Скорость. Назад в СССР

Глава 20

— Вы сказали, что мы можем делать с цветами и корзинкой все что угодно?

— Именно так сказал мужчина, который вам их отправил.

При этом вторая цветочница боязливо покосилась на стол, за которыми ужанал Котэ со своей компанией.

Первая же вперилась взглядом в купюру в кулаке своей коллеги по цеху. Похоже между ними назревал серьезный разбор полетов.

— Официант, официант! — громко обратилась Света, к парню обслуживающему нас, и тот мгновенно подскочил — унесите, пожалуйста, и выбросьте эту корзину с венками в мусор. А еще принесете нам вазу с водой. У вас есть ваза?

— Безусловно есть, — официант взялся за ручку корзины, но прежде, чем унести вежливо спросил, — можно забрать?

— Забирайте, — махнула рукой Света.

Я посмотрел на Серёгу, тот сиял довольный как слон.

— Есть еще женщины в русских селениях! Давайте за это выпьем, девушки берите бокалы.

На последних словах снова заиграла музыка. Мы с Серёгой встали и я сделал вид, что пью за дам, поставив рюмку на локоть.

Мельком оглядев помещение «Славянского Базара» я заметил, что Котэ сверкал злючими глазами и уже не старался делать вид, что не замечает нас.

Он то и дело поглядывал то на часы, то в сторону входа. Его сотрапезники тоже все чаще смотрели в нашу сторону.

Он вымученно улыбался, делал вид, что смеется застольным шуткам своих друзей, но я чувствовал, что он прямо кипит внутри, как чайник.

Судя по всему, всё шло не по его плану. Поставщик карбюраторов опаздывал и теперь я сомневался, что он появится вообще, наши девушки отвергли его знаки внимания, с корзиной и жухлыми цветами он угодил в просак на глазах своих друзей и остальных посетителей ресторана.

Думаю, что используя поставщика карбюраторов, Котэ собирался подкинуть нам какую-нибудь порядочную свинью.

Ну а пока фортуна благоволила нам, я решил не загружаться мыслями об этой ситуации и решать проблемы по мере поступления.

Что толку зря нервничать?

Через пару минут, розы стояли в вазах на нашем столе, бокалы были наполнены и вечер помчался, как на крыльях.

Мы весело болтали вчетвером. Из меня, как из рога изобилия лились веселые истории, анекдоты про Петьку и Василия Ивановича, армянское радио. Американца, француза и русского.

Серега поднимал тост за тостом. Он хитро делал вид, что накачивается, но на самом деле лишь касался поверхности водки губами. При этом он каждый раз хитро моргалл

Я смотрел на него и делал тоже самое.

Саша оказалась очень легкой в общении. Она заразительно смеялась, пила шампанское, лопала шоколад. У нее был охрененный голос с приятной хрипотцой.

Саша охотно поддерживала Свету в разговоре. У меня сложилось впечатление, что они станут хорошими подругами в будущем.

Остальных мужчин кроме меня, Серёги и официанта она практически игнорировала, хотя многие пытались поймать ее взгляд.

«Надежда» пела, мы праздновали свой первый удачный поход в ресторан. Может быть для каких-то мажоров или моих сверстников, проживающих за границей походы в ресторан были на тот момент обыденностью. Не знаю.

Для меня это было в высшей степени интригующим и интересным, потому это был мой первый раз. Здесь я в живую наблюдал картины и людей, которых не увидеть в обычной жизни.

До этого я читал про то, как главные герои романов посещали рестораны со своими девушками или видел только в кино.

Посетители ресторана — а «Славянский Базар» был в тот вечер уже набит под завязку — шумели все громче. И наступил момент, которого я ждал с моего приода.

Ансамбль заиграл медленный танец.

— Кавалеры приглашают дам! — объявил конферансье.

Солист снял затянул:

— Там где клён шумит, Над речной волной, Говорили мы о любви с тобой, Опустел тот клён…

Вдруг у нашего стола появился один из друзей Махарадзе. Он был одним из тех, кто поспел к концу инцидента в Южном Порту, закончившегося двумя нокдаунами для их стороны и разбитыми фарами Победы для нашей.

