Сто дорог одного пути (СИ)

2

На улице уже стемнело, и Кира даже улыбнулась этому. Тем лучше. Меньше внимания она будет привлекать. Проскользнув по двору, она быстро прошла по короткому переулку и свернув несколько раз, тревожно осмотрелась. Нет, никто за ней не шел, никто не преследовал. Уже хорошо. Значит она успела. Не верить Косте у нее не было никаких оснований. Кира просто каким‑то шестым чувством ощутила что говорит он чистую правду, и что боится за нее. Попетляв по улочкам, Кира увидела небольшой продуктовый магазинчик, приткнувшийся между двумя домами, и немного подумав, зашла туда. Быстро окинула взглядом полки, и выбрала то, что долго не портится. Несколько пачек концентратов супов и каш, пару банок тушенки, палку сухой колбасы, кое какие приправы, соль, хлеб в целлофановой упаковке, две банки сгущенки, чай и кофе, пачку сахара в кубиках. Напоследок добавила пару яблок, и расплатившись, вышла. Спокойным, размеренным шагом дошла до окраины города, обогнула будку поста ГАИ стороной, и решив поменьше привлекать к себе внимание, пошла по краю дороги, с удовольствием отметив что на этой дороге нет машин. Она не зря пошла именно этим путем. Тут редко какой водитель рисковал проезжать, настолько эта дорога была разбита. Здесь и днем то редко ездили, а уж ночью и подавно. Куда как проще ехать по хорошей трассе, расположенной чуть левее, чем тут машину гробить.

Небо было чистым и ясным, звезды яркими веснушками, раскинулись на весь небосвод, молодой месяц тонкой полоской подмигивал с высоты. Кира шла любуясь ночным небом, наслаждаясь чистым, ночным воздухом, вдоль старой разбитой дороги, и думала о том, что возможно ее путь как раз тут и начинается. Ее личная дорога. Та дорога, про которую сегодня говорил ей Роман Иванович. И та дорога, которая может вывести ее неизвестно куда.

Проснулась Кира ранним утром. Ужасно не выспавшаяся, и толком не отдохнувшая, потому что шла почти всю ночь, не имея никакого желания останавливаться. Но потом все же устала, забрела в лесополосу, посветила себе фонариком, выбирая место для отдыха, вытащила из рюкзака спальный мешок, и забравшись в него, мгновенно уснула. Проспала она всего часа два, и как только утренний солнечный луч коснулся ее лица, пробиваясь сквозь негустую листву деревьев, она вылезла из спальника, сладко потянулась, и поежившись от утренней прохлады полезла в рюкзак за спортивным костюмом. Все же пару часов сна ободрили ее, а жажда приключений, которой подвержена молодость не дала ей проспать до полудня. Кира осмотрелась, убедилась что место стоянки она в темноте выбрала не самое лучшее, но пожав плечами, решила что пора отправляться дальше, и поискать более удобное место, где она сможет умыться и позавтракать. Такое место нашлось еще спустя час. Кира хорошо знала эти места, не раз они с отцом отправлялись исследовать окрестности, бывали и тут. Поэтому Кира уверенно удалилась от дороги, и сбежав с пригорка спустилась к знакомому роднику. С удовольствием умывшись а заодно и взбодрившись, так как вода была настолько холодной, что от нее ломило зубы, Кира достала котелок и быстро набрав сухих веток развела огонь, наполнив котелок водой, она подвесила его над костром. С удовольствием позавтракав овсянкой из пакетика, и заварив кофе, девушка устроилась у раскидистой ивы, оперлась на ее ствол спиной, и с удовольствием потягивая кофе из дорожного стаканчика задумалась. Куда она идет — и сама не знает. Движется по старой дороге, не продумав пути, не задумавшись куда идет. По сути идти то ей некуда. Никто и нигде ее не ждет. Она вдруг тихо рассмеялась. Ей почему‑то понравилась мысль что она идет не зная куда. Допив кофе и вымыв стаканчик, Кира вгрызлась в яблоко, и с удовольствием осмотрелась. Это место они однажды нашли с отцом. Небольшой родничок выбивающийся из земли, яркая зеленая трава, напоенная тем же родничком, ярко–зеленый мох на больших валунах, сверкающий уже подсыхающими не утреннем солнышке капельками росы. Как будто драгоценные камни кто‑то разбросал. Такая красота, что дух захватывает. Где‑то далеко послышался крик петуха, и Кира вспомнила, что неподалеку стоит небольшая деревенька. И ходят автобусы. Решение пришло мгновенно. Сесть в первый попавшийся автобус, кроме тех которые едут обратно в ее город. А почему нет? Ей‑то сейчас вообще все равно куда ехать. Она быстро собралась, набрала во флягу свежей, родниковой воды, и решительно отправилась в сторону дороги.

