Регрессор №15 (Условный финал)

Глава 3 Дом — милый дом

Мама была дома. Оказалось, что, как только ей сообщили, что её сынуля по заданию партии и правительства подлежит экстренной демобилизации, она сразу же взяла отгул на работе. И, как только увидела меня, обняла и задала вполне логичный вопрос:

— Саша, что случилось⁈ Почему тебя выгнали из армии так быстро, что ты даже присягу принять не успел⁈

Пришлось в общих чертах объяснять, что сам в шоке от таких заходов и что пути Господни неисповедимы. Говорить-то я, конечно, говорил, но вот в голове моей мелькала мысль о том, что вновь судьба как хочет, так и издевается надо мной. Захотела — отправила в армию, а захотела — вмиг выгнала оттуда. И что характерно, подозреваю, что всё это не случайность, ведь и в прошлой жизни судьба нет-нет да устраивала мне какой-нибудь кульбит.

Чего только стоит моя «санта-барбара» со вступлением в комсомол в той жизни. То каникулы, то болезни, то ещё что-то. А затем в армию пошёл, так и не будучи комсомольцем. И что интересно, там тоже как-то всё не сложилось, членом ВЛКСМ я и там не стал, оставшись навечно пионером.

В этом же варианте жизни всё случилось с точностью до наоборот. В армии я толком послужить не успел — можно смело сказать, что и вовсе не служил, зато в комсомол вступить всё же умудрился.

Правда, вступление и участие моё в комсомольской организации вроде бы уже стало стоять под вопросом. Товарищ Суслов и другие ответственные товарищи очень уж рассердились на бедного Сашу Васина из-за того самого клипа «The Prodigy». Так что уж не знаю, выгнали они меня из рядов ВЛКСМ или нет… Вроде бы грозились на собрании, хотя, конечно, могли всего лишь припугнуть. В общем, с этим вопросом мне ещё предстояло разобраться, а пока можно было смело констатировать, что в этой жизни больше я в армию не попаду. Оно, собственно, и хорошо. Как ни крути, а совершенно ясно, что на свободе, в смысле на гражданке, я во много раз больше сумею натворить дел, чем там. Гражданский долг Родине оплачен, и теперь я со спокойной совестью могу продолжить захват мира.

Я был здоров, счастлив и готов к новым трудовым подвигам. И этот боевой настрой, жизнерадостный настрой не ускользнул от взгляда мамы, которая, получив от меня букет цветов и шёлковый платок (а что ж ещё солдаты дарят своим дорогим мамулям на дембель⁈) и утерев от радости встречи слёзы, так и сказала:

— Сашенька, ты в армии был или на каком-то продуктовом складе отъедался? Щёки аж лоснятся.

Я посмотрел на себя в зеркало и с удивлением увидел уже совсем не ребёнка, а юношу, в котором от детского уже почти ничего не было. Удивительно, но факт: всего несколько дней армейской службы, и я уже стал другим. Более взрослым, что ли. Что же касаемо «лоснения», то да, щёки действительно немного блестели, но не от жира, а просто я набрал массу и повзрослел.

После традиционных дежурных расспросов привёл себя в порядок, и мы сели за стол, который, разумеется, был накрыт по высшему разряду. Чего тут только ни было: и жареная курица, и отбивные, и картошка-пюре, и салат оливье, и винегрет, и малосольные огурчики, и ещё много всего вкусного, включая селёдку под шубой.

И я, и мама прекрасно знали, что всё это мы сейчас не съедим и будем есть несколько дней. Но традиция есть традиция — на все главные и торжественные праздники в нашем доме всегда был праздничный стол. Вот и сейчас мамуля расстаралась, и этот стол был именно таким, какой я люблю, таким как я запомнил его с детства, таким, каким хотелось бы, чтобы было всегда.

Мы сидели, кушали, смеялись, рассказывали друг другу те или иные моменты, что произошли, пока я не был дома, и всё было просто замечательно.

