Райский Град

Глава 2 (2/2)

Слава СССР!

«Коммунизм есть высшая, против капиталистической, производительность труда добровольных, сознательных, объединённых, использующих передовую технику рабочих».

В. И. Ленин

— Сколько можно! — кричит мать. — Посмотри на брата: уже семь планет Завоевал! Зарабатывает, отцу помогает, а ты опять экзамен завалил! Бездельник и балбес!..

— Ой, ма, прекращай, — равнодушно говорит Пирк, уголком губ посасывая из трубочки коричневатый густой коктейль. — Сдам я эту планетологию, чего там…

Он сидит в удобном чёрном кресле, закинув скрещенные ноги в подкованных башмаках на прозрачный стол. По поверхности стола бегают голограммы крохотных человечков. Они прячутся за призрачные укрытия, стреляют из лучемётов, перекатываются, ползут, вскакивают и идут друг на друга в рукопашную.

— Сдашь ты… — Мать стоит в дверном проёме, уперев руки в бока. Чёрный с ломаной красной линией халат обтянул её футляром. Насупившись, мать смотрит на затылок сына.

— Сдам! — отзывается Пирк и вновь натягивает наушники. В мозг врезается любимая грохочущая мелодия, хриплый голос завывает.

— Как ты сдашь, если снова ничего не учишь?! Вот расскажу отцу, так он тебе… — Мать, поняв, что сын не слышит, замолкает, закипает.

Бормоча «Ни во что мать не ставишь» и «Кого я только родила» она подходит к столу, проводит над ним рукой, и поле боя растворяется. Пирк поднимает на неё удивлённый взгляд. Видит, как сверкают острые глаза, как шевелятся напряжённые губы, и ему кажется, что хриплый голос певца доносится из-за них.

Голос под звон железа и глухой стук переходит в душераздирающий вопль, но резко замолкает — мать срывает с головы сына наушники и швыряет их об стену. От неожиданности Пирк дёргает рукой со стаканом — коктейль проливается на белую с орнаментом футболку, капли летят на серые штаны с тучей карманов.

— Какого… ты меня не слушаешь?! — вопит мать, да так, что звенит в ушах.

— Ма, ну чего ты… — говорит сын, ставя стакан и пытаясь оттереть жидкость с одежды.

— Твой наставник! — продолжает мать, не убавляя звук. — Говорил! Что ты самый бездарный ученик! Что место тебе! в шахте на отцовской планете!

— Не прочь достать немного алмазиков на новые наушники, — с усмешкой говорит Пирк, встаёт и тут же звонко получает ладонью по уху. В негодовании оборачивается, смотрит на мать. Та испуганно и удивлённо глядит на свою руку, будто та сама, не по её желанию…

Внутри Пирка начинает что-то закипать. Оно скребётся в груди, поднимается и обжигает горло. Затем неведомо как перескакивает на глаза.

— Ну, знаешь… — говорит он надломленным голосом и вылетает из комнаты, оставляя растерянную мать. Всё пытается оттереть эту коричневую дрянь, но та въелась, как краска. Чёрт, и за чистой футболкой теперь не вернуться…

Пирк идёт по коридору. В глазах всё ещё жжёт, а в горле словно застрял гранёный алмаз. Вот же… ударила. Меня! Сына ударила! Отец себе никогда такого не позволял!.. к нему поеду. Тоже мне мамаша: шлялась по орбитальным барам пятнадцать лет, и тут видите ли явилась, по сыновьям соскучилась, воспитанием заняться желает… да и с той механической нянькой неплохо было: хоть и тоже заставляла учить, но не визжала и не размахивала руками… Всё, к отцу.

Двор с голубым газоном. Справа круглый бассейн, наполненный фиолетовой жижей (мамаша омолаживается), а слева — космический байк брата. На железном корпусе рисунок лежащей голой женщины в натуральную величину, интимные места прикрыты шипастым растением с красными бутонами. Пирк подходит, приказывает поднять прозрачный купол, но машина не реагирует. Тогда, оглянувшись на дом, достаёт из кармана басовик, — подарок брата — вновь оглядывается. Мать стоит в окне, приложив ту самую руку ко лбу. Её губы вновь шевелятся, но уже как-то безвольно. Пирк крутит в басовике, пристраивает его на шее — как раз там, где стоит комом уже почти рассосавшийся алмаз обиды. Вновь приказывает байку, но теперь грубым голосом брата. Система попадается на уловку, и купол откидывается назад, обнажая рифлёное сидение. Пирк заскакивает на него, приказывает закрыть. Вновь глянув на дом, видит, что в окне уже никого нет.