Вдруг резко закружилась голова, и Кира пошатнувшись невольно схватилась за первую попавшуюся ветку, пережидая внезапное головокружение. "Странное что‑то — подумала она. — С чего это вдруг так голова кружится". Сколько Кира себя помнила, у нее не только никогда голова не кружилась, она и не болела то никогда. Ощущение было неприятным. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Потом резко затошнило, отчего недавно съеденный завтрак чуть не выскочил наружу.

— Ой мама — прошептала девушка, опускаясь на колени, и пытаясь хоть как то прийти в себя. Крепко зажмурилась, отгоняя дурноту, и вдруг почувствовала резкий рывок, потом что‑то ее ударило, толкнуло бросая на землю, услышала какой‑то свист, и сразу же наступившую за этим свистом звенящую тишину. Дурнота отступила, как и не было ничего. Желудок вернулся на место. Кира с трудом разлепив глаза осторожно огляделась, и ошарашено замерла, вообще уже перестав что‑либо понимать.

В то что сейчас видели ее глаза, разум определенно отказывался воспринимать. Лес — вместо негустого перелеска. Огромные деревья, совершенно странного вида шумели над ее головой густой листвой, вместо уютной полянки позади, все те же огромные, и странные до жути деревья. Все бы ничего, если бы листва на этих деревьях не светилась каким‑то призрачным, серебристым цветом. Кира ошалело потрясла головой, и приоткрыв от изумления рот, молча стала оглядываться.

— Что за бред — прошептали ее губы. Неверяще, девушка протянула руку и коснулась ближайшего ствола. По руке пробежал легкий холодок. Она крепко зажмурилась, яростно потерев руками глаза, ущипнула себя за руку, потом опять открыла глаза. Ничего не изменилось. Странные листья деревьев все так же легко мерцали серебром. Осторожно поднявшись на ноги, Кира протянула руку к ветке, и потянув ее на себя, внимательно стала рассматривать. Нет, не привиделось. Красивый резной листик был словно покрыт тонкой серебряной, светящейся пыльцой. "А вдруг это ядовито" мелькнула заполошная мысль, и ее пальцы непроизвольно отдернулись. Ветка распрямилась, стряхнув прямо ей на голову немного пыльцы. С опаской отряхнув волосы, девушка еще какое‑то время подняв голову, рассматривала странные деревья, потом опустила голову вниз и удивленно присела. Редкая трава, растущая тут и там среди деревьев была совсем уж какой‑то неправильной. По крайней мере Кира такой травы никогда точно не видела. Странной формы травинки были красивы и необычны по форме своей. Как будто кто‑то намеренно прошелся маленькими ножницами по каждой травинке, вырезая на них невероятные узоры, как она с мамой под новый год, вырезала из тонких салфеток снежинки. Нет похожих, все разные. Тяжело вздохнув, девушка встала и прислушалась. Тишина. Только шелест листвы над головой.

— Я что брежу? И что теперь делать? — Громко спросила она. — Куда идти? Где я вообще?

Звук собственного голоса привел ее немного в чувство. Тяжело вздохнув, Кира пришла к выводу что делать все же что‑то да надо. Не стоять же тут как истукан. Покрутившись на месте, она решила что идти ей теперь уж совсем все равно куда, поэтому отыскав солнце, девушка двинулась так, чтобы светило было за ее спиной. Точно в ту сторону, где получасами раньше, четко была видна старая, разбитая дорога, а теперь не видно было ничего, кроме необычных деревьев с серебристыми листьями. Шла она по–прежнему неспешно, хорошо тренированным, размеренным шагом. Совсем так, как учил ее ходить отец в походах. Так долго можно идти не уставая, да и думать удобнее. Кира не понимала что произошло, терялась в догадках. — Где она? Куда попала? И главное как? Ну ведь не бывает такого. Не может такого быть. И деревьев таких тоже не бывает, как и такой травы. Куда ее занесло? Другое измерение? Чепуха какая‑то. Полный бред. Или она и правда сошла с ума, и все это галлюцинации? Ей все время казалось что у нее какая‑то странная галлюцинация. От бешено вертящихся мыслей, разболелась голова.

