Трофей дракона (СИ)

Глава XVI. Северахи — дети лесов

Леса Тарийского царства, 700 333 лето врдс

Ночь почти спустилась на окружающие безмолвные леса, когда войско драконовых встало на привал, разбив палаточный городок. Несколько тысяч воинов разожгли костры на небольших сухих полянах, собираясь как следует отдохнуть после многочасового марша и намереваясь уже поутру выступить единым строем на битву с непокорными северахами.

— Тошно мне че-то, ни одного селения рядом, — буркнул недовольно Брион, молодой Яшмовый дракон, один из драконов, сидящих у костра в человечьем обличье. — Девок поблизости не найти, одни хвойники* кругом, будь они прокляты. Даже порезвиться не с кем.

— Тебе лишь бы помять кого-то. Ты лучше о завтрашнем сражении думай, — хмыкнул мрачно его брат, Карон, Обсидиановый дракон, потягивая из чарки рагрию и кутаясь в теплый плащ.

Они сидели рядом у полыхающего костра с двумя мизгирями и пытались согреться от промозглой сырости. За последние месяцы погода на этой планете стала непредсказуемой. Мог зарядить дождь на целые сутки, а потом нещадно палить оба солнца. Последние ночи стояли на редкость холодными.

Окружающее безмолвие и тишина были обманчивы и зловещи, ведь здесь неподалеку, в лесах Тарии, затаились непокорные опасные северахи. За последние месяцы от оборотней-медведей уже были зачищены три центральных царства, и теперь северахи отступали вместе с детьми, женщинами и стариками. Но отступали на окраины континента с такими кровопролитными оборонительными боями, что у драконовой армии не было сомнений в том, что цетурианские мохнатые оборотни не собираются отдавать свои земли и леса просто так и явно намереваются биться до последнего медведя.

Пятьдесят драконов-офицеров, две сотни командиров-змеевичей и остальное многотысячное войско, состоявшее из мизгирей, а также бывших ратников-цетурианцев, которые приняли условия Аргона Сумрачного, теперь жгли костры, готовили вечернюю трапезу и обсуждали завтрашнее наступление на опасные леса — владения непокорных северахов.

— А че мне думать, Каро? Девку я хочу! — процедил Брион, вспылив. — Я уже второй месяц как мизгирь однояйцевый живу! Надоело!

— Воротимся в Белый Асгард, и будут тебе девки, — буркнул Карон, плюнув в костер.

Подняв голову, Яшмовый дракон заметил двух русинов, проходивших мимо и оглянувшихся на их перепалку.

— Эй, цетурианцы, пить будете? — окликнул их Брион на корявом цетурианском языке.

— На кой черт ты их зовешь? — прохрипел недовольно Карон. — Еще с этими слизняками сидеть.

Приказ императора о совместной военной кампании драконовых и цетурианцев против северахов бесил Карона, но ослушаться Аргона Сумрачного он не смел.

— А че? Хоть поболтать с кем, ты все равно молчишь как горный скрут*, — огрызнулся Брион.

Мизгирей, сидевших с ними у костра, для разговора Брион не рассматривал. Они были слишком примитивной неразвитой расой с планеты Гордезии и годились только для беспрекословного исполнения приказов и как безмозглые машины-убийцы. Не более. Уровень их развития был так низок, что в их языке насчитывалось только несколько десятков примитивных слов, и они редко разговаривали. Мизгири были чем-то средним между высокоразвитыми животными и людьми.

Ратмир бросил мрачный взор на двух братьев-драконов, Карона и Бриона, сидевших у костра, они уже были довольно пьяны.

Употребление рагрии, горячительной жидкости, которая туманила сознание, было частым и у драконов, и подчиненных им рас. Захватчики привезли тысячи бочек этой красной вязкой бодяги на Цетуриану. Она была дешева, и почти все в войске драконовых пили рагрию, даже простые солдаты.

Ратмир остановился и окинул взором всю компанию у костра. Он поморщился, думая о том, что Сумрачный в их распоряжение дал только две сотни змеевичей, считавшихся элитными, более тренированными воинами в армии драконовых. Остальное же войско состояло из самых отсталых тупых вояк-мизгирей, которые имели даже на лицах примитивное выражение. И это было на руку цетурианцам.

Пару часов назад большое войско остановилось здесь, у Тарийских лесов, простиравшихся на многие десятки верст, за которыми начинались высокие горы Тарии, величественный горный хребет, самый большой на всей Цетуриане. Именно это место выбрал для разгромного наступления Ратмир, по согласованию с императором, ведь именно здесь теперь скопилась большая часть расы отступавших северахов.