Остановись, мгновение…

— Эх, жалко бабушку не смогла предупредить, и она не знает, что ты вернулся, — посетовала мамуля, расстроено вздохнув.

— Ничего, я вскоре в деревню собираюсь. Там кое-какие дела есть. Так что в неведении она останется совсем недолго, — успокоил её я.

— А что за дела?

— Да с Федей надо поговорить. Хочу его в новый проект подтянуть.

— Не успел приехать, а уже на проект?

— Ну да, фильм нужно срочно снять. Вот хочу на эпизодическую роль Федю задействовать. А заодно мне на съёмочной площадке поможет. Сделаю его помощником режиссёра. Если он, конечно, захочет.

— А чего ж не захотеть, всё лучше, чем дома на печи сидеть.

— Значит, решено, через пару дней еду в деревню бабушку проведать, да с Федей поговорить.

Маму такой ответ вполне устроил. И она, разумеется, не догадалась, что ответ этот был не совсем полон. В деревню мне нужно было не только для того, чтобы рассказать бабушке о своём необычном и очень скором возвращении в гражданскую жизнь. И не только для того, чтобы пообщаться с Федей Фединым, ведь я действительно хотел предложить ему работу помощником по поручениям. Основная моя цель — заняться более глобальным делом, а конкретно — произвести копирование текста сценария фильмов, которые я задумал снять. Фильмов было много, а голова у меня, к сожалению, имелась всего одна. И если «Т-2» я помнил хорошо и сценарий мог бы написать сам, то вот насчёт комедии «Сержант Билко» нужно было посоветоваться с интернетом. В том фильме много очень прикольных ходов и шуток, а все их хотелось бы перенести в мою киноадаптацию, ничего не упустив. И если всё получится, советский кинематограф получит в свой золотой фонд очень примечательную киношку. Такие фильмы бессмертны, и их можно с удовольствием смотреть и пересматривать множество раз долгие годы.

Закончив обед и сердечно поблагодарив мамулю за вкуснятину, помог ей убрать со стола и хотел было помыть посуду, но она настояла на том, что вымоет сама, и чтобы я отдыхал. Приказ верховного главнокомандования, как известно, является для солдата истиной в первой инстанции и, так как обсуждению он не подлежит, я чмокнул маму в щёчку, резко развернулся на сто восемьдесят градусов и под её заливистый смех, чеканя шаг, направился в ванную мыть руки.

Однако дойти до санузла не успел, потому что из-за входной двери стали доноситься какие-то звуки. На лестничной клетке явно что-то происходило. Стараясь ступать как можно тише, на цыпочках приблизился к дверному проёму и прислушался. Там разговаривали, а правильней будет сказать — спорили сразу несколько человек.

— А я вам говорю, что товарищ Васин отдыхает и его велено не беспокоить! — басом бубнил чей-то мужской голос.

— Да поймите вы, он нам очень нужен! — говорил другой мужчина, чей голос был намного мягче, и к тому же вроде бы мне знакомый.

— Скажите, что это мы пришли! И он обязательно сам захочет с нами поговорить, — вступила в разговор девушка, чей голос я тоже знал. Точнее сказать, голос рыжухи я узнал сразу.

И это означало только одно — группа «Импульс» в полном составе пожаловала к своему отбившемуся от коллектива боссу.

На всякий случай глянул в глазок и убедился, что моя догадка оказалась правильной. Однако воссоединиться со мной им пока не удавалось — двое незнакомых мужчин в строгих костюмах преграждали им путь, закрывая подход к квартире широко расставленными руками.

Нужно было срочно что-то предпринимать. И я предпринял. Резко распахнул дверь и сразу же быстро произнёс: «Здравствуйте, товарищи!» — тем самым ошеломив общественность.

Толпа тут же затихла с удивлением, медленно повернув головы в мою сторону.

— Здрасте, дорогие мои, — более по-простецки повторил я, тем самым пытаясь убрать первую неловкость встречи.

— Саша! — тут же взвизгнула главная солистка Юля, захлопав в ладоши.

— Нашёлся! — вторил ей лидер группы Антон.

