Тваремор 2. Месть Альфы

Глава 15

Где-то под Санкт-Петербургом, усадьба графа Рагинского

— Ты не шутишь, — сказал граф, резко убирая ствол ружья от моего носа.

— Нет, — покачал головой я. — И больше никогда не направляй на меня оружие. Последний, кто так сделал, сильно пожалел о большой мушке на стволе.

— Петрушка, бросай! — вместо ответа крикнул граф слуге, и в воздухе закувыркались две игрушки.

Б-бах! — два выстрела слились в один и то, что осталось от истерзанных тушек мишек с нелегкой судьбой, упало в траву.

— Вот так, — сказал он, переламывая ружье и поморщившись от дыма из казенников. — Пойдем дома поговорим.

Так с ружьем на плече он и повел нас к себе, в свой фамильный особняк. Который построил по легенде его прапрадедушка, но сами понимаете… Легенда есть легенда, главное — ее правильно поддерживать. И не допускать ни малейшего подозрения в ее правдивости.

Даже, если дом представлял собой типичное палацетто из Италии. Впрочем, чего только в Петербурге не встретишь? Петр с Екатериной приглашали заморских умельцев всех мастей, а те экспериментировали, как могли.

— Итак, ты решил пойти против Канаверова, — сказал он, распахивая перед нами двери гостиной, залитой солнечным светом.

— Поправочка, — сказал я. — Не я против Канаверова, а он пошел против меня и теперь я вынужден его наказать. Ты немного путаешь наши веса.

— Ну да, для вас, высших, разница между нулем и единицей или двойкой в приставке к «Альфа» имеет значение, — хохотнул он. — И вы думаете, что все, кроме вас, этим тоже озабочены?

Он подошел к бару и вынул три хайбола и бутылку виски — коньяк Рагинский не уважал.

— «Гленливет», — отсалютовал бутылкой он. — Лучший скотч во всем мире.

Он плеснул по два пальца в каждый хайбол и подал бокалы нам.

— За успех вашего безнадежного дела, — усмехнулся он, и сделал глоток. — Подчеркиваю — вашего.

— Я уже понял, — хмуро сказал я. — Сторону ты выбрать не желаешь.

— А зачем? — беззаботно спросил он. — Нам, сигмам, сугубо фиолетово, кто из вас будет нулевым, первым и далее по списку.

— Так ли уж? — прищурился я.

— Ну сам посуди. Нас не волнуют дела гнезд и дела наших лидеров. Вот тебя, например, волнует, кто будет сейчас править Российской Империей? Владимир Третий или его брат, потенциальный император Петр Пятый? От этого ничего не изменится, царская власть и Империя не пострадают. Как жили раньше, так и дальше жить будем, все равно.

— А если новый царь окажется таким, что устроит подданным веселую жизнь?

— Ну как-то можно приспособиться, — пожал плечами граф. — Главное — не принимать ничью сторону, чтобы не оказаться на неправой, или наоборот, погибнуть за правое в пересчете будущей правки истории дело. Нас это не касается, извини. И это относится не только к тебе — Канаверов с Маркониным получили бы тот же ответ. Я сражаюсь только за единственное правое дело — мое. Но прошу учесть, я не принимаю ничью сторону, ни сейчас, ни в дальнейшем. Ваши разборки — это ваши разборки. Меня они не касаются сейчас и не будут касаться в будущем, я не собираюсь ни за кого вписываться.

— Только позиция довольно шаткая. Ни вашим, ни нашим…

— Своим, — он допил виски. — И интересы у меня тоже свои, чужие не поддерживаю. Я надеюсь, ты меня правильно понял?

— Понял, — недовольно сказал я.

Да и от чего тут быть довольным? По большому счету он, как Сигма, прав. Мне он ничем не обязан, ему наши разборки — до фонаря. На его месте и я бы ответил так же. Но, черт возьми, обидно. Как заинтересованной стороне.

— А чего ты ожидал? — усмехнулся граф. — Скаутского задора? Давайте уничтожим Альфу два и три, потому что этого хочет Альфа-один? Потому что этого хочет он? А то, что нас это не касается, его не волнует?

Я промолчал. Действительно, я этого хотел. Но не учел степень здорового пофигизма сигм по поводу моего желания.

— Такая позиция у всех Сигм?

— Ну за всех я говорить не стал бы, — повертел хайбол в пальцах он. — Но я думаю, подавляющее большинство будет со мной. Не с руки нам лезть в разборки высших без причины. Такой, которая трогает всех и которая может привлечь на нужную сторону Сигм. Попробуй, может с другими и получится, но я — пас. По другим делам, не связанным с конкретными разборками — обращайся, всегда помогу, чем смогу. По внутривидовым разборкам в вашей верхушке — нет.