Так, алмазная планета. Как же тебя… М103? Н210? Ч-чёрт…

Краем глаза замечает открывшуюся в доме дверь, всклокоченную мать на пороге. С мыслями «А-а, в космосе разберёмся», тыкает на первую попавшуюся в списке планету.

— Маршрут построен, — раздаётся приятный женский голос. — Удачного полёта.

Космобайк поднимается над землёй, разворачивается и с ускорением уходит в космическое пространство.

Пирк на орбите. Под ним — синяя, будто без единого кусочка суши планета. Но он лишь раз смотрит туда — байк подлетает к одному из орбитальных телепортов.

— Назовите идентификационный номер, — раздаётся стальной мужской голос. Пирк вздрагивает.

— Эм, номер?.. — растеряно спрашивает он голосом брата.

— А-а, Кевин! Как это я сразу не узнал твой байк. — Голос теряет свою серьёзность. — М-м, как там завоевания?

— Ничего, работаю, — отвечает Пирк, смутившись. На том конце довольно смеются.

— А как там с этой… с Элизой? Ты её уже того?..

— Чего? — Теперь Пирк по-настоящему смущается. — Эм, ну да, того…

— Ясно, дружище. — Голос становится самодовольно-бархатистым. — Куда путь держишь? И что там насчёт номера?..

Байк уже подлетел к телепортационной установке. Работник — видимо, по старой памяти — тут же открывает круглый люк.

— Номер… — говорит Пирк, шаря глазами и руками по панели. — Сейчас перешлю…

— Что это ещё за шутки. — Голос смеётся. — Давай-ка, дружище, называй. Правила у нас такие: без номера мы ни туды и ни…

Пирк находит что-то на сенсорной панели, нажимает. Вопль рока под звон металла врывается в кабину.

— Что за?! — взвизгивает голос, еле перекрикивая музыку.

Байк проходит через люк и врезается в серебристый луч телепорта.

Вокруг — тьма подпространства. Пирк, отключив вопящую музыку, вглядывается в стекло перед собой и видит испуганного мальчишку со сбитой набок белой чёлкой и с вздёрнутым носом. Тут же хмурит брови, старается стать серьёзным, даже суровым. Как отец. Он нерушимый пример для сына: высокий, добрый, сильный… Лет пять назад брал с собой на работу. Вёл, держа за руку по гигантскому помещению своего завода по обработке алмазов. Все работники, завидим начальника с сыном, вытягивались по стойке смирно, выпучив глаза. Во, как выдрессировал. Великий человек.

Бизнес отца с того времени особо не вырос: всего лишь одна крохотная планета, две сотни месторождений, десять тысяч человек в подчинении… но прибыль от добычи алмазов приличная. Эти камни ценились во все времена, а особенно стали драгоценны сейчас, после открытия в них каких-то там энергетических свойств. В общем, деньги в семье в последнее время водились немалые. Поэтому-то и вернулась мамаша…

«Временный телепорт смоделирован», — звучит женский голос, и Байк выныривает в космос. Пирк от неожиданности хватается за подлокотники. Звёзды надвигаются, пролетают мимо, и кажется, что вот-вот врежешься в одну из них. Впереди стремительно увеличивается красный диск звезды. От страха столкновения Пирк вжимается в спинку сидения, но байк сворачивает к одной из планет. Та уже не так быстро растёт — скорость с каждой секундой уменьшается.

— Планетная система 2014-ОРХ, звезда — красный гигант, вокруг обращается четыре планеты — газовые гиганты, — сообщает голос байка.

Это куда ж занесло?..

Оранжевая планета всё ближе, и уже можно различить красные, коричневые и белые полоски параллельно экватору. Вокруг — плоское жёлтое кольцо. Огромный красный овал в южном полушарии. Видимо, шторм.

Четыре планеты… газовых. По закону симметрии должно быть ещё столько же твёрдых. Видимо, старая звезда уже поглотила пригодные для цивилизации или те сами на неё упали. Вот, уроки планетологии!..

Планета завораживает. И правда — гигант. Становится заметно неравномерное движение разноцветных полос на поверхности, шторм вращается против часовой. Кольцо-пояс идёт вслед за экваториальными полосами. Оно узкое и далеко от поверхности планеты.

— Планета 2014-ОРХ-1, — сообщает байк. — Газовый гигант. Имеет 63 постоянных спутника. Экваториальный радиус 69 тысяч километров. Масса 1 898,6 на 10 в 24-й степени килограмм. Площадь поверхности…

Подобных планет миллионы в галактике, но Пирк в первый раз видит такую вблизи. Грудь переполняет восторг, затекающий через полуоткрытый рот. И почему он раньше не любил планетологию?..