— Сашенька! — пропищала Лиля и все ребята, прорвав оцепление, бросились на меня.

Вдоволь наобнимавшись, перевёл взгляд на солидных мужчин и аккуратно поинтересовался:

— Товарищи, а вы, простите, кто? И, главное, по какому праву не пускаете ко мне моих друзей?

— Товарищ Васин, мы ваша охрана. Пост располагается в квартире напротив, — спокойным тоном произнёс один из усачей, вероятно, являющейся старшим в паре.

— Простите, но я разве не сказал вашему начальству, что охрана мне не нужна? — удивился я.

— Это не наша компетенция, товарищ Васин. У нас приказ, — отрезал чекист, тем самым показывая, что полемика на этот счёт абсолютно бесперспективна.

И, собственно, сотрудник был полностью прав — он человек подневольный и находится на службе. Ему сказали охранять, вот он и охраняет.

А поэтому и спорить с ними действительно смысла не имело.

— Я поговорю с вашим командованием сегодня же. Ваш руководитель — полковник Кравцов?

— Так точно.

— Хорошо. Этот вопрос утрясём позднее. А вообще эти товарищи, которых вы остановили, есть популярные музыканты из славной советской группы. Все они мои друзья, поэтому прошу их пропустить.

Мои слова тут же возымели ожидаемый эффект. Ничего не сказав, сотрудники отошли в сторону. Я поблагодарил их за службу и пригласил ребят в квартиру.

В тамбуре вновь наступило время обнимашек, слов радости от встречи, визгов, писков и тому подобного. Сразу же был задан миллион вопросов и высказан миллион пожеланий, чтобы я больше никогда никуда не пропадал!

Они были молоды, веселы и полны сил точно так же, как и я. Мы знали, что вместе мы можем свернуть горы. Знали, что всё нам по плечу. Знали, что впереди нас ждёт долгая и счастливая жизнь среди друзей, родных и близких.

Остановись, мгновение.

— Мамуля, к нам гости, — стараясь не быть до смерти зацелованным девчонками, крикнул я в сторону кухни.

Но мама уже услышала сопутствующий гвалт и сама, вытирая руки полотенцем, выглянула в коридор. Увидев, что к нам нежданно-негаданно прибыл почти в полном составе её любимый музыкальный коллектив, она расцвела в улыбке.

— Ребята! Ой, какие вы молодцы, что приехали! Проходите! Я сейчас чайник поставлю! Будем пить чай с пряниками, печеньем и вареньем.

— Тёть Вер, мы не с пустыми руками. Мы два торта «птичье молоко» принесли, — произнесла Юля, показывая коробки.

— Значит, будем чай пить и торты кушать! — заулыбалась мама. — Сейчас накрою.

— А мы вам поможем, — сказала Юля.

— Конечно, — поддержала подругу Лиля.

Женская половина коллектива направилась на кухню, а мы с ребятами проследовали ко мне в комнату.

— Ну и откуда вы узнали, что я в Москве? — радуясь, что вижу своих детишек, поинтересовался я, когда они расселись кто на диване, кто на стуле, а кто и в кресле.

— Так худрук рассказал. Он узнал, что ты вскоре прилетишь, и сразу мне и позвонил, — пояснил Антон.

— А у него откуда информация?

— Из Минкульта сообщили.

— Ясно. Никуда солдату не скрыться, — риторически произнёс я и тут же вспомнил. — Погодите-ка, погодите. Так ведь вы же на гастролях должны быть⁈

— Правильно! На гастролях. Вот мы и прилетели в Москву! — ответил за всех Иннокентий и пояснил: — Мы в Лужниках через три дня выступаем, потом летим в Воронеж. Далее на Восток — в семи крупных городах страны концерты будут. А потом вновь на Запад.

— Это кто ж так криво расписание гастролей сделал? Неужели Яковлевич накосорезил? Это ж совсем неудобно туда-сюда летать. Только время терять, да нервы.

