Шидонай-Сирота. Часть 1. Добро пожаловать на Бару!

Глава 12

Как ни странно, то, что вместе с ними теперь путешествует ее мать, беспокоило Альду меньше всего. Да вообще не беспокоило! Делия не затрагивала эту тему и ничего похожего на заботу не проявляла. А опыт общения с другим похожим на маньяка родителем научил телепатку, что лучше не обременять себя напрасными надеждами. Да и в целом, она сейчас все силы отдавала другому, ей было не до решения семейных проблем.

Куда большее значение для нее имело то, что Делия непередаваемо могущественна и нестабильна. Она могла помочь – ее силы наверняка хватило бы, чтобы поднять с Марса кокон… Может, даже проломить его? Кто, если не она? Однако ни о какой преданности флоту не могло быть и речи. Сейчас Делия давала обещания вполне серьезно, Альда чувствовала это. Но что, если какие-нибудь частные корпорации предложат ей больше? Обеспечат лучшую жизнь, найдут хилеров, которые восстановят ее тело? Переметнется она на другую сторону или нет?

Так что радоваться такому пополнению, как Делия, не получалось. В то же время Альда не винила капитана за то, что та решила даровать помилование. Это не от переизбытка доверия и уж точно не из-за страха, Лукия телекинетика не боялась. Просто она с типичной скрупулезностью капитана взвесила все «за» и «против» и решила, что Делию разумнее взять с собой.

Сейчас телекинетик оставалась в здании особняка с хилерами. Ателлиры сами вызвались осмотреть ее травмы, оценить, кто и как сможет ей помочь. В том, что Вернон получит подробный доклад о случившемся при первой возможности, Альда даже не сомневалась. Интересно, как он отреагирует – с учетом всего, что случилось в прошлом, и нынешней связи между ними, пусть и косвенной?

Но это тоже отходило на второй план, сейчас у Альды была забота поважнее. Она вернулась в особняк, просто в другую его часть, подальше от комнаты хилеров. С собой она привела Азахару, только-только освобожденную из клетки и пока ничего не соображающую.

С ними оставалась капитан, Альда сама об этом попросила. Матео мог присоединиться к ним или к хилерам, решение он принимал сам. Он придумал третий вариант: электрокинетик зачем-то отправился бродить по свалке, причем выглядел он так, будто у него есть цель, да еще и важная. Альда могла выяснить, что за цель, но не стала, сосредоточилась на собственной миссии.

Она усадила Азахару на кресло с высокой спинкой, сама заняла стул, поставленный напротив. Капитан оставалась у двери, молча наблюдая за ними. Альда закрыла глаза и сосредоточилась, осторожно касаясь поврежденного сознания.

Да уж, детишки постарались на славу… Телепаты из Пятерки понимали, что знания Азахары им еще пригодятся, и лишь поэтому не уничтожили ее разум окончательно. Но они не церемонились, повреждения были чудовищными. Понадобится телепат уровня Вернона, чтобы вернуть профессора к нормальной жизни! Если это вообще возможно.

Пока же разум Азахары напоминал черное пространство, усыпанное зеркальными осколками. Альда парила среди них, чужая в этом мире, бесплотная, и пыталась понять, что именно ей нужно. Со стороны все осколки казались одинаковыми: яркие пятна на черном, блики солнца… Но если приблизиться и заглянуть внутрь, они превращались в окна и открывали спрятанные внутри миры.

Большая часть воспоминаний была посвящена Византийской Пятерке. Правда, не тем, кем они стали, а кем были. Дети, бегающие по станции. Подростки, впервые прибывшие на полноценную планету. Молодые люди, которые обрели на Бару свой собственный дом. Когда дошло до подведения итогов, оказалось, что они для Азахары куда важнее, чем вся ее научная работа… А может, они сами удалили из ее памяти дни работы, оставив среди осколков в основном самих себя.

Альда в такие воспоминания не всматривалась, сразу отстранялась от них. Она слишком хорошо помнила, какая участь постигла телепатов. Да и не они были ей нужны, не ради них она сюда пришла.

Пространство казалось бесконечным, изуродованная память крошилась, дробилась, искажалась фантазиями. Альда даже испугалась, что все было зря. Пятерка не нуждалась в воспоминаниях об «Артемиде» и удалила их из памяти матери, не понимая, что эти данные бесценны. И что тогда, куда податься?

Однако принимать сложное решение Альде не пришлось, она наконец нашла осколок, за которым начинались знакомые темные залы заброшенной станции. Телепатка не просто заглянула туда, она нырнула в него, как в глубокое озеро.

Она снова была на «Артемиде» – разрушенной, покинутой, полной мертвецов, которым предстояло провести здесь целую вечность без могил. Она изучала их – вместе с Азахарой, тоже обходившей блоки станции. Тогда профессор была совсем другой: она выглядела намного моложе, ее взгляд был цепким, движения – уверенными. Вряд ли она представляла, во что превратится очень скоро.

Но Альду волновал лишь тот момент. Она видела, как Азахара приказывала доставить ей некоторые тела на вскрытие, как хмурилась, изучая старые записи. Профессор выглядела недовольной, напуганной даже…

– Конечно, она недовольна, – заметил Триан, снова появившийся рядом из ниоткуда. – Не каждый готов наблюдать, как ведет себя измененный колонией человек.

– Ты стал слишком часто являться без спроса.

– Склонность к созданию воображаемых людей часто ведет к проблемам с психикой. Это как раз они.

Альда его замечание проигнорировала, она смотрела на Азахару – и не смотрела на экран с записями видеонаблюдения. Ей было и не нужно, она слышала отчаянные крики, доносившиеся из динамиков.

– Ее ведь послали сюда просто изучить это, не делать выводы…

– Но она ведь не машина. Такова привилегия умных людей – выводы они сделают в любом случае, – рассудил призрак.

Убедившись, что на «Артемиде» действительно бушевало чудовище, Азахара уже осознанно искала ту самую первородную материю, которая теперь была так нужна Альде. Это почти вдохновляло… Что, если тут действительно что-то осталось? Может, не в пробирке, но в телах людей, сожранных подопытным. Тогда не придется искать Шидонай, достаточно узнать, где профессор устроила тайник!

