Самая темная ночь

САДДАМ

Призрачный образ Повелителя обернулся туманной дымкой и развеялся в воздухе. Саддам загасил жертвенный огонь, но уходить не спешил. Он прислонился к растрескавшейся стене и невидящим взглядом уставился на покосившуюся балку заброшенного дома. Впервые в жизни он не знал, как ему поступить. Раньше все было куда как проще: сначала законом являлось слово наставника, затем — жреца, а после — Повелителя. И никогда Лунному Воину даже в голову не приходило не подчиниться приказу. Он делал все, что ему говорили: грабил, пытал, убивал. И о том, что такое угрызения совести, даже не подозревал.

Теперь же, докладывая владыке Галирфана о происходящем в замке, Саддам все время видел перед собой огромные наивные глаза и слышал нежный голос: «Я знаю, что ты меня не обманешь». И чувствовал себя настолько редкостным подлецом, что хотелось взвыть и удариться изо всех сил лбом о твердый холодный пол, дабы вышибить из головы горькие мысли.

А еще его терзала ревность — тоже чувство, прежде неведомое. Стоило ему представить, как к его Бьянке прикоснется другой, да не просто прикоснется, а поцелует, снимет кружевную сорочку, сделает своей — и Саддам принимался крушить все, что только попадалось ему под руку. Иной раз желание убить Ланса становилось прямо-таки нестерпимым.

Повелитель велел втереться в доверие к будущей герцогине — и Саддам это сделал. Повелитель велел докладывать обо всем, что происходит в замке — Саддам выполнял и это распоряжение. Но с каждым разом чувствовал себя все гаже и гаже. Пусть Шер и не считал нужным сообщать своим Воинам о собственных поступках, Саддам догадывался, куда подевались дочь Кариды и распутная баба, но до них ему не было дела. Что же до поисков — пусть себе ищут. Никому и никогда не удавалось найти Галирфан. Даже если Говард догадается, где именно находится его племянница, все равно ему ее не обнаружить.

Куда больше беспокоила Саддама неотвратимо приближающаяся свадьба Бьянки. Он еще не знал как, но твердо решил, что Ланс не получит его женщину. Свою девственность Бьянка отдаст ему, Саддаму, чего бы это ему не стоило. Он даже подумывал о том, чтобы бежать с возлюбленной, подобно Кариде. Останавливало его лишь то, что он прекрасно знал конец этой истории: они оба умерли, причем довольно скоро, Карида и ее муж. А Саддам желал бы жить со своей Бьянкой по возможности долго.