Трудности перевода с драконьего

ГЛАВА 6. Пять личных фактов

Отгремел свадебный салют. Пронеслись над городом два огненных дракона, слились в ритуальном брачном танце и осыпались в черном небе водопадом затухающих искр. Гости разъехались, и дворец вновь превратился в самое, должно быть, тихое место в Авионе.

Утром, когда ничего не предвещало, и я спокойно завтракала, из спальни Зорна постучались. Вкрадчиво, но уверенно. От неожиданности в руке дрогнула чашка, на раскрытой страницы словаря по древнему рамейну растеклась темная клякса. Я отклонилась к спинке стула и с большим подозрением посмотрела на смежную дверь в другой комнате.

— Закрыто! — громко объявила Зорну, словно он был не в курсе.

Раздалось приглушенное покашливание, намекающее, что стоит исправить это обстоятельство. Решив, что открывать дверь между супружеским спальнями все-таки привилегия хозяйки, я отправила Рениссу из покоев и отперла «запретный» проход.

Одетый в черное, с волосами, собранными в гладкий хвост, Зорн окинул меня спокойным взглядом.

— Позавтракаем вместе, — объявил он.

— Я не готова к визитам соседей, — отказалась я.

— Ты выглядишь чудесно, — отвесил он дежурный комплимент и без церемоний подвинул меня с дороги.

— Доброе утро, дражайший муж, — пробормотала я себе под нос, наблюдая, как уверенной походкой он направляется в сторону гостиной, откуда уже доносились голоса слуг.

— И тебе, драгоценная супруга, — отозвался он, невольно напомнив, каким острым слухом обладают драконы. Возможно, не все, но Зорн — точно.

За минуту тихий завтрак из кофе вприкуску с поджаренным хлебцем почти прозрачной толщины превратился в трапезу, больше похожую на плотной обед.

Владыка любезно отодвинул стул, приглашая меня к накрытому столу. Возле тарелки с надкусанным гренком вкрадчиво лег белый конверт.

— Тебе прислали с утра из посольского дома, — пояснил Зорн, усаживаясь напротив. — Сказал секретарю, что не планирую служить у тебя почтарем. С сегодняшнего дня он будет передавать корреспонденцию напрямую.

Я с интересом посмотрела на кейрима, энергично разрезавшего на кусочки отбивную с кровью. Невольно вспомнилось, как он совершенно серьезно заявил, что дарит мне на свадьбу свое безусловное доверие.

— Проверь, что написал новый посол, — велел Зорн.

Видимо, даже в безусловном доверии границы все-таки имелись.

Надорвав конверт, я вытащила коротенькое письмо. Тон Дмитрия был сухой и сугубо официальный. Оказалось, что из Талуссии в посольский дом прислали сундук с моими вещами. До Авиона наконец-то добрался второй свадебный подарок владыке, хотя я рассчитывала получить его до брачного ритуала.

— Хочет выяснить не пытаются ли тебя отдать в жертву вместо козы? — с убийственной иронией предположил владыка.

— Просит забрать сундук с вещами из Талуссии. Я писала экономке и велела кое-что прислать, — пояснила ему. — Сегодня отправлю посыльного.

— Ты не пленница во дворце, Эмилия, — напомнил Зорн. — И можешь выезжать. Если решишь прогуляться по городу пешком, возьми с собой стража. Не хочу, чтобы ты потерялась.

— У меня свидание с трактатом на древнем рамейне, — объявила я и любовно огладила ладонью словарь. — Он ждет не дождется, когда его начнут переводить на талусский.

— О чем трактат? — как будто заинтересовался Зорн.

— Философский, — уклончиво ответила я, решив не упоминать, что «философский» текст времен огненных войн, найденный в библиотеке, рассказывал о лихом драконе, укравшем себе невесту врага.

— Как тот, который был на нерийском? — внезапно припомнил владыка любовный роман, который я бодро зачитывала в «тихую» предсвадебную ночь.

— Да, очень мудрая книга, — невозмутимо согласилась я.

— Кстати, помощник нашел мне перевод того романа, — небрежно заметил он, и я подавилась кофе. — Интересное чтение на ночь. Захотелось с тобой обсудить кое-какие особенно занимательные моменты.

— Я не читала. Удивлена, что у тебя было время его… полистать.

— Обижаешь, драгоценная супруга, — определенно, мысленно веселясь, протянул он. — Изучал с большим вниманием, как ты советовала. Философии, конечно, не нашел, но кое-что интересное обнаружил. Поделиться?

— За завтраком? — изогнув бровь, уточнила я.

— Можно за ужином, — мгновенно предложил он. — Сегодня вечером. У тебя ведь нет никаких планов?

Невольно представилось, как мы чинно сидим за столом и с любезными улыбками восхищаемся тонкостями описаний в романе, где необузданный дракон-варвар любит супругу во всех смыслах.

— Зорн, ты действительно хочешь обсудить откровенный роман во время ужина? — прямо спросила я.

— Нет, — признался он, не пытаясь спрятать смех в глазах. — Я хочу провести время с красивой, остроумной женщиной, своей фиктивной женой.

— Я могу отказаться? — прямо спросила я.

— Конечно. — Он откинулся на спинку стула и устремил в меня смеющийся взгляд. — Ты будешь ужинать у себя, я в своих покоях, и нас разделит запертая дверь.

— По-моему, неплохо звучит.

— Но на редкость печально, — хмыкнул он и отложил на стол салфетку, давая понять, что с завтраком покончено. — Если передумаешь, то знаешь, в какую дверь постучаться.

Первым делом, оказавшись в библиотеке, я написала коротенькую, глубоко официальную записку Дмитрию, чтобы сундук с вещами отправили во дворец с посыльным, попросила Рениссу снарядить кого-нибудь в посольский дом и углубилась в перевод. Знаний древнего языка не хватало, приходилось постоянно ковыряться в словаре. Тем интереснее было работать: точно распутывала сложный ребус.