— Выпьем, — кивнул Ратмир и подошел к костру вместе со своим другом Светолегом.

Усевшись напротив Обсидианового дракона Карона, который слыл самым кровожадным и жестоким в войске Сумрачного, Ратмир взял протянутую Брионом чарку с красной отравой, дурманящей разум, и чуть-чуть глотнул из нее. Цетурианцы не употребляли будоражащих разум и дурманящих напитков. Но сейчас у Ратмира была цель. Надо было сделать так, чтобы драконы и их прихвостни-змеевичи начали играть по их правилам. Он устремил свой взор на Карона и спросил:

— Обсудим завтрашнее наступление?

— Ты хочешь это обсудить, русин? — опешил Карон, и в его черных глазах зажегся интерес.

— Да. Надо действовать слаженно, иначе опять северахи одержат верх.

Карон долго молчал и наконец выдал, ехидно оскалившись:

— Смотри-ка, а ты не такой слизняк, как я думал все эти два дня.

— Все слизняки сложили головы в Асгарде Белом еще полгода назад, — огрызнулся Светолег, думая о том, что первыми были убиты самые добрые и незлобивые ратники из их царского войска, именно про таких драконы и говорили «слизняки».

— Забудь, погорячился я, — оскалился Карон и протянул чарку и Светолегу, усевшемуся рядом с ним. Карон сделал знак рукой одному из мизгирей, чтобы прислуживал им. Тот тут же вскочил на ноги и начал наливать рагрию из небольшого кожаного мешка. Карон покосился на Светолега. — Выпей! А потом и порешаем, как эту живность лесную прикончить.

Светолег тоже пригубил чуть чарку, но глотнул чуть-чуть только для вида.

— А что обсуждать? — поднял брови Брион, который до этого ни разу не воевал с северахами, в отличие от брата, а все эти полгода упражнялся в завоевании территорий градов и селений царств, сейчас он впервые попал на бои с оборотнями. — Завтра начнем давить их всех по лесам, и делов-то! К вечеру никого поблизости не будет. Только надо пушки и ружья как следует напичкать железными осколками.

— Ага, мелкий, ты прямо боевой. Это тебе не поселяне градов, трусливые и безобидные. Так эти бешеные и подставились под твои орудия, — хмыкнул Карон, опрокидывая в себя чарку с рагрией. — Русин верно говорит, надо состряпать хотя бы малый план, как их одолеть, а то поляжем тут все, даже в чащу не войдем.

— Ты что, боишься этих лесных тварей, Каро? — вскричал Брион, оглянувшись на брата. — Ты же бесстрашный!

— Тупой ты, Бри, — огрызнулся Каро и откинул длинный хвост волос за спину. — Я три месяца по этим лесам их гоняю. И поверь, они еще те зверюги. Сколько моих воинов полегло от их когтей и зубов. Не одну сотню змеевичей и мизгирей положил. Так что давай, как там тебя зовут, цетурианец?

— Ратмир.

— Говори, Ратмир, как думаешь их уничтожить-то?

— Я послушаю, а то великий император сказал, что ты обещал разделаться со всеми, — поддакнул еще один дракон, подходя к ним, заслышав их разговор.

— Да, я кое-что придумал, — кивнул Ратмир.

— Выкладывай уже! — процедил Каро. — Че тянешь?

Окинув всех сидящих у костра странным взглядом, Ратмир громко произнес:

— Мы первые в лес пойдем. Все же мы знаем, точнее, чуем по запаху этих северахов.

— По запаху? — удивился Брион.

— Ага, — уточнил Светолег. — Пахнут они по-особенному.

— Не замечал, — тут же нахмурился Карон. — Как зверье простое, и все.

— Нет, по-особенному, мы чуем их очень хорошо, — продолжал Ратмир. — Так вот, потому и сможем к ним подобраться незаметно и затем всех и перебить. Нам оружия только побольше надобно.

— Это есть, — закивал Карон.

— Потом за нами мизгирей пускай, тех, кого не сможем перехватить или кому убежать удастся, они пусть добивают. Думаю, с этого леса начнем, он, как помнится, на двадцать верст вокруг простирается. Его очистим, потом дальше пойдем.

— И что, сколько планируешь дней на вылазку? Я сверху смотрел, на двадцать пять верст леса в обе стороны будут, — сказал Карон. — Большой он, этот лес.

