Пять песен мира. Книга 2

Глава 2

Капитан Шэдоу имел достаточно влияния, чтобы сместить любого инструктора если не полностью, то частично. Василиса и так ходила по лезвию ножа. Начальство закрывало глаза на ее любовь к выпивке в служебное время, но если Шэдоу что-то сказал бы, то это могло стать лишним поводом посадить Василису в штаб за какую-нибудь бумажную работу, лишив ее возможности контактировать с курсантами. Лишив ее возможности по кусочкам собирать воспоминания и свое прошлое. Но дело теперь было не только в воспоминаниях. Пусть с Алексом ей удалось развеять гораздо больше беспамятства, чем с кем бы то ни было, ее к нему тянуло что-то еще. Какое-то невероятное чувство, которого она раньше, невзирая на возраст и опыт, никогда не испытывала.

Она не могла поверить, что впервые встретила того, в кого по-настоящему влюбилась. Того, с кем хотелось именно быть, а не просто заниматься сексом. Она знала, что парень еще не совсем зрел, и знала, что не понимал сути романтических взаимоотношений, был увлечен делом, целью, и целью весьма благородной — уничтожить то, что угрожало другим. Василиса знала, что все без исключения курсанты приходили в ВВС исключительно ради удовлетворения эгоистических потребностей, а Алекс отличался от них.

Наверное, это отличие и притягивало ее к нему. Она не хотела его лишаться. Не хотела, чтобы он рисковал жизнью. Не хотела, чтобы он умер. Но если ее лишили бы возможности оберегать его и быть рядом, если бы заставили безвылазно сидеть в штабе, или, того хуже, исключили из рядов ВВС — ситуация бы стала хуже.

— Хорошо, — согласилась Василиса. — Но при одном условии. Ты принимаешь меня в отряд вместе с ним.

— Внезапно, — ухмыльнулся Шэдоу. Такой поворот удивил его. — Я давно звал тебя к себе в подразделение. Даже, пожалуй, не буду спрашивать, что подтолкнуло тебя к такому решению. Согласен. Ты будешь красиво смотреться в составе моего отряда. А вопрос с командованием я утрясу. Сейчас катастрофически не хватает кадров. И раз так…. То я видел, как Хилтон летает. Так что ты просто ставишь галочку «годен». Согласна?

— Согласна, — кивнула Василиса. Изменения в условиях ее не волновали. Она понимала, что Шэдоу добьется своего, так или иначе.

Алекс с облегчением выдохнул, и едва не разрыдался от счастья, испытывая к Шэдоу бесконечную благодарность. В носу защипало от слез, но Алекс сдержал их, вспомнив слова Валериана: «мужчины не плачут». Алексу так захотелось обнять Шэдоу и поблагодарить его, но пришлось сдержаться, иначе бы окружающие не так поняли.

— Ну что, сынок, — Шэдоу положил крупную ладонь на плечо Алекса, и у того от тяжести руки едва колени не согнулись. — Готов служить?

— Так точно! — ответил Алекс.

Алекс попросил разрешения отлучиться, и вошел в ближайший ангар, найдя там двухсотлитровую бочку с водой. Нервное напряжение вызвало стойкое желание охладиться. Он улыбнулся своему отражению в воде, умыл лицо, и с облегчением выдохнул. Не верилось, что проклятый экзамен, наконец, остался позади, и можно было двигаться дальше. Алекс успокоился, полностью отдавшись чувству радости.

Только он собрался уходить, как вдруг услышал за аэролетом веселые молодые голоса.

Осторожно выглянув из-за носа аэролета, Алекс увидел, что пятеро курсантов расселись на металлических ящиках с боеприпасами, и увлеченно смотрели в экран планшета, который держал в руках крепкий низкорослый парнишка с короткими рыжими волосами. Алекс не мог припомнить, как его звали, или Рональд, или Дональд….

Они почти не общались, но Алекс хорошо знал, что этот парень сильно разбирался в комеьютерных технологиях, и к нему часто обращались с просьбами «хакерского» характера.

— И что это за хрень, Дон?

Значит, все-таки, Дональд.

— Это дистанционная система управления любым аэролетом, — гордо ответил Дональд, несколько раз ткнув пальцем в экран планшета, и, видимо, переключаясь между какими-то меню. Алексу тоже стало любопытно, что там. — Не прячься, Хилтон, — сказал Дональд, не отрывая взгляда от экрана. Умный и проницательный взгляд, правда, было в нем что-то подлое, что Алексу не нравилось. — Мы уже давно знаем, что ты здесь. Слышал, ты обделался на экзамене. Хочешь, за небольшую сумму я устрою тебе зачет?

А, так вот в чем было дело. Алекс понял, что четверо курсантов, и он сам, просто хотели организовать себе легкую сдачу экзамена.

— Вот кому сдалось это висение? — с неудовольствием произнес Дональд. — Зачем висеть вручную, если можно доверить это нелегкое дело автоматике?

