Сити, деньги и перо

Глава 7

— Андрей Александрович, а вы оборотень?

Признаться честно, я даже не знаю, как реагировать на этот вопрос правильно. Мне вообще-то и задавали его крайне редко. Кто ж у медведя спросит, медведь он или гиена? А тут обычный человек с виду, но смотрите-ка, взгляд такой настойчивый, как будто я прямо-таки обязан немедленно ответить.

— Э-э-э-э…

Ну а что?! Вполне себе ответ! Информативный, развёрнутый! Я этого Неклюдова первый раз в жизни вижу, а он уже интимными вещами интересуется. Пусть ещё спросит, потерял ли я девственность и если да, то насколько добровольно протекал этот процесс.

— Андрей Александрович, — судя по всему, Неклюдов всё-таки испытывал сейчас определенную неловкость. — Поймите меня правильно. Происходящее сейчас настолько необычно, что я даже не представляю, что именно необходимо делать. Раньше у нас был Иван Максимович, который спокойно разруливал любые, даже такие необычные вопросы, но сейчас его нет, а вот вы здесь. С одной стороны, вы официальный представитель нового владельца нашей компании, а с другой…

— Что с другой? — не выдержал я. — Олег Дмитриевич, вы можете объяснить мне, что происходит? У меня с лицом что-то не так? Волосы странного цвета? Откуда такие странные вопросы? И что вы вообще знаете про оборотней?

— Хорошо ещё, что вы не спрашиваете, откуда, — пробормотал Неклюдов. — Андрей Александрович, давайте пройдём в кабинет Ивана Максимовича, и я вам всё подробно объясню.

Эдик, сволочь ты такая! Куда ты меня втянул? Что это за фирма такая, офис которой уставлен деревянными идолами, явно напитанными силой, а сотрудники, с виду обычные люди, с первого взгляда оборотней от других созданий отличают. И почему с этими странностями разбираться должен я, а не кто-то другой? Хотя бы тот же Эдик?

К моему удивлению, кабинет Еремеева внутри оказался гораздо меньше, чем я ожидал. Мне почему-то казалось, что генеральный директор должен занимать помещение гораздо большее по размеру, чем то, в которое мы попали. Необязательно, конечно, размерами с футбольное поле, но не так же скромно!

Хотя, с другой стороны, отрицать не буду, выглядело всё более, чем уютно. В дальнем от входа углу оказался смонтирован настоящий зелёный уголок, причём разнообразные растения стояли не в кадках, а, казалось, росли прямо из ламината. Приглядевшись, я понял, что первое впечатление оказалось ошибочным, и, на самом деле, в углу находилась искусно сконструированная клумба.

Не знаю, сколько денег могло стоить подобное великолепие, но два кресла внутри зелёной зоны явно говорили о том, что прежний хозяин кабинета умел устраиваться с комфортом. Слово «работать» сюда с огромным трудом подходило. Лично я, например, вряд ли сумел бы сосредоточиться на делах, когда вокруг такое великолепие. Интересно, там нигде в ветвях пальм соловья или канарейки не спрятали?

Вся остальная обстановка напоминала рабочую тоже весьма и весьма отдалённо. Нет, на стенах висело аж целых три плазменных панели, которые, по идее, можно было использовать для демонстрации каких-то презентаций, но вот огромный кожаный диван, кофейный столик с ещё тремя креслами и мягкий ворсистый ковёр под ногами никак не настраивали на деловой лад.

Даже стены в кабинете имели успокаивающий оттенок, позволяющий глазам отдыхать, ни за что не цепляясь. Это прямо не рабочее пространство, а рай для пенсионеров. Понятное дело, что у богатых свои причуды, но позвольте, о каких делах можно говорить при такой расслабухе?

Единственная деталь интерьера, выбивающаяся из общей атмосферы расслабленности и уюта, оказался набор из белого мраморного стола и такого же цвета массивных деревянных стульев. От этих предметов мебели прямо-таки веяло солидностью и официозом, но на фоне всего остального это выглядело исключительно случайными вещами, которые занесли в кабинет ненадолго просто потому, что поставить в другое место их оказалось некуда.

— Андрей Александрович, присядем? — предложил Неклюдов. Вице-президент заметно нервничал и это было видно невооружённым глазом. Он постоянно теребил полу пиджака, не зная куда деть руки, а на лбу выступили капельки пота. Круглое лицо раскраснелось и, мне даже показалось, что он сейчас желает моего ухода также сильно, как и я мечтаю оказаться подальше от этого офиса.

