Суд Блека И Джека

Глава 11

И снова вода. Как только я спрыгнул с уступа, ноги по щиколотку угодили в мутную жидкость. Неровное дыхание тут же отдалось паром, стало неприятно прохладно. Будто эта самая атмосфера была украдена из прошлого отрезка нашего пути. В нём должен был быть не заполненный мёртвыми душами ад смрада сгоревших материалов и пепла, там должно было быть холодно, пробирать до костей от ужаса, который несёт потустороннее, но вышла ошибка. Может, это всё и есть ад? И мы лишь проходим круг за кругом, в надежде пройти все девять? Кажется, мы никогда ещё не были так близко, ведь девятый круг заморожен.

Отрытые участки тела покрылись мурашками, места давних ожогов неприятно закололо. Саймон, крутящий головой из стороны в сторону, спрыгнул следом в техногенное болото, по-другому и назвать это место язык не поворачивается.

— Кажется, хладогент потёк, либо глючит система охлаждения. Гляди, стены инеем покрылись, а вода даже не замёрзла, — он сунул руку в перчатке в болото, простояв так пару секунд, он, наконец, сообразил о своей оплошности. — Иди сюда, проверь водичку. Да не отворачивайся ты, видишь, пар от неё идёт, есть вероятность, что она тёплая, из той же системы охлаждения, что и хладогент, который всё тут замораживает, — я посмотрел на напарника как на идиота. Нашёл дурака! Сам суй руку в непонятное варево, может, мне руку расплавит, или чего похуже.

— Я похож на подопытную крысу? — максимально мягко произнёс я. Прозвучало гораздо грубее, чем предполагалось.

— Нет, скорее на трусишку, — после этих слов он снял перчатку скафандра и сунул пару пальцев в воду. — Тёплая отработанная вода, явно из системы охлаждения.

— На кораблях такого возраста вероятнее всего стоит ядерный реактор, если я, конечно, правильно помню некоторые спецификации, которые некогда видел одним глазком, — Саймон тут же отдёрнул руку от мутной жижи.

— Хочешь сказать, есть радиация?

— Ну, эта возможность не равна нулю. Если «O» молчит, значит, порядок, да?

— Вроде как, — не особо уверенно ответил напарник, вставая с корточек.

— В любом случае Пси фон убьёт нас быстрее, чем радиация, особенно если будем вот так прохлаждаться. Нога побаливает от всех этих кульбитов, давай выбираться из этого отработанного болота.

Безопасник только хмыкнул и направился дальше по коридору, покрытому тонким слоем обледенения по стенам и потолку. По продвижению вглубь всё более холодало, слой льда становился плотнее и больше, пар валил плотными клубами после каждого выдоха. Выйдя на небольшой перекрёсток, разделяющий коридор на три пути, мы решили остановиться и обдумать дальнейший план движения. Саймон начал о чём-то переговариваться с «O», выведывая примерный маршрут следования, я же закурил, прислонившись к стенке плечом. Небольшая выемка в потолке привлекла моё внимание, абсолютно правильный круг с несколькими выпуклыми датчиками, похожими на рожки. Что это может быть? Левее, через равный промежуток была такая же выемка с такими же датчиками. Может, это были стационарные датчики? Дезактивация? Если тут повсюду разлит хладогент, значит, по близости один из реакторов, а перед выходом в другие отсеки нужна деактивация от вредного излучения или микроскопической радиоактивной пыли. Такие дезактиваторы для этого и созданы, чтобы не разносить опасные материалы по всему дредноуту.

— Так. Имеется пара задумок, куда нам двигаться, но придётся обойти несколько мест, чтобы точно удостовериться в приблизительных расчётах. Готов? — я только кивнул, бросив окурок в сторону двери, где находились странные датчики.