Граф со стуком поставил на стол пустой хайбол, прозрачно намякивая, что пора бы и выметаться.

— Хорошо, Ваше Сиятельство. Понял, принял, — раскланялся я.

Взаимный поклон, и граф был настолько любезен, что даже проводил нас лично до ворот. Видимо, убедиться, что такие беспокойные гости наконец-то избавили его от своего присутствия. А Лами, видимо, припомнила, что он говорил про нее и ушла на нижние тропы прямо на глазах опешивших присутствующих.

— Ну и хам же твой приятель, — отряхнулась она, расправляя одежду.

— Как выяснилось, даже не приятель, а просто знакомый, — я взялся за ручку дверцы. — Просто знакомый.

Я плюхнулся на сиденье, предоставив девушке крутить баранку.

— Куда теперь?

— Надо подумать.

— Подумай, может, понравится… — оскалила зубы Лами.

— Не хами, и без тебя тошно.

— Сигмы в массе своей тебе не помогут. По одной простой причине. До бога — высоко, до тебя — далеко, а Канаверо — вот он, рядом, по соседней улице ходит. Как ты думаешь, многие тебе помогут из страха перед ним? Им-то ты — лицо постороннее, а вот у Канаверо здесь своя армия из бет, гамм и прочей шелупони до омег, которых он всех перекусал… Или не всех, оставил парочку на закуску. Как-то так. У тебя есть Сигмы, которые должны тебе по гроб жизни? Хотя да, я забыла, для вас это шикарный спальный гарнитур, — продолжала зубоскалить она.

— Есть, — сказал я.

— Большой за ним долг?

— За ней, — сказал я. — Это дама.

— О! — оживилась Лами. — Это интересно! Люблю вампирские истории любви! Упырь-лыр — это прям интересно.

— Только не говори, что ты это читаешь, — зыркнул я на нее.

— А почему нет? — Лами объехала кочку на дороге. — Хоть почитать… А то от вас, упырей, любви не дождешься.

— Когда придумаешь средство для безопасного секса с суккубом, тогда и будем про любовь.

— Астральный презерватив? — заинтересованно сказала она. — А что, мысль годная. Так куда едем-то?

— В поместье графини Извариной.

— Ни разу о ней не слышала, — призналась Лами.

— Еще одна Сигма. На этот раз обязанная мне жизнью.

— Дай угадаю, — хмыкнула она. — Спас ее от смертельной неудовлетворенности?

— Ну почему ты такая пошлая? — спросил ее я.

— Потому что ты такой скучный.

Я ничего не ответил, лишь затыкал пальцами по экрану навигатора, вбивая адрес.

— Смотри-ка, и недалеко, однако, — одобрительно пробурчала Лами. — Всего тридцать верст! Если твой навигатор модели «Иван Сусанин» не врет.

И в самом деле. Я плохо ориентировался в совершенно чужой области, спасали только гаджеты. Бедные вампиры старого обращения! Из тех, конечно, кто не способен принять новое и научиться пользоваться современными вещами! Доходило до того, что некоторые даже не умели водить машину, а мобильный телефон, не говоря уже о компьютере, вводил их в полнейший ступор. Такие ретрограды сидели по домам и понемногу зарастали мхом, не в силах существовать в современном постоянно меняющемся и наращивающем темп жизни мире.

— Трогай! — сказал я.

— Смотри. могу понять буквально, — хихикнула Лами.

Да тьфу на тебя. Что на нее нашло?

— Ладно, — снисходительно сказала она и тронула машину с места.

Мы вырулили на шоссе и влились в поток машин, спешащих по своим делам.

Где-то под Санкт-Петербургом, усадьба графини Извариной

К особняку графини Извариной мы подъехали без приключений. Точнее, как и в прошлый раз — машину оставили в кустах на обочине, а сами прыгнули с помощью Лами к особняку.

— Смотри-ка, тут все серьезно, — сказала она, поглядев на шедевр зодчества.

В отличие от графа Рагинского здесь, похоже, были больше обеспокоены своей безопасностью. Высоченный кирпичный забор в два человеческих роста, с битым стеклом поверху, спиралями концертино на кронштейнах…

Я сосредоточился и посмотрел на это произведение фортификационного искусства Волхвьим взором. Да, тут все серьезно. Помимо слабо светящихся кабелей системы охраны и наблюдения, тут было намешано еще и достаточно плетений, которые были мне совершенно незнакомые. То есть безопасность не только от людей…

— Чувствуется вонь охотников на демонов, — сказала Лами. — Особняк защитили не только от людей, но и от нас.

