Трудности перевода с драконьего

ГЛАВА 8. Трудности перевода с драконьего

Зорн замер, обнаружив меня живой, здоровой и одетой только в свисающий на цепочке медальон. Зрачки по-драконьи вытянулись, взгляд стал хищным. В напряженной тишине шипел ледяной фонтан, бьющий из ванны, бурлила вода.

Мы отмерли одновременно. Я резко прикрыла руками все, что было возможно прикрыть, и повернулась боком. Хотя каким боком не повернись, медальон наготу не спрячет. Владыка взял из стопки на теплом мраморном столике полотенце и, молча подойдя, накинул покров мне на плечи.

— Ты кричала.

— Вода ледяная, — пробормотала я, лихорадочными движениями заматываясь в полотенце. — Пора отвернуться, кейрим Риард.

— Надо бы, — согласился он и снова сделал шаг, фактически подойдя к краю ступеньки.

Пятиться было некуда, разве что плюхнуться в воду. Зорн разорвал зрительный контакт, перевел взгляд на мои ключицы и вдруг протянул руку. Невольно я сжала на груди полотенце, а он вытащил за цепочку спрятанный медальон. От невольных прикосновений кожа покрылась мурашками.

— Продолжаешь хранить договор, Эмилия?

Зорн потер украшение со спрятанным внутри пеплом пальцами, губы изогнулись в понимающей усмешке.

— Лучше спрятать его в шкатулку? — спросила я вдруг севшим голосом.

Острый взгляд темных глаз прошил меня насквозь.

— Это был ответ на мое предложение или риторический вопрос?

Странный разговор оборвался выразительным молчанием. Видимо, Зорн уже получил ответ, потому как выпустил медальон, и отступил.

— Тебе стоит одеться, — сухо бросил он. — Сейчас войдет горничная.

Секундой позже донесся тонкий перезвон посуды. Видимо, Ренисса вкатила тележку с обещанным ужином. Зорн сдержанно кивнул мне и уверенной походкой вышел из ванной комнаты, за его спиной сама захлопнулась дверь. В покоях раздался грохот. Хотелось верить, что горничная не упала в обморок от неожиданности, обнаружив за спиной выходящего из ванной комнаты кейрима.

Минуты не прошло, а Ренисса постучалась и тихонечко вошла. В руках она держала домашнее платье на пуговицах от ворота до самого подола.

— Кейрим сказал, чтобы я принесла одежду.

Тут горничная увидела, как в ванной бурлит вода. Веселый фонтан был уже не настолько весел, но все еще пытался вылезти над неспокойной поверхностью. На теплом мраморном полу блестели огромные лужи. Вопросов, безусловно, появлялось много. Со стороны выглядело так, словно в комнате произошел потоп.

— Что у вас произошло? — осторожно поинтересовалась Ренисса.

— Ванна взбунтовалась.

— Видимо, была в сговоре с дверью, — задумчиво заключила она, и я вопросительно изогнула брови. — Дверь больше не с вами.

Через некоторое время, облачившись в исподнее и застегнув все пуговицы на платье, я смотрела на выломанную межкомнатную дверь. Скособочившись, та висела на силе воли и одной вывернутой петле. Косяк рассыпался трухой. Было видно озаренную ночником мужскую комнату с огромной кроватью и шерстяным ковром на полу.

— Сейчас ее починят, — убежденно заявила Ренисса на талусском языке.

Внезапно, с хрустом выкорчевав петлю, дверь плашмя громыхнулась внутрь спальни. Мы с горничной испуганно отпрянули.

— Нет, — покачала я головой, — сейчас не починят.

— Ох, госпожа Риард, в замке превосходные мастера!

Через некоторое время двое чудесных мастеров под руководством Тиля понесли труп двери на ремонт, но скорее всего хоронить. Сидя за столом, я жевала подогретый горничной ужин, состоящий исключительно из талусских блюд, и наблюдала за скорбной процессией.

— Приятного аппетита, вейрони Риард, и спокойной ночи, — с вкрадчивой улыбкой пожелал Тиль, отступая спиной в коридор, и закрыл дверные створки.

Учитывая, что теперь между спальнями образовался сквозной проход, о спокойствии речи не шло. Перед мысленным взором проносились сцены из любовных романов. Зорн в роли безудержно страстного дракона выходил в мою комнату. Косой свет падал из соседней спальни, озаряя высокую, поджарую фигуру.

Муж вставал в изножье, одним резким движением срывал с плеч черный халат, и шелковая ткань падала к мускулистым ногам. Как тающая Тамара, я лежала на кровати, стыдливо натягивала до подбородка одеяло, а сама-то с жадностью рассматривала все, что мне неустрашимо показывали. Но в том месте, где сходились косые мышцы крепкого живота, висел желто-красный, похожий на фигурное пятно кленовый лист. С темным черешком, строго указующим вверх.

— Какой кошмар! — Я тряхнула головой, пытаясь отогнать странную фантазию.

Похоже, пора переходить с любовных романов на книги с расследованиями… С другой стороны, нет гарантии, что в воображении Зорн, одетый в кленовый листочек, не начнет приходить с волшебным мечом в руке. Все же опасно изменять увлечениям романтическими историями и дракону, скидывающему халат!

В реальность, где владыка уничтожил единственный заградительный элемент между спальнями, меня вернул деликатный стук в дверь. С неизменной улыбкой, словно время не приближалось к полуночи и спать не хотелось, на пороге возник Тиль со шкатулкой.

— Кейрим передает вам примирительный дар, — торжественно объявил он и, подняв крышку с танцующими драконами, продемонстрировал содержимое.

В выемке на черном бархате лежала бутылка с кофейным ликером. Невольно я посмотрела в сторону спальни, но дверь гостиной была закрыта.

