Трудности перевода с драконьего

ГЛАВА 3. Покорение замка

Художник заявил, что работа над портретом займет не меньше недели, и трудился не покладая рук, кистей и деревянной палитры. Писал вдохновенно с самого утра и до полудня, пока не менялся свет. Покои начали пахнуть, как художественная мастерская, хотя Ренисса беспрестанно проветривала комнаты.

Между тем на игровом поле эграмма разворачивалась яростная битва. Я не давала противнику спуску! Придирчиво изучала расчетливые ходы Зорна и отвечала какой-нибудь хитростью. Протягивала реки, вынуждая его занимать водой собственные территории, выставляла фигурки людей, давая понять, что территория обжитая, и каждый раз с предвкушением ждала, чем он ответит…

В один из вечеров, оставив в партии хитроумную ловушку, я вернулась из библиотеки и обнаружила Эмрис, скромно сидящую на диванчике возле открытой жаровни. От обогревающих камней струилось тепло и в неярком свете магических светильников было заметно, как дрожит воздух.

При виде меня девушка вскочила на ноги и подхватила соскользнувший с колен белый сверток.

— Меня впустила Ренисса.

— А где она? — Я невольно оглядела комнату, словно горничная пряталась за занавеской или в темном уголке.

— Ушла за сладостями. — Эмрис замялась. — У тебя тепло!

— Ты пришла погреться?

— Я пришла с миром! В смысле, со свадебным даром! — заявила она, встряхнув сверток, и развернула длинную ночной сорочку с одним рукавом и алым вышитым орнаментом на вороте. — На первую брачную ночь. Один рукав еще не успела пришить.

На наших глазах второй рукав оторвался и шлепнулся на пол. Видимо, держался на честном слове и трех стежках.

— Второй тоже только наметала, — смутилась мастерица и нырнула за отвалившийся частью сорочку. — На подоле еще будет волан.

— Красиво, — сдержанно похвалила я.

Если верить книге традиций, выданной Тилем, драконы крайне трепетно относились к дарам, и мне следовало непременно чем-нибудь ответить.

— Примешь в качестве извинений? — выпалила она. — Я знаю, что вела себя странно в то утро. На самом деле я нормальная! Даже если сейчас так не кажется. Просто три года назад родители не приняли наш союз, и я попросила Ашера меня похитить. А теперь думаю, что заставила его...

Возникла неловкая пауза. Хотелось бы мне дать Эмрис толковый совет, но у самой опыт отношений с мужчинами был специфический. Первый жених через шесть лет разорвал помолвку, второй — через полчаса после вынужденного знакомства заплатил золотыми слитками за четыре месяца замужества. Если решусь на третью попытку, то подойду к выбору будущего супруга с дотошностью бестиолога на охоте за нечистью.

Впрочем, душевных разговоров Эмрис не ждала и почти сразу ушла, не дождавшись сладостей. Утром незнакомая служанка принесла плоскую, широкую шкатулку с перламутровыми драконами на крышке. Внутри лежала аккуратно сложенная ночная сорочка с крепко пришитыми рукавами и воланом.

Не придумав ничего получше, я отправила в ответ набор яблочных пастилок в стеклянных баночках, возвращенный вместе с моими вещами из комнаты в Талусском дворце. Принцессе, если на уроках рамейна она впадала в капризное настроение, пастила помогала прочистить голову получше нюхательных солей. Впрочем, набор разноцветных солей у меня в багаже тоже имелся.

В самый разгар позирования, когда художник сосредоточенно писал, а я не менее сосредоточенно сдерживала зевки, появился Тиль в чудесном костюме изумрудного цвета. Один в один, как мое платье. Мы действительно прекрасно сочетались.

— Кейрим Зорн просит вас разделить с ним трапезу, — церемониально объявил он.

Когда мы вошли в небольшую, но изысканную столовую в хозяйском крыле дворца, явно предназначенную для домашних обедов, я обнаружила сразу два обстоятельства. Одно другого чудеснее.