— Воевать ты тоже будешь на автоматике, Дональд? — у Алекса веко нервно задергалось от такой вопиющей безответственности. — Ты забыл, что от тебя зависят жизни товарищей и людей, которых ты защищаешь?

— Забавно слышать про пилотирование от человека, неспособного сдать экзамен. Да и кому какое дело до твоих людей? В армию идут, чтобы на пенсии пораньше оказаться, и получать деньги за безделье. Я хотя бы этого не отрицаю, и не прикрываюсь идеологией, как ты.

— Тебе жить надоело? — произнес Алекс с силой, и хмуро взглянул на Дональда.

— Нет, нет, крепыш, — Дональд сделал свободной рукой примиряющий жест, и лоб его покрыла испарина. «Ага» — подумал Алекс. Хакера только гавкать были горазды, а стоило на них немного надавить, они сразу пугались. — Я против тебя ничего не имею. Просто предложил недорогой способ решить проблему.

Алекс вскинул брови и медленно покачал головой, затем сказав:

— Паршиво будет, если я с тобой попаду в одно подразделение, и если во время вылета мы окажемся в одном звене. Лучше бы этого не произошло.

— Ну, тут уж я не знаю….

— Да ну тебя, — Алекс отмахнулся, сморщив лицо, и зашагал к выходу из ангара, не желая портить радость момента перепалкой с Дональдом.

К вечеру экзамен закончился. Повезло не всем. Кто-то действительно не мог справиться с управлением, и их, к сожалению, исключили.

А вот те, кому посчастливилось сдать, получили звания. Причем получили торжественно, всей войсковой частью собравшись на плацдарме. Сам главнокомандующий Фарвелл стоял на трибуне и читал для молодых пилотов вдохновляющую речь. Потом капитаны подразделений раздавали наплечные лычки. Алекс с восторгом глядел на маленький серебристый ромбик, холодевший в ладони, и улыбался. Помимо звания, и определенных привилегий, полагалось еще и небольшое жалованье.

Младший оператор полета — новое звание Алекса. В шутку это звание сокращенно называли «мопс». Алекс удивлялся, когда старшие офицеры и пилоты заливались смехом, приговаривая: «гляди, мопсы идут», но не расстраивался. Все же, младший оператор полета — полноценная боевая единица, а тут было чем гордиться.

Свет флуоресцентных ламп освещал просторное помещение войсковой столовой. Падал на довольные лица «мопсов», за обе щеки уминавших на редкость вкусную картошку пюре и сочную тушеную курицу. Ложки стукались об тарелки, слышался девичий и мальчишеский смех, воздух пропитался ароматом свежей еды, только что снятой с плитки. Сегодня, в честь завершения учебного года и курсантов, сдавших экзамен, командование решило устроить пилотам праздник.

Накормить их нормальной едой, и дать попробовать хоть что-нибудь вместо окаменевшей гречневой каши и высушенной, невкусной рыбы. Даже маленький чипок в честь праздника организовали, прямо в столовой, где курсанты могли потратить часть, а то и вовсе все жалованье.

Алекс закупился пахучими пирожками с мясом и грибами, сел за один стол вместе с Торрэном, Линдой, Айрис, и Данни. Он с удовольствием откусил кусочек, хрустнуло тесто, и рот наполнился слюной от вкуса куриного фарша. Пирожки он уминал один за другим, с удовольствием проглатывая большие кусочки, даже толком не разжевывая. Настолько сильно он соскучился по вредной и вкусной пище.

Асамым прекрасным Алексу казалось то, что теперь так можно было питаться после каждой зарплаты. Все же, не смотря на большие цели, Алекс понял, что пренебрегать радостью настоящих моментов не стоило. Впервые за долгое время, после того, как Шэдоу заступился за него, он смог испытать настоящую радость. Слишком уж сильно загнали его неудачи и тягостные мысли, а маленькая победа помогла ему вернуть вкус к жизни.

Все купили себе что-то вкусное. Алекс уминал пирожки, Линда и вовсе была счастлива, позволив себе рис с жареной говядиной, Данни вовсю поедал мясные тортильи с сыром пармезан и помидорами. Даже Айрис не отказалась от удовольствия побаловать себя сэндвичами с беконом и сыром. Один лишь Торрэн ничего себе не купил.

— Торрэн, а ты почему ничего не взял? — спросил Данни с интересом, дожевав кусок тортильи и проглотив его. — Не голодный?

— Да я не хочу…. Мне и такая еда нравится. Сегодня все хорошо приготовили, — смущенно ответил Торрэн. — Мне нужны деньги. Когда я получу высокое звание, то у меня будет право жить в городе, а не в казарме. И я смогу поселиться вместе с Линдой. Мне хочется, чтобы она хорошо жила и чувствовала себя в безопасности. Хочу помочь ей попасть в «Корону Дираксиса», чтобы она не летала за второй барьер.

