— Предпочитаю чтение иного рода, — рассеянно отозвался и уставился на Салтыкову.
Девица была молоденькая, от восемнадцати до двадцати. Ростом чуть пониже Гагариной, но это с лихвой компенсировали туфли на высоких каблуках. Мда, интересно, как она собиралась колдовать в такой обуви? А вдруг придется бегать? Тут ведь даже не асфальт…
Красотка Салтыкова могла похвастаться копной волнистых пепельно-русых волос, правильными и тонкими чертами лица, грацией и, на удивление, лучезарной улыбкой. Гагарина все же немного фальшивила, когда любезничала, а вот Салтыкова, судя по всему, была хорошей актрисой. Ну либо не все в ее роду сволочи и убийцы, и она просто была нормальной приветливой девушкой.
Увидев новенькую, Гагарина тут же натянула стервозную улыбочку, придирчиво оглядела соперницу с ног до головы и уставилась на ее туфли.
— В «Этьен Реми» на Испытание, — возмущенно шепнула княжна. — Да она же их угробит на брусчатке! Дура…
Судя по всему, Гагарина нисколько не жалела одногруппницу. Зато на туфельки глаз положила. Видимо, что-то дорогое и желанное, как те сумочки. Кстати, в руках и у Гагариной, и у Салтыковой сумки оказались одинаковые. Из «Меркурия», в лавандовом оттенке. А еще что-то говорили о моде, которая должна отражать индивидуальность. Ага.
Тем временем Салтыкова грациозно прошагала к нам и одарила всех любезнейшей улыбкой.
— Всем привет! Позвольте представиться — Елена Николаевна Салтыкова, — она даже изобразила подобие реверанса, благо платье ей позволяло сделать его красиво. — Младшая дочь графа Николая Денисовича Салыткова и Марии Николаевны, урожденной Юрьевской.
Парни в нашей группе оживились. Лева тут же галантно предложил ей руку и принялся всех представлять, начиная с себя любимого. Впрочем, судя по всему, Салтыкова и так почти всех здесь знала. Незнакомым ей показался только я.
— Это Алексей Иоаннович Николаев, светлейший князь Балтийский, — представил меня Львенок. — Недавно в Петербурге.
Салтыкова призадумалась.
— Алексей Иоаннович… Вы же сын Анны Николаевны, точно! Прошу простить мою забывчивость, я ужасно нервничаю перед Испытанием. — Она протянула мне руку. — Рада знакомству! Надеюсь, ваши отец и матушка в добром здравии.
Ага, но не стараниями вашей семейки. Впрочем, ладно, она девчонка, еще молодая. Не исключено, что ее пока что и вовсе не посвящают в некоторые семейные дела. Хотя в это с трудом верилось. С этой Еленой надо держать ухо востро.
— В добром, слава богу, — учтиво ответил я. — Благодарю.
Но держалась Салтыкова и впрямь дружелюбно со всеми. Даже нашла несколько приятных слов для совсем потерявшейся на фоне светских красавиц Зубовой.
— Очаровательный пиджак, Тамара! Жаккард? Он вам очень идет! Не дадите мне визитку своего портного после мероприятия? Думаю, моей матушке понравится такой фасон…
Зубова смутилась и даже чуть порозовела, но, конечно, ей было приятно внимание. Эх, я мало что смыслил в женской дружбе. Но кое-что понимал в душах. А души пола не имеют. Так вот у Зубовой душа была явно наивной. Ей бы остерегаться дружить со всеми, кто с порога расточает комплименты.
Итак, нас набралось уже шестеро. Пока остальных из списка распределяли по группам, я искоса поглядывал на экзаменуемых. С ними пока что можно не заводить крепких знакомств — все равно потом в Спецокорпусе всех перераспределят. Сейчас мы просто стали случайным попутчиками, и чем дольше будет длиться Испытание тем меньше нас останется. А там может и годами пересекаться не будем.
— Кажется, все, — прищурившись, Львов глядел на Профессора. — А хотя нет… О, неужели? Я-то думал, их будут принимать отдельно…
— Кого?
— Тсс, — Лева понизил голос и указала в сторону бокового входа. Там, из дверей в сопровождении гвардии императорского двора, во двор вышла парочка. И одного я узнал сразу — нашу, Романовскую породу, не спутаешь ни с кем.