— Чай? Кофе? Чего-нибудь покрепче? — предложил Олег Дмитриевич, когда мы уселись в мягкие кресла возле кофейного столика. — Я бы рассказал вам, как обстоят дела после смерти Ивана Максимовича. Если его внук не планирует заниматься развитием фирмы, то мы бы могли предложить вполне интересные варианты, в том числе и продажи.

Мозг среагировал на последние слова абсолютно подсознательно, впрыснув в кровь изрядную долю адреналина и заставив посмотреть на вице-президента совсем другими глазами.

— Уважаемый, — негромко поинтересовался я. — А кто это мы? И с чего вдруг возникли мысли о продаже компании? Она не приносит прибыли или внезапно возникли какие-то проблемы?

— Так чай или кофе? — немного подрагивающим голосом уточнил толстячок, не пряча взгляд, что вновь подняло его акции вверх. — Или может быть даже коньячку? Судя по всему, разговор предстоит долгий…

Я согласился на кофе и Неклюдов сделал необходимые распоряжения по телефону. Не знаю, принято так или наоборот этот офис тоже выделялся из числа своих собратьев, но никакого устройства громкой связи, так часто показываемых по телефону, в кабинете тоже не оказалось.

В ожидании напитков мы напряженно молчали. Я почему-то подумал, что на месте Жана Мари скорей всего даже не дёрнулся бы в нашу страну из своего тёплого и вкусного Парижа.

Он же наверняка даже не представляет, что такое настоящий бизнес и сколько людей в нашей стране натуральным образом сожрали за гораздо меньшие суммы. Только сейчас мне в голову пришла мысль, что ведьмы, оборотни и вампиры, возможно, не самое страшное, что может случиться при делёжке наследства господина Еремеева. Самый цирк начнётся, когда за своей частью пирога припрётся отечественный криминал, ещё и с крышей за спиной в виде ментов и прочих силовиков.

Я слишком давно живу на белом свете, чтобы смотреть на мир через розовые очки и не понимать очевидного. Так что отсутствие на пороге фирмы братков в кожанках ещё объяснимо, всё-таки девяностые давно канули в лету, а вот солидные дяди в дорогих костюмах давно должны были нарисоваться.

Кофе нам принесла та самая Лена с двумя высшими образованиями. Не знаю, может быть просто так принято в современных бизнес-кругах, но и сейчас девушка всеми способами пыталась продемонстрировать мне свою компетентность в самых разных жизненных вопросах.

Походка от бедра не могла не привлечь взгляд любого нормального мужчины, тем более, что Лена успела сменить балетки на туфли с очень и очень высоким каблуком. Длина юбки же, наоборот, стремилась к нулю, что вкупе с наполовину расстёгнутой кофтой смотрелось как минимум вызывающе.

Пластика Леночки тоже заслуживала самой высокой оценки, так что непроизвольно я улыбнулся.

— Что-нибудь ещё Андрей Александрович? — пропела Леночка, продолжая изгибаться, как будто проглотила гвоздь и он щекотал изнутри её внутренности.

— Елена, спасибо! — жёстко одёрнул её Неклюдов. — Вы свободны.

— Олег Дмитриевич, ну зачем вы так? — надула губки Леночка. — Андрей Александрович улыбается, значит ему всё понравилось, а возможно он хочет чего-нибудь ещё…

И девушка многообещающе провела по губам остреньким язычком.

— Леночка, Олег Дмитриевич прав, — поддержал я вице-президента, понимая, что точки над «и» расставлять надо сразу, иначе потом от этой бестии не отцепишься. — Нам больше ничего не нужно, а улыбаюсь я, потому что вспомнил супругу. Она как-то говорила мне, что ходить на таких высоких каблуках тяжелее, чем по канату в цирке.

— И? И что? — изумлённо посмотрела на меня девушка. Судя по всему, она ожидала несколько другой реакции на тщательно отыгранное представление.

— Да ничего, — пожал я плечами, продолжая также широко улыбаться. — Просто глядя на вас, я убедился, что она абсолютно права.

Напряженно следивший за нашим диалогом Неклюдов звонко расхохотался, от души хлопнув себя ладонями по бёдрам, а явно обиженная Леночка фыркнула и вздёрнув носик буквально выскочила из кабинета.

