Рогатое величество и ведьма уборщица

Сюрприз для князя и провальная попытка похитить фамильяра

Сильные руки князя в следующий момент переместились на мои плечи и сжали их с невероятной силой. Какой-то безумный огонёк в светло-светло голубых глазах Лазаря с каждой секундой разгорался ярче и всё сильнее беспокоил мои мысли.

Тут как бы и так понятно, что я по самую маковку влипла, только проблема-то в другом. Я не имею ни малейшего понятия что мне делать!

— Вальдемара, как же мне не хватало тебя весь этот месяц, — прохрипел на ухо Светлокудр, уже успевший припереть к стене, покрытой тремя слоями паутины. — Где же ты скрывалась, ведьмочка?

— У чёрта на куличиках, — огрызнулась я и попыталась как-то высвободиться. — Отпустите, больно вообще-то!

Зря. Зря, други мои, ой, как зря!

Крылья носа мужчины яростно затрепетали, а губы осклабились в неприятном для меня оскале, показывая ряд белых ровных зубов. Его светлая магия буквально затрещала вокруг нашей парочки, то тут, то там вспыхивая белыми искрами и, если попадала на кожу, обжигала.

— Где. Ты. Пропадала? — В более грубой и исключительно агрессивной форме повторил свой вопрос господин светлый маг, который четыре года донимал своими сальными взглядами.

Тут молодая ведьмовская натура не смогла стерпеть такого обращения к себе и проявилась. Да не каким-нибудь возмущением на лице хозяйки, а тёмной магией, которая ударила нахала в живот и отнесла к противоположной стенке.

Послышался глухой удар и сдавленный стон Лазаря. И было бы всё прекрасно, не реши он в методе кнута и пряника забыть про последний. Только кнут, только идиотизм.

— Ты вообще знаешь сколько я ждал, чтобы ты силу мою увеличила? — Маг сделал по направлению ко мне три больших шага. Оставалось ещё шесть. — Знаешь, как сильно пришлось прижать купцов местных, чтобы у твоего отца минимальная прибыль была? — Ещё три шага. — Знаешь, как сложно было подстроить безвыходную ситуацию, в которой ты должна была выйти за меня замуж?

Нет, не знала и, что удивительно, не знаю.

Моё тело, прижатое к стене, и тело взбешённого Лазаря, разделяло три шага. Он гневно щурился и глубоко дышал, от чего грудь тяжело и высоко вздымалась.

— А зачем? — И тут мне вспомнился разговор со старухой ведьмой… как её там… Гвура Безумная, кажется. Она что-то говорила мне о том, что ведьма способна увеличить силу мага. То есть, женившись на мне, он стал бы более могущественным? А я? А с моей силой что?

— Люблю тебя, сильно и страстно, — с сарказмом рыкнул Светлокудр, по глазам читая, что я обо всём догадалась. — Но раз уж ты не хочешь за меня замуж, тогда другим способом придётся силу получать.

Оставшиеся три шага он преодолел в мгновение ока… Пока я не успела что-то предпринять своими руками или ногами, Лазарь набросил на моё тело какую-то светящуюся белым сетку из тонюсеньких ниточек, сотканных из его магии. Я попробовала дёрнуться в сторону, но тело не подчинилось. Нет, я могла чувствовать, как напрягаются мышцы в попытке разорвать силки, как вздымающая грудь словно натыкается на барьер и не вбирает в себя воздух в нужном ею объеме, но не могла двинуться.

Зато у мужчины был простор для действий. Резким движением руки он разорвал подол сарафана вместе с нижней сорочкой и запустил в разрез свою ледяную руку, чтобы в следующий момент обхватить бедро.

— Будет больно, но не смертельно, — предвкушающе шепнул Светлокудр мне на ушко, обдавая горячим дыханием кожу шеи и самой ушной раковины. В том месте, где его дыхание касалось меня, пробежались испуганные мурашки, от которых хотелось передёрнуть плечами. И я бы передёрнула ими, если бы не та магическая сетка, которую на меня набросили.

А как же кольцо императора? Оно что, не работает что ли? Фуфло?

— Тш-ш-ш, не рыпайся, я же всё чувствую, — угрожающе предостерёг несостоявшийся жених.

Как это не рыпайся?!МЕНЯ СЕЙЧАС ИЗНАСИЛУЮТ!

— Стой, — кое-как прохрипела обездвиженная я, понимая, что рот в свободном доступе. Болтай, кричи, визжи до «не могу». — Я уже не…

Но Светлокудр не понял моего хрипа и попытки донести важную информацию. Насилие с лишением девочки самого дорогого у него уже не выйдет, потому что по факту нечего «красть» и «лишать». У меня же жених был, который сначала сюси-пуси-муси, люблю-целую-обожаю, а потом, как заверил наивную меня, что жениться чуть ли не на следующий день, получил своё, сразу смылся. Возможно, кто знает, ходит где-нибудь да магичит себе в удовольствие.

Но как же донести этому белобрысому уроду, что я уже инициированная ведьма? Мне о-о-о-очень не комильфо быть изнасилованной тем, от кого воротит.

