Тренировочный День 9

Глава 2

Глава 2

Юлианна «Черная Птица» Синицына

Она уже не спала, когда из маленького динамика наручных часов зазвучала синтезированная мелодия. Новенькие электронные «Montana» с шестнадцатью мелодиями на выбор, секундомером, таймером обратного отсчета, подсветкой экрана и индикацией дней недели, — как обычно лежали на столике у изголовья ее кровати, оповещая о том, что начался новый день.

Будильник не был ей нужен для пробуждения — она всегда открывала глаза ровно за минуту до назначенного времени, каждый день ровно в пять пятьдесят девять. А в шесть звучала одноголосая мелодия «Yesterday» и она — протягивала руку, брала часы и некоторое время смотрела на подсвеченный дисплей, напоминающей ей о том, что время шесть часов утра, вторник, семнадцатое сентября одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года.

Выключив мелодию, она вставала с кровати, опускала ноги вниз, где в одном и том же месте ее стопы касались мягких тапочек, коричневого цвета с продольными и поперечными полосами, образующими ромбы. Ромбы — это было важно. Начинать день всегда нужно было с ромбов, потому-то у нее и не было круглого, механического будильника, который нужно было заводить ключом (снова по кругу!), потому-то на свою первую зарплату она и приобрела электронные часы, их дисплей напоминал ей о ромбах с утра. Вставать под круглую мелодию круглого же будильника было невыносимо, круглое хорошо в середине дня, в обед, но не с утра.

Потом она шла в ванную комнату. Зеркало в ванной было прямоугольным, вытянутым вверх, но с этим она уже смирилась, ведь ей приходилось чистить зубы и умываться перед ним и утром и вечером, так что в качестве компромисса прямоугольник ее устраивал. Конечно в идеале зеркало должно было быть гексаэдром в четвертом измерении, но такого зеркала в универмаге города она так и не нашла.

— Доброе утро доченька! — заглядывает в ванную комнату Важная Женщина и она — кивает в ответ, не вынимая зубной щетки изо рта. Важная Женщина важна для ее существования с самого начала этого существования и осознания себя в качестве субъекта. С Важными Людьми нужно было вести себя по-особенному, они относятся к ней по-особенному, и она тоже должна выделять их из окружающей среды. Прямо сейчас, например она не вынула зубной щетки изо рта, потому что это особый признак особого отношения, Важная Женщина всегда говорила ей что она может вести себя дома «как обычно». Это значило — не замечать Важную Женщину и не придавать ей значения, тем самым повышая уровень ее значения. Логический парадокс, который еще лет пять назад сломал бы ей мозг, заставив проделать кучу вычислений и все же не сумев докопаться до сути. Но за это время она проделала огромный путь к своей Мечте, почти став Настоящей Девочкой.

Она заканчивает чистить зубы, умывает руки и лицо, вытирается мохнатым серым полотенцем и разглядывает себя в зеркало. Высокая, с симметричными чертами лица, чистый эпидермис, отсутствие родимых пятен и воспалительных процессов, чистый белок глаз, адекватно реагирующие на свет зрачки.

Тем временем Важная Женщина уже накрыла на стол. Она бросает взгляд на часы. Ровно пятнадцать минут седьмого. Сегодня вовремя.

— Все как ты любишь. — говорит Важная Женщина: — немного пшенной каши, два яйца без желтков и поджаренный хлеб. Может я все же тебе чаю налью? С лимончиком? Ну или кофе, у нас же есть кофе… чего ты каждый день кипятком давишься? Я могу сладенький чай сделать.