— Это в Госконцерте напутали, — поморщился клавишник-друг Савелий, а затем, улыбнувшись, добавил. — Но это информация не подтверждённая. Нам по секрету рассказали, потому что в устройстве такого бардака, само собой, никто признаваться не хочет.

— Оно и понятно, — согласился я. — Так значит, после тура по СССР запад будете покорять…

— Да, — кивнул Антон. — Через две недели Югославия, а потом Венгрия. А потом…

— Потом Чехословакия. Я там тарелки «Amati» хочу купить, — влез в разговор ударник Мефодий и на всякий случай пояснил: — Это для барабанов.

— А твои где? — поинтересовался я.

— Покололись все, — поморщился ударник и вздохнул. — Колются, собаки. Не знаю прямо, что и делать…

— Потише долбить по ним надо, и никаких проблем не будет, — высказал своё предположение гитарист Дмитрий и, хохотнув, добавил. — А то разоришь наш Минкульт и будем пешком гастролировать, как в старые времена.

Барабанщик отмахнулся.

— Ничего, от них не убудет. Мы им тыщи приносим. Так что для них это мелочи.

— А почему ты именно «Amati» решил использовать? Звук нравится? — поинтересовался я. — Просто на мой вкус и слух есть более интересные фирмы. Тот же «Zildjian» например, намного лучше звучит.

— На мой тоже, — поморщился Мефодий. — Но только мне те «Zildjian» не хотят покупать. Говорят, что они из капстраны. А значит, валюту тратить нужно. Говорят: обойдёшься чем-нибудь попроще.

— А тебе все говорили: «Долбить потише надо!» — высказался Антон и махнул рукой на ребят. — Вот совсем все и каждый! А ты долбишь по ним аки кузнец молотом по наковальне!

— Да что я могу сделать, если у меня такая манера игры. По-другому не получается. По-другому я сбиваться начинаю! — стал разъяснять Мефодий.

— Значит, будешь играть на тарелках попроще.

— Да и пофиг, — совсем расстроился ударник.

Я покачал головой и произнёс:

— Нет, ребята, это всё абсолютная глупость! Вы одна из лучших, если не лучшая группа не только в стране, но и как минимум в половине мира! Вам нужно самое лучшее оборудование и инструмент, ибо именно вы — витрина нашей страны. А значит, выглядеть и звучать вы должны первоклассно. — Со злости я долбанул кулаком по подоконнику, и заверил: — И будете звучать! Комплект тарелок по надобности должен быть включён в статью расходов как расходный материал! Решение этого вопроса я беру на себя!

— Спасибо, Саша! — заулыбался барабанщик. — Я знал, что ты настоящий друг.

— Да не за что, — улыбнулся ему в ответ я и тут на секунду завис, потому что кое-что вспомнил. — Слушай, Мефодий, так тебе ж три комплекта дорогущих «Zildjian» должны были доставить буквально месяц назад. Да что там должны — доставили же. Я ж сам помню, как их разгружали и на ударную установку развешивали. Каждый комплект из двенадцати тарелок разного диаметра. Куда они делись?

— Да известно куда — он их все поколол, нафиг! — зарычал Антон, обличающее тыкнув в монстра пальцем. — Все поколол — до единой! Долбит изо всех сил по ним, вот и летят после каждой песни то тарелки, то пластики на барабанах. А если бы ты знал, сколько он барабанных палочек поломал, — лидер группы махнул рукой и, стукнув себя по лбу, уставился в потолок. — Тысячу, наверное. А может, даже две.

— Да что я, виноват, что ль, что они ломаются, — стал оправдываться барабанщик, при этом яростно жестикулируя руками, вероятно, тем самым показывая, как именно происходит уничтожение музыкального инструмента и сопутствующих товаров.

— А потому, что надо не долбить со всей дури, а играть! Сколько тебе раз говорено⁈

— Так я и играю!

— Значит, играй тишее!

— Да не могу я тише-е-е-е-е! Не могу и всё тут! Привык чётко и сильно. Меня Сашка так научил — удар поставил. Вот и бью! — продолжил отстаивать свою правду ударник.

