Род Иллэниэл

Глава 3

Маркус Ланкастер лениво потянулся, наслаждаясь прикосновением атласа к своей коже. Он посмотрел на свою спутницу, Леди Э́ленор Стри́кланд. Она была милой девушкой, с длинными светлыми локонами и золотыми глазами, по цвету почти совпадавшими с её волосами. «И талантливая», — тихо подумал он про себя.

Прошедшая ночь была одним смазанным пятном из вина и танцев, что было обычным делом в столице Лосайона. Албамарл был большим городом, и многие дворяне держали здесь резиденции, чтобы лучше следить за важными социальными делами при дворе Короля.

— Пора валить, — сказал себе Марк, тихо вставая. Приближался рассвет, и нехорошо будет оказаться пойманным утренними слугами в спальне молодой леди. Он быстро надел на себя свою одежду, и собрал свои разбросанные вещи. Эленор не проснулась — у неё была долгая ночь.

Несколько минут спустя он шёл по узкой улочке, проходившей между домами в той части города. Полноценная улица была по другую сторону от домов, а эта в основном использовалась для слуг и доставок. Марк хорошо знал эту дорогу — за последние несколько месяцев он уже посетил ряд дворянских домов. Положение сына герцога имело свои преимущества, и он наслаждался большим числом мимолётных отношений с молодыми леди Албамарла. Вопреки тому, что Мордэкай когда-то думал насчёт Пенни, Маркус никогда не злоупотреблял горничными или другими служанками, и ограничивался лишь женщинами благородного происхождения.

Не то чтобы он смотрел на низшие классы свысока, просто он интуитивно чувствовал, что это было бы неправильно. Рождённая в низком сословии женщина едва ли могла отказать сыну герцога. Это было бы эксплуатацией с его стороны, даже если девушки были не против, да он и среди девушек своего класса без проблем находил полно дичи.

Маркус принялся насвистывать себе под нос на ходу. Солнце начало подниматься над горизонтом, и всё шло к ещё одному прекрасному дню. «Интересно, сколько ещё мне следует оставаться в Албамарле?» — подумал он про себя. После прошлогодних событий он обрёл новый интерес к будущему. Смерть Лорда Торнбера заставила Марка мучительно осознать, что его собственный отец не будет жить вечно. Однажды ему придётся взять на себя титул Герцога Ланкастера.

Изначально Марк приехал в Албамарл, чтобы увиваться и ухаживать — его статус первого наследника означал, что его долгом было найти жену прежде, чем он станет слишком старым. Хотя изначально он имел чистые намерения, он скоро выяснил, что ни одна из встреченных им дворянок не могла удержать его внимание — не дольше недели или двух, во всяком случае. Будучи послушным сыном, он продолжил поиски, и вскоре осознал, что погоня ему нравилась больше, чем добыча. Иногда жизнь бывает тяжёлой.

Он шагал вперёд, уже гадая, где найдёт свою следующую кандидатку на завоевание, когда услышал звук потасовки. Первыми звуками были жёсткие удары, звук кого-то избиваемого, но за ними последовал отвратительный, мокрый звук. Метнувшись за угол, он увидел в переулке трёх мужчин.

Один из них стоял, тревожно оглядываясь, пока второй рылся по карманам молодого человека. Лежавший на земле парень истекал кровью с опасной быстротой.

— Стоять, бросить оружие! Я мигом стражу позову! — крикнул Марк, потянувшись за мечом.

Меча не было — он оставил его в гардеробе на вечеринке прошлой ночью. «Блядь!» — подумал он. Стоявший на стрёме человек бросился на него, сжимая в руке тяжёлую дубинку. «Наверное, это и есть источник тех звуков ударов», — сделал он наблюдение. Марк осознал, что отпрыгивает назад, уходя от неуклюжих ударов нападавшего. Засекая промежутки между ударами, он ждал, пока его противник не махнул слишком сильно, и тогда Марк шагнул вперёд, и дал тяжёлый левый хук в висок грабителя. Тот покачнулся на ослабевших ногах, и упал. Марк пнул его прямо в голову, когда тот попытался встать.

Подхватив дубинку, он поискал взглядом второго нападавшего, но, судя по всему, тот убежал, когда его напарник был выведен из строя. Их жертва не двигалась.