Уверенная, что видела в справочнике одну из фраз, я вытащила с полки томик и начала его перелистывать, пытаясь отыскать нужное.

— Хозяйка, — позвала меня горничная, в третий раз заглянувшая в библиотеку.

— Зайди попозже, — не глядя, снова отказалась я от обеда.

— К вам гость, — добавила она.

Удивленно обернувшись, я обнаружила возле служанки Дмитрия. Собственной персоной явившись во дворец, с крайне серьезной миной он наблюдал за мной с порога. Поверх застегнутого на все пуговицы пиджака гостя висел посольский медальон. Честное слово, он носил этот знак, как орден за заслуги перед обществом Талуссии.

— Приехал к владыке? — спросила я, закрыв словарь.

— Получил твое письмо и привез сундук, — ответил он.

Полагаю, если почтарем у меня подрабатывал сам кейрим равнинных драконов, а доставщиком багажа — новый посол Талуссии, можно считать, что жизнь удалась.

— Благодарю, но не стоило хлопот, — вымолвила я.

— Мне было несложно.

— Не доверяешь дворцовым посыльным, господин посол? — хмыкнула я.

— Уделишь мне время? — Он сдобрил просьбу таким выразительным взглядом, что я решила не отказывать и попросила Рениссу принести визитеру кофе с корицей и кардамоном.

Было глупо делать вид, будто за короткое время я совершенно забыла вкусы и привычки бывшего жениха. Пусть они и стали неважными в тот момент, когда горчивший от пряностей кофе потек с его шевелюры на воротничок белой рубашки.

— Присаживайся, — указала я на диван, но едва Дмитрий попытался приземлиться, перед мысленным взором мелькнуло воспоминание, как этот самый диванчик мы приминали с Зорном. — Лучше в кресло, господин посол.

Он замер в полуприседе, со странным лицом выпрямился и устроился в кресле. Усевшись на злосчастный диван, я заметила, что Дмитрий пристально рассматривает брачные метки у меня на предплечье.

— О чем ты хотел поговорить? — вымолвила я и, аккуратно расправив закатанные рукава, спрятала символы. Не хотела во время работы испачкать манжеты чернилами, а в итоге продемонстрировала бывшему жениху, что стала женой владыки в полном смысле этого слова.

— Я вижу, что ты в порядке, — заключил он.

— Возможно, мне показалось, но в твоем голосе я слышу разочарование, — с иронией заметила я. — Ты ради этого лично привез мои вещи: хотел узнать, как я тут поживаю целых два дня после свадьбы?

— Хотел пригласить на прием в посольском доме. Традиционный ужин в честь вступления в должность, — словно пропустив злую шутку мимо ушей, проговорил он. — Если ты передашь владыке приглашение, то он не откажется приехать.

— Очень надо добавить себе веса в глазах его подданных? — прямо спросила я.

— Тут ты права, но я ищу очередной предлог, чтобы увидеть супругу владыки Риарда.

Господи боже, они сегодня все сговорились? Для полного комплекта только Ашеру осталось предложить вместе поужинать, чтобы устроить очередной сеанс нытья о том, как жестока умница Эмрис к изменщику, не умеющему держать в узде драконьи инстинкты.

Внезапно дверь библиотеки распахнулась с излишней резкостью. Я думала, что Ренисса принесла кофе, но появился дракон, обычно умеющий контролировать инстинкты, но, похоже, не сейчас. Зорн был заметно раздражен.

Владыку, как и положено, гость приветствовал стоя со всеми положенными почестями: многословно, заискивающе и с непременным упоминанием теплого ветра, приносящего счастье драконьим домам.

— Не ожидал обнаружить вас в библиотеке вместе с моей супругой, — резковато произнес дракон, хотя очевидно, ему сразу доложили о появлении визитера сразу. — Приехали проведать Эмилию, рейнин посол?

— Привез переданный из Талуссии багаж, — пояснил Дмитрий, наблюдая, как дракон по-хозяйски опустился на диван рядом со мной.

Зорн позволил гостю вновь умоститься в кресло, которое, подозреваю, считал своим, личным, куда не пристало пристраивать посольский зад.

— Ваш предшественник, рейнин Горов, столь трепетного отношения к сундукам не проявлял, — протянул владыка.

— Эмилия говорила, что мы знакомы? — спросил Дмитрий, переведя на меня вопросительный взгляд.

— Вскользь упоминала, — согласился Зорн и, легонько накрыв мою руку, по-свойски переплел наши пальцы. От его прикосновений как будто покалывало кожу. Бросив на него вопросительный взгляд, я попыталась незаметно освободиться, но почувствовала сопротивление.

— Когда-то профессор Власов, отец Эмилии, преподавал мне рамейн, — пояснил бывший жених.

— И ваша благодарность к семье Эмилии простирается настолько далеко, что вы лично привезли ей вещи? — уточнил владыка. — В следующий раз доверьтесь дворцовому посыльному.

Я не могла взять в толк, что за странное напряжение разливалось в прохладном воздухе библиотеки. Владыка был мне фиктивным мужем, посол — бывшим женихом, по собственной воле разорвавшим помолвку, но вели эти двое себя так, словно нас троих связывала сложная любовная история. Похлеще, чем в книжном романе.

— Дмитрий здесь, чтобы пригласить нас на приветственный ужин в посольском доме, — решила остановить я странный разговор, но в коридоре вдруг забубнили неразборчивые голоса.

Не сговариваясь, мы посмотрели на закрытые двери библиотеки. Как по взмаху сказочного посоха лунного колдуна, створка начала открываться. В проеме, округлив глаза, замерла Ренисса с двумя чашками кофе на подносе. Считать она умела и понимала, что две чашки на троих поровну не поделишь.