— Ты милый, — ласково произнесла Линда, обращаясь к Торрэну, и Алекс перестал жевать, покосившись на нее. Конечно, он не собирался посвящать Торрэна в «секретики» Линды, вроде участия в оргии с Василисой, ведь он сам был не без изъяна, но…. Так подло врать человеку о любви и чувствах, когда ты не прочь переспать с первым встречным? Теперь-то Алекс понимал, что испытает Торрэн, если вдруг узнает правду о своей «чистой и безгрешной» Линде. Алекс катнул желваками, встретился с Линдой взглядами, и они тут же друг от друга отвернулись, испытывая неприязнь. — Я люблю своего Торрэна, — сказала Линда, будто бы убеждала в чем-то саму себя.

— Что случилось? — с беспокойством спросил Торрэн, мягко коснувшись плеча Линды. — Что с настроением?

Алексу совесть не позволяла спокойно наблюдать. Торрэн точно был хорошим парнем, а вот Линду нельзя назвать невинной принцессой. Да и когда Торрэн завел речь о накоплениях ради Линды, все стало еще очевиднее — она просто хотела использовать его, чтобы выиграть себе местечко под солнцем. Валериан рассказывал про таких девушек.

— Извини, но мне кажется, что тебя просто используют, — выпалил Алекс без обиняков. — Я кое-что знаю о твоей подруге.

— Что!? — вдруг растерялась Линда, не ожидавшая от Алекса подобного выпада. — Что ты такое несешь!?

Торрэн тоже растерялся, приоткрыв рот. Он возмущенно посмотрел на Алекса, испытывая острое желание встрять в разговор, но стало слишком любопытно.

— И что же ты знаешь? — спокойно спросил Торрэн, стараясь не показывать волнения. — Ты вообще-то о моей девушке говоришь.

— Ничего он не знает, — Линда скрестила руки на груди, и с ненавистью глядела на Алекса. — Просто мелет какую-то чушь.

— Знаю, что она тебя использует, и тебе лучше от нее отделаться.

Айрис безразлично сделала глоток чая, и поставила кружку на стол, не испытывая интереса к происходящему, однако внутренне согласилась с Алексом. Она была немного рада, что он стал кармическим ответом на поведение Линды, которая после оргии стала спать со всеми подряд. До оргии ей было неведомо удовольствие секса, а после ее понесло по курсантам. В каких кубриках она только не стонала. Все это слышали, все знали, и никто ничего не говорил Торрэну, лишь потешаясь над ним, как над дурачком, которому наставили рога.

Алексу подобная несправедливость была чужда. Он пытался предупредить Торрэна из сочувствия к нему, а не из желания навредить Линде. Ему было не совсем важно, какой человек и в какой именно защите нуждался. Он просто хотел защитить Торрэна от возможных последствий связи с сомнительной особой. Он сам пережил подобное с Василисой, слышал о таком от отца, и ему просто не хотелось оставлять Торрэна в беде.

— Я тебе не верю, — Торрэн покачал головой. — Ты пошутить решил?

— Никаких шуток.

— Заткнись, Алекс! — вскрикнула Линда, и лицо ее исказило ненавистное выражение.

Вскоре внимание всех в столовой было приковано к разборкам. Курсанты шептались, о чем-то переговаривались, но встревать не решались. Не из-за страха, а из-за простейшего желания узнать, чем все закончится.

— Она шалава, и все об этом знают, но тебе, почему-то, не говорят, — спокойно ответил Алекс. — Поверь, она бросит тебя при любом удобном случае, если ты перестанешь платить ей и давать гарантии на будущее.

Торрэн не выдержал, стукнул кулаками по столу, и вскочил, бросившись на Алекса и размахивая кулаками. Перед взором Алекса мелькнули костяшки, боль в челюсти, белая вспышка, затуманившая взгляд. Удар был не сильным, но очень внезапным, ведь никто, тем более Алекс, не ожидал от Торрэна такой прыти.

Алекс почувствовал, как кулак прочесал ему кожу на макушке, впечатался в ухо, и в ушах зазвенело. Многолетние тренировки даром не прошли. Алекс не отреагировал сразу лишь из-за внезапности, но тренированное тело не проймешь. Спустя секунду Алекс свернул челюсть торрена мощным правым джебом, и Торрэн повалился на стол, снеся с него всю посуду. Со звоном разбивались тарелки, и Айрис в последний момент успела расчетливо поднять кружку с места, где скользнула голова Торрэна. Торрэн повалился на пол, выбитый из сознания. Он шевелил окровавленными губами, бессознательно пытаясь произнести какую-то фразу, и Линда от испуга прикрыла рот ладонью.

— Торрэн! — громким шепотом произнесла Линда, и тут же бросилась к нему, рухнув перед ним на колени и затянув его себе на бедра.

— Ай…. — произнес Торрэн, с трудом приоткрыв глаза.

— Черт, — виновато произнес Алекс. — Я не хотел бить так сильно. Тело само по себе….