— Нет, спасибо. — говорит она. Привычный утренний ритуал, каждый день во время завтрака Важная Женщина произнесет от ста пятидесяти до трехсот слов. В свою очередь она должна ответить Важной Женщине «НЕТ, СПАСИБО» не менее трех раз. Эта неопределенность раздражала ее. Почему нельзя придерживаться определенного порядка? Допустим — двести слов и пятьсот слогов, три раза «НЕТ, СПАСИБО». Это так трудно? И ведь Важная Женщина живет с ней вот уже почти двадцать три года, за это время можно было и научиться. Процесс обучения таким элементарным навыкам у среднего человека составляет от двух часов до нескольких дней, но не десятки лет. Поэтому она совершенно точно знает, что Важная Женщина поступает так с ней не потому, что не умеет обучаться, а потому что это часть ритуала. Раньше она всегда расстраивалась по этому поводу, каждый раз, когда на следующий день в утренней беседе было больше слогов и гласных чем вчера. Но потом приняла и это как часть ритуала, обучающего ее саму. Непредсказуемости. Если она хочет осуществить свою Мечту, то ей нужно обучаться самой, научиться жить в неопределенности, вот как Попрыгунья. Та живет в абсолютном хаосе, но все же как-то умудряется существовать и судя по внешним признакам даже чувствует себя вполне счастливой, постоянно оскаливая свои клыки, поднимая уголки рта и подпрыгивая на месте.

— Ладно, ладно. Не буду тебе надоедать. Кушай давай. — говорит Важная Женщина и садится рядом, сложив руки на колени и глядя на нее.

Юлианна понимает, что ничего еще не закончилось. Утренний ритуал только начался и быть такого не может чтобы Важная Женщина замолчала и оставила ее в покое. Потому она не стала сразу же есть кашу, ведь потом придется торопиться и глотать ее, поспешно придумывая ответ. Говорить с набитым ртом — плохо. Это правило номер пять. Как всегда, есть отступления от правил, например если ты в большой компании, которую можно назвать дружеской второй степени и выше — то ты должна реагировать на шутки даже если у тебя рот набит. Если шутка признается компанией смешной, степени три и выше — то тут следует фыркать и хохотать, независимо от того, насколько наполнен твой рот. В случае если во рту жидкость, чай, морс, компот, обычная вода или алкогольный напиток — следует уподобиться пульверизатору и распылить жидкость в воздух, а уже потом хохотать. Однако для общения на кухне с Важными Людьми такой опции не предусмотрено, а потому она не стала брать ложку и есть кашу. Вместо этого она отпила глоток чистой, кипяченной воды из своей чашки. Сложила руки на колени перед собой и подождала.

— Вчера опять профессор Казанцев звонил. — не обманула ее ожиданий Важная Женщина: — сказал, что очень сожалеет о твоем выборе. Ты же у них на кафедре лучшая была, Юль. Он предлагает тебе должность и готов дать тебе вести свой научный проект, под его руководством конечно, но личный! А ведь он уважаемый человек, член Академии Наук СССР! И лауреат Сталинской премии! Может подумаешь, а доченька? Ну что такое этот твой волейбол, а? Сколько лет ты сможешь им заниматься? А тут — Академия Наук, станешь профессором, будешь лекции читать… знаешь среди ученых много людей… с особенностями. Чудаковатых. Никто на тебя и внимания не обратит, Юль.

— Нет, спасибо. — отвечает она, про себя отмечая, что это уже второе «НЕТ, СПАСИБО» за завтрак. Еще одно, может два, и Важная Женщина оставит ее в покое, сокрушенно всплеснув руками и удалившись в зал, гладить белье. Что еже касается Важного Профессора Казанцева, то… Юле его немного жаль. Но она уже выбрала свой путь.

— Доченька. — вздыхает Важная Женщина: — пойми пожалуйста, ты всегда была особенной, не такой как все. Мы с папой сперва расстроились, а потом поняли, что ты — другая. Не похожая на других детей. Помнишь, как ты в школе училась? Ты в третьем классе задачи для старшеклассников на районную олимпиаду по алгебре щелкала как орешки! Все тогда умилялись, но мы с папой знали, что ты способна на большее. Потому мы и отдали тебя в Академию, потому и разрешили провести все эти исследования, понимаешь? Юлечка, ты же настоящее чудо, ты сейчас в самом расцвете сил, помнишь ты Карпова в шахматы выиграла? А ведь он тогда чемпион мира по шахматам был! Ну если тебе так охота выигрывать, пошла бы в шахматы! Но волейбол… Юлечка, я беспокоюсь за тебя и твое будущее. Пока мы с папой живы мы будем тебе помогать, но мы же не вечные. Я бы хотела, чтобы у тебя был надежный кусок хлеба, зарплата и уважение, я бы хотела, чтобы ты полностью реализовала свой талант, доченька.

