Стань светом в темном море. Том 1

Глава 17 Спасательные капсулы Часть 4

Син Хэрян долго смотрел на экран планшета, после чего выключил его, вернул мне и твердо сказал:

– Отправляемся в Чучжакдон.

Должно быть, я улыбнулся, сам того не осознавая, потому что Син Хэрян несколько секунд смотрел на меня, прежде чем открыть рот, чтобы что-то сказать. Но его опередила София, которая разговаривала с Владимиром.

– Мы идем в Хёнмудон.

Казалось, Карлос только этого и ждал.

– Я иду с российской командой! – громко заявил он.

Син Хэрян посмотрел на стоящую рядом с ним Пэк Эён – та только вздохнула. Похоже, это было согласием всей команды. Со Чжихёк велел Николаю приберечь для него местечко в спасательной капсуле.

– Хотите, мы напишем на доске объявлений, если найдем членов команды «Да»?

София посмотрела на меня и покачала головой. Ее темно-

каштановые волосы развевались, как тонкие нити.

– Ирина и Дмитрий не из тех, кого легко убить, и не из тех, кто захочет, чтобы их товарищи рисковали ради них жизнями, – твердо сказала она.

Я вздрогнул, услышав такие слова от девушки, которой на вид было немногим больше двадцати.

Неужели это ее способ сказать, что сейчас каждый сам за себя? Я слышал, что в каждой команде своя атмосфера, но эти люди, похоже, ставили собственные жизни во главу угла.

– Что будем делать с мальчиком? – спросил я, глядя на Карлоса, который его нес.

– Ты его спас, ты и забирай, – ответил Владимир так, словно это было чем-то само собой разумеющимся.

Как холодно. Даже сибирские морозы не могут быть такими холодными. Син Хэрян забрал мальчика у Карлоса. Карлос, у которого дрожали колени, показал Син Хэряну большие пальцы и быстро присоединился к русским. Они направлялись на северную сторону.

Владимир, шедший позади всех, сказал:

– Увидимся на поверхности, док.

– Увидимся.

Владимир махнул мне рукой, потом указал на часы и сложил указательные пальцы. Казалось, этот жест был адресован Син Хэряну, но тот полностью его проигнорировал.

Пэк Эён помахала Никите:

– Увидимся позже!

– До свидания! – послышалось издалека.

После того, как инженерная команда «Да» полностью скрылась из виду, Син Хэрян сказал:

– Человек, который заперт в жилом блоке в Чучжакдоне, – кореец.

– А? Как вы это определили?

– По стилю письма, по тому, что первоначальный пост был набран на корейском, а затем изменен на английский, и по используемым смайликам. Должно быть, там госпожа Ким Гаён из Исследовательского комплекса.

Только тогда я понял, что несколько предложений в прочитанном посте были написаны на корейском, и неловко рассмеялся. Я ежедневно использую как корейский, так и английский, поэтому даже не заметил, на каком языке читаю.

Лицо Ю Гыми просветлело.

– Если Гаён все еще жива, это настоящая удача.

– Неужели? Она сейчас в ловушке. Это скорее неудача.

Со Чжихёк развернул на планшете чертеж главного двигателя и сказал:

– Главный двигатель мертв. Если электрическая система не отключена, то вышла из строя.

Он энергично постучал по планшету. О нет! Не ломай его!

– По крайней мере, оказаться в ловушке вместе с другими людьми не так страшно, как в одиночку, – заметила Ю Гыми.

На лице Пэк Эён, которая увлеченно печатала сообщение на планшете, отразилась озабоченность.

– Но ведь в таком случае кислород закончится быстрее.

Не было ни одного хорошего предложения. Неужели инженеры всегда такие пессимисты? Пришлось мне взять на себя ответственность за позитивный настрой.

– Если отправимся немедленно, то скоро всех спасем. Не волнуйтесь.

– Верно. Мы им не дадим так просто умереть, – согласилась Пэк Эён.

После обмена этими оптимистическими утверждениями мы немного приободрились, и Пэк Эён опубликовала сообщение:

Глядя, как я читаю сообщение, Пэк Эён, будто оправдываясь, объяснила:

– Я спросила на всякий случай. Один мой знакомый говорит, что никогда не знаешь, когда придет смерть, и хранит рядом с кроватью жилет для дайвинга, баллон с кислородом, парашют и огнетушитель.

«Похоже, у него психическое расстройство», – подумал я и стремительно отошел, ожидая ответа или новых постов.

Мы находились в Центральном квартале – Чуннадоне. Здесь располагались часто посещаемые рестораны, кафе и зона отдыха, а также стоматологическая клиника. Старательно избегая смотреть в ту сторону, я спросил у Ю Гыми:

– Расскажите о Ким Гаён. Какая она?

– Гаён приехала сюда, чтобы проводить исследования по восстановлению загрязнённой морской среды. Она потрясающая. Я тоже хочу поскорее получить докторскую степень… А может быть, просто все бросить, – закончила она самоуничижительно.

После того как стало известно об исчезновении Исследовательского комплекса в Чучжакдоне, Ю Гыми охватило глубокое уныние, и я решил поддержать разговор:

– А какими исследованиями занимаетесь вы, Гыми?

– Я изучаю морских обитателей.

– Например, глубоководных кальмаров?

– Ха-ха-ха. Что-то в этом роде.

Разговор сошел на нет. Видя, что Гыми все больше впадает в тоску, я осознал ущербность своих попыток поддержать беседу и замолчал.

– Гаён любит угощать всех вкусняшками.

