Тренировочный День 9

Глава 18

Глава 18

Сентябрьское солнце уже не жгло, а ласково грело центральный парк культуры и отдыха, где в кронах древних чинар и карагачей начали проступать первые золотистые пряди. Ташкент нежился в бабьем лете 1985 года — из репродукторов доносился размеренный голос диктора, перемежающийся веселой музыкой, а у входа в парк мороженщица в белом халате бойко торговала пломбиром по двадцать копеек, и к ней все еще стояла немаленькая очередь.

Парк культуры и отдыха имени Эрнста Тельмана, раскинувшийся на многие гектары, жил своей размеренной жизнью. От главного входа с массивными воротами и гипсовыми скульптурами физкультурников расходились широкие асфальтированные аллеи, обрамленные аккуратно подстриженными кустами и цветочными клумбами с яркими цветами. Вдоль дорожек тянулись ряды скамеек, выкрашенных в зеленый и белый.

Слева от главной аллеи раздавался визг и смех — там работала зона аттракционов. Высоко в небо взмывал «Скеп», аттракцион-летающая тарелка, раскручивающая визжащих от восторга посетителей, рядом мерно вращались цепочные карусели с яркими сиденьями-лодочками. На автодроме подростки лихо врезались друг в друга на электрических машинках, искрящих на токосъемниках. Для малышей работала своя зона — миниатюрный автодром с медленными машинками, веселые «Лодочки», качающиеся на волнах, и гордость парка — детская железная дорога, где юные железнодорожники в форменных фуражках важно объявляли остановки.

Чуть дальше высилось колесо обозрения — с его верхней точки открывался вид на весь Ташкент, утопающий в зелени. Рядом располагались тир с пневматическими ружьями, где за сто очков попадания давали плюшевого мишку, и комната смеха с кривыми зеркалами. У каждого аттракциона — касса в деревянной будке и контролер в синей униформе с красной повязкой.

В глубине парка, за танцевальной площадкой с эстрадой и летним кинотеатром под открытым небом, располагалась спортивная зона. Здесь, в тени вековых деревьев, находились теннисные корты с красным грунтовым покрытием, обнесенные высокой металлической сеткой, асфальтированная беговая дорожка с разметкой, площадка с турниками и брусьями, шахматный павильон, где пенсионеры сражались в молчаливых баталиях, и открытая волейбольная площадка. Сбоку от площадки были расположены несколько скамеек, надо полагать для болельщиков. На скамейке сидело несколько девушек, все они были в белых футболках и синих, тренировочных штанах. Рядом со скамейками стояли два парня, один высокий, черноволосый, с резкими чертами лица, а второй — откровенно маленького роста и с растрепавшимися во все стороны уже рыжими лохмами, будто прямо сейчас из мультфильма про Антошку, которого так и не смогли заставить копать картошку. Парни стояли над синими спортивными сумками, сброшенными в одну кучу.

На площадке тем временем играли в волейбол несколько девушек в белых же футболках, лениво перебрасывая мяч через сетку.

— А Виктор Борисович куда делся? — спрашивает одна девушка у другой, чуть подаваясь вперед: — он только что тут был!

Высокая для своих семнадцати — метр семьдесят восемь — она старательно делала вид, что вопрос задан, между прочим, просто из спортивного интереса. Крашенные в платину волосы, собранные в тугой хвост, отливали медью на сентябрьском солнце, а карие глаза под четкими бровями беспокойно скользнули к выходу с площадки, выдавая ее волнение. В руках она крутила волейбольный мяч, просто так, чтобы руки были чем-то заняты.

Лицо у Арины было красивое — высокие скулы, прямой нос, упрямый подбородок — и сейчас на щеках проступил легкий румянец, который она поспешила списать на физическую нагрузку. Комсомольский значок на белой футболке поблескивал рядом с эмблемой «Крыльев Советов», а на левом запястье болтался тонкий кожаный ремешок чаов, которые она то и дело проверяла, словно ждала чего-то важного.

— По делам отошел, — отвечает ей другая девушка, сидящая рядом, она единственная из всех одета не в спортивный костюм, а в простом синем платье, в руках она держит блокнот, на голове у нее белая лента с прикрепленным к ней синим, полупрозрачным козырьком от солнца, на ленте красуется надпись «Олимпиада-80». Девушка потягивается, разминая затекшие плечи и добавляет: — у него дела, Железнова, хватит тебе его уже пасти… так ты слона не продашь.

— Какого слона? — теряется ее собеседница: — у меня и слона-то нет! Наташа, ты о чем?

