Суд Блека И Джека

Глава 6

Огромный, необъятный обелиск из абсолютно чёрного материала, поглощающего свет. Рядом с ним ты чувствуешь себя ничтожным, пылью, которую вот-вот поглотит чёрная дыра, и ты перейдёшь на новую грань бытия. На ощупь он невероятно холодный, настолько, что пальцы начинает покалывать ещё до непосредственного контакта. Неважно, как, неважно, почему, оно просто существует, как и ты, только ради насыщения великого ничто. Запрокинув голову, можно увидеть низкое, покрытое тучами небо фиолетового оттенка и бесконечную высоту обелиска. Четыре идеальные грани, узор по всей поверхности божественного предмета. Ты стоишь рядом, вдыхая силу, исходящую из обелиска, ожидая ответа на свои вопросы, которые ты пришёл сюда задать. Но нужны ли они тебе? Или ты хочешь сохранить рассудок и уйти отсюда, не поняв истину бытия, бренность своего существования, узреть смерть и разочароваться в ней. Оно пришло в движение, твоё сердце замирает, и ты больше не чувствуешь его биения, оно тебе больше не нужно, после тех истин, которые тебе откроются, и тело тебе не потребуется. Только сильнейшая агония чистого разума. Без оков плоти и чувств. Множество частей с невообразимым для обычного смертного звуком расходятся, открывая нутро вселенной. Нужно лишь прикоснуться, и быть поглощённым навсегда, забыв о собственном сознании, умереть, чтобы переродиться в нечто новое и неописуемое. Твоё тело движется само, ощущая каждой клеточкой благодать того, что старше самого мироздания. Входя внутрь обелиска, ты вдыхаешь клубы фиолетового тумана и осознаёшь, как был не прав всё это время. Ибо ты и есть всё и ничего одновременно. Ты есть великое ничто.

— Ты там заснул, что ли?! — меня ожесточённо трясли, приводя в чувства. Что… сколько времени прошло? Я снова отключился?

— Не заснул я, отвали, — отстранившись, я начал поочерёдно закрывать и открывать глаза.

— Пора бы валить отсюда, они очень скоро прожгут дверь. Больше двух десятков этих мразей разберут нас на составляющие, — Саймон явно нервничал. Не занервничаешь тут, на пороге быстрой, но болезненной смерти.

— Этот «Паук», которого мы встретили первым, не показался тебе странным? Он мог не только мимикрировать, но и, похоже, управлять другими, менее продвинутыми товарищами. Что если избавиться от него? Вдруг поможет, и они отключаться? На крайний случай, будут растерянны без прямых приказов, — обрывки мыслей неслись со скоростью света, не давая ухватить то, что нужно, то и дело, выдёргивая лишь части из гениальных планов, по большей части их концовку, где все живы и счастливы.

— По всей видимости, он модифицирован. Модуль коллективного управления, или же продвинутые компоненты взлома программного обеспечения. «O» может взломать его.

— Для этого нужен непосредственный зрительный контакт, пока наш ИИ будет работать, от нас и мокрого места не останется из-за двух десятков «Пауков». Нужно уходить, сейчас же.

Дверь позади нас вела либо к спасению, либо в тупик, лишь оттягивая неизбежную кончину. Ответ был очевиден, лучше сдохнуть чуть позже, чем сейчас, такой выбор сделал бы почти каждый.

С диким, маниакальным упорством сервисные дройды жгли довольно плотную дверь из стали. Времени было всё меньше, даже отключение некоторых из тех, кто работал над дверью, мало спасало. Видимо, из-за активной работы разрядились батареи, хреново, что их тут же сменяли другие, и меньше их не становилось, только больше. Откуда вас тут столько, сука! Такой маленький робот, даже с продвинутыми протоколами взлома и управления, не мог подчинить и созвать сюда весь грёбанный дредноут. Здесь иная причина, но в голову не идёт ни одна мысль. Рукояткой лучемёта я ударил по кнопке открытия двери, та послушно отворилась. Хоть где-то повезло, если бы она не открылась…