Однако легких решений не было, образцов Азахара так и не нашла. Зато она обнаружила те самые сведения о Шидонае: его скорость, траекторию движения, направление… Похоже, уже на «Артемиде» не исключали, что планету-бродягу понадобится найти. Ученые не только записали все, что знали, они даже разработали уравнения для вычисления его возможных координат!

Но это было много лет назад, до того, как мертвые тела желающих найти Шидонай наполнили собой опустевшую станцию.

– За столько лет он мог оказаться где угодно, – сказал Триан.

– Ты говоришь то, о чем я запрещаю себе думать. Голос депрессии.

– Голос здравого смысла. Ты видишь его скорость.

– Я вижу возможность, вот что я вижу!

Догадка пришла неожиданно, как это часто бывает, и Альда не собиралась от нее отворачиваться. Она видела, как Азахара изучала данные, собранные по Шидонаю, знала, о чем думала профессор в тот момент. Азахара Криадо была признанным генетиком, поэтому Альда и не ожидала от нее многого.

Однако оказалось, что образование этой женщины было куда шире, чем ее специализация. Изучая схемы, Азахара понимала, что даже сейчас, спустя много лет, они остаются рабочими. С их помощью можно было найти кочующую планету!

Именно поэтому Азахара забрала все данные, представляющие хоть какую-то ценность, со станции. Профессор планировала действовать изящней, предоставить Легиону часть информации, чтобы отчитаться о миссии, но только то, что не будет иметь практической ценности. Однако вскоре на нее свалилась вся та история с «Феникс Арт» и инсценировкой смерти. Азахара ничего не успела сделать, и связи с Легионом, только-только налаженные, ей не помогли.

Однако Альда все равно пользовалась остатками разума профессора, чтобы вычислить, где находится Шидонай. Азахара почти сделала это много лет назад, она просто остановила сама себя. Теперь телепатка планировала заставить ее сделать это снова.

– Ты ведешь себя как твой отец, – заявил призрак.

– А ты в роли моей совести опускаешься до совсем уж унылых низин. Настоящий Триан никогда бы так не сказал.

– Он сказал бы что угодно, чтобы ты не рисковала.

– Тебе не кажется, что на данном этапе поздновато о таком тревожиться?

Пока они говорили, станция исчезала. Разваливались металлические стены, трескались и разбивались иллюминаторы. Они впускали в «Артемиду» пустоту, а пустота наконец забирала себе все: и приборы, которые уже никому не нужны, и мебель, которой никто не будет пользоваться, и мертвые тела, навсегда лишенные имени. Оставался только космос, холодный и вечный. Черно-синяя пустота с просыпанными в ней огнями звезд, далеких и близких, живых и мертвых. Вечная дорога, по которой где-то далеко бредет осиротевшая планета…

Азахара высчитывала координаты. Альда наблюдала за разворачивавшейся перед ней картой звездного неба. Телепатка ждала, желая поскорее получить результат, но уже не сомневаясь в нем. Она чувствовала: несмотря на все повреждения, нанесенные Пятеркой, разум Азахары был способен на многое, у профессора все должно было получиться.

И у нее действительно получилось, вот только это не стало долгожданным триумфом. Альде казалось, что добыть координаты – это самое сложное, потом останется лишь полететь туда. Что вообще могло произойти с гигантской планетой?

Как оказалось, очень многое. За годы своего существования Шидонай успешно избегал крупных столкновений, ловушек звезд и даже черных дыр. Но теперь он все так же величественно и неоправданно смело двигался прямиком в войд: территорию пустоты, запретную для космических перелетов, неисследованную, опасную… Забирающую миры себе и делающую их потерянными.

Шидонай должен был исчезнуть.

Рале хотелось сейчас быть не на Марсе. Он не знал, где именно находится Лукия, но это не имело такого уж большого значения. Где бы ни была, его место – на «Северной короне», рядом с ней.

Однако выбора ему никто не давал, а даже если бы все зависело от него, не было никакой возможности послать его туда. К тому же, вряд ли он смог бы стать по-настоящему полезным. Рале управлял своей силой, чувствовал ее, однако признавал, что предупреждение Тимандры не было напрасным: при активном использовании телекинеза в голове очень быстро вспыхивала острая боль. Он не хотел все испортить после того, как выжил вопреки всему. Рале убедил себя, что нужно смиренно ждать, не дергаться, довольствоваться работой клерка, пусть и названного военным. Все это – не просто так, а ради возможности вернуть ту жизнь, которая ему по-настоящему дорога.

Отправляясь на Марс, он был уверен, что ничего важного там не случится. Рале готовился к скучной работе, в основном – возне с документами и проверке всего, что можно проверить.

Однако первый же день принес ему сюрприз, причем далеко не приятный. Он отправился искать Кигана… и нашел. Причем успел он вовремя, идеально даже: если бы он не остановил тех роботов, электрокинетик вполне мог пострадать!

Несложно было разобраться, что случилось. Феликс Рит, находившийся неподалеку, не мог не заметить того, что творится внизу. Он просто предпочел не реагировать – и, судя по взгляду, Киган тоже прекрасно это понимал.

Рале не представлял, почему такое могло произойти. Он не был толком знаком с нынешним Первым, да и слухи о нем не собирал. Пока он летал на «Северной короне», его такое не интересовало. Однако сейчас он почти жалел об этом, потому что никак не мог сообразить, какую игру затеял Феликс.

Теперь уже Первый не мог оставаться в стороне, он соизволил спуститься. Эта манера парить в воздухе, как упившийся перебродившего сока жук, всегда раздражала Рале в высших.

– Надо же, какая приятная неожиданность! – заявил Феликс. Но по его взгляду несложно было догадаться, что ничего приятного он в этой неожиданности на самом деле не видит. – Не знал, что у нас будет подкрепление! Неужели руководству недостаточно моего телекинеза?

– Руководство решило, что пара наблюдающих глаз лишней не будет, – смиренно пояснил Рале. – Так что поступаю под ваше командование, номер 1.

Он видел, что Феликс еще не принял решение. Именно поэтому Рале вел себя предельно вежливо, поэтому он едва уловимым жестом велел Кигану молчать. Им нужно было убедить Первого, что они не заметили подвох, поверили, что все произошедшее здесь – досадная случайность.