Владыка попросил разделить с ним трапезу еще двоих гостей: молодого мужчину и даму средних лет. Все смотрели на раскрытые двери, в которых стояли мы с Тилем, идеально гармонирующие по колеру. И со стенными тканями замечательного изумрудного оттенка я тоже чудесно совпадала. Глянцево поблескивающие на солнце геометрические орнаменты в точности повторяли набивной рисунок моего платья.

Никогда в жизни так лихо не вписывалась с обстановку. Лучше любого предмета интерьера! Зато теперь я точно знала: модистка не соврала, когда клялась, будто ткань привезли из Авиона. Приятно, что в мире существуют такие честные люди.

Однако никто, кроме меня, даже бровью не повел. Зорн поднялся из-за стола, а следом оба гостя. За эти дни из волос кейрима исчезли серебристые нити. Гладкие темные пряди, расчесанные волос к волоску, спускались до плеч. Выглядел он внушительно.

— Теплого ветра твоим крыльям, кейрим Риард, — поприветствовала я по всем правилам драконьего этикета, вычитанным в книге о традициях бескрайнего Авиона. — Благодарю за приглашение, для меня честь разделить с тобой дневную трапезу.

Возникла ошарашенная пауза.

— Ты действительно прочитала книгу о драконьих традициях? — наконец спросил Зорн на валлейском языке, видимо, чтобы присутствующие не поняли ни слова.

— Кое-что из нее почерпнула, — скромно согласилась я. — Появилось много принципиальных вопросов. Особенно по брачному ритуалу.

— Именно его мы обсудим, — заключил Зорн и принялся представлять гостей.

Эрьян, плечистый и крепкий, с шоколадными тонкими косицами в светлых волосах, служил помощником кейрима. Дама являлась дворцовой свахой, знающей все тонкости брачных обрядов.

— Теплого ветра, — ответила я ритуальной фразой.

— Вейрони[1] однолика, — тихо подсказал владыка.

— Тогда доброго дня, — не смутившись, с вежливой улыбкой снова поздоровалась я.

Под закуски сваха отчаянно восхищалась тем фактом, что кейрим услышал молитвы подданных и нашел себе пару. Факт, что пару ему притащил младший брат, она начисто игнорировала. Когда подали горячее, леди принялась подробно расписывать мне особенности драконьих свадеб. Мы как будто одну книгу о традициях изучали.

Новобрачные надевают красные одежды, храмовник наносит на руки обоим те самые пресловутые символы, молодожены совершают первый брачный полет и отправляются в башню кейрима.

— Обряд пройдет без брачного танца. Вы забыли о важном нюансе, — объявил Зорн и бросил на меня быстрый взгляд. — Моя невеста прилетела в Авион на драконе…

В возникшей выразительной паузе стремительно и широко распахнули двери. В столовую ворвался тот самый дракон, приговоривший своего старшего брата к свадьбе на иноземке за такое количество золота, что на него, наверное, можно купить небольшой остров. Ашер был в гневе: лицо перекошено, светлые волосы с голубоватыми прожилками торчали в разные стороны, словно встали дыбом, глаза с вытянутым зрачком метали молнии. Казалось, он разозлился, что его не позвали отобедать в теплой компании.

— Ты не был приглашен, — сдержанно заметил владыка.

— Эмрис, исчезла! — утвердившись возле стола, объявил он и пронзил меня острым взглядом. — Ты последняя, с кем она вчера говорила. Где моя жена?

Все вопросительно посмотрели в мою сторону.

— Почему вы так смотрите, будто я прячу ее тело у себя в ванне? — искренне удивилась я.

Ашер иронии не различил и действительно дернулся в сторону раскрытых дверей.

— Нет, — бросила я, заставив его остановиться. — Просто неудачно пошутила.

— Рейнин посол, даже я в курсе, что твоя супруга сегодня уехала в южные земли к родителям, — тихо проговорил Зорн. — Самое время тебе отравиться в Хайдес. Доставишь кейриму Эсхарду Нордвею приглашение на брачный ритуал. Обратно вернешься с супругой.

Ашер поменялся в лице.

