Спаситель

Глава 36

Винченцо

Миара возникла не сразу.

Точнее она появилась.

Исчезла.

И появилась снова. Её фигура замерцала, словно Миара пыталась выбраться из ловушки, но в конечном итоге обрела плотность. Мрачный взгляд её, скользнув вокруг, задержался на Винченцо.

— Ты, — сказала она, вытянув руку. — Опять во что-то вляпался… и ты тоже.

— В каком смысле?

Винченцо несколько не так представлял себе встречу. Не то, чтобы он ждал объятий и признаний в любви, скорее случись такое, он бы насторожился. Но хотя бы толику беспокойства можно было проявить? Он ведь, как Винченцо понял, исчез для Миары.

А теперь появился.

— Что за… — она осмотрелась. А потом уставилась на Цаи, который застыл с видом горделивым, но хотя бы примерять обличье кого-то из родных не стал. — Это ты собирался меня прочитать!

— Браво, — Цаи изобразил поклон. — Для той, которая обрела способности не так давно, ты показываешь неплохие результаты. Сумела защититься.

Миара чуть сморщила нос.

— Статус? — поинтересовалась она.

— Координатор… внутреннего пространства. Лицензированная копия личности.

Показалось, что Миара вздохнула с облегчением.

— Отлично, — она явно обрадовалась. — Я… надеялась, что кто-то да уцелел. Информация… её все же слишком много. и она… совсем иная.

Миара осмотрелась.

— Зачем ты захватил моего брата?

— Я пригласил его. Меня… образно говоря, разбудило изменение внутренних параметров пространства, которое можно было идентифицировать, как эхо присутствия. Подключения. Понимаешь?

— Кое-что, — Миара подхватила юбки. — Что ты можешь?

— В рамках внутреннего пространства — многое. У меня первый уровень доступа, выше лишь…

— Администрирование, — она кивнула. — Отлично… очень даже отлично. Третий сектор?

— Заражен.

— Это я и без тебя знаю.

Винченцо почувствовал себя лишним. И даже обида колыхнулась в душе, такая вот, детская совершенно, которая случается, когда твои друзья начинают увлеченно беседовать друг с другом, тебя же вовсе не замечая.

Впрочем, он вспомнил, что друзей у него особо и не было.

— У меня не хватало резервов изменить… настройки Системы. Нужна полная перезагрузка, а лучше перезапуск резервной копии. Я сумел лишь ограничить распространение вируса, закрыв шлюзы и полностью изолировав данный сектор.

— Уже не полностью, — произнесла Миара.

— Ты… женщина!

— Знаю, что женщина, — она пожала плечами.

— Что ты… нам надо выбираться. Я попробую закрыть, но вирус распространяется быстро, и если изоляция нарушена…

— Стоять, — Миара щелкнула пальцами, и Цаи застыл. — Нельзя изолировать его.

— Почему? — удивился Винченцо.

— Потому… потому что вокруг меня одни героически настроенные придурки! К тому же с высшим уровнем доступа! — рявкнула она так, что и Цаи вздрогнул и посмотрел на Миару, кажется, с восхищением.

Кажется.

Или он просто не слишком хорошо понимает, что она такое.

— Скучно им стало! А я ведь нормальным языком сказала, не суйтесь в третий сектор! И как ты думаешь, что они сделали, стоило выйти из локуса⁈ Правильно!

— Погоди, женщина…

— Миара, — огрызнулась Миара. — Зови меня так. Если я еще раз услышу это… «женщина»… — она передразнила Цаи. — Я тебя в гибернацию отправлю. И вытащу какую-нибудь другую копию.

— Других нет, — Цаи, кажется, не слишком испугался. — Но то, как ты оперируешь информацией, показывает, что ты вполне способна к быстрому обучению. И это вызывает в моей душе восхищение!

— У тебя нет души.