Потому что если Феликс не просто запугивал Кигана, а пытался его убить, ему хватит сил избавиться от них обоих. Он наверняка думал об этом… Однако решил, что такое будет выглядеть слишком подозрительно, так, что даже у него не получится вывернуться.

– Можно просто Феликс и на «ты»! – широко улыбнулся он. – Такое пополнение всегда приятно! Вот уж не думал, что недавний герой Марса так быстро вернется сюда!

Они еще ненадолго задержались на той улице. Работали в основном Киган и Феликс: убеждались, что роботы отключены окончательно, сваливали металлические туши на одну площадку, с которой их должны были забрать чистильщики. Рале наблюдал со стороны, всем своим видом показывая, что он еще слишком слаб после ранения для полноценной работы.

На базу они вернулись лишь спустя пару часов, и то Феликс сразу улетел куда-то. А вот Киган и Рале отыскали Стерлинга, который был почти по-детски рад неожиданному возвращению товарища по команде, хотя изо всех сил делал вид, что это его, вообще-то, не волнует.

Увы, на дружеские беседы и похлопывания по плечу не было времени. Рале слишком хорошо помнил злой, выжидающий взгляд Феликса на той улице. Он таких взглядов за свою жизнь немало повидал, и обычно за ними не следовало ничего хорошего.

Поэтому они втроем собрались в большом зале, расположенном в соседнем с базой небоскребе. Раньше здесь располагался роскошный ресторан с видом на город. Теперь остались в основном разбросанные столики и стулья да битая посуда. Кровь зачистили – и на том спасибо…

Там Рале узнал, что это не первая выходка со стороны Феликса. Но избиение еще можно было счесть проявлением типично мальчишеского скудоумия: решил продемонстрировать, кто тут главный, авторитет укреплял. Однако драка и попытка убийства – совершенно разные поступки… Особенно при том, что нападение на улице выглядело спланированным.

– Это возмутительно! – бушевал Стерлинг. – Номер 1 не может так себя вести, не должен, он же оплот морали и образец для подражания!

– Ты сам себе веришь? – удивился Киган. Он только-только починил аппарат для приготовления коктейлей. Напитки его пока не интересовали, он прижимал к голове тканевый мешок созданными минуту назад кубиками льда. – Много ты знаешь образцовых Первых?

– Или хотя бы не считающих себя королями Вселенной, – кивнул Рале. – У Валентина Вернона комплекс бога. Хилер номер 1, поговаривают, маньяк, каких мало. Легион вообще из-за своего Первого чуть не рухнул.

Киборг как-то разом сник, плюхнулся на стул, растерянно глядя то на одного собеседника, то на другого.

– Но так же не должно быть!

– В идеальном мире – да. Но, смотри… Соблюдать все правила невозможно, даже мы этого не делаем. Что же до Первых, то они сталкиваются с совсем другими соблазнами. Человеческий разум просто не создан для обладания такой силой, ее передали ему искусственно. В итоге мы имеем то, что имеем. Обычно Первые все равно приносят столько пользы, что спецкорпус закрывает глаза на их… развлечения. Тот же Вернон достаточно умен, чтобы не гадить по-крупному.

– Я бы не назвал мою смерть невинной шалостью, – мрачно отметил Киган.

– Мы не знаем наверняка, собирался он тебя убить или нет. Возможно, Феликс просто проходит определенную стадию закрепления, ему нужно все контролировать… Он это перерастет.

– Маловероятно, – возразил ему женский голос со стороны двери.

Рале не был удивлен появлением посторонней, он слышал, как она приближается. Киган, который сам у себя трещал над ухом кубиками льда, конечно же, все пропустил и теперь косился в сторону двери с удивленным возмущением.

Но куда более любопытным оказалось то, что спокойствие сохранил Стерлинг. Он поднялся навстречу женщине, потом замер, будто не зная, куда себя деть. Она же действовала намного уверенней, подошла ближе, кивнула киборгу и заняла место за столом.

Рале уже видел ее, когда только-только прибыл на Марс. Он тогда выяснял, где можно найти Кигана, и именно она дала ему нужный адрес. Он не придал этому значения: молодая женщина смотрелась типичной чиновницей от флота, на подобных миссиях таких много.

Но то, что она оказалась здесь, многое меняло.

– Телила Лимаота, – представилась она. – Меня прислал космический флот, это вы уже знаете. А вот не знаете вы того, что меня направили не только выполнять миссию, но и присматривать за Фелицианом Ритом. Точнее, Стерлинг уже знает, именно поэтому он меня и пригласил.

Как оказалось, Феликс нарушил правила не первый раз. Рале подозревал, что это все не так уж серьезно – или надеялся на это. Даже в дикой природе юные хищники то и дело скалят клыки на старших, люди порой ведут себя точно так же.

Однако Феликс был не в том возрасте, когда гормоны представляют достойную конкуренцию мозгу. Ему уже исполнилось тридцать лет, он получил неплохой боевой опыт. А он наглел все больше. Нет, откровенных преступлений он не совершал, однако на него поступали жалобы. От солдат, которые с ним работали, – за жестокое обращение. От гражданских – за бесцеремонное разрушение их собственности. Спецкорпус закрывал на это глаза, сколько мог, потому что большая часть жалоб сводилась к компенсации материального ущерба, а это не так уж сложно. Феликс приносил больше денег, чем на него тратилось.

Однако ко всем неприятностям добавилось еще и то, что на местах его миссий начали пропадать молодые женщины. Не там, где он находился, но близко… достаточно, чтобы это расстояние можно было преодолеть за пару часов за счет умения летать.

– И что, после такого его не подвергли телепатической проверке? – не выдержал Киган. – Серьезно? Типа, ха-ха, какое совпадение, где он, там сразу численность населения падает, бывает же такое!

– Не нужно недооценивать флот, – покачала головой Телила. – Его проверили, и на проверку он согласился добровольно. Но в его воспоминаниях ничего преступного не нашли.

И все они знали, что это ничего по-настоящему не гарантирует. Феликсу достаточно было найти могущественного телепата, который перед проверкой подчистил бы его воспоминания, а потом вернул уничтоженное на место.

