Тваремор 2. Месть Альфы

Глава 26

Санкт-Петербург, бывшее поместье бывшего графа Канаверова, мир его праху

Я сидел за бывшим столом Канаверова в его уже бывшем особняке и расслабленно просматривал на ноуте, что нового в мире творится. В окружающем мире, в смысле. Обычных людей.

Лозунг «Все у нас получится!» здесь не оправдался. Да и по-другому быть не могло — не садись играть в карты с шулерами! А ведьмы-сучки были именно такими.

С недвижимостью дела обстояли не особо радужно. Все предприятия и бизнес, которым владел Канаверов на пару с Императрицей-матерью, она просто и незатейливо отобрала. Мотивировав это смертью второго собственника и отсутствием наследника. Молодец, блин! Ну да и так было понятно, что тетка не промах и своего не упустит. Как и чужого, при случае. Так что мне остались только те крохи, которыми владел исключительно сам Канаверов. Ничего, и их должно хватить на безбедное существование.

Особняк Канаверова я оставил за собой, несмотря на все поползновения ведьм. И, самое интересное, главведьма-Императрица не только позволила это сделать, но и сказала «к ноге!» своим товаркам из ковена, дав им по рукам.

Почему? Все было очень просто. Об этом мне она и сказала, напутствуя после оформления всех бумаг.

— Почему? — хмыкнула она, по-простецки отхлебывая Шустовский из хайбола в гостиной теперь уже моего особняка. — Ну а как вы думаете, зачем все три основных народа представлены в Санкт-Петербурге? При дворе?

— Чтобы в случае чего повесить их на Сенатской и далеко ходить не пришлось? — сострил я.

— Набрались у Силантьева? — скривилась Императрица. — Узнаю его юморок. И это тоже.

Вот и гадай, шутка это или нет. С этими, блин, августейшими все может оказаться правдой.

— Чтобы в случае чего все силы Других были под рукой императора и были бы способны отразить вражеские поползновения.

— Ну враги уже давно ордами не ходят, а…

— Вы не все знаете и не обо всем, — оборвала меня она. — Вот поэтому этот особняк теперь ваш, как питерская штаб-квартира. Альфы своего народа. Я бы рекомендовала вам съехать из своего Захолустьевска в столицу, но у вас там разворачиваются интересные дела и ваше присутствие на южных границах может оказать решающую роль. Тем более у вас там уже своя армия…

— Ну как сказать, армия… ЧВК Совета Четырех, нового Эквилибриума…

— Не скромничайте, граф, вам это не идет. По моим сведениям, у вас силы, превосходящие по численности, а особенно по оснащению и выучке устьевский гарнизон. И вы способны держать в узде не только валящихся с иномирья тварей, но и других, двуногих.

Я лишь молча наклонил голову. Да, так оно и есть.

— Раздергивать такой ударный кулак я не хочу, но придется вам поделиться кем-нибудь из специалистов, чтобы ваша конторка была представлена и здесь. Это и в ваших интересах.

Я вздохнул. Пропал калабуховский дом. Подгребают меня на службу Империи. Вот так издаля и не всурьез.

— То есть вы хотите использовать нас как…

— Как ЧВК, — перебила меня Императрица. — Там, где нельзя демонстрировать свой флаг, но нужно показывать влияние. И, разумеется, не бесплатно, тем более в этом замешаны и ведьмы.

— Замешаны — как бы не то слово, — я аккуратно выбирал слова, разговор с августейшими кошелками как прогулка по минному полю.

И с теми же последствиями. Рванет — костей не соберешь.

— В ЧВК ведьмы играют большую роль, от руководства до групп спецназа. И без них было бы трудно обойтись.

— Особенно без ресурсов корпорации «Ледъ» и графини Маковецкой, — съехидничала Императрица.

Черт возьми, готов поклясться, что она мне подмигнула! Ну этого следовало ожидать, наши отношения были секретом Полишинеля.

— Я очень ценю ее участие… — начал было я оправдываться.

— Да ладно, ладно, чего уж там, — усмехнулась Императрица. — Дело взрослое. Но если обидишь мою девочку…

В глазах старухи проскочили молнии, а в комнате запахло озоном.

Я промолчал. Да и что тут сказать? В любом случае в мои личные дела нечего лезть и Императрице, и всей их чертовой правящей семейке. Целее будут, и я это серьезно.

— По поводу вашего ЧВК, — продолжила Императрица. — К вам есть дело. Считайте это неофициальным заданием, которого не будет на бумаге. Закрыть портал в нижние миры, который вы обнаружили на заброшенной военной базе. Причем, как бы вам не пришлось принять с армейцами бой –они тоже не дремлют. И хотя я пытаюсь их сдержать через сына через прямой запрет, вы прекрасно знаете, что интерес военных иногда приводит к нарушению всех приказов от вышестоящих. Они обычно исповедуют ваш принцип — лучше просить прощения, чем разрешения.

