Среди чудес и кошмаров

Глава 26

Утро началось на заре. Атали сообщила, что сегодня я переезжаю в дом своего покровителя, потому что он прибывает вечером.

Она критически осмотрела меня, как будто за ночь я могла нанести значительный ущерб своей внешности.

По мнению наставницы, так и случилось, она взялась за восстановление со всей основательностью и упорством. Даже одержимостью.

– Ты слишком спокойна, а я волнуюсь! Должно быть наоборот! Мальта, ты должна быть внимательна и собрана. Если уж тебе удалось войти в круг красавиц, надо соответствовать.

Я расхохоталась. Сказывалось напряжение последних дней. И, к своему стыду, я действительно волновалась перед встречей с Йотуном.

Но Атали истолковала мой смех по-своему и разозлилась.

– Ты не думаешь о себе как о наложнице! Пойми наконец, от твоей веры или неверия ничего не зависит. Ты ею станешь! Что я говорила об иллюзиях?

– О них можно обжечься…

– Ну, слава магии! Хоть немного ты слушаешь! Так вот, ты близка к тому, чтобы не просто обжечься, а окатить себя кипятком. Я не хочу положить твою заколку в ту особенную шкатулку. Подойди к зеркалу! – резко приказала она.

Когда я подчинилась, Атали встала сбоку чуть позади меня.

– Не знаю, насколько его интересует твой магический дефект, но то, что он увидит совершенно точно, это… – ее руки легли на мою талию и немного сжали. – Тонкую талию, плавные бедра, неплохую грудь, не слишком большую, но и не маленькую, хорошенькое, наивное личико. Ты больше не тощая оборванная человечка, Мальта. И если тебя успокаивают слухи о нелюбви Йотуна к людям, то напрасно. Ты, вероятно, не знаешь, и, возможно, я пожалею о том, что сейчас скажу, но… у нашего короля… есть человеческая наложница.

– Наложница? – я удивилась, что тролльчанка так называет ведьму Орию.

– Да. Он даже устроил для нее коронацию, называя королевой. Значит, ты – это возможность Йотуна подтвердить приверженность своему королю.

Атали отпустила меня и жестом приказала снова сесть.

– Если надежд нет, то они не рухнут, – ворчливо сказала она. – Нужно знать свое место, тогда избежишь разочарований и ненужной боли. Твои наряды – это твоя броня, вежливость и покорность – надежная маска, скрывающая чувства и мысли. Тебе нужно сосредоточиться на том, чтобы скопить небольшое состояние и…?

Она вопросительно взглянула на меня.

– И не сойти с ума, – продолжила я.

– Вот именно. Все-таки в голове что-то держится. Значит, ты не так безнадежна.

Наставница принялась накладывать мне на ногти остро пахнущий состав, от которого они становились красными, как лепестки цветка, гладкими и блестящими.

Я моргнула… алое с алым.

* * *

Троллий король прошел в свои покои.

– Не могу выбросить из головы этих карлингов, – сказал он.

Люк вскинул голову.

– Что вас тревожит, мой король?

– Да какое-то смутное беспокойство. Что-то мне не нравится… этот Исмар. И твоя мысль о том, чтобы обезглавить это сборище, пока оно не начало представлять угрозу, кажется мне все более интересной. Даже учитывая проблемы, которые могут возникнуть.

Король хлопнул в ладоши, и появился камердинер.

Он принес свежую одежду. Одно алое одеяние должно было сменить точно такое же алое, только с той разницей, что верхняя куртка была расшита красными кристаллами. Его величество начал переодеваться, но продолжил рассуждения:

– И все эти разговоры о том, что карлинги, люди и чистокровные равны. И что даже хуже, что им не нужен король, достаточно какого-то защитника. Пахнет мятежом.

Король ненадолго замолчал, терпеливо дожидаясь, пока камердинер справится с тугими застежками. Тогда он заговорил вновь:

– Каждый должен знать свое место. В этом есть порядок. Когда же заведенный порядок нарушается, то все погружается…

– В хаос, – закончил за короля Люк.