— …Первичный анализ атмосферы в массовом соотношении, — всё говорит байк, — водород: 80%, гелий: 20%. Обнаружены соединения серы, фосфора, аммиака…

— Стоп, — прерывает Пирк, и надоедливый женский голос вмиг замолкает. Парень вздыхает, выкручивает музыку на максимум.

Уже видно спутники: чёрная точка на оранжевом фоне и по одному светлому справа и слева от планеты. Автопилот байка ведёт к самому крупному — тёмно-коричневому с серыми пятнами кратеров разного размера.

Когда спутник уже совсем близко, Пирк командует двигаться по орбите триста километров над поверхностью. Сейчас он на светлой стороне, и снизу проносятся огромные пустынные равнины, то тут, то там исчерченные бороздами; длинные хребты гор порой прерываются светло-серыми кратерами, ущельями, уходящими глубоко в кору. Вот байк подходит к теневой стороне — красная звезда прячется за горизонтом позади, а впереди оранжевый диск гигантской полосатой планеты.

«Ничего себе глыба, — думает Пирк про спутник, в мыслях перебивая назойливого певца, всё рвущегося навязать слова песни. — Жаль, что бесполезная. Брат на такую даже не посмотрит: ему нужны цветущие, с атмосферой и водой, а ещё лучше — заселённые аборигенами. Такие интереснее завоёвывать».

Замечает в сумерках ночной стороны мелькнувший красный огонёк. «Метеорит», — приходит мысль, но Пирк сразу понимает, что в безвоздушном пространстве взрыва с огнём быть не может. Выключает музыку и просит байк рассказать о планете.

— Планета 2014-ОРХ-1, газовый гигант…

— Да нет же, чёрт возьми! — в раздражении кричит парень. — Про эту расскажи! Про спутник!

— Объект 2014-ОРХ-1-7, спутник планеты 2014-ОРХ-1, — бесстрастно говорит байк. — Экваториальный радиус 2 634 километров. Масса 1 482 на 10 в 20-й степени килограмм. Площадь поверхности 87 миллионов квадратных километров, населена…

— Температура и химический состав, — приказывает Пирк.

Перебитый байк замолкает, затем выдаёт:

— Средняя температура поверхности 210 кельвин. Крайне тонкая разреженная атмосфера. Около 25% спутника состоит изо льда и внутренней воды. Наличие магнитосферы указывает на жидкое ядро, богатое железом…

Свист врезается в уши, но сразу стихает, становится мерным шелестом.

— Обнаружен искусственный источник электромагнитных волн, — сообщает байк сморщенному и ковыряющему мизинцем в ухе Пирку. — Идёт перехват сообщения.

Шелест сменяется громким мужским басом. Говорят на неизвестном Пирку языке: рычащем и грозном.

— Переведи, — говорит он байку, но тот отвечает, что это невозможно ввиду нехватки данных о языке. Система сможет заняться дешифровкой только после длительного прослушивания радиосообщений.

— Ручное управление, — командует Пирк и кладёт кончики пальцев на панель. Сделав руками вправо, разворачивается, начинает снижение.

Откуда на этом булыжнике передатчик? Может, это потерпевший крушение космический корабль вызывает помощь? Тогда не оставим братьев по разуму в беде! Летел к отцу, а попал в приключение… А если Пирк действительно сейчас спасёт звездолётчиков? Тогда слава неминуема. В имперских новостях напишут: «Спасатель Пирк выручил целую межзвёздную экспедицию!» Отец будет несказанно горд.

Космобайк несётся в двух километрах над поверхностью, и тут из-за горной гряды показывается высоченный шпиль, вмиг развеяв мечты Пирка спасти потерпевший крушение корабль. Шпиль чёрной иглой вонзается в космос, ближе к верху становясь всё тоньше. На его макушке мигает красный огонёк. По мере приближения усиливается писк, перебивает непонятную речь. Пирк активирует фильтр частот. Писк в эфире прекращается.

Башня из тёмно-синего металла в километре от байка. Она возвышается неравными высокими ступенями, те обрываются под углом. Её основание — метров пятьсот в диаметре — уходит вглубь спутника.

Приблизившись вплотную, Пирк останавливается на краю обрыва. Провал разделяет скальную поверхность и стЕны башни. Байк облетает сооружение, по спирали поднимается доверху, затем спускается. Конструкция монолитна. Нет ни единого шва между ступенями. Нет и люков, иллюминаторов, дверей. Но шпиль явно работает — даже при активированном фильтре частот в эфир прорывается мерный треск.

