Самая темная ночь

ЛАНС

После грозы наконец-то ненадолго воцарилась вожделенная прохлада. Никаких занятий на вечер предусмотрено не было и Эрвин предложил съездить в город, навестить веселых девиц. Ланс пообещал подумать. С одной стороны, развлечений в поместье не хватало, а с другой — отчего-то не было настроения. Рассказ Эрвина всколыхнул неприятные воспоминания, тяжким грузом лежавшие на сердце.

Ланс уже смутно помнил Литора, как, впрочем, и отца. Если бы не многочисленные портреты, молодой человек уже и позабыл бы облик родителя. В памяти остался только громкий голос да веселый смех, когда герцог подбрасывал малыша-наследника в воздух, а затем ловил его. Маленький Ланс не пугался — ему нравилась забава.

— Видишь, — обращался Бранвийский к безмолвно стоявшей рядом жене, — не боится! Настоящий мужчина растет!

Ингрид кривила губы в вымученной улыбке. Отчего-то эта красавица, похожая на принцессу из сказки, сразу пришлась мальчугану не по сердцу, хотя она и пыталась купить его любовь лакомствами да игрушками. Но Ланс упорно не желал идти к ней на руки или же целовать подставленную щеку.

— Да мальчишкам всегда не по нраву бабьи нежности, — отмахивался герцог от жалоб супруги на холодность пасынка.

Но ребенок, хоть и не смог бы этого объяснить, чувствовал, что женщина его не любит. Много позже он понял причины такого отношения мачехи, а в те далекие годы просто бессознательно старался избегать ее.

С Литором же дело обстояло совершенно иначе. Стоило магу появиться в поле зрения малыша, как Ланс тут же подбегал поближе и оттащить его от мужчины не представлялось возможным. Причем у Литора никогда не было при себе ни сластей, ни игрушек, но мальчику все равно было интересно, пусть даже тогда он не понимал, даром какой мощи на самом деле обладает маг.

Правду сказать, малыш вообще не делал различий между магией и представлениями ярмарочного фокусника. Но все-таки фокусником восхищался гораздо меньше.

А потом их не стало — ни отца, ни мага. Ланс помнил громкие фальшивые рыдания Ингрид, сильно испугавшие его.

— Осиротели мы с тобой, мальчик мой, — причитала женщина и прижимала его к себе, обдавая невыносимо тяжелым ароматом духов.

Он упрямо выворачивался из ее объятий, отбегал в сторону, отводил взгляд. Как-то разом, быстро он понял, что отец ушел к его настоящей матери, знакомой мальчику только по портретам. Но все не мог поверить, что больше никогда не увидит его.

А потом Лансу быстро пришлось повзрослеть. Едва-едва дождавшись окончания траура, Ингрид поспешила вновь выйти замуж, а спустя еще несколько лет ей в голову пришла идея избавиться от пасынка. В том, что задумка принадлежала именно мачехе, а не отчиму, Ланс не сомневался. Роланд был, пожалуй, мужиком и не плохим, но слишком уж слабовольным. Хотя, выпив, тут же начинал ощущать себя смельчаком и героем — и вот тогда могло достаться даже Ингрид, ежели она подворачивалась под горячую руку. Но травить пасынка Роланд сам бы не додумался. Пришибить ненароком — это запросто, но никак не методично подливать отраву. Хорошо еще, что старая Верда, прислуживавшая еще Литору, немного разбиралась в травах да ядах — маг научил. Она-то и посоветовала Лансу не пить заботливо приносимое перед сном молоко, а самому делать вид, будто ему становится все хуже. Тяжелее всего пришлось, когда он изображал из себя неспособного встать с кровати калеку, зато таким образом удалось усыпить подозрения и устроить побег. Счастье еще, что в замке оставались верные ему слуги — они-то и связались с Эрвином, ближайшим родственником Ланса. И куда большее счастье, что Эрвин не отмахнулся от его проблем, напротив, принял в судьбе кузена самое горячее участие. Молодые люди вот уже три года ломали головы, как бы им вернуть Лансу законное место на герцогском престоле. Повезло еще, что время пока не поджимало, поскольку работа предстояла большая…