— Но брат…

— Сплетни невозможно остановить, — ответил владыка. — Южане узнают правду из твоих уст. Я так решил.

По реакции оскандалившегося посла дурак бы догадался, что его изощренно и расчетливо наказывали.

— Конечно, мой кейрим, — глухо бросил Ашер и склонил голову.

— Иди, — не глядя отослал его владыка и обратился к помощнику: — Проследите, чтобы с посланниками из Талуссии на брачный ритуал прибыл переводчик Дмитрий Горов.

— Зачем? — резко выпрямившись на стуле, спросила я.

— Это мой второй свадебный дар, — невозмутимо ответил он, перейдя на валлейский. — Не принимаешь?

— Нет, — резковато отказалась я.

— Вы были помолвлены шесть лет, — давая понять, что, как и обещал, собрал обо мне досье, заметил Зорн. — Он в полной мере поймет, чего именно лишился. Мой подарок — осознание потери твоим бывшим женихом.

— И чем же мне ответить на ваши щедрые дары? — недобро усмехнувшись, задала я риторический вопрос, естественно, оставшийся без ответа.

Из столовой я возвращалась со свахой, намекнувшей, что свадебные планы сами себя не обсудят. Оказавшись в моих покоях, она с ласковой улыбкой начала перечислять важные дела, ожидающие нас с Зорном сразу после ритуала. С тоской я слушала бесконечный список и прихлебывала ароматный чай. Четыре месяца замужества из «делай, что пожелаешь» превращались в «успеть бы все».

— Притормозите, — вырвалось у меня, когда уважаемая госпожа перевалила за второй десяток праздников и событий, просто жизненно необходимых для посещения.

Она с недоумением изогнула брови. Как случалось часто, я попутала языки и заговорила на родолесском.

— Что среди этих дел самое важное? — уточнила я, перейдя на рамейн.

— Посетить предков и спуститься к подданным, — настороженно повторила она.

— Прекрасно звучит! — с энтузиазмом воскликнула я. — А что сказал Зорн?

— Сказал ограничиться тем же самым, — с кислой миной призналась она.

— Как хорошо, что мы с ним думаем в одну сторону. Правда? — улыбнулась я.

— Поразительное единодушие, — проворчала она.

Сваха окинула меня унылым взором, словно говоря, что нашли друг друга два одиночества и не позволяют ей устроить нормальную с свадьбу с истинно драконьим размахом, достойным владыки лесистого Авиона.

— Свадебный танец в небе — древняя традиция! Новобрачная взбирается на шею мужа и возносится к облакам! — Она вдохновенно расставила руки и закатила глаза. — Как можно отказаться от первого полета?

— Я плохо держусь в седле, — ответила я.

— На кейрима не надевают седло! Он ведь… не какая-нибудь корова! — искренне возмутилась сваха.

— Не конь, — зачем-то поправила я. — Тем более без седла.

Возникла натужная пауза.

— Но хотя бы на праздник костров согласитесь? — наконец попросила сваха.

— Только вместе с мужем, — с деланным сожалением покачала я головой.

Смирившись, что от невесты владыки, как и от самого владыки, лишних послесвадебных телодвижений не добиться, она откланялась, но не закрыла за собой дверь. Похоже, грозилась вернуться с новыми идеями. Пока уважаемая госпожа не придумала чего-нибудь этакого, я сбежала в библиотеку проверить, чем Зорн в эграмме меня порадовал.

Оказалось, что на последний ход он не ответил. Со вчерашнего дня новых фигур и хитроумных комбинаций, заставляющих всласть поломать голову, не появилось. Пришлось лечить легкое разочарование родолесским любовным романом.

Полка историй о страстных отношениях между драконами и прекрасными девицами стыдливо пряталась в дальнем шкафу. Отыскала случайно, когда хотела почитать что-нибудь расслабляющее и желательно не рассказывающее об обычае драконов решать конфликты варварскими поединками. Непременно в небе и звериной ипостаси.