— Сын великого князя Федора Николаевича, — многозначительно хмыкнула Гагарина. — Великий князь Андрей Федорович. Кстати, наследник…
Вот как интересно получалось!
— А кто рядом с ним?
— Княжна императорской крови Виктория Дмитриевна, — отозвалась Салтыкова.
Привет дальним родственникам из ветви Павловичей! Если Андрея я видел на фотографиях, хотя и не был знаком с ним лично, то вот о Виктории почти ничего не знал. Павловичи ревностно придерживались старых порядков и не давали много свободы своим девицам.
Зато теперь мне стало понятно удивление Львова. Для членов императорской семьи Испытания обычно проводились в индивидуальном порядке. Но сейчас детей отправили сюда. Этакий публичный ход. Пиар, одним словом.
Оба Романовых подошли к Профессору, и тот даже не взглянул на списки. Разумеется, все уже все знали и все заблаговременно распределили. Викторию отправили в Первый сектор, а вот Андрей уверенной походкой зашагал к нам, в «тройку».
А мы были с ним похожи внешне — оба высокие, хорошо сложенные, светловолосые. Только челюсть у кузена была квадратной, черты лица погрубее, да глаза темнее моих — наследственность греческой принцессы Елизаветы, на которой женился мой дядя.
Что ж, это будет интересно. Колоритная у нас группа собралась.
И теперь пришлось вспоминать этикет до каждой закорючки. По статусу кузен Андрей был выше меня, так что придется поприветствовать по всей форме. Не люблю я эти формальности, ну да куда денешься. Люди смотрят, нельзя подставлять семью хамством.
— Приветствую! — великий князь коротко кивнул головой. — Андрей Федорович. Думаю, представляться нет смысла…
Теперь пришла наша очередь представляться, и дам пропустили вперед. Сначала поприветствовала княжна Гагарина, затем графини Зубова и Салтыкова. Потом настала очередь князей — обычных, не светлейших. Так что передо мной отметился Львов, и он же меня представил.
— Дорогой кузен! — Надо отдать должное Андрею, он сразу сократил дистанцию. Видимо, дядя его проинструктировал не конфликтовать на публике. Поэтому Андрей крепко пожал мне руку. — Рад, что мы оказались в одной группе.
— Взаимно, ваше императорское высочество.
И уже после меня дали слово Безбородко. Ему явно не понравилось быть последним.
В этот момент к нам подошла целая группа сотрудников.
— Господа испытуемые, просим вас переместиться в центр периметра, отмеченного белой краской. Сейчас наши сотрудники возведут защитный барьер для безопасности проведения Испытания.
Наш сектор был примерно двадцать на двадцать метров. Мы выполнили требование, и несколько молодых людей в форме принялись творить защитный барьер. Из отмеченных белым линий вырастали настоящие полупрозрачные стены, сотканные из эфира и всех четырех стихий. Укрепляли надежно, мое почтение.
Державшие барьер люди остались снаружи, а мы оказались лицом к лицу с тремя экзаменаторами и двумя помощниками-секретарями. И среди наших экзаменаторов был сам Профессор.
— Позвольте представить вам моих коллег. Роман Константинович Хитрово, заведующий кафедрой психического эфира при Державном дворянском училище, — он указал на мрачного человека средних лет в темно-сером костюме. Тот молча поклонился.
— И княгиня Евгения Антоновна Трубецкая, носительница Алмазного ранга и автор ряда эффективных методик по улучшению концентрации.
Тоже живая легенда. Именно благодаря ее методикам стало возможно продвинуться выше по рангу. Эта ученая дама разработала целую программу, позволявшую выжать максимум из потенциала.
Трубецкая оказалась сухонькой, но очень активной старушкой с живыми, еще горящими жаждой знаний и волей к жизни, глазами. Алмазный перстень на ее руке сверкал в лучах яркого солнца так, что резало глаза.
— С богом, юные господа, — проскрипела старушка. — И удачи вам!
Мы хором поблагодарили наставницу и ждали приказов.
— Прошу вас разойтись так, чтобы расстояние между вами составляло не менее полутора метров, — велел Профессор.
Мы рассредоточились внутри периметра. Я оказался между Львовым и Гагариной.