— Неси, — коротко оборонил Зорн знакомо-вкрадчивым тоном, каким раздавал все приказы, если был хоть немного раздражен.

Ренисса слегка побледнела. Пришлось подозвать ее кивком головы и взять дело в собственные руки. В смысле, сначала собственную руку освободить от теплого и уютного плена драконьей ладони, а потом передать одну чашку Дмитрию, а вторую Зорну.

— Эмилия знает, что я люблю кофе с пряностями, — пояснил посол владыке и тихонечко отхлебнул напиток.

Возникла странная пауза.

— И как? — осторожно спросила я. — Остыл?

— Забыли добавить кардамон, — заметил Дмитрий.

— Зато в мой, похоже, не пожалели, — проскрипел владыка, предпочитавший по утрам пить черный, как деготь, крепкий до горечи кофе, один вид которого вызывал у меня желание добавить в чашку молока или теплой воды.

Пришлось прикусить язык, чтобы не предложить им поменяться напитками.

— Я сейчас принесу другой кофе! — пролепетала Ренисса.

— Не стоит, — отказался Зорн.

Он дождался, когда она выйдет и спросил:

— Так что, Эмилия, по давней дружбе ты согласилась посетить ужин рейнина посла?

— Еще не дала ответа, — призналась я.

— Мы будем, — коротко объявил Зорн, бросив на Дмитрия ледяной взгляд. — Если на этом все, то не смеем вас задерживать.

Полагаю, это был самый короткий визит посла Талуссии во дворец владыки, какой случался на бескрайних землях Авиона. Дмитрий встал, попрощался, но его весьма унизительно остановили на полпути к выходу.

— Рейнин Горов, в следующий раз по большой дружбе предупредите о визите заранее, — холодно проговорил Зорн. — Мы с супругой встретим вас вместе. Возможно, даже в одной из гостиных, а не в семейной библиотеке.

На урок хороших манер тот ответил холодным кивком и вышел в коридор, внезапно обнаружив, что под дверью дежурят стражи, и, прижимая к животу круглый поднос, топчется расстроенная ошибкой Ренисса.

— Ты его откровенно выставил, — заметила я, когда слуги сомкнули створки.

— В Авионе принято сначала здороваться с хозяином дома, а не закрываться вдвоем с его женой. — Зорн поднялся с дивана и отставил чашку на столик. — У твоего бывшего отвратительный вкус в напитках, Эмилия. Всегда считал, что хорошие люди кофе ничем не портят.

— Мне нравится кофе с молоком, — заметила я.

Мы обменялись выразительными взглядами.

— Сделаю вид, что не знаю об этой маленькой слабости, — усмехнулся владыка.

Зорн ушел. Слуги поспешили убрать чашки, ни следа от довольно воинственной встрече в библиотеке не оставили. Рабочее настроение тоже испарилось. Я честно попыталась вникнуть в текст, но слова больше не складывались в ладные предложения, получалась чудовищная ересь, не имеющая ничего общего с художественным переводом. Даже настроение испортилось! Оставалось на сегодня признать поражение и вернуться к себе.

В покоях меня дожидался небольшой дорожный сундук, запертый на маленький, но крепкий замочек. Отправив Рениссу на кухню за едой, я взялась разбирать присланные вещи. Сложенная и опечатанная сургучом записка от старенькой экономки, всю жизнь прослужившей в нашей семье, была убрана в незаметный кармашек на крышке сундука. В ней лежал и маленький ключик.

Экономка искренне считала, что на мне лежит проклятье старой девы и так искренне радовалась замужеству, что отправила Зорну в подарок одеколон. Изогнув брови, я покосилась на плоскую шкатулку, в которой, должно быть, упаковали флакон.

Вещей тетушка прислала мало, ровно по списку: пара теплых пуховых шалей, перевязанных широкими лентами, холщовые мешочки с чулками веселеньких расцветок, несколько памятных книг. В самом низу под скромным приданым лежало главное сокровище, ради чего я потревожила служанку: высокая деревянная коробка с вырезанной башней на полированной крышке.

— Что это вам прислали из дома? — с любопытством спросила вернувшаяся с подносом горничная, увидев пристроенный на столе высокий ящичек.

— Сокровище. — Я любовно огладила ладонью вырезанную башенку и подняла крышку.

При виде игрового поля и маленьких ларчиков с символами на крышках горничная покосилась на меня с большим недоумением. Между тем я начала проверять содержимое шкатулок. В самой большой хранились фигуры для основных партий эграмма, в остальных — дополнительные фигуры, призванные сделать игру азартнее, напряженнее и сложнее. С осторожностью, чтобы не разлетелись мелкие статуэтки, я проверила коробку с миниатюрными бронзовыми драконами. Все шесть штук были на месте.

— Хозяйка, а где золото? — с заметным разочарованием тихо спросила Ренниса. — Вы сказали, что это сокровище.

— Это коллекция эграмма с дополнительными фигурами! — возмутилась я. — Здесь всего одного набора не хватает с трактирами!

— Ага, — кивнула она. — Красивые фигурки. Жаль, что не золотые.

— Много вы, непосвященные, понимаете! — презрительно цокнула я, искренне оскорбившись, что масштаб подарка не оценили. — Между прочим, я десять лет собирала коллекцию. По всей Талуссии гонялась за дополнительными наборами. Да у меня только коллекция иноземных словарей, наверное, богаче.

Она кивнула и с равнодушным видом принялась расставлять на столе принесенные закуски.

— Посмотри! — окончательно разгорячилась я и открыла шкатулку с костяными фигурками лодок и русалок, лежащих в отдельных ячейках. — Их создал известный в Талуссии мастер-резчик! Он вырезает всего дюжину наборов в год. Изящность поражает воображение!

— И они не из золота, — пробормотала Ренисса.