Как только окурок коснулся пола, сканирующие лучи в две секунды просветили странный предмет и передали информацию о нём дальше по цепочке. Послышался жуткий скрежет, из выемок под потолком дёргано выехали две автоматические турели со спаренными стволами пулемётов. Оглушающий грохот огнестрельных выстрелов ударил по барабанным перепонкам, заставляя в ужасе искать укрытие от смертоносных орудий войны. Закончив превращать в пыль окурок сигареты и всё в метре от него, турели продолжили сканировать окружение на предмет угрозы безопасности периметра. Мы, ошарашенные таким развитием событий, нырнули по разные стороны, скрываясь за стенами. Ещё минуту спаренные пулемёты рыскали в поисках нарушителей, после чего скрылись обратно в нишах в потолке. Саймон как-то слишком энергично начал подавать мне знаки, в ответ я лишь указывал на проём, из которого минуту назад гремели выстрелы. Напарник лишь приложил ладонь ко лбу и принялся сам приводить свой план в действие. Взяв перчатку от скафандра, он прицелился, рассчитывая дальность броска, и, наконец, кинул его в середину перекрёстка. Ничего не произошло, турели не выехали и не начали уничтожать злостную перчатку, нарушившую только им известную границу. Вторая перчатка полетела, приземлившись чуть дальше первой. Снова ноль реакции. Саймон, как ни в чём не бывало, встал и пошёл подбирать брошенные предметы. Нет, его растерзанный огромным калибром труп не упал рядом со мной, хотя я думал, будет именно так, он лишь поднял части скафандра и махнул рукой. Пришлось выйти, хоть и очень не хотелось.

— Как ты умудряешься, даже не трогая ничего, активировать непонятно что? Вечно с тобой в дерьмо влипаешь, — обвинитель со всего размаху швырнул перчатку в сторону турелей, те сразу же появились из потолка и распылили её, как только она упала на пол. Хорошо, мы успели зажать уши перед этим, грохот проехался по ним не так сильно. — Понятно, значит, вот она — граница.

— Надеюсь нам не туда? — опасливо вырвалось у меня.

— Представляешь, нет! Хоть тут нам повезло. Но, если честно, этой самой сигаретой ты спас нам обоим жизнь. Курить — здоровью вредить, но сейчас твой перекур сохранил нам это самое здоровье, и не мало.

— Они бы нас в миг в фарш превратили! Теперь сигареты изо рта не выпущу, — слукавил, конечно. Легче просто больше не нарываться на данные турели, они более чем заметны.

— Теперь следи за потолком и за полом, они и там могут быть. Иначе будем неприятно удивлены, когда из-под ноги выскочит пара стволов и изрешетит наши тела за пару очередей. Тут тебя даже броня не спасёт, ноги-руки по отрывает, и кровью истечёшь, перед этим моля о смерти. Эти хотя бы разрывными не заряжены, вот внешние против абордажные — да, другое дело совсем. Такие даже обшивку кораблей берут с завидной регулярностью, убивая всех кто там есть осколками и взрывами. Попадёт такая пуля даже рядом, усеет градом шрапнели, устанешь потом на пропускном контроле отговариваться, мол, да вы гляньте на рентгене, нет у меня оружия с собой. Если, конечно, выживешь после такого залпа, там скорострельность о-го-го! Рот открыть не успел, уже кровавая взвесь вместо человека, — Наконец закончив, Саймон указал направление движения, и мы двинули от опасной двери, неясно, что за собой скрывающей.

Вроде и не лабиринт, только вот заплутать легче лёгкого. Несколько раз наша группа натыкалась на тупики в виде полностью заледеневших дверей, никак не реагирующих на нажатие кнопки открытия. Даже встретили не исправную турель, появившеюся когда-то давно лишь на половину, так и застывшую в куске льда. Отметин от пуль видно не было, а значит, пострелять ей не удалось. Я надеюсь, каждая последующая турель так же вышла из строя. Вода кончилась ещё давно, вместо неё пол покрывала скользкая неприятная корка, ноги то и дело скользили, не давая нормально сцепиться с поверхностью. С моей повреждённой конечностью от этого становилось ещё неприятнее.

— Так, стоп! Перекур, устал я. Дай отдохнуть, нога еле ходит уже, — остановил я Саймона посреди промёрзшего коридора.

— Сам устал, столько всего произошло за это время. Хочешь? — он протянул мне батончик из нашего аварийного запаса еды.

Есть не хотелось, но рука сама взяла его, тут же сорвав упаковку. Безвкусный питательный брикет раскрошился во рту, смешиваясь со слюной и проходя дальше по пищеводу. Маленькая личная фляга была откупорена и стремительно теряла содержимое. Желудок дёрнулся от такого подарка, но после затих, немедленно принимаясь за работу. Словно целая вечность прошла, хотя мы не так давно на этом дредноуте. Время тут течёт иначе. Час — за день, сутки — за год. Чувство времени очень субъективно, из-за Пси фона реально ощущаешь, как время замедляет свой ход, каждая минута ожидания тянется катастрофически долго, неохотно. Зато отпустив внимание даже на немного, ты чувствуешь, словно сутки потерял.