— Настрой у тебя неправильный, Железнова… а говорят ты гений. — говорит Наташа Маркова и прищуривается на яркое солнышко в небе: — может в чем-то ты и гений, но в жизни пальцем в небо по самый локоть попадаешь. Запомни, девочка, если тебе мужик нравится, то ты никогда это показывать не должна. Тут как с мелкими зверятами или вон, как Валька с пионерами в раздевалке, чуть передавишь и спугнешь. Мужики они пугливые как олени.

— А? Да ну, какие они олени. — моргает Арина Железнова: — и что ты там про слона говорила? Просто любопытно.

— Про слона? Ну это когда один чувак другому говорит, мол у меня слон есть! Такой классный, и аккуратный и сообразительный и в хозяйстве помогает, срать ходит на прогулке и сам за собой убирает, дома и посуду помоет и ковры вытрясет и ужин приготовит. Второй чувак про это услышал и такой говорит — а продай мне своего слона за сто рублей! Первый натурально отказывается, мол такой слон самому нужен. Второй деньги добавляет… в общем на пятиста рублях сторговались, и чувак ему слона продал. Через недельку они встречаются и первый у второго спрашивает — мол как тебе слон? А тот ему отвечает, дескать лажа какая-то. Воняет, везде срет, за собой не убирает, везде говно, а ты говорил, что он ужин может приготовить, а он только жрать может и срать! Вот зачем мне такие проблемы? Тут первый чувак на второго глянул и говорит — эээ, чувак, да с таким настроем ты слона не продашь… Понятно? — Наташа Маркова смотрит на площадку и повышает голос: — Аленка! Маслова! Жанна Владимировна сказала тебе правую руку беречь! А ты на нее прыгаешь! Низкие мячи зачем брать?

— Засохни, Маркова! — откликаются с площадки: — вообще за газировкой сгоняй!

— Никакой субординации. — жалуется Наташа, открывая свой блокнот: — пожалуй я запишу все обзывательные слова от Аленки… буду ее шантажировать. А насчет слона… я ж говорю, настрой у тебя неправильный, Аринка. Ты не лезь вперед как паровоз, мужики такого боятся. Самого смелого мужика возьми и пусть к нему красотка на улице подойдет, за руку возьмет и такая «я вся ваша, я горю от желания!» и что? Тут же убежит!

— Чего это он убежит? — не верит Арина: — им, мужикам, только одно и подавай! Ко мне вечно всякие уроды пристают!

— А ты попробуй к уроду поприставать первая. — советует ей Наташа: — увидишь с какой скоростью он деру даст. Не догонишь.

— Да ну… — с сомнением в голосе произносит Арина: — зачем мне такое? Мне Виктор Борисович нравится, а он…

— Деточка… — Наташа смотрит на Арину с выражением явного превосходства на лице: — ты сражаешься в проигранной битве. Виктор наш Борисович — бабник тот еще, тут и труда прикладывать не нужно. Вон у тебя в октябре день рождения… а хотя и ждать не обязательно. Нашла по чему сохнуть, балда. К тренеру в постель залезть много ума не надо… ты просто не прыгай на него сама, а сделай вид что спокойно к этому относишься и вроде как сильно не надо, но в то же самое время и не против… и все. Только будь готова что там людно будет. Свято место пусто не бывает, так говорят.

— Но… я не хочу так! Я хочу, чтобы он только мой был!

— Вот тебе два урока от тети Наташи, деточка. Первый — он тебе нравится только потому, что ты считаешь его Лилькиным. Как там — «женщине всегда нужно то, что есть у другой женщины». Вон у тебя свой гарем есть…

— У меня с ними ничего нет! — стремительно краснеет Арина и протестующе взмахивает руками: — ты чего⁈ Они просто… ну просто «проводники» и все! Чемоданы таскают!

— Ай, да какая разница. Все равно парни и симпатичные, между прочим. — Наташа строит глазки стоящему рядом черноволосому красавчику и тот быстро отворачивается: — так о чем я? Ах, да, два урока от тети Наташи подрастающему поколению… значит он тебе нужен только потому, что у него уже Лилька есть и все. И вообще, как только девушка видит, что кто-то популярностью у других девушек пользуется, так у нее сразу соревновательный рефлекс включается… сам по себе Витька не сказать, чтобы Апполон или Ален Делон. Нормальный парень. — она пожимает плечами: — но начала с ним Лилька крутить и все сразу задумались — а может чего-то в нем есть? И все, понеслась… Лилька не ревнивая, а Витька кобель, вот и сложилась ситуация. Вот тебе первый совет — отвянь ты от тренера, найди себе ношу по силам.