— Ну вы и шутник, Андрей Александрович, — отсмеявшись, прокомментировал случившееся вице-президент. — Так откровенно нашу Леночку ещё никто не отшивал в этом мире. Она искренне уверена в своей сногсшибательной красоте, а тут такая суровая отповедь.

— Так не специально же, — вновь пожал я плечами. — У меня действительно есть жена, которая так когда-то говорила, так что прелести Леночки в любом случае достанутся не мне, а кому-нибудь другому. Но думаю, что судьбу этой сотрудницы с вами буду обсуждать не я, а господин Еремеев. Младший, естественно. Меня же сейчас интересует эта фирма и ваши загадочные вопросы, которые вы мне задавали.

Неклюдов моментально стёр с лица улыбку и весь как-то подобрался.

— Андрей Александрович, вы оборотень? Правильно? — спросил он у меня, буквально вцепившись рукой в подлокотник кресла.

— Оборотень, — кивнул я. — И, судя по всему, наличие оборотней и ведьм вас абсолютно не удивляет.

— Не удивляет, — согласился вице-президент. — В нашей фирме очень небольшой штат сотрудников, но все они в курсе, что помимо обычных людей в нашем мире существуют и… Так сказать, другие сущности. Меня удивляет другое. Как вы сумели пройти в офис?

Вот теперь пришла моя очередь удивляться.

— А что в этом такого необычного? Вы же сами всё видели. Я пришёл ногами в сопровождении вас и секретарши господина Алексеева.

— Правильно, — кивнул Неклюдов. — Вот только Вера Борисовна ведьма и не может переступить защитную линию, сделанную возле стойки ресепшн. Каждый раз, когда Иван Максимович разрешал ей пройти на территорию компании, Вере Борисовне требовалась помощь Якимова. Это наш штатный колдун, и кстати именно он отвечает за все охранные амулеты.

— Э-э-э-э, — растерялся я. — Ну может быть, эта линия настроена только на ведьм?

— Нет, — отрицательно покачал головой вице-президент. — Без помощи колдуна переступить линию могут только люди, а вы перешагнули её, как будто не заметили. Это стекло в полу зачарованно, а под ним к тому же Сакская соль и черные камни с Дагестана. Я видел, как оборотни бились о незримую стену в своём истинном обличье. Вампиры пытались грызть стекло клыками, но никто и никогда не мог пересечь черту без разрешения Ивана Максимовича и помощи Якимова.

— Э-э-э-э, — вновь проявил я чудеса ораторского искусства. — Ну может быть в защитной черте что-то сломалось? Иван Максимович умер, поэтому теперь оборона офиса не действует?

— Вряд ли, — вздохнул Олег Дмитриевич. — Если бы это было так, то Вера Борисовна уже давно бы засунула свой нос в каждый закоулок наших кабинетов, но она удивилась не меньше меня. Кроме того, наши идолы на вас тоже среагировали. Уж поверьте мне, их эманации чувствую даже я, тем более, что все сотрудники восприимчивы к магическим проявлениям, однако вы почему-то разгуливали по офису, как у себя дома. Вы полагаете это нормальным?

— Э-э-э-э, — как говорится, если уж превзошёл в чем-то других, то не останавливайся. Экать пока у меня получалось лучше всего. — Я не знаю.

— Неужели вы совсем ничего не почувствовали? — продолжал допытываться у меня Неклюдов.

— Э-э-э-э…. Нет!

— Андрей Александрович, а вы точно оборотень? — заглянул мне в глаза Неклюдов, но я решил, что лучше свернуть обсуждение непонятной для меня темы.

— Олег Дмитриевич, думаю, что все ваши вопросы сейчас бессмысленны. Я не маг и не волшебник, поэтому в душе не чаю, что там случилось с вашей охранной системой. Вот придёт на работу Якимов или как там его, с него и спрашивайте.

Я остановился, потому что понял, что буквально ору на вице-президента. И без того не особо богатырского телосложения Неклюдов сжался и чуть не закрывался от меня руками, явно готовясь к смерти.

— Извините, — буркнул я уже гораздо тише и взял со столика чашку с кофе. — У меня сегодня не самый удачный день. С самого утра дикое желание кого-нибудь убить, а тут ещё и вы со своими вопросами.

— Так что же вы сразу не сказали, — невпопад пробормотал Неклюдов, но потом спохватился и тоже извинился. — Простите, несу всякую чушь. Просто поймите правильно. Если вы сумели пройти защиту, то значит смогут и другие, а это уже вопрос существования фирмы.

