Стань светом в темном море. Том 1

Глава 11 Выходной

Номер 38 в Пэкходоне – типичная небольшая студия, в которой стоят кровать, стол, стул и шкаф. Когда я въехал, в комнате было чисто – либо потому, что ею еще никто не пользовался, либо потому, что ее уже убрали. Считается, что Пэкходон – самый новый квартал, за исключением Чучжакдона, где расположен Исследовательский комплекс.

Волнение оттого, что у меня появилась собственная новая комната, не покидает меня даже спустя пять дней. Хотя комната была невелика и скромно обставлена, но, растянувшись на кровати, я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Интересно, почему лежать так приятно? Странно, что люди должны передвигаться на ногах, в то время как их тела естественным образом стремятся к комфорту мягкой постели.

Бросил бы я работу, будь у меня достаточно денег? Не уверен. Сколько ни думаю, кажется, что работа ради чего-то, помимо денег, приносит счастье. Будь у меня много денег, я сначала отдал бы часть маме, оплатил бы обучение младшего брата в университете, а потом просто лежал бы на кровати целыми днями. Я поворочался в постели, убеждая себя, что это тоже форма растяжки, и в конце концов встал, чтобы почистить зубы.

Четвертая подводная база построена в форме большого креста. На севере находится квартал Хёнмудон, где живут шахтеры; на востоке – Чхоннёндон, обитель инженеров; на юге – Чучжакдон, где находится Исследовательский комплекс и резиденция научных сотрудников, а на западе – Пэкходон, где живу я и другой обслуживающий персонал.

В каждом из четырех кварталов есть жилье, служебные помещения, различное оборудование, спасательные капсулы, душевые, прачечные и комнаты отдыха. Говорят, что раньше жилые помещения находились на уровне земли и люди спускались на Подводную станцию поработать, после чего возвращались на материк.

Однако с началом круглосуточной работы на станции появились временные помещения для отдыха, а позже были построены полноценные жилые дома. В конце концов большинство работников станции переселились под воду.

Еще до прибытия на Подводную станцию я согласился участвовать в сборе данных о психических и физических изменениях, происходящих во время проживания на станции. Эти данные от примерно тысячи человек могли быть использованы при строительстве новой Подводной станции в Атлантике или для научных исследований. Также я должен был собирать информацию о состоянии зубов сотрудников станции, но пациентов было меньше, чем ожидалось.

Почти все сотрудники работали посменно – по четыре бригады, по восемь часов каждая, а это означало, что они могли посещать клинику только тогда, когда позволял график. В свободное время большинство спали, ели или смотрели дорамы и фильмы, благо здесь был интернет.

Некоторые созванивались с близкими, играли в игры или занимались спортом, как упомянула Кан Сучжон. Я думал тоже заняться спортом в качестве нового хобби, но моим новым увлечением стал аквариум с медузами. Мне сказали, что исследовательская группа разводит их для научной работы. Смотреть на мерцающих медуз было все равно что смотреть на огоньки рождественской елки. Я восхищался красотой этих существ, грациозно плавающих в воде, однако время от времени насущные вопросы – например, чистка аквариума – возвращали меня к реальности, побуждая уйти прочь.

Последние несколько дней я подходил к аквариуму, пока чистил зубы, смотрел на медуз, сплевывал зубную пасту в центральном туалете, а затем, еще немного полюбовавшись, возвращался к себе. Такое зрелище не найдешь нигде, кроме Подводной станции.

Чистя зубы, я взглянул на свой планшет. Через пять секунд у меня должен был официально начаться выходной, если, конечно, не возникнет срочных пациентов. Держа в руках зубную щетку и планшет, я вышел из кабинета.

Четыре, три, два, один, ноль.

Как только обратный отсчет достиг нуля, мой статус изменился с «работает» на «выходной».

Выходной. Ах, какое славное слово!

Не просто «рабочий день окончен», а настоящий выходной. До чего же здорово!

Я был рад, что не работаю посменно, как многие другие. Конечно, в работе по такому графику есть своя прелесть, но для кого-то вроде меня, привыкшего пять дней работать и два отдыхать, гораздо удобнее иметь фиксированные выходные.

С другой стороны, у меня не было десяти выходных дней каждые три месяца, которые полагались сменщикам. Мне предстояло завидовать, когда они уйдут отдыхать, но сейчас я был доволен и, довольный, отправился в прачечную.

Как только стирка закончится, схожу на пляж. Интересно, продают ли там пиво? Надеюсь, что продают. Хотелось бы прогуляться по берегу с пивом в руке. Говорят, на искусственном острове алкоголь не продают? Ну хоть бы газированную воду предлагали, думал я, приближаясь к прачечной, примыкающей к помещению, откуда вдруг раздался грубый голос:

– Сколько, по-твоему, ты стоишь?