— Эй! Ты в порядке? — спросил Марк, падая на колени у лежащего человека. Парня пырнули чем-то в живот, и кровь всё ещё вяло текла из раны. Выглядело скверно.

— Кто-нибудь, помогите! Зовите стражу, доктора найдите, кто-нибудь! — крикнул Марк. Несколько любопытных жителей высунули головы, увидев, что драка закончилась. Марк позвал на помощь, но знал, что это было бесполезно — у лежавшего на земле человека времени было очень мало. Вряд ли на этот момент его мог спасти даже доктор. Опустив взгляд, Марк увидел, что парень открыл глаза, и застонал:

— Больно… — выдавил раненный с расширенными от боли глазами, но он явно не мог чётко видеть. Боль и потеря крови, похоже, лишили его чувств. — Мама, я не смог найти рыбу… Прости, — были следующие его слова. Марк наконец заметил разбросанную на мостовой еду. Судя по всему, жертва возвращалась с рынка.

Что-то в чистой заурядности ситуации задело Марка за живое. Казалось глупым умирать из-за продуктов, но этого человека зарезали всего лишь за сдачу, которая была у него в кармане. Наверное, он был честным человеком — он носил серебряную звезду Миллисэнт, богини Вечерней Звезды. Не думая, Марк протянул руку, чтобы коснуться звезды:

— Пожалуйста, Богиня… если есть способ спасти этого беднягу, покажи мне.

Марк никогда раньше особо не молился, если не считать еженедельных богослужений. Он мало что знал о том, как правильно молить о чём-то свою богиню, но не знал, что ещё ему делать. Его эмоции нарастали, и он почувствовал, как на его глаза навернулись горячие слёзы. Он продолжал сжимать серебряную звезду:

— Пожалуйста, Леди, если этот человек хоть что-то значил… помоги ему. Я знаю, что я не достоин, но этот человек нуждается в тебе, — сказал он. Может быть, ему это почудилось, но он ощутил, как вокруг него появилось тёплое свечение — и тут он увидел её.

Она была завёрнута в светящееся платье, похожее на превращённый в ткань звёздный свет. Серебряные волосы и яркие глаза оттеняли лицо столь прекрасное, что ему захотелось плакать при виде её.

— Я давно ждала этого дня, Маркус Ланкастер. Нам предстоит ещё многое сделать, — сказала она голосом, который напоминал ему музыку.

— Я не знаю, что ты имеешь ввиду, Леди — мне просто нужно спасти этого человека. Он никому не сделал зла, и не заслуживает смерти, — ответил Марк. Не смотря на красоту богини перед собой, он всё ещё ощущал под своей рукой угасающую жизнь человека.

— Чтобы спасти его, ты должен отринуть свою мирскую жизнь. Посвяти себя мне. Я покажу тебе путь к добродетели, и через тебя я пролью мой свет в пустые сердца людей, — произнесла она, приближаясь, пока ему не стало казаться, что её лицо находится в считанных дюймах от его собственного.

Маркус ощущал её красоту как нечто вещественное, и заполнился ощущением божественности, святым сиянием, какого никогда не знал прежде. Оно потекло в трещины его сердца, в пустые места. Вечное одиночество, что каждый человек познаёт с рождения… исчезло. Впервые в жизни он ощутил себя целым в её присутствии.

— Я согласен, моя Леди, — ответил он. — Если ты позволишь, я буду служить тебе все дни своей жизни, отринув всё остальное.

— Открой мне своё сердце, дитя, — сказала она, но он уже сделал это, и ощутил, как она влилась в него, подобно жидкому свету в тёмный сосуд. Мир заполнило ощущение такой радости и такого могущества, что он оказался ошеломлён. Снова открыв глаза, он по-новому осознал окружающий мир. Свет заполнял всё, и под собой он увидел угасающий свет человека на мостовой.

Марк открыл свою ладонь, и положил её на рану. Он мог чувствовать её силу, текущую через него, и под его взглядом кровь перестала течь, и плоть снова сомкнулась, не оставив даже шрама. Человек на мостовой смотрел на него широко раскрытыми глазами, будто увидел ангела:

— Ты исцелил меня, — просто сказал он, касаясь своего чистого живота.

