Строптивый трейни

Глава 32. Семья

Минсок переживал за Миён. Она прошла прослушивание, став трейни в Person. И уже через несколько дней пришлось собирать ее сумки – она переезжает в общежитие. Юджин рассказывал о порядках Person: два месяца после приема на стажировку жить в родителями могут только самые маленькие, младше четырнадцати. Это делается из-за загруженности трейни. И все же большинство девчонок воспринимали общежитие как временную меру, а Миён устраивалась как на всю жизнь. Повесила шторку на кровати, внутри своего алькова оформила стену гирляндой на батарейках, плакатами с Наной и фотографиями. Еще притащила плюшевого зайца, с которым не спала лет с пяти – для антуража, в очередной раз пытаясь сойти за милую девочку. Образ рассыпался, по ее словам, в первый же день, когда поссорилась с соседками из-за неубранной одежды. Зато Миён взяла под опеку настоящую милую девочку, а не обманщицу, как она сама.

С отъездом Миён и сам Минсок задумался о том, что было бы проще жить в общежитии. Тем более – места были. Братья Со, не вошедшие в их проектную группу, потому что из них решили сделать дуэт, переехали в другое общежитие. Агентство набрало "малышей", а за ними нужно присматривать. Братьев на это время перевели на зарплату, причем неплохую такую зарплату. С другой стороны – и консультировать детишек они будут без выходных. В одну из свободных комнат вселили трех новичков постарше – ровесников Хэвона. А одна комната пустовала и Минсок мог занять ее в любой в момент.

Он думал о переезде еще до этого – комнаты-то на четверых, потеснил бы Юджина, он бы вряд ли сильно протестовал. Но после отъезда Миён, ему стало еще сложнее принять это решение: не хотел оставлять маму одну.

Но мама решила все за него, практически выселив сына из дома.

Так как Дан несколько раз приходил к ним домой, с его мамой он был знаком. Узнав, что мама хорошо готовит и выросла в деревне, он дал ей визитку своей бабушки – если вдруг понадобится работа. Мама долго ничего про это не говорила, но, оказывается, не только звонила бабушке Дана, но и приезжала в ту деревеньку, смотрела что там и как. И вот в декабре заявила, что там хорошо платят, приятный женский коллектив, проживание практически бесплатное. Работа тяжелая – это только кажется, что мариновать редьку легко – но зато все остальное на уровне. Свежий воздух, высокая зарплата, веселые старушки в качестве коллег. Она бы не поехала, если бы Миён не прошла прослушивание. А так – ее дети все равно дома не появляются, какой смысл ей держать эти три спальни и работать в месте, которое ей не нравится? Она сказала Минсоку, чтобы собирал вещи и переезжал в общежитие, дом она сдаст знакомой с прошлой работы.

Минсок сначала хотел возразить – Миён может же и вылететь… но потом передумал. Он на ТикТоке заработал уже достаточно неплохую сумму. Если что – ее хватит на внесение залога для аренды. В случае, если сестренка вылетит, он снимет ей квартиру в нормальном районе.

А маме… маме давно стоит думать не только о них. Она всегда говорила, что ее мечта – домик в сельской местности, чтобы по утрам пить чай у открытого окна, чтобы труд был простым, физическим, но честным. И вот она получает возможность жить в такой атмосфере, без нужды оглядываться на городских детишек.

Минсок даже съездил туда с Даном, когда перевозили мамины вещи. В домах проблема с отоплением, поэтому мама будет временно жить в спальне бабули Дана. А к весне ей подготовят маленький домик – он стоит пустой. Как и во многих деревнях, молодежь стремилась если не в Сеул, то хотя бы просто в города, а деревня строилась еще после войны, когда в этих домах одновременно жило два, три, а то и четыре поколения. Многие строили на одной территории два-три небольших домика с общим двором, чтобы у молодых было свое пространство.

Сейчас мужчин в деревне меньше, чем женщин. Практически возле каждого дома небольшие сады, а за домами тянутся поля. Там все выращивают наемные работники. Работники сезонные, не считая тех, кто управляет техникой. Для них даже построено небольшое общежитие в деревне – длинный дом с крошечными комнатами на одну кровать. Минсок и сам этим летом работал почти в похожих условиях. За сезон сбора овощей можно действительно много заработать, потому что работодатель обычно предоставляет жилье и трехразовое питание. А вечерами так устаешь, что в такой вот комнатке только кровать и интересует.

