(у)дачный роман ведьмы (СИ)

Глава 5

Спешно натянув очки на нос, а бейсболку развернув козырьком на лицо, ухожу с места происшествия, провожаемая выпученными глазами мальчишки. Вот, ёлки! Не хватало, чтобы меня тут тормознули местные полицейские. Называется, поела пиццы! Зло скрипнув зубами, сажусь назад в машину и, выжав возможный разрешенный максимум скорости, удаляюсь с места происшествия.

Пока еду, ругаю себя, на чем свет стоит. Хотя, повторись этот момент еще раз, я бы снова оттолкнула мальчишку. Немного успокоившись, заезжаю все-таки в кафе на окраине города. Конечно, это не пиццерия, но оказалось, что тут неплохо кормят. Просто, но сытно. Картофельное жаркое с говядиной и овощами оказалось вполне свежим и съедобным. А тертый пирог с фруктами даже превзошел мои ожидания. Разузнав у хозяйки заведения, где есть ближайший приличный мотель и, захватив еще один пирог с собой, уезжаю из кафе вполне довольная жизнью и в приподнятом настроении. Вот, что значит, хорошо и вкусно поесть!

С мотелем мне снова везет. Это оказывается уютное местечко, которое содержит пожилая пара. Одна ночь и завтрак обходятся мне даже дешевле предыдущей ночевки. Комната на втором этаже с обоями в мелкий цветочек и рюшами на шторах вызывает улыбку. Переодевшись в пижаму, залезаю в пахнущую стиральным порошком постель. Плотный, накрахмаленный пододеяльник напоминает мне наши домашние стирки, еще когда была жива бабушка. Ох, и влетало мне от нее постоянно. Я часто жаловалась маме, спрашивала, за что бабушка так строга со мной. Мама успокаивала и говорила, чтобы не обращала внимания, просто у бабули такой характер. Но где-то в глубине сердца я всегда знала, что дело не в характере, просто моя бабушка меня не любит.

С этими мыслями я и засыпаю. Ничего удивительного, что во сне память оживляет старое детское воспоминание, забытое, кстати, напрочь. Я в каком-то старом доме, еще совсем маленькая, лет четырех-пяти. На мне красивое желтое платье, помню его по фотографиям, и такие же ленты в двух смешных тоненьких косичках.

Спускаюсь с крыльца дома и вижу, как наш дворовой черный кот, по кличке Бандит, несет в зубах огромного ворона. Птица еще трепыхается, машет крыльями, но хищные зубы крепко держат ее шею, не давая возможности вырваться. Мне становится жаль ворона и я подбегаю к коту, хватаю того за шкирку и самым наглым образом вырываю пернатую добычу. Взвыв, Бандит шипит и убегает, прячась. Но напоследок он успевает перекусить птице шею. Я беру ворона, сначала кладу его на траву, подпихивая пальцами, не понимая, почему он не улетает, я ведь его освободила. Потом уже более настойчиво пихаю птицу, почти с раздражением. Глупая! Лети! И вдруг, ворон начинает шевелиться. Я, замерев с открытым ртом, наблюдаю за его неловкими и какими-то странными движениями. Вот птица приподнимается, пытается расправить крылья, но они как-то вяло волочатся и дико топорщатся. Пальцы на ее лапах все еще согнуты, потому идти на них тяжело, но ворон делает несколько попыток. Но самое странное во всем этом и то, что вызывает во мне самый дикий интерес – это шея птицы. Свернутая набок, она лежит на груди, а на ее конце болтается голова, выпучив белесые глаза.

- Кааар!

Резкий звук заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности и испугаться. Я уже готова расплакаться, когда ко мне рыжей фурией подлетает бабушка. Хватает за плечо и буквально тащит в дом, приговаривая:

- Ах, ты ж гадость гадкая! Ты что творишь?! Грязное отродье!

Бабушка затягивает ревущую меня в дом, так больно вцепившись в мое плечо, что оставляет фиолетовые синяки.

- Мама! Прекрати немедленно, ты пугаешь Летту! – кричит мамочка и силой вырывает меня у бабушки.

- Ее нужно испугать! Чтобы в следующий раз неповадно было! Чтоб не творила такого никогда! Держи ее в доме, а я пойду упокою птицу!

И выходит, бахнув дверью так, что звенят все стекла в доме. Я рыдаю, прижавшись к маминому животу и крепко обняв ее. Выливаю слезами внезапный испуг.