— Здравствуйте, — он галантно поздоровался с обеими девушками, потом убрал одну руку за спину, а другую протянул Саше, — красавица, разрешите пригласить вас на танец?

Я уже был готов дать ему как следует, рассчитывая траекторию апперкота в массивную челюсть из сидячего положения, но услышал голос Саши:

— Молодой человек, во-первых, я здесь не одна, а со своим молодым человеком, а во-вторых, я не танцую с незнакомцами.

Я не знал какие слова мне было приятнее слышать, про то, что она послала нахрен незнакомца или про то, что назвала меня «своим» молодым человеком.

Подошедший будто вспомнил, что допустил оплошность и нарушил этикет, игнорируя нас с Серёгой. Он делано попытался исправить свою ошибку.

— Ах, как жаль. Прошу миллион извинений, — потом после короткой паузы он обратился ко мне, — можно потанцевать с вашей девушкой?

— Девушка не танцует, — я встал, и улыбаясь, посмотрел ему в глаза, что он однозначно воспринял, как агрессию на не как доброжелательный отказ.

Потом я взял ее ладонь в свою. Это было невероятно приятно.

— Пойдем потанцуем, милая.

Незадачливый кавалер сделал шаг назад пропуская нас к танцевальной площадке между столами.

Он хотел было спросить у Сереги про танец со Светой, но погладив свой затылок, передумал и зашагал обратно к своему столику.

Но в тот вечер удача улыбалась мне всей своей широкой белозубой улыбкой.

И уже через несколько секунд, затаив от волнения дыхание, я обнимал Сашу в медленном танце и вглядывался во всю глубину в ее невероятно искрящихся глаз.

— Четырём ветрам, Грусть печаль раздам, Не вернётся вновь это лето к нам…

Мы покачивались в такт мелодии

— Не вернётся вновь, Не вернётся вновь, Не вернётся вновь, Не вернётся вновь это лето к нам… — грустно поднимая брови, медленно разводил воздух свободной ладонью от сердца к залу Николай Носков.

Внимание многих женщин в ресторане было приковано к нашей паре. Они смотрели больше на Сашу, но вместе с тем, оценивали мои шансы на обладание такой красоткой.

Девушки в школе на меня заглядывались всегда. Ровесницы, те что немногим помладше и даже постарше.

Не то, чтобы я был какой-то потрясный красавец, или видный король школьных дискотек.

Нет скорее я был средней внешности, но крепкого телосложения. Спорт давал о себе знать к концу восьмого класса. Стригся я коротко, одевался и обувался просто и при этом всегда чисто.

Класса с пятого я завел себе привычку надраивать школьную обувь до зеркального блеска.

При этой простой внешности девушки во мне всегда что-то находили. Им со мной было весело, мне с ними интересно.

Я никогда не переходил границ дозволенного и относился к каждой уважительно. Может поэтому девчонки в моей обществе чувствовали себя уверенно.

Наши самые обычные девчонки. Но ведь Саша была особенной! С такой девушкой я впервые находился так близко рядом и ощущал у себя на коже ее легкое дыхание.

А иногда я чувствовал своей грудью мгновенные прикосновения к ее телу

Мы молча кружились в танце и мне совсем не хотелось говорить. Моим единственным желанием было оставаться в этом танце вечность.

— Знаешь, Каменев, — первой заговорила она. — С тобой так приятно просто молчать… Если бы ты знал, как я устала от болтливых и самовлюбленных ухажеров… А в тебе с самого первого дня нашего знакомства чувствуется какая-то надежность.

Я улыбнулся и снова посмотрел в ее глаза. Она говорила искренне.

— Ты невероятно красивая, ты даже не представляешь…

Она засмеялась и приложила палец к моим губам.

— Так,Каменев. Стоп! Замолчи, а то ты так все впечатление о себе испортишь. Не будь, как эти…

— Как кто?

— Как те, которые видят во мне только глупую, смазливую куклу.

