда, из зазеркалья, портала между мирами, предки наделят меня Силой. Ладненько! Смотрю в зеркало, не отрываясь. Сначала ничего не происходит. Потом я начинаю различать, как за моей спиной появляется темный туман, чем-то похожий на тот, который я вижу на умирающих людях. Похожий, но не такой. Нет того липкого ощущения, словно какая-то гадость шевелит лапками. Тут просто мгла, пар, не более.

Затем из тумана появляются очертания женщин. Их много, слышу шипение, похожее на змеиное. И чем ближе тени женщин, тем сильнее звук. Внезапно ощущаю угрозу, которая морозом ползет вниз, вдоль позвонков, от затылка к копчику. Ведьмы Рода в зеркале начинают как-то странно колыхаться, волнуясь и кружась. А потом они поднимаются и несутся мне навстречу. Я вижу оскаленные лица, точно такие, как в шаре у мадам ведьмы. Эти морды яростно извиваются, пытаясь разбить зеркало и вызывая у меня ответную злость. Какого растакого? Они же мои родственницы!

- Силу мне дайте! – ору им в ответ на их попытки вырваться из зазеркалья. – Жлобихи!

А потом зеркало идет какой-то мелкой рябью, словно вода в реке, когда бросаешь камень, и покрывается тремя крупными трещинами через всю отражающую поверхность. Тени ведьм исчезают, но вместо них я вижу за своей спиной мрак и уже знакомые желтые глаза.

- Леттааа, приди ко мнееее…

Вот тут я уже не выдерживаю, с воплем заваливаю зеркало отражающей стороной на стол, а свечи задуваю. Получила Силу! Ага. Аж два раза!

Убираю импровизированный алтарь, выбрасываю зеркало в мусор. И все это слегка подрагивающими руками. Да что со мной не так, если даже Род от меня отказался?! Мне срочно нужны сведения. Но в мамином дневнике описаны события последних десяти лет, более раннего ничего нет. Она как-то в разговоре проговорилась, что всю жизнь вела дневники, изливала туда душу, потому что мать бы ее не поняла, а бабушке она сама не хотела многого говорить, чтобы не тревожить пожилую женщину.

- И как мне теперь быть? Силу мне не дали… - разговариваю вслух сама с собой, выставляя помытую посуду на полку.

- Сила у тебя давно есть, бестолковая, - вдруг слышу совсем тихо, но вполне отчетливо.

Подобным эпитетом меня часто «любимая» бабушка называла, когда за что-то в очередной раз ругала, или за ухо домой тащила.

- БА? – переспрашиваю, оооочень надеясь, что ошибаюсь.

- А кого ты ожидала? Египетскую царицу Клеопатру? – раздается слева от меня ехидный шепот.

Вздрогнув, резко поворачиваюсь в ту сторону и вижу, как из ниоткуда наплывает туман и преобразовывается в знакомую женскую фигуру. Вскрикнув, швыряю в нее мытую вилку, которая, естественно, пролетает сквозь призрак и вонзается зубцами в деревянную раму окна.

- Сгинь нечистая! – вырывается из меня.

- Да уж. Похоже, с тех пор, как я умерла, ты так и не поумнела. Умственное развитие на уровне пубертата. Прискорбно, – и делает вид, что смахивает пылинки с плеча.

- В смысле? Из всех-всех умерших ведьм мне досталась ты? Других желающих не было?

- Я тоже рада тебя видеть. Желающих? Ты еще глупее, чем я думала. Да меня к тебе в наказание отправили. Против воли.

- В наказание? А кого наказывают? Тебя или меня?

- Конечно же, тебя, - отвечает призрачная бабуля, но что-то в ее тоне мне подсказывает, что не все так однозначно.

- Ну и ладно. Ты молодец, отлично справилась, можешь возвращаться. Скажи тем, кто тебя послал, что я все поняла, прониклась, покаялась и обещала быть паинькой. Аривидерчи, или лучше даже Адье!

- Ага, размечталась! Мы с тобой теперь надолго, к моему сожалению.

- Как надолго? – настороженно переспрашиваю.

- От тебя зависит. Как ты войдешь в силу, обучишься, определишься с предназначением, так и попрощаемся.

- Ладно. Раз от тебя так легко не отделаться, сделай доброе дело? – говорю, поднимаясь по ступенькам в спальню.

- Какое?

Мы заходим в комнату, я разбираю кровать и отвечаю:

- Пока я буду засыпать, расскажи мне, за что меня так не любят ведьмы вообще и моего Рода в частности?