Часа через три, между деревьями показался просвет, и Кира почувствовала запах воды, и какой‑то гул. Ускорив шаг она вскоре вышла к небольшому но самому настоящему водопаду. Вода с шумом срывалась с серых камней, и падала в неширокую реку. Девушка замерла, и восхищенно вздохнула. Такой красоты видеть ей еще не доводилось. Невероятная, какая‑то серебряная река, сверкавшая на солнце так, что глазам становилось больно, неслась переливающимся потоком вниз. И река, и эти деревья, и все окружающее казалось ей какой‑то невероятной, фантастической и совсем нереальной картинкой. Из мягкой травы, плетущейся по берегу там и тут, яркими звездочками выглядывали головки таких же странных, мелких цветов, насыщенных, потрясающих оттенков. Синие, желтые, розовые и серебристые. Кира протянула руку, и осторожно прикоснулась к невысокому кусту, росшему в шаге от нее. Мелкие серебристые листочки слегка подрагивали, как будто чего‑то боялись, а на конце одной из веточек, распускался белоснежный, какой‑то нереально красивый цветок. — Не бойся — прошептала девушка этому подрагивающему растению — я тебя не обижу. Она улыбнулась и ласково погладив листочки, выпустила веточку из пальцев. Цветочек мягко засветился и Кира улыбнулась. Как же тут красиво! Просто невозможная какая‑то красота. Аж сердце защемило, и в первый раз за долгое время захотелось петь. " Если это глюк, то глюк потрясающий" — подумалось ей. Она не знала сколько времени так простояла, любуясь этой красотой, и тихо напевая что‑то нежное, почти без слов. Было впечатление что сама душа ее поет. И вдруг вздрогнула, услышав резкий звук чужого голоса.

— Ты кто такая, как сюда попала, и что тут делаешь? — раздался за ее спиной певучий, звенящий голос.

Кира резко обернулась и увидела трех мужчин, стоявших в двух шагах за ее спиной. Мужчин? Мама дорогая. Таких мужчин на Земле и правда быть никак не могло. Красивые лица, длинные, серебристые волосы сплетенные в тугие косы, глаза серебристого цвета, одеты в какие‑то совершенно странные одежды, скрывающиеся под длинными плащами, а за спиной у каждого виднеются рукояти двух мечей. — Эльфы что ли? — мелькнула мысль, — как в фантастических романах? Глазами она отыскала уши того, который стоял ближе всех. Почти человеческие — отметила она про себя — чуть–чуть удлиненные к верху. Точно эльфы.

— Чего молчишь, человек? — раздался недовольный голос.

" На русском говорят. Как же все это странно" мелькнуло в голове, и Кира ответила на последний вопрос, проигнорировав первые два.

— Смотрю на водопад.

— Как ты тут оказалась? — нахмурился тот кто стоял ближе всех.

Кира пожала плечами — пришла.

— В этот лес не приходят люди — сердито рявкнул мужик, окинув ее злым взглядом.

Девушка усмехнулась и сказала — Ну может тогда ты сам скажешь мне как я сюда попала?

Все происходящее сейчас, показалось ей совсем нереальным. Ее совершенно не пугали эти существа. Не пугала злость и резкость их главного (скорее всего главного). Сейчас она вообще не испытывала ничего кроме любопытства.

— Ты пойдешь с нами — заявил этот среброглазый красавец безапелляционным тоном.

— С чего бы это? — приподняла одну бровь Кира.

Мужик опешил от такого вопроса, и потянул из‑за плеча клинок.

Кире стало смешно. Вся эта картина напоминала ей какой‑то фантастический роман, и ну никак не вписывалась в ее реальность.

Она вдруг весело рассмеялась, ее звонкий смех эхом раскатился вокруг, перебив на секунду даже шум водопада.

— Ой как страшно, — смеясь сказала она — неужто ты собрался со мной драться? Или убить? Вот так сразу? Может для начала пояснишь мне, за что?

— Никто не собирается тебя убивать — буркнул этот ушастик, отпуская рукоять меча.

— Правда? А чего ж хватаешься за оружие? Или напугать меня решил? Так я не боюсь. Этот лес что, твоя собственность? Кто запретил людям ходить сюда?

— Люди не могут сюда зайти. Сам лес их не пускает. — Еще больше насупился мужик.