Спор, вероятно, у них был давний. И было абсолютно очевидно, что я со своими советами в данном случае совершенно лишний. Каждый играет так, как может, и так, как хочет. Это дело личное — это дело каждого.

Но, как известно, все медали имеют обратную сторону. И этой стороной в данной ситуации была чистая коммерция. Постоянно ломать и колоть тарелки, которые стоят денег, тем более дефицитной инвалюты, ему, разумеется, никто позволять не собирался.

Видя, что перепалка ударника и лидера группы накаляется, давно зайдя в тупик, решил сменить тему разговора и громко спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Лужники, да? Как думаете, выдержит стадион напор вашей музыки?

Спор тут же стих и все, заулыбавшись, закивали головами.

— Конечно, Саша.

— А вы сами-то как? Готовы?

— Разумеется. Репертуар давно отточен, — посерьёзнел Антон. — Ты же знаешь, мы его и месяц назад уже на ять знали. А теперь, играя концерты чуть ли не через день, мы его вообще вызубрили.

— А на сцене как держитесь? В мандраж больше не бросает?

— Нет. Всё нормально. Мы уже освоились.

— Отлично! Значит, никаких проблем нет и жизнь у вас сплошной праздник? — улыбнулся я, радуясь, что у созданного мной ансамбля всё безоблачно.

Однако после моего вопроса ребята переглянулись между собой, и Антон, сделав серьёзное лицо, произнёс:

— Так-то да, дела неплохи. Но у нас есть к тебе одна просьба: не мог бы ты нам помочь с новым репертуаром?

— Зачем? У вас же нормальная программа⁈ — удивился я.

— Ну, хотелось бы обновить.

— А тот, что вы играете, что, уже старый? Когда ж он постареть-то успел? Вы же ещё его и полгода не откатали!

— Я им говорил, что ещё пару месяцев можно и этот катать, но народ хочет нового, — пожал плечами тот.

— Надоело уже одно и то же играть каждый день. Словно бы заезженная пластинка, — высказался Мефодий.

— Да, Санёк. Давай нам песен. Мы их в Луже сбацаем! — поддержал идею большинства Дмитрий.

— Это общее решение? Девчонки тоже хотят нового? — спросил я у коллектива.

Все покивали головами, а басист озвучил их общую идею:

— Понимаешь, Саша, все, включая солисток, свои песни слышат по радио и телевидению с утра и до ночи. Все эти шлягеры поёт страна и весь мир. Это, конечно, хорошо, но нас постоянно спрашивают фанаты: «а есть ли что-то новое?» Мы загадочно киваем и говорим, что скоро будет, и они ждут. Мы не хотим обманывать их ожиданий. Сейчас нашу группу можно сравнить с несущимся экспрессом. Мы не должны останавливаться, а должны постоянно набирать ход, а это значит, что нам нужно топливо для нашего экспресса, которым служат песни, написанные тобой.

— Хорошо сказал, — похвалил басиста лидер группы и, повернувшись ко мне, произнёс: — Саша, дай нам хотя бы пару хитов! Мы их успеем выучить и сыграть в Лужниках!

— Блин, ну вы даёте, — хмыкнул я от такого откровения и почесал в затылке. День переставал быть томным. — Эх, молодость, молодость…

Просьба ребят застала меня буквально врасплох. Нет, конечно же, я не собирался забывать о группе и намеревался помогать им с шедеврами всю их творческую карьеру. Но просто вот именно сейчас, когда вокруг происходила чехарда: демобилизация, киностудия, мысли о поездке в деревню и сценариях, а ещё и МИД свои желания высказал, отвлекаться на ещё что бы то ни было не один нормальный человек в здравом уме и при твёрдой памяти попросту не смог бы. Правда, к адекватным людям я себя давно уже причислять перестал, ибо, когда речь шла о музыке, я был готов бросить всё и с головой окунуться в воды творчества, пусть даже и того, которое собирался нагло сплагиатить.