— Нет, спасибо. — отвечает Юлианна, следуя утреннему ритуалу. Если бы не ритуал, она бы объяснила Важной Женщине что она следует за своей мечтой. За мечтой, которую она услышала в своем детстве, тогда, когда никто из сверстников не хотел с ней играть, потому что она «странная» и «чудная». А еще про нее говорили, что она грубиянка, не уважает старших, всегда говорит гадости и ведет себя неприлично. Профессора, которые занимались ее делом сказали родителям что она не отстает в развитии, ее проблема как раз в обратном — она слишком развита для своего возраста. Но умея умножать и извлекать квадратные корни из шестизначных чисел в уме, умея решать не просто задачи, но проблемы современной математики — она было совершенно лишена социальных навыков. Навыков, которыми обладает любой средний обыватель. Знанием, когда улыбнуться и пошутить, как именно пошутить чтобы никого не обидеть, к кому лучше подлизаться, а на кого надавить, умением распознать как на тебя реагируют люди, одобряют ли они твое поведение или нет…

В НИИ, где изучали Юлианну, на исследовании находилась еще одна девочка с похожим поведением, она была аутисткой и не умела общаться, но зато умела рисовать одним движением карандаша по белой поверхности бумаги — и больше всего любила рисовать бегущих лошадей. Стремительных, летящих во весь опор, на рисунках была видна каждая мышца, каждый волосок в гриве, так рисовал бы Леонардо да Винчи, это были готовые картины карандашом…

Постоянные занятия и медикаменты — излечили девушку, и она стала более социальной, научилась быть как все, здороваться, прощаться, смотреть в глаза и понимать других людей. Вот только как только она стала такой — она разучилась рисовать лошадей.

Чудес не бывает, огромная префронтальная кора мозга у обычных людей отвечает за социальные интеракции, за то, чтобы быть как все. Понимать как к тебе относятся по одному взгляду, намеку, «читать атмосферу» буквально как будто в воздухе написано «они тут тебя не любят». У Юлианны не было таких способностей, «читать атмосферу» она не умела. Зато освободившиеся ресурсы мозга были направлены на решение математических задач. В результате даже простое общение давалось ей с трудом, частенько она обижала и настраивала людей против себя сама этого, не замечая и конечно же не желая… но зато решала математически задачи любой сложности в уме.

Наверное, любой человек хотел бы иметь дополнительные возможности мозга, хотел бы решать задачи и уметь просчитывать ходы на шахматной доске, но только не тот, кто живет без возможности понимать других людей. Без возможности завести себе друзей. Любимого человека. Без возможности понять, что такое любовь. Например, вот у Юлианны есть Важная Женщина и она действительно важна для нее, она готовит ей завтраки, обеды и ужины, стирает ее одежду и гладит ее, следит за ее здоровьем, но в то же самое время надоедает ей постоянными вопросами и беседами. Она знает, что должна любить свою мать. Но что такое любить? Хорошо относиться? Она хорошо относится к Важной Женщине, никогда не кричит на нее и не обзывает, даже не говорит, что ей надоело выслушивать ее вопросы во время утреннего ритуала. Делает то, что согласно нормам социума положено «хорошей дочери» — корректно и вежливо выслушивает все и говорит — «НЕТ, СПАСИБО».

Наверное, каждый человек хочет того, чего у него нет. В детстве Юлианна прониклась историей Пиноккио, маленького деревянного человечка, который хотел стать Настоящим Мальчиком. Она и сама себя считала деревянной куклой, которая хорошо умеет считать. Куклой с симметричным лицом, гладким эпидермисом без наличия кожных заболеваний и высыпаний, с зрачками, реагирующими на свет. И если бы она согласилась пойти в НИИ к профессору Казанцеву, то она бы так и осталась деревянной куклой до самого конца. Но она разделяла мечту маленького деревянного человечка, она хотела стать Настоящей Девочкой. Почувствовать. Понять. Обзавестись друзьями, близкими и далекими знакомыми, стать как все. Именно поэтому она и играет в волейбол, ее знания помогают ей играть эффективно, если бы целью было выиграть медали и кубки, то она пошла бы в шахматы или на худой конец в теннис, где тоже могла бы просчитывать траекторию полета мяча и силу удара… но ей нужно было общение, а не награды. В спортивной команде люди общаются куда как ближе, чем на обычной работе. Стать профессором она всегда успеет, а вот научится быть как все… этому в НИИ не научат. В НИИ она сама будет больше экспонатом чем человеком, научным проектом, а не субъектом.