— Ну и мудак же ты, Алекс, — Линда с ненавистью взглянула на Алекса, и нахмурилась.

— Есть такое, — произнесла Айрис, сделав глоток чая.

Данни был ошарашен, но в разговор пытался не встревать. Праздничная атмосфера исчезла в миг.

— Что тут происходит? — капитан Шэдоу вошел в столовую, и все «мопсы» тут же оторвались от просмотра, сделав вид, что просто ели и ничего не видели. Снова зазвенели ложки о тарелки, послышались чавканья и тихие разговоры. — Что произошло?

Алекс виновато опустил взгляд, и произнес:

— Я ударил Торрэна.

— Вот как…. Некрасиво.

К счастью, Торрэн оказался не злопамятным, и в военную полицию обращаться не стал. Но настроение было все равно испорчено. Алекс стоял в кабинете Шэдоу, и виновато глядел в пол, даже не зная, что сказать. За окном стрекотали сверчки, на лицо Шэдоу падал свет настольной лампы, тенями подчеркивая шрам и морщины. Шэдоу внимательно глядел на Алекса, что-то обдумывал, и, наконец, сказал:

— Скажи спасибо, что Торрэн не заявил в военную полицию. Детали истории, конечно, интересные. И я даже согласен с тобой кое в чем, но…. Зачем ты полез его спасать?

— А как я могу остаться в стороне? — спокойно произнес Алекс. — Если человеку нужна помощь, то я не могу его бросить. Торрэна же используют. Это очевидно.

— Тебе какое до этого дело? — Шэдоу сцепил ладони в замок и поставил на него подбородок. — Развито чувство справедливости? Тебе надо спасать граждан Дираксиса. Ради этого тебя и будут отправлять на боевые вылеты в скором времени. Зачем ты создаешь себе проблемы на ровном месте?

Шэдоу задумался. Алекс хотел сказать что-то, приоткрыв рот для ответа, но Шэдоу начал первым, перебив.

— Знаешь, я тебя понимаю, — Шэдоу опустил взгляд на столешницу, вспоминая что-то. — Но не надо лезть помогать тем, кто тебя об этом не просит и кто в этом остро не нуждается. Пусть ты видишь, что у человека могут быть проблемы, пусть ты видишь, что он тонет, но пока он сам не просит его спасти, пока добровольно делает откровенную, на твой взгляд, чушь — не лезь к нему. Если пытаться помогать тем, кто не в очевидной опасности, здесь и сейчас, тебя могут еще и виноватым сделать. Вот ты хотел спасти Торрэна от Линды, вроде бы хороший поступок, пытаться спасти человека, но в итоге тебя считают плохим. Считают негодяем. Видишь, к чему привела необдуманная доброта?

— Вижу, — с неохотой произнес Алекс, чувствуя себя неловко и виновато. Почему-то взглянуть на Шэдоу было стыдно. Все же, драка в пределах части — не самое приятное дело. — Что теперь будет? — он с надеждой взглянул на Шэдоу, все же. Шэдоу не казался врагом, не пытался отчитывать Алекса, и вызывал доверие.

— Не пытайся помочь тем, кто этого не просит, — резюмировал Шэдоу. — Поверь, не ты первый, не ты последний нарвался на драку с тем, кого пытался спасти. Если ему так хочется, чтобы его использовали, если он не видит этого сам — пусть. Ты спасешь намного больше людей, если будешь летать, и делать свое дело. Ладно…. — Шэдоу вздохнул, и потер веки пальцами. — Дело замяли. Военная полиция сюда не полезет. У них своих забот хватает, и им не до мелких драк. На днях вашу группу ждет первый боевой вылет. Так что отдыхай, готовься как следует.

— И Василиса полетит? — с интересом спросил Алекс, почему-то за нее забеспокоившись.

— Нет, — Шэдоу покачал головой. — Она пока не входит в состав нашего подразделения. Иди, отдыхай.

Алекс выполнил воинское приветствие, развернулся в строевой манере, и шагнул из кабинета, закрыв за собой дверь.

Казармы у «Воздушных асов» выглядели намного приличнее, чем те, в которых курсанты жили раньше. Богатые коридоры, деревянный пол, застеленный красивыми коврами, и дизайнерские потолочные лампы, на которые приятно посмотреть. Алексу казалось, что он попал в коридор аристократического особняка, а не в коридор казармы.

Он шагал в кубрик, и проходил мимо комнаты отдыха, увидев, как Дональд расселся с друзьями на диване и играл в игровую приставку. В какие-то драки, развернувшиеся на квадрате висевшего в воздухе голографического экрана.

— И ты здесь? — удивился Алекс. — Как тебе….

— А вот так, — с ухмылкой ответил Дональд. — Ну, давай же! — Дональд вцепился в контроллер и усиленно долбил на несколько кнопок, выполняя какую-то комбинацию. — Уметь надо.

