Суд Блека И Джека

Глава 14

Неприятное место на отшибе. Даже если представить, что это почти у Третьего уровня, красоты не добавляет. Хотелось сразу же уйти, перестать дышать грязными испарениями и до боли в глазах «наслаждаться» разрухой и упадком этих уровней города. Дом Себастьяна находился поодаль от проезжей части, в глубине района деревянных двухэтажных домиков. Ничем неприметный дом, легко спутать с другими, если бы не табличка с именем. Остановившись на крыльце, я плотно задумался. Стоит ли игра свеч? Не хочется тут же получить пулю или быть прошитым насквозь из лучемёта, а в свете недавней информации такое имеет место быть.

— Соберись, тряпка! — кожа, из которой были сделаны перчатки, затрещала под напором стиснувшихся кулаков. Крупная дрожь била всё тело, интуиция кричала, что нужно бежать отсюда как можно быстрее, не останавливаясь, не думая.

Справившись с лёгкой панической атакой, я постучал в дверь. Затем ещё раз, и ещё, ответа или даже какого-либо шума внутри дома не последовало. Нахмурившись, я рукой толкнул дверь, та послушно отворилась, пропуская внутрь незваного гостя. В таком месте нужно ставить автоматическую защитную систему с турелью, а не оставлять нараспашку входную дверь, брат либо просто забыл, либо… Ему уже не до этого. Очень тяжело сломить человека, у которого есть ради чего жить, у него же такого стимула больше не было. Хотя можно найти сотни причин не пускать себе пулю в лоб, ты никогда не был на месте того, кто потерял всё и всех. Люди стараются вытянуть друзей или родственников из петли, сами того не понимая, затягивая удавку всё крепче, чаще и чаще напоминая о том, кого потерял человек и о бесцельности его существования. Есть случаи обратные, только они больше исключение, нежели факт. Убить гораздо легче чем спасти.

Вытянув лучемёт из кобуры, я осмотрелся. Может всё-таки просто ограбление? Пара ребят забралась к Себастьяну и решила поживиться, на этих уровнях — не редкость. Пройдя внутрь дома, я начал осматривать каждую комнату, не находя ничего, кроме пыльных столов и полок. На кухне обнаружились упаковки из-под еды быстрого приготовления. Еда на одного человека, скорее всего, Себастьяна, кормить сестру этим он бы не решился, тем более у неё было специальное питание и уход.

Седьмой не так часто, но работал на меня, присылая новые кипы данных о Себастьяне и Лизе. Как мне показалось, зря. Хотелось либо приехать и помочь им, или же забыть вовсе, не видеть всю тяжесть груза на плечах брата. Не могу точно объяснить, что меня останавливало, только вот вмешиваться в их жизнь я не мог.

Я закрыл глаза, мой мозг послал Псионический сигнал, который выявлял любое разумное существо в непосредственной близости от объекта, использующего этот сигнал. Контуры совершенно незнакомого дома начали вырисовываться в сознании блеклыми очертаниями, словно небрежный набросок карандашом архитектора, который явно куда-то спешил. Трёхмерная модель отображалась в мозге, указывая на те комнаты, в которых я был, и те, в которых ещё только предстоит побывать. Обрисовывался второй этаж с тусклой крупицей света — сознанием Себастьяна. Он сидел посреди комнаты за карикатурно нарисованным моим сознанием столом и напивался. Это было видно по машинальным манипуляциям со стаканом и бутылкой, данные действия не вызывали никаких всплесков мозговой активности. Казалось, за столом на втором этаже сидел труп, только вот я помню этот слепок сознания, этот силуэт, если его можно было так назвать. Пси сканирование рисует причудливые картинки, смазывая всё, кроме теневых набросков и свечения мозговой активности. Без цвета, без практически каких-либо деталей ты бродишь разумом по этому карикатурному миру. Кто-то может назвать это эхолокацией, я же называю это «Гранью». Ступив за неё, ты видишь мир в истинном виде, без фальши цветов и форм, который преобразуют твои чувства в сигналы для мозга. В этом состоянии нет посредника, только сияние чистого разума, который, как факел, освещает путь во тьме.

Аккуратно поднявшись вверх по лестнице, я обнаружил приоткрытую дверь в комнату, за которой находился Себастьян. Не успел я толком прикоснуться к ней, как мимо просвистела пуля, выбив щепки за моим правым плечом.

— Не стреляй! Это Джеки, я пришёл поговорить! — только и успел крикнуть ему я, прислонившись к стене.

— Знаю, поэтому и стрелял, — послышался пьяный голос из глубины комнаты.

— Зачем так грубо, можно же всё обговорить.

— Нечего обсуждать. Не в настроении я обсуждать или вспоминать старые времена, Лиза умерла, — послышался звук наливания жидкости в стакан и тихий всхлип.