Психика человека — очень странный предмет, сколько его не изучай, всегда находятся новые нерешённые загадки, парадоксы сознания. Стресс точит изнутри, медленно убивая каждую клеточку тела, ослабляя как высшие функции головного мозга, так и низшие телесные. Стресс пропитывает тебя изнутри, и вот ты уже не можешь встать с утра без крика от недавнего кошмара, или же в толпе людей неожиданно ловишь паническую атаку, собрав на себя кучу удивлённых и презрительных взглядов.

В нашем мире ты не имеешь права показывать слабость на людях, им мерзко видеть даже малейшие приступы паники чужих, ибо они каким-то образом ассоциируют их с собой, а их слабость — твоя слабость. Я не раз впадал в панику в игральных залах, когда ставки были слишком высоки, но это всегда была внутренняя паника. Ты можешь до мокрых штанов бояться смерти или проигрыша в азартной игре с большими ставками, что для меня одно и то же, но ты никогда не должен показывать свою слабость людям. Иначе тебя сожрут с потрохами. Поэтому комфорт психического состояния крайне важен не только на древнем дредноуте, но и в обычной жизни. Правда, если у вас проблемы, всё же стоит обратиться к специалисту. Ведь никогда не поздно вернуть поехавшую крышу обратно на её законное место.

Обёртка от батончика полетела на пол, вызвав неодобрительный взгляд Саймона. Извини, чувак, нету тут урны или дройдов уборщиков, да и не хочется забивать мусором свои карманы. Он же сам, скомкав мусор, положил его обратно в аварийный комплект к остальным ещё не съеденным батончикам.

— Сколько нам примерно ещё осталось? — наконец поинтересовался я после трапезы.

— А чёрт его знает! — взвинчено ответил напарник. — Вероятно, не так много. После того всплеска Пси активности, фон возрос, и, я тебе больше скажу, продолжает расти. Голова уже пухнет от всего этого, — он демонстративно взялся за виски, начав их массировать.

— Ну, значит мы почти у цели, осталось не так уж и много времени, прежде чем мы железно отправимся на тот свет, — неудачная шутка вырвалась сама.

— Я до сих пор не могу понять, что мы ищем. Нет никакого намёка, никаких следов других рас, или ещё чего подобного. У тебя есть догадки, что нас ждёт там, в конце? — На последнем слове он запнулся, продолжая массаж многострадальной головы.

— Честно? — Саймон кивнул, — Смерть. Вот самый ожидаемый конец. Если даже сейчас фон такой, что мысли путаются и мозги кипят, представь себе ещё пару палуб повыше. Те, которые ближе к эпицентру. Мы уже видели такое, о чём шепчут в домах скорби на множествах отведённых для них планетах. Полностью помешанные Псионики видели меньше, поверь, я видел некоторых, выглядели они куда лучше, чем мы сейчас. У нас один путь, вперёд. Поздно собирать вещички и, поджав хвост, бежать. Если играем, то на все деньги, — я сжал кулаки.

— Ты боишься смерти, Джеки? — неожиданный вопрос сбил меня с героического настроя.

— А кто её не боится? Есть вещи похуже смерти.

— Какие? Остаться тут как призрак, вечно испытывающий боль и отчаянье? — сгбшник закусил губу до крови.

— Нет, встретиться со своим прошлым лицом к лицу, — водрузив на себя контейнер, я направился дальше, тем самым закончив разговор. Я успел заметить, как его лицо дёрнулось, почти сразу приняв обычный вид. Взял себя в руки в отличие от меня.

Дальше мы двигались молча, по пути только указывая жестами на вещи, которые считали достойными нашего внимания. Не знаю точно, какое количество времени мы так слонялись, пытаясь найти путь во всех этих извилистых коридорах, промёрзших насквозь. Скитания вывели нас к полуразрушенному тоннелю, который выглядел гораздо больше остальных, связывая переход с одной палубы на другую. Часть конструкций обвалилась, обнажив тёмное нутро нижней палубы. Оставалось одно, чтобы пройти дальше — прыгать.