— Кстати да, фирма, — вспомнил я о предмете разговора. — Расскажите мне поподробнее, чем занимается ваша компания и с чего вдруг вы решили, что Жан Мари решит её кому-нибудь продать.

— Да нет же, — глазки Неклюдова откровенно забегали и я дал сам себе мысленное обещание обязательно рассказать об этом Еремееву-младшему. — Просто наша фирма уже завоевала определенную репутацию на рынке и было бы очень жаль, если дело Ивана Максимовича не будет продолжено.

— Может быть, мы всё-таки перейдём к конкретике? — устало предложил я. — Олег Дмитриевич, у меня правда начинает болеть голова, поэтому я абсолютно не настроен на реверансы.

— Хорошо, — покладисто согласился Неклюдов. — Андрей Александрович, скажите, вы знаете, что такое «Белёвские кружева»?

Естественно, что я не знал. У меня вообще название Белёв ни с чем, кроме пастилы не ассоциировалось. Однако, оказалось, что пастилой здесь пока и не пахнет.

История Белёвского кружева упиралась в какие-то совсем уж древние времена, по крайней мере, Неклюдов глаголил что-то про 17 век и монахинь какого-то монастыря Тульской губернии. Водопад умных слов и исторических фактов в моей голове не задержался, но кое-что я всё-таки сумел уяснить. Оказывается, помимо мастериц, делавших украшения для знати, в Белёве родилось искусство создания защитных амулетов.

Тонкое кружево, сплетённое в правильное время с использованием заговоров и специальных нитей, несло в себе гораздо больше, чем просто кусочек неземной красоты. Каждое изделие делалось на заказ и отвечало конкретной цели.

Например, деталь свадебного платья. Со слов Неклюдова, такие заказы были одни из самых частых и хорошо оплачиваемых. Праздничное кружево, чаще всего, закрывало бюст невесты, даря не только целомудренность её облику, но и гарантию верности супруга, а также лёгкие роды и здоровье будущих детей.

Кружевной воротник на рубахе актёра приносил зрительский успех и всенародную славу, панно в прихожей квартиры или дома берегло от воров, сглаза или просто людской зависти.

— Одна женщина платок заказала для сына, — с жаром рассказывал Олег Дмитриевич. — Так он в горячей точке полгода воевал и ни царапины. Она заходила недавно, фотографии показывала. Два ордена, медали, а все пули и осколки стороной облетели.

Рекламу в газетах Еремеев не давал, стоили его изделия баснословные деньги, но сарафанное радио оставалось в наше время самой лучшей рекомендацией. Очередь на изделия расписана на годы вперёд, будущее видится прекрасным и безоблачным, но вдруг всё в один момент зашаталось и почти рухнуло.

Почему? Ну так понятно же, Иван Максимович умер.

— Именно поэтому я и отправился сегодня на оглашение завещания, — рассказывал мне Неклюдов. — Я надеялся познакомиться с наследником, обсудить судьбу фирмы, но встретил, к сожалению, только вас.

— А почему, к сожалению? — поинтересовался я. — Вы действительно знаете людей, желающих купить эту фирму? Может быть, Жан Мари и впрямь не захочет заниматься этим производством, тогда и проблема сама собой решится.

— Ну так перо же! — почти закричал Олег Дмитриевич, не переставая ёрзать в кресле. — Без пера все дальнейшие переговоры теряют всякий смыл. Да и в Белёв необходимо обязательно съездить. Без поручительства от Ивана Максимовича, или его близких родственников, никто из мастериц с новыми владельцами фирмы «Белёвские мануфактуры» общаться не станет.

Ну в Белёв французик, наверное, и без меня съездить сможет. Продемонстрирует местным красавицам французский шик и запросто наладит любые деловые связи. Мне в провинцию ехать не хотелось, да и вообще волонтёрская помощь начинала затягиваться и переходить всякие приличные границы. Если только Жан Мари не захочет презентовать мне энную сумму с банковской карточки. Мы с Мироном не жадные, на многое претендовать не станем, нам и миллиона на двоих хватит.

Но пока имело смысл раздобыть как можно больше полезной информации.

— Олег Дмитриевич, — решился, наконец, задать я, наверное, самый важный вопрос. — А где золотое перо? Я так понимаю, что Иван Максимович не прятал эту вещь, раз уж о её существовании знает так много народа.

— Перо, — вздохнул вице-президент. — Даже не знаю, уважаемый Андрей Александрович, что я могу сейчас вам ответить. Каждый раз, когда я его видел, оно стояло на специальной подставочке вот на этом столе. Все сделки, заключённые в этом кабинете, Иван Максимович и его партнёры подписывали только им.