В какую-то секунду, когда его рука почти добралась до трусов «неделька», где на самом аппетитном месте должна красоваться вышитая красным надпись «пятница», мы встретились глазами. В светло-голубой жиже, заключённой в зрачок, плескалось вожделение вперемешку с садистским удовольствием и предвкушением.

Я почти завизжала, но вовремя заставила себя заткнуться. Пусть внутренне меня и колотило, как девицу в истеричном припадке, но снаружи я не могла и пальцем двинуть.

Раз на кольцо Дамириана нельзя положиться, на свою магию тоже, на Черныша и порядочность Светлокудра по аналогии, то самое время было использовать силу слова.

Всё же, когда холодные руки начали стаскивать с меня трусы, я завизжала. Широкая ладонь тут же шлёпнула меня по губам, а потом, для надёжности, наверное, сжала всё лицо. Но практическая безысходность вырывала из моей глотки булькающие и хрипящие звуки, складывающиеся в проклятье.

— Титул есть? Имей и совесть. Страх от боли обуял… Посвящу тебе, князёк, я повесть, где от ведьмина проклятья у кого-то стебель вдруг не встал!

По плану у Светлокудра должен был стебелёк опуститься сразу, но из-за его светлой магии, моя, тёмная, подействовала не сразу. И знаете, такой ужас охватил мою душу, когда ничего не происходило, невозможно описать одними словами.

Но через несколько секунд до Лазаря дошло, что орган не работает, не желает, и мужчина растерялся, потеряв контроль над своей магической сетью-паутиной. Я тут же дотронулась до кольца в надежде, что то откроет портал и перенесёт хоть куда-нибудь, но ожидания полностью не оправдались. Наверное, и к лучшему. Потому что из каждого демонского бриллианта, которыми было инкрустировано украшение, вырвались струи бордового кипятка, которые за доли секунд начали преобразовываться в самое настоящее и материально ощутимое оружие, которое вонзалось в тело ошарашенного и несостоявшегося жениха, и насильника.

Потом остатки этого цветного дыма, которым оказалась магия самого демона-императора, вытекли из бриллиантов и плотным ошейником, даже слегка придушивающим, оплелись вокруг княжеской шеи.

Я в шоке перевела свой взгляд с лежащего сломанной куклой, но живого (у меня было такое ощущение) Лазаря на пол и зажала лицо ладонями почти что так же сильно, как это делал буквально пару минут назад белобрысый князёк. Вместо крови на полу растеклась лужей белая сверкающая магия, которая без своего хозяина мгновенно серела и блёкла.

На глаза выступили запоздалые слёзы, которые я не собиралась даже сдерживать.

В это же время на поляне, которая находилась рядом с домом Бессмертновых, через высокий бурьян крались три мужчины в животных масках. Теперь это были кот, бык и петух. Поменяли, так сказать, образ.

— Ну и как мы будем выманивать этого кота? — Басовитым и туповатым голосом поинтересовался самый крупный детина, макушку которого не скрывала даже густая трава. На рожу этого мужика была надета маске быка.

— Можно было бы дождаться вечера, — предположил петух, чуть оттягивая своё «украшение», чтобы дать проникнуть свежему воздуху к лицу.

Третий засыльный шпион Гзуры Безумной молча вытащил из своей набедренной сумочки небольшой мешочек, в котором хранилась заводная мышка-ловушка.

Он тихо, пока два идиота-брата ссорились, выпустил магическую игрушку на волю и принялся ждать, когда глупый кот попадётся на приманку.

Но Черныш не спешил появляться на улице. Только тогда, когда из дома вышел хорошо сложенный, с широкими плечами и пудовыми кулаками Сёмка, срамильяр Вальдемары в несколько прыжка нагнал молодого и красивого парня и встал у него на пути.

Магическое животное давно чувствовало чужаков, но не спешило высовываться из дома, чтобы, не дай всевышний, хозяйка влипла из-за него в какие-то неприятности.

— Что ты всё орёшь? — Недовольно протянул Сёма и оглянулся. Со стороны огорода всё было чисто, а вот с лесной стороны, где никто пока не косил, виднелась массивная фигура быка, который почему-то сидел в бурьяне. Немного подслеповатый юноша никак не мог видеть, что бык был вовсе и не бык, а недруг, поэтому бесстрашно зашагал в сторону «животного».

— Мря-я-я-яу! — Взвыл Черныш, чтобы опять броситься тяжёлой тушей под ноги молодому человеку и не дать натворить бед.

— Савра! — Громко и зычно окликнул Сёмка свою младшую сестру. — Подь сюда, забери Маркиного кота. Он под ногами мешается!

За время, пока Бессмертнов таращился в закрытую дверь, ожидая, когда высунется младшая сестрёнка, горе-животные решили, что ещё не время для захвата и кошака, и ведьмы, поэтому смылись.

Когда подслеповатый Семён снова решил посмотреть на своего быка, то удивлённо охнул.

— Едрить-мудрить, я ж не пил!