Всегда считала, что незнакомые книги надо выбирать, как едальни: чем больше народу, тем вкуснее готовят, и выбрала самый потрепанный томик. Только вытащила роман с полки, дверь в библиотеку отворилась. Вошел Зорн.

Мы замерли, глядя друг на друга.

— Доиграем? — предложил он в тишине.

— Сейчас твой ход. — Шустро сунув книгу обратно на полку, напомнила я.

— И я обдумываю его с утра, — согласился Зорн.

Усевшись в кресла, каждый со своей стороны, мы устремили взгляд на доску. Некоторое время владыка осматривал место битвы. Темные брови изогнулись.

— Клуб любителей валлейских шахмат был настолько хорош? — протянул он.

— В досье об этом забыли упомянуть? — с ехидством спросила я. — Что в нем в таком случае написали?

— Все. — Он бросил на меня острый взгляд.

— Например? — предложила я поделиться полученными сакраментальными знаниями.

— Ты говоришь на четырех иноземных языках.

— Ты нанял плохого сыщика, — поморщилась я. — Забери у него деньги. Я владею шестью языками. Иногда они причудливо путаются в голове… Ты будешь ходить или дождемся темноты, когда можно незаметно подвинуть фигуры?

Бросив на меня насмешливый взгляд, он вытащил из шкатулки бронзовую фигурку и поставил на свободную клетку прямиком под стены одного из моих храмов.

— У тебя случаются дни, когда ты не язвишь?

— Конечно, — согласилась я, разглядывая игровое поле. — Когда объясняю ученикам грамматику рамейна. Шутить можно, насмешничать нельзя.

— Иначе ничего не поймут?

— Отобью желание учиться, — ответила я и проворчала: — Кейрим Риард, ты мог бы меня не отвлекать? Не видишь? Я думаю.

— Начинаешь нервничать, непробиваемая леди?

— Это и есть твоя стратегия в игре? — Я сощурилась в его сторону. — Ты специально много болтаешь, чтобы не дать противнику сосредоточиться.

— Болтаю? — с удивленным смешком повторил он.

— Или кейримы драконов не чешут языком, а только излагают важные мысли? Тогда сердечно прошу прощения. — Не поднимаясь с кресла, я прижала руку к груди и чуток согнулась в притворном поклоне. — Теплого ветра вашим крыльям.

Воцарилось долгожданное молчание. Скрипя мозгами, я просчитывала комбинации. Противник был грозен, как огнедышащая бестия во второй ипостаси! Он напрочь лишил меня плана построить монастырский двор. Оставалось брать заложников и топить земли. Монетку с символом воды он встретил удивленно изогнутыми бровями.

Из расслабленной позы Зорн вышел и придвинулся к доске. Следующий ход занял некоторое время. Потирая губу, владыка задумчиво разглядывал игровое поле.

— Что мы будем делать с брачными письменами? — спросила я, на всякий случай оглянувшись через плечо. Библиотека, естественно, была пуста. Никто не смел тревожить владыку с невестой.

Зорн перевел на меня взгляд.

— Разорвем брак и метки исчезнут.

— Но сначала их надо проявить, чтобы было что разрывать, — тихо напомнила я. — Я не подписывалась на такое!

— Будем честными, ты подписалась, — заметил он.

— Давай теперь устроим разухабистую брачную ночь! — пробормотала я по-талусски, и Зорн вопросительно изогнул брови, не поняв ни слова. — Ты сказал, что я тебя не интересую как женщина.

— Ты приписываешь мне слова, которых я никогда не говорил. — Зорн словно издевался. — Я сказал, что твои честь и достоинство рядом со мной в полной безопасности. Магию можно обмануть, Эмилия.

— Вот как… — Я смущенно почесала бровь. — Конечно, ты же маг и знаешь, как обманывать.

Он иронично хмыкнул и сделал хитрый ход, напрочь сбив все планы захватить его замок. Невольно я склонилась к доске и, нахмурившись, начала просчитывать ходы. Потребовалось довольно много времени, чтобы принять решение.

Библиотека давно погрузилась в полумрак. В светильниках, потрескивая, разгорелись световые шары. На разлинованной клетками доске лежали тени от фигурок.