— Не буду. Ты не кукла. Ты гонщица!

Она снова засмеялась своим приятным смехом.

— Сволочь! — шепнула она мне на ухо, — мы так мало знакомы, а уже ты знаешь, как растопить мое сердце.

Ее ладонь скользнула вдоль моего плеча к шее. Она поворошила тонкими пальчиками ежик моих волос на затылке. Вдоль позвоночника сразу побежали мурашки.

А еще я вдыхал пьянящий аромат ее пряных духов.

— Только ты это, нос не задирай. Когда я сказала «со своим молодым человеком» я вовсе не это имела ввиду.

— Да? А я уже губы раскатал, думал, что ты моя… — я улыбался ей и продолжал держать в танце комфортную для нее дистанцию — что же ты имела ввиду?

— Я видела, что ты был готов затеять драку, а я если честно не очень хочу, чтобы нам испоганили такой прекрасный вечер. Я постаралась дать понять что ему со мной ничего не светит.

— Ты просто огонь, а не девушка! Коня на скаку остановишь, в горящую избу, далее по тексту.

Она чуть ближе прижалась ко мне.

— Хотя ты балагур, ты мне нравишься. Но свобода мне тоже дорога. Поэтому я пока не знаю, что перевесит на чаше весов: свобода или…

Теперь пришла моя очередь прикрывать ей губы пальцем.

— Молчи, а то ты так все впечатление о себе испортишь. Не будь, как эти…

— Как кто?

— Как побрякушки?

— Кто такие побрякушки? — она с любопытством посмотрела на меня.

— Потом как-нибудь расскажу, не сегодня, — я почему-то вспомнил Нину, бывшую девушку Фоменко.

— Поросло травой место наших встреч…. — Носков закрыл глаза. По залу раздались жидкие аплодисменты.

Музыка смолкла, вокально-инструментальный ансамбль «Надежда» закончил играть песню. Музыка смолкла.

Снова загудели голоса посетителей. Звенели бокалы, столовые приборы стучали о посуду.

Часть официантов, одетых в белые рубашки с бабочками бордовые жилеты и черные фирменные штаны, стояли облокотившись поясницами о комоды вдоль стен, в которых хранили приборы, салфетки и прочую ресторанную утварь типа солонок.

Они наблюдали за происходящим.

Мы вернулись за свой столик над которым витала неуловимая аура блаженства и молодости.

Даже присутствие людей Махарадзе не могло обезобразить эту волшебную атмосферу доброго вечера, потому что я знал — сегодня самый везучий день в моей жизни.

Серега подозвал нашего официанта. Указал пальцем, на пятерку лежащую на столе, тот немного поклонился, а затем ее мгновенно оприходовал.

Потом Серега что-то наговорил официанту на ухо, то внимательно слушал и кивал до тех пор, пока мой друг не достал еще одну пятерку и положил на место, где до этого лежала первая.

Потом официант кивнул в последний раз, забрал початую бутылку «Столичной» и удалился с ней на кухню.

Это меня немного удивило, потому что в ней все еще оставалось больше половины невыпитого.

Я непонимающе посмотрел на Юрка, мол, что происходит? Но тот лишь подмигнул мне в ответ.

Через некоторое время официант вернулся и налил по рюмке мне с Серёгой.

Мой друг предложил очередной тост. Что-то из разряда — за самых красивых, умных и добрых. Одним словом за мужиков

— Ты комсомолец?

Я согласно кивнул.

— Тогда, до дна! — потребовал он по окончанию своей пламенной речи посвященной светлому будущего всех комсомольцев Союза, особенно служащих во Внутренних Войсках, и за нас с ним в частности.

Я еще больше удивился, когда он махом опрокинул всю рюмку. А потом закусил соленым огурцом. Я пытался понять, что изменилось, но не находил причин побудивших его так поступить.

— Давай, кого ждешь, Академик? — Серега улыбался.

Я пожал плечами и тоже махнул. Только сейчас я понял, что вместо водки в рюмке была обычная вода.