— Кейрим ужинает в своих покоях, — пояснил слуга.

— В таком случае, передайте ему вот это. — Я показала на нетронутую глубокую тарелку с талусским рагу из овощей, от которой поднимался ароматный дымок.

— Примирительное варево? — ласково уточнил слуга.

— Нетронутая ложкой традиционная талусская еда, — поправила я.

— Прямиком с вашей родины? — вежливо уточнил Тиль.

— Прямиком из дворцовой кухни, — проворчала Ренисса.

Слуга подхватил горячую тарелку, но тут же поставил обратно и взял льняную салфетку.

— Если вы позволите, вейрони Риард, я пойду прямым путем, а не в обход, — попросил он и немедленно, пока не запретили, ринулся по направлению спальни.

Через пару минут, когда густой кофейный напиток был налит в высокий хрустальный стакан, потому как мелкой посуды в покоях не нашлось, а пить ликер из горла выше любых представлений о добре и зле, в двери гостиной вновь раздался деликатный стук. С тарелкой в руках Тиль прошмыгнул в комнату.

— Кейрим предлагает вам попробовать традиционное авионское блюдо, — пояснил он и поставил передо мной половину стейка, сочащегося соком. Поджаренная темная корочка поблескивала в свете магической лампы.

— Тогда отнесите кейриму утиный паштет с апельсиновым джемом. — Я отложила половину в пустую плоскую тарелочку. — Зорн сегодня пытался его попробовать, но не задалось.

— Повар специально делает для вейрони и хранит в холодильном коробе, — отрекомендовала Ренисса.

В ответ мне принесли посыпанный какими-то специями салат из сырых овощей. Этот мужчина вообще ест что-то не просто порезанное или прижаренное для вида, а нормально приготовленное?

Оглядев свой ужин, я отправила Зорну в ответ хрустящие баклажаны. Следом мне принесли стакан с родолесским виски, пришлось расстаться со стаканом кофейного ликера.

— Кейрим просил передать, что впечатлен объемом питья, — прокомментировал забегавшийся Тиль, потерявший улыбку где-то между комнатами. — Почему бы вам не провести вечер по-семейному?

— Они в ссоре, — громко зашептала ему на ухо Ренисса. — Вейрони гневается из-за выбитой двери.

— Но вы уже обменялись примирительными напитками! — воскликнул Тиль и сквозь зубы, указывая в разнообразные ополовиненные блюда на столе, перечислил: — Примирительными овощами, примирительным мясом, примирительным…

— Нет, — коротко перебила я.

— В таком случае, что мне еще отнести кейриму? — с кислой миной сдался он.

— Разве что салфетку, — хмыкнула я.

— Поверьте, у него на столе разложены точно такие же! — вздрогнул Тиль, не распознав иронии.

Он вернулся на мужскую половину с пустыми руками, а я все-таки попробовала стейк с кровью. Как и предполагала, пища для драконов отзывалась гастрономическим удовольствием только у драконов.

После сытного и, прямо сказать, разнообразного ужина Ренисса помогла мне распутать из волос длинные шнурки с речным жемчугом. Прежде чем укладываться, я отправила ее проверить, что происходит на мужской половине.

— У кейрима все еще горит свет, — по-талусски тихонечко оповестила она, заглянув через дверь в спальню.

Дожидаться не стала, отпустила откровенно зевающую горничную и отправилась в спальню. Через открытый проем немедленно увидела Зорна, одетого в широкие штаны и простую рубаху.

— Завтра дверь вернут на место, — вымолвил он этим своим волнующе-хрипловатым голосом. — Благодарю за познавательный ужин и добрых снов, дорогая супруга.

— Погасишь свет?

— Конечно.

Щелчком пальцев владыка эффектно погасил лампы в обеих комнатах. На пару секунд показалось, что меня ослепило. Едва не войдя лбом в кроватный столбик, я забралась на высокую постель и скользнула под тяжелое одеяло.

Темнота заливала покои, из дверного проема заметно сквозило. Сны не шли никакие: ни добрые, ни злые. Было слышно, как в соседней комнате пытался заснуть Зорн.

— Айлис Приор, — вымолвила я в тишине.

— Говори, — спокойно отозвался он.

— Вы любовники?

— Нет, — коротко ответил владыка и через паузу добавил: — Но были. Я оставил Айлис еще до свадебного ритуала. Для меня брачные метки — не роспись на стене, Эмилия. Я не позволю себе унизить законную жену присутствием другой женщины.

— Но наш договор не включал верность.

— И я буду крайне огорчен, если ты захочешь видеться с бывшим женихом, — заметил Зорн.

— Почему именно с ним?

— Другие мужчины к тебе не допущены.

— А ты за этим наблюдаешь? — понимая, что дразню дракона, с улыбкой спросила я.

— Пристально.

Некоторое время мы молчали.

— То колье подарил Айлис ты? — прикрыв глаза, спросила я.

— Какое колье? — недоуменно уточнил Зорн, но секундой погодя, видимо, вспомнил, о каком украшении идет речь. — Нет, я не дарил.

— Боже, ненавижу сплетни! — едва слышно выдохнула я.

— Я подарил ей поместье.

— Если подумать, то не стоит быть настолько откровенным, — кое-как проглотив неприятное признание, проворчала я и сердито повернулась на бок, спиной к смежной стене. — Доброй ночи, кейрим Риард.

Не меньше получаса мы лежали в тишине. Я прислушивалась к тому, что происходило в соседней комнате. Очевидно, владыка тоже страдал бессонницей. Отсутствие двери до странности бодрило.

