Стань светом в темном море. Том 1

Глава 4 Deep blue

Побродив минут десять, я наткнулся на место, которое показалось мне наиболее похожим на стоматологическую клинику.

Deep Blue. Глубокая синева.

Рядом с вывеской на английском языке красовался череп, который, судя по подписи, принадлежал большой белой акуле. Голова и зубы были около трех метров в длину, а один из зубов – размером с большой палец. Войдя в клинику, я увидел на стенах фотографии больших белых акул.

Несколько секунд я смотрел в глаза акулы, которая смотрела в ответ совершенно белыми глазными яблоками, после чего отвернулся. Казалось бы, подобный дизайн должен эффективно отталкивать людей от стоматологии, куда и так никто не рвется. Я не знал, кто повесил эти фотографии, но собирался осторожно снять некоторые из них, и тут мой взгляд упал на стоматологическую установку.

Ничего себе! Самая последняя модель. Может делать рентгеновские снимки прямо в кресле. Все совершенно новое…

Я начал лихорадочно проверять наличие основных инструментов. Скалер, зонд, щипцы, отсос, ложечка, высокоскоростной наконечник, низкоскоростной наконечник. Потом проверил, работает ли кресло.

На пороге появился светловолосый мужчина. Он дважды постучал по стене, та автоматически открылась, и я увидел место для хранения лотков, инъекторов, зажимов и других принадлежностей.

Поблагодарив незнакомца, я постучал по всем стенам и в одной обнаружил роторасширитель, зубные пинцеты и скальпели, а в другой – ортодонтические обручи, штифтовые кусачки, костные напильники, захваты для коронок, иглы и многое другое. Явно новые, но небрежно засунутые сюда без всякой мысли о рабочем процессе или просто оставленные в коробках. В отчаянии я открывал одну коробку за другой.

– Лидокаин нужно забрать из больницы на первом этаже, – сказал светловолосый мужчина, возвращая меня в реальность.

Только тут я осознал, что он наблюдал за мной, пока я лихорадочно рылся в коробках и искал ножницы. Похоже, я все же поддался волнению из-за завтрашнего открытия.

– Здравствуйте. Я Пак Мухён, новый стоматолог.

– Эллиот Браун. Пожалуйста, зовите меня просто Эллиот. Вы выглядите озабоченным.

– Говорят, завтра мы открываемся, – ответил я, представляя, как совсем скоро придут мои первые пациенты.

Эллиот протянул мне кофе. Я отложил щипцы, которыми вскрывал коробки, поскольку так и не нашел ножниц, и взял чашку. Аромат кофе словно заново возродил меня.

– Спасибо.

– Не переживайте вы так, – успокаивающе сказал Эллиот, увидев, как я дрожащими руками сжимаю стаканчик с горячим кофе. – На завтрашний день у вас записан всего один пациент.

– Один? У меня сложилось впечатление, что на базе работает тысяча человек. Это наше торжественное открытие, мы обслуживаем бесплатно, и придет всего один человек?

Я-то представлял, как сотрудники Подводной станции врываются в стоматологическую клинику, словно разъяренные кабаны, сражаясь за право получить лечение первыми и отказываясь выстраиваться в очереди.

– Не знаю подробностей, но пациент наверняка не срочный. Это первый прием с момента открытия стоматологической клиники. Этот пациент, должно быть, самый смелый на Подводной станции. Хм… На Четвертой базе около пятисот человек, на Третьей – около ста, на Второй столько же, и на Первой – чуть побольше. Учитывая, что около ста пятидесяти находится на искусственном острове, то да, получается около тысячи человек.

– Я ожидал, что каждый день будет приходить не менее двадцати-тридцати человек.

– Ну, сегодня воскресенье, так что на следующую неделю к вам записалось всего двадцать человек. Не волнуйтесь слишком сильно.

После этих слов я рухнул на пол, чувствуя, как из моего тела уходит вся энергия. По простым подсчетам, получалось около четырех человек в день. Напряжение немного спало, и я сделал несколько глотков из чашки, которую дал мне Эллиот.

– Все на Подводной станции знают, что стоматологическая клиника еще не готова. Поэтому пациенты начнут записываться на прием уже после того, как удостоверятся, что никто здесь не умер. Сейчас они, наверное, думают, что вы выдергиваете зубы направо и налево, причем без анестезии.

– Какое облегчение! Эти ожидания я оправдать могу.

Впервые с начала беседы Эллиот рассмеялся. Смех ему очень шел. Зубы у него были белые и ровные.

– Я провожу психологические консультации. Каждый новый сотрудник Подводной станции должен пройти психологическую оценку. Но вам, кажется, сейчас не до того. – Эллиот запнулся, глядя на нераспечатанные коробки и разбросанное медицинское оборудование.

Я испугался, что он захочет начать оценку прямо сейчас, и поспешно предложил:

– Давайте я свяжусь с вами в среду? Я наверняка освобожусь к тому времени.

Надеюсь, оно у меня и правда появится.

– Берегите себя.

С этими словами Эллиот исчез.

Я нашел и разложил основные предметы, необходимые для лечения. В коробках оказались маленькие акульи черепа, которые можно было поставить на стол. Вот бы познакомиться с человеком, который занимался дизайном этого места! От висевших на стене фотографий акул – ох уж эти белые глаза! – у меня испортилось настроение, и я снял их. Подводная станция и без того выглядела мрачно и уныло, а такие фотографии только добавляли тоски.

