Требухашка. Рождение

Глава 13

1.

Жизнь шла своим чередом. Ну один денёк точно пролетел незаметно и почти без приключений. А на вечер как всегда началось, но обо всём расскажу по порядку.

Полицейские привезли меня почти под дом и ножа за спиной не держали. Просто помогли по доброте душевной, вот так. Всё равно в мою сторону ехали. И это были именно те ублюдки из парка, которые мутузили Витька и которых оприходовал я. Они ни черта не помнили, они даже забыли что должны быть полицейскими -ублюдками, а стали цивилизованными блюстителями порядка.

Как вылез я с заднего сидения полицейской Тойоты с открытым ртом,так и ходил полдня с таким выражением лица. Встретить добрых полицейских это прекрасно.

Требухашка уже шевелился и узкими щелками своими Витька искал. Я погладил его сдерживая отвращение(сильно липкий и влажный) накрошил хлебных крошек и отправился умываться. Поспать времени уже не было, несмотря на то, что я прикатил на авто. Если лягу, то на работу уже не проснусь — а разбудить теперь некому.

«Чё крутитесь! тут!» — закричал сосед сверху, когда я ставил чайник. Бросился к окну в надежде увидеть, на кого он так гавкает и только тени заметил врассыпную бросившиеся из нашего двора. На глаза дяде Андрею показываться не стал, общаться с ним не хотелось, а он еще долго бушевал где-то там сверху и возмущенно рассказывал про то, что «Гитлер с цыганами работу зря до конца не доделал».

Это точно были не цыгане. Меня пасли люди толстой барышни с Индийского, только я не мог понять зачем.

Рабочий день прошел как по маслу. Даже подмигивания старичка-напарника меня не раздражали. Он улыбался себе под нос, прищелкивал языком и показывал головой на офис. Пускал шутки насчет двух больших вареников, которые покоряются только красавцам-мужчинам.

Валюха тоже на меня начала с уважением смотреть. Говорила вежливо и гоняла старика, а меня отправляла на перекуры. Он не обижался и только грозил пальцем. Всё равно, хитрец, умудрялся нифига не делать. Старая школа.

Директор магазина иногда выползал на свежий воздух и спрашивал как я отношусь к тем или иным новостям, за кого буду голосовать, будем воевать или нет, порвём Запад или он нас?

Я отвечал нейтрально-осторожно, мало ли что усач себе думает. Конечно, мы всех порвем,было бы о чём спорить.

Потом неожиданно в обед пришла Катька, хотя сегодня был не её день и принесла горяченького дяде Толику. Он даже немного офигел, раньше она так не делала. «Ну и вы присоединяйтесь, не стесняйтесь» -сказала не смотря в мою сторону. Я не стал отказываться и взял ложку, которую Катька принесла с собой.

Потом она нас оставила и свалила в контору.

— Чудеса, бля буду, — подтвердил наворачивающий супчик дед, -как же я после такого сытного обеда тяжелое подыму? Мишка, будешь ты сам вкалывать.

— Не в обиду, — сказал я, — возраст ваш уважаю, но ели бы вы супчик, дядя Толя, если бы не я?

— Меня бабы подкармливали, когда ты еще из сиськи молоко пил, — обиделся дед, но кушать не перестал.

Катька покрутилась пару часов и ушла. Странные эти женщины, не поймешь никогда, что у них в голове.

А вообще хорошо, что рано ушла. Нельзя мне сегодня отвлекаться на обеспечение её безопасности, оружие мне нужно вернуть.

2.

Требухашка вылез из коробки и уже собирался свалиться на пол, когда я вернулся.

— Спокойнее, папа дома.

Я положил его на место и убедившись,что червяк сожрал всё, что рядом было съедобного, насыпал в коробку свежих крошек и отломал перьев из Витькиных запасов. Запасы кончались и кушал он не меньше, чем обычно — тут Витька ошибался. Мне нужен мой кастет и щипчики, уже завтра.

— Задрали гребаные цыгане! — заорал Андрюха сверху и я рванул к окну.

— Андрей, да что вы кричите постоянно!

— Миха, ты?-обрадовался он собеседнику- Задолбали, слышь. Собираются цыгане под окнами и смотрят на окна! Ночью, бля, днем, бля, по утрам, бля. Стоят и смотрят! У меня мороз по коже от этих черных рож! А только начинаешь орать они убегают, как сраные олени. У тебя есть ружьё?

— Нету, -сказал я, — побойтесь бога, зачем вам?

— Так они возвращаются, бляди! Я уже спать боюсь! Шкаф к двери придвигаю. Ты слышал про цыганский гипноз?