– Именно. Нет, нельзя оставлять этих карлингов без внимания. Как и нельзя полностью полагаться на мнение ведьмы. Нет, нам нужно больше разузнать. Ты, Люк, сможешь отправиться к ним и оценить опасность или безвредность этих полукровок.

На щеках Люка вспыхнул вполне человеческий румянец.

– Да! Ты вызовешь у них расположение, а значит, так будет проще оценить, достаточно ли будет принять у этого Исмара присягу или потребуется другое вмешательство. Более радикальное.

Король выглядел довольным. Он разгладил ткань на груди, хотя никаких складок не было, его костюм сидел совершенно.

– Но, ваше величество, это будет означать, что мне придется оставить вас на несколько дней…

– Да, лучше понаблюдать за ними… Понюхать воздух, которым они дышат.

Лицо Люка закаменело.

– Как ваша Тень… могу ли я отлучиться так надолго? – уже напрямую спросил он.

– Думаю, я справлюсь. В таком деликатном деле я могу положиться только на тебя. И еще такая удача… твое происхождение собьет их с толку. Они увидят перед собой карлинга, но не чистокровного.

Люк коротко поклонился. Но ему явно не понравился приказ короля, впрочем, спорить он не решился.

– И Йотун возвращается. Так что совсем уж без Тени я не останусь, – король рассмеялся, довольный собой.

А я почти ощутила разочарование Люка. Король унизил его и даже не заметил этого.

– Идем, самое время засвидетельствовать свое почтение ее величеству.

Мне стало интересно. Я еще не видела королеву троллей.

Она оказалась невысокой, миниатюрной женщиной. У нее был болезненный вид из-за тусклой серой кожи, с россыпью мелких темных пятен на щеках.

В отличие от наложниц, к виду которых я успела привыкнуть, королева отличалась скромностью. Ее фиолетовые волосы были заплетены в простую косу, она была одета в свободное бежевое платье. Никакой помады и блестящей краски на веках. Но глаза обладали притягательностью, большие и темные, обрамленные длинными ресницами.

Она сидела в окружении своих придворных дам. Некоторые обладали очень темной, почти черной кожей, и носили куда более роскошные наряды, чем их госпожа. Говорит ли это о пренебрежительном отношении двора к своей королеве?

– Моя дорогая, – приветствовал супругу король.

Дамы расступились и поклонились королю.

– Муж мой, – ответила ему королева.

– Как поживает наш сын?

Няня вынесла младенца, и король взял его на руки на несколько мгновений. Он вгляделся в крошечное личико.

– Он уже похож на тролля. Наш наследник.

Он вернул дитя няне.

– Вы останетесь отобедать со мной? – спросила королева.

– Увы, меня ожидают дела, не требующие отлагательств.

Весь визит короля к жене занял от силы минут пять. Он не сказал ей ничего сверх пустых вежливых фраз, и, кажется, оба испытывали неловкость в обществе друг друга. Как незнакомцы, которые не знают, что сказать друг другу.

С Орией он был более красноречив и расслаблен.

* * *

– Ты вообще слушаешь, что я говорю. Мальта?!

Я взглянула на Атали, понятия не имея, что она мне пыталась втолковать.

– Ты опять… ох, может твой покровитель покажет тебя целителям. С этими припадками надо что-то сделать. Тебе не помешает успокаивающий состав.

– Ничего… все хорошо… – я взглянула на свои руки, – Очень красиво. Спасибо.

Маска вежливости в этом случае весьма кстати.

– Если не обновлять, то цвет померкнет. Но ты научишься, – Атали ласково провела рукой мне по щеке.

Иногда так делала моя мама, когда хотела успокоить или ободрить.

– Думаю, нужно скорее передать письмо Люку, – сказала я. – Чтобы помочь Тиссе.

– Успеется.

– Сегодня. Нужно сделать это как можно скорее, – настаивала я.

– Хорошо, если тебя это хоть немного успокоит, то я схожу во дворец.

Она помолчала, взглянула на меня с подозрением, а потом спросила:

– Ты что, читала тролльи книги?