— Ага, ты так только говоришь! Сама-то! Видела я как ты него посматриваешь! Меня не проведешь! — прищуривается Арина: — от конкуренток хочешь избавиться⁈

— Женская паранойя. — вздыхает Наташа: — хорошо, вот тебе второй совет от тети Наташи, если хочешь мужика привлечь, то действовать нужно как сапер на минном поле — осторожно, в два касания…

— Снова ты меня обманываешь! Можно подумать Лилька осторожничала когда! Она не сапер а асфальтоукладочный каток на минном поле и слон в посудной лавке! — складывает руки на груди Арина и подозрительно смотрит на свою собеседницу: — скажешь не так? Ты на нее посмотри!

— … Лилька. Лилька она такая, да… — соглашается с ней Наташа, глядя на площадку, где как раз Лиля подбирает мяч у самой земли: — но ты обрати внимания, что она прыгала рядом с Витькой, прыгала, но не навязывалась никогда. Вроде как просто так прыгала, поскакунья-стрекоза. Всего этого «я ваша навеки» не было. А из тебя постоянно какие-то пошлости вылетают, Железнова, в духе дамского романчика прошлого века. «Сударь, вы стряхнули пыльцу моей невинности» и все такое. Ты вон лучше у Синицыной научись стихи писать то больше толку будет. Читала ее «любовный цикл»?

— … — Арина замолкает, уперев взгляд в землю. Тем временем на площадке передышка и к ним подходит улыбающаяся Лиля Бергштейн, вытирая лицо полотенцем.

Лиля Бергштейн подошла к скамейке легкой, пружинистой походкой, характерной для тех, кто готов в любую секунду сорваться с места и нырнуть за мячом. Метр шестьдесят пять — для волейболистки почти карлик, но это с лихвой компенсировалось невероятной подвижностью и реакцией кошки. Короткие светлые волосы были взъерошены и прилипли к вискам, а в глазах плясали озорные искорки.

— Чего грустим, кого спим? — она плюхнулась на скамейку рядом, не переставая улыбаться. Улыбка у нее была фирменная — широкая, искренняя, с ямочками на щеках, от которой казалось, что весь мир — это одна большая веселая игра. — видели какой мяч подобрала? Юлька Синицына такую свечку дала! Я даже на какой-то миг мячик из виду потеряла, так высоко взлетел. В зале так не подашь, там потолок, а тут… вжух! В стратосферу!

— Мы тут обсуждаем куда Витька подевался и что если первой к мужчине подойти, то он испугается и убежит прочь как олень. — говорит Наташа. Арина краснеет.

— Какой еще олень? — спрашивает подошедшая Маша Волокитина, она протягивает руку и Наташа подает ей бутылку с минеральной водой.

— Северный. — продолжает она: — благородный. С вооот такими рогами на голове. — она показывает какие именно рога на голове у оленя.

— Смотри-ка, а там в теннис играют. — вытягивает шею Лиля Бергштейн: — видела какие красивые шортики? Тоже такие хочу! Нужно спросить, где взяли… ну или крой запомнить… я потом в нашем ателье себе закажу.

— А? — Наташа поворачивается назад. — А? — Наташа поворачивается назад. Действительно, за время их тренировки на теннисных кортах, расположенных в двадцати метрах позади волейбольной площадки, появились игроки. Два корта с красным грунтовым покрытием были разделены высокой зеленой сеткой-рабицей, а вокруг каждого тянулась белая разметка, местами уже стертая от постоянного использования.

На дальнем корте двое мужчин средних лет в традиционных белых майках и длинных спортивных брюках вяло перекидывали желтый мячик, больше разговаривая через сетку, чем играя. А вот на ближнем корте разворачивалась куда более энергичная партия — четыре девушки играли в парном разряде, и одна из них действительно выделялась.

Вместо привычных для советских теннисисток длинных белых юбок или спортивных штанов, на ней были короткие белые шорты — прямой крой, идеальная длина до середины бедра, с аккуратными стрелками. Белая рубашка-поло была заправлена в шорты, подчеркивая тонкую талию, а на голове красовалась белая кепка с козырьком — не простая панамка или косынка, а настоящая спортивная кепка с вышитым логотипом, который девушки не могли разобрать с такого расстояния.

— Ого, — присвистнула Маша Волокитина, — это точно не местная. Посмотрите, как она двигается!

Девушка перемещалась по корту с какой-то особенной, почти кошачьей грацией — белые кроссовки (явно не советского производства) легко скользили по грунту, оставляя характерные следы при резких разворотах. На запястье поблескивали белые напульсники на обеих руках, а ракетка в руке выглядела дорогой даже издалека — блестящая, с яркими струнами.