— Начинаем первый этап Испытания. Для этого этапа вы можете выбрать любую стихию или эфир. Озвучьте, какую.
— Огонь! — Заявила Гагарина.
— Вода, — выбрал Львов.
— Пусть будет вода, — пожал плечами я. Мне-то все равно, я все четыре могу держать в один момент.
— Эфир! — удивила всех Зубова.
Мы даже удивленно на нее обернулись. Редко кто начинал с эфира. Но девушка лишь пожала плечами.
— Я на лекаря иду, мне эфир важнее.
Кузен Андрей и Безбородко выбрали Воздух, Салтыкова — тоже огонь. Интересно, они с Гагариной специально решили конкурировать?
Профессор кивнул.
— Замечательно! Госпожа Гагарина, госпожа Салтыкова, пожалуйста, поставьте огненную защиту. Самую надежную из доступных вам.
— Слушаюсь.
Княжна подмигнула Салтыковой и повесила мощную огненную броню. Салтыкова лишь весело улыбнулась и проделала то же самое. Тела девушек окутали всполохи пламени — на Испытаниях не было принято убирать внешние эффекты заклинаний.
Профессор приблизился к Гагариной, затем неожиданно шарахнул по ней сгустком эфира. Девушка ойкнула от неожиданности, но броня выдержала. В этот момент в защиту Салтыковой влетел эфирный шип, посланный старушкой Трубцкой. Салтыкова успела его заметить, усилила защиту, и шип мгновенно развоплотился.
— Прекрасно, дамы! Теперь, пожалуйста, атакуйте меня Люменом. Обе.
Гагарина тут же сотворила небольшой огонек и метнула его в Профессора. Тот схватил его ладонью и быстро погасил, и тут же второй рукой поймал Люмен Салтыковой. Этот был побольше, но погас сам.
— Отлично, дамы. Теперь изобразите огненное заклинание поражения по площади на ваш выбор. Площадь не менее одного квадратного метра и не более четырех. Госпожа Салтыкова, атакуйте господина Хитрово. Госпожа Гагарина, атакуйте меня.
Гагарина на пару секунд призадумалась, затем закрыла глаза, сконцентрировалась и даже вскинула руки вверх… А мгновением позже над головой Профессора возник большой огненный шар. Еще секунда — и он взорвался, окатив экзаменатора огненными искрами.
Салтыкова тем временем окружила Хитрово огненным кругом. Оказавшись в кольце пламени, завкаф молча кивнул и тут же погасил заклинание.
Секретали сделали несколько пометок на планшетах, показали Профессору, и тот удовлетворенно кивнул.
— Поздравляю. Гагарина и Салыткова прошли первый этап.
Затем взялись за воздушников. Задания были примерно такими же: продемонстрировать заклинание защиты, атаки и атаки по площади. И кузен Андрей, и Безбородко прекрасно справились.
Затем очередь дошла до нас с Львовым.
— Готовы, господа?
— Да!
— Господа, пожалуйста, поставьте водную защиту.
Я уже настолько привык работать связками стихий и эфира, что применение одной конкретной силы ощущалось странно. Как забивать гвозди микроскопом. Но то я, с памятью и опытом прошлой жизни. А вот Лева пыхтел, связывая молекулы воды в прочную сеть.
Профессор попытался исподтишка пробить мой барьер эфиром, но черт, а с два у него вышло. Связал я крепко, благо водяной стихии вокруг было хоть ложкой ешь. Так и не пробив защиту, маэстро многозначительно хмыкнул.
— Превосходно, господа. Одиночная атака.
Здесь тоже думать было нечего. Мы со Львом оба долбанули по нему «Водоворотом», от обоих он закономерно увернулся и нейтрализовал, но зачет мы получили. Затем нас попросили облить водой несчастного Хитрово, и тот стоически выдержал наши шалости — до завкафа долетело всего несколько брызг. Зато освежило. Жара ведь…
— Львов, зачет авансом, — проскрипела Трубецкая. — Концентрация на атаке по площади хромает. Но пока что вы допущены до дальнейших испытаний.
— Понял. Исправлюсь!
И последней испытывали Зубову. Девчонка и правда шла на лекаря — я уже видел по технике, что с концентрацией у нее все было великолепно, а вот силу, особенно в атакующих заклинаниях, она не дожимала. Она все равно прошла, просто это были мои личные придирки. Для ее возраста так и вовсе роскошно.
