Система 2. Лидер

Глава 8 Да / нет

Внимание. Вы собираетесь внести изменения в систему.

Предупреждение! Данное действие распространяется на всю планету.

Вы уверены, что хотите продолжить?

Да / нет.

Пожалуй, это первый раз, когда на подобный вопрос системы я хотел ответить отказом. А после информации о том, что блокировка снимется не только с жителей этого лагеря, но и для всей Земли, говорить «да» и вовсе было противопоказано.

Дай я сейчас всем и каждому возможность прокачиваться, мои шансы на спасение Алины резко упадут. Более того, я и вовсе мог не добраться до «СОЮЗа», чтобы завершить первую часть миссии.

Да, печатки за пределами этой ментальной зоны ждут, что вот-вот блокировка спадёт. Да, у меня сердце сжимается при мысли, что придётся их разочаровать. Да, я могу одномоментно стать врагом всех шептунов, если выйду отсюда ни с чем. Местные могут запросто забыть даже про побеждённого «Хот-Конга», если я не дам им того, чего они ждали десятилетиями.

Нужно было найти выход из этой ситуации. Причём здесь и сейчас.

— Константин, тут есть примечание, — кажется, Айви нашла лазейку. — Сконцентрируй взгляд на кнопке «да», но не отвечай. Только посмотри.

Я присмотрелся к слову и сразу же увидел предупреждение от системы.

Внимание! Для гарантированного снятия блокировки необходим уровень воли — 30. В ином случае вы рискуете не выдержать ментальный удар.

Собственно, это то, на что я и надеялся. Система сама подсказала, что и как. Она, судя по всему, решила обезопасить себя от снятия блокировки даже после появления того, кто это может сделать. Например, если я пойду неправильным путём и не смогу набрать нужное количество воли до двадцатого уровня, то мир останется прежним.

Всё-таки правильно я делал, что выбирал волю всегда, когда она предлагалась.

А это предупреждение, похоже, было оставлено на тот случай, если единственный в мире волевик решит поторопиться со снятием блокировки. Либо были прецеденты…

— Умничка, — похвалил я свою прекрасную напарницу.

— Да ладно, — стеснительно махнула она рукой. — Ты бы и без меня увидел это примечание.

Больше нам здесь делать нечего. Мы сможем доказать шептунам, что я ни при чём?

— Да, я сняла все логи и записала всё с момента прикосновения к обелиску, — ответила Айви.

Отлично. Возвращаемся.

Я развернулся и направился прочь от обелиска. Тьма плавно перетекла в мягкие вечерние тона с искусственным освещением лагеря. Люди снова стали различимыми.

Звуки мира вернулись. Вернее, их отсутствие. Ведь шептуны встретили меня гробовым молчанием.

Непонимание — так можно было описать выражение их лиц.

— И? — нарушил кто-то тишину.

— Получилось? — подхватил другой.

— Это всё? — прогорланил третий?

— Как проверить?

— Я думал, будет эффектнее.

Под эти и прочие выкрики я прошёл через жёлтую черту и приблизился к «Глебычу», рядом с котором стояли Мила, Юля и «Ботаник».

— Собственно, у меня тот же вопрос, — смотрел глава клана на меня твёрдым взглядом. — Что там произошло? Ты сделал это?

— Просто дай ему руку, — подсказала напарница, — он гармоник, он сможет увидеть информацию, которую я ему покажу.

Согласен, пусть лучше увидит всё сам.

Я протянул «Глебычу» руку. Тот тяжело вздохнул. Видимо, и без лишних слов понял, что я хочу ему показать.

— Это… — не мог старик подобрать слов после нашего рукопожатия. — Это прискорбно.

— О чём он? — загоготали печатки.

— Чё случилось?

— Он нас кинул?

— Волевик бракованный, что ли?

— Друзья! — громким и очень убедительным голосом произнёс «Глебыч». Похоже, подрубил свой дар. — Волевик сделал всё, что от него зависело. Но возникли сложности.

— Какие ещё сложности? — злобно кто-то крикнул в ответ.

Похоже, печатки были так расстроены, что даже гармонику сложно было заставить их успокоиться.

