Сын минувшего будущего

Не такой уж и чужой

«Вот меня накрыло-то… — думал я, умываясь. — Какая-то чудовищная смесь фильма „12 обезьян“, „Алисы в Стране чудес“ и „Уловки 22“ — всё в кучу». Однако, странно было, что моё подсознание пыталось через сон найти ответ, куда же подевался мой чемодан. Мне же самому казалось куда более странным, что вообще со мной оказались какие-то вещи. Надо же, часы — это машинка перемещения — что за бред? Или не бред?

К приезду папы я уже окончательно проснулся. Он привёз мне домашнюю одежду: треники и футболку.

— Спасибо. Очень кстати, а то мне бы всё своё уже постирать.

— Я еще привёз завтрак, пока у тебя продуктов нет: яйца варёные, немного хлеба, кофе.

— Это так любезно с Вашей стороны, — улыбнулся я. — Не забудь мне ещё денег оставить на еду, пожалуйста.

— Хорошо, положу в прихожей.

— Ты мне телефон рабочий и домашний запиши, плиз. Мало ли что… Хотя домашний я, кажись, помню, но всё равно запиши.

Мы ещё раз проговорили список важных дел, которые нужно сделать как можно раньше:

— У Серёги по поводу Кати спрашивал?

— Нет, пока не было подходящего момента.

— Правильно, момент важен, только, пожалуйста, совсем не забудь. Если будут новости или вопросы по продаже часов — сразу звони.

— Что-то я телефон уже не помню…

Я дошёл до аппарата в гостиной, где на корпусе любезно был написан пушкинский номер, и продиктовал его. Папа записал на том же листочке, что и список дел.

Пожелав хорошего дня, я отправил его на работу, а сам приготовил себе кофе, с облегчением переоделся в треники и футболку. После такого сна возвращаться в кровать не было особого желания. Нужно было чем-то занять себя еще почти три часа до открытия магазинов. Следующим в моём списке способом заработка денег был пункт «Переработать книги по менеджменту и сделать свою». Я устроился во второй спальне, где был вполне удобный рабочий стол, включил в наушниках relax-музыку и принялся листать файлы на жестком диске в поисках книг и другой полезной информации для работы.

Оторвался от работы я примерно в 9:20, поняв, что уже рассвело. Результаты были удовлетворительные. На жёстком диске нашлись книги по маркетингу, Agile и Scrum, по менеджменту, методикам тестирования программного обеспечения и компьютерному языку Python. Было что почитать и с чем поработать.

Перед выходом в магазин я составил на остатках командировочного удостоверения список покупок, не забыв про стиральный порошок, зубную щётку и бритву. Несмотря на то, что мозг ещё отказывался смириться с моим новым существованием, подсознательно я понимал, что застрял здесь надолго и нужно обустраивать быт. Продукты решил закупать подешевле, и чтобы не нужно было долго готовить. Пришлось пройтись по району, прежде чем нашёл всё необходимое, ведь супермаркетов ещё не открыли. Теперь минимальные жизненные потребности были закрыты. Вернувшись домой, отправил рубашку, брюки и жилетку стираться, разложил по полкам купленные макароны, пельмени, хлеб, сосиски, колбасу, консервы, кофе и кетчуп.

Только за завтраком, сидя в тишине на кухне, меня снова начали одолевать депрессивные мысли. Если хорошенько подумать, то я остался совершенно один: ни друзей, ни семьи, ни знакомых. Да, они все существовали в этом времени, но они существовали не для меня — у них были свои жизни, свои семьи. Я же получался некий «третий лишний», даже правильнее сказать «второй лишний». Попытайся я с кем-то сблизиться — всегда был риск быть узнанным или испортить человеку будущее. Единственное что утешало — время не остановилось, как, например, в «Дне сурка», а значит можно было дотянуть до момента, когда жить станет комфортнее. Правда я тогда стану уже старым и мне будет всё равно. Я представил себя дедушкой на завалинке в 2021 году, который говорит внукам: «В моём-то 2021 TikTok[56] был лучше…», или «Эх, Моргенштерн[57] — песни моей молодости…», хотя каким внукам, о чём это я.

С одной стороны у меня есть уникальный шанс пережить некоторые события заново, а, с другой стороны, зачем? Станут ли они от этого лучше? Прийти на премьеру фильма «Аватар»[58], перед началом встать и на весь зал заявить: «Да видел я его тысячу раз, в конце Джейк и племя На’ви изгонят землян с планеты Пандора», уворачиваясь от летящего попкорна и бутылок.

Так или иначе, но придётся выстраивать социальную жизнь с нуля, искать работу, переезжать подальше от родителей, избегать случайных встреч со знакомыми. Жизнь, чем-то напоминающая историю тысячелетнего героя из фильма «Человек с Земли»[59]. Мне тоже придётся покинуть своих близких и начать с чистого листа, контролируя в поступках и словах.