— Тебе просто поражать нечего, — буркнула я и захлопнула шкатулку.

Возвращение Зорна в покои дожидалась я дожидалась с большим нетерпением. Несколько раз откладывала книгу и подходила к запертой двери, пытаясь разобрать хоть какие-то признаки движения в соседней спальне. Когда пламенеющие в осеннем увядании пейзажи спрятались в темноте, в моих комнатах зажгли магические огни и открыли жаровни с согревающими камнями, я не удержалась и все-таки постучала в дверь.

Ответом мне послужила тишина. Зорн еще не вернулся.

— Ты сам отказался от своего подарка, кейрим Риард, — проворчала я, возвращаясь в гостиную.

И за час постучалась еще шесть раз. Уже надумала отправить Рениссу выяснить, куда запропастился мой фиктивный супруг, но в последний подход к двери из спальни вдруг раздалось:

— Открыто.

— Наконец-то, — буркнула я и дернула на себя ручку.

Замок оказался заперт. Едва слышно выругавшись сквозь зубы на идеальном для брани родолесском языке, я повернула ключ два раза и заглянула в спальню к владыке. Он наливал в бокал вино и, повернув голову, мазнул нейтральным взглядом:

— Передумала насчет ужина?

— А ты еще не ел? — уточнила я. — Попросить слуг принести?

— Не надо, — хмыкнул он.

— Тогда я хочу тебе кое-что отдать! — Я быстро нырнула обратно в комнату и вернулась к фиктивному мужу с деревянной коробкой валлейских шахмат. — Мой второй свадебный подарок кейриму Авиона.

Отчего-то второй раз эта фраза прозвучала как будто нелепо. Когда делаешь подарок от души, говорить громкие слова — неуместно. Однако Зорна совершенно не смутило. Со странным видом он разглядывал коробку эграмма в моих руках.

— Свадьба давно закончилась, Эмилия.

— Да, но подарок пришел во дворец только сейчас, — заметила я. — Ты не будешь его забирать?

— Валлейские шахматы?

— Со специальными наборами, — добавила я. — Мне казалось странным дарить что-то, купленное за твои золотые.

Он выглядел так, словно никогда не получал самых обычных подарков, не связанных с дипломатией или желанием дарителя поразить кейрима Авиона масштабом. Наконец он забрал коробку.

— Благодарю, — тихо вымолвил он, окинув меня задумчивым взглядом. — Спасибо, что вышла за меня замуж, вайрити Эмилия Власова.

— Пожалуйста. — Я развела руками. — За это ты щедро мне заплатишь.

— Это была ритуальная фраза, — невозмутимо заметил кейрим.

Возникла недолгая пауза. Не стоило при каждом удобном случае напоминать, что у нас сугубо товарно-денежные отношения. Вряд ли память подведет владыку, и он забудет отдать золотые слитки.

— Неловко вышло, да? — сконфуженно пошутила я. — Кстати, моя экономка тебе тоже кое-что передала…

— Где? — перебил Зорн.

— Но ты не обязан принимать, — уверила я. — Просто она очень обрадовалась, что я вышла замуж. В прошлый раз тетушке пришлось ждать шесть лет, а свадьбу отменили. После этого она отнесла мой портрет в храм Святой Евдокии, чтобы с меня сняли проклятие вечной невесты.

— Отдай мой подарок, — потребовал владыка.

— Хорошо, — со смешком протянула я. — Он остался в покоях. Сейчас принесу.

Плоскую полированную шкатулку с маленькой эмблемой ателье благовонных товаров Зорн принял с серьезной миной, раскрыл застежку и проверил содержимое. Нахмурившись, он внезапно вытащил узкий конверт с цветочным рисунком. В такие обычно вкладывали купюры и дарили на праздники. Меня бросило в жар…

Владыка действительно вытащил из конверта несколько мелких талусских ассигнаций и перевел на меня более чем озадаченный взгляд.

— Моя экономка от души, — быстро проговорила я. — В Талуссии принято на свадьбу дарить деньги. Тетушка — пожилая женщина и просто следует традициям.

— Передай своей экономке, что я потрачу эти деньги с умом и вложу в драгоценные металлы, — торжественно объявил, возможно, один из самых богатых драконов Авиона, даже не подумав отказаться от скромного подарка. — Хотя не стоит, такие вещи следует писать лично.

— Ты наверняка хочешь отдохнуть, — решила я ретироваться. — Сегодня был долгий день…

— Сыграем? — внезапно предложил Зорн.

— У тебя или у меня? — не колеблясь ни секунды, спросила я.

Решили расположиться в моей гостиной. Войдя в натопленную комнату, владыка выразительно покосился на открытую жаровню, стянул плотный длинный кафтан и закатал рукава рубашки. Я разложила на столе игровое поле, достала шкатулку с основными фигурами.

— Добавим реки и драконов? — предложила я, наблюдая, как Зорн грациозно опускается на стул.

— Давай сделаем ставки, — предложил он. — Поставим то, что нам обоим нравится больше всего.

— И что же это? — искренне удивилась я.

— Золото.

Между нами повисло молчание. Зорн с любопытством изучал мое лицо.

— Ты предлагаешь поставить золотые слитки, которые я пока в глаза не видела и в руках не держала? — скептически уточнила я. — Сейчас я чувствую себя лошадкой, которую заманивают воображаемой морковкой.

— Не хочешь выиграть парочку слитков? — небрежно уточнил он.

— Я не настолько меркантильна, как ты подумал, — ответила я и, устроившись напротив, с улыбкой протянула: — Но если мой кейрим хочет, чтобы я окончательно разорила его драконью сокровищницу, как можно отказать вам в такой мелочи? Быстрые партии. Выигрывает тот, кто берет вражескую башню. Идет?

С торжествующей улыбкой я протянула над игровым полем руку.