- Тише, моя хорошая, тише, - мама ласково гладит мою макушку. – Не расстраивайся, все поправимо.

- Я просто хотела, чтобы птичка полетела, - пытаюсь объяснить, сквозь всхлипывания и икоту.

- Я знаю, милая, знаю.

Слышу шаркающие шаги и слова:

- Снова?

- Да, - отвечает мама.

- Ты же понимаешь, что это опасно? – спрашивает старческий, но очень сильный и властный голос.

- Понимаю, бабушка, - тяжело вздохнув, отвечает мама.

- Тогда найди в себе силы прекратить это. Мы долго ждали и верили, но дальше будет только хуже. Иначе ОН найдет ее. И чем это закончится – неизвестно. Но точно - ничем хорошим.

- Я знаю…

- Иди, выкупай и уложи спать Летту. Сегодня же все сделаем.

- Сегодня?! – голос мамы звучит испуганно, и я тоже вздрагиваю, повернув голову, исподлобья смотрю на пожилую женщину.

Высокая, седая, пронзительный взгляд синих глаз смотрит на меня внимательно и с любовью.

- Да, сегодня самый подходящий для этого день.

Мама делает все, как наказала бабушка. Укладывает меня в кровать и уходит, оставив приоткрытой дверь спальни. Я долго лежу в кровати, спать совершенно не хочется. А затем я слышу шум ветра за окном и шепот:

- Леееттаааа…

Я встаю с кровати и подхожу к окну. Ничего не видно, кроме леса.

- Леееттаааа…

Всматриваюсь в деревья и, вдруг, вижу среди них какую-то черноту. И в этой мгле внезапно загораются желтые глаза.

- Приди ко мне, Лееетаааа – доносит ветер шепот, швыряя мне в открытую фортку кленовый лист, а я испуганно залезаю назад в кровать и укрываюсь с головой, старательно закрыв глаза.

- Лееееттаааа…

Вскрикнув, просыпаюсь в комнате мотеля. Снова вся мокрая, как мышь. Встаю, чтобы принять душ и замираю, в недоумении глядя на кленовый лист, лежащий на подушке.

Приняв душ и собравшись, прежде чем выйти из номера, еще раз бросаю взгляд на кленовый лист. Сразу вспоминаются фрагменты сна, и становится как-то зябко. Передернув плечами, накидываю поверх футболки рубашку и выхожу, плотно закрыв дверь. Завтракаю омлетом и овсянкой с фруктами. Просто, но вкусно. Попрощавшись с пожилой парой, владельцами мотеля, заезжаю в супермаркет, набираю побольше продуктов, мало ли как в том городишке с ними обстоит дело. Лучше запастись. Еду, ориентируясь по указателям и навигатору.

Сворачиваю с трассы и выезжаю на узенькую асфальтированную дорожку. По обеим сторонам растут деревья, и я еду словно в зеленом туннеле. Очень красиво, но мои мысли уже второй день крутятся вокруг того случая с мальчишкой на скейте. Если бы я его не остановила, он бы выехал на дорогу и был бы сбит машиной. Скорее всего, насмерть. Получается, что эта черная дымка, которую я вижу вокруг людей – это не болезнь, как я думала после того случая в сквере и пожилой пары на лавке, а смерть. И в зависимости от того, как много ее на человеке – тем раньше она придет. Тогда с Гертрудой черная дымка вилась вокруг ее ног, а вот мальчишку облепила до самой шеи.

Жуть! От подобных мыслей в голове полный кавардак. Я думала, что раз мой мир уже перевернулся с ног на голову, то хуже не будет, но оказывается, он еще и танцевать в такой позе умеет-любит-практикует. Повезло мне!

К счастью, от грустных мыслей меня отвлекает появившиеся на горизонте очертания домов. Отлично. Кажется, доехала.

Навигатор меня немного погонял по улицам, но, в конце концов, я выезжаю на правильный перекресток и еду, ориентируясь на названия улиц. И прекрасно катаюсь туда-сюда, не в силах понять, куда же мне ехать. Ощущение, что я езжу кругами. Не выдержав, останавливаюсь возле какого-то магазинчика и захожу внутрь. За кассой сидит молодой парень, листая журнал.

- Добрый день, - вежливо здороваюсь.

- Добрый, - подскакивает парень, жутко краснея и роняя журнал, и я вижу, что их там два, причем один – что-то про садоводство, а вот второй...