— Пусть идёт обратно!

— Ты же обещал!

— Друзья! — голос «Глебыча» стал тяжелее, а слова зазвучали так, что начали отдаваться эхом в голове. От этого перед моими глазами даже мир слегка зашатался. — Система продолжает сопротивляться. Чтобы снять блокировку Константину необходимо набрать тридцать воли.

— А сколько у него сейчас? — люди хоть и стали поспокойнее, но всё равно находились те, чей пыл ещё не остыл.

— Ну может попробуем, как есть?

— Да, пусть попытается снова!

— Тише! — а вот сейчас «Глебыч» уже будто прямо в моей голове говорил. Но несмотря на тяжесть его слов, те не пугали, а наоборот умиротворяли. — Снятие блокировки сейчас может убить Константина. А мы лишимся последнего шанса на развитие.

— Дело говорит.

— Ну да. Семьдесят лет ждал. Ещё пару месяцев потерплю уж как-нибудь.

Вот теперь гармония «Глебыча» заработала в полную силу. Мнение людей буквально на лету перестроилось.

— Во-от! — довольно протянул Юрий Глебович. — Узнаю́ наших ребят, — он махнул рукой, как заправский оратор и продолжил. — Будем считать, что сегодня была генеральная репетиция перед активацией блокировки. А в следующий раз волевик довёдет дело до конца.

— Да-а!

— Всё правильно!

— Только пусть делает это у нас в лагере.

Интересно, «Глебыч» не продвигал в симуляции курсы успешного успеха? Уж больно складно он заливает. Хотя без своего дара он едва ли сейчас угомонил бы толпу.

— Не переживайте! «Братство шёпота» непременно будет в числе первых, — видимо, старик решил пока придержать информацию, что блокировка снимается сразу по всей планете.

Пока «Глебыч» продолжал поднимать настроение толпе, ко мне подкралась Мила и потянула меня из толпы.

— Спасибо, что хотя бы попытался, — обняв мою руку, говорила девушка, когда мы отдалились от печаток. По её грустному голосу было понятно, что речи старика на неё особо не подействовали. — Жаль только, что снова приходится ждать.

— Таков путь, — решил приободрить я девушку цитатой из одного хорошего сериала.

На что та недоумевающе покосилась на меня.

Ах, ну да. Она же покинула симуляцию в начале нулевых, а тот сериал вышел гораздо позже.

— Значит, завтра уходишь? — спросила мила меня, когда мы дошли до штабелей из капсул. — Точно не хочешь побыть у нас ещё немного?

— Нужно идти, — коротко ответил я.

— Верю, что ты справишься, — улыбнулась она. — Верю, что сделаешь всё, чтобы разблочить эту чёртову систему. Буду ждать твоего возвращения.

После чего она обняла меня, поцеловала в щёку, а затем заторопилась вдоль капсульных домиков.

— Такая милая, — прошептала Айви. — И хорошенькая. Точно не хочешь…

— Даже не заводи эту тему, — перебил я напарницу.

А затем застучал новыми ботинками по железной лестнице. Ранним утром я покину этот лагерь.

Берег Волги. Раннее утро.

Наблюдатели из клана «Братство грома» с помощью биноклей следили за рекой, над которой поднимался густой утренний туман.

Громовцы не надеялись, что кто-то выйдет на мост после того, как они оставили послание в виде трёх трупов и стрелы с запиской. Шептуны и раньше не славились общительностью, а теперь совершенно точно запрутся в своём лагере на долгие месяцы.

Но, если же волевик и впрямь находится у них, то он точно не станет отсиживаться на острове. Не тот характер. И поэтому десятки разведчиков пристально следили за рекой и её берегами. А многочисленные штурмовые группы готовы были сорваться по первой же команде.

— Опаньки! — проговорил один из наблюдателей, увидев среди подтопленных домов на берегу искомого человека. — Вот ты и попался, — после чего он поднёс ко рту рацию, чтобы доложить начальству. — Первый, приём. Говорит «Ястреб-7». Волевик движется на запад через утонувший квартал.

— Первый на связи, — отозвалась рация. — Понял тебя. Всем командам приступить к захвату.