— Да ну! А я как по–твоему здесь оказалась?

Они молча уставились на нее своими серебряными глазами.

Кира хмыкнула, и отвернувшись легко заскользила вниз, к реке.

— Стой — крикнули сзади. Но она не обратив внимания, легко запрыгала по камням, быстро пересекая реку. Легкое, серебристое свечение окутало фигурку девушки, где‑то на середине этой небольшой и не глубокой реки, но она слегка удивившись такому явлению, не остановилась, а легко перепрыгивая по камням, допрыгала до другого берега и обернулась. Стоящие на другом берегу ушастики молча стояли и смотрели ей вслед. Вид у них был слегка пришибленный. Кира опять рассмеялась. — Забавные ребята — пробормотала она себе под нос, и огляделась. С этой стороны реки, деревья были вполне обычными, похожими на те, к которым она привыкла. Без серебряной пыльцы и всякой нереальной чертовщины. Она устала, проголодалась, и решила передохнуть. Расстелила на траве свой спальник, достала котелок и с сомнением подошла к реке. Она не знала можно ли пить эту воду, но подумав, все же решила что можно. Вода была прозрачной и холодной. Набрала воды, быстро собрала сухих веток, и разожгла небольшой и уютный костерок, подвесив над ним свой котелок. Дождавшись когда вода закипит, она вытащила из рюкзака пакетик сухого супа, и всыпала в воду. Через 15 минут она уже сытая и умиротворенная, лениво лежала на расстеленном спальном мешке, и размышляла, стоит ли ей искупаться или сначала подремать. Два часа сна, прошлой ночью, давали о себе знать. В сон клонило со страшной силой. Да и впечатлений этот день принес столько, что до сих пор голова шла кругом. Кира сладко потянулась и свернувшись калачиком, закрыла глаза.

"Интересно, — промелькнула ленивая мысль — что это там за свечение такое было на середине реки? Надо бы проверить".

Проснулась она от ощущения чужого взгляда и резко распахнула глаза. Возле нее молча сидел тот самый ушастый, который так неласково разговаривал с ней на том берегу реки. Кира протерла заспанные глаза, и хмуро буркнула

— Ну и что надо?

Спала она по ощущениям, совсем недолго, не успела отдохнуть, что совершенно не добавляло настроения.

— Кто ты? — тихо, певуче спросил этот чудик, уже не проявляя никакой агрессии.

— А тебе то что? — удивилась девушка.

— Ты странная, — прошептал он, и ткнув пальцем ей куда‑то в грудь, спросил — откуда это у тебя?

Кира скосила глаза, и увидела свой кулон, висящий на серебряной цепочке, и видимо во время сна, выскользнувший из‑за пазухи. Сколько Кира себя помнила, этот кулон всегда был у нее. Мама говорила что это ее оберег, и очень просила носить, и никогда не снимать. Кира и не снимала, привыкнув к нему, как к части себя самой. Небольшая звездочка из черненого серебра никогда не тускнела. За всю ее жизнь, на кулоне не появилось ни одной царапины. Цепочка была хоть и тоненькой, но никогда не рвалась, и не терялась.

— Это всегда было со мной — сказала девушка, осторожно убирая кулон под одежду. — А вот кто ты такой?

— Парень внимательно посмотрел на нее, и сказал — эльф. Меня Дилирий зовут. А тебя?

— Кира — представилась она.

— Кираэээ — протянул он, — необычное имя.

— Кира, а не Кираэ — пробурчала она, и поднялась. — И чего тебе Дилирий от меня нужно?

— Как ты прошла в серебряный лес?

Девушка слегка улыбнулась, и легко попрыгала по камням, решив проверить, сможет ли она снова попасть на другую сторону. Эльф молча за ней наблюдал. Где‑то посередине реки ее тело опять засияло серебром, и Кира остановилась, любуясь этим необычным явлением. Постояв так минуту, она вернулась назад. Сияние исчезло.

— Кто ты такая? — прошептал пораженный парень. — Почему лес тебя пускает?

— Не знаю — честно ответила Кира на последний вопрос, проигнорировав первый, и засмеялась его удивлению. — А почему он не должен меня пускать?

— Серебряный лес никогда не пускает к себе людей, разве ты не знаешь? Кире вдруг показалось что бедный ушастик сейчас упадет от удивления.

— Правда? — улыбнулась она — ну значит для меня он сделал исключение.

— Откуда ты так хорошо знаешь эльфийский?