Марк произнёс:

— Тебя исцелила милость Вечерней Звезды. Её милосердие спасло твою жизнь. Помни об этом, и живи с ней в мыслях и деяниях твоих, — были его слова. Затем он встал, и огляделся — вокруг собралась толпа. Люди потрясённо переговаривались. — Богиня благословила этого человека, и она благословит всех нас, нам нужно лишь позволить ей, — сказал он. Не в силах больше выносить не отрывающиеся от него взгляды, Марк протолкался через толпу, и направился к дому своего отца.

— «Сперва ты должен пойти в мой храм, чтобы предстать перед живущими там священниками. Они должна услышать мои слова, и приготовиться к тому, чтобы дать тебе место среди них», — произнесла богиня в его сознании.

— Да, моя Леди, — ответил он, и повернул к храму Миллисэнт. Сомнений о своём будущем у него больше не было.

Я проснулся рано утром. В этот раз я спал крепче, чем за последние несколько недель, и для разнообразия ощущал себя свежим и отдохнувшим. Пенни лежала рядом со мной, тихо храпя… в кои-то веки. Я понаблюдал за ней несколько минут, дивясь её красоте. Я всё ещё не понимал, что она во мне видела, но надеялся, что её зрение никогда не улучшится. Вспомнив о её обещании прошлой ночью, я решил посмотреть, стоит ли оно ещё на повестке дня.

Я осторожно подвинулся к ней, и стал мягко целовать её шею, в то время как мои руки… ну, достаточно сказать, что мои руки были повсюду. В целом, замысел заключался в том, чтобы довести её до такого состояния, в котором она вряд ли отказала бы мне, когда наконец проснётся. Казалось, что план работал. Когда её глаза открылись, я накрыл её рот своим собственным, надеясь, что поцелуй скрепит сделку. Это сработало на миг, я чувствовал её возбуждение, но затем она оттолкнула меня.

— Ох, ты играешь не по правилам! — воскликнула она, выпутываясь из простыней.

— Я не мог не попытаться, — был мой ответ. Я был в хорошем настроении, несмотря на её силу воли. Неужели она тяжело дышала? Наверное, мне это показалось.

— Продолжай в том же духе, и будем до свадьбы спать на отдельных кроватях, — парировала она. Я был весьма уверен, что она блефовала.

— Но ты таки обманула меня прошлой ночью. Это едва ли честно, — улыбнулся я ей.

— Что было нечестно… так это то, как ты зарабатывался до смерти прямо у меня на глазах, — заявила Пенни. Тут она, возможно, была права, но это напомнило это о моих планах:

— Ох, точно! Где твоя кольчуга? Сначала я займусь ею, а потом схожу посмотреть, как у Папа обстоят дела с формами.

— Формы?

У меня ещё не было возможности рассказать ей о наших планах, так что я всё ей объяснил. Идея ей понравилась, и она согласилась сходить со мной в кузницу, чтобы Папа мог использовать её кулон для литейных форм. В качестве своего единственного условия она заставила меня съесть завтрак перед работой. Она, похоже, думала, что я заморю себя до смерти, если не буду есть прямо в её присутствии.

Пока мы ели, пришёл Дориан. Он выглядел усталым.

— Ещё есть? — показал он на мою еду.

— Конечно, — сказала Пенни, и встала, чтобы наложить ему тарелку.

— Выглядишь дерьмово, — высказал я своё мнение.

— Ты сам именно так и выглядел прошлой ночью, так что не дерзи, — ответил он. — Я всю ночь искал твоих монстров.

— Ну, я рад, что ты искал — впервые за последние дни я хорошо выспался, — сказал я, пытаясь добавить благодарности в свой голос. Он поел с нами, а потом я занялся работой над кольчужной рубашкой Пенни. Сама она пошла отнести свой кулон моему отцу, прежде чем отправиться к архитектору.

— А людям что скажешь? — спросил Дориан. Я как раз закончил её кольчугу, и приготовился идти в кузницу.

— Не знаю. Я не уверен, что хуже — паника или страх неизвестного.

— Я говорил с некоторыми из горожан этим утром — сразу после восхода. Они взволнованы, — добавил Дориан. — Если они скоро что-нибудь не услышат, то они могут всё равно впасть в панику. Меня трудно не заметить, особенно теперь, когда моя броня так блестит. Люди знают, что ты меня не просто так позвал.

Иногда Дориан может быть ужасно умным. Его легко было воспринимать как должное, но думал он тщательно.

— И что мне им сказать? Что по округе рыскает какая-то нежить?