Была ещё проблема, помимо финансовой — мне нужно легализоваться и получить новую личность: паспорт, права, диплом. Только тогда я мог более или менее спокойно заниматься тем, чем задумывал — наставничество и написание книг. Из текущего момента это казалось нерешаемой задачей, скорее всего нужны фальшивые документы, а для этого нужны связи и, опять же, деньги. Папа с этим помочь не сможет — это точно. Размышления про деньги заставили меня вспомнить, что я хотел закачать в часы какие-нибудь попсовые мелодии вместо клубных, и, окончив завтрак, я занялся этой задачей. Как-никак — дело полезное.

Примерно час убил на сортировку и поиск подходящих композиций. Загрузил Сплина, Лепса, Машину времени, Дельфина, немного Наутилуса и Enigma. Хотел отсортировать ещё немного фотографий, но быстро бросил — слишком больно было смотреть, понимая, что потерял всё это, возможно, навсегда. Однако, свою задумку с монтажом фотографии папы в Таиланде я всё же доделал, взяв его изображение в пляжной одежде из второй поездки в Египет. Попутно появилась мысль: если с деньгами и документами в ближайшее время ситуация наладится, то можно будет ездить за Серёгой в отпуска на моря, даты я буду знать по фотографиям, отели — тоже, только при условии, что через несколько лет я не забуду свою прежнюю жизнь окончательно и мне ещё будет не всё равно.

Оторвавшись от ноутбука, захотелось немного прогуляться по округе, чтобы скоротать время. Прогуливаясь возле Пушкинской школы № 3, в которую я ходил вплоть до 9 класса, я мог встретить много знакомых лиц. Случайная встреча на улице, конечно же, никакими последствиями не грозила. Время было полуденное, в окно я видел, как из школы уже потянулись домой первые дети из средних классов. Может, даже попробую подкараулить свою сестру Таню, которая тоже в это время должна находиться в школе. Однако, я совсем забыл, что постирал единственную уличную одежду, а выходить в домашних трениках мне уже не позволяло чувство собственного достоинства. Пришлось отложить план до завтра.

Следующие пару часов я провёл так: сначала пробовал посмотреть телевизор в спальне, но он ловил всего три канала: ОРТ, Россию и НТВ. По ОРТ шла какая-то муть, по России программа «Совершенно секретно», а по НТВ — киносериал «Рождённая революцией». Перемотки, ясное дело, телевизор не предусматривал. Тогда я налил тёплую ванну, поставил ноутбук на стиральную машинку, а сам в наушниках удобно устроился напротив. По ноутбуку показывали сериал «Два с половиной человека», который я знал уже чуть ли не наизусть, поэтому я особо не следил за сюжетом, а предавался раздумьям.

Серии через три я проснулся. На этот раз ничего не снилось, видимо глубокая стадия сна не успела наступить. Вода в ванной порядком остыла, надо было вылезать. Только я начал вытираться, как услышал переливающийся электронный сигнал дверного звонка. Первой реакцией был испуг, но, пока я стоял в оцепенении, звонок повторился. Обернувшись полотенцем, я на цыпочках подошел к дверному глазку, не планируя открывать. За дверью стоял дядя Валера. Это было одновременно и облегчение, и новая проблема. Видимо, открыть всё-таки придётся, иначе он, решив, что никого в квартире нет, откроет своим ключом.

— Кто там? — спросил я через дверь, немного понизив тембр голоса.

— Это Валерий Борисович, хозяин квартиры.

— Простите, одну минутку, я только оденусь! — выпалил я и заметался по квартире.

Нужно было срочно убрать ноутбук, наушники и телефон. Одеться тоже не помешало бы. В последний момент я вспомнил про план с медицинской маской и достал её из кармана куртки. Спустя полминуты я, с уходящим в пятки сердцем, открыл дверь, и сразу же в образовавшуюся небольшую щель просунулась огромная собачья морда, стараясь протиснуться в квартиру полностью. Это было настолько неожиданно, что я сразу же «прокололся»:

— Данка, привет! — умилился я и сразу прикусил язык. Даной звали их собаку породы бордоский дог. Она проскочила в квартиру и сразу уткнулась носом мне в ладонь — похоже узнала.

Открыв пошире дверь, я впустил и хозяина. Валерий Борисович, как и вчера, был одет в распахнутую чёрную кожаную куртку и джинсы, под курткой был синий вязаный свитер. Он был, как всегда, суров и краток.

— Фу, нельзя! — прикрикнул он на собаку, слегка дёрнув поводок.

— Ничего страшного…

— Собаке нельзя так к чужим ласкаться, — отрезал дядя Валера.

«Ну, не таким уж и чужим…» — подумал я, а вслух сказал:

— Меня многие собаки почему-то любят, наверное, чувствуют мою к ним симпатию. Простите, Валерий Борисович, что не сразу открыл — принимал ванну.

— Ничего страшного…

— Ах, снова простите. Юрий Александрович — протянул я руку, предварительно вытерев обе руки о штаны.

— Очень приятно, — сухо ответил он, пожимая руку.

Секунду мы постояли молча. Я, немного сбитый с толку собакой, смотрел сейчас на живого дядю Валеру и опять, наверное, глуповато улыбался, но маска это скрывала.

