Сити, деньги и перо

Глава 26

— Не понял, — протянул Эдик, глядя на Перо. — Ты что же, эту хрень постоянно с собой таскаешь?

— С дуба рухнул, — возмутился я. — Я вообще не представляю, как она здесь оказалась.

— Очень интересно, — недоверчиво посмотрел на меня полковник. — Но это же оно?

— Оно, — подтвердил я.

— А почему я ничего не чувствую? — продолжал сомневаться приятель.

— Вопрос не по зарплате, — пожал я плечами. — Для меня вообще всё происходящее тёмный лес, особенно в той части, что касается появления ценных вещей в моих карманах.

В этот момент дверь, перед которой мы стояли, тоже начала светиться. Ощущение было такое, как будто внутри помещения зажгли свет, и его, не знаю как правильно, всполохи, отголоски, пробиваются сквозь полотно.

— Что ты столбом застыл? — толкнул меня в бок Эдик. — Открывай дверь! Не видишь что ли?

Теперь и я увидел, что свет, пробегая по поверхности двери, собираются вместе в один цельный рисунок. Отпечаток пера удивления уже не вызвал. Нас недвусмысленно приглашали внутрь.

Признаться честно, открывал я дверь не дыша, тщательно прислушиваясь и опасаясь очередного сюрприза от семейства Еремеевых. И это не подземелье где-то в провинции, здесь и небоскрёб у нас над головой сложиться может. Никогда не был силен в строительстве, но из курса тактики действий диверсионно-разведывательных групп прекрасно помнил скромные потребности для уничтожения достаточно внушительных сооружений.

Если кому-то интересно, то можете поинтересоваться в интернете роликами, как взрывают здания, предназначенные к сносу. Никто не сбрасывает на них ядрёные бомбы, это абсолютно бестолковая затея. А вот маленькие, буквально в один килограмм тротила «зарядики», размещённые в рёбрах жёсткости и других ключевых точках способны превратить самую мощную конструкцию в одну большую груду обломков.

Взрыва не прозвучало. За дверью нас ожидала широкая бетонная лестница, закручивающаяся винтом и исчезающая где-то далеко за массивной колонной. На стенах зажглись и начали наливаться голубым светом странные фигуры то ли птиц, то ли каких-то неведомых рептилий. Причём свет имел явно магическое происхождение, но что послужило причиной активации освещения, я не понимал. Просто-напросто открывшаяся дверь?

Мы переглянулись и молча начали спускаться. Пару минут слышался только шорох от наших шагов и громкое дыхание Эдика, а затем перед нами открылся небольшой зал, уставленный идолами.

Собрание фигур там, наверху, в офисе Еремеева, казалось сейчас каким-то мелким и жалким. Во-первых, перед нами открывалось зрелище неисчислимо большего количества самых разных скульптур, а во-вторых, они все были существенно крупнее и детальней.

А прямо напротив лестницы оказалась установлена целая композиция с уже знакомым мне сюжетом. Длиннобородый старик с посохом держал за ошейник крупного медведя. Зверь не выглядел агрессивным, но внушал уважение и опасение своей фактурой. На плече старика сидела крупная птица, скорей всего ворон. По крайней мере, я опознал именно его, хотя мои познания в птицеводстве были ещё хуже, чем в строительстве.

Взгляд старика был устремлён куда-то вверх, но почему-то казалось. что он всё слышит и внимательно следит за происходящим.

Но самое главное. Я явственно ощущал неведомую силу, идущую от всех стоящих перед нами скульптур. Я сделал ещё один шаг вперёд и ступил на землю перед идолами.

— Кхе-кхе, — раздалось у меня за спиной неуверенное покашливание.

Я обернулся и с удивлением увидел Эдика, который никак не мог ступить на землю. Что-то мешало моему другу идти вслед за мной. Эдика что-то могло остановить? Если бы я не наблюдал сейчас за этим своими глазами, то никогда бы не поверил таким рассказам.

Да, ведьмы из Белева предупреждали полковника, что его присутствие в городе нежелательно. но это не значит, что Эдуард Алексеевич не смог бы пройти внутрь, возникни у него такая потребность. Огнём или кровью, но я уверен, что мой друг в состоянии проложить себе путь в любое место на земле и под землёй, куда ему только нужно. Но сейчас он упёрся в невидимую стену и выглядел донельзя растерявшимся.

— Эдик, что происходит?

— Я не знаю, — ощупывал воздух перед собой полковник. — Что-то мешает мне и не даёт пройти внутрь.

— Извините, но в хранилище моей коллекции могут попасть только люди.

Я настолько не ожидал услышать чей-либо голос, что непроизвольно подпрыгнул на месте. Из-за медведя степенно выплывал призрак пожилого мужчины с умными глазами и насмешливым выражением лица.