Внезапно стало ясно, что он поднялся с кровати. Сердце пустилось вскачь, кровь ударила в лицо. В голове вдруг опять появилась фантазия о драконе в кленовом листочке и с мечом в руках, указующими ровно вверх. Я закрыла глаза и притворилась спящей…

Сдержанно хлопнула дверь. Зорн ушел из покоев.

***

На следующий день во дворце случился почтовый бум! С самого утра одно за другим начали приходить приглашения на праздник огня в посольские дома. Владыка перенаправлял письма мне с короткими приписками, сделанными на плотных конвертах с королевскими гербами: «Откажись, отправь дары». Когда его новый помощник по виду верзила, которого приказом кейрима вытащили из тренировочного зала и запихали в приличный костюм, зашел в библиотеку в третий раз, я еще с первым письмом не разобралась.

— Еще? — воскликнула я.

— Мне жаль, — прогудел он и протянул стопку из четырех посланий.

— Узнайте у кейрима, какие дары будут уместны, — отправила я посланника обратно.

— Слушаюсь, — с каменным лицом согласился он и снова вышел.

Я начала вскрывать новые приглашения и обнаружила, что последнее было не приглашением. Да даже пришло не из посольского дома! Айлис Приор, видимо, сидя в своем полученном в дар поместье, писала длинные жалостливые извинения, что случайно поставила ее драгоценного кейрима в ужасное положение.

— Случайно?! — с сарказмом фыркнула я.

Очевидно, что она была в преступном сговоре с моим бывшим женихом!

Когда секретарь вернулся каменное лицо уже было у меня.

— Кейрим Риард просил передать, что дары на ваше усмотрение, — объявил он.

Пытаясь подавить приступ раздражения, я протянула конверт от Айлис.

— Уточните у кейрима: на это письмо тоже мне выбрать подарок? Или он ограничится уже сделанными дарами?

Получив очередной приказ быстро слетать из одного крыла дворца в другое, дракон даже бровью не повел и не дернул глазом. Он невозмутимо кивнул и, забрав конверт, отправился передавать владыке неловкие вопросы. Возможно, пока не понимал, что вступает в эпицентр зарождающейся бури.

Как ни странно, вернулся живой, здоровый и даже не потрепанный. Невозмутимость по-прежнему оставалась при нем. Кажется, я начинала понимать, почему Зорн выбрал этого верзилу в секретари: его нервной системе можно позавидовать.

— Кейрим ждет вас в кабинете, — объявил он. — Хочет обсудить письма.

— Что ж, владыка, давай обсудим… — кровожадно пробормотала я на родном языке и, собрав со стола всю стопку вскрытых конвертов с приглашениями, отправилась в рабочий кабинет владыки.

В раскрытые стражами двери не вошла, а буквально ворвалась, готовая потрясывать пачкой приглашений, но вдруг обнаружила целое собрание из советников, бледного Ашера и Зорна с таким лицом, что каменным не назовешь. Скорее вылитым из бронзы! От стоящего в воздухе напряжения были готовы съежиться бестии на картинах. И только поистине непробиваемый секретарь никак не отреагировал на гнетущую атмосферу и спокойно объявил:

— Как вы просили, вейрони Риард здесь.

Кто бы знал, что послание от бывшей любовницы вызовет переполох в дворцовых масштабах. Владыка решил выбирать уместный дар всей драконьей деревней? Самому, похоже, воображения не хватило.

Зорн указал подбородком на кресло.

— Присядь, Эмилия.

Я положила ему на стол стопку с приглашениями из посольских домов и пристроилась на краешек сидушки. Всегда надо быть готовой вскочить на ноги и потрясти кулаком в воздухе, если владыка решит кому-нибудь подарить поместье.

— Переведи. — Он протянул исписанный лист бумаги, заметил мой выразительный взгляд и добавил: — Пожалуйста.

За спиной кто-то подавился на вздохе.

С независимым видом я забрала бумагу и обнаружила, что послание написано на фрэйте, языке полуострова, отделенного от островов северных драконов широким проливом. Единственная попытка штурмовать этот диалект несколько лет назад у меня закончилась полным провалом, но истинный языковед всегда знает, когда надо отступить и не тратить впустую время.

— Оно написано на языке закрытого северного полуострова, — вымолвила я.

— Я заметил, — вкрадчиво согласился Зорн.

— Фрэйтийцы почти не общаются с внешним миром.

— Спасибо за справку, я в курсе, — интонации мужа стали совсем елейными. — Просто скажи, как быстро ты сможешь его перевести?

— А когда надо? — немедленно уточнила я.

— Когда ты сможешь?

— Через полгода, — призналась я, и Зорн чуток поменялся в лице, в смысле, многозначительно заходил желваками. — Понимаешь, нужно разобрать основы языка. Он чем-то похож на эсхирь, но есть нюансы…

— Ты говоришь на шести иноземных языках! — искренне возмутился владыка.

— Но фрэйт в этот список не входит.

— Почему? — выдвинул он смехотворную претензию.

— Не догадывалась, что когда-нибудь буду сидеть в кабинете кейрима Авиона, готового откусить мне голову! — сорвалась я.

За спиной снова поперхнулись. Не пойму, кто настолько нежный затесался в советники к владыке? С ним выживают только люди со стальными канатами вместо нервов. Такие, как новый помощник.

— Простите, мой кейрим, — пробормотал этот «невозмутимый» секретарь и откашлялся. Даже его доконало!

Зорн раздраженно постучал пальцами по столу, потом потер затылок, словно от переизбытка мыслей трещала голова, и спросил:

— Что нужно, чтобы перевести письмо сегодня, а не через неделю или полгода?

— Найти переводчика, — удивилась я, почему в кабинете столько умных мужчин, а никому в голову не приходит самое логичное решение.