Приведение бабули как-то даже прозрачнее становится после моей фразы. Так вот как выглядит «стоять и не отсвечивать».

- И? – переспрашиваю, удобно устроившись на подушках и выключая почти весь свет, кроме ночника.

- Я не могу тебе этого рассказать. Ты все узнаешь в свое время, но не от меня, с меня взяли клятву, так что эта тема – закрыта.

- Ну, и ладно. Если честно, я не сильно и надеялась, что ты проявишь милость и хоть что-то расскажешь. Ты и при жизни была не особо добра ко мне, с чего бы после смерти такой становиться? Очень надеюсь, что завтра утром очнусь и окажется, что ты мне приснилась. Покойной ночи. Гы.

Отворачиваюсь лицом к стене и, странное дело, мгновенно засыпаю, словно кто выключил из розетки. И уже не вижу, как призрак бабули, что-то шепча, водит руками над моей головой. А потом на моем лбу загорается голубым светом выпуклая руна и быстро тухнет, словно ныряя под кожу.

Следующая неделя проходит в режиме ремонт-уборка-еда-сон. Краем глаза замечаю, как в один из дней к соседнему дому подъезжает огромный грузовик и полдня крепкие грузчики снуют туда-сюда с вещами. Надо же, а я думала, что в красивом каменном доме уже кто-то живет, а оказывается, только заезжают. Я даже немного радуюсь новым соседям, будет хоть с кем поговорить, потому что местные все так же разбегаются при моем появлении, а если и остаются, то смотрят исподтишка и настороженно. Грузовик уезжает, но в доме по соседству по-прежнему свет не горит. Ну и ладно.

Я добралась-таки до двух комнат, которые изначально не собиралась убирать. Но, когда вошла в одну из них и поняла, что это бывшая комната мамы, то решила, что тут обязательно нужно навести порядок. В один из дней, когда мыла окно на втором этаже, услышала крики из соседнего двора, посмотрев в том направлении, увидела девочку, лет шести, может больше, с яркой лентой в волосах, которая неслась от стоящей перед гаражом машины по дорожке к дому.

- Не буду! Сказала – не бу-ду! – кричала девчонка, свирепо выбивая пятками по мощеной камнем дорожке.

Из открытой двери машины вышел мужчина. Костюм тройка, в руках – сумка с ноутбуком, модная прическа на блондинистых волосах. На секунду показалось, что ветер донес в мое окно запах его дорогого одеколона с нотками сандала.

- Мадлен, вернись! – в голосе мужчины звенит сталь, но девочке на это откровенно наплевать, она, не сбиваясь с шага, рывком открывает дверь и с размаху хлопает ею за своей спиной, скрываясь в доме.

Мужчина закрывает машину и, напряженно передернув плечами, заходит следом за девчушкой, а я, наконец, отлипаю от окна. Дааа, соседи у меня интригующие. Интересно, что там произошло, раз Мадлен так раскапризничалась?

Впрочем, скоро пришел Томас с бутербродами собственного производства, и я забыла о новых соседях. На время. Кстати, парень мне действительно очень помогает. Знает, где можно купить недорогие и качественные строительные материалы. Подлатал крыльцо, смазал двери, чтобы не скрипели, укрепил оконные рамы, помог покрасить забор и ставни. В общем, сокровище, а не парень. Только иногда раздражают его пристальные взгляды на отдельные части моего тела. Хотя при этом он так мило краснеет, что мне даже жаль становится говорить ему какие-то замечания.

А спустя два дня с заезда соседей, мне удается познакомиться с ними поближе. Я уже неделю дожидаюсь, пока доспеет черешня, каждый день хожу, присматриваюсь. И вот день икс настает. С утра проверив ягодки, беру ведро, старый высокий табурет и иду к дереву. Еще на подходе к черешне, замечаю ярки синие пятна среди зеленой листвы. Ствол дерева растет у меня, но половина его веток перегнулась на сторону соседей. И вот оттуда четко слышны звуки шуршания листьев и выплевывания косточек.

Улыбнувшись и догадываясь, кто там может сидеть, демонстративно громко подхожу к дереву и подставляю табурет.

- Это же надо, сколько ягод, - говорю преувеличено громко и печально, - мне ни за что не собрать их одной. Да и съесть я их не смогу. Лопну от обжорства. Что же делать-то?

- Я могу помочь, - тут же слышится тоненький голосок и из-за веток ко мне свешивается мохнатая блондинистая голова.