Кто же возвёл это сооружение? Неужели спутник уже колонизирован Империей? Но тот странный язык… Невероятно! На этом булыжнике есть неизвестная технически развитая цивилизация! Странно, что на орбите нет искусственных спутников… Отец будет гордиться! Первая полоса завтрашней ленты имперских новостей: «Юный исследователь космических просторов Пирк нашёл затерянную цивилизацию на засыхающем от жара красного гиганта спутнике!» Ну, мамаша, кто теперь твой любимый сын?..

Только неясно: где же люди или братья по разуму? Да и как они живут в таких ужасных условиях? Ладно, запас воды на спутнике есть, в крайнем случае можно растопить лёд, но кислород, еда… или они уже научились их синтезировать? А может, на поверхности когда-то была атмосфера и цвела жизнь, но тут звезда начала разбухать, всё выжигать, и цивилизации пришлось спуститься под землю со всеми фермами, полями…

Байк стоит на обрыве перед шпилем. Теперь ясно, что вся жизнь там, внизу. Не колеблясь, Пирк направляет машину в провал. Темнота смыкается за спиной.

Автоматически включается круговое освещение — по периметру байка загораются золотистые полоски ламп. Дна не видно. Лишь ровные отвесные стены справа и слева. Парень замедляет ход, опасаясь столкновения, но провал всё не кончается.

Нарастает напряжение. Былой энтузиазм пропадает. Что ждёт там, внизу? Может, эти затворники не захотят выходить на контакт? Нужно бы поговорить с ними по связи, но как, если Система всё ещё не распознала язык? Ждать целый час, пока дешифрует? Ну уж нет.

Стена справа заканчиваются, и байк падает в темноту. Что это? Грот? Внизу — зелёные огни. Сначала их немного — по одному в разных углах. Но чем дольше вглядываться, тем их загорается больше.

Фосфоресцирующие организмы? Но как они живут здесь без кислорода?

Байк всё спускается вдоль стены башни. Пирк удивлёно смотрит по сторонам. Город. Гигантский, необъятный на сколько хватает взор. Высоченные чёрные здания теснятся, громоздятся друг на друга. По ним пробегают волны бледно-зелёного света, очерчивая контуры. Все здания имеют такую же ступенчатую архитектуру, что и у башни, только крыши их плоские. Стоят невозможно тесно, будто замёрзшая толпа, перемигиваются вспышками ламп.

Пирк приходит в себя, снижается до уровня улиц. Монолитные здания мелькают по сторонам, всё вырастая. В конце концов, в вышине они сплетаются между собой, нависают потолком.

Странно, но улицы пусты. Абсолютно. Нет ни одного мобильного средства, ни одного прохожего. Всё недвижимо. Всё застыло, окутанное космическим холодом. Лишь бледно-зелёное перемигивание.

Город вымер? У людей закончился кислород? А может, произошла разгерметизация?..

Помимо пустоты что-то ещё настораживает Пирка. Что-то изменилось. Спустя время понимает — в кабине байка ни звука. Нет ни инопланетной речи, ни треска от башни. Из-за вакуумной тишины ощущается такое одиночество, что в груди всё сжимается. Пирк за тысячи световых лет от дома в почти умершей планетной системе: её звезда уже бьётся в последних конвульсиях. И этот странный безжизненный город…

Пирк тянется к панели, чтобы включить музыку, но зычный возглас заставляет чуть ли не выскочить из кресла. Тут же вокруг начинается движение. Чёрные массы выходят из зданий, единым строем плывут по улицам, сталкиваются, впиваясь друг в друга, смешиваются… Люди. Тысячи людей. Пирк висит над их головами, заглядывает вниз через стекло байка, пытаясь рассмотреть.

Все, как один, в чёрных скафандрах. Головы обтянуты металлом, ребристые трубки из затылков, висков и лиц сплетаются, пропадают под балахонами. На спине у каждого — большое прямоугольное устройство.

«Баллон с кислородом», — догадывается Пирк.

Толпа растворяется в зданиях так же неожиданно, как и появилась. Улицы пустеют, и вот последняя вереница втягивается в чёрную стену. Город вновь застывает, а Пирк выходит из ступора.

— Эй! — кричит он. — Куда вы!

Байк опускается и, паря в двадцати сантиметрах над землёй, начинает шнырять по улицам. Но людей как ни бывало, и молчаливые монолиты будто в незнании пожимают ступенями. Что? Какие люди? Здесь такое не водится, уж извини.

— Чёрт! — раздосадовано говорит Пирк, ударяя ладонью невиноватую панель.

Неужели не заметили его? Ведь висел прямо над ними. Что, нельзя было поднять голову?! Прилетел из другого конца галактики, и такой равнодушный приём!.. А может, они не могут смотреть вверх? Может, конструкция скафандра не позволяет?..