С недобрым весельем тот посмотрел на советников.

— За переводчиком в академию уже отправился гонец, — напомнил один.

— Завтра он точно будет во дворце, — добавил второй.

— Если мы его все-таки отыщем, — пробормотал Ашер, но тут же уверил: — Он непременно будет!

В общем, отыскать переводчика по первому требованию не удалось, и владыка гневался.

— Как понимаешь, я не каждый день получаю письма с закрытого полуострова, было бы неплохо в общих чертах понять, чего от меня хотят, — с заметной досадой пояснил он.

— Тогда… — Я задумчиво примолкла и взглядом отыскала смутно знакомые слова.

— Что? — мягко спросил Зорн, подавшись вперед.

— Ты сам решишь, какие дары отправлять в посольские дома, — выдвинула я первое требование.

— Договорились, — покладисто согласился муж.

— И отдай письмо Айлис Приор! — Я протянула руку, требуя немедленно вернуть послание от его бывшей любовницы. Пусть ревность не входила в условия договора, более того была совершенно губительна для фиктивных отношений, но само появление этого письма заставляло меня беситься.

— Оно в мусорной корзине, — пояснил он и посмотрел на секретаря.

— Сейчас достану, — предложил помощник и двинулся к массивному столу владыки.

— Не стоит! — остановила я. — Письмо уже в конечном пункте.

— Что-то еще? — приветливо уточнил Зорн.

Честное слово, он был настолько заинтересован в переводе, что чуть золотых слитков не потребовала, но грешно наживаться на спасении мужа, когда тот попал в стихийное бедствие.

— Дайте хотя бы словарь. — Я развела руками.

— Превосходно! — Владыка сверкнул довольной улыбкой и, переведя взгляд на советников, вдруг яростно рявкнул: — Кто-нибудь найдите моей жене словарь!

Понятия не имею, как мы все не полегли от остановки сердца, а бестии на картине не спрятались в нарисованные заросли. Однако драконий рык возымел поистине магическое действие: потрепанный словарь, в отличие от переводчика, нашли за четверть часа. Понятия не имею, откуда вырыли, точно не из библиотеки.

Стоило его открыть, как на рабочий стол владыки посыпалась подозрительная шелуха. Сидящего в кресле для посетителей Зорна слегка перекосило. Особенно в тот момент, когда я ладонью вкрадчиво смахнула с дорогого зеленого сукна шелуху на пол. Похоже, за стол владыки, сугубо мужской, удобный и просторный в любом направлении, меня пустили в первый и последний раз.

— Как успехи? — через пять минут спросил Зорн, когда я только-только отыскала в словаре знакомое слово и записала его на чистом листе гербовой бумаги.

— Только начала. — Я перевернула очередную страницу и сдула засушенную муху.

Владыка, следивший за избавлением книги от мусора, оставил комментарий при себе и начал разбираться с письмами. Лично, как и договорились, а не перекладывая нудное дело на помощника.

С легкостью он принялся разорять винный погреб. Возможно, кто-то принес с дар дворцу подводу с бочонками вина, оно застоялось и грозилось превратиться в уксус, или просто надо было освободить место, но погреб пустел, а запас картин Янгеля Подлунного — не скудел. В распоряжения владыки при его подданных я не рискнула лезть, но говорящий взгляд, что у нас чердачный чулан забит жутковатым высоким искусством, себе позволила.

— А родолесский посольский дом, — проигнорировав молчаливый намек, вымолвил Зорн, — отправьте коллекционное издание о традициях Авиона, написанных для иноземцев.

— Не заслужили, — не удержавшись, буркнула я себе под нос на талусском языке.

— Им явно не хватает понимания, что именно мы вкладываем в слово «хорошие манеры», — договорил владыка, давая понять, что догадался, кто именно расстроил меня на вечере, и вручил письмо помощнику. — Эмилия, как наши дела?

— Какие могут быть дела? Переводим! — буркнула я на валлейском. — Пятнадцать минут всего прошло. Когда на меня давят, я нервничаю!

— В последний раз, когда с закрытого полуострова пришло письмо, они объявили, что разрывают отношения и напали на северные границы, — пояснил Зорн.

— Когда это случилось?

— При моем деде.

— Это же почти в другую эпоху!

— Самое время присылать дурные вести, — вкрадчиво предрек он и примолк, устроив в кабинете многозначительную паузу.

— Ускорюсь, — коротко пообещала я.

Пару часов он делал вид, что вовсе не пытается давить, но в тишине, как метроном, щелкал колпачок перьевой ручки в его руках. Щелк-щелк. Честное слово, чуть не покусала!

Наконец разрозненные слова превратились в нечто, похожее на нескладный текст. Оказалось, что кейрим закрытого полуострова с опозданием поздравлял Зорна с женитьбой и просил принять в дар домашнего питомца из личного зверинца.

— Подготовьте вольер с магической сетью, — распорядился владыка, пробежав по тексту взглядом.

— Но тут что-то написано про кошку, — тихонечко подсказала я.

— Дорогая супруга, если слухи не врут, у Власта нет зверинца, — с мягкой улыбкой пояснил муж, — у него есть бестиарий.

На следующий день во дворец доставили из академии преподавателя по фрейту, а с северного полуострова добрался подарок от кейрима Власта. С чудесной новостью, что муж желает разделить со мной минуты необычайной радости от даров северян, Тиль пришел как раз в тот момент, когда я очередной раз любовалась новой межкомнатной дверью.

Последнее заграждение между драконьим соблазном и моим здравом смыслом, постепенно впадающим в предзимнюю летаргию вместе с природой, выглядело краше прежнего. Ручка радовала отполированной позолотой, в центре появилась художественная загогулина, в замочную скважину было видно соседнюю комнату. Ключа недодали.