— Вхожу, Себастьян! Не пальни случайно в меня, — пнув ногой дверь, я зашёл внутрь комнаты с поднятыми руками, всем видом демонстрируя безобидность своих намерений.

Встретил меня мужчина, полностью утративший какую-либо волю к жизни. Красные потухшие глаза, мятая и грязная одежда, запачканная кровью в нескольких местах. Взлохмаченные волосы, недельная запойная щетина на лице и амбре, способное убивать мух в полёте, либо же выводить из строя сразу нескольких людей, которые рискнут подойти достаточно близко к нему. Пистолет лежал на столе, хозяин оружия был слишком занят наполнением стакана для очередного употребления выпивки внутрь. Руки его так тряслись, что добрая часть выплёскивалась ещё до того, как стакан добирался до рта. Рядом с большой бутылкой дрянного пойла лежал маленький неприметный пакетик, наполовину пустой. Ближе к краю стола, разделённая на две дорожки, лежала «Пыльца», перетягивая взгляд на себя.

— И зачем ты тут объявился? — глотая очередную порцию яда, произнёс Себастьян. — Казино в галактике закончились? Или же ты решил спуститься с небес и посмотреть, как живут обычные люди на белом свете, а Джеки?

— Ты пьян и неадекватен, давай поговорим, когда ты придёшь в норму, — неровная улыбка появилась на его лице.

— Я в полном порядке! Никогда ещё не чувствовал себя более трезвым и адекватным! Или ты хочешь поспорить с этим? — губы его дёрнулись, и рука легла на пистолет.

— Мы всё сможем обговорить, только дай мне тебе помочь. Себастьян, посмотри на себя, в кого ты превратился? Заливаешь горе дешёвым пойлом, и, ты серьёзно — «Пыльца»? Кто мне всегда говорил о вреде наркотиков, особенно про то, что стоит избегать его? Я не узнаю тебя, неужели человек, который был гораздо лучше меня во всём, смог вот так вот сломаться. Сдаться после смерти сестры. Ты тот, кто научил меня судить по справедливости, правда, не помогло мне это тогда….

— По справедливости? А нет сраной справедливости в этом поганом мире! Если бы не ты, моя сестра была бы жива и здорова. Ещё тогда, пять лет назад, она хотела улететь отсюда и найти лучшую жизнь для нас троих, — рука Себастьяна сжалась сильнее на рукоятке пистолета. — но не смогла осуществить свою мечту….

— Послушай меня. Я помогу со всем, чтобы не потребовалось тебе или ей. Можно увезти её тело с этой поганой планеты и похоронить в лучшем месте, хоть поставить ей мемориал на орбите. Давай вместе обсудим новую жизнь, вдвоём.

— Ты не имеешь права даже упоминать её. Ты бросил нас, даже не взяв ответственность за всё случившиеся.

— Имею, Себастьян, я любил её не меньше твоего, — голос мой дрогнул, — может, даже больше. Не мог ей признаться тогда, не смогу и сейчас у неё на могиле. Потому что трус, и всегда им был. Сейчас же хочу исправить грехи прошлого, грехи нас обоих, идём со мной, и мы всё решим, обещаю.

— Мне не стоило… не стоило открывать свой рот, — слёзы забарабанили по столу, голос Себастьяна стал надрывистым и глухим. — Если бы не моё долбанное чувство справедливости, всё было бы иначе. Зачем было заступаться за того урода, из-за него нас вышибли с работы. Сказали, нам не нужны конфликты с профсоюзом, слишком много шумихи! Ну и подумаешь, его брата раздавило на производстве, с кем не бывает, не страховой случай, — он ударил кулаком по столу, бутылка звякнула, соприкоснувшись с полом, дорожки наркотика взлетели в воздух невесомой взвесью.

— Ты лишился работы и не смог оплачивать лечение Лизы?

— Я подвёл её, — всхлипы стали чаще и громче. — Незачем ей было знать о нашей проблеме с деньгами, она бы не нервничала так сильно из-за этого. Всё спрашивала, когда примет таблетки — «А когда Джеки приедет к нам, так хочу его увидеть». Нужно было соврать, сказать, что ты приедешь очень скоро, тогда бы она не переживала так сильно…. Лиза покончила с собой. Хоть и дорогостоящая терапия помогала ей недолго, она страдала. Демоны прошлого поглотили её разум, догнали убегающую от себя девушку. Последние слова, которые я услышал были — «Всё хорошо, не переживай, Себастьян, ты справишься». Кто же знал, что это прощание перед тем, как выпить весь пузырёк мощного успокоительного.

