Тайна моего положения

Глава 43

Наступило долгожданное утро открытия. Первые лучи солнца, проникающие сквозь окна, наполняли будуар теплым золотистым светом. Я, замерев перед зеркалом в позолоченной раме, наблюдала, как Мэри, высунув от усердия кончик языка, закалывала мои непослушные пряди в изысканную прическу.

— Великолепно выглядите, — произнес Эдгард, бесшумно появляясь в дверях. Его темно-синий сюртук безупречного кроя идеально подходил к моему новому платью цвета морской волны, созданному мадам Дюбуа специально для этого случая. Наряд мягко струился складками тончайшего шелка, искусно скрывая мой уже заметно округлившийся живот. — Готовы?

— Не совсем, — ответила, нервно коснувшись жемчужного колье, некогда принадлежавшего его матери. — Может быть, стоит надеть что-то поскромнее?

— Даже не думайте об этом, — возразил Эдгард приближаясь. — Это украшение создано именно для таких моментов. И именно для вас.

— Хм… кулон в серебряной оправе… — недоговорила. Из коридора донесся бодрый голос мсье Арчи, сопровождаемый знакомым постукиванием его трости:

— Экипаж подан! Все готовы к торжественному моменту?

— Да, — отозвался за нас обоих Эдгард и, галантно подав мне руку, затянутую в белоснежную перчатку из тончайшей кожи, повел к выходу…

Лавка преобразилась. В хрустальных вазах стояли букеты свежих цветов. На полированных дубовых полках сияли ровные ряды флаконов, играющих всеми цветами радуги в лучах утреннего солнца, а в воздухе витал изысканный аромат — гармоничное сочетание всех созданных мной композиций.

— Помните, — шепнул Эдгард, когда первые гости начали прибывать, склонившись так близко, что его дыхание коснулось моей щеки, — если устанете — сразу говорите.

— Обещаю, — прошептала в ответ, благодарно сжав его руку.

Леди Уилкинс появилась одной из первых, блистая в платье невероятного лилового оттенка, расшитом серебряной нитью и украшенном каскадом кружевных оборок.

— Мадам Эмилия! — воскликнула она, проплыв по залу, восторженно осматриваясь. — Какое изящество, какой безупречный вкус! О… это новый аромат?

— Да, называется «Первый снег», — ответила, приветливо улыбнувшись гостье. — Создан специально к приближающейся зиме. В нем сочетаются морозная свежесть хвои, теплые ноты амбры и аромат заиндевевших роз.

— О, я должна стать первой его обладательницей! — воскликнула дама, достав кошелек. — И еще один флакон «Туманного утра» — представляете, графиня Монтель пыталась выведать у моей горничной, где я его приобрела!

Вскоре лавка наполнилась гостями. Элегантные дамы, шурша шелками и позвякивая браслетами, грациозно переходили от полки к полке, восхищённо рассматривая флаконы разнообразных форм и оттенков. Мужчины в строгих сюртуках степенно беседовали у окна, где был организован фуршет с канапе и шампанским в запотевших бокалах.

Мсье Арчи, чьи обычно суровые черты сегодня смягчила искренняя радость, буквально сиял, принимая поздравления и комплименты. Эдгард, элегантный и собранный, бдительно следил за моим состоянием, не отходя ни на шаг. Его внимательный взгляд то и дело останавливался на моем лице, готовый уловить малейший признак усталости.

— Потрясающе, — проронила графиня Монтель, прикрыв глаза и вдыхая аромат с видом истинного ценителя. — Признаюсь, я была настроена скептически, но это… это подлинное искусство.

— Благодарю вас, — ответила я, слегка склонив голову в знак признательности.

— И молодой Блэквуд наконец остепенился, — добавила дама вполголоса, бросив многозначительный взгляд на Эдгарда. Её тонкие губы изогнулись в понимающей улыбке. — Давно пора. Вы благотворно на него влияете.

Я тактично промолчала, не желая обсуждать личную жизнь, и поспешила к юной леди в жемчужно-сером платье, которая в нерешительности замерла у дубовых полок. Она держала в руках два хрустальных флакона — один вытянутый, словно весенний бутон, другой округлый, напоминающий спелое яблоко. По её задумчивому взгляду было заметно, что выбор между ароматами дается ей нелегко…

К вечеру, когда закатное солнце окрасило витрины в теплые медовые тона, я действительно ощутила, что устала. Эдгард, с его удивительной способностью предугадывать мои состояния, тут же заметил перемену и в считаные секунды, оказавшись со мной рядом, едва слышно проговорил:

— Вам необходимо отдохнуть.