— Красивая дверь, — порадовался Тиль. — Сам выбирал!

— А ключ вы к двери не выбрали? — спросила я.

— Ключ? — Он изобразил крайне вежливую улыбку.

— Такое приспособление, чтобы замок запирать, — подсказала шепотом Ренисса на тот случай, если слуга вдруг забыл, что рамейне значит слово «ключ».

На самом деле смысла закрываться как будто и не было. Ночью Зорн не попытался войти в эту новую незапертую дверь. Ни с мечом, ни с кленовым листочком, ни в одежде и набором валлейских шахмат под мышкой — вообще никак не попытался. Не дал повода с чистой совестью выставить его вон и почувствовать себя высокоморальной женщиной, вовсе не атакованной навязчивыми фантазиями из любовных книг.

— А тут замочная скважина только для красоты, — протянул Тиль. — Знаете, просто фигурный глазок в двери. Через него можно посмотреть, что происходит в соседней комнате.

— Почему он на уровне ручки? — сухо уточнила я.

— Промахнулись, — соврал Тиль, поймал мой многозначительный взгляд и поспешно уверил: — Найдем ключ! Наверняка. Сегодня же начнем искать! Идемте, вейрони Риард? Кейрим вас ждет!

На широком балконе оказалось неожиданно много народу. Советники встретили меня вежливыми поклонами и расступились, позволяя подойти к мужу. Ашер мрачно кивнул и сдвинулся, уступая место. Я встала рядом с Зорном и поплотнее завернулась в теплую шаль. Холод стоял по-осеннему острый, пахнущий влажной листвой. Жаровни с мерцающими обогревающими камнями были открыты, но тепло от них шло неуловимое.

— Звал? — тихо спросила я.

— На свадебный дар следует смотреть вместе. — Он кивнул в сторону внутреннего двора.

На вымощенной площади, выметенной от занесенных ветром засохших листьев, стояла прикрытая плотным пологом и окруженная стражами клетка. По приказу владыки непроницаемый тканевый занавес сдернули. Стражи поспешно отступили в разные стороны, стараясь держаться подальше от просторной клетки. Внутри была заперта огромная белая пума. Она прошлась туда-сюда и резко раскрыла на спине большие перепончатые крылья.

— Неожиданно, — прокомментировала я, мысленно удивляясь внезапным улучшением от «природной мануфактуры». — Крылатая кошка?

— Это не кошка, а снежный кейроб, — пояснил Зорн. — Крайне редкая и ценная бестия.

— Симпатичная, — похвалила я с большим сомнением.

Может, драконы почитают этих своих кейробов за священных животных, а я сейчас начну выступать с конструктивной критикой.

— В драконовых землях многое выглядит симпатичным и безобидным, моя дорогая супруга, — заметил он.

До нас донесся утробный рык. Большая крылатая бестия точно взбесилась: налетела на прутья, и в воздух в разные стороны брызнули искры от защитного заклятья. Секундой позже на моих глазах кошка превратилась в чудовище! Шерсть исчезла, из загривка вылезли острые шипы и на конце длинного хвоста появилось острое жало.

— Матерь божья! — охнула я, отшатнувшись от перил, и Зорн ловко положил мне на поясницу руку, не давая свалиться. — Может, я письмо перевела неправильно, и кейрим Власт пытается напомнить, что у вас разорваны отношения? Сто лет прошло. Вдруг решил, что все забыли?

Муж одарил меня смеющимся взглядом.

— Тебе нравится охота, Эмилия?

— Нет, — прямо заявила я.

— Жаль.

Не сходя с балкона, он приказал передать наместнику в Блоквере, чтобы тот готовился к приезду высоких гостей. В ответ на ценный дар Зорн решил пригласить кейрима северного полуострова на большую охоту. Уже к вечеру во дворце появился посланец-северянин с многословными благодарностями и согласием владыки Власта покорить суровых бестий Авиона.

Готовились в спешке. Внезапно я обнаружила, что вместо перевода последней страницы драконьей легенды читаю длинное письмо, написанное каллиграфическим почерком Эрьяна, с многочисленными вопросами. Замок Блоквер хотел уточнений по всему, начиная от угощений и заканчивая скатертями, которыми следует устлать столы.

К вечеру между письменным набором и ящиком для писчей бумаги, буквально у меня перед носом, поселилась почтовая шкатулка. Из нее, как из рога изобилия, сыпались письма с новыми и новыми вопросами. На мой более чем логичный ответ, что главная задача занавесок не совпадать по колеру с платьем супруги нашего гостя, Эрьян въедливо уточнил, какое платье будет на гостье. У меня задергалось веко.

— Ренисса, узнай у помощника кейрима, могу ли я поговорить с моим драгоценнейшим мужем? — стараясь проглатывать раздраженные интонации, попросила я.

— Когда вы хотите с ним поговорить? — немедленно донеслось в ответ от горничной, оторвавшейся от чтения любовного романа.

— Да что у меня сегодня за парад странных вопросов? — взорвалась я и тут же устыдилась, когда она аккуратно прикрыла книгу и втянула шею в плечи. — Сейчас, если это возможно. Не вечером, не завтра, а именно сейчас.

— Я поняла, — пробормотала она, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос, и тихонечко убралась из библиотеки. Подозреваю, в коридоре еще поблагодарила добрых драконьих богов, что хозяйка запросто так не откусила ей голову.

Зорн явился лично, даже кабинет брать штурмом не пришлось. В этот момент я пыталась оставить нервный тик проверенным способом — нет, не бренди, — потиранием века.