Только мы зашли в новое помещение, из прожжённой дыры показался манипулятор одного из дройдов. Туда сразу полетели две ЭМИ гранаты. Электрический треск и звук сгораемых компонентов ласкал слух лучше любой симфонии в данный момент. «Паук»-командир не лез в первые ряды и обитал где-то позади, ожидая, когда его подчинённые разберутся с дверью. Помещение оказалось чем-то вроде переговорной: большой стеклянный стол и множество стульев вокруг него. Огромный голопроэктор, направленный на интерактивную доску, и небольшая сцена. Шкафы, да парочка приборов офисной техники, больше ничего. Если это тупик, у меня плохие новости, Джеки, тут мы и останемся. Тупая идея посетила мой разум — а если применить Пси просчитывание? Узнать варианты исхода дерьмовой ситуации, вдруг будет шанс заметить то, чего мы бы так не заметили. Десятки Джеки и Саймонов в мгновение будут обыскивать и переворачивать всё доступное пространство в поисках выхода или того, что может помочь отбиться. А если я потрачу силы зря? Шанс не найти выход даже больше. Напарник решил всё за меня.

— Тут ещё один закуток, смотри, — он подозвал меня к маленькой неприметной двери в противоположной части переговорной.

— Это ещё что за хрень? — мы стояли и смотрели на огромную решётку вентиляции, что была за этой дверью. Какой «гений» решил провести тут вентиляцию?

— Выход один, через эту решётку, вниз, или, куда она там ведёт, — произнёс Саймон, снимая решётку размером в половину человеческого роста.

— Вот ты и прыгай первым, — я подтолкнул безопасника в спину.

— С этой штукой? — он указал на контейнер в руке. Совсем про него забыл.

— Он очень важен?

— Да.

— Важнее твоей жизни?

— Не важнее, но без него задание не выполнить. Даже если мы доберёмся до цели, ничего не сможем сделать, — я схватился за голову от такого идиотизма.

— Так, идея! Нацепи эту хрень себе на спину и с помощью магнитных захватов спустись вниз, или просто кинь её прямо туда, вдруг уцелеет, — предложил я план, взяв себя в руки.

— Места мало, будь контейнер чуть уже, вышло бы. Кидать его не буду, не спрашивай, почему, там дорогая и хрупкая техника, дальше сам догадаешься.

— Хрупкая, значит. Сука! — удар пришёлся по решётке, слегка погнув её. Вдох, выдох. — Так, я спокоен. Идея номер два, — помахав двумя пальцами перед лицом собеседника, я продолжил, — я пойду первый, ты за мной. Цепляй эту хрень за нижнее крепление, используя композитный трос. Моё тело в вентиляции будет стопором, не позволяющим раскачиваться и биться об стенки тоннеля контейнеру. Ну и, конечно же, трос рассчитан не на 30 сантиметров длины, поэтому я буду ограничителем, чтобы он случайно не соскочил или не повредился.

— Крепление не подходит. Я думал об этом, — напарник уже положил груз и вынул из нижнего отдела скафандра трос.

— Мы его приварим, — в руке оказался лучемёт с новым аккумулятором. Лицо компаньона вытянулось, отказываясь верить в идиотизм предложения. Отобрав крепление, я начал хирургическую операцию по сращиванию двух несовместимых компонентов. Не знаю о содержимом ящика, но лучше быть предельно аккуратным.

— Выглядит, как халтура, — дал оценку моей работе Саймон.

— Нормально, пять минут спуска по шахте выдержит, моё тело будет страховкой. Ты же доверишься мне?

— Придётся, выхода другого нет, — мною был услышан многозначительный вздох.

— Сэр. Извините, что отвлекаю, враг находиться в опасной близости от вас, — «O» оповестил нас о прорыве периметра. Из-за двери прошлого помещения в зал обсуждений ввалился наполовину развалившийся дройд. У него, буквально, отсутствовала половина туловища и механических лап, видимо, ему хватило меньшего отверстия, чтобы пробраться первым. Ни с чем несравнимый звук зарядки и выстрела плазменного оружия оповестил об удалении робота из этого мира.

— Не спи, замёрзнешь. Быстро полезай в шахту, — ещё один выстрел, на этот раз противник увернулся.

— «O», врубай магниты, — тот послушно включил автоматическую адаптивную систему магнитных перчаток и ботинок.