— Дядя Андрей, мне надоело перекрикиваться, мы людям мешаем, чао!

— Так может чайку попьём…поговорим…

Но я уже закрыл форточку. Подождал минут пятнадцать, но сосед так и не спустился. Он как вампир без разрешения не входил.

Гусеница смотрела безразлично и еле слышно щелкала.

— Ну что, миньон, идём прогуляемся?

Но перед этим я собрал ещё кое-что в пакетик и взял с собой.

3.

Требухашку я спрятал на себе по методу запатентованному Витькой. Осторожно посадил на голое плечо, подождал когда он осторожно приклеится (совсем не больно) и замрёт, а потом надел сверху лёгкую курточку. Питомец не возражал.

— Надеюсь ты там не задохнешься, почему-то я уверен, что идти вместе нам будет интереснее.

Но просто так уйти не удалось. Во дворе бабушкину лавочку занял Андрюха — надоедливый до чёртиков сосед. Мне больше нравилось, когда он пил.

— Здарова Миха, -похлопал он рядом с собой, -присаживайся.

— Спешу, извините.

Но переспорить этого черта ужасно сложно.

— Дождутся тебя твои девки. Садись, уважь старика.

Пришлось сесть, хорошо, что Требухашку я посадил на правое плечо.

— Куда спешишь?

— По делам, — отрезал я сразу, дал понять, что распинаться не буду.

— Слышь, так ты подумал, насчет моего предложения?

Он не угрожал и не упрашивал, просто пытался еще раз и наверное еще не раз будет пробовать. Как он мне дорог.

— Да вот сложилось так, что не люблю когда меня бьют. Сразу ответ даю.

— Не, -махнул рукой сосед, — не будет тебя никто трогать. Просто поговори с ним. Может получится чего. Просто посмотри ему в глаза. Хороший же человек, в смысле — ты, слышь. Может чего в голову тебе придёт, а?

— Слушайте, — я уставился на него,-ну вот чего придумали. Я вам Кашпировский или кто? Нет у меня дара никакого, с чего взяли вообще?

Он не сдавался и папиросу новую подкуривал для уверенности.

— Сон мне приснился, вещий,слышь. Да такой, что из башки не выходит и ты там главный герой. Рассказываю…

— Не нужно,- я встал и плечо с гусеницей почесал машинально, — Ладно, соберемся как-нибудь. Только ничего у вас не получится — бить себя не позволю, а никакого дара у меня нет. Чисто по-соседски соглашусь, приходите на чай.

— А что у тебя с плечом? — вдруг спросил он, прищуриваясь.

— Шина, опухло немного. И, вообще, я же целитель? Сам себя вылечу.

— А в пакете, что? Лекарства? На кокаин похоже.

— Смешно.

Пришлось уходить по-быстрому, он не поверил в мои глупые отмазки, но и меня это не сильно интересовало. Нужно быть осторожнее.

4.

К индийским баракам дошел быстро, не замедляя шага. Во-первых чтобы не испугаться и не отступить. А во вторых, чтобы попасть до заката. Ночью я туда точно не зайду.

Плана как всегда не было. Оружие я тоже брать не собирался. Не хотелось бы убивать людей направо и налево, даже если это бомжи, бандиты и торговцы наркотиками.

Думаю и меня убивать не будут, если бы хотели то сделали еще тогда. И вообще со мной мой талисман на плече.

Войти во двор огороженный высоким забором это как нырнуть с трамплина. Главное вниз не смотреть.

Во дворе было людно, не так как прошлый раз. Пару мужчин в рваных теннисках и шлепанцах на босу ногу курили и перекидывались в домино, женщины стирали в больших баках тяжелоё белье, простыни и рваные шубы висели на веревках как на проводах, и на земле собрались большие мыльные лужи.

Не знаю говорили они или шумели до того как я вошел, но сейчас воцарилась тишина, как в гоголевском Ревизоре. Я замер и они тоже замерли, открыв рты.

— Опа, — тихо нарушил тишину дед с костылём и поскакал в сторону барака,оглядываясь не побегу ли следом. Я ждал.

С оглядкой люди начали возвращаться к своим повседневным делам, а я стоял и просто ждал, не зная что сказать.

Кто-то уже бежал по коридору и грохот спешащих шагов был слышен здесь, на улице. Я повернулся в ту сторону и погладил гусеницу на плече. Бомжи насторожились и смотрели искоса.

И вот в дверях появился он. Бомж Георгий — предатель с велосипедом. Он чуть запыхался и смотрел насторожено, но он не боялся, даже ухмыльнулся, «собакен».