— Эдуард Алексеевич, — продолжил говорить призрак. — Я всегда утверждал, что ваше любопытство не приведёт вас ни к чему хорошему. Но вы даже после моей смерти не оставляете попыток добраться до хранилища.

— Ваня, — воскликнул полковник. — Но как? Почему ты вернулся? Ведь ты умер и был похоронен по всем правилам!

— Я хранитель, Эдуард Алексеевич, — развёл руки в стороны призрак. — Наш род когда-то взял на себя священную миссию и никто до сих пор не освободил его от этой клятвы. Тот факт, что мой внук продался иноземцам за красивые бумажки, не снимает обязательств с фамилии. Он был моим единственным наследником по мужской линии, так что пока я не найду того, что сможет продолжить наше дело, мне не суждено обрести покой за Кромкой.

— Ты можешь передать коллекцию государству, — предложил полковник, оставивший попытки спуститься с лестницы и просто стоящий на последней ступеньке.

— Не могу, — отрицательно покачал головой Еремеев. — Государству это значит никому. Иван Четвёртый был умным человеком, именно поэтому он передал коллекцию не кому-то абстрактному, а моему предку, взяв с него клятву на крови, что тот сбережёт сокровище от чужих рук.

— Подождите, подождите, — не выдержал я. — Что значит передал? Иван Грозный тоже был Хранителем?

— Ну, естественно, — посмотрел на меня, как на несмышлёныша, Еремеев. — Неужели вы думаете, молодой человек, что Либерея досталась ему просто так. Царевна Софья привезла в Россию Либерею только после того, как Иван Грозный поклялся хранить это сокровище от врагов рода человеческого. К несчастью, злодеи уже задурили голову его сыну, так что царь не мог рассчитывать на его преданность. Только не надо спрашивать, почему Иван Васильевич выбрал именно моего предка. Это обстоятельство неведомо всем в нашей семье.

— Давай мы вместе подберём кого-нибудь достойного, — предложил Эдик. — Ты сможешь сам определить необходимого человека. Но тайна коллекции раскрыта, ты призрак и не сможешь прятать её здесь вечно.

— Зачем? — удивился Иван Максимович. — Я уже нашёл достойного, и он здесь.

— Я? — в горле моментально пересохло, но взгляд призрака не допускал двоякого толкования.

— Он не может быть Хранителем, — покачал головой Эдик. — Он оборотень, а не человек.

— В нем больше человеческого, чем в иных людях, — перебил полковника Еремеев. — И Хранитель я! А это значит, что только мне решать, кому передать мои сокровища.

— Я, конечно, дико извиняюсь, — вклинился я в разговор двух старых приятелей. — А моё мнение кого-нибудь интересует?

— Обязательно интересует! — улыбнулся мне призрак. — Но я хотел бы услышать его не здесь, а в хранилище. Так сказать, подальше от уважаемого господина полковника.

— Даже так? — немного удивился я. — А если всё-таки Эдуард Алексеевич захочет к нам присоединиться?

Согласен, провокация детская, но вот ответ буквально пригвоздил меня к месту.

— Идите, мы проследим, чтобы вашему общению никто не помешал.

Моя челюсть рухнула на пол и разбилась вдребезги, брызнув зубами в разные стороны, потому что последнюю фразу произнёс не призрак Еремеева, а фигура медведя…

Деревянная! Фигура! Медведя!

— Андрей, пойдёмте! — позвала меня прозрачная фигура Ивана Максимовича, а у меня нашлись силы только кивнуть и отправиться вслед за ним. Я видел многое, но сейчас понял, что мне становится по-настоящему страшно. Если призрак Еремеева не вызвал у меня каких-то особенных эмоций, скорей просто напугал от неожиданности, то вот говорящий идол — это оказалось действительно за гранью моего мировосприятия.

Идти оказалось недалеко. Поворот, пара десятков шагов по бетонному полу и мы остановились перед очередной стеной.

— Достаньте перо, Андрей, — попросил меня призрак. — И приложите к двери.

Я и сам уже видел небольшое углубление в гладкой поверхности, в точности повторяющее контуры пера, так что не стал спрашивать об очевидном, а просто потянулся в карман за артефактом.

— Иван Максимович, а вы не знаете, как перо оказалось в моем кармане? — поинтересовался я у призрака. — Я точно знаю, что оно оставалось в офисе и уж тем более я не забирал его домой. Откуда же тогда оно взялось в моей куртке?

— Всё очень просто, — улыбнулся Еремеев. — Перо не любит далеко удаляться от коллекции. Если верить рассказам моих предков, то оно было одним из первых артефактов будущей коллекции и именно его Иван Грозный передал когда-то не особо зажиточному купцу Еремееву. Перо это ключ от входа и оно всегда чувствует, когда необходимо Хранителю необходимо открыть двери.