Со всей доступной мне скоростью я влетел в вентиляцию, продвинувшись вниз на пару метров. Послышался треск ЭМИ гранат, и, через мгновение после, появился Саймон, аккуратно опуская подвешенный контейнер. Я деликатно подправил его рукой, после чего тут же вернул её в магнитный режим. Двигаться нужно было с невероятной скоростью, иначе наши гости быстро настигнут нас. Как можно быстрее перебирая ногами и руками в такт друг другу, мы продвигались всё ниже, на время даже показалось, план был идеален, пока знакомая, целенькая, по сравнению с другими «Пауками», морда не показалась в просвете наверху. Оценив ситуацию, командир маленькой армии скрылся, только для того, чтобы бросить одного из бойцов нам на голову.

— Твою мать! — заорал Саймон и впечатал робота, которого поймал в полёте, в стенку шахты. Скрежет и хруст известил о кончине засранца, магнитное усиление раздавило его о стенку.

— Не дёргайся так резко, мать твою, — контейнер чуть не ударил мне по голове, пролетая мимо неё, хорошо я вовремя его остановил.

В шахту полетел ещё один паукообразный робот. С ним пришлось повозиться, ибо он был чуть проворнее, и с большим количеством манипуляторов. Разбитая тушка полетела вниз мимо меня, издавая громкие звуки своим падением.

Нога, рука, ещё нога, рука — двигаться в такт, иначе полечу вниз. Мысли были заняты только этим — нога, рука, поочерёдно, но очень быстро, пока на нас скинули ещё парочку таких «подарков». Минута, или две, спокойствия в таком режиме, и мы будем у цели, сможем спуститься вниз. Как обычно, накаркал. Следующий «Паук» удачно пролетел мимо Саймона и сразу бросился мне на шлем, всё, что мне оставалось, это удариться головой о стенку шахты, так как руками я поддерживал контейнер. Это была фатальная ошибка. Дройд, может, и отпустил мою голову, упав вниз, только вот я сбился с ритма и на фоне дезориентации запутался в последовательности действий. Тут же система адаптивной подстройки сбилась, и, уже в полёте, я понял всю тщетность бытия. Скрежет и жёсткое приземление привели меня в чувство уже на земле. Хруст под моей спиной напомнил о том, кто это устроил, не повезло бедолаге, а мог ведь уползти. Картинка плыла перед глазами, всё ещё не понятно где я находился и что с Саймоном. Не прошло и минуты, как с криком и скрежетом сверху рухнул напарник. Контейнер аккуратно примостился на меня, выбив из меня всё своим резким появлением.

— Мягкая посадка, — произнёс компаньон, поднимаясь на ноги рядом со мной.

— Легко тебе говорить, — он помог мне встать и сразу же начал осматривать контейнер, — И со мной всё в порядке, не нужно беспокоится. Урод, — беззлобно произнёс я.

— Если встал, в порядке ты, а от этой штуки зависит вся операция, — безразлично ответил напарник, отбивая приваренное крепление от груза. — Не такая уж она и тяжёлая.

— Не на тебя она падала с двух метров!

— Тихо! Слышишь? — он поднял руку к шахте, из которой мы вывалились. Громкий писк доносился сверху.

После звукового сигнала к нам из шахты выпал ещё один дройд. Потасканный, без пары манипуляторов и некоторой оптики, зато корпус его странно дымился. Тот корчился и, по всей видимости, ему было не особо приятно, по виду так точно. Корпус медленно раскалялся докрасна, испаряя краску и нагревая воду, в которой мы стояли — помещение было чуть затоплено, буквально, на пару сантиметров. Нехорошее предчувствие начало подсказывать отойти, как можно дальше, от робота, ничем хорошим это не закончиться.

— Валим, валим! — крикнул я, догадываясь, что будет дальше. Мы кинулись в разные стороны, успев отвернуться от яркой вспышки. Ударная волна подхватила нас, опрокинула лицом в пол, накрывая брызгами горячей воды, осколками и мусором.

— Живой!? — послышался крик из противоположного угла.

— Относительно! — так же громко ответил я, причитая о сложности и тщетности жизни и вставая.

Не знаю, как и зачем, но эта членистоногая хрень перегрузила аккумулятор своего собрата и кинула нам смертника, в надежде на лучший для него исход. Ещё немного, и нас бы расщепило, воронка как от плазменной гранаты. Повезло — сплошное, сука, везение.