— Драгоценный муж, у меня к вам сакраментальный вопрос! — воскликнула я, и тот вскинул бровь. — Рыба или мясо? Свиная шейка или лосиное бедро? Имбирное пиво или виноградное вино?

— Ты решила устроить мне ужин?

— Твоим гостям! — воскликнула я и потрясла пачкой писем. — Почему я решаю, что будут есть твои гости? Почему все ждут моих распоряжений?

— Ты моя супруга, — нисколько не впечатлившись возмущением, ответил он и с невозмутимым видом уселся на злосчастный диван. — Бренди? Похоже, тебе нужно.

— Устыдитесь, кейрим Риард, за окном еще не стемнело! — отказалась я. — Скажи мне…

— Рыба или лосиное бедро? — подсказал он. — Ты об этом хотела поговорить?

— Не только! — процедила я. — Ты утверждал, что у меня не будет обязанностей, и я смогу делать все, что душа пожелает.

— Я помню, — кивнул он с серьезным видом, но на левой щеке уже наметилась ямочка, предвестница красивой, завораживающей улыбки.

— Но не уточнил, чья именно душа. Внеси ясность, потому что пока я делаю только то, что надо тебе!

— Мы можем заняться тем, что нравится тебе, — окинув меня лукавым взглядом, предложил он. — Чего хочет твоя душа?

Я примолкла, сбитая с мысли и обескураженная внезапным поворотом. В голове мгновенно появилась фантазия из последней ночи: полуобнаженный супруг стоял в дверном проеме и, призывно блестя глазами, манил меня в спальню… Умеет же владыка мастерски отвлечь от претензий!

— Готов показать тебе горячие источники в Блоквере. Самое время в них искупаться, — продолжал подстрекать он. — Не стесняйся говорить о своих желаниях, дорогая супруга. Все, что хочешь.

Да он решил окончательно задушить во мне здравый смысл!

— Сыграем в валлейские шахматы, — предложила я.

Мы одновременно посмотрели на столик для эграмма, уже долгое время скучающий без азартных игроков.

— Придумывай ставку, — довольно протянул Зорн и так знойно посмотрел, что в голове мгновенно возникла причудливая мысль… Играть в шахматы можно не только на деньги, но и на раздевание!

К щекам прилила кровь. Стало ужасно жарко.

— Почему в библиотеке так душно? — пробормотала я, помахав ладонью перед лицом.

— Попроси горничную закрыть жаровни, — посоветовал он и поднялся с дивана. — Откровенно сказать, полагал, ты хочешь потребовать золота, но раз мы все решили без торга, то вернусь к делам.

Я почувствовала себя по-идиотски. Видимо, надо было поменьше думать об обнаженных драконьих телесах, а побольше о том, зачем мы в принципе собрались во дворце.

— Ничего мы не решили! Рыба или белые скатерти? — остановила я его в дверях.

— Без разницы. Доверимся твоему вкусу.

— Ну спасибо помог, — буркнула я.

Он обернулся с улыбкой, от которой на левой щеке все же появилась та самая привлекательная ямочка, и произнес:

— Обращайся, моя драгоценная жена.

Я осталась одна в тишине библиотеки и, упав в кресло, похлопала себя по горящим щекам.

— Прийди в чувство, Эмилия! Не смей влюбляться в дракона!

Не успела за владыкой закрыться дверь, а ко мне вернуться ясное сознание, в библиотеку тихонечко прошмыгнула Ренисса с круглым подносом в руках. В центре стояла резная хрустальная конфетница с колотым льдом.

— Кейрим сказал, что нужно принести лед. Вы хотите охладиться.

Посматривая на меня с опаской, словно сейчас этими кусочками начнут в нее кидаться, горничная пристроила вазочку на краешек стола и осторожно спросила:

— Может, налить водички?

— У меня уже есть, — буркнула я и, сунув в рот кусочек льда, тихо передразнила Зорна, коварно заманившего меня в брак: — Ты вольна делать, что хочешь… Ренисса, давай соорудим десерт. Полей мне лед напитком вон из того графина.

Горничная повернула голову в указанном направлении, к столику, на котором стояли напитки кейрима в хрустальных графинах с гнутыми ручками и резными крышками.

— В них же бренди, — шепотом подсказала она на талусском языке.

— Что поделаешь, если фруктового сиропа в библиотеке не найти? — вздохнула я.

— Принести? — С готовностью услужить и немедленно исправить недоразумение едва не вытянулась в струнку горничная.

— Нет! Какая жизнь, такие десерты.

***

В Блоквер мы уезжали за день до встречи гостей. Перед портальным залом нас ждала большая делегация из советников с женами. Ни одной незамужней дочери, успевшей заказать добрачной портрет, родители с собой не взяли. Видимо, дарить северянам этот пресловутый символ, что девица на выданье, никто не хотел.

Риарды-младшие тоже дожидались нашего появления. Ссора затянулась. Ашер по-прежнему жил в гостевой крыле, смотрел на супругу сурово и мириться явно не планировал. С независимым видом Эмрис о чем-то говорила с одной из дам и делала вид, будто не задета холодностью взбрыкнувшего мужа. Не то чтобы я была не в курсе, что ссора на ровном месте затянулась, но стало тревожно…

— Надо говорить, что твой бывший помощник нужен в замке, или ты его уже отправил в очередную ссылку? — понизив голос, спросила я у Зорна, когда мы вошли в портальный зал. — Эрьян знает все про цвет занавесок и скатертей.

— Ашер будет крайне сдержан, — успокоил меня владыка.

По строгим драконьим правилам сначала перемещался владыка с семьей, а потом остальные. За несколько секунд, наполненных непередаваемыми ощущениями, когда все внутренности сворачивались узлом, мы перенеслись на другой конец Авиона.