Это Со Чжихёк, который шел впереди, подслушал наш разговор и вклинился.

– Вкусняшками?

– Онни[8] любит печь. Время от времени она арендует ресторан, чтобы приготовить пирожные макароны и печенье. Когда у нее стресс, она делает целую партию и раздает окружающим, потому что не может съесть всё сама. Примерно раз в месяц она также проводит мастер-класс по выпечке, а потом продает приготовленное на центральной площади по себестоимости ингредиентов.

Пэк Эён улыбнулась, и стало понятно, что она не раз пробовала выпечку подруги.

– У Гаён золотые руки. Она может испечь полсотни печений за раз.

– Вы их пробовали?

– Да. Я пробовала ее макароны, шоколадное печенье и такие маленькие штучки со вкусом лимона. Как они называются?

– Лимонные мадленки.

– Да, точно. Они были самыми вкусными. А у вас какое любимое печенье, руководитель Син? – спросил Со Чжихёк.

Син Хэрян перехватил ребенка поудобнее и на мгновение задумался:

– Хм… Печенье, где много миндаля.

– Не помню такого. Гыми, ты такое пробовала?

– Нет, я посещала все кулинарные занятия Гаён, но такого не помню. А ты, Эён?

– Я тоже не пробовала.

– Подозрительно.

– Миндаль трудно достать.

Я улыбнулся и пожал плечами.

– Зато звучит вкусно.

Несмотря на поддразнивания подчиненных, Син Хэрян оставался невозмутим и неторопливо шел позади всех. Мысленно я восхищался им. Даже с ребенком на спине его шаги оставались твердыми и уверенными.

– Стойте.

Услышав команду, шедший впереди Со Чжихёк немедленно замер. Вдалеке раздался грохот. Он походил на низкий раскат грома, но невозможно было определить, откуда он доносится. Внезапно станция слегка задрожала. Ю Гыми опустилась на пол, и я последовал ее примеру. После того как дрожь немного утихла, Пэк Эён заговорила:

– Это звук изгибающегося металла?

Никто не ответил. Нет. Этого не могло быть, правда?..

– Может, землетрясение? – нервно спросил я.

Син Хэрян, который был рядом со мной, покачал головой:

– Маловероятно. Станция построена за пределами сейсмической зоны и рассчитана на землетрясения силой выше семи баллов.

Эту Подводную станцию называли одной из самых защищенных. Страны, расположенные вблизи северной части Тихого океана, вложили в ее строительство огромные деньги. Даже если землетрясение вдруг произошло бы, станция в худшем случае пошатнулась бы, но никак не рухнула. Я вспомнил документальный фильм, где эксперт с гордостью рассказывал об этом, и представил землетрясение силой более семи баллов. Пожалуйста, только не это!

Со Чжихёк с тревогой посмотрел на Син Хэряна:

– Что нам делать?

– Идти дальше.

Син Хэрян помог Ю Гыми подняться с пола. Мне он руку не протянул, поэтому я встал сам. Выйдя из Центрального квартала, мы вскоре оказались в Чучжакдоне. Мост, соединяющий два квартала, был не поврежден.

Показав сообщение остальным, Пэк Эён задумчиво вздохнула и спросила:

– Что делать?

– Возможно, Чучжакдон обрушился не полностью. Мы видели, как все огни погасли, и подумали, что жилой блок тоже рухнул.

– В таком случае, возможно, обрушился только Исследовательский комплекс, а часть жилого блока устояла. Может, номер Гаён уцелел, потому что находится в конце блока?

– Даже если двери герметичны, они недостаточно прочны, чтобы выдержать внешнее давление воды. Значит, они еще не подверглись внешнему давлению?

Пока Со Чжихёк и Пэк Эён обсуждали технические аспекты того, как можно выжить в наполненной водой комнате, я не мог оторвать глаз от окна. За окном что-то проплывало и, казалось, блестело.

Это были волосы. Мимо окна проплывала прядь очень длинных светлых волос. Идущий позади Син Хэрян с силой хлопнул меня по плечу, без особых усилий развернув на девяносто градусов.

– Не смотрите. Идем.

Он толкнул меня в спину одной рукой. Мне пришлось пройти вперед, оставив окно позади.

– Только что…

Син Хэрян перестал подталкивать меня в спину и уже хотел что-то сказать, но потом подтолкнул Ю Гыми. Та побелела, но спокойно сказала:

– Похоже, у кого-то взорвалась голова.

– Что?

– Мы находимся на глубине трех километров под водой. Только представьте, какое здесь давление. Хрупкое человеческое тело взорвется, как только окажется за пределами станции. Даже останков не найдешь.

Видимо, ошметки плоти на концах длинных светлых волос были кусочками кожи головы.

Увидев мое опрокинутое лицо, Ю Гыми закусила губу и сказала:

– На станции много блондинок, но далеко не у всех такие длинные волосы.

Вспомнив колышущиеся светлые пряди, я спросил:

– Кто это?

– Это могла бы быть Анджела Мэлоун, директор Центра изучения глубоководных организмов. Или, быть может, Камилла из инженерной команды. У обеих длинные волосы. Но, наверное, это Анджела, да?

– Камилла коротко постриглась несколько дней назад, – осторожно прошептала Пэк Эён. – Сказала, что длинные волосы трудно мыть. Скорее всего, это Анджела.

– От этого зрелища у меня зачесалась голова, – пробормотал Со Чжихёк.

Он поскреб короткие волосы и торопливо прошел мимо окна.