— Эй! Куча электронного мусора, мы живы! Не удалось, увы и ах, — в темноте зева шахты виднелись только множество маленьких красных точек, пристально смотрящих вниз. Услышав мои возгласы, «Предводитель» громко запищал, видимо, покрыв нас всеми мыслимыми и не очень оскорблениями, и просто скрылся.

— А если бы он ещё одного закинул? — нацепив контейнер на спину, вопросил напарник.

— Он слишком умный для этого. Не знаю, от момента создания такой он, или же, как-то улучшенный впоследствии, но он слишком сообразительный для «Паука». Ты заметил? Они не пошли за нами, как только мы приземлились сюда.

— По мне так, ничего странного.

— Ты не понял. Почему они просто всей сворой не кинулись вниз, или он не бросил живую бомбу сразу? Прикончить нас в шахте было бы гораздо легче, нас прям там и расщепило бы.

— Не знаю. Долго просчитывал все варианты? Не думаю, что у него памяти, как у суперкомпьютера на дредноуте, маленький компьютерный мозг, вот и задержка при замене плана.

— Он мне не показался настолько уж медленным. Помнишь первую встречу, он адаптировался сразу, как заметил нас, а потом мгновенно напал, как только мы расслабились.

— Заготовленная программа поведения, скорее всего.

— Я так не думаю. Он в реальном времени просчитывал возможность напасть на нас. Следил и продумывал, не похоже на того, у кого запас памяти на десяток закольцованных маршрутов и парочку зарядных станций. Он вёл за собой десятки «Пауков», на такое стандартное железо и программное обеспечение не способно.

— Хочешь сказать, этот дройд отхватил адаптивный искусственный интеллект военного образца? Больше похоже на чушь.

— Меня больше напрягает другое. Он бросил добычу. Вот мы у него почти в лапах, и бац — он не кидает все силы на добивание, а швыряет бомбу, в надежде на нашу тупость или стечение обстоятельств. Он чего-то испугался, или кого-то, — последняя фраза заставила нас оглядеться вокруг. Комната пять на пять, залитая водой и захламлённая кучей мусора.

— Остаётся только искать выход отсюда. Наверху нас ждут толпы мелких злых дройдов, готовые разорвать нас. Там, вроде, есть дверь, хоть и слабо различимая в этом ужасе ржавчины и мусора.

«O» оповестил нас о высокой влажности и нагрузке на фильтрацию воздуха в скафандре. Хоть ИИ и показывал сносные показатели по кислороду и углекислому газу, анализируя каждый вдох через фильтр, снимать шлем не хотелось. Несоразмерно огромная дверь для такого помещения, и правда, не особо выделялась среди разрухи. Древний, как сам дредноут, рубильник покрылся ржавчиной и белёсой плесенью. Взявшись рукой за рубильник, Саймон дёрнул его вниз. Сирена и зажёгшаяся красная лампочка оповестили, видимо, всех на этом корабле об открытии данной двери. С громким скрежетом и заеданием створки двери разошлись в стороны, открывая нам проход дальше в неизвестность.

Похоже, нелёгкая занесла нас в грузовой трюм, или нечто похожее, ибо монструозность видов поражала. Огромные краны, покрывшиеся ржавчиной и густым покровом мха, вся нижняя часть была затоплена водой, из-под которой люминесцировал мох, подсвечивая жидкость бледно-голубым цветом. Множество ящиков и контейнеров занимали десятую часть грузового трюма, оставляя непростительно много свободного места. Так же покрытые ковром растительности, замерли изваяниями громадные грузовые роботы и экзокостюмы для погрузки негабаритных грузов. На вид они здесь настолько давно, что вряд-ли будут приветствовать нас. Светился не только мох, но и кучкующиеся в группы странные грибы, озаряя всё находившиеся вокруг алым светом, некоторые издавали пульсации в световом спектре. Дотронувшись рукой до одного из таких грибов, я заставил его съежиться и замигать, соседи рядом с ним подхватили светопредставление. Как только рука была убрана, странная форма жизни вернулась к изначальному состоянию. Искусственного света тут не осталось, все светильники плотно заросли мхом и другой растительностью, зато взамен давали достаточно света, чтобы не включать фонарик. Полустёртые обозначения секций и рядов для грузов давали понять, это один из множества секторов грузового трюма на дредноуте.