— Все, как ты пожелаешь, — промурлыкал Зорн, отвечая рукопожатием, вполне себе нормальным, по-мужски крепким. Понятия не имею, почему в этом касании мне вновь почудился флирт.

Первую партию он проиграл вчистую. Я разгромила его через двадцать минут от начала игры. Башня пала, оказавшись затопленной разлившейся рекой, и Зорн спокойно опустил фигурку на поле, принимая поражение. Он расслабленно откинулся на спинку стула.

— Как считаешь, мне стоит записывать количество золотых слитков? — самодовольно спросила я, стараясь его раззадорить. — Мы разменяли вторую сотню, я начинаю путаться. Хочешь удвоить?

Зорн бросил взгляд из-под ресниц. В уголках губ пряталась улыбка.

— Давай удвоим, — согласился он.

Ход перешел ко мне. Я выставила башню в привычной и удобной для себя комбинации, которой всегда пользовалась, если хотела быстрой победой. Умелый стратег Зорн Риард подвел свои войска к моим стенам ровно на десятом ходу. Не помог ни дракон, ни заслон из замкового рва.

— Ваша башня разрушена, вейрони Риард, — протянул Зорн и как-то значительно перевернул мою фигурку.

В изумлении я смотрела на игровое поле и не могла поверить, что по щелчку пальцев проиграла два золотых слитка. Каким-то непостижимым образом, используя, казалось бы, предсказуемую тактику, противник разделал меня под орех.

— Пожалуй, на сегодня достаточно эграмма, — вымолвил он и потер затылок.

— Продолжим! — резковато произнесла я. — Хочу отыграться. Утроим последнюю ставку.

— Шесть золотых слитков? — хмыкнул он. — Ты уверена?

— У меня есть куча золота, которое пока хранится у тебя. Могу себе позволить.

Когда стало понятно, что самый коварный в Авионе дракон просто-напросто сыграл на моей самоуверенности, я умудрилась лишиться приличного состояния. Всего за пару часов мой гонорар за фиктивный брак уменьшился на дюжину слитков!

Я напряженно разглядывала поле, просчитывая в уме ходы, но все комбинации приводили к тому, что Зорн нападал на мои земли и разрушал башню.

— Послушай, — я кашлянула в кулак, — давай прервемся на ужин.

— Нужна пауза? — с ленцой уточнил он.

— Очень нервно проигрывать такое количество золота. Сразу тянет что-нибудь пожевать, — почти не покривила я душой, но за время поздней трапезы рассчитывала придумать план.

Мы ели в молчании, я сверлила взглядом игровую доску и вычисляла в голове ходы. Обойти хитрого дракона было делом принципа.

— Добавки? — вдруг спросил Зорн.

— Прости?

Он кивнул на мою опустевшую тарелку. Оказалось, что, крепко задумавшись, несколько минут вилкой я гоняла туда-сюда четыре зеленые горошины. Практически устроила матч по мини-крокету. Прочистив горло, я отложила приборы, попыталась отхлебнуть морс и в недоумении посмотрела в опустевшую кружку. Даже не поняла, когда все выпила.

— Отложим партию до завтра? — невозмутимо предложил Зорн.

— Ни в коем случае! — резко ответила я и добавила потише: — Кейрим Риард, не сдавайтесь в своем устремлении сделать сокровищницу чуточку беднее.

К игровой доске я возвращалась полная решимости вернуть себе бездарно профуканное состояние и внезапно обнаружила на поле сложную, но осуществимую многоходовку. Крошечная лазейка, способная отбросить Зорна на десяток слитков назад, требовала драконьей хитрости. Я была беспощадна, и партия осталась за мной!

— Башня пала, — с торжеством в голосе произнесла я, аккуратно укладывая на доску башню Зорна. — Похоже, я вернула себе половину золота. Продолжим?

— Закончим, — сухо отказался владыка.

— Я хочу отыграться! — возмутилась я.

— А у меня больше нет желания ставить золото на игру. — Он облокотился о стол и сцепил пальцы в замок. На губах играла странная полуулыбка. — Рассчитываешь вернуть свои слитки? Я готов их обменять, Эмилия. Что ты можешь мне предложить?

В голове почему-то возникли идеи, никак не подходящие под договор о фиктивном браке. Пришлось себе напомнить, что даже в мыслях позорно быть книжной тающей Тамарой.

— И что ты хочешь, кейрим Риард? — спросила я.

— Я обменяю каждый проигранный слиток на личный факт о тебе, — предложил он.

— Ты читал мое досье, — напомнила я.

— Да, и в нем не упоминалось, что ты пьешь забеленный кофе и коллекционируешь валлейские шахматы. Ты хочешь назад свои слитки, я хочу знать, что ты еще собираешь. — Он поднялся и аккуратно придвинул стул к столу. — По-моему, неплохое предложение.

— Словари иноземных языков, — бросила я, и Зорн с вопросом обернулся. — Я собираю редкие словари иноземных языков. В моей коллекции уже три десятка томов.

— Очень хорошее начало. Уверен, тебе есть, что еще любопытного рассказать, — с легкой улыбкой одобрительно кивнул владыка. — Спокойной ночи, дорогая супруга.

Зорн ушел, а я откинулась на спинку стула, словно в прострации оглядела заставленную фигурами игровую доску. В воздухе витал горьковатый запах мужского одеколона, на деревянной спинке дивана висел забытый кафтан… Стоило отпереть дверь между покоями, как драконий владыка, вкрадчиво и незаметно, начал захватывать мои территории.

Я собрала эграмм в коробку и, прихватив оставленный кафтан, постучалась в дверь между спальнями. Зорн открыл.

— Ты забыл, — прокомментировала я, вручив ему вещи. — И вам спокойной ночи, кейрим Риард.