Обернувшись, я увидел мужскую спину. Послышалось ругательство, и я осознал, что мой переводчик знает и нецензурные слова тоже. Мужчина, рост выше ста восьмидесяти сантиметров. Внезапно он отшатнулся, и я заметил стоящую перед ним девушку.

Не успел мужчина вскинуть руки, чтобы защититься, как девушка с силой ударила его в челюсть. Голова его резко отклонилась в сторону. Словно не в силах сдержать гнев, она нанесла удар в область солнечного сплетения, и мужчина упал на пол. Ссора произошла так быстро, что я не успел вмешаться.

Нападавшей была невысокая девушка, ростом около ста шестидесяти сантиметров, одетая в спортивные штаны и футболку. Ее длинные волосы были собраны в хвост, придавая ей сходство с белкой. Пока я стоял, ошеломленный сценой, свидетелем которой только что стал, девушка подошла ко мне. Костяшки пальцев у нее были сбиты.

Несмотря на то что по всей Подводной станции были установлены камеры видеонаблюдения, охватывавшие практически все уголки, место, где стояли мужчина и девушка, странным образом не просматривалось. Получается, я – единственный свидетель?

Когда я отступил на шаг назад, девушка дружелюбно улыбнулась, успокаивающе подняла руки и сказала:

– Здравствуйте.

Она явно говорила по-корейски – наверное, потому что увидела у меня в руке Underwater Base Guidebook Korean Edition. Я прокрутил в уме ситуацию: это выглядело так, что мужчина получил удар в одностороннем порядке и потерял сознание.

Девушка тем временем подошла ко мне:

– Не помню, чтобы видела вас раньше. Вы здесь недавно?

– Э… да, недавно. Здравствуйте. Меня зовут Пак Мухён, – выпалил я и только после этого подумал, что, возможно, мне следовало дать деру. Что ж, ничего не поделаешь. Последние пять дней я машинально здоровался со всеми подряд.

– Я Пэк Эён. Рада познакомиться.

Она протянула руку, и я без раздумий пожал ее, сделав вид, что не замечаю крови на костяшках пальцев. Отпускать руку не хотелось – а вдруг теперь кулак полетит в меня? – но после неловкого рукопожатия я вежливо попросил:

– Только не в зубы, пожалуйста.

На этой станции, да и на острове Тэхандо, нет стоматологов, кроме меня. Пэк Эён взмахнула руками, будто я все перепутал.

– А? Нет, я никогда не бью без причины.

Сложно было в это поверить, учитывая то, что я видел всего двадцать секунд назад.

– Но… этот человек…

– Иногда женщинам приходится пускать в ход кулаки.

Похоже, причина у Пэк Эён и правда была, и я почти смирился со случившимся.

– Ему не нужна помощь врача? – спросил я, глядя на мужчину, который недвижно лежал на полу.

Пэк Эён небрежно покачала головой, потирая сбитые костяшки. Она-то могла за себя постоять, но вот этому парню, кажется, все же была нужна помощь.

– Вы, случайно, не из инженерной команды «Ка»?

– Да. А вы – новый стоматолог, верно?

– Верно.

Похоже, инженеры команды «Ка» все вопросы решали кулаками. Или, может, «Инженерная команда „Ка“» – это название команды боксеров?

– Доктор, вы сейчас самый обсуждаемый человек на Подводной станции.

– Потому что я новенький?

– И это тоже, но в первую очередь потому, что никто не ожидал, что здесь, в таком тесном месте, откроют стоматологическую клинику. Подводная станция – это не то место, где исполняются все желания.

– В самом деле? И как вам здесь живется? – спросил я, кивком указывая на лежавшего на земле человека.

Мне показалось, что я выразился двусмысленно, но Пэк Эён горько улыбнулась и покачала головой:

– Сейчас я немного подавлена.

– Почему?

– Со временем узнаете. Как-нибудь загляну к вам на чистку. А пока идите.

– Но здесь раненый…

А вдруг он умрет, если оставить его?

Пэк Эён тяжело вздохнула, и этот вздох смыл всю мою решимость.

– Он оскорбил меня и угрожал, потому что он крупнее меня.

– Судя по вашим словам, этот тип заслужил то, что получил… Но вдруг он умрет? – спросил я, глядя на мужчину, распластавшегося, как лягушка.

Пэк Эён холодно ответила:

– Он не умрет. Вообще-то я обошлась с ним довольно мягко.

Это пугало. Кажется, у него был сломан нос. Она начала с удара в лицо?

И еще неизвестно, как обстоят дела с его ребрами после хука в солнечное сплетение.