- Мне кажется, я заблудилась, - говорю, стараясь не улыбаться, видя, как судорожно продавец пихает журналы ногой под витрину, при этом глядя на меня круглыми глазами и краснея еще больше.

- Разве можно в нашем городке заблудиться? – наконец, выдает парень.

- Можно, если тут впервой. Подскажите, мне надо на Форрест-Хилл, но я никак не могу ее найти.

- Так это легко. По дороге прямо, а потом возле огромного дуба – направо и до конца, - активно жестикулируя, отвечает парень. – Кстати, я Томас. Меня тут все знают. Если вам что-то нужно будет, я всегда рад помочь.

И улыбается, показывая милые ямочки на щеках. Божечки. Томас он. Ага, как же. От силы - восемнадцать лет. Томми – больше подходит.

- Мне нужен дом номер двадцать пять по Форрест-Хилл, - говорю.

- Ааа, знаю. Старый дом. А зачем вам туда? Там уже много лет никто не живет. Иногда наведывалась миссис Мартен, но сейчас там все совсем заросло травой и пришло в упадок.

- А я дочь миссис Мартен. Виолетта. Приятно познакомиться, - протягиваю ему руку для рукопожатия, но парень резко дергается от нее, как от змеи, и его лицо мгновенно из красного становится белым, даже губы теряют цвет.

- Ээээ… да… приятно… мисс. У вас больше нет вопросов? А то мне, пожалуй,… да… пора уже. Занят… да.

Парень порывисто поднимает с полу журналы, теребит их в руках, не знаю, куда деть и явно старается не смотреть мне в глаза.

- Ну, что же, спасибо, Томас. Думаю, я теперь найду нужную улицу. До встречи, - говорю, удивленная его странным поведением, и выхожу на улицу.

Впрочем, я действительно довольно быстро нахожу нужную улицу и еду в самый тупик, ориентируясь на номера домов. Сначала я вижу большой каменный дом в два этажа с балконом и высоким забором, увитым розами. Ух, ты. Неужели это мой дом? Сердце как-то сладко щемит от предвкушения, но в следующую минуту меня поджидает облом. Это дом номер двадцать три, а мой следующий.

Который, кстати, стоит сразу за этим каменным красавцем. Деревянный, в два этажа, с облупленной краской и травой по грудь. Супер! Дом, милый дом!

Забор-штакетник в некоторых местах покосился, а позади дома вообще упал. Окна в доме закрыты старыми ставнями с облезшей краской. Крыльцо скрипит, ступени стенают, пока я поднимаюсь по ним. Дверь открывается с большим трудом и впускает меня внутрь дома. Удушливый затхлый запах бьет в нос. Но сыростью не пахнет – уже хорошо. Надо просто проветрить и хорошо прибраться.

Газа нет, все работает на электричестве. Обойдя дом и оценив размах уборки, решаю этим заняться завтра с утра, а сейчас выбираю одну из трех спален для отдыха, меняю постельное белье на свежее, привезенное с собой. На кухне завариваю кофе и, включив холодильник в розетку, быстренько его споласкиваю. Выгрузив все из машины и поставив ее в гараж, могу, наконец, спокойно поесть.

Вечером, устроившись поудобнее в постели, открываю мамину тетрадь, найденную вместе с конвертом. Не хотелось начинать чтение в дороге, хотя любопытство взыграло не на шутку.

На тетрадных листах в линеечку стоят даты и красивым маминым почерком описываются разные события. Чаще всего, самые обычные. Пошла туда, увидела это. Но есть и несколько записей, которые меня заинтересовали.

« Летта вернулась с очередного свидания. Шутит над неудавшимся кавалером, а моя душа болит все сильнее. Ведь даже, если явится идеал мужчины, он все равно будет осмеян и отвергнут дочерью, ибо сердце ее закрыто, а глаза – слепы. Словно кто-то специально искажает ей всех мужчин, чтобы не избежала она горькой участи».

Какой участи? Мама?! Хоть бы словечко написала, подсказку какую-нибудь, чтобы понятней было. А вот еще одна интересная запись.

«Нужно, во что бы то ни стало, чтобы Летта вышла замуж и родила ребенка до своего тридцатилетия. Осталось так мало времени».

Увы, мама, времени уже нет. Поздно.