Как бы то ни было, Феликсу позволили продолжить работу. Серьезных улик против него не было, и он действительно обладал выдающимися способностями. Слухи о том, что он может быть равен самой Делии Этерион, не были таким уж преувеличением.

– Я понимаю, почему его оставили в строю, – задумчиво произнес Рале. – Но отправлять его на Марс? Туда, где особенно опасно?

– Выбора не было, – вздохнула Телила. – Здесь нужен очень сильный телекинетик, а их в распоряжении спецкорпуса в нынешним поколении не так уж много. Такого уровня – только Феликс и, пожалуй, Черный Адмирал, но Данкард Этерион сюда бы не полетел, он не оставит своих людей ради такой миссии.

Киган перевел на Телилу насмешливый взгляд:

– Слушай, не хочу показаться недостаточно уважающим…

– А покажешься в итоге хамлом! – тут же вспыхнул Стерлинг.

– Это я всегда, – не обиделся электрокинетик. – Но тем не менее. Почему присматривать за ним послали именно тебя? Ты, уж прости, рядом с ним никто. У тебя даже специальных способностей нет!

– Но ведь и ты рядом с ним никто, – сдержанно улыбнулась Телила. – И кто угодно, за редким исключением. Кто сможет справиться с ним? Телепат номер 1? Но ему нельзя на Марс. Опять же, Феликс не находится под прямым подозрением. Меня прислали сюда, потому что я обладаю достаточной квалификацией, моему мнению доверяют. Я должна составить отчет о том, что представляет собой Феликс Рит на самом деле. И уже тогда флот решит, как с ним поступить.

– Если он до этого не испоганит Марс еще больше! – поморщился Киган.

Телила не дрогнула и теперь. Любопытно… При первой встрече она показалась Рале типичной суетливой чиновницей, которая ответственности боится больше, чем проблем. Но сейчас она вела беседу спокойно, похоже, девочка была посложнее того образа, который демонстрировала миру.

– Да, – только и сказала она. – И это тоже вариант.

Иарлайт считал: тот, кто попадает в плен, чаще всего сам виноват в этом. Киборг о таком не кричал, во флоте это не поощрялось. Но хотя бы в своих мыслях он мог быть свободен!

Теперь же, когда это произошло с ним, он все равно не изменил свои убеждения. Получается, сам виноват, сам попался – и сам выберется… или нет.

Он до сих пор не понимал до конца, как именно это произошло. Пока Виндар вел переговоры, Иарлайт надеялся подготовиться к предстоящей битве, учесть все, что можно. Но иногда подготовиться просто нельзя, все катится непонятно куда слишком быстро.

Так произошло и на этот раз. Иарлайту казалось, что мир вокруг него просто взорвался: тут полыхало пламя, тут кипел океан, все сливалось, грохотало, выло и рычало… Кричали раненые и умирающие, в воздухе пахло кровью, дымом и паленым мясом. Не всегда было понятно, где свои, а где чужие, и Иарлайту приходилось сдерживаться, даже если предоставлялась возможность для удачного выстрела.

Он хотел остаться рядом с Бенни возле платформы. Не для того, чтобы выполнить основную миссию, судьба Тео волновала его сейчас меньше всего. Он просто хотел подстраховать телекинетика, убедиться, что она продержится до прибытия помощи!

Не получилось. В океане что-то рвануло так, что киборга смыло с палубы особенно высокой волной. Иарлайт оказался в ледяной воде, над которой еще и стелился ослепляющий, мешающий дышать дым. Киборг закашлялся, поплыл наугад, ему просто нужно было выбраться. Холод не убивал его так же быстро, как обычного человека, но все равно вредил ему.

Поэтому Иарлайт выбрался на первый попавшийся челнок. Он думал, это один из сбитых – Черная Армада явно побеждала в схватке! Но не повезло: похоже, корабль опустился на воду как раз для того, чтобы подобрать Иарлайта, и далеко не из добрых побуждений.

Даже сообразив, что оказался на территории пиратов, киборг не сдался без боя. Да что там, он этот бой вел куда активней, чем они ожидали! Оружия у него хватало, обучен он был гораздо лучше, чем эти бродяги. Кажется, кого-то он даже убил, многих ранил, и он вполне обоснованно надеялся захватить челнок.

Но тут пришли легионеры – и все сразу стало паршиво. Не так важно, что они были низшими номерами. Легионеры есть легионеры, они бьют так, что металл гнется… На Иарлайта набросились двое: истеричная Жайла и Ламбро, который тоже быстро утратил спокойствие. Они атаковали без жалости, но и без лишней жестокости. Киборг почти сразу сообразил, что они не хотят его убивать.

Но они все равно отыгрались на нем: сломали большую часть протезов, травмировали некоторые уцелевшие кости. Иарлайт держался, сколько мог, но потом боль взяла свое, он просто отключился.

Хорошо еще, что ненадолго. Когда киборг очнулся, челнок по-прежнему оставался над океаном, но уже шел на взлет. Иарлайта сковали наручниками, однако ни в какую клетку бросать не стали – просто потому, что клетки тут не было.

На него пока даже не смотрели, легионеры и оставшиеся пираты собрались у основного иллюминатора. Здесь по-прежнему были только Жайла и Ламбро, остальные двое, видимо, предпочли другой челнок.

– Надо вон там попробовать! – Жайла указала на затянутое серыми тучами небо. – Можем прорваться!

– Мимо Черной Армады никто не прорывается, – мрачно отозвался пират.

– Так сообщите им, что у нас щенок, и желание стрелять у них наверняка отпадет!

Что ж, вот и стало понятно, зачем они его схватили – хотя догадаться было несложно. Предатели сделали основную ставку на пиратов, которые в таком количестве и правда представляли собой серьезную силу. Но куда меньшую, чем Черная Армада, появления которой, похоже, вообще никто не ждал.

Поэтому теперь речь шла не о том, чтобы победить и забрать Тео, а о том, чтобы выжить. Иарлайта готовились использовать чуть ли не как щит: сфотографировать его, искалеченного, направить снимки флоту, ожидать ответа, условий обмена…

Киборг не выдержал, усмехнулся – не весело, скорее, устало и зло. Он и сам не брался угадать, какой ответ они получат. Возможно, тот, который их совсем не обрадует: Иарлайт был ценен, однако не уникален.