— Ясно, — ответил Алекс. Впрочем, много ума, чтобы понять, как Дональд сюда попал, было не нужно. Видимо, экзамен за него сдала автоматика.

Добравшись до постели, Алекс упал в нее, не раздеваясь, и уснул.

На следующее утро подразделение подняли по тревоге. Сонные пилоты выскакивал из кубриков, одетые в черную летную униформу, и спешили в комнату брифинга, рассаживаясь за столами. Алекс сел рядом с Данни, и, когда последний пилот закрыл за собой дверь, Шэдоу, стоявший у доски, пересчитал присутствующих.

— Быстро собрались. Молодцы.

Алекс заметил новые лица. Из тех, с кем он учился, были только Дональд, Айрис, Данни, Торрэн, Линда, и Райан. Василисы по-прежнему не было, и это радовало. Алексу почему-то не хотелось, чтобы она летела вместе с ними. Он боялся, что с ней могло что-то случиться. И страх этот казался ему странным. А еще он увидел этого чернокожего парня, с которым ему изменила Василиса. Кажется, его звали Людвиг. Ну и имечко. Интересно, неужели он был настолько умелым, что тоже попал в «Воздушные асы»? Было совсем неприятно думать, что придется с ним летать.

— И так, — произнес Шэдоу, завладев вниманием класса. — Вам предстоит первый боевой вылет. И вылет ответственный. Как вы знаете из учебников, звуковики концентрируются вокруг так называемых «Грозовых облаков» или «Королевских образований». Командование полагает, что если «Королевское образование» уничтожить, то это способно рассеять звуковиков, лишив их командования. Впервые королевское образование обнаружено достаточно близко к Дираксису, чтобы организовать первую наступательную операцию.

— Наступательную? — Дональд с удивлением вскинул бровь. — А мы разве не защищаемся?

— Раньше только так и было, — согласился Шэдоу. — Да. Мы знали о существовании «Королевских образований», видели их на радарах, но они находились слишком далеко для атаки. Да и правительство считала их всего лишь гипотезами. Даже если аэролетам и хватило бы запаса хода, чтобы до них добраться, то для ведения боя у нас, банально, недостаточно топлива. Но теперь…. Похоже, звуковики планируют массированное наступление. «Королевское образование» обнаружено на расстоянии пятисот километров от Дираксиса, и мы решили, что первыми нанесем удар.

— А что же с ним делать? Что докладывает разведка? — с интересом спросил Райан, не совсем понимая суть боевой задачи.

— Мы и есть разведка, — произнес Шэдоу. — Наша задача — попытаться уничтожить «Королевское образование», и выяснить, как оно взаимодействует со звуковиками. Выяснить, что это вообще такое.

— Рискованно звучит, — прошептал Данни. — Что-то мне страшновато.

Брифинг продлился долго. Райана назначили командиром летного звена, и всем отдали приказ готовиться к вылету. Шэдоу никуда не полетел, к всеобщему удивлению. Так распорядилось верховное командование, руководствуясь неизвестными причинами.

Подразделение рассаживалось по аэролетам на аэродроме, и вот тут начались первые проблемы. Аэролеты Данни и Айрис попросту не заводились, а в аэролет Алекса влетел аэролет Дональда, потому что у того сломался планшет и аэролетом пришлось управлять вручную. Айрис и Данни получили аэролеты с того самого боевого вылета, который Алекс видел еще в детстве, и с тех самых пор техобслуживание они проходили плохо.

— Какого хрена?! — Алекс выскочил из кабины и спрыгнул на бетон.

Следом из кокпита вылез Дональд. Повезло, что не убились. Аэролеты неплохо помяло.

— Я не справился с управлением.

— Ну ты и кретин….

Алекс наблюдал за улетающими аэролетами, и, скрипя зубами, думал, что скоро справедливость будут вершить без него, и это расстраивало.

***

На мертвенно мрачном и густом ночном небе не виднелось ни одной звезды. Тусклый свет луны падал на холмы серых туч, над которыми, шумя турбинами, плыли черные силуэты аэролетов эскадрильи «Воздушных асов».

Лица пилотов, освещенные слабым светом индикаторов и кнопок, выглядели мрачно, напряженно.

Все знали, что под ними не простые тучи, а тучи могильные, в которых свила некротическое логово неминуемая гибель.

Линда еще никогда не испытывала такого волнения.

Даже сквозь редкие писки индикаторов, клекот турбин и гул лопастей, она слышала, как от страха колотилось ее сердце. Вспотевшими ладонями она вцепилась в манипулятор, и стиснула пальцы настолько сильно, что не могла разжать. В частых и пугающих вспышках молний ей мерещились бесформенные черные силуэты кровожадных звуковиков. Полными напряжения глазами она изучала облака, пытаясь вычленить противника в свете молний, но зрение в стрессовой ситуации могло быть обманчиво.

Звуколокатор подло молчал, не издавая и звука, хотя он был единственным «органом» восприятия, способным в данной ситуации превратить практически слепых пилотов в зрячих.

