Спаситель

Глава 41

Миха

Да уж. В жизни всегда найдется место подвигу. И держаться подальше от этого места не вышло. И если бы Миха верил в предназначение и богов, то решил бы, что в этом, собственно говоря, его предназначение и состояло.

А как иначе?

Он ведь понимает, что такое Система. Точнее не то, чтобы совсем, но всяко знает о цифровом мире чуть больше их всех, собравшихся, глядящих друг на друга пренастороженно.

Нервно кусает губы Миара. И Винченцо сжимает кулаки. Джер мрачен.

Наемники.

Карраго…

На золотом крыльце сидели… впору считалочку считать, выбирая подходящую кандидатуру. Или к этому миру другая подойдет. Там, где вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…

— Пожалуй… — в душе тоскливо и никакого приступа героизма Миха не ощущает. — Я пойду…

— Почему ты? — Джер хмурится еще больше. — Я могу! У меня и права есть! Эти… как его…

— Есть, — согласилась Миара. — Только ты понятия не имеешь, что с правами делать. И вообще… они пригодятся, думаю. Система, как бы смешно это ни звучало, лишь часть системы. И восстанавливать её придется потом, извне. Подключать отдельные локации, исправлять ошибки. Без прав администратора это будет сложно сделать.

Рыжая Аи лежала себе тихонечко.

Сердце бога…

Какое она сердце? Хотя… бестолковое. И трусоватое, кажется. И детское совершенно, пусть и выглядит она постарше Джера.

— Если уже говорить о системе, то проще мне… — Миара сцепила руки на груди. — В конце концов, я что-то да усвоила. Основы, конечно, но на первое время хватит. А там, дальше…

— Надо же, — Карраго вяло хлопнул в ладоши. — Какое стремление к самопожертвованию. Ты не заболела, душа моя? Я бы предпочел исходить от обратного. Кто в нашей компании наименее полезен…

Тень сделал шаг назад.

И сына за спину задвинул. Оскалился, положив руку на клинок. Он вот явно не ощущал в себе желания пожертвовать жизнью ради блага человечества.

— Я тоже готов, — сказал Винченцо, поднимая руки. — Нам всем стоит успокоиться…

— И попробовать другой способ, — Карраго произнес это с насмешкой.

— Но… она же…

— Она ребенок, который, как я понимаю, влез в папочкину лабораторию, желая поиграть с запрещенными артефактами, — Карраго склонился над телом Аи и провел ладонью над головой. — И да, согласен, её возвращать нельзя. Она вполне способна натворить… дел. Но и верить ей оснований не вижу. Она пыталась выбраться, находясь внутри… чем бы они ни было. И у нее не вышло. Это логично. Большинство ловушек намеренно делают такими, чтобы выбраться из них без посторонней помощи было сложно. Но мы, относительно ловушки, находимся вовне. Так что…

Он подошел к Ице и попытался сдвинуть её тело.

То не поддалось.

Миха подошел с другой стороны, чем заработал одобрительный кивок.

— Давай…

Тело было материально. Плотное. Теплое. Живое… и неподвижное.

— Погоди, — Карраго махнул рукой. — Попробую просто разбудить её. Возможно, что-то да подскажет.

Он положил руку на шею. Потом — на грудь…

Наклонился, словно желая прислушаться к дыханию… и Миха не успел понять, как это произошло. Вспышка… и… тело Ицы сползает с алтаря. А его место занимает другое.

— Вот старый… засранец, — Миара добавила еще пару слов, весьма душевных. — Можно подумать, что его кто-то стал бы останавливать…

— Я бы стал, — признался Миха и заработал пару недоуменных взглядов. — Система… как я понял управляет всем, чем в принципе можно управлять. А теперь Карраго управляет этой вот… Системой. Попытается…

Молчание

И смех.

Миары. Громкий, захлебывающийся, лающий смех.

— Этот… этот старый… засранец… все-таки стал богом.

Фигура Карраго мигнула и раздвоилась.

И одна отделилась от другой. Она была полупрозрачна, но все же была.

— Видишь, радость моя, никто не понимал меня так, как ты, — насмешливо произнес он.

— К тому же бессмертие, да? — Миара вытерла слезу.