А даже если флот согласится вести с ними переговоры, это ничего не гарантирует. Откуда у пиратов честь? Они могут удрать, воспользовавшись неожиданным преимуществом, но потом все равно убить Иарлайта, ведь передача заложника живым – это всегда огромный риск.

Он не собирался становиться разменной монетой. Иарлайт давно уже пообещал себе, что будет сражаться до конца в любой ситуации. Просто иногда, если победа очевидно невозможна, такое сражение сводится лишь к выбору финала. Того, в котором он будет не мертвым грузом, а тем, кто определяет свою судьбу. Иарлайт не хотел обременять флот своим пленом, да и уйти, забрав с собой двух легионеров, – не такое уж плохое достижение.

Они наверняка думали, что отняли у него все оружие, и он, скованный, избитый, уже беспомощен. Они не знали, что Иарлайт модернизировал собственную внутреннюю систему, что они притащили на борт бомбу, которая могла взорваться в любой момент, по первому желанию киборга.

Он сожалел о том, что не смог попрощаться с Бенни, не смог по-настоящему отомстить за Одхана… Но порой судьба подкидывает неудачные карты, жаловаться некому, и остается только принять их и идти до конца.

Киборг зажмурился и мысленно начал обратный отсчет.

Все почему-то зациклились на том, чтобы просто найти Шидонай. Из-за этого складывалось ощущение, что остальные этапы плана дадутся им легко, и все радостно поверили в это.

А вот Матео ни на миг не забывал, что отыскать планету-бродягу и догнать ее – это сложно, но это не вся миссия. Потом нужно добраться до ее чудовищных гроз, которые даже в сохранившихся отчетах казались смертоносными, и каким-то образом добыть жизнь, которая может быть где угодно. Где угодно на газовом гиганте, значительно превосходящем размером Юпитер!

Они планировали произвести забор материи так же, как это делалось первый раз: при помощи укрепленных исследовательских зондов. Но проблема в том, что в первый раз всем просто повезло, часть оборудования и вовсе была утрачена. Тогда ученым ничего не было нужно, они всего лишь старались выяснить о Шидонае как можно больше.

Теперь же цель была, и, если ее не добиться, очень многое рухнет. Изначально Матео согласился на вариант с зондами просто потому, что никакого другого не было. Но здесь, на крошечной искусственной планете, он неожиданно нашел альтернативу.

Полигон на Бару не был настоящей свалкой, тут все обустроили для прикрытия базы и оберегающих ее ловушек, так что среди груд металлолома вполне могла оказаться дорогая техника. Именно ее обнаружил Матео – еще во время битвы с роботами, но тогда ему было не до изучения всего, что его окружало. Теперь стало поспокойней, никто не пытался его убить хотя бы временно, и электрокинетик смог вернуться к нужному участку полигона.

Его догадки подтвердились: на одной из дальних площадок обнаружилось именно то, что нужно.

– Ну, привет, – усмехнулся Матео, обходя по кругу бронированный металлический купол. – Как тебя сюда занесло?

Электрокинетик знал, что научно-исследовательские капсулы «Данте» были популярны примерно век назад. Тогда шла активная экспансия, Земля пыталась понять, что оказалось в ее распоряжении. Порой новые миры представлялись настолько агрессивными, что соваться туда на обычном челноке было слишком дорогим самоубийством.

Тогда и появились пилотируемые капсулы «Данте» – предельно простые в плане электроники, зато максимально защищенные. Они тоже были связаны с определенным риском… да с большим риском! Иногда сама капсула, зависящая от тросов, срывалась и навеки оставалась в мире, от которого земляне обычно отказывались. А иногда капсула возвращалась и являла встречающим мертвый экипаж – задохнувшийся, сгоревший, а однажды из-за протечки даже растворившийся заживо.

Капсула не только защищала находящихся внутри людей, она делала их беспомощными, зависящими от нее. Экипаж не мог выбраться самостоятельно, да и пилотирование такой громады было сильно ограничено. Сейчас перед Матео оказалась последняя модель, «Данте-9», и даже ее, насколько он помнил, сняли с производства около семидесяти лет назад.

Так что в большинстве случаев от нее следовало держаться подальше… Если, конечно, тебе не нужно сунуться в атмосферу бродячего газового гиганта.

Прежде чем звать остальных, Матео внимательно осмотрел капсулу, убедился, что она в неплохом состоянии. Замена некоторых деталей не помешает, но их тоже можно найти на этом полигоне. О том, что произойдет дальше, электрокинетик пока старался не думать.

Он ожидал, что на его предложение откликнется только капитан, однако на площадку явилась вся команда. Теперь они изучали массивный купол, который был больше доставившего их на Бару челнока. Впрочем, в этом случае размер был обманчивым: большую часть пространства занимали системы защиты и жизнеобеспечения, салон как раз оказался совсем крошечным – внутри уместились бы человека три, не больше.

– Зачем нам вообще эта кастрюля? – поразилась Янга. – Есть же зонды, всё решили, зачем дергаться?

– Собирать невидимую колонию зондом – все равно что ловить бабочек, – пояснил Матео. – В огненном урагане. Под давлением, которое сминает танки. Без почвы под ногами как явления.

– В прошлый раз они справились… Да и вообще, с кастрюлей будет примерно то же самое, только с риском для экипажа!

– Не совсем так. Челноком можно управлять, пусть и минимально, можно специально направить его к колонии, а оборудование для сбора материи любого толка у него есть.

– Это возвращает нас к тому, что колония невидима, а вокруг убийственный тарарам, – хмыкнула Янга. – Сколько вы там болтаться намерены?

– Колония невидима для нас. Он, как я понял, ее почувствует, – Матео кивнул на легионера.

– Скорее всего почувствую, – уточнил Стефан. – И для этого мне придется находиться внутри. Не совсем тот уровень комфорта, который я предпочитаю.