— Ладно, бой принять я могу, — покривился я. — Но это чревато настолько, насколько только возможно. Даже если я размотаю высланные против меня части, то что мешает обвинить меня в бунте и госизмене? Без заранее оформленного прощения Императора или бумаги о том, что я выполняю его волю я этого делать не буду, уж извините…

— Император никогда не даст такой приказ! — поджав губы отрубила Императрица.

— Ну тогда нет, — пожал плечами я. — Я не самоубийца. Найдите такой способ, который позволит мне действовать законно. И да, кстати, это будет не бесплатно.

— Вы возьмете деньги с казны? — с удивлением и тоном «да ты обнаглел» спросила она.

— Да., — сказал я. — Мне надо объяснять очевидное? У меня еще три партнера, которые не поймут, почему им надо рисковать жизнью и делать это бесплатно. Почему платить из своего кармана немаленькие командировочные и призовые, оплачивать все расходы? И какого черта им рисковать там, где нет никакой даже потенциальной прибыли? Разговорами о благе Империи договориться не удастся.

Ну-ка, посмотрим, как ты выкрутишься. Ведь прекрасно знаешь, что охотники взяться за это дело вряд ли найдутся. Слишком оно опасное и довольно вонючее по своей сути. Да еще и скользкое.

— Хорошо, — скривилась она. — Что-нибудь придумаем…

— Давайте сделаем это прямо сейчас, — а что, наглеть так наглеть.

Даже с венценосными особами — пусть переваривают. Тем более, сейчас мы говорим как главы своих народов, а не как Императрица со своим придворным.

— Предлагаю такой вариант, — сказал я, не давая возможности ей опомниться. — Вы объявляете о возможной передаче этих земель в собственность императорской фамилии. Потом заключаете контракт с ЧВК «Тваремор» на первичное обследование этих земель перед приобретением, как и положено в таких случаях. Все с подписями, печатями и прочими причиндалами. Если будет ваше личное указание, то ни одна собака, включая военных, туда не сунется. Императорская собственность неприкосновенна.

— И вы получаете полное право действовать на этих землях под эгидой императорской фамилии? Ловко вы придумали, граф!

Ну вот, этого я и боялся. Опять переход на официоз, а там, где он есть денег не платят. Попробуем уйти в сторону.

— И все, что я обнаруживаю в процессе обследования земель, я имею право устранять согласно контракту. И совершенно случайно там окажутся не пара монстров-шатунов, а вход в преисподнюю, — подхватил я. — Мы реализуем свои полномочия, портал схлопнут, все довольны, все смеются.

Императрица достала сигариллу из портсигара, прикурила простецкой спичкой из коробка и высосала ее в несколько затяжек так, что у меня глаза на лоб полезли. Нервы, чего уж там… Неприятно, когда власть имущим ставят условия, а они не могут от них отказаться. Они этого очень не любят.

— Короче, граф, я жду образец контракта с указанием стоимости услуг, — она, прищурившись от дыма, раздавила коричневый окурок в пепельнице.

Отлично! Значит, об основном договорились.

— Далее, нам для закрытия портала нужны будут пара реликвий ковена…

— Получите, — сказала она. — Но только вместе с ведьмами-хранительницами и охраной.

— Годится! — кивнул я.

Да еще лучше! Пусть ответственность лежит на них. Так что вроде Императрица играет честно — я бы очень насторожился, если бы мне просто дали цацки без охраны.

— Когда вы планируете отбыть? — спросила она меня.

— Ну особых дел у меня нет, но надо сделать кое-какие распоряжения и сделать нужные назначения…

— Не затягивайте! — приказала она.

— Передел власти в столичном Эквилибриуме? — усмехнулся я.

— Да, — ответила мне она и встала с кресла. — И вы в расклад не входите. Поэтому вам лучше покинуть Санкт-Петербург как можно скорее и незаметнее, не вступая в игры.

— Будет сделано, Ваше Величество! — поклонился я. — Послезавтра я отбываю с конвоем в Устьевск.

— Завтра с вами свяжутся мои ведьмы, которые будут сопровождать и применять артефакты. Ждите, граф.

Я опять поклонился. И пока я это делал, Императрица увеялась, оставив только за собой вишневый запах дорогих сигарилл.

Это было вчера, а сегодня я пытался привести дела в порядок, просматривая бумаги и прикидывая, что делать дальше. И тут из боковой двери появилась Лами.

— Работаешь? — спросила она, кивнув на открытый ноут и ворох бумаг.