От смеха, не иначе, выступили.

— Тебе ведь было некуда возвращаться… твое тело…

— Год или два, или десять… ты сама видела.

— У Древних есть…

— Их чудесные медицинские капсулы… ты бы знала, дорогая, сколько у них всего было… и хорошо, что осталось в прошлом.

— Почему⁈

— Потому что иначе я не стал бы тем, кем являюсь. Как и ты. К чему нужны целители, если практически все болезни способна излечить одна машина? Пусть устроенная сложно, дорогая, но…

— Но создать её куда проще, чем вырастить целителя? Так? — произнесла Миара тихо. — У нас строители големов…

— Низшие маги, которые на другое не способны.

— У них…

— Именно.

— Но… все равно.

— Капсулы, сколь понял, мне не помогут. Они способны поддерживать жизнь, однако тоже не бесконечно. А я и так прожил дольше, чем суждено обычному человеку. Хотя…

Улыбка его слегка отдавала безумием, что заставило Миху нервничать.

— Древние умели создавать тела и внедрять в них разум. Если с телами и у нас получалось неплохо, то разум… разум — иное. Быть может, когда-нибудь мне захочется покинуть это вместилище. Хотя… не уверен. Если бы ты знала, дорогая, сколько всего здесь. Это похоже…

Взмах руки.

И пирамида исчезает. Остается лишь камень с парящим над ним телом Карраго. Правда, теперь создается ощущение, что тело это перестает быть похожим… на человеческое?

В смысле, живое.

Оно словно покрывается тонким слоем золотой пыли.

Или не пыль это?

Миха не удержавшись, коснулся… металл? Поскрести?

— Не стоит, — Карраго-иллюзия качает головой. — У тебя не получится. Чтобы произвести замену нужно согласие…

Вокруг беззвучно меняется пространство. Оно раздвигается и заполняется высокими, даже не в потолок — в небеса уходящими — полками. И книги теснятся, жмутся на них.

Их число — бесконечно.

— Это… это… — Миара медленно поворачивается. А вот наемники держатся друг друга и, кажется, не слишком верят, что получится уйти. — Это… что?

— Это малая часть внутренней информации. Я и сам пока не слишком способен оценить весь объем. Но… знания, дорогая… они всегда были моей истинной страстью. Ты, безусловно, прекрасна, но книги… книги влекут меня сильнее. Так что, не стоит горевать…

— Мы и не собирались, — проворчал Винченцо.

— Могли хотя бы вид сделать.

Карраго улыбался.

Смеялся?

Почти. И выглядел чуть моложе… спокойней?

— Погоди, — Миха отвернулся от библиотечных дебрей, навевающей печальные мысли о непознаваемости мира, поскольку нормальный человек познать всю эту книжную премудрость явно не способен. — Как ты… почему ты… разговариваешь?

— Не совсем я, это визуализация. Не думаю, что тебе приятно было бы беседовать просто с голосом.

— Спасибо. Но я не о том. Ты… быстро приспособился. Меж тем они…

Ица лежала рядом с рыжей. И уже не выглядела взрослой, снова став собой, прежней.

— Аи была ограничена. Система в последний момент осознала, что происходит взлом, поэтому, не способная предотвратить его, она запустила протокол… как понимаю, последнюю ловушку. Разум девушки угодил в нее и вынужден был остаться. Права её ограничены. И использовать ресурсы Системы она не могла ввиду этой ограниченности. Патовая ситуация, когда и система не способна использовать разум, полагая его враждебным. И разум не может воздействовать на систему, вновь же ввиду враждебности. В результате они уравновесили друг друга и одновременно ограничлили.

— А Ица?

— Эта замена — последний этап работы ловушки. И предполагает, что тот, кто извлечет разум нарушителя, будет действовать согласно правилам. Тем паче, девочка прошла идентификацию.

— Но почему она…

Не появилась так же, как Карраго?

— Она все-таки ребенок, — сказал он. — А система… это довольно сложно. И неприятно. Болезненно даже. Я прожил долгую жизнь. Учился… многому… не морщись, душа моя, ты лучше других понимаешь, что учение не всегда бывает легко и приятно. Как бы то ни было, но мои знания в целом шире, а разум более… приспособлен к изменениям. Я просто сумел её услышать. И сделал предложение. Дитя согласилось. Система тоже не протестовала.