— Сэр, есть небольшая электромагнитная активность. Излучение исходит от данных форм жизни, — ИИ высветил логи анализов и проверок. Эти грибы вырабатывали небольшое количество электричества. Биоэлектричество, мать его!

Может, они перерабатывают его из кислорода или воды, либо просто кто-то пустил корни так глубоко, что дошёл до силового кабеля, и теперь заряжает всех сородичей дармовой энергией для существования. Биология данной растительности явно отличается от земной или той, которую я встречал на других планетах. Взять образец для исследования, что ли? Оторвут ведь с руками в продвинутых секторах. Только вот не об этом думать нужно, а как выбраться отсюда живым и относительно здоровым, хотя бы на голову, тело уж, как-нибудь, само справиться со сломанными костями и ранами. Поломанный разум не склеишь и не зашьёшь, даже сильный Псионик слабо поможет тому, кто лишился рассудка. Из груды обломков того, что раньше было целостным зданием, трудно воссоздать былое, не говоря уже о чём-то лучшем.

— Это странное место, — ступая по светящемуся мху, произнёс Саймон.

— Ты когда-нибудь раньше видел что-нибудь подобное?

— Именно такие виды, нет. Есть предположения о совершенно неизученных мхах и грибах. Если попробовать вывести данный вид в лаборатории, а после на других планетах, это приведёт к новому витку селективной агропромышленности, — в чём-то он был прав, организмы производящие биоэлектричество способны на многое, не говоря уже о скрещивании с более полезными растительными организмами.

— Скорее всего, дело в Пси-фоне. Если такого нет нигде, то и вывести в лаборатории их не будет возможности, нет ни людей, ни устройств, способных поддерживать такой фон, как на дредноуте. Но, если то, что мы ищем, окажется прототипом оружия или устройства, которое способно на это, — я на секунду задумался, — то шанс на это очень велик. Использовать его в мирных целях, только СГБ это не нужно, так ведь? — Саймон даже не удосужился ответить. На риторические вопросы отвечать не имело смысла, и так все всё знали. Служебная собака, готовая за похвалу выполнить любой приказ, даже самый бесчеловечный.

Проходя всё глубже, мы замечали всё большие скопления странных грибов и мха. Виски начало давить сильнее, а лёгкая головная боль перешла на ступень выше. Я начал ощущать зуд под кожей и небольшое жжение, растекающееся по правой стороне тела, совсем забыл о препарате, действие дозировки прошло, и начались неприятные симптомы. Мы остановились, наши взгляды с напарником встретились. Я показал ему жестом подождать пару минут, попутно достав из набедренного отделения ампулу. Военная аптечка находилась на левой стороне бедра, закреплённая достаточно крепко и не вызывая неудобств. Мои ампулы находились не в ней, хранить их отдельно было более логичным решением, потеряешь аптечку, ампулы останутся у тебя. При нажиме на сенсор на запястье, открылось отделение для зарядки ампул внутренней системы жизнеподдержания. Зарядив ампулу, пальцы два раза тапнули по сенсору. Автоматика ввела раствор — небольшой шум в ушах и боль начали уходить. Саймон ничего не произнёс, только отвернулся и побрёл дальше, поднимая со дна люминесцирующие частицы мха, те в свою очередь попадали в маленькие завихрения воды после поднятия ноги, кружа невообразимые по красоте хороводы в мутной жидкости.

Мы вышли в большой тоннелеобразный коридор, по полу которого ветвились огромные кабели. Воды стало поменьше, но органика всё также присутствовала, освещая дорогу. Словно мы находились не на древнем смертельно опасном дредноуте, а где-то в тёмных ветвистых пещерах, которые ведут из одного тупика в другой. Дальше тьма сгущалась, не оставляя нам выбора, только как включить свои источники света, пробираясь всё глубже и глубже. Куда ведёт эта кроличья нора? К безумной свободе выбора или же скрупулезным и дотошным ограничениям разума, остаётся только гадать, пока сам не увидишь это.