— Давай так, — я положил контейнер и обратился к Саймону, — Прыжок на ту сторону совершу я. Да, знаю, давать, считай, инвалиду делать такие кульбиты не к месту. Но, если что-то произойдёт, только ты знаешь, как управляться с этой штукой, и уже никто не остановит тебя от приведения приказа в действие, — Он только кивнул с серьёзным видом. Останавливать не стал — это хорошо. Всё равно бы не вышло.

Винтовку тоже пришлось оставить. Единственное, что право ношения медицинского комплекса перешло ко мне. Вдруг не пригодиться, но лучше уж будет.

Метра полтора, может, два, не могу точно определить на глаз, поэтому всё примерно. Взяв приличный разбег, я, наконец, прыгнул, в полёте думая, хоть бы пронесло на этот раз. Приземление, чуть пригибаюсь для гашения избыточной энергии. Стискиваю зубы, пережидаю вспышку боли в ноге. Ну, металлические опоры не рухнули, уже хорошо. Бегло осмотрев пространство позади меня, я встал и подал сигнал Саймону, махая руками. Знакомый скрежет заставил сердце пропустить удар. В панике я пытался обдумывать, что делать. Было поздно, автоматика сработала как надо, приводя турель в боевую готовность. Грохот выстрелов ударил по ушам, оглушая на короткий промежуток времени, перекошенное лицо напарника замерло в мгновении, растянутом в вечность, ускорившемся в сотни раз в сознании. Вот так люди ощущают себя перед смертью, застывшими в шаге от гибели, смакуя ужас и боль, которые она принесёт. И даже мгновенная смерть не покажется таковой, когда время настолько замедляет свой ход. Ты прочувствуешь весь спектр эмоций. По руке, оставшейся в призывном махании, хлестнул шквал боли, заставляя время скачками возвращаться к нормальной скорости восприятия. Рефлекторно пригибаясь и заваливаясь вперёд, мне хотелось одного, выжить! Я уже не думал о том, что ждёт меня внизу этого провала, всяко лучше, чем быть изрубленным автоматической турелью. Уже падая вниз, я успел уловить звуки грохота обваливающихся перекрытий и голос напарника, кричащего моё имя. Ну, вот и всё, удачи тебе, Саймон. После этого сознание померкло, оставляя только тьму со всех сторон.

Сука! Лучше бы я не приходил в себя… Отдалённый свет и боль ворвались бурным потоком в приходящее рваными фрагментами сознание. Дыхание сбивалось, не давая насытить кровь так необходимым организму кислородом для возврата с того света, как мне показалось. Что-то тяжёлое давило на грудь, не давало пошевелить ногами. Верхняя часть туловища была свободна. Левая рука на сигналы к действию не отзывалась, передавая пульсации боли, сковывающие тело и мозговую деятельность.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А! — прокричал я в пустоту, ибо зрение всё ещё плыло, не давая увидеть чёткой картинки происходящего вокруг. Давай, Джеки, крики помогают, не надолго, но ты забываешь о боли и страданиях. — К чёрту весь этот корабль! И СГБ к чёрту! Ненавижу вас всех! — я закашлялся, мгновение назад пришедшие силы тут же испарились, ненависть переросла в отчаянье. Под головой намокло, нос почувствовал запах свежей крови, моей крови.

— Чего разорался? — зрение сфокусировалось на подростковом лице. Парень улыбался, но глаза его были серьёзные. — Вставай, если не хочешь истечь кровью. У тебя не больше пары минут, а потом всё, кончилась наша история.

— Вау, спасибо за очевидную информацию! — правая рука пыталась поймать плод собственного воображения, безуспешно.

— Вставай же, я не хочу умирать вместе с тобой. Слишком молод и красив для такой незавидной участи, — парнишка похлопал меня по щекам, пытаясь привести в чувство. Это сейчас как мёртвому припарка.