— Почему она спит? — Джер опустился на колени рядом. — Она проснется?

— Это шок. Переход нельзя назвать безболезненным. Просто в отличие от девочки, я умею терпеть боль.

Карраго коснулся лица, которое чуть дернулось.

— И знаю, что она пройдет…

— Тебе до сих пор… — Миара сделала шаг навстречу.

— Не стоит жалеть. Особенно меня. Хотя… ты так и не избавилась от этой дурной привычки.

— Почему дурной?

— Целитель, поддаваясь жалости, сжигает себя. А ты, девочка моя, никогда не хотела понять, что важнее умение сохранить себя, а потом уже жалость… но это не важно. Боль — всего-навсего боль. К ней можно привыкнуть, да и то, сколь понял, она пройдет, когда разум мой окончательно приспособится к Системе. Так что надо подождать…

— А мы? — уточнил Миха.

— Вы… возвращайтесь. Я слышу… да, определенно… есть попытки установить сигнал… повреждения сектора весьма серьезны, и когда вы уберетесь, наконец, прекративши лить по мне слезы…

— Не дождешься, — Винченцо буркнул это в сторону. А Карраго сделал вид, что не услышал.

— … я запущу процесс востановления. Полагаю, он займет некоторое время… затем… это хорошее место. Здесь есть инструкции практически на все случаи жизни. Так что… идите. Не мешайте разбираться.

Полки с книгами раздвинулись.

— А что с нею делать? — Миара не удержалась и пнула рыжую под ребра.

— Понятия не имею… возьмите с собой, там определитесь. Мне она тут точно не нужна, — фигура Карраго мигнула. — Энергия… потребуется энергия… в общем, убирайтесь, пока можете.

Дорога возникла прямо под ногами.

Вот тебе и город Изумрудный с Гудвином вместе. Причем этот, в отличие от того, книжного Гудвина, вовсе не мошенник, что выбрал себе маску колдуна.

Этот — настоящий.

— Я возьму, — Миха поднял тело Ицы. — Карраго… ты…

— Не беспокойся за меня, чужак, — чуть поклонился Карраго.

— Да я как бы и не за тебя. Мне за мир тревожно. Знаешь… есть у тебя такое вот в характере… недоброе.

— Эй, — Миара похлопала рыжую по щекам. — Открой глазки, идиотка…

— Время покажет, — только и ответил Карраго.

Ступенек больше не было.

И города вокруг.

Теней. Людей. Ничего. Только неровная, ноздреватая какая-то чернота окружающего пространства. И нить дороги, протянувшаяся посреди этой черноты. Не камень… асфальт?

Что-то похожее.

Мягкое.

И все равно каждый шаг отдается болью. А чернота накатывает, поторапливая, и Миха сам не заметил, как перешел на бег.

Ица по-прежнему не шевелилась. То ли спит, то ли в глубоком обмороке. То ли… о последнем варианте Миха старался не думать. В конце концов, стоило ли верить словам Карраго? Он лжет, как дышит… когда считает нужным?

Посчитал ли?

Рядом Миара. Тоже бежит.

Джер впереди.

Наемники… и рыжая тут же, может, не слишком рада безумной их компании, но не отстает.

— Скоро… запустится процесс… полное форматирование… любая информация в локусе будет уничтожена! Мы не успеем… не успеем…

— Заткнись, дура, — рявкнула Миара. — И ногами двигай.

— Он… вы все… варвары… он не справится… Система… нуждается в реорганизации… переустановке… глобальный перезапуск…

Миара щелкнула пальцами, и девушка замолчала.

— Бесит, — сказала магичка. — Вин, приглянь за этой дурой, чтоб шею не свернула себе ненароком.

Граница появилась из ниоткуда. Серая полоса на черной черте. И по черноте расползаются нити, которые вплетаются в дорогу, поддерживая её. И Миха с радостью переступил эту вот границу.

И чернота, колыхнувшись было, отступила.

Следом вывалилась Миара.