— Ты ничего не мог сделать, Лиза сама выбрала этот путь. Не нам её судить, прошлое может быть невыносимым, — горячие капли потекли по моему лицу, попадая на губы, оставляя горькое послевкусие после услышанного. Стоило приехать сразу, неважно, что скажет Себастьян, главное увидеться с Лизой. Отвезти её в лучшую клинику, к лучшим Псионикам развитых секторов галактики. Ей бы восстановили личность, удалили болезненное прошлое, вылечили бы от незаживающей раны сознания. Даже психологические травмы такого уровня подвластны медицине развитых миров. Но слишком поздно….

Палец Себастьяна нырнул в пакетик, собирая на себе его содержимое, после чего тот отправил его в рот. Зрачки его расширились, сосуды в белках глаз полопались от чрезмерного напряжения. Неотвратимо брат надвигался на меня. Первый удар застал меня врасплох, сразу же повалив на пол, последующие были ожидаемы, но закрываться я не стал. Боль от сломанного носа, выбитых зубов и множества синяков и ссадин — ничто, по сравнению с душевной. Не помню, сколько это продолжалось, просто через какое-то время удары стали слабее, потом прекратились вовсе. Послышался вой потерявшего всё парня, разглядеть что-либо я не мог, кровь из рассечённого лба залила оба глаза. Парочка зубов покинула свои уютные гнёзда десен, чуть не застряв посреди глотки острыми маленькими лезвиями, которые невероятно сложно проглотить. Повезло, сплюнуть успел. Наконец Себастьян прекратил рыдать, взглянул на пистолет на столе и недобро улыбнулся.

— Не стоит этого делать, — глотая некоторые буквы, прохрипел я. Стоит ли остановить его прямо сейчас, пока он не сотворил непоправимое? — Мне не хочется применять силу к тебе, брат. Правда, если придётся, я сделаю это, обещаю.

— Заткнись! Всё из-за тебя, сукин сын, только ты виноват в этом и твои мерзкие силы! Я не сдал тебя тогда агентам СГБ, хотя мог получить всё, буквально всё. Они приходили не раз и спрашивали, давая самые смелые заверения, что Лизе помогут лучшие Псионики, но я молчал, стиснув зубы, а ты даже не появился за столькие годы, — он уже на четвереньках дополз до стола, обшаривая его поверхность на предмет оружия.

— Ты хочешь сказать, смог бы меня простить? Сколько раз я мечтал снова увидеть тебя и Лизу, забыть все прошлые невзгоды, вот только это невозможно! Не мог, просто не мог….

Найдя трясущейся рукой пистолет, Себастьян схватил его, резко направив ствол на меня. Мне показалось, вот он — конец. За это мгновение пронеслось многое, если не вся моя короткая жизнь. Так и не нажав на спуск, он, вскрикнув, схватился за голову, завыл как раненый зверь. Протерев глаза от заливающей их крови, я смог рассмотреть происходящее более точно. Брат лежал на полу, обхватив голову руками, оружие было при нём. Вынув свой лучемёт, попутно вставая, я направился к нему в надежде закончить всё бескровно. Можно прострелить ему руку или ногу, тогда он будет не в состоянии орудовать пистолетом и сопротивляться. Подойдя достаточно близко, рука с лучемётом прицелилась в конечность неадекватного брата, неожиданно Себастьян не стал ждать выстрела, а прыгнул на меня, сцепляя по рукам. Зажатый спусковой крючок заставил оружие изрыгать концентрированные лучи, разлетающиеся по комнате, прожигая всё на своём пути, оставляя чёрные следы или воспламеняя доступные горючие материалы. Кружа в смертельном танце со сцепленными руками, ни Себастьян, ни я, не способны были остановить это безумие, пока всё вокруг начинало заниматься пламенем. Наконец лучемёт использовал весь заряд, узкое дуло раскалилось до бела на кончике заострённого жала, индикатор боепитания мигал, обозначая пустоту аккумулятора. Брат на секунду подвис, разглядывая бесполезный лучемёт у меня в руке, чем я и воспользовался, ударив им по его руке с пистолетом, тем самым обезоружив. Удар ногой в грудь отправил его к стене, не давая поднять пистолет, который тут же оказался у меня.

— Остановись! — крикнул я, направляя оружие на брата, у того в руке блеснуло что-то острое и металлическое.

Всё произошло как в замедленной съемке: его нечеловеческий прыжок ко мне с ножом в руке, боль от входящего в плоть клинка, оглушающий выстрел старого как мир огнестрельного оружия, его удивлённый взгляд. На пол приземлился я затылком, мгновенно отключаясь в слепящей вспышке боли.