Кира задумалась. Эльфийский она точно знать не могла. Хех, эльфийскому на земле не учат. Сразу ей показалось что говорит эльф на родном ей русском. Но… крепко задумавшись, она прокрутила несколько фраз в голове, и поняла — это не русский. Совсем не русский. Язык эльфов был певучим, и чистым, звенел звуками, как чистый родник. Тогда почему она его понимает? Мало того, еще и говорит на нем свободно, не испытывая ни малейших затруднений. Наконец она пожала плечами, уже устав удивляться. Не услышав ответа, эльф насупился, но настаивать не стал.

— Ты магичка? — спросил он опять.

— Нет — помотала головой девушка, и внутренне рассмеялась. "О мама, я точно попала в какую‑то фантастическую историю — подумала она, — это ж надо же, эльфы, а теперь еще и магия"

— В тебе есть какая‑то сила, — настаивал эльф, — я чувствую.

Кира пожала плечами и молча стала собирать свои вещи. Признаваться что она ничего не знает, и вообще тут чужая, ей не хотелось.

Ушастый парень проследил за тем, как она собирает в рюкзак свой спальный мешок, и спросил — Куда ты собираешься идти?

На что Кира не задумавшись ни на минуту, сказала — по своей дороге. — И немного подумав, добавила — пока, возможно еще встретимся, Дил.

— Подожди! — дернулся было следом Дилирий, поняв что она действительно собирается уйти, — ты должна хотя бы сказать кто ты!

Кира оглянулась и скептично приподняла бровь — Я никому и ничего не должна эльф! — Сказала она, и отвернувшись вошла в лес.

Кира шла по лесу не останавливаясь до самого вечера. Темнело в лесу рано, и она неспешно выбрав место для ночлега, развела огонь, и поев, залезла в спальный мешок, рассматривая появляющиеся на небе звезды. Она не боялась, не нервничала. Чувствовала себя спокойно, как будто и небыло этого странного дня, в совершенно непонятном месте. Когда совсем стемнело, и небо осыпали звезды, Кира поняла что находится она точно не на Земле. Небо было чужим. Россыпь звезд совсем не была похожа на знакомое с детства ночное небо. Закинув руки за голову, девушка изучала это незнакомое небо, и улыбалась. Ей нравилось это приключение. Нравилось что все так странно и необычно. Нравился этот лес, и чистейший, вкусный воздух. И даже это незнакомое ей небо. А еще ей нравилось состояние покоя, о котором она уже успела забыть в своем мире. Что‑то вдруг расслабилось в ее душе, ушла боль, с которой она изо всех сил, пыталась справиться все последнее время. При воспоминании о родителях, в ее душе поднялась волна щемящей нежности, и грусти. Но выматывающей душу боли уже небыло. Она даже диких зверей, которые вполне могли обитать в этом лесу, не боялась. Кира вздохнула и закрыла глаза, слушая ночной лес. " Куда бы меня не занесло, и где бы я сейчас не была, мне это нравится" решила она. Так, незаметно для себя, она и уснула.

Утро выдалось хмурым, небо было затянуто тучами. Но этой ночью ей наконец‑то удалось выспаться, и проснувшись бодрой и свежей она улыбнулась новому дню. Как оказалось, остановилась она на ночлег, уже почти у края леса. Среди деревьев виднелась укатанная дорога. Кира достала ветровку, заплела косу, и натянула на голову капюшон. Начал накрапывать мелкий дождик. Выйдя на дорогу, она осмотрелась, и тут же заметила идущую по дороге женщину. " А вот и люди! Точно люди", улыбнулась про себя девушка. С другой стороны виднелись небольшие домики маленькой деревеньки.

Женщина тащила на себе тюк соломы, а за ней гуськом, с тюками поменьше, брели двое мальчишек лет десяти и четырнадцати. Рядом, держась за юбку матери, топал пухленький карапуз, и хныкал. Увидев Киру женщина остановилась. Сбросила на землю свою ношу и поклонилась. Кира ответила тем же.

— Доброе утро, господин — сказала женщина.

— Доброе утро — улыбнулась Кира, и подошла ближе, подумав о том что ее опять приняли за мальчика. Она внимательно прислушалась к звучанию языка, поняла что этот язык совсем не похож на тот, на котором говорил эльф, но тем не менее, она хорошо его понимала, не испытывая по этому поводу совсем никаких трудностей.