Байк несётся по одинаковым улицам и переулкам. Странно, как население ориентируется здесь? Вокруг нет никаких обозначений, названий, указателей… встроенные в шлем навигаторы?

Спустя минут десять Пирк замечает в конце очередной улицы движение, вмиг покрывает разделяющее расстояние. Плотный строй людей переходит из одного здания в другое. На инопланетный корабль никто не обращает никакого внимания. Странные люди смотрят лишь перед собой и мерно, с одной и той же скоростью шагают, дёргано переставляя ноги.

— Да что же вы… — Пирк находит на панели нужный треугольник, несколько раз жмёт, но даже мигание золотистых ламп байка не привлекает внимание этой тупо идущей толпы.

В кабину вновь врывается непонятная речь, но теперь сопровождаемая странной ритмичной музыкой. Совсем не похоже на любимые песни Пирка, тут как-то примитивно…

— Дешифровка, — звучит голос байка поверх мужского, рычащего под простенькую мелодию. — Пятьдесят процентов.

— Быстрей, быстрей давай! — говорит Пирк, в нетерпении стуча пальцами по панели.

Тут толпа начинает редеть, и тогда Пирк решается. Заметив небольшой разрыв между шеренгами, он вводит туда байк, ставит клином течению. Люди останавливаются. Чёрные линзы их окуляров приходят в движение, вращаются то по часовой, то против. Под торжественные аккорды Пирк, привстав и подавшись вперёд, радостно и доброжелательно разводит руки, словно пытаясь всех обнять. Коричневое пятно от пролитого коктейля растягивается на животе в виде кривоватой улыбки.

Медленно, смотря только вперёд, поток людей разбивается на два, обходит байк справа и слева. Через минуту улица вновь пуста.

Песня стихает. Руки Пирка безвольно висят вдоль тела. Равнодушие. Тупое и непробиваемое рав-но-ду-ши-е.

В голову приходит мысль: а что, если это лишь рабочие? Обычные трудяги? Они ж только и знают, что всю жизнь выполнять свои обязанности, есть, пить и спать? Тогда есть кто-то, кто ими командует, правящая верхушка, элита общества. Не с теми Пирк хотел связаться, нужно найти правительство! Но где же оно?

Пирк машинально поднимает байк на уровень крыш. Правящая верхушка. Значит, наверху. Небожители. Но какие небожители под землёй?.. Парень сам себе улыбается.

За всё время здесь высокие здания не изменились. Они всё так же монолитны и неприступны. Смеясь над своей глупой идеей, Пирк вновь опускается на улицу. Справа замечает движущуюся толпу. Тут глаза парня округляются, и он раздосадовано шлёпает себя по лбу.

Конечно! Как же раньше это не пришло в голову!

Байк подлетает к бездумно шагающей толпе, вклинивается в одну из колонн, аккуратно потеснив людей. Впереди — стена. И передние ряды странным образом пропадают в ней. Невидимый проход?..

Стена совсем рядом, и вот уже Пирк готов преодолеть её, как все идущие рядом, но байк упирается «носом» в твёрдое.

— Какого?! — выкрикивает Пирк. Его негодованию нет предела.

Что это за технология?! Своих пускаю, а чужих нет?!

Раздаётся голос байка:

— Дешифровка окончена.

— Переводи! — кричит Пирк, наклонившись над панелью и выпучив глаза.

— Первое перехваченное сообщение: «Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Терпение и труд всё перетрут…»

— Что это за стишки? — разочарованно спрашивает парень, откидываясь на спинку кресла.

— Делу время, потехе час, — продолжает байк. — Дело мастера боится…

— Хватит, — говорит Пирк. — Второе сообщение.

— Товарищи! — картаво вскрикивает байк резким и визгливым голосом. — Революция, о необходимости которой всё время говорили большевики, свершилась!

Что ещё за революция? Надо бы заглянуть в электронный архив, если он здесь есть…

— Учиться, учиться и ещё раз учиться! — надрывается Система.

— Хватит, — командует Пирк. — Здесь есть база данных?

Картавый голос стихает, не успев рассказать, кому же следует отдать фабрики. Недолгая тишина, и байк сообщает:

— Доступ к архиву получен. Полный перевод произведён. Первая запись.