Закрыв дверь, я два раза повернула в замке ключ. В ночной тишине раздался приглушенный понимающий смех мужа-соседа.

К возвращению проигранного капитала я приступила, едва солнце забрезжило над башнями дворца, а по небу величественно пролетел косяк драконов. Первым делом написала Зорну просьбу прислать пресловутое досье и отправила горничную с запиской на мужскую половину. Проще перечислять факты о себе прицельно, иначе недолго выдать вообще все секреты.

— Владыка велел передать, что к концу недели вам сделают семейную печать, — ответила на мой вопросительный взгляд вернувшаяся Ренисса.

— И все? — не поняла я.

— Еще сказал, что ваши крайне вежливые просьбы можно передать ему лично, а не гонять по дворцу слуг, — с чопорным видом, судя по всему, полностью согласная с владыкой, заявила она.

— В таком случае, позволь погонять тебя в последний раз. Сходи на мужскую половину и передай от меня, что если бы я хотела попросить лично, то так и поступила бы, — проворчала я.

— Вы хотите, чтобы я это сказала кейриму? — побледнела Ренисса.

Вздохнув, я вновь направилась к межкомнатной двери, которую вчера красиво и горделиво заперла. Чувствуя себя на редкость глупо, отперла замок и постучалась.

— Заходи, — раздалось из спальни мужа.

Гладко выбритый и полностью готовый к новому дню, он сидел за накрытым на двоих столом и с невозмутимой миной прихлебывал кофе. Наверняка черный и крепкий, как мое недовольство. Не дожидаясь приглашения, я уселась на свободный стул, налила кофе и себе, забелила молоком.

— Вы мне дадите досье, кейрим Риард? — сухо спросила у Зорна.

— Конечно, — бросив на меня насмешливый взгляд, ответил он.

Папка из тонкой кожи с оттиском герба рода Риардов дожидалась меня в библиотеке. Глубоко вздохнув, я заглянула внутрь и обнаружила на плотной карточке копию собственного портрета, написанного перед выпуском из академии. Художник, много лет друживший с папой, мне несколько польстил: сделал черты лица и взгляд мягче, а рыжие непослушные волосы глаже. Уверена, он думал, будто портретная карточка потом отправится к свахе.

— И что же ты обо мне узнал, дорогой господин сыщик? — пробормотала я себе под нос, откладывая портрет.

Некоторое время изучала собранную информацию, написанную сухим, канцелярским языком. От каждого факта, сворованного из чужой биографии и не имеющего никакого отношения ко мне, дергалось веко. В конечном итоге в страшном раздражении я схватилась за ручку, сунула перо в красные чернила и начала править, подписывая между строк правильную информацию.

— Да не падала я с дерева и не ломала руку, — пробормотала я, аккуратно вычеркивая строку, и подписала: «упала с забора, выбила плечо». — Зачем вы заставили меня вспоминать этот позорный момент?

Зато размер моего не самого впечатляющего приданого указали с точностью до медяка и даже написали, за сколько при желании можно продать старый родительский особнячок, в котором сейчас живет экономка с мужем. И то, что к принцессе Анне Талусской я попала по рекомендации от декана факультета иноземных языков, не забыли упомянуть. В самом конце сыщик приложил характеристику из академии. Куратор курса внезапно называл меня «несговорчивой и злой на язык».

— А когда в магистратуру звал, соловьем дифирамбы пел! — покачала я головой и просмотрела исчерканные страницы досье. На мой взгляд, исправленных фактов набралось с большим перебором. Хватит на все проигранные слитки.

Ренисса отнесла папку в кабинет владыки, а вернулась задумчивая и как будто чуточку испуганная.

— Кейрим просил передать вот это. — На стол лег тонкий деревянный тубус с плетеной кисточкой, свисающей с крышки.

Внутри обнаружилась составленная по всем правилам расписка с официальной печатью кейрима Авиона. В ней говорилось, что мне возвращается половина золотого слитка.

— Он сказал, что благодарен за проделанную работу, но ничего стоящего золотого слитка здесь не увидел, — страшно смущаясь, прокомментировала Ренисса.

— Кажется, мне снова надо поговорить с мужем… — поднимаясь из-за рабочего стола, грозно вымолвила я.

К приемным залам владыки мы поднялись по широкой мраморной лестнице. В этом крыле замка оказалось неожиданно много стражей. Охрана приветствовала меня кивками и вежливо пропускала к мужу. Из секретарского кабинета выскочил удивленный помощник кейрима. В прошлую встречу в его светлых волосах были порядком полинялые темные пряди, но сейчас цвет шевелюры выровнялся.

— Вейрони Риард… — бросаясь за мной, воскликнул он.

— Эрьян, а где кабинет кейрима? — сухо спросила я.

Тот указал на двустворчатую дверь в конце коридора.

— Заглянуть можно?

— Кейрим предупредил, что двери его кабинета для вас всегда открыты, — уверил помощник.

— Неужели? — восхитилась я. — В таком случае, воспользуюсь гостеприимством.

— Но есть одна проблема, — рванул за мной помощник.

— Я ненадолго, — бросила я, не останавливаясь. — Мне надо сказать всего пару слов.

— Да, но…

Страж услужливо раскрыл для меня створку, я ворвалась в огромный, залитый дневным светом кабинет, в котором стоял почти уличный холод. Стены скрывали книжные шкафы. Из дубового пола вырастал макет Авиона с миниатюрными лесами, землями, горными массивами и несколькими островами, выстроенными полукругом перед одним из краев. Большое кресло с поворотным механизмом было отвернуто к окну.

Глядя на высокую темно-зеленую спинку, спрятавшую Зорна, я выпалила:

— Я ношу чулки ярких расцветок! Устроит тебя такой факт?

Кресло медленно и бесшумно развернулось. В нем сидел Ашер Риард.

— И в клеточку? — с сардонической улыбкой спросил он.