– Нет, – совершенно искренне ответила я.

– Есть одна мудрость, которая пришла мне на ум. Это очень древний трактат, он… как бы это сказать, вышел из моды. Но раньше считалось хорошим тоном, что наложницы могут поддержать философскую беседу, сидя с магами в гостиной.

– И что же это за мудрость? – спросила я больше из вежливости, чем из интереса.

– «Кто спасает одну жизнь, спасает целый мир». Ну, да… откуда тебе знать об этом.

Слова заставляли задуматься. Жаль, что трактат, содержащий такие мысли, оказался забыт. Я бы хотела его прочитать.

Но на этой возвышенной ноте наставница отправила меня к тролльчанке, которая с помощью нитей, горячего воска и всяких ароматных масел… сделала мою кожу очень гладкой. В процессе было не до философии.

К счастью, я смогла «убежать», проследив за Атали. Она выполнила мою просьбу и отправилась во дворец, где ей удалось встретиться с Люком. Их разговор занял немного времени, но Атали передала мое письмо и повторила просьбу помочь Тиссе.

Люк выслушал внимательно… и сказал, что подумает, как это лучше сделать. Главное, Тень не ответил решительным отказом. Я удостоверилась, что он прочел письмо и, судя по сосредоточенному выражению его лица, воспринял серьезно.

Мне стало как будто легче дышать, хотя я и понимала, что до спасения мира еще очень далеко.

И между тем близился переезд в дом Йотуна. Мои вещи были уложены в два небольших дорожных сундука.

Мы с Вингой сыграли последнюю партию в Битву Троллей. Я была ужасно невнимательна, поэтому сокрушительно проиграла.

– Ты можешь лучше, – усмехнулась тролльчанка.

Мы заново расставили фигуры, Атали застала нас в середине игры.

– Пора, Мальта.

– Всего пару минут, – попросила Винга.

Наставница скрестила руки на груди и уставилась на доску.

– Смотри сюда, человек, – Винга коснулась фигурки моего мага. – Следующий ход должен быть таким.

Она передвинула фигурку, угрожая своей цитадели.

– Мне нужно будет сделать так, чтобы выгнать твоего мага, – тролльчанка подвинула свое чудовище.

– А ты…

Но я поняла раньше… вдруг все стало предельно ясно.

Я сделала ход королевой.

Винка радостно рассмеялась.

– Верно.

Одним движением она смахнула все фигуры.

– Ты бы победила в три хода, если бы мы продолжили.

Она поднялась и кивнула мне, как будто нам не предстояло разлучиться на неопределенный срок или даже навсегда, а мы увидимся через четверть часа за ужином.

– Прощай, Винга, – тихо сказала я ей вслед. – Спасибо тебе.

Но она не обернулась.

Мы с Атали сели в карету.

– Ехать недалеко, – сказала наставница.

Я почувствовала, как холодеют мои руки, а живот сводит от страха.

– Знаешь, когда я стала наложницей, покровитель, который сделал мне предложение… он был… мягко скажем, не тем, о ком были мои мысли.

Она вздохнула и подперла висок рукой, оперев локоть на небольшой выступ в дверце.

– Ты наверняка думаешь о каком-то человеке, который остался за туманами.

Ее глаза в полумраке озорно блеснули.

Я прикусила губу, понимая, что не стоит раскрывать свои мысли.

– Нет, – коротко ответила я.

– Хорошо, – она похлопала меня по коленке. – Это правильно. Потому что иначе тебе пришлось бы выкинуть его из памяти. Точнее, не выкинуть… а похоронить очень и очень глубоко. С того мгновения, как ты переступишь порог дома своего покровителя, начнется новая жизнь. И не бойся слуг. Постарайся себя поставить так, чтобы они тебя уважали.

Я ерзала на сидение. Платье было слишком тяжелым и сковывало движения. Я понимала, что Атали желает мне добра, но я больше не хотела слушать о жизни наложниц.

Видно, она почувствовала мое настроение и замолчала.

– Опусти вуаль. Мы подъезжаем.

Сердце пропустило удар.