На побелевшей панели появляется текст. Пирк читает: «В 1973 году космический аппарат «Пионер-10» стал первым в истории, изучавшим Ганимед. Уже тогда правительство СССР (видимо, понадеявшись на знание читающего, аббревиатуру не расшифровывали) задумывалось о колонизации данного спутника Юпитера. После многочисленных неофициальных и официальных миссий к этому небесному телу, Верховный Совет издал указ о включении спутника в список подлежащих колонизации. Из речи председателя комитета по межпланетной политике В. А. Павленко: «Американцы колонизируют Луну, а мы, великая и могучая держава, возьмём планку выше: заселим спутники Юпитера!» Многие научные институты десять лет занимались проблемой колонизации, и наконец в 1986 году к Юпитеру были отправлены межпланетные космические корабли…»

Пирк пролистал сразу двадцать страниц: «…За три пятилетки они должны создать все условия для комфортного проживания человека на Ганимеде. Ввиду отсутствия на спутнике атмосферы, а соответственно и защиты от метеоритов, города будут находиться под поверхностью. Магнитное поле защитит от солнечной радиации. Энергия будет браться из ядра планеты, а горные породы послужат материалом для строительства. Также спутник почти наполовину состоит изо льда, что можно растопить, получив воду, а из неё кислород. Ведь всем нам известно: где вода, там и жизнь!..»

Парень листает всё дальше и натыкается на дневник колонии: «Год 2104. Строительство завершено 103 года назад. Связь с Землёй оборвалась 98 лет назад. Выполняется последняя полученная команда: продолжать строительство коммунизма». Пирк пропускает тысячу страниц: «Год 560 441. Строительство завершено 558 440 лет назад. Связь с землёй оборвалась 558 435 лет назад. Выполняется последняя…» Листает пять тысяч страниц: «Год 2 791 685. Строительство завершено…» Открывает последнюю запись: «Год 5 437 335 340…»

Пирк ошеломлённо моргает.

— Песню ту переведи, — тихо говорит он.

— Вольный перевод. Музыка оригинала, — сообщает байк басом поёт:

— Как много девушек хороших,

Как много ласковых имен,

Но лишь одно из них тревожит,

Унося покой и сон, когда влюблен…

(В. Лебедев-Кумач)

Пирк, держась за подбородок, внимательно слушает.

Пять миллиардов лет. Планета Земля — о ней говорится в записях — уже наверняка уничтожена со всем её населением. А человечество СССР, видимо, так и не прибыло сюда. Кто же тогда эти?..

— Товарищи! — вскрикивает байк картавым голосом, заглушая песню. — Союз Советских Социалистических Республик, великая космическая держава распространяет коммунистическое учение не только на Земле, но и по всей Солнечной системе!..

Пирк выпрямляется. Из стен зданий вновь выходят чёрные толпы, затапливают улицы.

— Коммунизм — это венец человечества. Идеальное общество, где труд для каждого по необходимости сравним с пищей и водой, где не существует начальников и командиров, где все равны. Главный принцип: «От каждого по способностям, каждому по потребностям!»

— Это же роботы, — проговаривает Пирк. Он смотрит на мерно шагающие толпы, бездумные, мёртвые, выполняющие заданную программу. Модель идеального общества. Разумные существа никогда такого не добьются. Лишь искусственный интеллект по заданной программе может играть в коммунизм. И эти роботы тому подтверждение.

Невероятно. Они пережили своих создателей на пять миллиардов лет… Но как это возможно? Неужели всю энергию они добывают из ядра спутника?

— Источники энергии, — запрашивает парень.

Байк выдаёт:

— Магнитное поле, активность ядра, вода, кристаллический углерод…

— Стоп, — говорит Пирк. — Углерод? Здесь есть алмазы?

— Около семисот одиннадцати тысяч тонн обнаружено при первичном сканировании, — сообщает байк.

— Что же ты сразу не сказал! — вскрикивает парень, хлопнув ладонями.

Это же целое состояние! Даже на планете отца раз в десять меньше! Сколько энергии можно из них извлечь при распаде! Да её хватит, чтоб за секунду прыгнуть на край Вселенной!..

— Я богат! — кричит Пирк, вскинув руки.

Спустя несколько минут эйфория проходит, и он уже спокойно задаёт вопрос:

— Где конкретно находится месторождение?

— Около ста двадцати километров отсюда.

— Составить маршрут, автопилот, поехали!

Байк несётся над головами по улицам тёмного мегаполиса. Роботы не кончаются. Сколько их здесь? Миллионы? Миллиарды? За время, прошедшее с высадки их космического корабля, эта техноцивилизация, наверное, застроила и заселила здесь всё. Выходит, эти города пережили далеко не одну реставрацию, ведь любой даже самый прочный материал со временем ветшает.

Пирк подлетает к небольшому — метров пять в диаметре — идеально круглому провалу.

— Восемь километров и триста метров вниз, — сообщает навигатор, и байк падает вниз.