— Думаю, в пять дней уложимся. И дальше пойдем.

— А мы, драконы, стоять у края леса будем по периметру, — закивал Карон. — Чтобы ни одна тварь лесная не ушла. Если что не так пойдет, сигнал нам из цветного ружья дадите. Тогда мы, драконы, взлетим и сверху нападем.

— Добро, — кивнул Ратмир и прищурился. — Еще скажу. На восточной окраине лесов этих Тарийские горы начинаются. Та горная гряда рваные выступы имеет, опасно. Можете повредить крылья. Близко к горам не подлетайте. Через Тарийские горы северахи все равно не пройдут, они высоченные, до самых небес. Если кто выживет из северахов и решит те горы обойти, мы их быстро поймаем. Там местность открытая, добьем оставшихся.

— А че, мне нравится ваш план, — закивал довольно Брион. — Вы первые, мы на подмогу, если че.

— И мне кажется вполне разумным, — согласился Карон и подозрительно продолжил: —Только не пойму я одного, тупые вы или так хотите выслужиться перед Сумрачным, что первые готовы своим же сородичам глотки резать?

— Они нам не сородичи. Они и есть глупые, недалекие оборотни, — прорычал зло Ратмир. — Сами сдохнуть хотят. Если бы сдались, как все мы, на милость императора, то всем бы хорошо было. И мы бы здесь, как дураки, не куковали в этой мокрой чаще.

— То-то и оно, — подхватил его слова Светолег. — Из-за этих упертых медведей мы должны свои ножи обнажать и бегать по дремучим лесам. Мне это неинтересно.

— А уж нам и подавно, — закивал довольно Брион.

— Ты что, Бри, тоже в лес собрался? — поднял брови Карон. — Мы императором как наблюдатели здесь поставлены. Это их дело, русинов и мизгирей, этих лесных дикарей уничтожить. Хватит на периметр леса и дюжины драконов.

— Не боись, всех перебьем, если все получится, как я задумал, — неверным голосом сказал Ратмир, изображая сильно пьяного, но на самом деле несколько глотков рагрии только немного затуманили его сознание, он играл роль.

Ратники делали вид, что пьют рагрию, и слушали пьяные разговоры трех драконов почти два часа. Каро, Бри и Фрозон с бравадой рассказывали о своих военных вылазках и офицерской службе на других планетах, перебивая друг друга и хвастаясь. Но на цетурианцев это не производило никого впечатления, ибо убийство живых существ они считали жутким действом, а не доблестью. Ратмир и Светолег криво то и дело усмехались и кивали трем драконам, чтобы те думали, что они согласны с ними.

Когда почти все драконы и мизгири драконового войска громко захрапели у костров, Ратмир и Светолег покинули поляну. Они устремились в лес, захватив с собой еще пару десятков своих собратьев: русинов, вайнегов и олединов, тех, кто демонстративно пил рагрию, как и они, чтобы расположить драконов к себе. Это был приказ Ратмира — пить это пойло, чтобы драконовые поверили, что цетурианцы на их стороне.

Все пившие во главе с Ратмиром спустились в низовье реки, и именно тут следующие полчаса они вызывали у себя рвоту, промывая свои кишки проточной водой и пытаясь очистить свой организм от наркотических ядов, содержащихся в рагрии.

После четыре дюжины бывших царских ратников направились далее в лес. Остальные цетурианцы остались в лагере, для того чтобы контролировать сон мизгирей и драконов, прикрывая ушедших с поляны.

— Ступайте прочь из наших лесов, прихвостни крылатых ящеров! — процедил северах, косматый величавый мужик с черной короткой бородой, хвостом из волос на макушке и выбритыми висками.

Это был вожак одного из поселения северахов. За его спиной стояли еще пять мужчин-северахов, вооруженные палками. Темная ночь скрывала встречу двух групп цетурианцев, недовольно взирающих друг на друга.

— Ты бы не кричал так громко, — глухо отозвался Ратмир. — Мы поговорить пришли.

— Пошел бы ты к Темным демонам, предатель! — заявил оборотень-медведь, который пребывал теперь в людском обличье.

— Если я уйду, вас всех раздавят. Раз ты упертый такой, что понять не хочешь.

— Не боимся мы! — храбро выкрикнул северах.

— Зря! Оружия у нас хоть отбавляй, и драконы в спину нам дышат.

— Прочь пошли!

— Мы-то уйдем, — хмуро увещевал Ратмир. — Но скоро вас никого не останется в этих лесах, если будешь упертым таким. Ты этого хочешь?