— Ты — их лорд, им нужно твоё руководство. Объясни им ситуацию, и, может быть, они тебя удивят, — заметил он.

— Здесь больше никто не способен сражаться с этими тварями… — начал я.

Дориан перебил меня:

— Ты ошибаешься, если считаешь, что именно так всё и работает. Как думаешь, откуда Герцог Ланкастера берёт свою власть?

— А это-то тут при чём?

— Отвечай, — упрямо сказал Дориан.

— От Короля, конечно же, — высказал я то, что казалось мне очевидным.

— Неправильно. Его власть происходит от тех, кто ему служит. Герцог, или граф, — подчёркнуто посмотрел он на меня, — получает свою власть от тех, кто следует его приказам. Без них он — лишь ещё один человек.

— Я — волшебник, а они по-прежнему не могут справиться с этими тварями, — парировал я.

Дориан встал, и подошёл к росшему у дома деревцу — обнажив меч, он рубанул по стволу. Его свежезачарованный клинок срезал молодое деревце так, будто оно было из бумаги. Оно медленно завалилось на бок, чуть не упав на наш стол под открытым небом. Дориан выглядел слегка удивлённым — я мог бы предположить, что он не пробовал свой меч с того момента, как я зачаровал его прошлым вечером. Он приостановился, затем вспомнил, в каком направлении думал:

— Кто срубил это дерево? — спросил он.

«Идиот», — подумал я. «Рубит моё грушевое дерево, а потом ещё и спрашивает, кто это сделал?»

— Я Пенни расскажу, — с сарказмом ответил я, будто мы были детьми.

Он нервно сглотнул, но продолжил:

— Давай, Морт, отвечай… кто срубил это дерево?

— Когда Пенни спросит, я скажу ей, что это был ты, но именно мои чары сделали это возможным, — сказал я, отпивая воды и глядя на него поверх края чашки.

— Чья рука держала клинок? — отозвался он.

— Твоя, мой добрый друг, определённо твоя, — сказал я, почти смеясь — иногда я сам себя смешу.

Дориан бросил меч на землю.

— Может он теперь срубить дерево? Вставай, меч! Иди, сруби мне это дерево! — крикнул он на свой клинок, указывая на второе деревце.

Я начал гадать, не лишился ли он разума:

— Да ладно, Дориан… успокойся. Меч очевидно не может ничего сделать, если ты его не держишь. Ну, с технической точки зрения, я, может быть, сумел бы заставить его работать, не держа его… но я думаю, что ты не это имел ввиду?

— Проклятье, конечно не это! Я держал меч. Я срубил дерево… этой рукой, — поднял он свою крупную кисть, сжав её в кулак. — И кто сделал меч, до того, как ты его зачаровал? Кто построил этот дом? Оглядись! Всё, что ты видишь, было создано простыми, обыденными людьми, твоими людьми! Ты можешь кое-что улучшить с помощью магии, конечно же, но ты — лишь один человек. Истинная сила заключена в людях вокруг тебя. Как Графу ди'Камерону, тебе передали их доверие, и ты должен использовать его мудро. Скрывай всё от них, обращайся с ними как с детьми — и ты выбросишь свою власть на ветер, обесценишь их силу. Поговори с ними, доверься им, позволь им помочь тебе — и узнаешь, что такое истинная сила.

Я никогда прежде не слышал от Дориана такой пылкой речи, и она пробилась через мою самонадеянность, коснувшись моего сердца.

— Дориан, ты прав, — сказал я. На миг он настолько сильно напомнил мне своего отца, что у меня почти навернулись слёзы на глазах. Я встал, и обнял его. — Покуда у меня есть друзья вроде тебя, всё обязательно разрешится. Если бы не ты, и Пенни, то не знаю, как бы я со всем справлялся.

— Я рад, что ты это понимаешь, — резко ответил он. Дориан всегда неудобно себя чувствовал, когда я слишком поддавался эмоциям.

— Пойдём посмотрим, насколько Папа продвинулся с кулонами — может быть, мы можем ему помочь. Когда они будут готовы, я поговорю со всеми. Я не скажу им, пока я не смогу по крайней мере дать им хотя бы простейшую защиту, — сказал я.

— У тебя хотя бы есть план, — ответил Дориан. — Любой план — лучше, чем никакого плана, — закончил он. Вместе мы пошли к кузнице, работы было ещё полно.