В это время я уже принёс и подарил миру большое число хитов из прошлой моей жизни, однако в голове у меня было их ещё больше. И все они были если не суперхитами, то песнями, которые запомнились множеству людей на года. Запоминающаяся незатейливая мелодия или простой и даже простодушный текст — вот главные критерии, по которым можно отделить хит от обычной песни. И пусть даже та хитовая композиция будет сыграна и исполнена в простом музыкальном и вокальном исполнении, если песню запомнит слушатель и будет её напевать не один день или даже год, то именно это и будет являться самым главным показателем шедевральности.

Разумеется, в моём загашнике был опыт прошлой истории человечества, а значит, и вполне себе хороших песен я мог предложить бездонное море. Другой вопрос, что концерт, на котором они хотели исполнить эти новые песни, был совсем скоро.

«Стало быть, если я соберусь исполнить их просьбу, то нужно будет подобрать такие композиции, которые было бы достаточно просто выучить в короткий период», — размышлял я, начиная прикидывать в уме, какими именно шлягерами на этот раз мы будем покорять бренный мир.

Через долгие десять секунд обвёл своих детишек взглядом, пытаясь понять серьёзность их намерений. Все они молча, без тени улыбок, сидели, и, затаив дыхание, с надеждой в глазах ждали решения босса боссов. Для меня сразу же стало очевидным, что я не могу не оправдать их чаяний и надежд. Подошёл к столу, достал нотную и обычную тетради, сел на стул и хотел было начать запись, но потом остановился и, подняв глаза, ни к кому не обращаясь, спросил:

— А в каком стиле-то вы хотите песни?

Весь коллектив перевёл взгляды на Антона.

— Я не знаю, — пожал плечами лидер группы и основной мужской вокал. — Что-нибудь лёгкое, заводное, попсовое для кого-нибудь из девчонок. — Тут он чуть замялся, а потом буркнул. — Ну и для меня что-нибудь этакое — можно роковое.

— Акей, — сказал я на немецком, задумался, а потом попросил Дмитрия передать мне гитару, которая стояла в углу. — Короче говоря, сделаем вот как: вначале я вам, пожалуй, несколько песенок спою. Вы послушаете, оцените и скажете, какие вам подходят, а какие нет. Когда найдём подходящий репертуар, то всё запишем, а потом уже я объясню нюансы для исполнения. Вы это выучите сегодня вечером, а завтра утром отрепетируете. Я к вечеру подъеду, проверю и подскажу, если что-то не будет получаться.

Ребята были не то что не против, а категорически за!

Подстроил гитару и, пояснив перед исполнением, что ритм, что будет сыгран на струнах, общий, и песню нужно будет записывать в формате электронной музыки с использованием синтезатора. Ну и что мой вокал не нужно воспринимать всерьёз, ибо песню будет петь девушка, спилил простенькую композицию, которую в своё время часто крутили по радио.

https://vk.com/video-108762663_456239672 Инфинити — Где ты

— Вроде бы ничего, — выдал вердикт Сева, как только моё исполнение подошло к концу, и обратился в сторону дверного проёма: — Юля, тебе нравится?

Я обернулся. В дверях и коридорчике стояли Юля, Лиля и мама.

— Заводная песенка, — произнесла Юля. — Припев запоминающийся. Мне понравилась. Очень. Я предполагаю, как будут звучать там клавишные и, мне кажется, песня получится интересной.

— Конечно, получится, — заверил я и добавил: — Но это ещё не всё. Есть другой вариант этой композиции. Ты же упомянула, что припев запоминающийся? Так вот — такой же припев будет и в другой песне!

Ребята удивлённо переглянулись.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Антон, высказав общее мнение.

— А то, что ты тоже исполнишь композицию с припевом от этой самой песни, — сказал я и, увидев, что никто меня так и не понял, вновь повторив сказанное добавил: — Это будет что-то типа кавер-версии.

— То есть, в куплетах поётся о разном, а припев одинаковый у двух композиций? — уточнил Сева.

— Точно! — кивнул я, радуясь, что хоть кто-то меня смог понять.