— И носки у нее с помпончиками сзади! — восхищенно выдохнула Лиля. — Видели? Такие маленькие, розовые! Я такие только в кино видела! Девчонки, я точно себе такие шорты сошью! И носки найду… или сошью. Достану.

Остальные три теннисистки выглядели типично для Ташкента — белые юбки до колен, простые майки, косынки на головах — что только сильнее подчеркивало необычный вид незнакомки. Она била по мячу с форхенда, и каждый удар был выверен с точностью часового механизма. Даже не понимая тонкостей тенниса, волейболистки видели — играет профессионал.

— Интересно, откуда она? — задумчиво протянула Наташа. — Может, из Москвы? Москвичка как наша Арина…

— В Москве так не одеваются. Она иностранка, наверное, — говорит Арина, в свою очередь вытянув шею: — выглядит как будто с международных соревнований. Я в теннисе не сильно разбираюсь, но

— А может, из Прибалтики? — предположила одна из девушек на скамейке. — Там же ближе к Европе, у них всякие модные штуки бывают.

— Да какая разница, — отмахнулась Арина, хотя и сама с интересом разглядывала теннисистку. — Подумаешь, шортики надела.

— Это не просто шортики, — возразила Лиля: — посмотри как она играет… ей с ними скучно. А надо чтобы было весело. Пойду-ка я…

— А кто знает где Виктор Борисович? — задается вопросом вслух Арина Железнова.

— Наверное опять с Николаем куда-то пошел. — гудит Валя Федосеева, встав у девушек за спинами и глядя на теннисный корт: — вчера они вечером встретились и куда-то уметелили…

— С Николаем? Коля тоже тут? — моргает Марина Миронова: — а… но он же сказал, что у него дела в городе и остался…

— Не знаю, что у него за дела. — пожимает мощными плечами Валентина: — после вчерашних дел у Витьки костяшки на правой руке сбиты были в кровь. Честно говоря, я немного даже обижена, могли бы и меня с собой взять.

— Тебя если взять с собой, то сбитыми костяшками не обойдешься. — говорит Наташа и спохватывается: — а где Лилька⁈ Лилька! — она поворачивается обратно и видит как Лиля Берштейн вовсю о чем-то говорит с девушками на теннисном корте, которые как раз сделали перерыв.

— Кстати, Бергштейн у нас на теннисном турнире второе место по области заняла в прошлом году. — говорит Алена Маслова, глядя туда же, куда и все: — я на нее ставлю!

— С чего ты взяла что она играть будет… она же про шорты спросить побежала.

— Ха. Вы думаете Лилька мимо мячика пройдет? Она же как собака — увидела летящий объект и за ним рванула. — Алена обмахивается тренерской тетрадкой: — вот жарища, а? А еще осень… давайте перерыв сделаем?

— Смотрите, эта которая в белых шортиках против Лильки… ей даже ракетку дали! — говорит Айгуля Салчакова, приподнимая солнцезащитные очки: — я даже не знаю, она прямо вот совсем профессионально выглядит. Напульсники на запястьях, все дела. А Лилька ракетку в руках год не держала…

— Забьемся? — азартно предлагает Алена, блестя глазами: — давай! На пятеру!

— Не, ну тебя в пень, Маслова. Я недавно от мамы съехала, у меня дома даже чайника своего нет, я зарплату на бытовые нужды потрачу. — отказывается Айгуля: — и потом против Лильки ставить — себя не уважать. Видели, как она в парке в тот раз мячи для Машки подвешивала? Она чертов мутант, ее в лабораториях изучать нужно.

— Аринка Железнова тоже такие мячи берет. — говорит Марина Миронова: — вы тут все мутанты как на мой взгляд.

— Аринка… — Айгуля бросает быстрый взгляд на Железнову: — ты уж не обижайся, Арин, но все что ты делаешь — в рамках допустимого. А то, что Бергштейн вытворяет из разряда фантастики. Хорошо, что она на нашей стороне, я против нее в области играть замаялась.

— А я поставлю! — внезапно закусывается Арина: — сколько там нужно? Пять рублей? Я ставлю что не выиграет Лилька у этой… иностранки!

— Кто еще? Делайте ставки, дамы и господа! — откровенно веселится Алена: — тотализатор открыт! «Железный Кайзер» Колокамкска против «Белых Шортиков» из… не знаю откуда она! Давайте поближе подойдем! Давайте!

— У нас завтра свой важный матч, а мы всей толпой смотрит как Лилька в теннис играет! — жалуется в пространство Наташа Маркова: — девчонки, стойте! А сумки?

— Сумки пусть Аринкины стерегут!

— Девчонки, да погодите вы! Я тоже поставлю!