— Чего надо? — крикнул с порога. Это было грубо.

— Кастет мой верни, Жора. И щипчики.

— Нет у меня твоих вещей.

— Девушке своей расскажешь. Наврал мне всякого, чай не дали выпить, чуть не убили, да ещё и ограбили. Отдай вещи и забудем обо всем.

— Не все так просто мужчина.

Я повернулся на женский голос. Одна из нищенок стиравших белье теперь выпрямилась и на меня смотрела.

— Вы тоже не ангел. Георгию что-то набрехали, в общину нашу под видом полицейского пролезть хотели с холодным оружием ночью. Скажите, спасибо, что вас Пухлая только с синяком на затылке отпустила.

— Согласен. Обое — рябое. Отдайте мои вещи и разойдёмся, забудем обо всех непонятках. Я пришел с миром и всё такое. У меня даже оружия нет, товарищи-бомжи.

Тут они реально напряглись. Не знаю как это почувствовал, но злая энергия чуть не вышвырнула меня со двора одним дуновением черного ветра. Они, эти бедные люди, стали выше и даже силуэты оформились четкими линиями,как будто вырезанными из бумаги.

Мужики начали обходить меня с разных сторон, а Георгий только кривился. Я поднял руки вверх, как будто сдаваясь.

— Спокойно! Вы чего? Что я такого сказал?

— Мы мало обеспеченные люди, а не бомжи. У нас есть жилье и крыша над головой, многие из наших работают и убирают улицы по которым ты ходишь. Чем принципиально ты отличаешься от нас, мальчик? Тем, что повезло родиться и досталась квартира от родителей? Так ведь никогда не поздно её потерять. Люди, которые здесь живут знают как можно потерять всё и сразу.

— Ребята, — я поднял руки в успокаивающем жесте, пальцы немного тряслись от напряжения, но это ерунда — отдайте мне мои вещи. И всё. Георгий, ты же нормальный человек.

Он смотрел на меня и головой качал, почёсывая небритый подбородок. Уговоры не действовали.

— А рубашку мне кто вернёт? Которую ты на спине порвал, псих. А в морду мне дал за что? Припер в наш дом, тебя отпустили так ты вернулся и опять оскорбляешь? Иди, пока отпускаю.

Они смотрели на меня волками. Простые люди. Такие же как я, просто им чуть больше не повезло. Как же неприятно было чувствовать себя чужим здесь.

— Мне очень нужны щипчики. Кастет так и быть оставьте себе, но щипчики -это личное. Это же не оружие — верните.

— Ишь как защебетал, — вставила свои пять копеек какая-то баба, — а говорил, что Бэтмен. Ужас, летящий на крыльях Ночи!

Бомжи начали смеяться и перебрасываться своими непонятными приколами и шуточками, я послушно молчал. Пусть посмеются, хороший знак. Еще не выгнали,стегая мокрыми тряпками и закидывая мусором значит шанс решить всё миром ещё есть.

Старик Георгий тоже трясся от смеха вместе с ними и на меня свысока посматривал, а я переминался с ноги на ногу, как школьник после уроков.

— Как же ты изменился после хорошей трепки. Как будто другой человек пришел. Ты может наркоман, падла?

— Я у Пухлой не покупал ничего, вам ли не знать, барыги.

Последнее слово было лишним. Тут я был не прав, столько держаться, чтобы всё испортить. Бомжи сразу потускнели и замолчали. Напряжение заискрилось и лопнуло, разбрасывая искры.

Георгий помрачнел и улыбаться перестал, я клял себя последними словами. Это же надо быть таким идиотом. Окружающие еще не повыхватывали ножи, только потому что у них не было оружия, хорошо, что мы не в Гарлеме.

— Ладно, идём к маме, сам у неё просить будешь.

Дед освободил проход и махнул рукой, заходи, мол, не плачь. Дверной проем смотрелся черным неумытым горлом людоеда и нырять в его зев не хотелось, но выхода у меня не было. Георгий ждал,как швейцар у гостиницы, я не решался войти, как молодая проститутка первый раз на работе переминался с ноги на ногу у входа.

— Идешь, Чистомен?

— Почему бы и нет, мой старый друг.

5.

Пухлая ждала меня, знала что я иду. Я это понял по скрипу кровати из комнаты, который был слышен еще издалека. Тяжелый многотонный мясной танк разворачивался и занимал выгодную для стрельбы позицию.

Фигуры в коридоре быстро разбегались в стороны, освобождая проход -так быстро, что я не успевал их даже разглядеть. Мужчины, женщины или дети? Непонятно, просто быстрые тени.