– Я все равно не могу одобрить такую миссию, – покачала головой Лукия. – Во-первых, насколько я вижу, аппарат не в лучшем состоянии. Во-вторых, «Данте» разрабатывались в основном для каменных, ледяных и водных планет. Газовые планеты с их помощью не исследовались. У капсулы слабая защита от молний, которых на Шидонае хватает. Тросы, связывающие «Данте» с кораблем, могут не выдержать такого напряжения. Да и маневренный двигатель вряд ли справится со скоростью ветра, который там ждет.

– Да, если бы у нас тут была обычная команда обычных людей, я бы и слова не сказал, – кивнул Матео. – Но высшие номера нам даны не только для того, чтобы в барах было чем похвастаться. От молний смогу защитить капсулу я. Внутри умещается три человека, двое уже определились – я и легионер, которому я с удовольствием уступлю кресло класса люкс.

– Ну а третьим буду я, – вызвалась Альда. – Я смогу передвигать капсулу в пределах планеты, даже если двигатель откажет… А он, скорее всего, откажет. Что же до тросов, то здесь мы можем положиться на Делию. На таком расстоянии ее телекинеза хватит, чтобы опустить капсулу, а потом вернуть на корабль. По-моему, хороший шанс подтвердить свое желание снова работать на флот.

– Достаточная степень наглости, чтобы я за нее не убила, – усмехнулась Делия. – Но оценка телекинеза верная. Я смогу удержать эту капсулу. Ты сможешь ее перемещать. Все не так уж плохо.

– За исключением состояния самой капсулы, – напомнила Лукия.

– Это я могу починить, – поднял руку Кай. – Она на самом деле и так не развалится, но дайте мне примерно день – и она будет лучше, чем новая.

– У нас только день и есть, – признала Альда. – Шидонай или уже на границе войда, или вот-вот там будет.

Этого Матео как раз не знал, похоже, телепатка объявила о таком, пока он был на площадке. Как будто до этого у них все шло без проблем… Хорошее настроение, подаренное обнаружением челнока, стремительно испарялось.

Внутри войда могло произойти что угодно. Именно поэтому даже космический флот, со всеми его ресурсами, туда пока не совался. В распоряжении Земли оставалось немало куда более понятных территорий, зачем рисковать?

Исследовательские спутники запускали в разные войды, однако объем данных, переданных ими, был ничтожным – прежде чем связь прерывалась. Всегда, никаких исключений. Судя по координатам, добытым Альдой, Шидонай находится на самой границе войда, там еще можно рискнуть, и там он пробудет ближайшие пару лет. Так что их миссия состоится, но она стала опасней. Получается, под угрозой будет не только капсула, но и сама «Северная корона»!

Это напрягало Матео, но не пугало по-настоящему, хотя он понятия не имел, справится с такой нагрузкой или нет. Он пообещал себе, что не попытается отнять собственную жизнь. Однако если он не вернется с этой миссии, это тоже не так уж страшно.

Его ведь все равно никто не ждет.

Это был далеко не первый триумф в жизни Аделины, но, пожалуй, самый значимый, и она собиралась насладиться им сполна. Ее образ был безупречен, ее речь – идеальна. Аделина все перепроверила несколько раз. Разговор с Верноном в коридоре оставил на душе неприятный осадок, но молодая телепатка сумела избавиться от него. Теперь она ни в чем не сомневалась, она знала, что выйдет туда, на трибуну, и будет блистать.

Понятно, что не все станут восхищаться ею. Военные продолжат злобно пялиться на нее, как они делали на всех предыдущих заседаниях. Но от этого даже веселее: они осознавали свое поражение, да только сделать ничего не могли. Они, по уровню силы значительно превосходившие гражданских, зависели от их голосов и могли пострадать от их глупости.

Это не вызывало у Аделины тех сомнений, к которым призывал Вернон. Она для себя уже все решила, ей просто оставалось дождаться, когда председатель передаст ей слово.

А вот он почему-то медлил. Сначала он просматривал сообщение на личном компьютере, потом звонил кому-то. Он хмурился, и это не сулило ничего хорошего. Аделине хотелось прочитать его мысли, но она так и не решилась, все ее силы по-прежнему были направлены на оборону. Она просто убеждала себя, что у старика какие-то личные проблемы, к ней и к теме заседания это не относится.

Когда председатель все-таки подошел к ней, она улыбнулась ему так же очаровательно, как обычно.

– Что-то случилось? Мы уже должны были начать.

– Простите, госпожа Каглиене, у нас тут перестановки, – виновато развел руками председатель. – Вашу речь пришлось перенести на вторую половину заседания.

– Вот как? Что же оказалось более важным, чем судьба Марса?

– В том-то и дело: я не знаю! Право голоса срочно запросил космический флот, причем без предоставления предварительной программы выступления.

– Но ведь так не делается…

– Я тоже так считаю! Я надеялся отказать им, чтобы хоть какой-то урок преподать. К сожалению, коллеги меня не поддержали, право голоса предоставлено. Да еще и выступать от них будет Валентин Вернон – знаете его? Неприятный этот тип…

Улыбка дрогнула, и Аделине потребовалась вся сила воли, чтобы не допустить в голос волнение, когда она отвечала:

– Да уж… Я его знаю.

– Но вы не переживайте, ваша речь все равно состоится!

Она действительно переживала, однако совсем не из-за речи. Убеждать себя, что все в порядке, становилось все сложнее. Вернон не рискнул бы своей репутацией на пустом месте. Если он потребовал дать ему слово, основания должны быть очень серьезными.

Аделине вдруг захотелось уйти. Просто развернуться и бежать прочь, сначала в свою комнату, а потом к космическому кораблю. Не слышать то, что скажет Вернон. Обеспечить между собой и станцией безопасное расстояние, когда слова все-таки прозвучат.

Но она пересилила себя. Аделина посвятила построению карьеры всю свою жизнь. Если ей навязали битву, она готова была принять вызов! Да и потом, ее клиенты – не только могущественные союзники. Они станут такими же могущественными врагами, если она подведет их.

Так что Аделина заняла свое место и терпеливо наблюдала, как на трибуну поднялся Вернон. Он как раз не волновался, хотя она и не представляла телепата номер 1 взволнованным. Нет, он остался верен себе: все такой же невозмутимый, чуть насмешливый, подающий свое превосходство как нечто настолько естественное, что не принять это невозможно. Его секретарша тоже была в зале, но она на трибуну не полезла.