Пока я прикидывала комбинации, владыка встал, подошел к столику возле камина и налил из графина крепкий напиток.

— Родолесский бренди? — предложил мне.

— Предпочитаю кофейный ликер, а лучше вообще ничего, но ты себе не отказывай, — делая ход, ответила я, хотя Зорн определенно не спрашивал разрешения.

Он вернулся в кресло, опустил бокал возле почти опустевшей шкатулки и без раздумий выставил очередную фигуру на доску. Свободные клетки стремительно заканчивались, и мы приближались к развязке.

— Хочешь пригласить в Авион свою тетку? — спросил владыка, заставив меня замереть с недонесенной до игрового поля монеткой.

Единственная моя родственница, двоюродная тетка Виола, считала драконов истинными варварами, достойными разве что учебников по бестиологии, науке о разнообразной нечисти, обитающей в нашем необъятном мире. Невольно вспомнились ее презрительно поджатые губы и захотелось поморщиться.

— Благодарю, но давай закончим со списком гостей из Талуссии. И отмени приглашение на свадьбу для Дмитрия Горова, — искренне попросила я. — Он начнет злорадствовать, когда я уеду из Авиона.

— Он приложит усилия, чтобы тебя вернуть, — уверенно заявил Зорн. — Ты разорвешь брак с драконом, Эмилия. Ни для кого не секрет, что мы не выносим, когда нас лишают сокровищ, и непременно хотим их вернуть.

— Но я для тебя не сокровище, — выставляя на поле миниатюрного стража, заметила я.

— Твоему бывшему жениху об этом необязательно знать, — хмыкнул владыка и, не задумываясь, сделал ход. — Просто прими этот дар.

— У меня есть выбор?

— Едва ли, — вкрадчиво отозвался он.

За окном окончательно сгустилась темнота, теплый свет магических ламп смягчал резковатые черты Зорна. Уперевшись локтями в подлокотники кресла, он сомкнул кончики длинных пальцев. На руках не было ни одного украшения.

— У нас ничья, — прокомментировала я расстановку фигур в эграмме.

— Вижу, — согласился владыка.

Взявшись за острый шпиль, я аккуратно уложила свой замок на доску и тем самым приняла поражение.

— А это мой первый дар жениху, кейрим Риард…

Внезапно глаза Зорна утеряли человеческий вид: зрачок вытянулся, а вокруг радужки вспыхнул оранжевый ободок. Мгновение, и наваждение прошло. Драконья ипостась вновь надежно спряталась под человеческим обличием.

— Доброй ночи, — попрощалась я и поднялась с кресла.

— С нетерпением буду ждать новой партии, Эмилия, — проговорил он тихим голосом с хрипотцой.

Утром художник нанес последний мазок на мой добрачный портрет и объявил, что работа закончена. Я вздохнула с облегчением, но рано радовалась! На следующий день в покоях появился другой художник и заявил, что кейрим оказал ему огромную честь написать мой добрачный портрет.

— А с первым что случилось? — недоуменно протянула я. — Потеряли по дороге к галерее?

— Очевидно, кейрим посчитал его недостойным, — не особо дипломатично ответил портретист. — В ваших покоях плохой свет.

— Ладно, кто платит, тот и заказывает музыку, — едва слышно пробормотала я на родном языке талусскую поговорку, и Ренисса едва слышано фыркнула, не сдержав смешок.

Новый шедевр, достойный родовой галереи Риардов, создавался в главном зале, через открытые двери которого была видна та самая экспозиция. Я попросила расставить жаровни с тепловыми камнями, чтобы не окоченеть во время позирования, и четыре дня из стрельчатого окна любовалась мокнущими под дождем окрестностями.

Ко мне приходила сваха и рассказывала, как продвигается подготовка к брачному ритуалу. По большей части пока слуги под чутким руководством Тиля отмывали и без того сияющий чистотой дворец. Поставленная мной фигурка замка в эграмме все эти холодные, сумрачные дни одиноко стояла на игровом поле. Зорн не вступал в игру.