И рыжая, которую тащил за руку Винченцо. Наемники…

А граница прозрачная обрела вдруг плотность.

— Все… — Миара согнулась, сглатывая слюну. — П-прибыли…

— Добро пожаловать, госпожа… — церемонно поклонился высокий мужчина со смуглым лицом. — Позвольте выразить свое восхищение…

— Цаи! — рыжая после перехода снова обрела голос. — Цаи! Ты не деструктурировался! Ты… тут! Цаи, я приказываю тебе взять под контроль эти… личности… ограничить уровень их допуска…

— Как есть дура, — Миара покачала головой.

— Боюсь, госпожа Аи, это вне рамок моей компетенции. Как и вашей.

— Но…

— Ваша дееспособность ограничена.

Хорошо. Одной головной болью меньше. А вот рыжая явно удивилась. И неприятно. Она открывала и закрывала рот, но не находила слов.

— Будешь много болтать, — Миара разогнулась. — Я тебя снова отключу. А то и вовсе сотру…

— Боюсь, это невозможно… — заметил Цаи, чем бы он ни был. — Отключение личности вне наличия её биологического носителя приведет к полному исчезновению данной личности, что противоречит исходным установкам…

— Тогда отправлю отдыхать. Еще лет на двести-триста, — Миара восприняла отказ с легкостью. — Я тебе как целитель говорю, что здоровый сон очень полезен для здоровья. Девочка еще не очнулась?

— Нет, — Миха поправил голову Ицы, которая съехала с плеча. — Глянешь?

— Попробую… знаешь, это довольно интересно, то, что здесь — почти как там и даже лучше. Клади её…

Мраморное ложе изящных форм возникло из ниоткуда.

— Вот сюда и клади. И отойдите… особенно ты.

— Цаи, я требую пересмотра дела! — рыжая топнула ногой. — Обеспечь связь с координатором… кто сейчас исполняет функции главного координатора?

— Он, — Древний указал на Джера, который, пусть и держался в стороне, но следил за каждым движением Миары, кажется, не слишком веря, что у нее что-то получится.

— Что⁈

Рыжая повернулась к Джеру.

И к Древнему.

И опять.

— Как… он же… он же варвар! Дикарь!

— Сама дура, — не поворачиваясь к ней, отозвался Джер.

И Цаи величественно кивнул, надо полагать, соглашаясь с определением.

— Но… но… как он может управлять хоть чем-то⁈ Он же ничего не понимает! Ровным счетом! А еще система повреждена! Её захватил враждебный разум с явными признаками психопатии!

И вот главное, даже возразить нечего.

И не хочется.

— Ты должен… ты просто обязан что-то сделать!

— Боюсь, — Цаи изобразил поклон. — Любые действия подобного уровня находятся вне моей компетенции. Кроме того, согласно получаемым мной данным, в настоящее время происходит стабилизация процессов…

— Старый засранец получил-таки вечную жизнь, — Винченцо встал рядом. — И огромную, можно сказать, бесконечную лабораторию для экспериментов…

— Сомневаюсь, что он будет столь свободен, как ему представляется, — ответил Миха.

Миара ощупывала тело девочки, что-то боморча под нос. Вряд ли ругательства. Впрочем, выражение лица её было скорее задумчивым, чем встревоженным. Следовательно, что бы ни происходило с Ицей, это не угрожает жизни.

В данный момент времени.

— Эта система их, как я понял, управляет всем…

— А кто-то управляет Системой, — завершил Миха. — Цаи… вас так зовут? Скажите, Система ведь имеет внутренние ограничения? Запреты? Скажем, что-то, что не позволит причинять вред людям?

— Мне не известна базовая конфигурация, однако полагаю, что вы правы, — отозвался Цаи.

— Это логично. Люди создали нечто… всеобъемлющее, с огромными возможностями, которых хватило бы, чтобы уничтожить человечество. И люди поместили в центр этого чей-то разум. И не думаю, что они столь наивны, чтобы полагаться исключительно на добрую волю этого разума. Так что, если Карраго рассчитывал на всемогущество, то, боюсь, его ждет разочарование. Хотя… говоря по правде, думаю, что он знал.

— Откуда?