— Это весьма спорно. Наши философы не пришли к единому мнению, стоит ли считать отделенную копию, получившую личный опыт развития, отдельной личностью, и следовательно, имеющей право на то, что называется душой. И возможно ли существование души в цифровой сфере, где сама по себе личность априори бессмертна…

— Всегда бесили философы, — произнесла Миара куда спокойнее. — Ладно, Древний… это даже хорошо, что ты Древний… может, и чего посоветуешь…

— Буду счастлив.

И поклон отвесил.

Надо же, какие любезности…

— Итак, как вытянуть из третьего сектора некоторое количество… идиотов, — все же Миара чуть запнулась. — Которые решили, что они бессмертны… и отправились в этот самый третий сектор.

— Не сочтите за критику, но не стоило его открывать.

— Я и не открывала. Мой уровень доступа не позволил бы. А вот у них…

— Погодите, прекрасная дама…

Это всяко звучало лучше «женщины», и потому Миара пропустила обращение.

— … вы хотите сказать, что среди… ушедших… есть кто-то, чей уровень доступа…

— Высший, — сказала Миара, сладко улыбаясь. — И этому кому-то лет пятнадцать… а еще он уверен, что в жизни всегда есть место подвигу.

Цаи прикрыл глаза.

— И да, — Винченцо все же решил присоединиться к беседе. — Насчет гениальности я не уверен… точнее уверен в полном её отсутствии… но все остальное, что ты там говорил, имеется.

— Это ты зря, братец, про гениальность. Наш барон гениально вляпывается во всякое дерьмо.

— Администратор… — Цаи тряхнул головой. — Их надо вытащить.

— Надо, — согласилась Миара. — Вопрос — как?

— Пробой. Нужно найти пробой…

— Уже.

— Тогда… позволите? — Цаи протянул руку. — Вы сумеете переместить меня к метке?

— Попробую, — Миара вложила свои пальчики. — Вин, ты с нами?

— Нет, — рявкнул он, с трудом сдерживая раздражением. — Здесь останусь! У меня виноград недоеденный… чтоб вас всех.

— Я тебе еще создам, — пообещала Миара. — Потом… если выживем.

И руку протянула.

Пальцы у нее ощущались горячими. Стоило коснуться, и… мир крутанулся, быстро, вызывая движением этим приступ дурноты. Винченцо сглотнул и… закрыл глаза.

Вашу ж мать.

Всех в…

И чтоб… всех тоже.

— Прибыли, — сказала Миара. — Вид чудесный, правда? Мне всегда нравилось смотреть на бурю… есть в торжестве стихии что-то этакое, непередаваемо первобытное.

— Эстетика хаоса, — Цаи не спешил отпускать её руку.

— Я вас сейчас обоих тресну.

— Иррациональная агрессия является признаком нестабильности личности, — Цаи поглядел с насмешкой. — Что в условиях твоего существования весьма закономерно. Я бы рекомендовал пройти курс коррекции…

— В жопу, — Винченцо наклонился, сглатывая слюну. Его еще мутило, и голова кружилась.

— Согласна, — Миара высвободила руку. — В жопу вашу коррекцию… дыши глубже, Вин, сейчас пройдет. Помехи пошли, поэтому перемещения могут доставлять дискомфорт.

— Меня ведь… здесь… не существует. Я… там. И ты там. И… все там… — Винченцо делал вдохи, ощущая, как воздух заполняет легкие.

Был тот и кислым, и горьким.

И запахи принес многие.

Запахи мешались.

И мешали поверить, что его, Винченцо, нет. Что все-то вокруг — совершенная иллюзия… в жопу и Древних с их иллюзиями. Что им в нормальном мире не сиделось?

— Пробой, — Цаи не стал спорить.

Он подошел к черте, что отделяло пустое серое пространство от черного хаоса. Винченцо все де сумел разогнуться и осмотрелся.

Да, поле… из ниоткуда в никуда. И зыбкая трава…

— Они проникли через этот канал, — Миара коснулась травы. — Сектор примыкает к третьему, часть его повреждена, но в целом он не изолирован.