— Еще немного, я справлюсь…

— Никаких возражений, — твердо сказал мужчина и, бережно обхватив мой локоть, направился к креслу, притаившемуся в укромном углу. — Позвольте мне позаботиться о вас.

— Хорошо, — с улыбкой согласилась, в его голосе слышалось столько искренней нежности, что возражения растаяли сами собой.

Спустя пару минут из своего убежища я наблюдала, как Эдгард непринужденно общается с гостями, демонстрирует ароматы, увлеченно рассказывает о композициях, словно всю жизнь был частью мира тонких благоуханий.

— Он преобразился, — произнес мсье Арчи, опускаясь в соседнее кресло. Его лицо светилось отеческой гордостью. — Благодаря вам.

— Не только мне, — покачала головой. — Вы тоже…

— Я всего лишь научился отпускать, — старик улыбнулся, и морщинки вокруг его глаз сложились в лучики. — А вы подарили ему способность снова верить. И любить.

— Мсье Арчи… — промолвила, почувствовав, как предательская влага затуманивает мой взор.

— Полно-полно, только не слезы, — пробормотала мсье Арчи, извлекая из кармана накрахмаленный платок с вышитыми инициалами. — Иначе Эдгард решит, что я вас огорчил, и мне не миновать строгого выговора.

Я рассмеялась сквозь слёзы, и в этот момент поймала взгляд Эдгарда — внимательный, тёплый, полный чего-то такого, отчего сердце начинало биться чаще…

На следующее утро после открытия я проснулась довольно поздно. За окнами кружил первый снег — крупные хлопья неспешно опускались на землю, окутывая сад белым покрывалом.

— Доброе утро, — произнес Эдгард, стоя в дверном проеме с серебряным подносом. На нем аккуратно расположились чашка горячего шоколада, румяная булочка и одинокая бледно-розовая камелия. — Решил, что после вчерашнего дня вам не помешает завтрак в постели.

— Неужели вы сами все это приготовили? — удивленно спросила, приподнимаясь на подушках и, разглядывая безупречную сервировку.

— Мадам Потс оказала неоценимую помощь, — ответил Эдгард, слегка смутившись. — Точнее… она руководила процессом с непреклонностью бывалого генерала.

Я рассмеялась, живо представив эту сцену: элегантный банкир в безупречном сюртуке смиренно выполняет указания властной мадам Потс в её кухонных владениях.

— Между прочим, — продолжил Эдгард, осторожно устраивая поднос на моих коленях и расправляя кружевную салфетку, — результаты вчерашнего дня превзошли все ожидания. Продано тридцать два флакона, не считая предварительных заказов.

— Правда? — от волнения я едва не расплескала шоколад. — Но это же…

— Гораздо больше, чем мы предполагали, — кивнул Эдгард, опускаясь на край кровати, отчего матрас слегка прогнулся под его весом и с улыбкой добавил, — отец уже произвел все расчеты и с присущей ему важностью заявил, что его вложения оказались более чем разумными.

— Знаете, иногда я боюсь проснуться и обнаружить, что всё это лишь сон, — прошептала, глядя на падающий за окном снег.

— Что именно?

— Всё это… Лавка, ваша семья, эти удивительные перемены в моей жизни… — ответила, невольно коснувшись живота.

— Это не сон, Эмилия. И я… я очень хочу стать неотъемлемой частью вашей новой жизни. По-настоящему.

— Эдгард, мы ведь обсуждали…

— Я помню. Понимаю ваше желание узнать друг друга лучше. И принимаю это. Но… — недоговорил мужчина, доставая из кармана маленькую коробочку, обтянутую темным бархатом. — Я хочу, чтобы эта вещь принадлежала вам. Это не помолвочное кольцо, — поспешил пояснить Эдгард, заметив мой взволнованный взгляд. — Пока нет. Считайте это обещанием. Обещанием моей поддержки, стремления стать достойным вас и нашего ребёнка.

— Оно прекрасно, — прошептала, чувствуя, как перехватывает дыхание.

— Моя бабушка носила его, — Эдгард провел пальцем по ободку. — Дед преподнес ей этот дар в начале их знакомства, задолго до свадьбы.

— И как сложилась их судьба?