В небольшом зале с каменным куполом, расписанным потускневшими фресками, нас встречал наместник, крепкий, коренастый дракон с волосами, окрашенными седыми прядями. Я вспомнила его по многословному тосту во время свадебного празднества.

Эрьян, как и положено хорошему сыну, стоял за плечом у отца. Как ни странно, ссылка в суровый край лесистых гор пошла бывшему помощнику кейрима на пользу. Он выглядел заметно посвежевшим. И глаз, наверное, перестал дергаться, если парень страдал такой бедой… Даже завидно.

— Приветствую семью Риардов в замке Блоквер, — густым, басовитым голосом вымолвил наместник.

Но не успел он рассыпаться в пожеланиях теплого ветра, яркого солнца и прочих драконьих благ, как от приступа портальной болезни Эмрис упала в надежные объятия мужа. Поднялась суета. Появились слуги, готовые помочь страдающей госте. В мрачной решимости Ашер подхватил супругу на руки и, как герой любовных романов, лично понес ее приходить в чувство. Извинившись перед хозяевами, я заторопилась следом.

Путь оказался неблизок, через широкую светлую галерею с расписанными стенами и ажурными арками. Ашер стоически выдержал каждый шаг, а потом в просторной спальне уложил жену на высокую кровать под балдахином винного цвета.

— Дайте мне воды, — простонала Эмрис, прижимая ко лбу руку.

Я немедленно бросилась к столику с графином и хрустальными стаканами.

— Сейчас будет лекарь, — сухо бросил Ашер и, кивнув мне, вышел.

Полуобморочная девушка моментально ожила. Она приподнялась на локте, недоверчиво посмотрела на дверь, закрывшуюся за мужем, и вполне обычным голосом уточнила:

— Он правда ушел? Бросил меня на кровать и сбежал?

От удивления, что ей резко похорошело, я едва не перелила воду через край стакана.

— Как ты себя чувствуешь?

— Здоровой. — Эмрис принялась освобождаться от пальто. — Думала, что Ашер меня пожалеет, и мы помиримся.

— В общем, вода тебе уже не нужна, — заключила я, ставя графин на место.

— Видела? — продолжала разочарованно ворчать она. — Ни капли сочувствия! А ведь я его почти сразу простила! Всего-то месяц помучился.

Раздался стук. Эмрис поспешно съехала на покрывало и прижала ладонь ко лбу, вновь принимая позу умирающего лебедя. Появился запыхавшийся лекарь с отрядом решительных помощников и уверил, что в два счета поставит невестку кейрима на ноги. К завтрашнему утру она забудет о неприятной хвори.

— Действуйте, рейнин лекарь, — дала я добро на оживляющие процедуры и проследила, чтобы «болезная» не капризничала при виде бутылочек со снадобьями.

День пролетел незаметно. Эрьян провел экскурсию по замку, возведенному на горном кряже еще во времена огненных войн, а за нами следовали слуги, готовые выполнить любой каприз супруги кейрима. Получилась целая процессия. С Зорном ни разу не встретились. Видимо, ходили разными коридорами.

С атакованной ветрами дозорной башни открывался удивительный вид на три горы с лесистыми склонами и каменными пиками. Внизу, как в ладони, грелось на солнце глубокое озеро. Сейчас, на закате осени, когда пестрые расцветки реликтовых лесов заметно потускнели и поредели, казалось, будто в озерной воде разлили темные до черноты чернила.

— Чудесный вид. — Полной грудью я вдохнула холодный воздух и растерла ладони. — Пойдемте посмотрим на занавески в столовой. Не могу вспомнить: мы остановились на винном или на бутылочно-зеленом цвете?

К вечеру стало ясно, что к приветственной трапезе все готово и даже занавески в столовую выбраны идеальном винном цвете. Я заглянула к помиравшей от скуки Эмрис, выяснила, что Ашер поселился отдельно и заглянул к «захворавшей» жене только один разок буквально на минуточку. Она едва успела спрятать под одеяло вышивку. Все нитки спутала!

Наконец я добралась до своих покоев в западной башне. В спальне с большой высокой кроватью меня уже ожидала незнакомая служанка из местных. Она помогла облачиться в платье, заплести непослушные волосы в простую косу и проводила в хозяйское крыло.

Ужин мы провели в тесном кругу, в личной столовой наместника. За столом обсуждали дела, которые меня совершенно не касались. Я была красивой и молчаливой, нежели умной. Все, как полагается, хорошей драконьей жене.

Ашер действительно вел себя крайне сдержанно и игнорировал сидящего рядом с отцом Эрьяна. Ушел рано под благовидным предлогом, что не может надолго оставить страдающую от портальной болезни супругу.

— Эмрис любит, когда ей читают на ночь, — бросив на Эрьяна ледяной взгляд, из мелочной мстительности напоследок заявил он.

Когда желание широко зевнуть начало побеждать хорошие манеры, я извинилась перед мужчинами и тоже встала из-за стола. Молчаливый страж проводил меня до западной башни. Я отослала служанку, наконец-то скинула туфли и, без сил повалившись на диван, уложила гудящие ноги на деревянный подлокотник. Только расслабилась, как дверь открылась, и вместе с холодным сквозняком в покои как ни в чем не бывало ступил владыка.

— Симпатичные чулки, — прокомментировал он.

Чулки действительно были задорные, в полосочку, мои любимые, обычно никому не демонстрируемые. Я резко села, спустив ноги на ковер, и поспешно одернула платье.

Зорн между тем преспокойно стянул с плеч традиционный жилет с серебристой вышивкой.

— Спасибо, конечно, за неожиданное развлечение на ночь, но почему ты раздеваешься в моей спальне? — заволновалась я, и он одарил меня выразительным взглядом. — Так мы живем в одной комнате?