- Ой! – хватаюсь за сердце, делая вид, что испугалась, вызвав улыбку у девочки. – Ты кто? Фея? Эльф? Неужто, гном?

- Ну, ты что? У гномов же борода растет, - смеется девочка.

- А у тебя нет? Точно?

- Совершенно точно! Я только утром побрилась! – уже громче и очень заразительно хохочет малышка.

От ее последней неожиданной фразы и я не выдерживаю, усмехаюсь, прыснув в кулак. А потом спрашиваю:

- Ну, так что? Скажешь, кто ты, помощница?

- Мадлен. Мы с папой заехали в этот дом. Два дня назад, - лицо у ребенка в этот момент выражает крайнее недовольство.

- Ты не хотела сюда приезжать? – спрашиваю, беря ведерко и залезая на дерево.

- Тут скучно! Папа обещал, что будет больше проводить со мной времени, а сам только и делает, что разговаривает по телефону и сидит за компьютером!

- Ну, вы же только что приехали. Думаю, дальше будет лучше, - преувеличенно оптимистично говорю насупленной мордашке.

- Не будет! Ненавижу этот дом!

Малышка уже явно сердится, и я решаю перевести разговор на другую тему.

- Так что? Давай наперегонки - у кого больше горка косточек будет?

- За какое время? – тут же деловито включается в игру девочка.

- За пять минут. И кстати, меня Летта зовут. Это чтобы ты знала, кто тебя сейчас обставит.

- Ой, ой, ой! – клюет на подначку Мадлен. – Да я чемпион по поеданию ягод!

- Сейчас проверим! Готова? Время пошло!

Мы синхронно набрасываемся на черешню, усилено двигая челюстями и сплевывая косточки в ведро двумя разными кучками. Конечно, я поддаюсь. Потому что Мэдди оказывается очень азартным ребенком. Хватая черешню целыми горстями, пихает в рот, не глядя. Боясь, что она подавится косточками, замедляюсь, не спуская глаз с девочки, чтобы если что – помочь и, если честно, ругая себя, что предложила подобное соревнование. Но вот часы на телефоне сигналят пять минут, и мы останавливаемся. Даже без пересчета видно, что кучка Мадлен значительно больше моей.

- Да!!! – визжит девочка, подпрыгивая попой на ветке, и заставляя меня нервничать, что она сейчас свалиться на землю. – Я выиграла!!!

- Вынуждена согласиться, - преувеличенно печально говорю ей, - ты действительно лучший поедатель черешни, какого я когда-либо видела. И, конечно, за подобное положен приз. Чего бы ты хотела?

Мадлен на секунду задумывается, а потом взгляд ее сияющих голубых глаз останавливается на моих сережках, и она печально вздыхает.

- Я хотела проколоть уши, но папа сказал, что я еще маленькая. А я не маленькая! Я просто ростом невысокая! А мне уже семь лет, почти восемь, без восьми месяцев.

- Нуууу, … ты уже достаточно взрослая для специальных сережек, - говорю, загадочно улыбаясь.

- Для каких таких… специальных? – с придыханием переспрашивает Мадлен.

- Когда я была примерно твоего возраста, у меня тоже были еще не проколоты уши. И моя мама делала мне специальные сережки, - быстрым движением срываю две черешни, соединенные хвостиками и вешаю Мадлен на одно ушко, а потом так же точно – на второе. – Теперь они есть и у тебя. Их можно носить, пока не завянут и совсем не нужно делать дырки в мочках.

Затаив дыхание, жду, как отреагирует Мэдди. Фыркнет, обозвав это глупостью, или нет? Девочка какое-то время молчит, потом снимает с уха импровизированную сережку, долго ее рассматривает и вешает назад. А потом одаривает меня широченной и восхищенной улыбкой.

- Сууупер! А еще, эти сережки всегда можно съесть, если я вдруг, проголодаюсь!

И Мэдди начинает хохотать, а через мгновение, к ней подключаюсь и я.

- Мадлен! С кем ты там разговариваешь? – выдергивает нас из смеха густой мужской баритон.

- Папа! Представляешь, я выиграла в соревновании и получила сережки из черешни. Мне Летта подарила! – тут же вываливает девочка своему отцу все новости.

- Какая еще Летта? – мужчина подныривает под ветки, и его взгляд падает на меня. – Мисс, а кто вам дал право нарушать границы моей частной собственности? Я вызываю полицию!

И смотрит на меня, вымораживая взглядом серых, как грозовые тучи, глаз.