Сын минувшего будущего

Передай, что всё прочитала

Быстро перебирая ногами по остаткам асфальта на тротуаре, я почти так же быстро соображал и точно так же, как и я сам перепрыгивал лужи, мысли скакали с темы на тему. То я жалел, что нет под рукой сотового, когда он так нужен, — позвонил бы папе и сказал, что чуть задерживаюсь. Тут же сразу думалось, что я могу вот-вот оказаться в будущем, когда Катя откроет и прочтёт письмо. Сразу начал жалеть, что оставил рюкзак, паспорт, ноутбук и всё остальное, кроме телефона, в квартире — в будущем мне они ещё пригодятся. Потом сам себя пожурил за жлобство — главное же вернуться обратно, с остальным разберёмся. Далее удивлялся, с чего я вообще решил, что вещи снова переместятся вместе со мной, а не останутся в этой реальности. Испугался, что в итоге их обнаружит в квартире Валерий Борисович, особенно обидно было за ноутбук, хотя и на жёстком диске компромата было достаточно.

Я прошёл почти километр, дойдя до моста через реку Серебрянка, когда мысли снова вернулись по кругу к письмам. Что-то до сих пор мешало Кате их прочитать. Может быть, ей позвонила вернувшаяся домой подруга Бабичева и они просто болтают по телефону? А, может быть, они обсуждают письма? А, может, даже Юля как раз отговаривает Катю им верить? Может, Юле тоже отправить предупреждение? Столько разных версий крутилось в голове, что она начала побаливать.

Это воспоминание пришло ко мне, как очередное озарение, видимо, при сложившихся обстоятельствах и словах «письмо», «Бабичева» и «звонит». Я вспомнил день из 1998, следующий после Катиных похорон, на которых не смог присутствовать. Мне тогда позвонила Юля. Конечно, вспомнил не конкретную дату, а свои ощущение и суть происходившего, даже вспомнил, как весь разговор держал в руках трубку громоздкого домашнего радиотелефона. Она тогда рассказала мистическую историю, надолго засевшую в памяти и не раз вызывавшую обсуждения в нашей компании. Ей в ту ночь во сне явилась Катя и очень настойчиво просила передать, что «она всё прочитала». Да, именно в такой формулировке. Но это только половина леденящей кровь истории. Юля не предала бы особого внимания такому сну, понятно же, что переживания предыдущего дня, однако, выйдя во двор она столкнулась с подругой детства из их с Катей дома. Имя я не запомнил, назовём её Настя. Конечно, они с Настей обсудили тему вчерашних похорон, и она поведала Юле, как ночью тоже видела во сне Катю, и она тоже просила передать, что «всё прочитала». Помню, как тогда у меня мороз прошёлся по коже. Сейчас мой шок был вдвое больше.

«Она всё прочитала! Она прочитала!!!» — билась в голове мысль. Выходило, что это было загробное послание мне, которое ждало своего часа 20 с лишним лет. Я замер на мосту в оцепенении. В голове будто бы сложились частички ещё большего, чем мне казалось, пазла. Будто бы кто-то для меня уменьшил масштаб картинки, которую я теперь увидел полностью.

«Катя письма прочитала, она попытается отказаться, но её всё же уговорят ехать и только зря потратят время, что и приведёт известным мне последствиям»;

«Она явится во сне к подругам и попросит их передать мне своё послание, наверное, в знак благодарности. Почему же не лично мне из 98 лично? Скорее всего, он бы не запомнил, посчитав это просто сном, ведь он в настоящем ничего пока про мои письма не знает»;

«Почему не мне нынешнему? Элементарно — она же ещё жива. Может ещё явится и мне самому»;

«Получается, снова петля времени, и мои попытки предотвратить трагедию её и спровоцируют. Не вмешайся я со своими письмами, не пришлось бы Катю уговаривать, свадьба выехала пораньше и не встретила бы в роковом месте КамАЗ, а то и вовсе успела бы доехать до места, пока пьяного водителя не развезло окончательно».