— Даже в горошек, — буркнула я, осознавая, в какую лужу села.

Зато стало ясно, о какой проблеме пытался предупредить секретарь. Самого владыки в кабинете попросту не было.

— Ты заменяешь нашего кейрима? — спросила я.

— Он с советниками в зале совещаний, — с легкостью выдал брата Ашер. — Я ждал тебя. Зорн сказал, что ты точно скоро появишься и, смотри-ка, ты здесь. Мне нужно с тобой поговорить.

Он гостеприимно указал на бутылочно-зеленое кресло с высокой спинкой и заклепками.

— Ты хочешь обсудить Эмрис? — уточнила я.

— Как догадалась? — удивился Риард-младший.

— Дар предвидения открылся, — с иронией отозвалась я и выразительно повернулась к нему спиной, а к двери лицом. Снова становиться мировым судьей желания не было.

— Дай мне совет хотя бы из благодарности! — потребовал он мне в спину.

— Не поняла. — С искренним возмущением я обернулась. — Не хочу быть мелочной, но, пожалуй, побуду. Если вас подводит память, посол Риард, то именно вы меня выкрали на глазах толпы и королевской семьи Талуссии. За что я должна испытывать благодарность?

— Ты удачно вышла замуж за кейрима Авиона, — заявил он.

От поразительной наглости я даже не смогла найти слов на драконьем языке.

— Спасибо не сказал, чтобы я взяла на себя ответственность, — протянула я, скрестив руки на груди. — Почему ты не обратишься к своему брату? Поверь мне, он знает, как заставить жену гоняться за ним по всему дворцу.

Последние слова я процедила сквозь зубы, потому как одной мысли о расписке в тонком тубусе у меня начинало сводить челюсть.

— Зорн считает, что лучше послушать мнение женщины, шесть лет прождавшей, что на ней женятся. Ты точно знаешь, чего хочешь от мужчины.

— Жестоко, — после секундной паузы резюмировала я и, прошагав мимо макета драконьих земель, уселась в кресло, оказавшееся на редкость жестким. — Что у вас с Эмрис опять произошло?

— Я пригласил ее на свидание, — поделился Ашер. — Эмрис сказала, что согласна дать мне последний шанс.

— Поздравляю, — кивнула я. — На ее месте я бы давно вернулась к маме.

Ашер состроил постную мину.

— Она собрала дорожный сундук и поставила посреди нашей гостиной.

— Ты пытался выкрасть принцессу соседнего королевства. Разве это не приравнивается к измене?

Тот окончательно помрачнел и буркнул:

— Просто дай совет, чего точно не стоит делать на свидании, чтобы она не сбежала в Хайдес.

— Не пытайся в тот же вечер перебраться обратно в супружескую спальню, — искренне посоветовала я.

Судя по тому, как тот скривился, предложение ему не пришлось по нраву.

— Даже если Эмрис будет не против?

— Особенно, если она будет не против. — Я многозначительно кивнула. — Сделай вид, что тебя интересует ее душа.

— Меня интересует! — уверил он. — Но ведь я мужчина…

— Второй совет, — вымолвила я. — Перед свиданием зашей на штанах пояс, чтобы случайно их не снять, и проведи своей жене экскурсию по сокровищнице. Пусть впечатлится.

Ашер вытянул губы трубочкой, опустил голову и постучал пальцами по столу. Стало очевидным, что с драконьей сокровищницей имеются некоторые проблемы, и должное впечатление она вряд ли произведет.

— Тогда вспомни, почему ты выкрал Эмрис из-под носа родителей, — намекнула я, что иногда полезно всколыхнуть воспоминания о том, какие сильные чувства связывали в самом начале отношений.

— Потому что она попросила, — запросто признался он.

— Посол Риард, ты безнадежен. — Неодобрительно поцокав языком, я поднялась с кресла. — Ты клялся кейриму, что готов обратиться вместе с Эмрис в пепел. Скажи ей об этом или за три года успел подзабыть?

В воцарившемся молчании раздался щелчок опущенной дверной ручки, и за моей спиной раскрылись высокие двустворчатые двери. Кейрим вернулся. За его спиной на почтительном расстоянии в пару шагов остановился секретарь и несколько советников. Видимо, встречу решили продолжить в кабинете.

В первый момент взгляд владыки, тяжелый и ледяной, пригвоздил меня к дубовому полу. По-видимому, именно так он обычно смотрел на своих советников, когда был крайне раздражен. Однако секунду погодя лицо разгладилось, темные глаза потеплели.

— Не ожидал увидеть вас, дорогая супруга, — солгал он, заставив меня насмешливо изогнуть брови, и повернулся к советникам: — Уважаемые рейнины, возьмем перерыв на полчаса.

Кажется, присутствующие облегченно выдохнули. Один из советников, прежде чем уйти, и вовсе кивнул мне с благодарностью. Ашер замешкался, но, получив от брата наказ вернуться со всеми, тоже вышел. Створки тихо сомкнулись. Мы остались вдвоем.

Не произнося ни слова, владыка открыл замаскированную под стенную панель дверь и исчез в тайном проходе. В большом недоумении я ждала, когда он вернется.

— Ты идешь? — позвал по-простому.

Первое, что я почувствовала, остановившись на пороге, — едва уловимый горьковатый запах одеколона Зорна. Комната для отдыха оказалась небольшой, холодной и залитой светом. Из окна, занимающего почти всю стену, открывался вид на внутренний двор, где по утрам проходили тренировки стражей. Владыка устроился на диване с деревянными подлокотниками, сложил ногу на ногу.

— Ты действительно выставил всех, чтобы узнать, что я люблю цветные чулки? — насмешливо спросила я.

— Плюс один слиток в твою сокровищницу, — невпопад ответил он.