— Разбираюсь в наследстве Канаверова, — аж крякнул я. — Точнее, в той его части, что мне оставили местные кошелки во главе с их предводительницей.

— Хорошо, что все не отобрали, — усмехнулась она.

— Хорошо. Хоть будет у нас место, где остановиться, когда опять будем в столице.

— Эх, жаль, нас отсюда выгоняют, — пригорюнилась она. — Я бы с удовольствием побродила по городу, по музеям и историческим местам…

Я удивленно воззрился на нее. Вроде как были мы с ней вместе в Питере до этого… Правда, это было сто пятьдесят лет назад, вот черт! Червячок раскаяния начал грызть мою душу.

— Ничего, как все устаканится и все друг друга упокоят, еще побываем, — утешил ее я. — Пока мы персоны нон грата и в местном обществе нерукопожатные.

— Я бы им другое пожала, — с чувством сказала Лами. — Сборище столичных педерастов и б…й! Ручкаться еще с ними…

— Полностью с тобой согласен. Почти.

— Ты, кстати, управляющего нанял? — спросила она с каким-то подвохом.

— Да где же его найдешь… — вздохнул я. Ни один их них проверку на клык не проходит. Как только у потенциального нанимателя начинают отрастать клыки и когти, они орут «мама!», как будто она им поможет, и бегут, роняя кал. Вчера один даже обронил в кабинете, ну да ты помнишь…

— Помню, помню, — скорчила она рожу. — До сих пор пованивает. Поэтому у меня есть к тебе предложение.

— Какое?

— Ваня! — позвала Лами через плечо, и тут же из-за нее высунулась небритая веками рожа нашего спутника в последних приключениях. — Ну давай, говори, что хотел!

— Давай-давай, — одобрил я его.

— Барин, я это…

— Ну! — рявкнула Лами.

Домовой ничего не обронил, но решился.

— Дозвольте остаться в поместье! — выпалил он. — Служить по хозяйству!

— Дозволяю, — удивленно сказал я. — Что ж ты раньше не попросил? А местный домовой не будет против?

— Так я про это и говорю, барин, — сказал он. — Большаком. Нет тут домового.

— У Канаверова домового не было, — пояснила Лами. — Он не терпел всякую мелочь из экзотов. Дурной хозяин.

— Я думал, ты к ведьмам вернешься…

— А что я там забыл, барин? Большачить на полдюжины этих новомодных коттеджей без возможности роста и терпеть придирки нервных дур? А тут все-таки почти замок! И хозяева более или менее спокойные.

Лами хмыкнула, услышав о себе такую характеристику.

— Ладно, Ваня. Ты славно нам послужил, — сказал я. — Все, приглашаем тебя большаком, будешь главным над нечистью.

— Спасибо, барин! — аж просиял он. — Верно служить буду!

— Не сомневаюсь, — сказал я. — Вот тебе первое задание, набери-ка мне слуг.

— Прошлых мы съели, — пояснила Лами.

— Не съели, а просто вырезали, — уточнил я. — За плохую службу. Пытались тыкать в хозяев острыми предметами.

— Эти тыкать не будут, — пообещал Ванятка. — Лично прослежу!

— Э-э… Только одно условие, — замялся я, вроде как недоверие проявляю. — По крайней мере, большая часть их них должна быть людьми.

— Найдем! — уверенно заявил Ваня. — Из знакомых моей домашней неч… экзотов!

Лами хмыкнула во второй раз.

— Все отобранные должны быть представлены нам завтра к утру, — уточнила она.

— Будут, барыня!

— То-то же, — довольно произнесла Лами. — А теперь брысь по своим хозяйственным делам, отрабатывай назначение! А мне с хозяином поговорить надо.

— Убегаю сей секунд! -гаркнул Ваня и исчез.

— Ну по крайней мере управляющего мы нашли, — сказал я.

— Его-то нашли, а вот сюда бы еще найти, — почесала она когтем щеку. — Или выпишем из Устьевска Лопаря с его ребятами?

— Боже упаси. Только его нам не хватало. Ребят выпишем, но Лопарь с его зэковскими замашками здесь не нужен. Он всю малину испортит, если начнет среди аристо быковать «по понятиям» или говорить любимое словечко «Эта…» в разговоре с Императрицей.

— Типа графия и чисто писание, — ухмыльнулась Лами.

— Во-во, — кивнул я.

— Тогда кого? Хотя, если ты кинешь клич, тут объявится очередь желающих отсюда до Мойки…

— И вот тут ты права. Но желающих мы не возьмем, а возьмем абсолютно этого не хотящих. Которым просто придется принять предложение, на которое нельзя ответить отказом.

— И кто это?

И тут у ворот поместья требовательно загудел автомобильный клаксон.