Да они здесь всё изрыли! Города под поверхностью, видимо, уходят до самого ядра. Там должны быть энергостанции. Вот же глупцы! Сотни тысяч тонн алмазов, а используют такое примитивное топливо…

Байк выныривает из тоннеля, и Пирка ослепляет ярким светом. Моргает, закрывшись ладонью и пытаясь разглядеть окружение через пальцы. Но вот догадывается, убавляет яркость фар. От потолка, где находится байк, и до незримой глубины растянулись прозрачные небоскрёбы. С первого взгляда кажется, что они из толстого стекла, но Пирк сразу же осознаёт всю их драгоценность. Внутри ворочаются странные металлические механизмы, тучи проводов опутывают алмазные этажи. Здания кишат роботами. Одни ходят из угла в угол, другие стоят у мигающих разноцветными лампочками приборов. Всё это напоминает Пирку аквариум в отцовской комнате.

Это что же получается? Строили из того, что было под рукой? Из алмазов?! Изверги…

Байк вновь перехватывает сообщение.

— Товарищи! — раздаётся звонкий мужской голос. — Сегодня великий день для всей космонавтики! Мы отправляем четыре корабля-близнеца в наше с вами будущее! Коммунизм-1 высадится на Марсе, а остальные отправятся к Юпитеру: Коммунизм-2 на Каллисто, 3 на Ганимед и 4 на Европу. Эти космические корабли оснащены искусственным интеллектом, созданным нашими великими советскими учёными. Роботы подготовят колонии, и в недалёком будущем человек Советского Союза станет «новосёлом» сразу в четырёх «квартирах»! Ура, товарищи! Слава великой космической империи! Слава СССР!

Слышится приглушённый крик ликующей толпы. Пирк просит байк дать пояснения о названиях космических тел.

— Данные из расшифрованного архива. Марс — четвёртая планета от Солнца. Каллисто — восьмой спутник Юпитера, Ганимед — седьмой спутник Юпитера, Европа — шестой. Данные устарели. На сегодня так называемый Марс не существует. Спутник Европа также не существует, на его месте кольцо астероидов — это объект 2014-ОРХ-1-6. Каллисто — объект 2014-ОРХ-1-8. Вы находитесь на так называемом Ганимеде — объект 2014-ОРХ-1-7.

— Ганимед, — проговаривает Пирк. — Ну и название.

Байк медленно летит между прозрачных небоскрёбов, отражающих жёлтый свет фар. Похоже, освещения в зданиях нет. И правда: зачем оно роботам?..

Сколько же здесь алмазов… За это можно купить целую планетную систему, а то и две! Что отец со своей крохотной углеродной империей в сравнении с Ганимедом…

Но если рассказать папе об этой жиле, он в первую очередь обратится к старшему сыну, брату Пирка. И тот вместе со своей ротой разнесёт здесь всё, доберётся до каждого робота, убьёт всех, уничтожит «великую космическую империю СССР», точнее то, что от неё осталось. Пятимиллиардолетнее наследие давно погибшей цивилизации. Да ну, какое же это наследие? Лишь чья-то давно увядшая мечта об идеальном обществе. Знаем мы этих идеалистов! Проходили в курсе истории галактики. Были и планеты, и целые планетные системы с подобным глупым населением, с анархией, с равенством. Все искоренила Империя, она сейчас правит во вселенной. Потому что, как говорил один из первых императоров: «Гнилой зуб нужно вырывать с корнем, иначе зараза перекинется на соседние. И нет смысла лечить, врачевать: даже если останется одна сотая процента заразы, она прорастёт вновь». А ведь в планетных масштабах одна сотая — это сто тысяч из миллиарда населения. Сто тысяч идеалистов, старающихся всех сделать равными, идеальными. Но человек, да и любой житель галактики не идеален по своей природе, ведь если будет наоборот, то развитие остановится. Эволюции не будет. И жизни тоже. Именно поэтому Империя развивает капитализм. В его политике идёт постоянная борьба за лучшее. Те, кто поднимается снизу, сбрасывают возвысившихся и берут ступень выше, а бывшие директора и владыки исправляют ошибки и вновь начинают восхождение. Такая синусоидная лестница. Это и есть развитие, эволюция, жизнь.

Так учат во всех школах галактики, и это Пирк в отличие от планетологии хорошо усвоил.