В деревне официально зарегистрирована фирма, которая делает корейские традиционные маринады. Закрытое акционерное общество, где доли разделены между мастерицами-основательницами. Бабуля Дана – их предводитель и директор. Судя по тому, что эти бабули дарят своим внукам машины – фирма более, чем прибыльная.

Так что о маме Минсок не беспокоился.

Ему в общежитии тоже понравилось. В его "отдельной" спальне все равно стоят две двухэтажных кровати, просто живет он один. Стена со встроенными шкафами, у окна – длинная столешница во всю стену и четыре жестких стула на колесиках. Вчетвером здесь было бы, пожалуй, немного тесновато. Но то, что в комнате есть отдельная ванная комната – это огромный плюс. Небольшая совсем, из того типа ванных, где душ принимать приходится практически сидя на унитазе. Есть и просто ванна, общая на четыре комнаты. Правда, Юджин честно сказал, что она не рабочая – в ней сломался водонагреватель и его так и не подчинили. Если хочешь полежать в горячей ванне, придется таскать тазики из душевых. Вот только в пяти минутах ходьбы от общежития есть общественная баня, так что все предпочитали снимать усталость за небольшую плату там, а не бегать с тазами и чайниками.

В остальном в общежитии было все, что нужно. В гостиной зоне, кроме дивана и простенького телевизора, стоял еще общий компьютер. В квартире вай-фай. На кухне приличная духовка и большой холодильник, есть кулер для воды. Юджин посетовал, что обычно за водой следили братья Со. Запасная бутыль стоит рядом, но она всегда должна быть запасной, потому что новую привозят не сразу, а пить хочется всем. [*В Корее вода из под крана для питья не годится даже больше, чем в наших широтах. Они ставят фильтры просто для того, чтобы принимать душ. Готовить предпочитают из бутилированной воды.*]

Трейни, что жили втроем, были шумными: несмотря на то, что с тренировок приходили уставшими, все равно постоянно что-то бурно выясняли. Минсок по вечерам готовился к зачетам и парам, поэтому рычал на них весьма грозно… мелкие боялись его так, что в его присутствии ходили в полупоклоне, что стало причиной шуток у Инсона и Юджина, но Минсоку было немного плевать.

Тяжело одновременно учиться, снимать контент для ТикТока и быть трейни. Как трейни он был самым не-подготовленным из всех. Танцевал хорошо. Учиться петь получалось неплохо – учителя хвалили его за заметный прогресс. Но при этом объем новых знаний был просто огромным. В среднем каждый "курс" длился месяц, одновременно шло их несколько и у Минсока едва хватало времени применять все это на практике. Иногда так уставал, что приезжал в колледж с патчами под глазами из-за вечно сонного состояния. Айдол должен следить за кожей, поэтому Минсок каждое утро повторял все заученные на курсе действия. Умывался одним, умывался другим, потом семь слоев тонера, сыворотка, крем. Иногда прямо поверх всего этого плюхал что-то там с кофеином, потому что синяки под глазами выглядели даже жутковато, а за плохой внешний вид в агентстве делали замечание. А еще как-то забыл смыть с волос масло, потому что проспал. Все в колледже спрашивали, в честь чего он сделал укладку с эффектом мокрых волос. Минсок прикрыл это безобразие кепкой и ее после отстирать не удалось.

Таких случаев копилось прилично, потому что он действительно хотел получить свой чертов диплом. Выпускной год, ему осталось всего несколько месяцев, бросать было жалко. Он был уже на сто процентов уверен, что не будет работать по профессии, но тут скорее дело принципа. Как назло, перед выпуском нужно сдать кучу предметов с перечнем технологий: что куда сыпать, температурные режимы, условия хранения. От практики по пятницам его освободили, как и от многих лекций, но это слабо помогало на фоне занятости в агентстве.

Минсок временами сильно не высыпался, но происходящее в его жизни ему однозначно нравилось.

