Самая темная ночь

ЛАНС

— Значит, он приедет?

— Да, где-то через месяц. Он сам и его племянница.

— Повтори-ка еще раз, любезный кузен, — голос Ланса сочился ядом, — зачем нам понадобился потерявший силу маг, да еще и с несмышленой девчонкой в довесок?

Эрвин почувствовал, как его охватывает раздражение. Кузену его идея привлечь на свою сторону Говарда вовсе не показалась такой уж замечательной.

— Девчонка тоже обладает магической силой, — резко ответил он. — Говард упомянул, что сам ее обучает. Или у тебя есть еще пара-тройка магов на примете? Тогда я извинюсь перед Говардом, и мы наймем тех, на кого ты укажешь.

— Прекрати! — Ланс хлопнул по столу ладонью. — Да, сыскать толкового мага нелегко. Даже для моей дражайшей мачехи сия задача оказалась непосильной. Однако же это и не повод подбирать всех убогих на своем пути. Признайся, Эрвин, девчонка хороша собой? Поэтому ты позвал их в гости? Захотел более близкого знакомства с юной целительницей?

— По-моему, я вовсе не упоминал о том, что Алесса — целительница, — холодно процедил Эрвин.

— А кем ей еще быть? Новым Литором Бранвийским? Только в юбке, да?

— Между прочим, — напомнил граф кузену, — ребенок Литора — тоже девочка. Вернее, уже девушка. Но тебя сей факт отчего-то не смущает.

— Дочь Литора унаследовала его дар, — отрезал Ланс. — Во всяком случае, мы с тобой возлагаем на это большие надежды. Ну да ладно, раз уж ты решил, что твой знакомый может нам пригодиться — посмотрим, авось, ты и прав. В любом случае приглашение отменять нельзя, дабы не настроить против себя этого Говарда.

— Кстати, о настроениях в толпе, — довольно отозвался Эрвин, кое-что припомнив. — Был я в Теннанте и на народном гулянии. Так вот, имя твое поминалось неоднократно — больше шепотом, конечно, но все же. Наши люди хорошо отрабатывают свои деньги.

Ланс усмехнулся. Это была его идея — запустить в разных местах слухи о том, что истинный герцог скоро вернется и поможет своему народу сбросить тяжкое бремя правления Роланда. Поскольку недовольных нынешним правителем более чем хватало, то слова людей Ланса падали на благодатную почву, подхватывались и распространялись, обрастая подчас такими подробностями, что удивляли даже самих авторов слухов.

— Да, народ, скорее всего, будет на нашей стороне. Но мне бы не хотелось доводить до кровопролития. А как обстоят дела с Теннантским дворянством? Тебе удалось с кем-нибудь переговорить?

Эрвин покачал головой.

— Эту задачу взял на себя отец. Мне и к Говарду-то с трудом удавалось улизнуть. Представляешь, мой драгоценный родитель вознамерился во что бы то ни стало меня женить, с каковой целью и пригласил в свой особняк погостить трех девиц — вдруг я кого и выберу.

Ланс расхохотался.

— А ты, неблагодарный, не оценил его трудов? — поддел он кузена. — Более того, ухитрился заприметить еще и племянницу мага. И как тебе это только удалось — под таким-то присмотром?

Эрвин смерил его насмешливым взглядом.

— Вот посмотрю я на тебя, когда ты вернешься в свой замок. На что спорим, что туда мгновенно слетятся толпы девиц на выданье? И тебе придется изворачиваться изо всех сил, чтобы не оказаться женатым в первый же месяц своего правления.

Ланс, вопреки ожиданиям кузена, вовсе не стал поддерживать разговор в шутливом тоне. Напротив, его голос прозвучал весьма серьезно:

— Возможно, что мне придется жениться еще до того дня, как я объявлю о своих притязаниях, Эрвин. Сам ведь прекрасно знаешь, что женитьба — это один из лучших способов обзавестись союзниками. Разве не с тобой мы выбирали кандидатуры невест?

— Но так и не пришли к какому-либо определенному решению, — откликнулся граф. — Выше голову, кузен. Откуда такой печальный настрой? Быть может, тебе и не придется приносить в жертву свою свободу.

— Хотелось бы, — тихо сказал Ланс. — Я не желал бы связывать свою судьбу с незнакомкой, к которой не питаю никаких чувств. И которая, что тоже важно, не питает никаких чувств ко мне. Как ты помнишь, для моего отца подобный брак завершился плачевно.

И он потянулся к кувшину, чтобы разлить по кубкам вино. Воспоминания об отце отдались привычной болью. Эрвин молчал — знал, что в такие моменты лучше ничего не говорить.