— Странно?

— Да, — сказала она. — Чувствуется, что хозяйка либо сама ворожит, либо от чертей отбивается.

— Все может быть, — сказал я, оценивая магическую роспись.

— За ней это водилось? — спросила Лами.

— Ты знаешь, я видел ее в последний раз в веке девятнадцатом, тогда и спас ее от смерти.

— От какой? — ухмыльнулась она.

— От чахотки. Увел от ваших из-под носа.

— Ну подумаешь, пожила бы еще лет пятьдесят и благополучно сдохла, оставив душу дьяволу согласно договору, — скривилась Лами. — Продажники у нас слабые, не могут соблазнить клиента обещаниями. А некоторые кровососы этим и пользуются.

— Но-но, — строго сказал я. — Нечего у людей отбирать единственное, что у них есть, и обрекать на муки на веки вечные.

— Это говорит мне высший вампир? — фыркнула она. — Лучше думай, что делать будем.

— В каком смысле? — не понял я.

— В прямом, — скривила она рожицу. — Демонов и прочих пришельцев с нижнего мира тут не любят. Забор — периметр Зальцмана, под центральным входом посмотри — там пентаграмма нарисована. Да не простая, а сигил Кроули, для нас это как медвежий капкан. Так что как хочешь, а я туда не пойду!

— И где ты будешь?

— Тут, в кустиках тебя подожду на стреме. Или в нижние миры уйду.

— Ладно, договорились, — я нажал на кнопку интеркома.

— Кто?

— Его Сиятельство граф Константинов к Ее Сиятельству графине Извариной, — произнес я надменно, так, чтобы пафос аж сочился через микрофон.

Насколько я помню, манерная сучка Изварина обожала такие выгребоны.

— Ожидайте!

— С какого лысого? — вскипел для виду я, но абонент был уже не абонент, в смысле динамик уже отключился.

Ждал я недолго, пока лакей, почесав сопревшую под лосинами промежность, соизволил подойти и открыть дверь.

— Ваше Сиятельство? — спросил лакей, протягивая руку.

— Он самый, — сказал я и сунул ряженому придурку унипасс.

Да, Изварина была просто помешана на старине. Даже лакеи и прочая челядь была одета по моде Екатерины, если не Петра. Вот и здесь мои документы смотрело чучело в парике, лосинах, камзоле и панталонах, с бантами на башмаках.

— Ваше Сиятельство! — теперь лакей согнулся в поклоне, изображая улитку. — Прошу вас!

— Благодарю, милейший, — ответил я через губу.

Лакей пропустил меня через калитку в створе ворот. Неуважение, однако. Мне ковровая дорожка положена и фанфары по бокам. Ладно, литавры тоже сойдут.

— Следуйте за мной, Ваше Сиятельство!

Пока я шел за лакеем по дорожке из белого песчаника, то с любопытством крутил головой по сторонам. А ничего так, «гламурненько», как сказала бы Лами. С зелеными насаждениями у графини было все в порядке. Аккуратно постриженные кустики, деревца с кроной в форме шаров, зеленая стена из чего-то такого, что мне трудно описать, но красиво, черт возьми!

Жаль, что в Упыревке это не повторить — климат иной, да и садовника твари схарчат по дороге. А потом зверье мое иномирное — Шарик обязательно начнет ссать на деревца. А как выяснилось, его моча не хуже электролита из аккумулятора. Сука, точнее, кобель загубил мне вишневое дерево, спалив ему корни дотла. Если бы не Альба, я бы его на бронещитки пустил, скота такого.

А так все вокруг зелено, ухожено — чувствуется женская рука. Веселятся холопы, перекрикиваются молодецки. Где-то трещит газонокосилка, из конюшни доносится визг — какую-то дворовую девку порют, плетьми, а не то, что вы подумали. В общем все, как и положено. Кому положено — работают, кому нет — отдыхают.

Как, например, вон та графиня. Сидит себе у бассейна, в тенечке, развалившись в шезлонге — любовь к старине шезлонга не касается, это другое. Равно, как и купальник-монокини.

— Ваше Сиятельство, Его Сиятельство граф Константинов! — отрапортовал слуга, подведя меня к шезлонгу.

— Вон, — негромко сказала графиня, посмотрев на него из-за солнечных очков. — Граф! Какими судьбами!