Палец его указал мне на пояс. Потребовалось небольшое время, чтобы взгляд сфокусировался, и я увидел медицинский комплекс. Если верить моему сбоившему зрению, ноги мои были под завалом какого-то мусора, на груди лежал кусок металла — по расчётам мог быть частью конструкции верхней палубы. Я, не без усилий, скинул его с себя, рабочая рука принялась отстёгивать аптечку от пояса. Не с первого раза, но всё же это удалось. Глаза постепенно начали лучше различать вещи вокруг, помогая ориентироваться в действиях. Со щелчком отлетела крышка мед комплекса, под пальцами запрыгали средства оказания первой помощи. Нащупав искомое, я достал это и открутил крышку, начав обильно поливать кровоостанавливающим раствором повреждённую руку. Когда баллончик подал звуковой сигнал, сообщающий об использовании всего содержимого, я снова полез в аптечку, доставая и используя медикаменты. Вот обезболивающее было впрыснуто в кровь, делая движения менее рваными и более собранными. Вот инъекция достаточно дорогих и действенных Мини врачей — крохотных наномашин, начинающих восстановление сосудов и тканей сразу же после введения в повреждённый организм. Один минус у них был, недолгий срок жизни из-за маленького объёма ресурсов, доступных им. Обширные ранения, как у меня, они не вылечат, но заделать прорехи в сосудах и остановить внутренне кровотечение ресурса хватит. Туда же пошли стимуляторы регенерации клеток и пара ампул строительных материалов для клеток и наномашин. Небольшой, но действенный запас стволовых клеток, которые примут на себя любую роль, от соединительной ткани до новых сосудов, приведи их только в нужное место и дай задачу. С чем справятся Мини доктора.

Руку я всё ещё не чувствовал и не мог ей пошевелить, что наводило на не очень хорошие размышления. Кость сломана, это даже не обсуждается, но было и что-то другое. Связки, мышцы, сосуды, нервы? Где-то были перебиты нервные узлы, что не давало почувствовать весь спектр ощущений. Даже боль по большей части была приглушённой, будто она сама шла по повреждённым нервным стволам. Мозг не мог осознать степень угрозы жизни, из-за чего на психическом уровне усиливал боль, додумывал её. Последний, но не по значимости, пневмошприц лёг в руку. Вот они, нервно-сенсорные наномашины. Могут на короткий промежуток времени хоть зрение слепому вернуть, хоть поставить на ноги солдата с перебитым позвоночником, встраиваясь на место повреждённых нервных волокон, заменяя их функцию. Да, топорно, да, не будешь полностью управлять данной частью тела, и мелкая моторика ни к чёрту, но будет работать. Ходить или двигать перебитой рукой ты сможешь, на время действия наномашин, конечно. Как и у Мини докторов, у них маленький запас ресурсов. Время действия зависит от обширности ранения и перенаправления функций, что-то около шести-восьми часов в среднем. Такими уколами ставили на ноги бойцов для повторной самоубийственной атаки на врага. Толпы калек и живых трупов испугают даже самого закалённого бойца вражеской стороны. Очень дорого, зато очень эффективно.

Инъекция прошла успешно, буквально через десяток-другой секунд приводя в относительный порядок конечность. Чувство было, словно отлежал её ночью, с полным спектром ощущений. От нечувствительности, до ощущения битого стекла под кожей. Зато пальцы двигались. Медленно — не играть мне после этого на скрипке — но смогу делать простейшие вещи, для которых нужны обе руки. Плотный слой из кровоостанавливающего баллончика покрыл руку, полностью остановив внешнее кровотечение и препятствуя попаданию грязи и других неприятных вещей в раны. Подвижность из-за этого, опять же, пострадала, но это лучше, чем истечь кровью. Лучше рукой, конечно, не двигать, дать поработать нанитам с сосудами, костями и мышцами, да выбираться нужно отсюда. Уже попытался одной рукой вытащить себя из-под завала, не помогло, так что теперь только двумя и очень аккуратно. Ну, взялись!

Неприятные ощущения и боль остановили меня на третьей минуте бесполезных стараний, моё альтер эго с улыбкой наблюдало за этим, то подбадривая, то называя слабаком. Кинутый в него кусок металла он проигнорировал, пропав и появившись в пяти сантиметрах от зоны поражения, смеясь над моими усилиями попасть в собственную шизофрению.

— Тебе, может, помочь? — начал парень. После моего фырканья он замолк.

— Чем ты можешь помочь? Споёшь, пока я делаю всю работу? — завал не поддавался, как бы я не старался.

— Нет, могу подсказать, где нужно применить силу для большей эффективности, — наконец, он стал более серьёзен в лице. Ткнув пальцем в один из участков завала, мальчишка испарился.