— Кхе-кхе, — покашлял я, — немного простудился, поэтому вот в маске, чтобы Вас не заразить.

— Понятно, — так же сухо проговорил он. — Зашёл проведать, как устроились.

— Спасибо, хорошо. Сегодня рано утром приехали, только и успел что выспаться.

— Да, Александр сказал, что Вы издалека.

— Из Владивостока, ночным прилетел. Во-о-от…

— Странно, что из Владивостока во Внуково, а не в Домодедово.

— Это был спецрейс, — соврал я, чувствуя нажим.

Снова неловкое молчание, он меня явно оценивает. Вид, конечно, у меня в маске, трениках и старой футболке, которая на пару размеров велика, непрезентабельный.

— Может хотите кофе, Валерий Борисович? — пытаюсь я разрядить обстановку и быть гостеприимным.

— Спасибо, но мне некогда, уже пойду. Я только на минуту зашёл проведать.

— Конечно, лучше лично узнать, кто заселился, понимаю.

— Вы надолго к нам?

«Хороший вопрос, теперь, видимо, надолго» — думаю я.

— Наверное, надолго… в Москву, здесь пока на недельку, а дальше как пойдёт. Планы часто меняются, даже самому сложно сориентироваться.

— Если что-то поменяется — звоните мне лично. Александр телефон оставил?

Спокойно сидевшая всё это время собака вдруг, потянув носом воздух, звонко чихнула, сопли и слюни разлетелись как шрапнель, немного заляпав мне треники.

— А как собаку зовут? — решил оправдаться я за свой предыдущий провал.

— Дана.

— Очаровашка! Это бордоский дог?

— Да.

— Валерий Борисович, не подскажите, где здесь в городе магазины одежды? Мне нужно, как видите, кое-какие вещи прикупить.

— На центральной площади есть несколько магазинов. Это вам надо пройти до остановки автобуса вон туда, — он указал направление рукой, — перейти через дорогу и сесть на любой автобус. Три или четыре остановки, спросите в автобусе — подскажут.

— Большое спасибо!

— Дана, пойдём! Хватит его обнюхивать!

— Хорошего дня! — пожелал уже сквозь полуприкрытую дверь.

Только сейчас я почувствовал, как у меня потрясывает ноги. «Странно, что папа меня не предупредил про его визит. Или они не договаривались? — подумал я — Хотя какая уже разница, треники-то всё равно теперь стирать.»

Я предался раздумьям и воспоминаниям. Дяди Валеры не было с нами уже девять лет, а лично я с ним не виделся, пожалуй, все десять. Позавчера, листая фотографии, я мельком видел его мемориальную доску на Ваганьковском кладбище. На ней были, конечно же, даты и памятная надпись. Тогда я не придали этому значения. Фото я сделал, когда мы с Борисом в 2021 году заезжали в Рождество на кладбище поставить свечку. Сейчас же он предстал передо мной, так сказать, во плоти, и это было в разы страннее, чем всё случившееся со мной до этого. Впереди у него был сложный развод, месяцы отчаяния, обретения новой надежды и любви, перенесённый инсульт, долгое восстановление, и в 60 лет смерть. Мог ли я как-то спасти его или хотя бы продлить жизнь? Может быть, стоило бы попробовать, но вряд ли это получится сделать, не раскрыв себя. Сможет ли он самостоятельно не забыть про моё пророчество за 14 лет, хватит ли силы воли заняться здоровьем? По крайней мере, у меня есть фотография с датами, по которой я смогу ориентироваться, поменялось ли будущее или нет, если, конечно, эта вселенная работает по таким законам.

За этими мыслями я достал из-под матраса ноутбук, устроился на кухне, закинул вариться пельмени к обеду, а сам принялся искать фотографию таблички. Мне вспомнилось, как мы отмечали вместе с Борей и его семьей за столом какой-то праздник. Ко мне тогда подошла Дана и положила голову на колени. Я взял со стола кусочек колбасы и дал ей — она съела.

— Это что ещё такое? — грозным голосом сказал дядя Валера, глядя на Дану. Она сразу поникла, ещё сильнее прижала и так уже висящие уши, всем видом показывая, как ей стыдно.

— А что? Ей колбасу нельзя? — удивился я.

— Нет, просто ей нельзя брать у чужих еду, и мы с ней это отрабатываем.

Мне стало очень жаль собаку. Со стороны хозяина это было не честно, ведь Дана никогда не считала меня чужим. Мы договорились дать ей шанс реабилитироваться. Я взял ещё один кусок колбасы и предлагать стал ей в то время, как дядя Валера строго повторял: «Нельзя! Нельзя!». Дана с грустным видом терпела, нюхала вкусняшку, но съесть не отчаивалась. Через 10 секунд, когда тренировка была закончена и прозвучала команда «Можно!», я едва успел отдёрнуть руку, чтобы она мне палец не откусила. Я был поражён, хозяин собаку похвалил, и мы продолжили праздничный ужин.