— Должен быть изолирован… системные ошибки накапливаются, что видет к… другим ошибкам.

Поле разрезала невидимая стена. И за ней царил хаос. Наверное, он так и должен выглядеть, первородный и дикий, переливающийся многими оттенками черноты, сплетенный из неё же и подвижный.

И этот хаос в ярости своей накатывался, пробовал стену на прочности.

И Винченцо чувствовал, что еще немного и стена рассыплется.

— Проклятье! — Цаи положил на нее руки. — Защита не справляется… критическая масса…

— Нам надо на ту сторону, — Миара руками стену не трогала, но смотрела так, с прищуром, выискивая то самое, слабое место.

— Невозможно! Защиту надо…

— Заткнись, — Миара остановилась и отступила. — Нам просто надо. Туда. Или как-то их оттуда. Но подозреваю, что нам туда проще.

— Это просто невозможно. Технически, — повторил Цаи. — Все расчеты…

— Засунь себе их в жопу… Вин? Ты со мной?

— Куда я денусь, — Винченцо смотрел на черноту, навевавшую мысли о бренности бытия и конечности пути, что было вполне себе логично. Не могло же им постоянно везти?

— Я вынужден буду…

— Заткнуться, — отмахнулась Миара. — Уровень твоего допуска ниже, чем моего. И поэтому ты не способен заблокировать или опротестовать мои действия. Следовательно, у тебя два варианта. Первый — убраться туда, где ты сидел. Второй — помочь. Глядишь, и выживем.

Цаи ответил не сразу.

Услышанное ему явно не понравилось. Отвык подчиняться?

— Шансы близки к нулю.

— Это я понимаю, но… если они там, то…

— Утрата администратора негативно скажется на текущих процессах, — согласился Цаи. Миара же продолжала ощупывать стену. Но стоило Винченцо сделать шаг, и она выкинула руку, знаком приказав остановиться. — Однако ты в процессе обучения можешь претендовать на права более высокого уровня. И даже со временем получить нулевой приоритет. Разумы твой и твоего брата, как я успел понять, высокоадаптивны. Вы приспособитесь. Освоитесь. И сумеете стабилизировать работу системы.

— Вряд ли, — меланхолично ответила Миара, сделав шаг влево. И тьма качнулась, потянулась к ней. — Что будет с телом, если личность здесь погибнет?

— Сложно сказать. Если запущена программа резервного копирования, то личность может быть заменена копией.

— А если нет?

— Вне личности биологический носитель — лишь плоть… и да, личность его сохраняется в разуме, — Цаи коснулся лба. — Однако как показывают эксперименты начала Пути, гибель цифровой личности часто воспринимается телом, как в целом гибель. И запускаются процессы самоуничтожения. В дальнейшем этот… разрыв удавалось ликвидировать за счет специальной психологической подготовки, включающей…

— На хрен. Мы не готовились. Значит, если они помрут там, то помрут и здесь. То есть во внешнем мире.

Миара отступила от стены и погрозила тьме пальцем.

— А помрут они во внешнем мире, то и нас не станет… так что…

— Погоди, — Цаи успел встать между Миарой и стеной. — Если ты разрушишь барьер, то вирус проникнет сюда.

— Именно. Этого я и добиваюсь. Вин, отступи два десятка шагов и по команде… и сейчас…

Взмах руки.

И воздух между Миарой и Винченцо словно уплотняется.

— Ты собираешься… изолировать? Погоди…

— Эта дрянь хочет пробить барьер, — голос Миары был глух. — Я ей позволю. Она устремиться сюда. И окажется заперта. Но вместе с тем путь как-то освободиться… я так думаю.

— Стены не продержаться долго, — Цаи покачал головой. — Я думал о том, чтобы перекачать вирус в отдельные ячейки, заблокировав их. Однако выяснилось, что его структура позволяет ему меняться и очень быстро, вместе с тем он устойчив к внешнему воздействию…

— Надолго и не надо. Нам только туда пробиться.