— А вот и он, — сказал я и отобрал штоф Шустовского у Лами, намеревавшийся его замылить.

— Интересно, кто это там? — и она быстро исчезла, чтобы через мгновение проявиться на том же месте. — Ты издеваешься???

— Не-а. Спрячься куда-нибудь и посиди спокойно.

— Да я…

— Все, я сказал! — рявкнул я, и обиженная Лами исчезла.

Я взял два чистых стакана и поставил на кожаную обивку древнего стола.

— Здравствуйте, Ваше Сиятельство! — и в кабинет вошел не кто иной, как граф Рагинский.

— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — вышел я из-за стола и подошел с протянутой рукой.

— Я вижу, у вас тут новые порядки? — сказал Рагинский, пожимая мне руку.

— Нет. Просто э-э… кадровые перестановки. Так что, прошу извинить. дворецкого и слуг пока нет.

— Пустое, граф, — махнул он рукой. — Так вы хотели меня видеть, насколько я понял по разговору?

— Совершенно верно, — я разлил божественный эликсир по снифтерам. — Попробуйте, граф, лучший в Петербурге!

— Вы же знаете, что я не люблю коньяк, — он взял снифтер в руку.

— Такого вы еще не пробовали! — отсалютовал я ему бокалом.

— Неплохо, — Рагинский сделал малюсенький глоток и покатал его во рту. — Но я полагаю, что вы вызвали меня отнюдь не для дегустации божественных напитков. Не так ли?

— Не так, — кивнул я. — Как вы знаете, после недавних событий и вражды Альф Канаверов отдал Бездне душу.

— Да туда ему, собственно, и дорога, — хмыкнул Рагинский.

— Собственно, о том и разговор. Из живых Альф в Российской Империи осталось две, а скоро останется один — я. — А вот гнезд у нас много, вы сами знаете. И мало кто способен возглавить их. В частности, Питерское. Я предлагаю это сделать вам.

— Что? — рассмеялся Рагинский. — Шутить изволите?

— Я совершенно серьезен.

— Кажется, у нас был разговор на эту тему. Зачем вам я, когда стоит только свистнуть, и набежит толпа Бет и прочей шелупони, способной исполнять вашу волю только за звание вашего заместителя. Почему я?

Я бросил ему на стол его личное дело, в котором кое-что дописал.

— Потому что только так вы не только спасетесь, но и сможете продолжать заниматься своими делами. Да, и папочку эту не я составлял, — прозрачно намекнул ему я.

— Вижу, — ответил Рагинский, вчитываясь в бумаги. — Вот как?

Это он дошел до вписанной мной строчки «Приговорен к ликвидации».

— Как видите, вам придется выбрать сторону. Отсидеться уже не удастся, время не то. И я предлагаю вам сильную сторону. Мою. Итак, господин граф?

— Могу я подумать?

— Выбор надо будет сделать здесь и сейчас. Как вы думаете, с чьего позволения вы имеете так называемую независимость и называетесь Сигмой? Все, вольница так называемых Сигм кончилась. Я призываю вас на службу Рода. Вы отказываетесь?

— Я…

Эпилог

Устьевская губерния, недалеко от заброшенной военной базы

— Похоже, мы не успели, сказал я, машинально сжав холку Альбы и глядя туда, где полыхал… Нет, не закат. Инфернальное красное свечение, больше похожее на отсвет раскаленного металла.

— Говорили же придуркам, чтобы не лезли туда! — чуть не плача сказала Лами.

— Они не послушали, — проводил я взглядом боевой вертолет, из хвоста которого валил дым. — Вояки, твою мать…

— Что делать будем?

— Что? — я окинул взглядом нашу большую колонну, которую мы собрали для помощи в ликвидации провала. — А ничего.

— Совсем ничего?

— Совсем-совсем ничего, — подтвердил я, как Винни-Пух. — Короткое совещание с причастными, а потом — сделаем ноги.

— Бросим вояк одних?

Ба-бах! Сверкнула ослепительная вспышка и в небо начал подниматься грибок ядерного взрыва. Вояки решили влупить тактической боеголовкой, которая демонам как легкий душ. Дебилы, мля…

— Они и сам тут неплохо справляются, — сказал я. — Нахрена нам помогать им, точнее, исправлять их косяки? У них был свой план? Был. Пошло не по плану, а по п…е, как всегда? Ага. Ну и какого хрена проявлять героизм в отражении орды демонов, выпущенных армейцами в наш мир? Нет уж. Героизм проявляется тогда, когда недоработали штабные и командиры. Сейчас я его не склонен проявлять. В жопу подвиги.

— Тогда я объявляю общий сбор?

— Ага. Давай. Обсудим, в какую сторону нам рвать когти…

Конец второй книги