– Я понимаю, вы ожидали не меня, а зрелище получше, – обратился к залу Вернон.

Аделина почувствовала, как ее щеки полыхнули злым румянцем. Да как он смеет вообще?! Все ведь поняли, на кого он намекал, на нее даже коситься начали, и ей пришлось нацепить на лицо умиленно-дружелюбное выражение. Будто она восприняла слова Вернона как комплимент или удачную шутку…

Телепат между тем продолжил:

– Но это не мой выбор, это необходимость. Я принес новости, которые мы очень долго ждали. С тех пор, как произошли печальные события на Марсе и Итойе, на космический флот посыпалось немало обвинений. От нас, среди прочего, требовали назвать имена тех, кто устроил погром. Увы, некоторое время наш ответ был неубедительным и ограниченным. Помимо очевидных участников восстания, мы ссылались еще на ряд крупных корпораций. Но, поскольку названий не было, это выглядело как создание мифического врага, прикрывающего наши собственные недостатки. Мы пообещали проработать этот момент, и мне жаль, что ожидание затянулось, однако сегодня я готов это исправить.

Аделине становилось все сложнее оставаться на месте. Он выглядит уверенным, он все знает… Откуда? Даже ей не известен полный список тех, кто в это ввязался! Нет и доказательств, Вернон не мог их найти.

Но каким-то образом нашел.

– Частный бизнес конфликтует с космическим флотом достаточно давно. Причин хватает – контроль над колониями, распределение ресурсов, в том числе и интеллектуальных. В частности, группа компаний «Аско» не раз подавала заявку на перевод колоний в частную собственность хотя бы частично. И всякий раз получала отказ, ведь колонии принадлежат людям.

Это был несколько романтизированный подход к делу. Колонии не принадлежали людям, а находились в федеральной собственности. Но по большому счет Вернон был прав: корпорации могли разве что арендовать планеты, не контролировать их. А это приносило очень много проблем, начиная общим законодательством и заканчивая вынужденной заботой от экологии.

– Видимо, получив юбилейный отказ, «Аско» устала ждать, – заявил Вернон. – Именно эта корпорация выступила организатором того, что произошло на двух планетах. Не в одиночестве, разумеется. Пользуясь давними связями, владельцы «Аско» привлекли к делу и другие компании, каждая из которых продвигала свои интересы. Например, милую семейную контору «Стормгейт», которой очень хотелось отнять у флота рынок вооружений. Или «Феникс Арт», который устами юристов кричит нам о свободе слова, хотя на самом деле его интересует скорее свобода доступа к разработкам спецкорпуса. «Радиант Медиа» активно раздувала пламя скандала во всех источниках массовой информации, деликатно умолчав о том, что им обещана внушительная часть марсианских предприятий.

Если бы его обвинения были голословными, радости Аделины и других адвокатов не было бы предела. Вернон выкопал бы могилу всему флоту сразу!

Увы, радовать их он не собирался. Пока он говорил, на экранах – больших демонстрационных и маленьких, расположенных перед каждым гостем, – появлялись документы. Это были отчеты, тайная переписка, иногда – видео. Огромные объемы данных, которые следовало бы скрыть, и кто-то даже пытался, но не получилось. Все это доказывало, что названные Верноном корпорации не случайно рядом оказались и не допустили ошибку, они годами готовились к тому, что произошло на Итойе и Марсе. Да, они не ожидали появления чудовища, привезенного на Красную планету спецкорпусом. Но их это не оправдывало, Аделина уже видела, что здесь достаточно данных и для ликвидации компаний, и для суда над их владельцами.

Еще до того, как Вернон закончил говорить, личный компьютер Аделины, переведенный в беззвучный режим, засиял, завибрировал уведомлениями о новых сообщениях.

Главы корпораций, названных Верноном, не присутствовали на заседании лично, но им сразу же докладывали обо всем, что здесь происходило. Теперь они были напуганы – и не без оснований! Они-то знали, что это не подделка. Они, привыкшие к роскоши и власти, очень не хотели это терять. Теперь они требовали от Аделины и других юристов помощи.

Вот только на этот раз Аделина, обычно уверенная во всем, не представляла, как это исправить. Где Вернон вообще взял столько данных? Почему сейчас? Или он собирал их давно и ударил в последний момент? А главное, что с этим делать, ввязываться или нет? Аделина всегда оставляла за собой очень выгодное право считать, что ее клиенты невиновны. Теперь такое право у нее отняли, присоединяться к криминальной истории ей не хотелось, но и давние наниматели вряд ли согласились бы ее отпустить.

Пока у Аделины хватало сил лишь на то, чтобы сидеть на месте и вежливо улыбаться – просто потому, что на нее были направлены многие взгляды, да и бежать на станции некуда. Мир, который она выстраивала много лет, рушился, и она боялась даже представить, что будет дальше.

Стефану уже доводилось видеть войды. Издалека, разумеется – врагом себе он не был. Но даже издалека они представляли грандиозное зрелище.

Кому-то может показаться, что космос великолепен в любом своем проявлении, и это во многом правда. Однако в войдах все равно есть нечто особенное. Тьма, которую невозможно ни с чем сравнить – потому что даже в самой черной ночи способен мелькнуть лучик света, самое сумрачное небо дожидается восхода солнца. Тьма войда извечна и бездонна. Здесь даже пустота становится уникальной, как будто осязаемой, наблюдающей оттуда, издалека.

Как ни странно, Стефана даже черные дыры так не напрягали. Наверное, потому, что черные дыры встречались куда чаще и были неплохо изучены. А войды представляли собой мир внутри мира, где живым просто не место.

Естественно, у войдов не было четкой границы, пересечение которой было бы равносильно падению в пропасть. Но у них были условные границы, и чем дальше от них отдалялся объект, чем глубже в войд погружался, тем меньше у него было шансов остаться прежним, не говоря уже о том, чтобы вернуться.