Юрок хитро подмигнул и налил еще по одной. Он снова толкал речь. Света не пыталась его остановить, но очень ласково сообщила, что мы сегодня уедем на такси.

— Слушаюсь и повинуюсь, товарищ командир, — Серега был ударе, прикладывая правую руку к голове, накрытой левой ладонью.

Я внимательно посмотрел на него и по губам прочитал:

«Готовься, начинается!»

Вот в чем дело! Я посмотрел за спину. Столик наших врагов «пас» и пытался определить насколько мы пьяны. Юрок решил подыграть. Видимо у него сработала интуиция. Одного из них не было за столом. Я поискал его глазами и увидел, как он стоит у эстрады и засовывает деньги музыкантам.

— Продолжаем наш музыкальный вечер, — конферансье взял микрофон в руки, — Звучит следующая музыкальная композиция, которая называется «Детектив».

На этих словах ведущий протянул руку и указал в сторону нашего столика. Посетители перестали есть и снова стали оборачиваться в нашу сторону. Конферансье продолжил:

— Это подарок прекрасной незнакомке в белом платье, вон за тем столиком. От гостей из солнечной Грузии из гостеприимного города Кутаиси. И лично от Константина.

Компания грузин начала хлопать свистеть и улюлюкать.

Басист кивнул и ударил по струнам, а его сосед стремительными пальцами пробежался по клавишам.

Заиграла электронная скрипка на синтезаторе, затем духовые, потом барабаны и Носков энергично постукивая носком ботинка и приплясывая запел:

— Спасите, спасите, спасите. Разбитое сердце моё. Спешите, спешите, спешите. Найдите, найдите её!

С началом песни, тип в белом костюме встал из-за стола и направился в нашу сторону танцующей походкой. Он легко лавировал в тесноте облепленных посетителями столиков.

Чувствовалось, что Котэ ощущает себя здесь в «Славянском Базаре» в доску своим и знаком с половиной завсегдатаев.

Когда он проскальзывал мимо большой компании, отмечающей день рождения какого-то крупного чиновника, гости то и дело обращались к имениннику не иначе, как к «товарищу замминистра», его пригласили присоединится.

Но улыбающийся Котэ, будто стеснительно приложил руки к груди и отказался, сославшись на свои планы. Он выдал свою «фирменную» улыбку похлопал именинника по плечу и продолжил движение.

На вид Котэ — лет тридцать пять. Так же как и Давиду. Но в отличии от его брата, пара глубоких морщин на худом лице, говорили о том, что он уже «отбывавший», и возможно и не раз.

— Что-то этого попугая, я здесь раньше не видел, — небрежно бросил Серега.

— Прошу, прощения. Осторожнее с такими словами, — вполголоса предупредил официант, принесший очередной десерт — Для вашего же блага. Это Котэ Кутаисский. Он не частый гость, но как бы точнее выразиться. Все его знают как не очень приятного человека.

— Да мы сами не из приятных, когда надо, если что… — спокойно ответил Серега, опустив голову и закуривая сигарету.

Официант кивнул и удалился.

Котэ вальяжно подошел к нашему столику и оперся руками о край.

— Добрый вечер. Надеюсь не помешал? — он снова включил свою фирменную улыбку, глядя на Сашу. Котэ игнорировал остальных за столом, — Не откажите старику, я прошу всего один танец. Я вас просто умоляю.

Саша была сильно смущена.

— Любезнейший, девушка не танцует! — сказал я внятно, громко и агрессивно, так что на соседних столиках вновь стали оборачиваться к нам.

Выпирающий кадык на его шее, заходил ходуном. Я мог поклясться, что его лицо почернело.

— Слышь, дурачок, я не с тобой разговариваю.

После этих слов Котэ медленно повернул ко мне голову. Слишком медленно, потому что в следующее мгновение я сделал то, что в их блатном мире считалось абсолютно недопустимым — вскочил и снизу ударил прямо в открытый подбородок «законника»!

А потом добавил второй прямой туда же.

Конец первой части.

Продолжение читай прямо сейчас: https://author.today/reader/392956