— Издалека вы видать идете, господин. — Сказала женщина, поднимая на руки ребенка, и стараясь его успокоить. — Одеты не по–нашему. А вдруг душегубы какие?

— А вы‑то с детьми, не боитесь душегубов? — поинтересовалась Кира.

— Да чего с нас взять то, — пожала женщина плечами, — таких как мы не трогают. Им богатых подавай.

— Давайте помогу вам малыша до дома донести, — предложила Кира.

— Да что вы, господин, — смутилась женщина. Но Кира легко подхватив на руки ребенка, бодро зашагала по дороге. Женщина оказалась вдовой, звали ее Мирина. Еще молодая и сильная, она сама вела хозяйство и воспитывала трех сыновей. Кира с интересом слушала словоохотливую хозяйку, которая радушно предложила ей отдохнуть в ее доме. Когда Кира войдя в дом, сняла курточку, Мирина с удивлением выдохнула — о, девушка! Простите госпожа, мне и в голову не пришло что молодая девушка может путешествовать совсем одна.

— А почему ты зовешь меня госпожой? — поинтересовалась Кира.

— Так сразу ж видно что вы не из простых, госпожа — улыбнулась та — одежка на вас странная, но добротная, такая больших денег должно быть стоит, да и ведете вы себя хоть и просто, но сразу видно что из ученых.

Кира задумалась как бы так расспросить женщину, чтобы не выдать того, что она совсем ничего не знает об этом мире.

— Расскажи мне, Мирина, что это за деревня — осторожно попросила она.

— Да чего рассказывать — махнула рукой та, — самая простая деревня в двадцать дворов. Зовется " Вересье". Живем на отшибе, дальше уже только Серебряный лес. Хозяин наш и не показывается тут, далече ему сюда добираться. Только по осени сборщики и появляются. Спокойно у нас, деревня не богатая, живут себе люди и живут.

— А хозяин у вас кто?

— Так, Лиар Мергас, госпожа. Большой колдун, говорят. Хоть и старый уже. Да колдуны то долго живут. А вы госпожа не ведьма часом?

— Нет, не ведьма — улыбнулась Кира.

— Глаза у вас, простите уж госпожа, — горят как у ведьмы.

— Ммм? — Удивленно протянула Кира и встав, подошла к старому зеркалу висевшему в углу избы. С опаской заглянула туда, и чуть не отпрянула. Охнув про себя, Кира с удивлением рассматривала свои глаза. В больших, темно–карих глазах, то и дело вспыхивал какой‑то странный, огонек. Ей показалось что в ее черных, крупных зрачках проскакивают фиолетовые искорки. Такой пульсацией, как удары сердца. Озадачено нахмурившись, Кира с минуту рассматривала это явление, но потом передернув плечами, отвернулась. И опять появилось ощущение нереальности происходящего.

— А вы, госпожа, никак к Серебряному лесу ходили? — хозяйка искоса кинула взгляд на Киру.

— Почему ты так решила?

— Так вышли вы из леса, как раз с той стороны где Серебряный начинается. Только эльфы в свой лес людей не пускают. А колдунов, так тем более.

— А почему эльфы людей к себе не пускают? — с интересом спросила Кира.

— Та кто ж их знает то, — вздохнула Мирина, — не любят они людей, надо полагать. Чужие мы им. А они нам чужие. Вот о прошлом лете промчался мимо нашей деревни целый отряд эльфов. Гордые такие, ни на кого не смотрят. А кони у них такие, что глаз не оторвать. Ото вся деревня вышла чтоб на них поглядеть. Красивые — слов нет, а такой холод от них, да гордость что дрожь пробирает. Вот темные эльфы, те другие. Вежливые да приятные. А все одно чужие. А вы госпожа уж не полукровка то темных? Волосы у вас черные, хоть и завиваются, (у эльфов то не бывает волнистых волос), и глаза черные, и красивы очень. Как эльфка прямо.

— Да не называй ты меня госпожой — не выдержала Кира — меня Кира зовут.

— Как скажете, гос… Кира. И имя у вас нездешнее.

— Я вообще нездешняя, — усмехнулась Кира.