Однако Шидонай не возвращался – никогда и никуда. Газовый гигант неспешно путешествовал сквозь пространство, нигде не задерживаясь, ни к чему не привязываясь. Одни угрозы он обходил стороной, другие преодолевал: за счет колоссального размера он не боялся ни астероидов, ни спутников, ни даже небольших планет. Он сторонился звезд, довольствуясь той странной, дикой жизнью, которую порождало его собственное ядро. Жизнью планетарной, разумеется, такой же, как у других сирот. То, что на нем есть и отдельная форма жизни, невозможно было догадаться, это противоречило всему, что люди знали о мире.

Но разве они знали так уж много?

– Как думаешь, чего я боюсь больше всего? – спросила Альда.

Она стояла у иллюминатора и наблюдала за пустотой, к которой наивно и отважно приближалась «Северная корона». Стефан не искал телепатку намеренно, да и сейчас у него не было причин говорить с ней. И все равно он остановился у соседнего иллюминатора и тоже посмотрел наружу.

Планету он пока не видел, только войд – он ведь был не отдельным объектом, он был всем, что осталось по эту сторону корабля.

– Чего же? – отозвался Стефан. – Что полоумная старушка налажала с координатами и никакого Шидоная там нет?

Сознание Азахары и правда было сомнительным источником информации. Оно оказалось повреждено настолько сильно, что Альда даже не взялась его восстанавливать. Получив от профессора все, что требовалось, телепатка оставила ее в прежнем коматозном состоянии.

Они уже сообщили руководству флота о том, что произошло на Бару-908. Скоро туда должна была добраться спасательная команда, призванная решить, как быть с выжившими горожанами и Азахарой. А заодно и получить дополнительные доказательства вины «Феникс Арт».

Сообщили флоту и о сделке, заключенной с Делией. Там к этой новости отнеслись неожиданно спокойно, как будто радостно… Очень зря. Видимо, в руководстве не осталось людей, которые помнили, чем закончился предыдущий этап сотрудничества Делии Этерион с флотом.

Но с этим можно было разобраться позже, для начала им всем, включая Делию, требовалось выжить в пустоте. Тут Стефан был даже рад компании настолько могущественного телекинетика.

– Нет, это еще было бы не так страшно, – признала Альда. – Если координаты неверны, можно сделать несколько шагов назад и искать дальше. Я боюсь другого… Что, если есть Шидонай – но нет жизни на нем? Само ее существование было парадоксом, шуткой природы… Что, если за столько лет она исчерпала себя?

Версия была не такая уж безумная. Даже ценой долгих лет и огромных ресурсов Легион не вычислил, почему на газовом гиганте появилась жизнь, зачем она вообще нужна, если условий для нее нет и не предвидится. Те столетия, о которых говорила Альда, в масштабах планеты мало что значили, однако в случае с колонией сложно было делать прогнозы. Может, она появилась незадолго до того, как Шидонай заметили земляне, ну а потом исчезла сама собой?

– Ты почувствуешь эту жизнь на расстоянии? – уточнила Альда.

Она смотрела на него с такой отчаянной надеждой, что шутки Стефан решил оставить при себе.

– Скорее всего, да, я чувствовал то, чем стал Рафаль, на расстоянии. Но именно расстояние тут ключевой фактор. Возможно, для этого придется спуститься, я не знаю наверняка.

– Спасибо, что хоть допускаешь такую возможность…

Она хотела сказать что-то еще, но не смогла, запнулась. Сначала она просто скользнула по иллюминатору быстрым взглядом, а потом уставилась туда, в пустоту, уже намеренно, завороженная. Стефан быстро разобрался, почему: он увидел то же, что и она.

Что ж, похоже, даже в своем нынешнем состоянии профессор Криадо сохранила часть былой гениальности. Она ни в чем не ошиблась, координаты действительно привели их куда следует, и теперь перед ними полыхал Шидонай.

Стефан уже знал, что первооткрыватель этой планеты присвоил ей имя демона. Сначала легионер не понял, почему, решил, что это глупо, слишком драматично, чтобы воспринимать всерьез. Но теперь, глядя на планету-бродягу, он видел, что ее нельзя было назвать иначе.

Газовые гиганты всегда впечатляют. Это каменные планеты могут выглядеть уныло и одинаково, особенно сироты, лишенные солнечного света. А вот газовые гиганты громыхают и злятся, они даже в изгнании остаются хищными зверями, поглощающими все живое. Стефан ожидал, что Шидонай будет чем-то похож на Юпитер – переливы цвета, сияющие глаза великих гроз.

Но нет, планета-сирота оказалась особенной. Шидонай предстал перед ними грандиозной сферой, по которой волнами шло разноцветное северное сияние. Вот кроваво-красный поток, вот вихрем извивается лазурно-голубой, вот вспышки зеленого, и среди всего этого в любой момент могут мелькнуть молнии, насколько большие, что их несложно заметить даже из космоса. Стефан знал, что всему этому есть объяснение – в составе атмосферы и видах излучения… Но сейчас о причинах думать не хотелось, огромная планета смотрелась доказательством магии, в которую легионер никогда не верил.

Шидонай выглядел бы впечатляюще всегда и везде, есть планеты, которые даже в космосе не способны затеряться. Но тьма войда оттеняла его, делала ярче, превращала в некое подобие сияющего провала в пространстве. Как будто пустота – это смерть, а планета – это жизнь.

Шидонай ведь и был жизнью! Стефан, пораженный сиянием, не сразу заметил, как инстинкты забили тревогу. Но долго игнорировать предупреждение не получилось, оно усиливалось по мере того, как «Северная корона» приближалась к планете.

Оно было там… Колония была там! Стефан пока не мог сказать, где именно. Но чувство было такое, будто он уже идет к темной норе, из которой за ним наблюдают сияющие глаза неизвестного монстра…

– Что ж, поздравляю, – криво усмехнулся легионер. – Оно тебя дождалось.

Альда поняла его мгновенно. Она радостно пискнула, подалась вперед, обняла Стефана так, будто он сообщил ей лучшую новость во Вселенной.

Ее радость была, мягко говоря, преждевременной, наивной и глупой, но легионер ничего не сказал, позволил ей наслаждаться моментом. Эта маленькая идиотка была несчастна слишком долго, пусть получит хотя бы такой перерыв.

Ну а потом можно будет напомнить ей, что это не игра в одни ворота, это схватка.

Они попытаются колонию поймать.

Колония попытается их убить.