Наконец кофе, который дал мне Эллиот, был выпит, а клиника подготовлена к открытию. Повсюду летала пыль. Любой профессор стоматологической школы упал бы в обморок, увидев эту картину. Но на глубине трех тысяч метров невозможно было открыть окно, поэтому я молился, чтобы система вентиляции работала безупречно.

Несмотря на то что сделано было очень мало, с моего приезда прошло уже пять часов. Я не ел ничего, кроме булочки, и, чувствуя голод, покинул клинику и направился в центральную столовую.

Кафе в Центральном квартале работало по принципу шведского стола. Там были рис, кимчи и, к моему удивлению, даже вегетарианские блюда, такие как пулькоги[2] на соевой основе, пельмени с луком-пореем, вегетарианские суши и сэндвичи. Еще я обнаружил несколько различных супов на выбор. Я слышал, что здесь собрались сотрудники из восьми стран, но и подумать не мог, что на Подводной станции еда будет такой вкусной.

Я торопливо наполнил свою тарелку и принялся есть, представляясь всем вокруг как новый стоматолог. Я встретил столько людей, что почти никого не запомнил. Потом, спросив несколько раз дорогу, добрался до своего номера, где меня поджидал мой чемодан.

Я подумал, что нужно будет в качестве благодарности угостить чем-нибудь Кан Сучжон. Ах да, и Ю Гыми предложить булочку, а Эллиоту – кофе.

Захватив банные принадлежности и зубную щетку, я направился в душевую, которую приметил еще по дороге в свою комнату. В душевой было довольно много кабинок, каждая представляла собой отдельную комнатку, где можно было запереться изнутри. Двери были матовые, поэтому не составляло труда определить, занята кабинка или нет. Я осторожно попробовал воду на вкус; она была со странным привкусом, но не морской. Интересно, сколько тонн опресненной воды производилось на Подводной станции ежедневно? Я не мог вспомнить, поскольку только пробежался глазами по описанию станции.

Умывшись и высушив волосы, я вернулся к себе и открыл планшет, полученный от Прии, вошел в программу Подводной станции и узнал, что стоматологическая клиника действительно называется Deep Blue. Нажав на ссылку, я обнаружил неизвестную даже мне, работающему там стоматологом, информацию. Оказалось, что находящаяся на Четвертой подводной базе стоматологическая клиника названа в честь знаменитой гигантской белой акулы.

Насколько мне известно, большинство нападений на людей совершали именно белые акулы. Неужто такое название должно было привлечь пациентов?..

Зубы белой акулы имеют длину от трех до шести сантиметров, а нападает она, подплывая вертикально снизу и кусая свою добычу. По описанию создается впечатление, будто она вылетает из воды, чтобы наброситься на свою цель. Кроме того, белая акула очень умна и может одним махом раскусить человека пополам.

Если все эти описания были верны, то встреча с ней выглядела смертным приговором. Стараясь не представлять, как буду сражаться с большой белой акулой, я продолжил чтение.

У большой белой акулы около трех тысяч зубов. Зазубренные зубы треугольной формы расположены в три ряда. Если они выпадают или ломаются во время охоты, на их месте вырастают новые. Клиника Подводной станции, где первоочередное внимание уделялось гигиене зубов ее обитателей, была метко названа в честь Deep Blue – большой белой акулы, известной своими колоссальными размерами и грозными челюстями, благодаря которым она могла охотиться на китов.

Я поймал себя на том, что перечитал этот отрывок несколько раз.

Запомнив почти всю фразу, я понял, что смогу, по крайней мере, ответить, когда пациенты спросят: «Почему клиника называется Deep Blue?» или «Что это за череп акулы перед клиникой?». Я бы, наверное, назвал клинику просто «Белая акула» или «Акула».

Возможно, все дело в том, что ее назвали иностранцы.

Deep Blue означает… Эти слова вызывали в памяти темно-

синие глубины океана и навевали уныние. Будь моя воля, я бы переименовал клинику в Light Blue – «Легкую синеву», чтобы сделать ее более приветливой для посетителей. Но, с другой стороны, может, местные любили больших белых акул.

Зайдя на страницу записи на прием, я обнаружил, что, как и сказал Эллиот, завтра придет только один пациент. Ю Гыми. Причина визита: кариес на молярах. Теперь стало ясно, почему Ю Гыми вела себя так непринужденно. Какое снисхождение к новому стоматологу, который даже не знает, где находится его кабинет!

Я с облегчением вздохнул.

Программа оказалась простой. Можно было перенести прием или подтвердить запись, нажав на кнопку подтверждения рядом с именем пациента. Я отправил Ю Гыми уведомление, подтверждающее завтрашнюю запись. Интересно, как уведомление отображается на планшетах пациентов?

На другие дни было по две-три записи в день, но я только мельком взглянул на имена пациентов, после чего выключил планшет. У меня хватит времени, чтобы ознакомиться с этой информацией позже.

Я вынул из чемодана одежду, аккуратно разложил ее и достал спрятанную семейную фотографию. В наше время все хранят фотографии в цифровом виде, но, когда они в галерее, на них почти никогда не смотришь. Распечатав снимок и положив его где-нибудь рядом, я смогу видеть родных один-два раза в день. Раньше я никогда не понимал, зачем взрослые распечатывают семейные фотографии и ставят их на столы или на тумбочку возле кровати, вешают на стены и кладут в кошелек. Хотелось бы мне и сейчас этого не понимать.

Подводная станция слегка покачивалась. Я лег на новую кровать и мгновенно заснул.