Женщина улыбнулась и позвала ее к столу. Мирина оказалась радушной хозяйкой, накормила ее, и баньку затопила. Кира с удовольствием вымылась, постирала одежду, накинула на себя чистое платье, которое дала ей хозяйка и села на ступени крыльца, задумчиво глядя на закат. Платье это было ей велико, но Киру это не смущало. Мысли о том что делать дальше, и куда податься, забегали в голове. И как жить тут, она тоже пока не представляла. А вот об этом пора бы уже и задуматься. Денег нет, о мире этом ничего не знает, как сюда попала — вообще не представляет. Но признаваться кому‑то что она из другого мира, ей не хотелось. Примут за ненормальную же.

Мирина выглянула из двери, и увидев свою гостью сидящую на крыльце, присела рядом, протянув Кире кружку с каким‑то горячим, ароматным напитком.

— Хочешь Тико? — Спросила она.

Кира потянула носом — травами пахнет, поняла она, и осторожно попробовала. Напиток ей понравился, нежный, чуть терпкий, богатый послевкусием.

— Спасибо, поблагодарила она хозяйку. Ты не возражаешь если я пару дней у тебя побуду? Мне подумать нужно, как дальше быть. Вот только расплатиться мне с тобой нечем. Прости уж.

— Да оставайтесь, — улыбнулась Мирина, — поняла уж я, что у вас какие‑то сложности.

— Да, — грустно кивнула Кира, — сложности. И давай на ты, а?

Мимо подворья прошел крупный, неопрятный мужчина. И вдруг повернулся и в упор уставился на Киру мутным, неприятным взглядом.

— Чего тебе Тирон? — недружелюбно насупилась Мирина. — Иди куда шел.

Мужик рыгнул и осклабился — Ого какая краля — пробормотал он, разглядывая Киру. — Откель взялася такая?

— Тебе какое дело? — рявкнула Мирина, — иди отсюда, давай.

— А я мож познакомиться хочу — набычился мужик, и пошел в их сторону.

Мирина прикусила губу — ой беда, пробормотала она, это сын старосты. Непутевый, дурной человек, не отвяжется ж теперь. Иди‑ка ты милая в дом, я сама с ним попробую управиться.

Но Кира только головой мотнула и насупившись поднялась на ноги. Этот детина был выше Киры на добрых две головы, Здоровый как бык. Впрочем страха она не испытывала. В свое время отец, сильно переживая за то что дочка больно уж хрупкая и беззащитная, заставил ее пройти хороший курс самообороны. Драться Кира конечно не умела, а вот несколько болевых точек на теле, знала хорошо. И хорошо знала как по ним ударить. Поэтому она мрачно уставилась на мужика и молчала. Мужик не обращая ни на что внимания, бодро протопал к крыльцу и расплывшись в туповатой ухмылке протянул ручищу к Кире, без сомнения собираясь ухватить ее за грудь. Девушка дождалась пока эта рука приблизится и четко, как на уроке, ударила его в нервное окончание у локтя. Мужик взвыл. Рука повисла плетью. Мирина охнула. А Кира сделала шаг вперед и уставившись мужику прямо в глаза, тихо, но жестко сказала — вон отсюда! На секунду ей показалось что ее зрение чуточку изменилось. А мужик заорав как ненормальный, развернулся и как заяц бросился бежать.

— И все‑таки ты ведьма — потрясенно выдохнула женщина.

Кира скривилась — да какая я ведьма, Мирина, ты чего.

— Ну да! Только ведьмы так глазами сверкать умеют. Видела я как‑то. Только у той глаза зеленые были, а у тебя черные. И сверкают жутко. Но если не хочешь, можешь не говорить.

" Черте — что — подумала Кира, — может я и правда ведьма какая‑то. Тут похоже это людей не слишком удивляет. Надо же, глаза сверкали. Брр, с моими почти черными гляделками, пожалуй и правда жутковато может выглядеть". Кира подняла взгляд на Мирину, и вдруг заметила что та аж побледнела.

— Я тебя напугала? — изумилась Кира.

Та слегка отвела глаза — да не то чтобы напугала, просто… глаза у тебя… как из бездны кто выглянул. Аж мороз по коже.

— Извини — пробурчала Кира, — не хотела тебя напугать. А что этому мужику то надо было? Он совсем дурной что ли?

— Дурной, — согласилась женщина, опять усаживаясь на ступени, — пол деревни девок перепортил. Здоровый же как бык, боятся его, вот и творит что хочет. Теперь не полезет — неожиданно захохотала она, — вон как по улице драпал, чуть портки не намочил.

Откуда‑то с улицы примчались сыновья Мирины. Чумазые, встрепанные, веселые.