«Что с ним? — Думала Линда, чувствуя, как капельки холодного пота скользили по спине и вискам. — Почему он молчит? Неужели сломался?»

Может, ее собственная машина решила положить конец существованию Линды? Ее жалкому, никчемному существованию, в котором место имели только трусость и предательство? Она всерьез задумалась над словами Алекса, которые он говорил в столовой, и понимала, что он был прав. Она лишь хотела использовать Торрэна. И она только что себе в этом призналась. И может, судьба решила наказать ее.

В воображении Линды звучали напрягающие голоса солдат, которые сумрачным тоном рассказывали страшные казарменные байки о звуковиках, появляющихся из толщи облаков, как акулы. Они с легкостью разрывали прочную броню, словно бумагу, вытаскивали из кабин крохотных, напуганных до полусмерти пилотов, и разрывали их на куски, досыта упиваясь человеческой кровью, которую так любили.

«И меня тоже сожрут» — подумала Линда с замиранием сердца, и на лицо ее упала мрачная тень. Мысленно она уже каялась во всех совершенных грехах, умоляя милостивых богов сжалиться над ней.

Машина, как назло, переставала слушаться. В таком буйном потоке ветра ее было сложно держать ровно. Фюзеляж то влево кренило, то вправо, нос постоянно тянуло в стороны, и Линда оскалила зубы.

— Линда, теряешь высоту, — в наушниках раздался голос Райана, заставив Линду шумно вдохнуть и затаить дыхание. — Ты летишь в облака! Линда, немедленно вернись в строй! Успокойся! Тут никого нет! Звуколокаторы молчат!

— Е…. Е-есть, — ответила Линда дрожащим голосом, с трудом оторвав трясущуюся ладонь от манипулятора, и плавно приподняв рычаг общего шага. Ей удалось набрать высоту и вернуться в состав звена.

«Почему так страшно? — она наблюдала за трясущейся ладонью, и удивлялась. На учениях подобного мандража никогда не было. — Почему я так боюсь? Почему меня так трусит?»

Видимо, на учениях не было капкана из мертвых облаков, накрывших погибшую Землю. Именно мертвых облаков, потому что теперь в них не было жизни, не было гражданских рейсов, не было никаких полетов. Даже птиц не осталось — всё было подчистую содрано со скальпа планеты ненасытными тварями. На учениях Линда летала под защитой барьера, внутри которого жизнь, радостные возгласы и подколки товарищей в эфире, ругань командира, не позволявшего курсантам заниматься ерундой.

А тут….

Тут едкие эманации первобытного страха пропитали каждую душу в звене до основания. Тут, в окружении смерти, никто не хотел шутить и дурачиться. Даже командир молчал, редко подбадривая покидающих строй пилотов. А говорить нельзя. Звуколокатор мог сработать в любой момент.

Как сосредоточиться и успокоиться в такой бледной, безжизненной тишине? Как можно быть собранными? Линда думала, что сейчас каждый пилот в составе эскадрильи трусился от ужаса, просто никто, кроме нее, этого не показывал.

Лишь опытные пилоты шли уверенным строем, и в них Линда увидела для себя успокоительное средство. Да, ей нужно держаться опытных пилотов, и те непременно помогут, защитат. «Воздушные асы» никогда не бросали своих людей в бою.

— И я никого не брошу, — проговорила Линда под нос, не в эфир, а для себя, для своей машины, от которой зависела ее жизнь. — Я смелая. Смелая!

Вроде бы, Линде удалось успокоиться. Мысли об опытных пилотах, вид их аэролетов, уверенно идущих впереди, умиротворял дух.

— Впереди мутационное облако вертикального развития. Высота 150 тысяч метров, — доложил Райан, один из ведущих эскадры, на общей частоте.

Королевское образование.

Вскоре и Линда смогла увидеть это облако. Огромная горообразная масса серого, каменного цвета, в которой безостановочно били молнии. Размеры ее поражали воображение, и Линда даже представить не могла, каким образом облако могло мутировать так, что по высоте вылезло даже за пределы линии Кармана, находящейся на высотной отметке в 100 километров. Именно в этой области Линда наблюдала в детстве Полярное сияние, которое она теперь всем сердцем ненавидела, ведь оно могло стать отражением ее гибели.

Эскадра шла в толщу смертоносного конденсата, где на каждом метре поджидала смерть.

Для Линды оно выглядело как страшная скала, норы и пещеры которой были намертво забиты чудовищами.

— И ч-что? — Линда решила высказаться в эфир, голос ее дрожал, а на глаза навернулись слезы. Она всей душой хотела развернуть аэролет и улететь домой. — Райан, ты хочешь, чтобы мы полетели туда? Там ведь можно наткнуться на звуковиков! Вы что, не видите, насколько облако огромное?!