— Покоев со смежными спальнями в замке нет.

— А что тебе помешало поселиться отдельно? — искренне возмутилась я и указала на плотно закрытую дверь, намекая, что при выходе из башни наверняка найдется достойная владыки симпатичная комната с коврами, удобной кроватью и прекрасным видом на все три горы.

Между тем Зорн начал расправлять рубашку из брюк, и это самое возмущение внутри меня резко пошло на убыль. Да просто утекало, как вода из решета!

— Подожди, не оголяйся! — попросила я, пытаясь остановить чудесное действо. — Ты же владыка!

— И поэтому не могу раздеться перед женой? — с откровенной иронией спросил Зорн.

— В смысле, почему не приказал подготовить тебе отдельные покои? Может, я так храплю, что не даю тебе спать.

— Ты спишь тихо, как мышка, — хмыкнул он.

— Ну, может, ты храпишь так, что невозможно заснуть. — Я развела руками. — Кому какая разница, почему мы спим отдельно?

— Не хочу вызвать лишние вопросы у северян.

— Ладно, победил, — сдалась я и почувствовала, как от открывшихся перспектив… в смысле, от случившегося обстоятельства непреодолимой силы в голове слегка смешалось.

Он принялся расстегивать рубашку. Ни в чем себе не отказывая, я пристально наблюдала, как красивые длинные пальцы ловко справлялись с застежкой, спускавшейся до середины груди. Ткань расходилась, демонстрируя гладкую кожу. Невольно взглядом я огладила ключицы в раскрытом вороте, скользнула по шее с выпирающим кадыком и громко сглотнула. Зорн замер, добравшись до середины пуговичного ряда.

— Не останавливайся, — сама от себя не ожидая, проронила я.

Владыка многозначительно кашлянул, заставив меня быстро поднять глаза. Как-то враз обнаружилось, что захваченная приятным зрелищем я откинулась на спинку дивана, сложила ногу на ногу и прикусила нижнюю губу.

— Продолжать? — низким голосом спросил он.

Стыд внутри не шевельнулся. Да и как можно стыдиться, когда с удовольствием смотришь на раздевание превосходно сложенного мужчины, умеющего зажигать камин щелчком пальцев, а по необходимости в образе дракона бороздящего просторы бескрайнего неба? Абсолютно невозможно! Но изобразить подобие смущения, видимо, стоило.

Я поднялась, оправила юбку и деловито указала пальцем на сомкнутые резные дверцы:

— Загляну в гардеробную.

— Здесь есть только шкаф, — подсмеиваясь, напомнил Зорн.

— Тем проще будет найти ночную сорочку, — выкрутилась я.

Он молча обернулся к аккуратно разобранной кровати. На идеально белой простыне, свисая с края матраца, лежала разложенная ночная сорочка с рюшей по подолу, отдаленно напоминающая то ли саван, то ли монашескую рясу. Дивно! Ренисса как предчувствовала, что в замке Блоквер нас с мужем будут на каждом шагу поджидать соблазны. И для меня — главным окажется, собственно, сам муж. Упаковала самое скромное одеяние.

— Смотри-ка! Искать не надо. Тогда пока почитаю. — Я взяла со столика книгу, оставленную в покоях кем-то, кто ночевал в спальне до нас, и вернулась на диван. — Ты иди в ванную комнату первым.

По дороге он все-таки стянул рубашку, продемонстрировав превосходную спину, и скрылся в соседней комнатушке.

— Не будь Тамарой, Эмилия! — как заклинание, повторила я, прикрыв глаза. — Не стекай с дивана!

Сеанс самовнушения занял некоторое время. Тамара во мне была сильна как никогда. В тишине раздался звук опустившейся ручки на двери в ванную комнату, и я мгновенно раскрыла книгу. На странице были напечатаны непонятные символы из палочек, загогулин и прочих элементов незнакомого мне иноземного языка.

— Как книга? — спросил Зорн.

— Интересная. — Я поспешно захлопнула томик, подняла взгляд на мужа и, сама от себя не ожидая, едва слышно выдохнула на родном языке: — Матерь божья… За что?

Муж был облачен в широкие пижамные штаны и буквально ослеплял крепким торсом. Волосы собрал в пучок на затылке. Видимо, чтобы было лучше видно великолепие.

— Ты что-то сказала? — уточнил он.

— Говорю, в спальне холодно, а ты такой… неодетый.

— Здесь дышать нечем.

— Давай прикроем жаровни, и ты оденешься потеплее, — дружелюбно предложила я, получила в ответ скептический взгляд и почитала за благо сбежать туда же, откуда он только что вышел. В смысле, в ванную комнату.

— Эмилия, — остановил меня Зорн, когда я подхватила ночную рясу с кровати. — Туфли. Ты разутая.

— Забыла…

Подняв дурацкие колодки на каблуках и перекинув сорочку через локоть, с горделивым видом я проплыла в безопасную комнатушку. В нише стояла ванна на гнутых ножках, на мраморной столешнице ларчик с косметическими лосьонами, упакованными моей горничной. Из зеркала на меня смотрела раскрасневшаяся Тамара с томным взглядом.

Привести себя в порядок много времени не заняло. Я натянула ночную сорочку, обула туфли и нанесла по капельке духов на запястья. В общем, вышла в спальню, окутанная облаком чарующего цветочного аромата и готовая к любым поворотам: в рубашке, которой монашка позавидует, но на высоких каблуках, достойных владычицы драконовой.

Комната была погружена в полумрак, горел единственный магический светильник на столике. Зорн растянулся на кровати и крепко спал. Внезапно огонек в лампе мигнул и с хлопком погас, окунув меня в густую темноту.