— А ну марш умываться — рявкнула на них Мирина. — На вас смотреть страшно. И где только успели так вымазаться, паршивцы.

Мальчишки не останавливаясь, резво поскакали к бочке с водой. А Мирина вздохнув, укоризненно покачала головой.

— А что у младшего с глазиком? — Спросила Кира. Она заметила что малыш, который уже спал в доме, кажется не видит на один глаз.

Мирина грустно опустила голову — пару месяцев назад наткнулся на палку, вот глаз ему и повредило. Уж чего я ни делала, и к травнице его носила, и колдуна нашла. Да колдуны больно дорого берут. Похоже так и останется мой сынок кривым на один глазик. Не уследила я за ребенком, моя вина. Теперь всю жизнь корить себя буду.

Уснуть этой ночью Кира смогла лишь под утро. Как там сказала Мирина? Как будто бездна из глаз? Жуть какая. Неужели она монстр какой‑то? Да нет, чепуха. Но бабушка Аня говорила что у женщины, оставившей Киру в машине, были странные глаза. Но она не говорила что эта женщина чем‑то испугала родителей. Поразила просто, это да. Но вроде не испугала. Все же, похоже что это была ее мать, или родственница, по крайней мере. "Так из другого мира что ли? Вот же брееед! — она аж хихикнула от такой мысли — Надо бы увидеть темных эльфов, интересно, правда ли я похожа на них" — наконец решила она, и закрыла глаза.

Проснувшись, она начала собираться в дорогу. Мирина собрала Кире немного еды, и Кира Раскрыв свой рюкзак, стала складывать вещи. Что‑то белое мигнуло на дне, и нашарив это что‑то, Кира с удивлением увидела нежный и свежий цветок. Тот самый, с куста в Серебряном лесу, совсем свежий, как будто только что сорванный. Он мягко светился всеми своими пятью лепестками. Она озадаченно покрутила находку в руках. Как он тут оказался? Она же не сорвала в том лесу ни листика, и тем более не стала бы рвать это чудо. За ее спиной тихо ахнула Мирина. Девушка обернулась и увидела как женщина стоит вытаращив глаза и прикрыв ладошкой рот. — Ты чего, Мирина? — спросила Кира.

— Цветок с куста сиорта, — прошептала та, зачаровано глядя на чудо в руках девушки.

— Да, и что? — удивилась Кира такой реакции Мирины.

— Госпожа, как вам удалось его достать? Это же целое состояние! Один листик этого чуда, стоит кучу денег.

— Почему? — приподняла брови Кира.

— Если заварить такой лепесток в исцеляющем зелье, оно в сотни раз усилится. У людей смертельные болезни излечиваются, и смертельные раны затягиваются. Вы разве не знаете?

— Ого — весело улыбнулась Кира, — здорово! А ты такое зелье варить умеешь?

— Да кто ж не умеет, — пожала плечами Мирина, — все им пользуются. Правда без таких вот лепестков.

Кира улыбнулась, и радостно сказала — пожалуй мне есть чем расплатиться с тобой за гостеприимство, Мирина. Она немого постояла, раздумывая. Не хотелось портить такую красоту. Но… Раз уж оказался в ее сумке, нужно пользоваться. Она осторожно оторвала от цветка белоснежный листик, и протянула женщине.

Та испуганно попятилась, пряча руки за спину. — Что вы, госпожа, это слишком дорогая плата.

— Опять меня госпожой называешь, — с укором посмотрела Кира, и поднявшись, решительно вложила Мирине в руку лепесток. — Держи. И не смей отказываться. Я так хочу! Вдруг сына вылечить сможешь! Или продашь, и на колдуна денег хватит. И еще хочу, чтобы ты мне из второго лепестка, зелья того сварила в дорогу. А то мало ли что может случиться. Глядишь и пригодится.

Кира внимательно проследила за тем, как Мирина готовит зелье, какие травки бросает. Вдруг самой придется готовить такое. Названия неизвестных ей травок, накрепко отпечатались в голове.

— А оно не испортится? — Спросила Кира.

— Нет, что ты, зелье с сиортом никогда не портится — улыбнулась женщина, — вот смотри, если поранит кто, нужна всего одна капля — пояснила она — тебе надолго его хватит. Пожалуй разолью я это снадобье по маленьким склянкам, чтоб поменьше в глаза бросалось, а то как бы кто не ограбил тебя, увидев такое количество сиорта. Кира только благодарно улыбнулась, и кивнула соглашаясь.