Я, вероятно, ещё час бы стоял, бессмысленно глядя с моста вниз в тёмную воду, если бы не сработавший в кармане вибросигнал уведомления, возвестивший начало запланированного мероприятия «Выезжаем в Москву» через 15 минут. Я резко опомнился. До дома оставалось ещё минут 20 пешком, про автобусы я уже не думал — дожидаться их не было времени.

Буквально взбешённый своим прозрением, я со всех ног зашагал прочь от моста, проговаривая про себя:

— Ничего, мы ещё посмотрим, время ещё есть. По пятам буду ходить, за руль машины сам сяду, но не дам этому случиться!

— Решил-таки поиграть в бога? Амбиции? Всё знаешь, всё понимаешь? Доигрался? Теперь тебе нормально? Совесть не жмёт? — ответило мне критическое мышление.

Но останавливаться и выходить из порочного круга самобичевания было поздно:

— Кто тебе дал такое моральное право? Домой захотел? И гори они оно тут все огнём? Это уже не твой мир, ты ему чужд! Ты даже не считаешь их равным себе, ты же на всех смотришь свысока, а почему?

— Ну, я же больше их знаю об этом мире. — пытался я беззубо оправдаться.

— Да ты ещё скажи, что весь мир теперь это просто твой сон! Это давно не твой мир, ты здесь не чужой. Они, именно они всё построили сообща для тебя, твой тот комфортный и уютный, с его кафешками, Wi-Fi, банковскими картами и онлайн-такси, которыми ты так обожаешь пользоваться. Они строили это, пока ты штаны в универе и у мамы с папой на шее просиживал. Ты же ничего не умеешь, копейки заработать не можешь, а собрался вершить чьи-то судьбы. Кроме как торговать созданным чужими руками ничего и не можешь. Спасибо тебе, о Великий Немощный Попаданец.

— У меня шок, я потерял своё место в жизни, свой дом и семью, работу, почти все свои вещи… Даже работу!

— И что тебе теперь за это? Медаль за отвагу, пожизненное питание? Побежал он сразу к папе с мамой «Помогите, приютите, дайте денег…»

— А куда мне было ещё идти? Какие варианты?

— Сдох бы позавчера гордо на улице от холода, глядишь, дел бы непоправимых не понаделал.

— Я ещё могу всё исправить, время ещё есть!

— Исправить или сделать ещё хуже? Пока что получалось только хуже!

— Я был осторожен! Я хотел, как лучше!

— Лучше только тебе! Ты бы со всех сторон был бы в плюсе. Или назад домой, или потом заделался в спасители. Разве нет? Сам себе-то хотя бы не ври.

Дойдя до перекрёстка улицы Чехова и Московского проспекта, где ещё стояло здание старой типографии и был обыкновенный, а не круговой перекрёсток, я остановился на пешеходном переходе. Вдобавок меня бесило отсутствие на светофоре таймера обратного отсчёта, особенно с учётом, что я опаздывал. Про себя я в тот момент думал: «Ну, как так получается, что вроде бы путешественнику во времени этого самого времени не хватает. Никогда не понимал, почему в фильмах им требовалось всё делать в последние секунды? Почему нельзя делать всё сильно заранее, разве для этого надо семь пядей во лбу иметь?».

Вместо зелёного машинам загорелся жёлтый сигнал, и такой же жёлтый автобус остановился в метре от меня по левую руку. На переходе, как обычно, отсутствовала положенная по правилам разметка «зебра». Я, подгоняемый временем и своими разгулявшимися нервами, проклиная всё на свете, сделал первые сдержанные шаги на проезжую часть, внимательно наблюдая за светофором, и, как только сигнал на нём для машин сменился на красный, подался из-за всех сил вперёд, забыв главное правило, известное даже первокласснику — автобусы обходить только сзади. Оглушающий гудок, страшный удар и темнота…