— У нас нет времени на маневры, — хладнокровно пояснил Райан. — По нашим расчетам, Королевский образование должно располагаться именно там, и если мы успеем установить маяк, то появится шанс отслеживать ключевые перемещения противника. Обращаюсь ко всем! — вдруг Райан повысил голос, уверенный и командирский, вводящий в такое мощное гипнотическое состояние, что сопротивляться было невозможно. — Вы знали, на что шли, когда выбирали вступление в ряды «Воздушных асов»! Знали, что вас будет ждать! Вы — не трусливые пилоты «Периметра» или внутренней «Короны Дираксиса»! Вы — элитное спецподразделение, на которое возлагается самая большая обязанность — разведка и работа на фронте, с противником, во имя спасения Человечества! Вы — первый эшелон Дираксиса, обремененный самым ответственным грузом, и вы должны этим гордиться! В нас воспитывали не трусов, а воспитывали людей, готовых пожертвовать собой во имя простого народа! Вы боитесь звуковиков? — крикнул Райан, когда в огромном облаке засверкали молнии, и зловеще прогремел гром. — Это они должны нас бояться! Вы потратили много времени на то, чтобы мастерски научиться пилотировать аэролет, чтобы получить право обладать самым смертоносным оружием «Барьера»! Так не посрамите….

Вдруг звуколокатор Линды пронзительно пискнул, на радаре крутанулась звуколокационная линия, проявив несколько бесформенных темных пятен. Линда не сразу придала этому значение, потому что заслушалась речью Торрэна, но потом ее осенило.

— Командир! — крикнула Линда, заметив, что пятна кружили вокруг аэролета Райана. — Брюхо!

Звуковики выскочили из облаков внезапно, сразу же, как только вспыхнули молнии. Окаймленные светом молний, звуковики напоминали плотоядные облака.

Три десятиметровых звуковика с головокружительной скоростью бросились на аэролет Райана, обволокли корпус черными щупальцами, и с легкостью разорвали машину на три части.

У Линды волосы на голове встали дыбом.

Она отчетливо слышала, как со скрежетом рвались прочные листы брони, слышала, как звуковик сорвал крышку кабины, а затем решилась дать приближение через голографический монитор цифровой системы АБРИС.

Растерялись почти все.

Только опытные пилоты тут же разлетелись в разные стороны, сразу же зажимая звуковиков в воздушное кольцо.

Но остальные не реагировали, впав в ступор.

Линда с ужасом наблюдала, как Звуковик вытащил бившегося в истерике Райана.

Ей всё еще не верилось, что происходящее не ночной кошмар. Скованная ужасом, Линда смотрела на монитор АБРИС'а, и, пусть видимость была паршивой, прибор ночного видения она включать не решалась.

На фоне красных беззрачковых глаз Звуковика Торрэн казался чернильным рисунком. Звуковики обмотали его щупальцами, а затем резким рывком скрутили, как уборщица половую тряпку. Взвизгнув, Линда расширенными от страха глазами видела, как плоть разрывали острые обломки поломанных костей, видела, как кровь, брызгами бившая из рваных ран, окропляла тело звуковика, а затем впитывалась.

В этот момент мир сколлапсировал до монитора, на котором изображалась голова Райана в приближении. Висящий на нерве глаз, выдернутая и расположенная под неестественным углом челюсть, окровавленные и искривленные переломами зубы. Кругом много чего творилось: гремели залпы аккустических пушек, жутко выли звуковики, радиостанция не замолкала ни на секунду. То, что слышалось в эфире, больше напоминало звуки из пучин ада, а не тактические переговоры организованной лётной группы. Через жалобные и терзавшие душу Линду вопли редко слышались команды, но она воспринимала только крики. Крики и изувеченную голову Райана в мониторе.

Лишь то, что пугало ее, виделось и слышалось особенно ясно.

«Что изменится, если я умру?» — пронеслось у нее в голове.

— Что изменится, если я умру!? — крикнула она, и по щекам ее градом потекли слезы. Она судорожно сомкнула ладони на манипуляторе, резко рванув его на себя и влево.

Машина послушно изменила направление.

Линда выполнила маневренный разворот, выбилась из звена, и до допустимых пределов подняла рычаг общего шага, на полной скорости удалялась от места боестолкновения.

Ее машина летела на фоне ярких вспышек взрывавшихся аэролетов. Взрывами на миг высвечивало зловещие силуэты звуковиков, метавшихся в воздухе в поисках жертв и сеявших гибель смертоносными щупальцами.

Линда боялась, что ей отдадут приказ вернуться, но ее отступления никто не заметил. Под ужасающий аккомпанемент из истошных криков умирающих товарищей, звучавший в наушниках, она улетала всё дальше. В груди ее защемило, а лицо исказила гримаса страха и боли.

— Простите, — она трусливо зажмурилась, сдавливая манипулятор дрожащими руками. — Простите, — продолжала она, выдавливая из себя слова сквозь слезы, капавшие на штаны, которые и так намокли, но отнюдь не от слёз. — Простите! Простите! Простите! Я не хочу умирать!

