Тень Января

Глава 53

— Адалена…

Сначала мне показалось, что голос прозвучал откуда-то сверху.

— Адалена, любимая…

А потом поняла, что источник голоса совсем рядом. Очень-очень близко.

Прямо в моих руках.

— Адалена… Наконец-то, ты пробудилась…

Я пробудилась.

Я, Адалена, самая сильная из ведьм, что когда-либо знал Эвигон и все прочие миры, пробудилась.

Он пришёл в мои сны. Демон. Красивый и властный. Но сердце моё открылось ему вовсе не из-за красоты и не из-за того могущества, которым он обладал.

Я полюбила его. Полюбила воплощение абсолютного Зла, демона Валлафара. Полюбила, потому что для меня он стал тем, кто дарит мне лишь добро и нежность. Ведь он и не тем страшным злодеем, каким его изображали легенды.

Легенды всё наврали. Легенды всегда врут. И нашу любовь они тоже оболгали.

Мы хотели быть вместе. Хотели быть едины. Но наши миры разделяли нерушимые границы. Я оставалась в Эвигоне. Валлафар не мог выбраться из Эббарота. Единственный мир, где мы могли видеться, — мир моих грёз, куда Валлафар приходил каждую ночь, чтобы пробыть со мной до самого утра.

А потом он пообещал, что нашёл выход. Сумел пробить портал в Томхет, и теперь там мы сможем наконец встретиться.

И мы встретились. В дар на память о нашей встрече Валлафар принёс мне чашу Аллесат.

— Она твоя, Адалена. Никто ни в одном из миров не сможет управиться с ней…

И больше всего я желала раз и навсегда уйти вместе с демоном в его тёмный и незнакомый мне мир, в Эббарот.

— Я вырастил для тебя чёрные розы, Адалена. Тебе нравятся чёрные розы?..

Мне нравилось всё, чего он касался. Потому что был тем, ради кого мне хотелось жить и дышать. Но мне не дали сбежать с демоном.

Глоир, Хранитель Января, что находился тогда у власти много раз звал меня замуж.

— История повторяется, правда, Адалена?..

Но я отказывала Глоиру. И он, прознав о том, что я виделась с демоном, пришёл и убил меня из ревности. Глоир убил меня. И попытался выдрать из моих рук чашу Аллесат, которую я держала так крепко, что и после смерти не выпустила.

Поняв, что натворил, Глоир собрал всех Хранителей и объявил убийцей Валлафара. И те собственными глазами узрели, как демон склонился над моим бездыханным телом.

Их было двенадцать, а Валлафар — один. Они хотели убить его. Но демон решил отступить. Он ушёл обратно в Эббарот, оставив мне на прощание голубое свечение в небе и пообещав однажды вернуться. Хранители запечатали его портал в Томхет и наложили заклинания, чтобы Валлафар больше никогда не мог не мог выбраться из своего тёмного мира.

— И вот прошло двести лет. Я нашёл способ открыть новые врата — Аклауб. Врата из Эббарота в Эвигон. И нашёл способ воскресить тебя, Адалена. Но для этого мне понадобились силы одного из Хранителей — преемника того, кто убил тебя.

Я опустила глаза. И встретилась с чёрными глазами, в которых уже плясали задорные синие огоньки. Глаза эти менялись, менялись и черты лица, и волосы, и линия скул.

— Рэаган…

— Нет, Адалена. Меня зовут Валлафар, — губы, ещё недавно обагрённые кровью, улыбнулись по-настоящему и искренне.

Его нос, его рот, его мускулистая шея преобразились. Волосы до плеч стали ещё длиннее, отросли в считанные секунды. И побелели до цвета первого снега. А затем появились рога.

Демон встал с моих колен, неотрывно глядя в глаза.

— Почему же ты молчал?.. Почему не сказал сразу?.. — прошептала я, снова борясь со слезами.

— Потому что ты спала. Тебя подняли из саркофага, но ты не проснулась до конца. Я даже не знал, ты ли это. Приходил к тебе в сны, и видел, чувствовал — да, это ты. Но ты изменилась, ты не узнавала меня. Ты верила лжи. И я решил, что, возможно, ты меня разлюбила.

Его голос наяву продолжал звучать также, как и во сне — негромко, вкрадчиво, кутая и баюкая, будто бы качая на качелях. Я боялась осознать, что теперь это не сон, что Валлафар, живой, во плоти, сидит рядом со мной. Мой демон, мой возлюбленный…

— Сколько же ты всего прошёл, чтобы вернуть меня к жизни?.. Получается, ты жил как обычный человек в Эвигоне много-много лет?..

— Ну, что мне эти пару десятков лет? — улыбнулся Валлафар, взял меня за руку и осторожно поцеловал мои дрожащие пальцы. Его поцелуй подарил мне долгожданное тепло и капельку радости, в которых я так нуждалось сейчас в этом мраке и безнадёжности. — По сравнению с двумя веками ожидания и томления, двадцать лет — всего лишь краткий миг. Я научился ждать, Адалена. Потому что ты меня научила любить.