Самые ценные моменты – совместные репетиции. Эта тренировка на шесть песен выматывает так, что уже после пятой казалось – сейчас задохнешься. А Дан был раздражающе жив, только что вспотел и немного тяжелее дышит. Но Минсоку реально нравилось это. Такой кураж, ежедневный вызов – получится ли сегодня продержаться дольше не только как танцор, но и как исполнитель?

А еще… пожалуй, это можно назвать дружбой. Ему было комфортно с этими парнями – не только с Даном и Джинхо, но и с задирой-Инсоном, балагуром-Юджином, скромнягой-Хэвоном. Вечерами приходила Миён со своей подружкой. Помощь ей была не так уж нужна, но это было чем-то вроде семейной традиции. Четырнадцатилетнюю подругу Миён он кормил конфетами по двум причинам. Во-первых, она очень забавно реагировала – смущалась и злилась одновременно. Во-вторых, ее и правда хотелось накормить. Хэвон тоже жутко худой, но его-то можно пичкать едой в общежитии, а эта худышка вне его власти. Хэвон же и рассказал, что вообще-то обычно в агентствах каждый месяц взвешивание и нормой является формула "рост минус сто двадцать – вот ваш вес". Юджин от рассказа был немного в ужасе. В Person тоже взвешивают, но на умных весах. Смотря на процентное содержание жира в организме, за недостаток веса получаешь направление к психологу. В Person вообще по многим причинам отправляют к психологу и большинство расценивают это как наказание. Минсок ходил к этой тетушке уже несколько раз и искренне не понимал, чего ее все боятся…

Собственная жизнь казалась Минсоку немного ненастоящей. Из-за блога его узнавали на улице, поэтому он даже начал ездить на учебу в маске – так проще.

В середине декабря Adidas сменил рекламные плакаты. Минсок был лицом городской линейки для стран Азии. Плакаты были повсюду. Реклама в приложениях, на сайтах, во всех торговых центрах его лицо. Видеть себя было очень непривычно. Дан иронично заметил, что могло бы быть и хуже: он в своей первой массовой рекламе был либо в джинсовой куртке на голое тело, либо просто топлес. Так что Минсок еще легко отделался.

С ним легко согласиться. Одновременно с Adidas вышла и новая реклама парфюма от Bulgari, которая по степени распространенности обошла то, в чем снимался Минсок. Дан на своих рекламных плакатах стоял в брызгах волн, рубашка уже промокла и слегка просвечивает. Красиво, очень волнующе и атмосферно. При условии, что теперь в вагонах метро стоит стойкий запах этого парфюма, реклама оказалась очень действенной. Дело ведь не в том, что кто-то поливается этим ароматом, просто им пахнет каждый второй парень.

Хотя, конечно, любимой рекламой Минсока была реклама торгового центра Lotto. Они долго ее снимали, но было действительно весело. Ее показывают в метро. Маленькие дети иногда останавливаются перед экрана и как завороженные смотрят на “вошебную” смену одежду, парящие напитки и кучу милых зверят, которых потом пририсовали. Но выглядит ведь и правда забавно – они с Даном носятся по торговому залу, танцуют в проходах, меняют одежду и пьют напитки из жестяных банок. Минсок нередко слышал вполуха, как люди говорят, что этот от этой рекламы действительно появляется рождественское настроение и желание купить что-то сезонное. Дан обычно говорит, что раз хотят купить – значит реклама хорошая. Хотя это можно понять по тому, что количество заказов от Lotte не снижается, они по-прежнему высылают им продукцию для появления в кадре и по первому требованию дают любую площадку для съемок. Причем Дан еще и очень интересно озвучил причину съемок в этих заведениях. Он честно сказал, что руководство компании так любезно, что всегда дает возможность снимать на их площадках. А это удобнее, чем искать помещение самостоятельно и вести долгие переговоры о времени работы. И это было правдой – они даже фотостудии больше не снимали, им дали возможность сниматься на любых объектах, а их по Сеулу непозволительно много.

[*Lotte – очень большая корейская компания, одна из самых крупных в Корее. У них очень широкий круг интересов. Отели, рестораны, торговые центры, продукты питания. Некоторые могут знать эту фирму по напитку Милкис, он продается и на территории СНГ.*]