— … он обладает признаками системности, и объединяя элементы, увеличивает совокупную мощность. Кроме того, вирус показывал способность оперировать поглощенной в секторе информацией. Он обучается. Возможно, условно-разумен.

— Плевать, — Миара повернулась к Цаи. — Лучше расскажи, как эту погань уничтожить.

— Надо активировать противовирусную защиту и перенаправить энергию. Возможно, стоит развернуть модули…

— Разворачивай.

— Я?

— До модулей я еще не дочитала, — Миара вновь повернулась к стене. — Вин, что ты видишь?

— Хаос, — честно ответил Винченцо. — А еще я не понимаю и половины слов, которые вы произносите.

— Со временем разберешься… представь, что это нечто создано из… по сути из человеческих останков. Здесь. Чем оно является?

— Нежитью, — Винченцо взглянул на хаос по-новому. — Огромной древней нежитью…

— Вот так с ней и надо бороться… смотри. Наносишь удар по барьеру и сразу шаг ко мне. Цаи, если остаешься, тоже держишься рядом и бросай сюда все, что можно… сектор частично блокируй.

— Надолго…

— Насколько хватит. Если повезет, успеем вернуться. Если нет… будет плевать.

Цаи поклонился. И поднял руки. И мир за его спиной стал преображаться. Серость схлынула. Пространство будто выпрямилось, став плоским.

— Изменение первичной структуры позволит уменьшить плотность контакта и захвата, — пояснил Цаи.

В белом мире одна за другой вырастали белые… башни? Скорее уж башенки высотой с человека. Плотные. Округлые. Вершины их раскрывались, выпуская тончайшие иглы.

На концах игл вспухали бледные капли.

Яд?

Туман? Что-то иное.

— Интересная визуализация, — заметил Цаи. — Ваше воображение… весьма…

— Весьма. Ты все?

— Система заблокирует сектор частично. А через двенадцать стандартных часов или ранее, если угроза прорыва станет реальной, заблокирует полностью. Однако я поставил пару локальных ретрансляторов, которые позволят создать защищенный канал. Если бы мне была известна конечная точка проникновения…

— Знаешь, — Миара пригладила волосы. — Спасибо… что ли. А точка… давай окажемся на той стороне? Думаю, там и увидим… Вин… ты только сразу, ладно?

— Конечно.

Умирать Винченцо не хотелось. А эта… цифровая нежить, если так-то, мало от иной, нецифровой, отличалась. И значит, был шанс её уничтожить.

И Винченцо воспользуется.

— Давай… на счет три… — голос Миары дрожал от напряжения. — Раз…

Винченцо сделал вдох, направив силу в ладони.

— Два.

Он вытянул руки, почти коснувшись незримой стены. Но даже так Винченцо ощущал её неровность, хрупкость и готовность обвалиться. А если…

— Три.

Вспышка силы слева подстегнула.

Винченцо создал огненный шар, который коснулся стены и впитался в нее. Раздался нежный звон, сменившийся хрустом. И черная капля просочилась на эту сторону.

Шаг.

И слева, и справа вырастают другие стены, но тоже прозрачные.

Миара здесь. И Винченцо касается её плеча.

— Ждем, — её голос чуть вздрагивает. И ей тоже страшно. А тьма медленно пробирается внутрь. Слева. И справа. Она не спешит, точно зная, что деваться-то им некуда. Она продавливает, пробивает себе путь, сочится капля за каплей. И вот уже капель становится столько, что расползаются они по плоскому белому миру.

— Он осторожен. Он… возможно, он использует чужие когнитивные способности для расчета стратегии… хотя… это требует проявления разумности.

— Много говоришь, — Миара не соизволила обернуться.

— Ваши методы противоречат паттернам самосохранения. И здравому смыслу.