— Пятьюдесятью годами счастливого брака, — улыбнулся мужчина. — Отец говорит, они до последнего дня смотрели друг на друга как влюблённые…

— Не помешал? — мсье Арчи деликатно приоткрыл дверь, его проницательный взгляд мгновенно охватил картину: поднос с остывающим завтраком, бархатную коробочку и наши взволнованные лица. — А, вижу, ты, наконец, решился.

— Вы были в курсе? — я повернулась к старику, шутливо сузив глаза.

— Разумеется, — кивнул мсье Арчи, хитро прищурившись. — Кто, по-вашему, подсказал, где искать бабушкино кольцо?

— Так что скажете? — тихо спросил Эдгард. — Примете мое обещание?

Вместо ответа я протянула ему руку. И кольцо идеально село на палец, словно всегда было предназначено для меня.

— Как вы смотрите на то, чтобы отпраздновать это событие? — тотчас предложил мсье Арчи. — Может быть, семейный обед?

— Только не очередной приём, — поспешно предупредила, вспомнив открытие лавки. — После вчерашнего мне хватит светских мероприятий на год вперёд.

— Что вы! — в притворном ужасе воскликнул старик. — Я подумал пригласить мастера Харви и мадам Летицию. Они ведь тоже часть нашей… семьи.

— Это было бы чудесно, — улыбнулась, поправляя сбившееся одеяло. — Правда, боюсь, мадам Потс не обрадуется внезапным гостям…

— О, я уже предупредил её, — хитро подмигнул мсье Арчи. — Она с утра готовит тот самый яблочный пирог, который так нравится Харви.

— Хм… значит, ты всё спланировал заранее? — с усмешкой покачал головой Эдгард. — Был так уверен, что я…

— Что ты наконец-то сделаешь правильный выбор? Да, сын. Я знал, что рано или поздно ты поймёшь то, что я понял с первого дня знакомства с Эмилией. Судьба посылает нам именно тех людей, в которых мы больше всего нуждаемся. Даже если поначалу мы этого не осознаём.

В этот момент малыш вдруг решительно толкнулся, словно подтверждая слова деда, и я инстинктивно накрыла живот ладонью. Эдгард это заметил и, мгновенно подавшись вперед, обеспокоенно спросил:

— Что-то не так?

— Все прекрасно, — улыбнулась, поймав его руку. — Ваш наследник просто решил заявить о себе.

— Или наследница, — напомнил мсье Арчи. — В любом случае этому ребёнку невероятно повезло с семьёй.

— Да, ему очень повезло, — согласилась, удерживая ладонь Эдгарда там, где под тонкой тканью ночной сорочки разворачивалось маленькое представление. Его пальцы слегка дрогнули, когда особенно энергичный толчок застал нас обоих врасплох, и теплая улыбка тотчас осветила его лицо.

— Знаете, — тихо произнёс Эдгард, когда мсье Арчи ушёл распорядиться насчёт обеда, оставив нас вдвоём, — я никогда не думал, что смогу снова чувствовать себя… дома.

— Что вы имеете в виду?

— После ссоры с отцом, после истории с Анабель… что-то во мне словно застыло. Я построил вокруг себя неприступные стены. А потом в нашей жизни появились вы, и… всё начало меняться. Поначалу я злился, искал подвох в каждом вашем слове и жесте, — криво усмехнулся мужчина. — Но постепенно я стал замечать, как преображается дом: отец снова начал улыбаться, его глаза засияли прежним теплом. А комнаты, прежде холодные, словно оживали, наполнялись светом, стоило вам переступить порог. И лед внутри меня начал таять.

Я молча слушала его, понимая, как нелегко даются ему эти признания.

— Известие о ребенке… — пальцы Эдгарда дрогнули в моей ладони. — Сперва оно оглушило меня, потом испугало. Но знаете, что страшило больше всего? Мысль, что я все разрушу. Что не справлюсь с ролью отца, мужа…

— Эдгард, — заговорила, слегка сжав его руку, — никто не знает заранее, каким станет родителем. Мы все учимся этому.

— Вместе? — проронил мужчина, подняв на меня взгляд, полный надежды.

— Вместе, — подтвердила, и в этот момент поняла, что действительно готова к этому — к совместному будущему, к созданию семьи, к новой жизни.

Потому что иногда самая большая храбрость — это позволить себе быть счастливым, несмотря на все страхи и сомнения…