— Восхитительный портрет! — закудахтала сваха в самый последний день, изучив работу художника. — Вайрити Власова выглядит на пять лет моложе!

— Благодарю, — ни капли не смутился художник громкой похвалы. — Невеста кейрима достойна самой светлой палитры!

На следующее утро в покои вкрадчиво постучались, и бочком втиснулся худенький юноша. Заметно заикаясь, он представился художником и объявил, что кейрим поручил ему написать добрачный портрет невесты.

Я почувствовала, как неприятно дернулось веко, и осторожно, чтобы не сорваться, пристроила на блюдце чашечку с кофе. Ренисса замерла с подносом в руках, видимо, догадываясь, что сейчас хозяйку разорвет на лоскуты от возмущения. Художник тоже заметил, как невесту перекосило. Он попросил меня прийти в золотую гостиную и проворно сбежал, не вступая в разговоры.

В хозяйское крыло, где и находилась нужная гостиная, меня провожала Ренисса. По устеленному ковром коридору я не шла, а маршировала и мысленно считала шаги то на одном языке, то на другом. Почти перестала беситься, как столкнулась с кейримом собственной персоной, куда-то направлявшимся в окружении нескольких незнакомых драконов, видимо, советников.

Горничная мгновенно отошла к стене, сложила руки в замок и опустила голову. Советники дружно поклонились и отодвинулись на шаг. Возникло ощущение, что вокруг нас с владыкой образовалось свободное пространство. Здесь, в широком коридоре, я отчего-то остро ощутила, насколько сильно он превосходит меня в росте.

— Что тебя привело сюда, Эмилия? — поинтересовался Зорн, явно не ожидавший вторжения на свою территорию.

— Сюда меня привел добрачный портрет, — изобразив улыбку, ответила я. — Но раз мы встретились, то позволь задать вопрос.

— Не стесняйтесь, вайрити Власова, — согласился он.

— Ты решил завесить моими портретами дворец? — перешла я на родолесский, который всегда считала идеальным языком для претензий. — Чем тебя не устроили два предыдущих?

— Плохие, — спокойно ответил он.

— Емко, — через паузу призналась я. — С другой стороны мы можем рисовать до свадьбы, и портрет все равно будет добрачным. Больше не отвлекаю тебя от важных дел, кейрим Риард. Теплого ветра твоим крыльям.

— Ты вызвала меня на поединок в эграмм, — вдруг проговорил он вместо того, чтобы попрощаться и действительно отправиться дальше управлять дождливым Авионом.

— А ты не ответил, — напомнила я, что фигура по-прежнему одиноко стояла на доске.

— Хочу видеть твое лицо, когда в финале ты перевернешь замок, — явно меня подначивая, пояснил Зорн.

— Или свой замок перевернешь ты, — хмыкнула я.

Третья попытка нарисовать портрет увенчалась успехом! Собственно, от предыдущих двух он отличался разве что реалистичностью. В брюнетку художник меня не превратил, цвет глаз не поменял и пять лет не скосил. Понятия не имею, что владыка узрел в этом портрете, но именно его выставили на треноге в родовой галерее Риардов.

О том, что картина уже в семейной экспозиции, мне донесла сваха, и я из любопытства отправилась поглазеть. В итоге и, стоя перед портретом Зорна, внимательно изучала его резковатые, аристократические черты и серебристые полоски в темных волосах, на портрете аккуратно распущенных до плеч. Пряди появлялись у всех драконов после превращения во вторую ипостась, цвет для меня оставался загадкой. Возможно, он был как-то связан с драконовой мастью.

— Эмилия, я тебя искала! — прозвучал голос Эмрис, заставивший меня оглянуться через плечо. — Горничная сказала, что ты в галерее.

Стремительной походкой супруга Ашера, заметно загоревшая на южном солнце, пересекала зал.

— Хотела поздороваться и поблагодарить за сладости, — объявила она.

— Ашер сумел убедить тебя вернуться? — мягко спросила я.