Запах дыма, первое что ворвалось в вернувшиеся сознание. Тугая вспышка боли обожгла затылок, перетекая в острою в брюшной полости. Сквозь звон в ушах послышался до содрогания отчётливый звук треска занимающихся волос на голове, резко подскочив я тут же пожалел об этом, скорчившись от боли в позе эмбриона, сфокусировав всё своё утекающее сознание на рукоятке ножа, торчавшей из живота. У меня нет времени ждать, пока его аккуратно достанут из меня медики, клинок мешает мне двигаться, а мне нужно найти Себастьяна и выбраться отсюда…. Рука сама потянулась к рукоятке, обхватив её закопчёнными пальцами, я закусил ворот плаща и дёрнул. Приходить в себя не хотелось, острая боль сменилась неприятной пульсацией, заставляющей вернуться из блаженной темноты в реальный мир, где одна боль и кровь. Сколько же крови! Нужно её остановить, иначе не проживу и пару минут…. На глаза попались осколки недавней бутылки. Взяв один, я распорол им подкладку плаща, сразу же приложив её к ране. На первое время сойдёт, но без помощи я всё равно загнусь, проникающие ранения брюшной полости не так просты, как могут показаться.

— Себастьян! — глаза наконец прозрели, и я ужаснулся происходящему. Всё вокруг было объято пламенем, некоторые перекрытия уже обрушились, обнажая адское пекло первого этажа. — Себастьян, где ты?!

Чуть левее стола в груде деревянных обломков закряхтели, зашевелились, сдвигая самые мелкие из них. С трудом через дым и очаги пламени я добрался до завала, заметив окровавленную руку брата. Десяток секунд понадобилось чтобы откопать верхнюю часть туловища Себастьяна, после чего пытаясь привести его в чувство. После пары шлепков по лицу он всё же открыл глаза и поднял взгляд на меня, грустно улыбаясь.

— Почему я так и думал, что этим закончиться….

— Заткнись и побереги силы, нужно выбираться, — схватив за руку, я ещё раз попробовал вытащить его из-под завала. Не выходит!

— Не стоит, лучше спасай себя. Не хочу жить с осознанием того, что чуть тебя не убил, — слабый голос брата заставлял меня сильнее работать свободной рукой, только застрял он накрепко.

— Ты закроешь свой рот, и тогда мы выберемся отсюда! Подожди немного, ещё чуть-чуть….

Послышался протяжный треск под ногами, ума хватило только на то, чтобы схватить за руку Себастьяна до того, как пол под ним провалился на первый этаж. Меня сразу повело за братом, пришлось отпускать импровизированный бинт и хватать стол освободившейся рукой. Я сразу ощутил нестерпимый жар, кожа на руке начала запекаться, идти волдырями. Лицо Себастьяна излучало небывалую для него грусть и отрешённость в данной ситуации, хоть и его тело начинало пылать. Снизу был настоящий ад, меня тянуло всё ниже и ниже, будто в этой самой точке прямо сейчас сила притяжения увеличилась многократно, пытаясь убить нас.

— Отпусти….

— Заткнись! — прорычал я, стараясь тянуть брата на себя, насколько хватало сил. Вся правая сторона тела начала нещадно обугливаться, впаивая в плоть ткань надетой одежды. Глаза Себастьяна наполнились слезами, рот раскрылся в крике, действие «Пыльцы» проходило, и он начинал ощущать весь спектр болевых ощущений.

— Уходи! Не смей подыхать вместе со мной! Слышишь меня, Джеки, вали отсюда! — брат надрывался в крике, отпуская свою руку. После чего очень тихо, одними лишь губами он произнёс: — Я иду к тебе, Лиза, жди.

Последние секунды я пытался держать его раскрытую руку, но он вырвался, падая в огненную бездну, которая приветливо заглотнула угощение в виде человеческого тела. Послышался нечеловеческий крик сгораемого заживо человека, спустя пару секунд он прекратился. Моё обожжённое лицо перекосило в гримасе ярости и душевной боли, правая рука, марая кровью всё, до чего дотрагивалась, обхватила плечи, правый глаз отказывался открываться. Мощная Псионическая волна привела меня в чувство, заставляя задуматься о своей жизни и искать выход из этого огненного ада как можно быстрее. Окно, всё это время находившееся в этой комнате, призывно заблестело, указывая путь на свободу. Быстро встав, я разбежался, плечом вышибая стекло, которое веером осколков брызнуло на улицу, усеивая ими всё вокруг. Рухнув на землю, словно тряпичная кукла, даже не попытался сделать кувырок, встретив лицом асфальт, пятная его кровью и оставляя ошмётки обгорелой кожи. Отползая подальше от горящего здания, мельком я заметил в окне фигуру мальчишки, который, улыбаясь, смотрел на меня, пламя же обступало его, словно признавая его превосходство. До того, как сознание моё померкло, я успел прочитать по губам, что он произнёс — «До скорой встречи, Джеки».