Двое абсолютно одиноких мужчин шли к неизвестности сквозь боль, печаль и безумие, чем не идея для книги? Вернусь живым, может, книжку напишу, название только подберу, да героев поэмоциональнее, описывать меня и Саймона скука смертная будет, что один, что другой, кладезь духоты и однообразия мыслей. Опишу себя, как спасителя галактики, буду героем, как в тех старых книгах, вечно уходящий на пенсию, но вскоре откликающийся на миллионы просьб и возвращающийся в строй для нового подвига.

Тени рисовали страшные картины, то и дело, заставляя держать оружие в боеготовности, хотя головой ты прекрасно понимаешь, это злые игры разума. Пройдя метров сто — сто пятьдесят по тоннелеобразному коридору, наша группа наткнулась на проход. За ним было помещение меньших масштабов, но, по всей видимости, тоже грузовое. Небольшое количество ящиков и контейнеров занимали левую часть пространства, правая часть была почти свободна, не считая мусора. В центре же возвышалось огромное переливающееся дерево неземного вида. Огромные раскидистые ветви словно состояли из органических тканей, вместо коры их частично покрывал уже виденный ранее мох. Вместо листьев на кончиках ветвей находились большие и густо посаженные грибные шляпки, синхронно, то втягиваясь, то распрямляясь, работая словно лёгкие. От корней к кроне дерева то и дело проскакивали электрические импульсы, озаряя всё вокруг вспышками света. Оно, как живое существо, никогда не прекращало движение, подрагивая, двигало ветвями, оставляя шлейф грибных спор, ярко мерцающих в свете фонарей, словно бриллиантовая крошка. Пространство вокруг было затянуто колыхающейся высокой, по голень, травой, бирюзового оттенка. Дерево на мгновение замерло, начало сокращаться, грибы на концах ветвей сжались до предела, от самых дальних уголков грузового помещения яркое световое кольцо двинулось к центру. Проходя сквозь нас и траву, оно начало проникать через корневую систему растения, позволяя увидеть всё насквозь, от самых кончиков корней до миллионов сосудов в самом дереве, которые распространяли свет по каждой его частичке. Дойдя до кончиков ветвей, свет спровоцировал сильнейшие сокращения у древа и выброс спор в воздух, заканчивая фееричное представление от внеземной формы жизни.

Только подойдя ближе, мы заметили два тела в жёлтых скафандрах. Телами они были, когда-то в прошлом, сейчас они стали частью органической внеземной формы жизни, проросшие насквозь грибками и заросшие лишайниками. Сквозь них тоже сочился свет, доказывая, что они тоже часть замкнутой экосистемы. Я наклонился для лучшего зрительного обзора.

— Ваши? — дотрагиваясь до скафандра, спросил я у напарника.

— Нет, — не отводя взгляда от дерева, ответил он.

— Тогда кто они, и как сюда попали? Вы кого-то пропустили?

— Исключено. Любое сообщение с планетой и с системой в целом закрыто. Наши системы легко бы обнаружили даже самый лёгкий корабль. Посмотри на них, они тут давно. Уже стали частью этого нечто.

— Фон тут, конечно, охреневший. Радиационный. Как эта штука тут выжила? Радиация и Пси-фон должны были вообще не допустить существование новой жизни на этом корабле, эти факторы только забирают её. Экипаж?

— В скафандрах «КНО»? — Саймон искренни удивился.

— Чего, чего?

— «КНО» — коалиция наёмнических организаций. Раньше была довольно популярна на просторах галактики, двадцать лет назад потеряла большую часть власти в богатых и обжитых секторах.

— Ясно, почему я о ней не слышал. Хочешь сказать, они тут больше двадцати лет играют роль удобрения и горшка в одном флаконе?

— Хорошая гипотеза. Может, да, а может, нет. Кто знает, может, эти тела старше двадцати лет, тут другой микроклимат.

— Ну что, напарничек, это всё ещё проклятая посудина? Смотри, какое деревце тут выросло, загляденье, — я похлопал по корню, выходящему из земли.

Только моя рука коснулась мясистого, испещрённого прожилками, корня, как оглушающий звон в ушах и яркий свет прошибли меня. Возможно, я кричал, но не услышал этого из-за звона. Свет померк, сознание провалилось в непроницаемую тьму.