И вот подобными намеками просто усеяна тетрадь, но внятных объяснений в ней нет. Зачитавшись до глубокой полуночи, все-таки откладываю тетрадь и ложусь спать. Но в незнакомом месте спится неспокойно. То мне шорохи какие-то чудятся, то скрипы, то шепот и шуршание. Промучившись всю ночь, засыпаю уже под утро, когда всходит солнце и неожиданно все в доме затихает. Естественно, сплю до обеда.

Проснувшись, быстро завтракаю и принимаюсь за уборку. Сначала открываю все окна и двери, чтобы впустить свежий летний воздух, затем решаю прибраться на первом этаже, санузле и своей спальне, а оставшиеся две комнаты не трогать, пусть пылятся дальше. Если будет настроение, то уберу там позже. Когда мою окна, слышу шаги во дворе.

- Кто там? – кричу, не отрываясь от своего занятия.

- Эммм… мисс Мартен… Виолетта, это я – Томас.

Я на секунду зависаю. Какой еще Томас? А потом вспоминаю парнишку из магазина.

- О, привет. Какими судьбами тут?

Парень подходит к окну, которое я продолжаю мыть и, глядя вверх, на меня, яркими голубыми глазами говорит:

- Ну…, я подумал… дом-то старый и заброшенный. Вам, наверное, помощь понадобится… Думаю, дай зайду… предложу… мужскую силу, так сказать.

И смотрит, как потерянный щенок. Заржав в глубине души, как конь, на лице сохраняю спокойное выражение. Мужскую силу, говоришь? Ну, что ж, сам напросился!

- Слушай, ну ты так вовремя. Ничего, если мы на «ты»? Мне как раз нужно забор починить. Молоток и гвозди воооон в той коробке, видишь?

В общем, припахала я мальчишку. Он мне и забор починил, и ставни растворителем очистил, и завтра обещал вернуться с краской, чтобы помочь красить. И все это за пару улыбок и разогретый в микроволновке пирог, купленный мной в дороге. Все отлично, только отправить Томаса домой вечером оказалось сложно. Парень все не уходил, болтал и, похоже, флиртовал со мной. Пришлось выставлять его крайне невежливо, но я жутко устала.

Зайдя на кухню, решаю приготовить на ужин что-нибудь простое, не требующее много усилий, но питательное. Проще всего порезать картофель и запечь со специями. Пока разогревается духовка, быстро ополаскиваюсь и нарезаю овощ на противень. Интересно, есть тут что-нибудь из трав? Начинаю рыться во всех ящичках. Нахожу много чего интересного. И специи в том числе. Пока картошка печется, целенаправленно вытаскиваю все ящики и рассматриваю находки. Очень много трав. Вот просто гора. А еще масел разных, каких-то камешков, мешочков и прочей непонятной ерунды, вытаскиваю я на большой прямоугольный кухонный стол.

А самой последней я нахожу ее. Книгу. Огромный толстый фолиант, который получается водрузить на стол с большим трудом. Провожу рукой по кожаной обложке. Такое ощущение, что она теплая. Пытаюсь открыть книгу, а фигушки! Не открывается! Словно, страницы и обложка слиплись в одну кучу. Дергаю книгу и так, и сяк. Использую пальцы, потом ногти, даже зубами пробую. Без толку. Да что за бяка такая?!

А потом мне в голову приходит дурацкая мысль. Я как-то смотрела какой-то фильм и там тоже была подобная книга. Ведьмовская. В том, что и моя такая – не сомневаюсь. Так вот, ту книгу могли открыть только ведьмы одного рода, а значит, нужно было сначала доказать, что ты принадлежишь к нему. А как это доказать? Правильно! Кровью. Немного обалдевая с происходящего, делаю небольшой порез на пальце и выдавливаю пару-тройку капель на книгу, стараясь целиться в середину обложки, где нарисован какой-то треугольник со всякой чепухней.

И… тааадааам! Раздается что-то типа щелчка, а потом книга сама открывается на первой странице. Кстати, когда она это делает, я вздрагиваю и едва успеваю закрыть рот рукой, чтобы не закричать в испуге. Вот, ёлки! Так и инфаркт получить можно!

Перевязав палец, с любопытством рассматриваю открывшуюся страницу книги.

Инициация ведьмы. Гласит первая же запись. Только после ритуала имянаречения можно проводить ритуал инициации. Ведьма, прошедшая его, подтвердит свою принадлежность Роду и получит Силу.

О! А вот это уже интересно. Я где-то слышала об инициации. Вот только проблема с имянаречением. Как узнать, прошла ли я его?