— А как же тогда Якимов увёз его в Белёв?

— Артур был очень одарённым молодым человеком и ещё год назад ему в голову пришла замечательная идея создать дубликат пера. На всякий случай, так сказать. Это перо было настроено на Белёв и ровным счётом на один конкретный подвал с заранее приготовленной ловушкой. Если я всё понял правильно, то именно в неё и попались отдельные чересчур ретивые полицейские.

— Хм, — почесал я затылок и понял, что в данную минуту абсолютно не способен к логическим выводам и разгадыванию кроссвордов. Дубликат это, конечно, хорошо и правильно, но год назад начинить подвал взрывчаткой и ждать, кто попадётся в западню — это круто.

— Артур очень сильно расстроился из-за моей смерти и решил, что хотя бы так сможет помочь мне сохранить тайну коллекции, — продолжал говорить тем временем Еремеев. — Признаюсь честно, мне и в страшном сне не могло представиться, что мой внук, родная кровь, продаст душу иноземной нечисти. Так что могу сказать только одно. Очень жаль, что в момент взрыва его не оказалось в том подвале.

— Однако, — покрутил я затёкшей шеей. — Но это ваши семейные дела, я в них не лезу. А вот вы то откуда всё это узнали? Неужели ваша душа оказалась настолько беспокойна, что летала за нами в Белёв.

— Ну зачем же такие сложности? — искренне рассмеялся призрак. — В моем офисе достаточно ушей, способных поделиться с Хранителем всеми важными новостями.

Я открыл было рот для нового вопроса, но Иван Максимович нетерпеливо взмахнул руками и поторопил меня:

— Открывайте!

Сам же он не стал заморачиваться формальностями и просто скользнул сквозь стену внутрь скрытого от меня помещения.

Я глубоко вздохнул и прижал перо к углублению. Что-то внутри стены щёлкнуло и две её части разъехались прямо передо мной в разные стороны. Зажегся свет и я понял, что наконец-таки оказался в месте, которое искал. В хранилище коллекции Еремеева.

Впрочем, выглядела сокровищница совсем не так, как мне представлялось. Нет, я конечно же не рассчитывал увидеть кучу золотых монет и стерегущего её дракона, но всё-таки подсознательно надеялся на какой-нибудь сказочный колорит или хотя бы особенное оформление в интерьере.

Реальность, как обычно, оказалась серой, скучной и в чем-то даже привычной.

Высокие стеллажи с табличками на торцах и длинные лестницы на колёсиках, чтобы взбираться к самым верхним полкам. Собственно, всё!

— Да уж, — в очередной раз почесал я затылок. Чувствую, вечером у меня там либо мозоль, либо плешь образуется, но никак не могу избавиться от этой дурацкой привычки.

— Смотрите, Андрей! — появился рядом со мной призрак. — Это мудрость, накопленная нашими предками за тысячелетия. Здесь хранятся даже египетские свитки и византийские фолианты. С правой стороны сложены артефакты дохристианской эпохи, сначала славянские, а затем и из других земель. Дальше идут более современные изобретения. Каталог с подробным описанием всех этих редкостей находится вот в этой книге.

Иван Максимович указал мне на объёмистый том, лежащий на небольшом столике. Черная книга была обтянута кожей, и я понял, что категорически не хочу знать, какому существу принадлежала эта кожа раньше.

— Были попытки перепечатать каталог или перенести его на цифровой носитель, но все они оказались безуспешны, — как бы извиняясь, сказал Еремеев. — Однако книга всегда имеет запас чистых страниц и обязанность Хранителя не только вносить в неё новые предметы, но и подробно описывать, кому и по какой цене достались вещи или книги из коллекции.

— Да уж, — повторил я, не зная, что ещё можно добавить в сложившейся ситуации. — Безусловно, важная и ответственная работа.

— Андрей, эти сокровища принадлежат людям! Не ведьмам, ни колдунам, людям! Вы должны понимать это и не позволить мудрости предков оказаться в руках неизвестно кого.

— Это всё замечательно, — с сомнением посмотрел я на призрак Еремеева. — Непонятно другое. Мне это зачем?

— Ну как же? — складывалось ощущение, что призрак растерялся. — Это же очень важно. Я доверяю вам мудрость поколений. Я даю возможность жить безбедно не только вам, но и вашим потомкам. Вы сможете сами решать, кто достоин получить что-то из этой коллекции, а кому следует отказать…

— Иными словами, власть и деньги, — непроизвольно вздохнул я. — Ничего нового и интересного.

— Даже так? — изумился призрак. — Вы считаете, что подобные вещи недостойны вашего внимания?

— Абсолютно, — подтвердил я. — Вы предлагаете мне отказаться от свободы и превратиться в библиотекаря. По сути своей стать рабом этой коллекции. Постоянно трястись, что кто-нибудь её найдёт, отнимет! Я повторю свой вопрос, зачем мне это?