— Как интересно, — протянул я, теперь уже внимательнее разглядывая круглый столик. — Я вообще думал, что он исключительно для красоты используется.

— Неее, — протянул вице-президент. — Иван Максимович был полон самых разнообразных примет и ритуалов. Так что, если посетитель приходил для заключения сделки в наш офис, то договор подписывался в этом кабинете и непременно за этим столом. А золотое перо… Знаете, мне казалось, что это какой-то особенный артефакт, так сказать, гарантирующий исполнение обязательств.

— Это как? — удивился я. — Клятва на крови?

— Я не знаю, — поморщился Неклюдов. — Если честно, я не очень силен в разных магических ритуалах, так что вряд ли сумею ответить на ваш вопрос достаточно подробно. Но мы же с вами умные люди, а значит должны верить фактам и уметь складывать из них общую картину.

— Так я не против, — устроился я в кресле поудобнее. — Просто вы наверное знаете больше меня. О каких именно фактах идёт речь?

— Их много, — пожал плечами Неклюдов. — Можно начать хотя бы с того, что Еремеев не считал сделку действительной, если она не была подписана этим самым золотым пером. Во-вторых, я ни разу не слышал возмущений от наших партнёров, они все считали подобную блажь чем-то абсолютно нормальным. Более того, некоторые сами начинали нервничать, если вдруг при подписании сделки не обнаруживали в кабинете пера. В-третьих, нельзя было взять перо с подставки и сразу поставить подпись. Оно просто не писало. Его следовало хотя бы пару минут подержать в руках, пока Еремеев говорил что-то о доверии между партнёрами и важности исполнения любых, даже самых мелких договорённостей.

— Однако, — не удержался я от комментария. — В ваших рассказах, Олег Дмитриевич, не хватает выключенного света и нескольких рядов свечей, причём желательно черных. А чем заправлялось перо? Надеюсь не кровью младенцев или девственниц?

— Перо вообще никогда не заправлялось, — развёл руками вице-президент. — По крайней мере, я никогда не видел ничего подобного. Но вообще, Андрей Александрович, должен заявить, что ваша ирония немножечко неуместна. Иван Максимович несомненно был замечательным человеком и никогда не занимался чем-то противным Богу или людской природе. Да, у нашей компании весьма специфический бизнес, но я хотел бы попросить вас уважать память покойного.

Нахохлившегося воробушка видели? Вот сейчас передо мной сидело примерно такое же создание. Мне оставалось только извиниться и в очередной раз признать, что я абсолютно не понимаю этого человека. На чьей стороне играет Неклюдов? Он друг и соратник или наоборот играет совсем за другую команду?

Если честно, меня буквально-таки подмывало поинтересоваться обстоятельствами смерти Ивана Максимовича, послушать версии, так сказать, из первых уст, но огромным усилием воли, я в сё-таки удержался.

Почему-то мне казалось, что если я сейчас начну всерьёз интересоваться этим вопросом, то наша беседа затянется ещё на несколько часов, а я вряд ли доживу до вечера.

Кроме того, подсознание скребла ещё одна мерзкая мысль, вернее вопрос. А я как я буду отсюда выбираться?

Кто-нибудь задумывался когда-нибудь, что любой небоскрёб представляет собой гигантскую мышеловку? Вход один, выход соответственно тоже. На парковку, если я правильно понимаю, надо проходить мимо ресепшн, через крышу не выберешься, да и в окно не сиганёшь. Кстати, если я всё правильно понимаю, то вот эти панорамные окна здесь вовсе не открываются.

Ну и что мне теперь делать?

Я голову даю на отсечение, что стоит мне только выйти на улицу, как меня сразу же встретит если не толпа, то как минимум торжественный комитет из особо заинтересованных в сотрудничестве с наследниками господина Еремеева. Кто там первый в очереди? Михей Валерьянович? Кто-нибудь из ведьм? Странно, что Крамер ещё звонками телефон не оборвал.

В этот момент дверь отворилась без стука и на пороге возникла Леночка. Она уже успела переодеться в джинсы и кроссовки, но изменения в её гардеробе я отметил исключительно походя. Самым главным оказалось выражение безграничного ужаса на её лице и дрожащий голос.

— Олег Дмитриевич! Там эти… Вампиры! И с ними ведьма! И они полицию обещают вызвать…