Профессор хлопнул в ладоши.
— Поздравляю, господа. Вы все прошли первый этап. Теперь начинаются испытания на ранги уровня Топаз, Опал и Рубин. Вы должны продемонстрировать умение одновременно работать с двумя видами силы. И на этот раз мы будем давать вам задания.
В группе пошел ропот. Ну конечно, если привык работать с огнем, а землю не особо учил, то можешь облажаться. Именно поэтому нормальные аристократы овладевали всеми стихиями. Просто применять больше двух за раз ранг не позволял. С другой стороны, хочешь красивый камушек в перстне — изволь соответствовать. В полевых условиях любимой стихии под рукой может и не быть, а работать надо.
Первой вызвали Зубову и явно ее пощадили. Дали классическую лекарскую связку «эфир — земля». Девушка блестяще изобразила и защитную вязь, и долбанула под ноги Профессору землетрясением, и булыжник с мостовой подняла. Хорошо готовилась, молодчина. Про себя я стал называть ее Отличницей, ибо ну уж очень она походила на классическую девчонку с первой парты.
— Господин Николаев, для вас связка «огонь-воздух».
Ну могли бы и что-нибудь поинтереснее придумать. Я показал «Огненный вихрь», сплел активную стихийную защиту с возможностью ответного урона при попытке атаковать, чего Хитрово явно не ожидал и слегка обжегся. А нечего ворон считать и надеяться только на эфир.
— Достаточно, господин Николаев, — остановил меня Профессор. — Вы прошли этап. Следующий… Господин Безбородко!
Один за другим так гоняли каждого, и в целом все справились хорошо. Сильная у нас группа получилась. Пока все минимум Рубины, а это уже немало. Но и группа у нас была, можно сказать, элитная. Даже ни одного барона, сплошные старые дворяне и Большие Дома. Ясное дело, что в таких семьях всех отпрысков натаскивали перед Испытанием так, чтобы показать максимум.
— Итак, господа испытуемые. Поздравляю, вы прошли два базовых испытания и показали впечатляющие навыки. Каждый из вас уже может рассчитывать на Рубиновый ранг. Однако теперь начинаются непростые задания. Мы дадим вам передышку в десять минут. Вам подадут воду, чтобы освежиться.
Защитные барьеры временно сняли, и я увидел, что сотрудники уводили провалившихся испытуемых. Кому-то светили только Янтарь или Гранат. Кто-то остановится на Опале или подаст прошение на новое прохождение Испытания через год… Не факт, что удовлетворят, но могут разрешить, если потенциал у человека пограничный.
— Водичка, холодная, — Львов протянул мне пластиковую бутылку. — Возьми, освежись. А круто ты того Хитрово огрел… Как думаешь, на Сапфир дотянем?
Я усмехнулся.
— С Сапфиром мне домой лучше не приходить.
— А, ну да. У вашей матушки ведь Изумруд, — вздохнул Лева. — У моего отца Сапфир, у матушки Рубин. Если приду с синеньким камнем, отец обещал подарить новый автомобиль. Всегда хотел шведский. Говорят, они самые безопасные…
Юный князь Львов, казалось, вообще не умел молчать. Я уже привык к его болтовне как к белому шуму и даже перестал раздражаться. Кстати, хорошая тренировка концентрации. Матушка так заставляла нас работать при громко включенном радио. На первых порах. Потом были тренировки позабористее.
— Кстати, Алексей Иоаннович, — ко мне подплыла Салтыкова, но оступилась и опасно покачнулась. — Ой!
Я инстинктивно выбросил руку, чтобы ее удержать. Саму девушку я удержал, но старая брусчатка победила дорогие каблуки со счетом «один — ноль». Нога Салтыковой соскочила, туфелька слетела, что-то тихо хрустнуло и девушка вскрикнула от боли.
Гагарина молча закатила глаза.
— Так, что у нас тут?
К нам заглянула Трубецкая. Старушка поправила на носу очки на длинной золотой цепочке, уставилась на Салтыкову, на ее испорченную туфлю. А затем взглянула прямо на Зубову.
— Вы говорили, на лекаря идете, барышня? Вот ваше испытание для Сапфирового ранга. Заставьте госпожу Салтыкову ходить.