Все это она бы объяснила Важной Женщине, но… утренний ритуал. Она терпеть не может нарушать ритуалы, а этот — один из самых старых. Сколько она себя помнила — всегда было именно так. Поэтому она не объясняет ничего, а отпивает из своей чашки немного кипяченной воды.

— Ну вот. — сокрушается Важная Женщина: — ты уж извини меня, доченька, что я опять… просто у меня сердце за тебя болит. Мы с папой понимаем, что ты особенная, не такая как все… наверное и внуков нам не понянчить… ну да ладно, что я все о своем. Кушай, доча, я пойду в зал, белье поглажу… — и Важная Женщина встает и уходит в зал. Юлианна смотрит ей вслед и берется за ложку. Теперь можно и поесть. Она обязательно станет Настоящей. Если для этого нужно завести для Важной Женщины внуков — то заведет и их. Концепция зачатия ей известна… хотя раньше она никогда таким не занималась.

— О! Юлька, привет! — рядом с спорткомплексом ее догоняет Попрыгунья, догоняет и конечно же начинает подпрыгивать вокруг нее: — как у тебя дела? Настроение? Здоровье? У меня все хорошо! Давай сегодня в отбив сыграем!

— У меня тоже все нормально. — отвечает Попрыгунье она: — рада что ты заметила.

— Конечно! Я же за всеми слежу! А Маслова и Маркова сказали будто у меня тайн никаких нет, представляешь! — выпаливает Попрыгунья и подпрыгивает на месте: — неправда же! Скажи, скажи!

— Не знаю. — отвечает Юлианна: — потому что если у тебя есть секреты и тайны, то они должны быть секретными и тайными, понимаешь? Следовательно ты должна производить впечатление человека, у которого нет секретов и тайн. Потому что секреты и тайны секретны и тайны ровно до того момента, пока никто об этом не знает.

— Чего? — Попрыгунья аж прыгать перестала, замерла на месте и посмотрела на нее, наклонив голову: — чего ты сказала?

— Я сказала, что если у тебя есть секреты и тайны, то они должны быть секретными и тайными. И что ты должна производить впечатление человека, у которого нет секретов и тайн. Потому что секреты и тайны секретны и тайны ровно до того момента, пока никто об этом не знает. — терпеливо повторяет Юлианна: — а из этого следует что если Маслова и Маркова не знают о твоих тайнах и секретах, то они будут вести себя так, как будто у тебя их нет. Таким образом, есть у тебя тайны и секреты или нет — в обоих случаях они ведут себя, верно. Если это вопрос об их поведении. А отвечая на твой предыдущий вопрос — откуда я знаю, есть у тебя тайна или нет.

— Есть! — Попрыгунья приближает к ней свое сияющее лицо: — только поклянись, что никому не скажешь!

— Такой клятвы я дать не могу. — поправляет свои очки девушка: — потому что есть ситуации крайней необходимости или же я могу находится в состоянии измененного сознания.

— Ты как всегда! — тычет в нее пальцем Попрыгунья: — как всегда! Обычную свою клятву давай!

— Хорошо. Я не расскажу об этом никому, за исключением случаев пребывания в измененном состоянии сознания или крайней необходимости.

— Вот! Слушай, я вчера у Аринки Железновой дома была! Есть у меня секрет и тайна!

— Уже нет. — отвечает Юлианна: — после того как ты это мне сказала для меня лично это уже не тайна.

— Вот сколько тебя знаю, Юлька, ты не меняешься. — надувает губы Попрыгунья: — а знаешь что я тебе расскажу? Вот, слушай, у нее там… — Юлианна слушает Попрыгунью, кивая в нужных местах и думает о том, что можно назвать и Попрыгунью, и Капитаншу своими друзьями. С ними было легче чем с другими, ведь Попрыгунья и Капитанша очень редко кривили душой и всегда говорили то, что думают, не обижались на ее слова, которые она не всегда умела правильно подобрать к ситуации. Так что можно сказать, что один большой шаг вперед на пути к становлению такой как все она уже сделала. Правда оставался один важный аспект…

— Помнишь ты в тот раз говорила, что Виктора своим подругам в аренду сдавать будешь? — спрашивает Юлианна и Попрыгунья — подпрыгивает на месте.