Я неловко кивнул:

– Если битье – это ваш мягкий способ справиться с ситуацией, то какой же тогда грубый?

– Ну что-то вроде внезапного исчезновения с Подводной станции.

Я не смог скрыть шока. Неужели это место – средоточие насилия и я легко могу попасть под горячую руку?

– Все инженеры здесь такие безумные?

– О, скажите это инженерным командам Японии и Китая. У них очень высокий процент несчастных случаев. А уж канадцы и австралийцы – те вообще коварны и опасны.

– Что вы будете делать с этим человеком?

– Ничего. Пну еще разок-другой и оставлю здесь. Когда он очнется, то сам вернется в свою комнату. Или, может быть, отправится в больницу.

Мне отчаянно захотелось сбежать. Не потому, что я боялся кулачных боев, а из-за нежелания быть рядом с тем, кто так легко применяет насилие. Однако я не мог оставить Пэк Эён одну. Кто знает, что случится? Парень, лежавший на земле, в любой момент мог встать и отомстить ей. Или она повредит ему еще что-нибудь, кроме носа и ребра.

– Пойдемте вместе.

Пэк Эён посмотрела на меня, задумалась на мгновение и кивнула. Я протянул ей самое чистое полотенце, которое смог найти в прачечной, чтобы она вытерла руки. Однако, взглянув на полотенце, она покачала головой:

– Кровь плохо отстирывается.

Неужели?

Я отправился в кафе вместе с Пэк Эён, держа в руках корзину с бельём. Только по дороге я спохватился, что, возможно, стоило оставить ее в прачечной, но было уже слишком поздно.

Пэк Эён обменивалась приветствиями с людьми, которые встречались на нашем пути: давала им пять, стукалась кулаками или даже показывала средний палец, словно в шутку. Похоже, ее здесь все знали.

Встречаясь с новыми людьми и слушая их голоса, я почувствовал, как мой недавний страх улетучивается. Оказавшись там, где множество камер видеонаблюдения и хорошее освещение, я почувствовал себя спокойнее, но все же не до конца. Пэк Эён шла немного впереди, и ее длинные волосы, собранные в конский хвост, покачивались с каждым шагом. На Четвертой подводной базе есть два кафе: «Красный коралл» и «Течение Агульяс». Я не знал, где находится второе, и мог только предполагать, что, скорее всего, не в северной части Тихого океана.

Я заказал две чашки кофе и протянул одну Пэк Эён. Мы сели за столик, держа в руках теплый кофе, и, казалось, проблемы отступили. Я глубоко вдохнул, наслаждаясь моментом спокойствия.

– Откуда это у вас? – спросила Пэк Эён, указывая на путеводитель, лежавший поверх белья у меня в корзине.

– Мне было трудно читать английский путеводитель, поэтому Со Чжихёк любезно одолжил мне свой экземпляр, – ответил я.

– Я думала, что напечатали всего десять копий, которые предназначались только для инженеров. Поэтому мне стало любопытно, откуда у вас эта книга.

– Ее сделал руководитель инженерной команды «Ка»?

– Ну… Насколько я знаю, он заказал перевод. И заплатил приличную сумму, чтобы перевод был хорошим. Наверное, он также передал несколько экземпляров на военно-морскую базу.

– Хорошо. Читать это руководство – одно удовольствие.

– Расскажите об этом руководителю Сину, когда встретите его. Возможно, он вам понравится.

Наступила тишина. Пока я пил кофе и старался выбросить из головы недавние события, Пэк Эён кусала свои маленькие губы. Наконец она сказала:

– Будет лучше, если руководитель Син не узнает о произошедшем.

Интересно, осудит ли руководитель действия членов команды? Или, может быть, Пэк Эён предотвратила угрозу, которую должен был устранить Син Хэрян?

– Почему? Я спрашиваю, потому что ничего не знаю.

– Не хочу его волновать. Руководитель Син – человек мягкий.

– Как интересно.

Мне многое хотелось сказать. Неужели мои пациенты спутали руководителя Син с кем-то другим? Или на станции есть еще один человек с таким же именем?

– Хорошо.

Значило ли это, что у него крепкие кулаки, но мягкое сердце? Или мягкое тело, но сильные кулаки?..

– Я никогда не встречал руководителя Син Хэряна. И хочу притвориться, что не видел того, что произошло сегодня.

Пэк Эён с облегчением вздохнула, услышав мой ответ.

На станции запрещено раскрывать свой возраст. Это особенно важно для азиатов. Сколько ей лет? Чуть за двадцать? Ближе к тридцати? Она выглядит очень юной – наверное, двадцать с небольшим, не старше. И похоже, она обрадовалась, что инцидент не дойдет до руководителя команды.