— Он не глуп. Да и ты тоже, Вин. Если бы дал себе труд подумать, то сам бы догадался.

— Пожалуй.

— Вин, — Миара протянула руку. — Силой поделись…

— Тут это… — Джер сунул палец в ухо, отчего рыжую девицу просто-таки перекосило. — Карраго говорит, что в башне нежить… знакомая. Ирграм, похоже, не помер.

— Надо же… — Миара даже отвлеклась ненадолго. — Какой… живучий.

— Ага… Система его идентифицировать не может. Точнее сперва она его определила… потом Карраго нашел противоречие. Система предлагает ликвидировать. Но… как-то оно… неправильно. Ага! Точно… он теперь… нас нашел.

— Уничтожать надо было раньше!

— Нет. Он… связан как-то с частью системы… другой частью, не с ним. И контакт зафиксирован. А еще он тела относит в модули, — Джер полуприкрыл глаза. — И Система… или Карраго… они еще немного по-разному воспринимаются… в общем, она говорит, что без модулей мы долго не протянем.

— Модули — это хорошо, — Миара разогнулась. — Её разум в шоке и не совсем здесь. Она… она будто и тут, и там. Карраго!

Рев этот заставил Миху вздрогнуть.

Откуда в хрупкой женщине столько голоса?

— Я знаю, что ты меня слышишь! Мы так и не поговорили… девчонка связана, и та сторона её тянет… я не уверена, что можно разрывать связь! В общем, явись!

— Это так не работает, госпожа, — заметил Цаи. — Система должна стабилизироваться. Затем необходимо провести…

Призрачный Карраго соткался из воздуха.

Работает, не работает…

Главное, орать правильно.

— А я и соскучиться не успел, — произнес Тень куда-то в сторону. — Может, если тут все, а мы не особо нужны, то мы вернемся? Пока ваш Ирграм не передумал и не решил нас сожрать. Так, на всякий случай…

— Боюсь… — Карраго развел руками. — В данный момент времени невозможно. Я запустил процессы восстановления, но это долго… и пока не будет завершена хотя бы первая стадия… дело даже не в моем желании. Нельзя просто вынуть из груди одно сердце и поставить другое…

— Как сказать, — Михе вспомнилось, что в принципе-то можно.

— … и надеяться, что замена пойдет без последствий. Эта ваша Система прекрасна изнутри… почти совершенна… но она заболела. И теперь, я как и подобает целителю, пытаюсь её излечить.

— А мы при чем?

— При том, что процесс перемещения сознания — тоже часть Системы. И я, признаться, не уверен, что…

— Он издевается? — уточнил Тень с надеждой.

— Я предупреждаю, что если ты сейчас попробуешь вернуться, то не факт, что вернешься… или вернешься в свое тело… или, если в свое, то всецело сохранив разум, — жестко оборвал Карраго. — Наберись терпения. Я уже получил доступ ко внутренним локациям. Башня под моим контролем… почти полностью…

— Очень успокаивает, — Тень не удержался от издевки. — Особенно «почти».

— Ирграм появился донельзя вовремя, идиот! — рявкнул Карраго. — Как вы думаете, сколько здесь находитесь?

— Пару часов?

— Пару дней! И ладно они, — палец указал на Миару и Миху. — Их успели поместить в капсулы, а те следят, чтобы не случилось вдруг обезвоживания или иной какой беды. Но вас-то переход застал вне капсул!

— Это запрещено! — пискнула рыжая. — Это же… это же основы техники безопасности! Элементарно…

Подзатыльник Тени заставил её заткнуться. Надо бы сказать, чтоб полегче. Мозгов у девчонки и так не сильно много, а тут и последние отобьют.

— Так что, как вернетесь… а я надеюсь, что вернетесь… скажете Ирграму спасибо.

— Всенепременно.

— Убить не пытайтесь, — заметил Карраго. — Я в принципе не уверен, что его можно убить. Он стал чему-то… даже не нежитью, чем-то куда более сложным. Такой симбиоз материи и энергии, причем структурированной… не представляю, как это стало возможным…

— Зеркала, — напомнила Миара. — Ты должен сказать о зеркалах… раз уж все равно больше заняться нечем.