— А мне плевать! Никогда мы не подчинимся драконам и их войску! Лучше все поляжем!

— Ну и глупо!

— Прочь пошел, предатель! Больше не буду говорить с тобой!

— Прекрасно! Хотите навсегда сгинуть? Что ж, это ваш выбор! — вспылил уже зло Ратмир. — Я хотел договориться с вами и помочь. Вместе мы бы сильнее были.

Он развернулся и, махнув рукой трем русинам, которые пришли с ним, медленно направился прочь из чащи.

— Эй! Какого мерина все валяются?! — прогрохотал Каро. — Они что, до сих пор не протрезвели?

Утро едва занималось, вползая свежими теплыми лучами желтого светила на поляну.

Обсидиановый дракон ходил и пинал по ногам пьяных цетурианцев и мизгирей, но они не могли встать, что-то бессвязно бормоча.

— Да. Видать, вчера много рагрии выпили. Сегодня они биться точно не смогут, — прохрипел заплетающимся голосом Ратмир, появившийся рядом.

— А кто на бой с северахами пойдет? Я, что ли? — взревел Карон. Он схватил Ратмира за грудки. — Мы же договорились с тобой, цетурианец. Вы первые идете, потом мизгири, а мы прикрываем вас по краям леса, а потом проверяем, все ли чисто!

Карон Обсидиановый являлся генералом сборной армии драконов и цетурианцев, и именно он принимал решение о начале наступления.

— Завтра пойдем сражаться, — сказал безапелляционно Ратмир.

— Завтра?! Да я щас вас всех сам прибью!

— Эй, братец, чего расшумелся? — вмешался, подходя к ним, Брион, держась рукой за голову. — Ну не умеют они пить, эта рагрия была уж очень забористая. У меня у самого голова мутная от выпивки. Завтра и начнем эту бойню.

— И ты туда же? — огрызнулся в его сторону Карон.

— Да, туда же, — закивал Бри. — Половина мизгирей тоже пьяные вдрызг. Протрезвеем и завтра нападем на это зверье, куда они денутся?

— Тупые твари! — взревел в бешенстве Карон и тут же гаркнул проходившим мимо двум мизгирям: — Эй! Ты и ты!

— Слушаем, высокочтимый! — поклонились те.

— Возьмите еще пару мизгирей и все мешки и бочки с рагрией перенесите в мою палатку. Выставить охрану, чтобы больше никто не пил до завтра. Увижу, кто к вечеру пьяный будет, сам изрублю на куски!

Он обвел глазами всех: и русинов, и брата, — и добавил:

— Это всех касается! У меня приказ императора очистить эти леса от мохнатых оборотней как можно скорее! И я исполню его, даже если мне придется для усмирения прирезать кого-нибудь из вас. Даю вам день на сон. Завтра в бой, я сказал! И точка!

— Завтра мы будем чисты от смрада, как капля воды, — закивал довольно Ратмир, понимая, что выиграл такие нужные сутки, которые были необходимы для осуществления его тайного плана.

Вылазка в лесную чащу началась на следующий день. Как и было уговорено, ратники пошли в лес первыми и начали расправляться с непокорными северахами. За ними по пятам спустя час шествовали мизгири с оружием, проверяли трупы убитых оборотней, которые оставались после цетурианцев. Мизгирям даже не приходилось добивать северахов, потому что ратники под предводительством Ратмира действовали быстро и умело, не оставляя никого в живых. Как и условились ранее — драконы контролировали периметр леса

Глашатаи из мизгирей то и дело догладывали драконам о многочисленных жертвах и о непрестанном продвижении войск все дальше в лес. Среди погибших были и дети, и старики, как докладывали мизгири, что весьма обнадеживало драконов-надсмотрщиков, которые до последнего не верили, что цетурианцы способны убить своих же жителей.

Операция по очистке лесов от северахов проходила успешно, и лишь пару раз произошли кровавые стычки между драконами и северахами, которые пытались прорваться на равнины. Это обернулось трагедией, и двое драконов погибло. На место столкновения быстро направился Карон со своими тремя приближенными генералами. Но появившийся Ратмир со своими людьми уже расправились с дюжиной наглых медведей-оборотней, не дав им покинуть лес. Драконы утащили мертвых сородичей, чтобы предать их земле. А цетурианцы отправились дальше в леса.

Примечание автора:

Хвойники — хвойные леса

Скрут — горное парнокопытное