— Ну-у-у-у, — протянул Еремеев. — Я не предполагал, что кто-то добровольно может отказаться от столь почётной миссии. Мне казалось, что тяга к познанию живёт в каждом настоящем человеке.

— Судя по всему, наш общий знакомый оказался прав, — вздохнул я. — Ваш покорный слуга слишком давно превратился в оборотня и утратил какие-то человеческие особенности.

— Но перо приняло вас! Оно открыло вам двери! Значит оно считает, что именно вы должны распорядиться коллекцией.

В глазах призрака плескалось отчаяние, а я уже искренне жалел, что ушёл из дельфинария, повстречавшись с семейством колдуна. Может быть тогда Эдик полез в это подземелье один и сгинул в неравной схватке с деревянными идолами.

— Я не хочу, — пожал я плечами и ещё раз оглядел бесконечные ряды огромных стеллажей. — Мне слишком быстро наскучит эта миссия, да и ответственность слишком велика для моей хрупкой психики.

— Я не позволю вам уйти! — отлетел от меня на несколько шагов призрак. — Вы побывали в хранилище, Андрей! Значит вы обязаны принять на себя миссию Хранителя.

— Но вы же слышали, что мне это не нужно, — недоуменно пожал я плечами. — Так что давайте не будем ругаться, а просто расстанемся добрыми знакомыми.

— Нет! — закричал Еремеев. — У коллекции должен быть Хранитель! Она не должна попасть в чужие руки!

— То есть принципиальный вопрос именно в этом? — с интересом посмотрел я на призрака. — Мудрость веков не должна быть запачкана грязными лапами неучей?

— Ну конечно же! — ещё громче воскликнул Еремеев. — Если находящееся здесь попадёт к ведьмам, или колдунам, или вампирам или кому-то ещё, то людской род просто исчезнет с лица земли, как будто его и не было.

— А-а-а, — протянул я. — Ну тогда всё гораздо проще!

С этими словами я достал с полки первую попавшуюся книгу и посмотрел на титульный лист. Решение родилось внезапно, но что-то внутри меня подсказывало, что именно оно единственно верное в этой ситуации.

«Сказание о сладостях заморских и ценах на их приобретение». Занимательный фолиант. Наверняка без него мудрость веков была бы неполной.

Я раскрыл книгу на середине и поднёс к ней уже зажжённую зажигалку.

— Человечество в большинстве своём и не подозревает об этих богатствах, а значит вполне способно существовать и без них! — заявил я, кладя быстро занявшуюся огнём книгу обратно на полку. — Что у нас дальше?

— Остановитесь! — завопил Еремеев, но этот призрак был не в состоянии сотворить что-то с начинающимся пожаром. Системы пожаротушения я не заметил, да и опасно это. От воды или пены бесценные фолианты могли превратиться в один комок застарелой грязи.

— Я искренне не понимаю вашего возмущения, — сообщил я Еремееву, поджигая очередную книгу. — Мудрость веков не попадёт в чужие руки, человечество будет спасено, а вы печётесь о рукописях, большинство из которых даже не было прочитано.

— Но власть… Деньги… Могущество… — причитал Иван Максимович, глядя на разгорающееся пламя, а затем между нами возникло золотое перо. Нет, оно не вылетело у меня из кармана, оно фактически телепортировалось оттуда и сейчас висело в воздухе, меняя свой привычный насыщенный жёлтый цвет на кроваво-красный.

Холодок внизу живота подсказал мне, что происходит что-то неправильное, но Еремеев молчал и только заворожённо смотрел на то, как меняется артефакт.

— Даже вот так? — неизвестно у кого спросил Еремеев, а затем перо просто-напросто лопнуло, растворившись в пространстве, как будто его никогда и не было.

Непроизвольно я втянул голову в плечи, ожидая какого-то локального апокалипсиса, но ничего не происходило. Потрескивали переплёты горящих книг, а призрак Еремеева постепенно истаивал в воздухе.

— Наверное, вы оказались правы Андрей! — услышал я его голос. — И не сомневайтесь, вы по-прежнему остались человеком! Будьте счастливы!

Я замер, глядя на пустое место, где секунду назад ещё виднелась фигура призрака, но до моего слуха больше не донеслось ни одного слова. Хранителю больше нечего охранять и он отправился туда, где его душа сможет обрести наконец вечный покой.

До меня донёсся грохот, как будто кто-то сбил в боулинге одним шаром все кегли разом, но я даже не дёрнулся, точно поняв, что именно происходит.

Человек должен тащить на себе ровно столько, сколько он способен унести и не пытаться решать судьбу всех остальных на планете. Может быть, кто-то считает по-другому, но это уже не моя история…