— Зато работают. Смотри…

Слева стена почти потемнела. Тварь, чем бы она ни была, пробиралась внутрь. Пока еще она сохраняла осторожность, но с каждым мгновеньем смелела. И уже ощупывала, пробовала на прочность стену. Впрочем, пока ей было куда двигаться.

Справа — то же… а вот перед барьером тьмы стало меньше. Она, разделяясь надвое, на пробои, оставляла центр серым, пустым.

— Еще немного ждем… и вперед.

— Мой долг предупредить, что данные действия могут вызвать заражение и деструктуризацию вашей личности, — впрочем, на сей раз уверенности в голосе Цаи не было.

— Авось еще и не сожрут, — Миара встряхнула руками.

— Погоди, — Винченцо выступил вперед. — Дай я. Нежить огня обычно боится… а потом ты следом. Или поддержишь. Цаи… постарайся не лезть под руку.

Эта стена рассыпалась не от удара — хватило прикосновения.

В лицо пахнуло сыростью.

Гнилью.

Цифровой паразит? Да как бы не так. Обыкновенная нежить. Только здоровая. И Винченцо с огромным облегчением выпустил огненную стену.

И пламя, перешагнув черту, вдруг поднялось до самых небес. А потом и по ним разлилось, выжигая остатки серости и черноты. Сзади на плечи легли руки Миары.

— Давай, братец…

И шепот её подстегнул, заставляя выплескивать силу, волна за волной, выжигая и себя, и тварь. Она же завизжала. Сразу на тысячи голосов. И в пламени очистительном одна за другой поднялись призрачные фигуры людей, чтобы тут же исчезнуть. Вой заставил окружающий мир вибрировать…

— Не знаю, как вы это делаете и чем я могу помочь… — голос Цаи пробивался сквозь шум. — Но продолжайте…

Как будто у Винченцо был выбор.

Он заставлял огонь двинуться вперед. И сам шагнул следом, на выжженную ли землю, на чистый ли лист несотворенного мира.

Вперед.

Шаг.

И еще шаг. И Миара за ним, не отрывая рук. С ней — Цаи, который тоже ощущался. Силы… уходили. И его, и Миары. А пламя двигалось… и Винченцо не хватит на то, чтобы вычистить все. Но сколько сможет… он не знал, сколько сделал шагов.

Много.

Или мало… главное, что пламя начало опускаться. Силы… ему нужны силы… чтобы дожать. Добить. Нельзя оставлять нежить за спиной.

И вокруг.

И просто…

— Вин, ты… выдохни.

Выдохнет.

И вдохнет. И снова ударит, толкнет свою же стену, заставив подвинуться еще немного.

— Полная… реструктуризация без потери исходных свойств пространства…

Понять бы что это…

Или не надо.

Шаг.

И снова. И все-таки силы уходят, причем не только его. Винченцо попытался стряхнуть с плеча руку Миары.

— Не дури, братец.

— Ты… выберешься.

— И ты выберешься. Или… не знаю, что с тобой сделаю. И вообще… можно чуть убавить… наверное. А то не видно ни хрена.

Пламя само отползало. Стена распалась на отдельные костры, и те горели, уже не требуя подпитки силой. Винченцо вдохнул. И выдохнул. Согнулся, пропуская привычную уже судорогу, которая частенько случалась с ним прежде после перегрузки.

Отдышался.

— Ты как? — Миара склонилась рядом.

— Ж-живой… пока… ты видишь, куда идти?

— Мне кажется, это очевидно, — ответил почему-то Цаи, указывая куда-то вперед. И Винченцо, задрав голову, убедился, что и вправду очевидно.

Где-то впереди в небеса поднимался столп то ли света, то ли огня. И расползаясь по этим самым небесам, проливался наземь.

— Кажется, не так и страшен этот ваш вирус, — произнесла Миара. А потом добавила. — Вот никогда детей не любила.

— Отчего же? — поинтересовался Цаи, чем заработал мрачный взгляд:

— Ни на минуту без присмотра оставить нельзя…