Ещё немного потратив силы впустую, я всё же решил воспользоваться советом паренька. На удивление дело пошло гораздо легче, чем прежде. Всё больше приподнимая часть завала, сковывающего мои нижние конечности, я словно змея, выползал из-под груды мусора. Использовав небольшой кусок железного пола с верхнего яруса для поддерживания конструкции — немного смекалки и гораздо меньшие затраты сил, чем до этого — я смог выбраться. Тут же я умудрился случайно задеть мной же подставленный кусок металла, обрушив всё прямиком на мед комплекс и похоронив его под грудой мусора. Не везёт мне в последнее время, стоило ожидать чего-то подобного.

Прислонившись к стене, я выдохнул. Сейчас всё не так плохо, как было до этого. Не считая незнания мной местности, ранения и растущего Пси фона, который может прикончить в любой момент новой вспышкой, такой, как была на пепельной палубе. В каком отсеке сейчас находилось моё многострадальное тело, не разберёшь. Осмотрев руку, я убедился в теории, которую сам же создал — турель оказалась мелкокалиберной. Руку прошило знатно, но не порвало в клочья, как это могло быть с теми турелями, которые мы встретили ранее. Да и слава всем богам, не разрывными стреляла, тогда бы точно остались рожки да ножки. Странный выбор цели, правда, был у автоматики, нужно было сразу на повал, по всему туловищу, а лучше в голову. Только благодаря данному стечению обстоятельств я выжил, чему очень рад.

— Ну как, вышло? — подросток появился из ниоткуда, хорошенько меня напугав.

— Чего спрашиваешь — и так сам видишь, выбрался!

— Да не будь ты таким агрессивным. Злой ты, а я тебе помогаю, шкуру твою спасаю.

— Ты спасаешь только свою шкуру, моя так, по пути, считай, была, почему не захватить. Раз ты часть меня, то, по большей части, я прав. Или хочешь сказать — это не так?

— Никто не хочет проигрывать из-за глупых напарников. У нас одно тело, а это значит — мы абсолютно точно напарники! — парень присел на корточки передо мной. Хоть вокруг и не было воды, с его одежды и волос стекали крупные капли.

— Ты говорил о чём-то важном. О процессе, который запустился. О моём прошлом. Помоги мне вспомнить, не хочу умирать, так и не поняв, кто я есть на самом деле.

— Ещё не вре….

— Плевать я хотел! Ты меня слышал, хочу, наконец, вспомнить, откуда у меня эти ожоги. Вспомнить то, почему так сильно боюсь прошлого, наконец принять себя, принять тебя как часть собственной личности, — хрустальный треск начал пробиваться сквозь звон в ушах.

— Это может плохо закончиться, ты ещё не готов к этому. Прошлое может быть травмирующим.

— Неважно, я готов. Ты сам это видишь, мне нечего терять. Проживу пару минут или пару часов, всё равно потом смерть. Только ты можешь помочь, наконец, принять всё это, разрушить этот барьер внутри меня, который сам же и возвёл.

— Ты точно уверен, Джеки? Пути назад не будет, это дорога в один конец. Вспомнив всё, ты перестанешь быть тем, кем являешься сейчас, буквально твоя личность измениться. Некоторые люди считают это самоубийством — стирать старую личность, заменяя её новой. Где та грань, когда одно воспоминание ничего не значит, а другое же меняет тебя, делая совершенно другим человеком?

— Не знаю. Уверен лишь в одном: без прошлого нет будущего. Я просто не дойду тот остаток пути без той части меня, которая таится внутри, очень глубоко запертой от основной личности. Чувствую это каждой клеточкой.

— Хорошо, — влажные от воды руки парня прикоснулись к моим вискам, треск усилился. — Может что-то и выйдет, но не рассчитывай на лёгкий опыт, — он закрыл глаза. Я последовал его примеру.

— Знаешь, мне снился сон, наяву. Не помню деталей, но там были ты и я, ещё помню Гоще. Мы общались, будто первый раз видимся, он плёл что-то про «изменить игру» и всё в этом роде. Помню множество моих двойников не в лучшем состоянии, ничего не понял в итоге, но вдруг это важно. Странный сон да….

— Сон, говоришь? — хмыкнул парнишка и надавил на виски что есть силы.

Ослепляющая вспышка боли, звук бьющегося стекла и крики. Невероятное количество картинок пронеслось перед глазами, унося с собой крики мужчины, треск стекла и моё сознание.