— Ну не знаю. По-моему, это как-то странно, — хмыкнул Дмитрий.

— Точно — странно, — согласился с ним Мефодий.

Я, было, собрался вновь начать объяснять, но Юля не дала мне этого сделать.

— Ребята, давайте вначале выслушаем другой вариант песни, а уже потом будем принимать решение.

— Голос разума, — поддержала рыжуху мамуля.

— Сашенька, спой нам этот твой другой вариант.

— Не вопрос, — кивнул я и, пояснив, что данный «кавер» должен будет быть записан со звуком тяжёлой гитары в припеве, провёл рукой по струнам.

https://rutube.ru/video/f0df90d0a41556f175d20fead47a9401/ Три дня дождя — Где ты

— А неплохо. Очень даже хорошо.

Было общее мнение, которое высказали все присутствующие.

— Саша, а для меня ты песню напишешь? — произнесла Лиля, стоящая в самом дальнем углу коридора.

Я хотел напомнить, что мы договаривались о двух песнях — одна для мальчиков, другая для девочек. Но, видя её несчастные глаза, решил не мелочиться и исполнил ещё один хит.

— Отлично! Великолепно! — зазвучали голоса по окончании композиции.

А особо наглые тут же стали требовать:

— Давай ещё!

Ну, я и дал!

А потом ещё… и ещё!

В конце концов, я так разошёлся, что не заметил, как стал уже выдавать композиции не только на русском, но и на английском языках.

https://vk.com/video-229940126_456239410 The Offspring — Pretty Fly

И даже вот эту…

https://vk.com/video-152819853_456240008 Helloween — I Want Out

Как и ожидалось, все песни зашли на ура. Оно и понятно. Мне самому такая музыка нравилась.

Однако музицирование пора было заканчивать. Пришло время перенести данные шедевры на бумагу.

Так как мне помогало сразу несколько профессиональных музыкантов (я имею в виду Юлю, Севу и Лилю), дело шло быстро, и уже через полчаса всё было готово.

— А теперь давайте-ка я ещё раз их спою, а вы проследите, правильно ли всё записано, — предложил я, вновь взяв в руки гитару.

Но тут вошла в комнату мама, которая отходила на кухню и произнесла:

— Саша, давай это отложим на часок. А сами попьём чай и поговорим. А то всё остынет, а я уже и так три раза разогревала.

— Да, ребята. Мамуля права! — согласился с ней я, поднимаясь. — Все за стол.

Ребята начали подниматься и выходить из комнаты, а ко мне подошла Юля.

— Саша, а для Кати песню ты напишешь?

— Гм, про неё-то я и забыл, — сказал я не совсем правду. На самом деле я просто не показывал виду, но мне было очень интересно, почему Катя не приехала вместе со всеми. Почему не встретила дембеля? Сейчас узнать об этом был вполне подходящий момент, и я невзначай поинтересовался: — А где она, кстати?

— Да с Борисом со своим, наверное, — брякнул Дмитрий, услышав вопрос из коридора, и тут же, замолчав, ушёл.

Те, кто пока ещё оставались в комнате, чуть потупились.

Я вопросительно посмотрел на них.

— Саша, мы ей звонили, но дома её не было, — пояснила Юля.

— А что за Борис? — поинтересовался я, в душе уже всё прекрасно поняв.

— Она с ним встречается и…

— Ясно.

Старая как мир история — любовь не выдержала разлуки. И хотя эта самая разлука была совсем недолгой, как оказалось, для расставания этого вполне хватило.

«А может, оно и к лучшему?»

На душе было, конечно, неприятно, как всегда и бывает в таких случаях. Но по большому счёту ничего особо страшного не произошло. Мы никогда не давали друг другу никаких обещаний, а значит, и жалеть мне не о чем. И уж тем более скорбеть — было и прошло.

— Так что, ты напишешь для неё песню? — напомнила о себе Юля.

Этот вопрос я решил проигнорировать, но, понимая, что одного солиста, а точнее солистки, теперь коллективу не хватает, спросил:

— А Аня, она не вернулась в группу?