Бомжик Георгий осторожно шел за мной, не провоцируя на плохое резкими движениями. Перед нужной дверью я остановился.

— Подзабыл, туточки?

— Заходи, Ганс, не бойся! — загрохотал голос из комнаты и я понял, что дверью не ошибся.

Пухлая вышивала, на коленях у нее было расстелено огромное покрывало, в руках иголка, куча ниток на постели разложено. Хозяюшка, да и только. Я осторожно вошел и улыбнулся, стараясь выглядеть дружелюбным. Только никакого юмора в сторону старухи, никаких дурных шуток и намёков. Только не испортить ничего.

— Я присяду? — поискал глазами стул, но без разрешения брать его не стал. Пусть чувствует, что она тут главная — добрее будет и сговорчивее. Георгий маячил в коридоре, но не заходил.

— Иди сынок, иди, — махнула женщина пухлой рукой-сосиской, — я фашистов не боюсь. Мы их в сорок пятом разбили и сейчас погоним через Польшу.

Я кашлянул и выразительно посмотрел на стул.

— Да садись,фриц, не дёргайся. В ногах правды нет.

Она мрачно следила за тем, как я устраиваюсь и заговорила только когда сел:

— И чего пришел опять, немец? Одного поражения под Сталинградом мало?

— Вещи оставил свои. Хотелось бы забрать и обиды оставить в прошлом. Если кастет потеряли то я не в обиде, а щипчики мне нужны — семейная реликвия.

Мы наконец-то оказались наедине, Георгий прикрыл двери и остался по ту сторону стены. Здесь были только я и помешанная на фашистах больная бабка.

— Отдадим, чего не отдать. Мы же не фашисты, как некоторые.

— Тетя, — я огромным усилием воли заставил себя успокоиться и не психанул, — вы перестаньте шутить, а то ведь надоело уже и не смешно. Чего я вам сделал? Отдайте мои вещи и я пошел. И больше не нужно за моим домом следить, соседей пугать. У нас не Берлин, а обычная панельная пятиэтажка -отводите войска взад.

Тетя захохотала: громогласно и задорно, помогая себе хлопая ручками и трясясь как пельмень в кипятке. Я даже испугался, что рухнет кровать или она сама упадет на пол скорчившись от инфаркта, Георгий заглянул в комнату, осмотрелся и моментально скрылся, успокоившись.

— А ты умеешь поддержать разговор, красавчик, — отсмеявшись, сказала она. Женщина начинала мне даже нравиться.

— Да вроде не жалуюсь на чувство юмора,-ответил я, — да и вы тоже ничего. В самом соку.

Смех загремел так, что сынуля уже влетел в комнату с топором наперевес, осмотрелся, извинился, поклонился и вышел. Мясная гора продолжила трястись.

— Молодец, фриц. Отдам тебе твои артефакты. Только про войска я ничего не поняла. Мы за твоим домом не следим- я даже не знаю, где твой бункер.

Она действительно никого не посылала, я поверил через пять минут — если и врала, то очень убедительно.

— Дела… И кто же тогда следит за мной?

— Похоже у тебя много врагов, парень. Будешь чай?

За дверью кто-то хрюкнул от неожиданности и я не отказался.

— Только не так как в прошлый раз.

— Григорий! — позвала хозяйка, и отложила в сторону свои вещи, — Ставь чайник! Мы гостей любим, просто явился ты в ту ночь не с добром. И сахара, всё еще нет, помнишь?

— Почему же, — я полез в пакет и достал упаковку хорошего заварного чая и полкило сахара,- Уже есть.

Хочешь растопить сердце полной женщины, поухаживай за ней — чем я и занялся, искупая вину. Да, я чувствовал себя виноватым после того ночного вторжения, только о дин вопрос крутился в голове, одно неразрешенное дело и я собирался спросить. Но может быть не сегодня. Сегодня мы говорили о кино.

Пухлая оказалась киноманкой и довольно приятной собеседницей. Фанатка Вячеслава Тихонова и Аль Пачино. Любила кино советское, американское и индийское. Современное русское не признавала ни в каком виде.

Георгий не был ее сыном -какой-то далекий родственник, но они сознательно обманывали всех вокруг, чтобы держаться вместе. Любовником её он тоже не был, подчеркнула она, краснея.

Жизнь у них сложилась не счастливо, но даже обладая кучей болячек и обидных прозвищ Пухлая духом не падала и практически руководила этими бараками. Она сознательно обходила тему наркотиков, что понятно, и не говорила, чем же они зарабатывают на жизнь, если не попрошайничеством. По кинотеатрам только скучала сильно, туда ей ходу больше не было.