— Ненавижу мерзнуть, — ответила я первое, что пришло в голову.

— Это мне известно, — заметил он. — Будешь стоять, как будто урок отвечаешь?

Я нацелилась на кресло с высокой спинкой, но Зорн кивнул на место рядом с ним. Спорить не стала, устроилась в уголочке. Диван оказался на удивление комфортным, а я отчего-то приготовилась елозить, как на парковой скамейке.

— Что еще? — Владыка устремил на меня сосредоточенный взгляд, протянул руку и аккуратно, едва касаясь кончиками пальцев, заправил мне за ухо непослушную рыжую прядь волос. Вообще, прикосновения в тесной комнате были против любых правил и договоренностей, но вместо того, чтобы его осадить, я прокомментировала:

— Рыжие волосы мне достались от матери. Я ее плохо помню, но отец говорил, что мы на одно лицо.

— Я видел ваш семейный портрет, — дал Зорн понять, что факт ему известный. — Расскажи что-то, о чем знаешь только ты.

— Мне нравится арбуз с солью, — заявила я и, заработав неодобрительный взгляд, проворчала: — Что за осуждение? Заметь, мне хватило такта не кривиться, когда ты ел мясо с кровью. От соли арбуз, между прочим, кажется слаще.

— А что-нибудь стоящее ты мне расскажешь?

— Моя первая любовь — родолесский художник Янгель Подлунный, — призналась я, и взгляд владыки неожиданно похолодел. — Засчитывается?

— Вполне, — сухо уронил Зорн и после паузы спросил: — Что тебя в нем привлекло?

— Ответ за слиток? — нашлась я.

— Да, — резковато произнес он.

— Гений с нервическими пальцами и лихорадочными глазами — просто мечта юной девушки, — с трудом сдерживая улыбку, вспомнила я высокого, худого блондина с агрессивным начесом на голове. Подлунный смотрел на всех сверху вниз невидяще-высокомерным взглядом.

— А твой бывший жених? — Зорн одарил меня пронизывающим властительским взглядом, очевидным признаком недовольства. — Что тебя привлекло в нем? Он не нервный блондин.

— Честно говоря, мне понравился его голос. На этом все? Рассчитались?

— Практически полностью, — сдержанно отозвался он.

— Боже, я чувствую, что отлегло! Знаешь ли, очень обидно проигрывать много золота, как сама себя обокрала, — довольно вздохнула я. — Пожалуй, пойду. Меня ждет перевод, а к вам, кейрим Риард, скоро вернутся советники.

Я поднялась и разгладила юбку.

— Ты с ним еще поддерживаешь связь? — бросил мне в спину Зорн.

— Прости? — обернулась я.

— С художником из Родолесса? У меня по-прежнему осталась половина твоего слитка и этот вопрос.

— Раз ты сама предлагаешь, — пожав плечами, легко согласилась я рассказать провальную историю любви. — Лично я никогда не была знакома с Янгелем Подлунным. На первом курсе академии увидела на открытии выставки в Талуссии. До сих пор обидно, что не смогла подписать художественную карточку.

Зорн слегка поменялся в лице, кажется, догадавшись, что его, коварного дракона, обхитрили.

— Первая любовь юной девушки обязана быть безответной, недоступной и недостижимой, — развеселилась я, заметив его обескураженный взгляд. — Иначе невозможно всласть пострадать.

Губы владыки тронула едва заметная улыбка.

— И ты страдала по мужчине, которого видела только со стороны?

— Вдохновенно! — призналась я. — Почти полгода.

Вечером, когда я заканчивала работу над черновым вариантом одной из страниц драконьей легенды и пыталась придать тексту певучесть, характерную для рамейна, на пороге библиотеки появился помощник владыки.

— Заходите, Эрьян, — пригласила я.

Приблизившись к столу, он протянул мне кожаную папку с гербом семьи Риард, выдавленном в центре.

— Кейрим просит перевести с рамейна на талусский язык, — пояснил секретарь, когда я заглянула внутрь и обнаружила письмо к королю Талуссии, в котором Зорн подтверждал визит в следующем месяце. — В таких письмах требуется точность. Кейрим сказал, что вам несложно.

Перевести просто так, не попросив ничего взамен, было бы в корне неправильно.

— Совершенно несложно, но есть нюанс… — Я вытащила из ящичка чистый лист, быстро написала «перевод за пять фактов о тебе» и сложила вчетверо. — Передайте кейриму.

Помощник Зорна не позволил себе неодобрительного взгляда, но в каждом его жесте словно сквозил упрек. Кейриму не отказывали, с ним не спорили и не выдвигали требований. Молча соглашались и выполняли поручение.

Откровенно сказать, я и сама думала, что он откажет, но секретарь вернулся через некоторое время с запечатанным конвертом и все той же папкой. Старательно проглатывая улыбку, с самым серьезным видом я вскрыла свежий сургуч с оттиском личной печати владыки. На гербовом листе, словно другого под рукой у Зорна не нашлось, его летящим почерком на эсхире, языке северных драконов, были написаны пять пунктов: не блондин, не рисую, не страдаю нервным тиком, предпочитаю мясо с кровью, не хожу на выставки.

Я не стала стесняться и потребовала прямо под его ответом: «А что-то, чего я не знаю?»

Надо отдать должное секретарю, он даже бровью не повел, курсируя туда-сюда по дворцу между кабинетом владыки и библиотекой. Новую записку он, правда, отдавал молча, видимо, потеряв надежду, что в конечном итоге письмо в Талуссию действительно окажется переведенным.

Сгорая от любопытства, я вскрыла печать, скользнула взглядом по строчке, а потом перечитала еще пару раз. Дыхание замерло, сердце глухо ударилось о ребра, пустив кровь по жилам с бешеной скоростью.

«Хочу, чтобы ты не запирала дверь между спальнями», — написал Зорн.