Тень Января

Глава 29

В костре трещали объятые пламенем поленья. Рэаган невозмутимо готовил ужин, пока я безутешно рыдала в стороне.

Для меня гибель животного всегда была куда страшнее человеческой смерти. Даже не могла смотреть фильмы, если там кого-то убивали из зверей, тем более — собаку или лошадь. Эти прекрасные и верные существа были в моём понимании живыми ангелами на земле. Сама бы я ни за что не причинила вред никому из братьев наших меньших. Да и если вспомнить, как закончилась моя земная жизнь, это уже о многом говорило.

А сейчас прямо на моих глазах главнокомандующий Эвигона без тени сомнений зарубил беззащитное животное. Легко и жестоко.

— Твоя еда, — услышала я голос, который отныне звучал для меня как голос убийцы.

— Что ты наделал?.. — прошептала я сквозь слёзы. — Он ведь был ещё жив…

— Он был мёртв. И я поступил так, как должно, — жёстко отчеканил Рэаган.

— Может, ты ошибся… Может, можно было вылечить…

— Нет, Адалена. Никакой ошибки не было. Перелом у лошади не лечится.

— Лечится! — выкрикнула я, готовая сейчас сама схватиться за оружие и перерезаться горло этому подонку. — Ты даже не попытался!..

— А что я должен был сделать⁈ — Рэаган тоже повысил голос. — Оставить его мучиться от невыносимой боли⁈

— Мы могли привести какую-то помощь!..

— Откуда⁈ Какая помощь⁈ Нет здесь никакой помощи, — он заговорил немного спокойнее. — Просто смирись, Адалена. Участь твоего коня уже была решена. Я лишь облегчил ему страдания.

— Облегчил?.. — он возмущения я даже усмехнулась.

— Да, облегчил, — повторил главнокомандующий. — Прими как данность: иногда кому-то приходится умереть. И часто — из-за чужой ошибки. В данном случае — это твоя ошибка.

— Моя?..

— Твоя, — снова подчеркнул Рэаган безжалостно. — Если бы ты послушала меня, все были бы живы и целы.

— Я сделала, как ты сказал…

— Я сказал обходить, а не прыгать, — голос его звенел сталью, а я боролась с собой, чтобы сталь эта не вонзилась ему в шею. — Так что если кто и виноват, то только ты. Твоя самонадеянность и безответственность не могли привести ни к чему другому. Скажи спасибо, что сама жива.

Рэаган поставил рядом со мной миску с приготовленным ужином и тут же отошёл.

Я не притронулась к еде. Мне кусок в горло не лез после всего случившегося. Обида и злость душили меня, потому что я знала, что Рэаган ошибается. Даже в Манескере, где нет никакой магии, уже научились лечить переломы у лошадей. А здесь при наличии магических заклинаний наверняка творили и не такие чудеса.

Конечно, с нами сейчас не было никого, кто бы обладал такими способностями. У настоящей Адалены они, возможно, были. И неизвестно, нашли бы мы какой-то способ вылечить бедное животное, но факт оставался фактом — Рэаган не оставил ни единого шанса на иной исход. Он единолично приговорил коня к смерти, и тотчас исполнил свой приговор. Безоговорочно. Бесчеловечно. Потому что ездовая лошадь стала бесполезной.

И тоже самое Рэаган сделает со мной, когда убедится, что с меня взять нечего. Я бесполезна для планов его правителя. Так что насчёт собственной участи я больше не обольщалась. Если раньше у меня ещё теплились какие-то призрачные надежды, то теперь я всецело осознала своё положение, которое было ничем не лучше положения несчастной зарубленной лошади.

Решение пришло быстро и без усилий — я должна бежать. Если хочу жить, то обязана сделать это немедленно. Только зря тянула и откладывала на потом. Приди я к такому выводу сутки назад, когда мы находились на постоялом дворе, и всё было бы куда проще. И мой жеребец остался бы жить, и выбраться было бы легче. Но и сейчас не всё было потеряно.

Мы только вошли в Мерклый лес. Я ещё помнила дорогу обратно. Препятствием могла стать всё та же река, но по трагической случайности именно тело моего павшего друга послужило бы ориентиром. Оставалось лишь улучить благоприятный момент для побега.