— Отец сказал, что некрасиво уезжать перед свадьбой кейрима, — вздохнула Эмрис и кивнула в сторону портрета, с которого этот самый кейрим смотрел прямым, пронизывающим взглядом. — Я только-только из портальной башни. Давай выпьем кофе. Голова после перемещения трещит!

По дороге в гостевое крыло она рассказывала, какая чудесная погода стоит в Хайдесе, теплая и почти летняя. Авион за последние две недели полностью сдался осени и в предчувствии неизбежного увядания стремительно наряжался в золотые и багряные одежды. Прозрачный воздух пах дымом костров и холодным озером. Вода потемнела, в ясные дни покойная гладь переливалась бликами, словно в ней тонули искры остывающего солнца. Окрестности замка были по-колдовски красивы, и я ловила себя на том, что невольно влюбляюсь в местные виды.

За разговорами мы добрались до моих покоев. Внезапно двери раскрылись и выпустили в коридор шеренгу слуг. При виде нас с Эмрис они поспешно кланялись.

— Мы принесли сундуки, — пояснил один из прислужников.

— Какие сундуки? — не поняла я.

— Одинаковые, — не особенно прояснил он вопрос.

Неделю назад я написала экономке, присматривающий за домом в Талуссии, и попросила отправить кое-какую одежду, но не ждала багаж раньше следующего месяца. Посреди комнаты действительно стояли четыре внушительных, совершенно одинаковых сундука с горбатыми крышками и окованными уголками. Складывалось впечатление, что в порыве энтузиазма экономка упаковала даже пылившиеся в кладовке платья, давно ставшие мне маловатыми.

— Ашер свои вещи переносит, — убежденно заявила Эмрис. — Он съезжает из нашей башни.

— Почему он решил поселиться в моих покоях? — искренне озадачилась я.

— Дверьми ошибся, — предположила она.

Учитывая, что Ашер в принципе любил по случаю промахнуться, я почти не удивилась. Но из гардеробной вышла Ренисса и объяснила, что от портного прислали сшитую точно по моим меркам одежду. По приказу владыки смотритель Тиль лично проверил, чтобы ни одна материя не совпала по цвету со стенными тканями.

— Очень предусмотрительно, — со смешком прокомментировала я.

Видимо, в прошлый раз, когда я красиво сливалась в столовой с обивками, бровью никто не вел, но все запомнили.

До темноты Эмрис оставалась в моих покоях, помогала разбирать вещи и уговаривала примерить украшенные вышивками платья из плотных материалов, сшитые по местной моде. Среди ночи в тишине дворца, готового к приему гостей и шумному веселью, раздался заунывный вой. Я резко села на кровати и не в силах продать глаза прислушалась к воплям. За окном кто-то пел!

Открыв оконную створку, я поежилась от осеннего холода и прислушалась. Как назло, автор ночных рулад сжалился надо мной и заткнулся… В смысле, замолчал. Возможно, потерял голос или наорался и отправился отдыхать. Когда я со звоном захлопнула окно, в высокой дворцовой башне, стоящей напротив, резко потух свет.

На следующую ночь концерт повторился. Вздрогнув, я снова проснулась, соскочила с кровати и рванула к окну. Ветер принес мне хриплое пение на эсхире голосом Ашера Риарда.

— Господин посол! — рявкнула я, высовываясь из окна.

— Кто здесь? — охнул он и, свесившись с подоконника, зачем посмотрел-то вниз. Ветер трепал длинные светлые волосы.

— Конь в пальто! — разозлилась я. Ашер вывернулся в мою сторону. — Ты на луну, что ли, от одиночества воешь?

— Эмрис сказала, что у меня только месяц, чтобы доказать свою любовь! — простонал он. — Я пытаюсь!

— Не давая мне спать?

— Специально выбрал покои, чтобы по ночам до нее долетали любовные баллады. Думаешь, надо ее еще раз украсть? — охотно поделился он новым планом.

— Просто пригласи жену на свидание!

С раздражением, не жалея стекол, я захлопнула оконные створки.

[1] Вейрони (драконий язык) — обращение к замужней женщине