— Нет. Не хочет. Сказала, что гастроли — это не для неё, — пояснил подошедший Сева.

— Ясно. Значит, не хватает уже двух певиц.

Из образовавшейся тишины, всех вывел голос мамы.

— Ребята, поговорите за столом. А песню для Кати Саша напишет после того, как покушаете.

И её слова немного разрядили обстановку. Все стали рассаживаться за стол.

Рядом со мной сел Сева.

— Я не стал тебе раньше говорить, чтобы ты не расстраивался. Она с этим Борисом давно встречаться начала, ещё с Кубы. Начинающий дипломат. Только-только МГИМО закончил. Вроде бы его хотят в посольство отправить в Никарагуа, — негромко прошептал друг, а потом, чуть подумав и наморщив лоб, продолжил: — Или в Нигерию… Я точно не помню. Но что-то такое. В общем, они даже пожениться хотят. А значит, она с ним уедет.

— Ничего себе дела у вас творятся, — хмыкнул я, задумавшись. А потом махнул рукой и сказал: — Уедет, так уедет. Держать, думаю, не имеет смысла. Единственное, — тут я кивнул на ребят, рассаживающихся и суетящихся за столом, — что будет с группой? Нужно будет новую вокалистку искать.

— Не знаю. Думаю, пока не нужно. Юля поёт. Да и Лиля вроде бы неплохо справляется. Мы об этом с ребятами пока не думали. Решили подождать, чем роман Кати закончится. Тогда и решать будем. Худрук только переживает. Говорит, что дурочки что Катя, что Аня, потому что на пике карьеры уходят.

— Согласен с Яковом, — кивнул я, пытаясь прислушаться к своим чувствам.

Что интересно, так на душе почему-то никакой обычной для таких случаев пустоты больше не чувствовалось. Да, жаль, что Катя не захотела дальше со мной дружить. Но на этом жизнь не заканчивается. Может быть, она нашла своё счастье, так пусть будет счастлива.

Что же касается Ани, то у неё всегда были тараканы в голове. Поэтому её странное решение вполне вписывается в её странную психику. Тоже пусть будет счастлива, тем более что им обеим теперь пожизненно будет идти процент от продажи на носителях тех песен, что они исполняли. Процент небольшой, но так группа популярная и продажи бьют все рекорды, ежемесячная цифра будет вполне неплохой для безбедной жизни, особенно в условиях СССР 1978 года, когда килограмм колбасы стоит два рубля двадцать копеек, проезд на автобусе пять копеек, а оплата квартиры за месяц — три с половиной рубля. Что же касается остальных членов группы, то я был рад, что в коллективе царит дружеская атмосфера и из-за звёздности ни у кого голова не закружилась и башню не оторвало.

Видя, что все расселись, я выкинул всё плохое из головы и на правах не только хозяина квартиры, но и босса всех боссов, подняв гранёный стакан с чаем, произнёс тост, в котором выразил благодарность всем присутствующим за визит и понадеялся на дальнейшее плодотворное сотрудничество всех со всеми на ниве разностороннего супертворчества.

Кроме этого, товарищ Васин помпезно начал высокопарную речь:

— Дорогие товарищи! Друзья! Дамы и кавалеры! Разрешите сказать и напомнить всем нам, что партия и правительство неустанно…

Но развить свою мысль ответственный государственный деятель не успел. Раздался звонок в дверь.

Пока мама шла открывать, я старался сообразить, на чём был прерван мой монолог, и к чему вообще я вёл все эти десять минут, что длился столь монументальный тост. Но в голове отчего-то всё смешалось, так что итоговый смысл долгой и витиеватой речи я поймать не мог.

Впрочем, уже через пару секунд это стало неважно.

— Васин, собирайся, тебя вызывают в Кремль. — Прямо с порога огорошил меня одетый в форму полковник Кравцов, после чего, очевидно, видя мой (и не только мой) ошарашенный вид, потрудился пояснить: — Товарищ Суслов срочно хочет с тобой переговорить.