Я всё ещё стояла в шоке, не решаясь пошевелить и пальцем. Вдруг из кольца опять выльется пар-дым-магия и уже с ней что-нибудь сотворит.

А вот обездвиженный, без сознания и почти мёртвый светлый маг, который управлял нашими краями, валялся на пыльном полу в позе эмбриона. Вся его магия давным-давно почернела и выветрилась, оставляя только затемнённый участок на полу, который смело можно было принять за лужу.

— Надо собираться. Срочно. Я здесь больше ни на секунду не собираюсь задерживаться, — прошептала сама себе в слух, чтобы уже наконец выйти из того заторможенного состояния, когда не соображаешь, что делать и как дальше быть.

Император расслабленно лежал в своей по истине императорских размеров ванне с закрытыми глазами и прислушивался к звукам, доносившимся с улицы.

Как только Вальдемара уехала, в столице зарядил непрекращающийся ливень, который какие сутки заливал улицы и улочки, площади и скверы города. Самые настоящие реки бурлили и несли в себе ветки, мусор и листочки.

Дамириан же с лёгким раздражением слушал, как в окно лупят крупные капли дождя, норовя вот-вот разбить прочное зачарованное стекло под своим напором. Демон, пока отсутствовала ведьма уборщица, всё чаще и чаще о ней думал, воссоздавая в своём сознании картинки с её участием.

Вот она с фингалом, растрёпанная и прыщавая стоит и здоровается с ним, а потом вступает в перебранку с придворной свахой. А вот она уже без красных пятен на лице сначала плачет, а затем дарит трепетный поцелуй, доверяя свои чувства и ничего-ничего не скрывая от него. Открытая, как книга.

Тяжёлый вздох вырвался из мощной груди. Без Вальдемары становилось непривычно тихо и неинтересно. Никаких тряпок на лице, никаких грёз Тинара в рабочее время… Только рога на память оставила и смылась, маленькая засранка.

Неожиданно Дамириан почувствовал, как активировался его родовой артефакт, который он отдал той, о ком только-только думал.

«Помяни чёрта — он и появится!» — только и успел подумать правитель Аркараса, пока не почувствовал эмоции молодой ведьмы. Испуг. Нет, страх. Нет, дикий, всепоглощающий ужас.

Мужчина невольно вздрогнул и напрягся, сжимая своими сильными пальцами края белой ванны. Мара определённо вляпалась в какую-то новую историю, иначе артефакт не смог бы сам по себе активироваться и защитить временную хозяйку.

— Вот и разрешай всяким дамочкам в отпуска несвоевременные уходить, — пытаясь сбросить с себя напряжение и нити зарождающейся паники, «пошутил» император. Но напряжение так и не отпустило его, даже когда тот вышел из ванной.

Вытащив из своего шкафа ещё одну сумку, только более объёмную по сравнению с прошлой, когда я впопыхах сбегала из Квакушино, начала сбрасывать туда все свои мази и травы, рубашки и штаны, туфли и тапочки, комплект постельного белья и несколько тетрадок, в которых были записаны простенькие заклинания. Они, конечно, у меня никогда не получались, но с упорством и упёрством я их записывала в надежде, что, быть может, когда-нибудь да пригодятся.

Вот с того момента, как я прокляла Матильду, они мне и нужны.

Кое-как подняв поклажу, которая весила больше меня, я закинула её на плечо, моментально скривившись буквой «зю», бегло и нервно оглядела пространство, зацепилась взглядом за чёрную от времени чугунную сковородку и, кое-как дохромав до стены, на которой она гордо и одиноко висела, схватила её, драгоценную и кухонную утварь.

Теперь никакие гады не страшны, потому что мы вооружены!

Дома все родные сразу обратили на меня внимание, когда я вошла с ноги и с фразу «вашу мамашу, дошла!» Мама Клава сделала замечание, мол, так нельзя выражаться, отец сразу зацепился взглядом за разорванный подол сарафана и нахмурился, а Сёмка, хотевший пожаловаться на фамильяра, застыл с открытым ртом сразу, как только увидел ошалевшие глаза.

— Спасибо всем за гостеприимство, что-то я подзадержалась у вас. Метла! — Осипшим голосом позвала своё средство передвижения. Но она не спешила подлетать.

— Дочка, что этот ирод с тобой сделал? — Возмутился батька, вставая из-за стола и опираясь кулаками на стол. Будь это с десяток лет назад, то непременно выглядело устрашающе. Но сейчас, когда старый родитель пытался молодиться, мне хотелось только грустно улыбнуться и успокоить его.

— Пап, — непривычное слово слетело с моих губ, — не переживай. Я уже взрослая девочка и сама могу решать свои проблемы. Но знаешь, если эта белобрысая харя посмеет сюда сунуться, то вышвырните её отсюда.

Как бы странно не звучало, но самым первым кивнул мелкий Емеля, сжавший с готовностью свои маленькие и дрожащие кулаки.

Обнявшись со всеми поочерёдно, переодевшись, собравшись и таки найдя под кроватью метёлку, я отправилась в столицу. Черныша, естественно, опять закинула в рюкзак.