— Ага! — говорит она и снова обнажает свои клыки, растягивая уголки рта в улыбке: — говорила-говорила! Буду на его извращенности деньги зарабатывать, по рублю за сеанс! Стану подпольной миллионершей как Корейко! Буду спать на чемоданах с деньгами и покупать черную икру с французским коньяком!

— Вряд ли это возможно. — говорит Юлианна, поправляя очки на переносице: — с учетом рабочего времени и оплаты за сеанс, установленной в один рубль это будет…

— Ой, Юлька! Это же шутка, не занудствуй! — отмахивается от нее Попрыгунья: — а здорово вчера Маринка класс показала, а? Скрытый талант! Я же со Светкой вместе росла в Кёнике, она никогда особых талантов в спорте не демонстрировала, а Маринка — вжух! Бац! Ого! — девушка жестами показывает, как именно «вжух» и куда «бац!»: — даже Витька офонарел! Я, говорит, тебя, Маринка, как секретное оружие буду сейчас тренировать и на голову Каримовой сброшу с «Энолы Грей», пусть знают. А ты слышала, что у нашей Ханши терки с властями в своей республике? Ужас! Говорят ее хотели в гарем какого-то передовика производства отправить, днем хлопок собирать, а по ночам в постели ему прислуживать, но гордая Айгуля отказалась и сбежала оттуда! На мотоцикле! Перестреливаясь! Всех перестреляла! А пятерых громил голыми руками задушила! И изнасиловала, вот! Надругалась над трупами, а теперь ей в Ташкент дорога заказана. Без нее на длинную плохо будет играть, она так в атаке играет, что ого! А если мы Маринку…

— Когда тебе удобно будет Виктора передать? — перебивает ее Юлианна: — мне на пару часов для ознакомительного сеанса. Я сегодня и в среду вечером свободна. Деньги оплачу, не беспокойся.

— А? — Попрыгунья округляет глаза и останавливается на месте, замерев и часто-часто моргая: — чего?

— Да я понимаю, что шутка. — говорит Юлианна и плечи Попрыгуньи слегка расслабляются: — конечно же шутка. Рубль — это слишком мало. Но ты учти, что я маме помогаю финансово и больше пятидесяти рублей за раз платить не смогу.

— Пятьдесят рублей? Чего?

— За один сеанс. — кивает Юлианна: — я так понимаю опыта у него много, а у меня мама внуков хочет. Но честно говоря — многовато, Лиль. Давай по двадцатке за раз, а?

— Погоди, погоди, Синицына… — Попрыгунья выставляет вперед руку, а второй массирует себе височную область: — это у тебя шуточки такие? То есть… ну смешно, конечно, просто истерика, но… от тебя не ожидала конечно.

— Вот что, Бергштейн. — наклоняется вперед Юлианна: — за язык тебя никто не тянул, я вообще могу по рублю оплачивать. Но так как мы друзья, то готова предложить больше.

— А…

— Вот и договорились. После тренировки… а где вообще все происходит? У тебя дома или у него? А то можно у меня, я недалеко от центра живу, на Слободской. — говорит Юлианна, чувствуя, что все делает правильно. Еще один шаг к тому, чтобы деревянная кукла стала наконец Настоящей Девочкой. У нее уже есть друзья, хотя никто не верил, что с ее состоянием она может ими обзавестись. Она — уже умеет дружить. Следующий шаг — любовь. Для начала — тренировка, как и в любом деле. Только через постоянное повторение, через формирования навыка и идет рост. Конечно, на самом деле она не так уж и сильно помогает маме, а деньги никуда не тратит, копит их на сберкнижке, так что могла бы и по пятьдесят рублей платить… но непонятно сколько именно тренировок ей понадобиться чтобы добиться своего, так что деньги лучше поберечь.

— Ты же с родителями живешь… — слабым голосом отвечает ей Попрыгунья.

— Точно. Правильно ты говоришь. Я их предупрежу заранее. — кивает Юлианна и поправляет очки: — вдруг к ним гости придут.

— Да я не об этом вообще!