Значит, уничтожив эту цивилизацию, брат совершит настоящий подвиг. А отец, заявив права первооткрывателя Ганимеда, разрушит все алмазные «небоскрёбы», продаст ресурсы и несказанно разбогатеет. И Пирк будет к этому причастен. Тогда точно в галактических новостях напишут…

Он нашёл «гнилой зуб». Его нужно немедленно «удалить». Так правильно, так поступил бы каждый житель Империи. А эти роботы торчат на Ганимеде уже шестой миллиард лет и за это время так и не вырвались за пределы поверхности. Но в переведённых сообщениях говорилось, что этот СССР хочет создать «великую космическую империю». А может, здесь они копят силы для завоевания галактики? Сколько уже роботов? Добрый триллион. Хватит, чтобы завоевать сотни две населённых планетных систем Империи. Даже сложно представить, сколько будет жертв…

Стоп. Есть же ещё Каллисто. Объект 2014-ОРХ-1-8. Возможно, там тоже существует эта Империя Зла. Нужно проверить…

— Временный портал закроется через один час, — сообщает байк. — Просьба немедленно направиться в данную точку.

На панели появляется чёрная карта с красными, жёлтыми и голубыми точками звёзд и белыми — планет. Портал в нижнем левом обозначен зелёным треугольником.

— Да подожди ты, — раздражённо бросает Пирк, направляя байк к одному из небоскрёбов. Подлетев вплотную, даёт команду на отбор пробы. Рассказ Пирка будет много убедительней, если он покажет отцу приличный кусок алмаза.

Из «носа» байка выдвигается резак, тепловым лучом отрезает ровный куб. Тот медленно падает в подставленный контейнер.

Роботы не обращают на это внимания. Они так же продолжают заниматься своей сомнительной работой. Армия завоевателей.

Пирк хочет отрезать ещё пару десятков образцов, но Система говорит:

— Включение автопилота. Направление: портал. Маршрут построен. Удачного полёта.

— Воу, воу! Подожди! — взволновано кричит Пирк, но байк уже на улицах «верхнего» города.

Толпы роботов вновь затопили дороги, но теперь Пирк видит в них не затерянную высокоразвитую цивилизацию, а армию, армаду врагов. Угрозу, нависшую над Империей. Нельзя оставлять это просто так. Нельзя, чтобы потенциальные враги имели такое количество ресурсов. Опасность росла рядом, да что там — внутри Империи, а та и не замечала… Конечно, уследишь тут за каждой планетой, ведь их в галактике сотни миллиардов.

Байк подлетает к башне, начинает подъём вверх, к поверхности. В кабину вновь врывается назойливый писк, отвлекает от размышлений. Пирк раздражённо активирует фильтр частот, тот преобразует сигнал в тихий шелест.

Хорошо, что есть такие парни, как брат Пирка: завоёвывают планету за планетой, увеличивают владения Империи и жилплощадь для её многотриллиардного населения. Также завоеватели уничтожают потенциально опасные цивилизации и порабощают мирные, но менее технически развитые. С равными или превосходящими по силе Империя старается наладить контакт, найти общий язык и взаимопонимание, чтобы обезопасить себя. Ведь главный закон космоса: выживает и правит тот, кто убивает и доминирует. И с этим не поспоришь.

Пирк уже на орбите спутника, а через минуту — над планетой. Байк два раза облетает вокруг газового гиганта, чтобы набрать скорость.

Когда Пирк только увидел башню, торчащую из поверхности спутника, он решил исполнить долг жителя Империи: вступить в контакт с развитой цивилизацией. Но даже представить не мог, что таиться в глубине Ганимеда. Теперь же знает и, несмотря на юный возраст, понимает всю опасность, грозящую жителям галактики, если роботы вырвутся в космос и начнут разносить коммунизм по планетным системам.

Байк, всё ускоряясь, летит в направлении портала. Система запрашивает пункт, куда будет произведено перемещение.

— Так, алмазная планета отца, — говорит Пирк. — Как же тебя… М103? Н210?

Помня прошлую ошибку, он напрягает все свои познания в планетологии и из ста тысяч первых попавшихся планет выбирает ту, что, по его мнению, наиболее похожа на отцовскую.

— Маршрут построен. Удачного полёта! — Байк врезается в серебристый свет портала, и тьма, как в прошлый раз, окутывает всё вокруг.

Пирк сидит, выпрямившись. Нос вздёрнут, верхняя губа напряжена, подбородок вверх. Парня переполняет чувство патриотизма и гордости. Гордости за то, что он, благородный сын Империи, спасает и защищает её от неприятеля. Не должно быть такого общества, коммунизм — зло, порождение чьей-то больной утопизмом фантазии. Как не совершенен отдельно взятый человек, так и не совершенна цивилизация. Неидеальность — фундаментальный закон природы. Закон жизни. А эти роботы… не люди. И не живут… А цивилизация их существует уже пять миллиардов лет... Существует по заданной программе, написанной древним программистом, и до сих пор ни разу не дала сбой… Стоп! Они — враги! И владеют ресурсами, принадлежащими Империи! А враги подлежат уничтожению! Империя превыше всего! Слава великой космической державе!