Со Чжихёк и Пэк Эён хотели скрыть свои действия от руководителя Сина. Довольно странно, особенно учитывая, что Син Хэрян, судя по всему, не отличается высокоморальностью.

– Спасибо.

Я уже выпил кофе, поэтому единственным звуком был тихий плеск в ее чашке. Взглянув на свою пустую чашку, я спросил:

– Я слышал, здесь очень красивый пляж. Как мне туда добраться?

– Вы можете подняться на центральном лифте на нулевой этаж, но это займет некоторое время. Или можно воспользоваться лифтом в Чхоннёндоне или Хёнмудоне, чтобы попасть на Третью подводную базу. Поверните налево после пекарни, там есть лифт до Второй подводной базы. А уже оттуда лифт привезет вас на Первую базу. Пройдете немного вперед и окажетесь на пляже.

– Спасибо.

Я ничего не понял. Наверное, лучше подняться на центральном лифте и пройтись по первому этажу. Не пропущу же я пляж? Наверняка Пэк Эён очень старалась объяснить мне дорогу, но пока я знал дорогу разве что до пекарни на Третьей подводной базе.

Можно было побродить в поисках дороги, но, честно говоря, мне не улыбалось тратить свой первый выходной на блуждания по станции. Хотелось допить кофе и вернуться в прачечную. Если неизвестный мужчина все еще лежит там, позвоню в больницу либо вызову врача, чтобы ему оказали помощь. Если он повредил челюсть или зубы, запишу его к себе на прием.

Мы сидели за столиком перед кафе, и я чувствовал на себе чужие взгляды. Люди, проходившие мимо или сидевшие в кафе, смотрели на меня так пристально, что у меня зачесалось лицо. Повернув голову, я встретился взглядом с мужчиной, который ждал кофе. Он нахмурился и ушел. Мужчина, сидевший за столиком напротив, повел себя так же. Я огляделся, не понимая, почему они так странно реагируют, но тут осознал, что объектом их внимания был не я, а моя спутница. Я посмотрел на нее.

Пэк Эён была красива, как кукла: маленькое лицо, аккуратно подстриженная челка, слегка прикрывающая брови, и иссиня-черные волосы до пояса. Она притягивала к себе взгляды окружающих. Сейчас девушка была занята тем, что перетягивала волосы в хвост, аккуратно собирая пряди вокруг лба и ушей и не обращая ни на кого внимания.

– Мужчины так и прожигают меня взглядами, – заметил я. – Боюсь, скоро меня завалят любовными письмами.

Пэк Эён улыбнулась уголками губ и уронила резинку, которую держала во рту. Я поймал ее до того, как она упала в кофе, и взял на себя роль подставки. Через несколько секунд Пэк Эён забрала у меня резинку и перехватила ею хвост.

Когда темы для разговора закончились, а чашка опустела, я решил, что пора прощаться. Пэк Эён кивнула и залпом допила кофе.

– Наденьте сандалии, когда пойдете на пляж. Некоторые психи разбивают пивные бутылки и оставляют повсюду стекло, – невозмутимо сказала она, после чего направилась в сторону, противоположную той, куда собирался я.

Я подхватил корзину с бельем и вернулся в прачечную. Нокаутированный мужчина исчез. Может быть, приезжал робот-уборщик? Если бы я не стал свидетелем происшествия, то даже не догадался бы, что что-то случилось.

Чувствуя себя несколько странно, я внезапно подумал о том, что Подводная станция похожа на огромную тюрьму. Я вошел в прачечную, представляя, что подобное насилие случалось здесь десятки раз, и меня встретил мужчина в футболке с изображением большой акулы. Я машинально поздоровался и представился. Он складывал черную одежду в сушилку.

Я засунул все свое белье в одну стиральную машину, кроме белого, которое поместил в соседнюю.

Запустив стиральные машины, я вернулся к себе, лег на кровать и начал читать путеводитель по Подводной станции. Первая глава была посвящена эвакуации. Листая книгу, я задумался: почему путеводитель не начинается со знакомства со станцией? Нумерация страниц была беспорядочной, как будто при редактировании последнюю главу перенесли в начало. Я продолжал читать, ворочаясь с боку на бок.

Прибыв на станцию, я узнал, что здесь может находиться от 400 до 500 человек. Навалившись подбородком на подушку, я подумал, что в случае чрезвычайной ситуации шансы попасть на спасательную капсулу крайне малы.

Текст был тяжелым для чтения. Господин Син Хэрян старательно дополнил перевод собственными комментариями. Просматривая страницы, заполненные информацией о путях эвакуации и пометками с их критикой от Син Хэряна, я почувствовал, что меня одолевает дремота, и сам не заметил, как заснул с путеводителем под головой. Мне снилось, что я плаваю в окружении рыбок, словно русалка.