Вот ненавижу, когда мне суют ручку для лобызания. Но от этого у меня есть свои приемы. Если это простой человек, я радостно пожимаю ее со всем пылом чтобы кости затрещали, гаркаю «Очень рад!», чтобы слюни летели. Обычно этого хватает, чтобы женщина убралась из пределов прямой видимости. Ну а для Других…

Я радостно выдвинул клыки в рабочее положение. Графиня ручку мигом отдернула. Хотя, что так дергаться? Заживет, как на собаке. Точнее, упыре, каковой она и являлась.

— Да так, мимо проходил. Дай, думаю, зайду, обрадую своим присутствием старую знакомую…

Вот только рожа графини не выражала радость, отнюдь. Ну хоть бы изобразила, на худой конец…

— Это сюрприз, граф. Никак не ожидала увидеть вас здесь…

Врет, нагло врет. Вон как оболок пожелтел… Значит, ожидала. Кто стукнул, интересно? Рагинский? Вряд ли, он с ней как кошка с собакой. В смысле, совсем не дружен — а то поговорка бывает неверна.

Значит, кто-то из… У меня начало сосать под ложечкой и внутри заворочалась чуйка.

— Люблю делать сюрпризы, графиня.

— Главное, чтобы они были приятными, граф… — промурлыкала Изварина и изменила позу на шезлонге на «Возьми меня здесь».

Ага, оболок пожелтел так, как будто графиня заразилась гепатитом. А дальше что? Потащит в покои? Или попробует прибить прямо здесь?

Блажу? Нет. Просто я заметил изменения в поведении дворовых. Кто-то нырнул внутрь, кто-то, наоборот, наружу выбрался. Какие-то непонятные движения…

Я проигнорировал пригласительные жесты графини. Похоже, нас заманили в ловушку. Но импровизированную, поставленную на всякий случай и силами ее челяди.

— Ну и сколько Канаверов обещал за мою голову? — спросил я в лоб, наблюдая за ее оболоком.

Ох, какое буйство цветов у нее на астральном плане… Что твоя цветомузыка. Вот так, значит…

— Что вы себе позволяете, граф! — взвизгнула тетка так, что аж шезлонг затрещал, не выдержав движения жирных телесов.

— А ничего, — ухмыльнулся я, отращивая клыки и приготовившись к драке.

— Эй, слуги! Взять его! — она воздела палец вверх.

Ну вот, сразу бы так. А то тут коровью камасутру устраивает.

Графиня вылетела из шезлонга, морфируя на глазах, я уже приготовился встретить ее хорошим маваши…

Бах! — раздался издали винтовочный выстрел. И, главное, исключительно меткий — палец графини с Дневным Кольцом отлетел в сторону, добавив визга в ее боевой клич «убью, сука!!!».

Удача, однако! Я немного скорректировал удар и выбил графиню в бассейн, прямо под яркое солнышко.

— А-а-а!!! — вопль и рев сгорающей графини слышала вся округа.

А выглядело это так, как будто высоковольтные провода уронили в воду. Даже, скорее, как гигантский термит под водой. Бассейн тут же заволокло паром — теплоемкость графини, однако, была достаточной, чтобы его вскипятить. А нечего было мелочиться — сделала себе купальню чтобы сиськи помыть, больше надо было!

Ну и сквозь пар было видно бегущих слуг. К сожалению, по направлению ко мне, а не от меня.

Но тут мне помог неизвестный стрелок, помогая отстреливать особо ретивых слуг, а дальше я уже справился сам. Новообращенные хозяйкой даже не из первой полусотни — не смешите мои тапочки. Тем более, как я понял, некоторые еще оставались людьми, их пока не обратили. Скорее всего, их держали на корм, как доноров.

И я размялся, как мог. Клыки, когти, боевая морфа… Ну как я и сказал, шансов у них не было никаких. Совсем.

Через пару минут я обозрел дело когтей своих. Да, бойня…

Бабахнуло так, что часть стены обвалилась, разрушив к чертовой матери периметр Зальцмана со всей ведьмовской росписью. Что за хрень?

Я повернулся к пролому.

— Это я! — возникла Лами, весело помахивая снайперской винтовкой, марксманкой Токарева.

— Ну ты даешь, — одобрительно хмыкнул я.

— Если меня не пускают внутрь, я прихожу сама. Особенно, когда снаружи стоит… стояла засада на одного очень неосторожного вампира и плюс еще демона. Точнее, нет, демона они не учли.

— Молодец, — сказал я ей. Доброе слово и суккубу приятно.

— А то, — гордо подбоченилась она. — Насколько я понимаю, визит не удался? Зато резня шикарная!

— Теперь в темпе вальса. Я думаю, с полчаса у нас есть, так что похозяйничаем в доме и потом…

— Ага. Поехали!