Она не видела, куда направлялась.

Линду встряхивало в кресле на воздушных ямах, нестерпимо выли тревожные датчики, смешиваясь с криками людей, и ей не хотелось открывать глаза. Ей хотелось проснуться в теплой кровати казармы, увидеть расслабленные отдыхом лица товарищей, хотелось весело посмеяться на посиделках после отбоя, но вожделенное пробуждение не наступало. Вместо этого липкая паутина жестокой реальности обволакивала ее рассудок только крепче. «Помогите! А-а-а!», «Прикройте меня!», «Мама, прости меня, мама! Я больше не буду!» — слышались вопли и обрывистые фразы, перерастающие затем в хруст сломанных костей и разрываемой плоти.

Линда приоткрыла глаза, чтобы свериться с показаниями приборов, и боковым зрением заметила две крупные тени. Она медленно повернула голову, с нервной дрожью вдыхая горячий воздух. Звуковик опутал аэролет Торрэна щупальцами, и резкими движениями пытался вскрыть кабину, но ввиду небольшого размера вышло у него не сразу.

Металл кабины отгибался с трудом, стекла с треском покрылись сеткой трещин, через которую Линда разглядела парализованное ужасом бледное лицо Торрэна. Из расширенных глаз катились слезы. Зубы он оскалил, медленно отворачивая голову в сторону. Ему не удавалось выдерживать бессмысленного взгляда Звуковика. Торрэн испугался так сильно, что не мог издать и звука, но Линда отчетливо читала по дрожащим губам: «спасите. Спасите. Кто-нибудь»

Торрэн слёзно молил о помощи, но Линда побоялась кричать.

Нельзя кричать, когда рядом хищник.

Линда с третьей попытки откинула крышку кнопки управления огнем на штурвале большим пальцем.

Цель оказалась в сетке прицела. Система автоматического прицеливания обвела контур звуковика в мониторе. Даже громкость залпа подобралась автоматически, оставалось только нажать на кнопку, но….

Большой палец отталкивало от кнопки, будто магнитом.

Линда живо представила, как звуковик после залпа сразу кинулся на нее. Вонзил ей щупальца под ребра, и вывернул ее наизнанку, забрызгав кровью кабину и свою глазастую морду.

— Да п-почему…. — фраза сорвалась с ее дрожащих губ, будто тяжелая цепь. — П-почему я н-н-не могу пошевелиться…. Л-любимый…. Прости…. Меня….

Звуковик отогнул крышку кабины, и резко вонзил щупальца под ребра Торрэну, сделав с ним ровно то, что миг назад Линда вообразила. Ребра Торрэна раскрылись, как бутон костяного цветка, взорвавшегося кровавыми брызгами.

В душе Линды возникла безнадежность и опустошение. Она крепко зажмурилась, закрыв крышку, и полетела дальше, бросив умиравших товарищей.

«Если я умру — ничего не поменяется. Я стану лишь напрасной жертвой» — оправдывала она себя.

Аэролет Линды становился все дальше и дальше, пока, наконец, не стал маленькой черной точкой, и не исчез из сектора обзора.

Между тем, схватка продолжалась, а отсутствия Линды никто не заметил. Людвиг, которого сделали заместителем Райана, хмуро осматривался, видя, как звуковики бросались на аэролеты, но опытные пилоты были не пальцем деланные.

Людвиг увидел, как звуковик мчался на аэролет слева от него, хотел вмешаться, взяв врага в сетку прицела, но пилот союзной машины смог сам за себя постоять, произведя выстрел из звуковой пушки в 200 децибел.

Звуковая волна прокатилась по звуковику, как самосвал, распылив значительный кусок его защитной оболочки. Со страшными воплями звуковик заметался из стороны в сторону, пытаясь затруднить прицеливание в уязвимое место.

Пилот союзной машины не успел произвести добивающий выстрел — справа на него несся еще один звуковик, вынуждая сменить приоритет. Тогда Людвиг решил взять решающий выстрел на себя.

Людвиг навел прицел на звуковика, увидев в дыре вражеского тела красный кристалл, пульсирующий вспышками красного света.

— Сдохни, проклятая тварь! — с яростью крикнул Людвиг, зажимая кнопку залпа ракет мощностью в 2000 децибел. Взрыв оказался настолько громкий, что воздух вокруг эпицентра разогнало в спрессованном виде. Бронированный стеклопакет кабины завибрировал.

Людвиг четко разглядел, как ракета с огромной скоростью и сокрушительной мощью вонзилась в кристалл звуковика, и кристалл взорвался кровавыми брызгами. Чудовище растворилось в воздухе, померкшие осколки кристалла обратились красной влагой, и кровавым дождем полились в облака.

Людвиг исказил губы в хищной ухмылке. Звуковое оружие — самая эффективная мера против звуковиков. К счастью, оружие аэролета могло разорвать звуковика с той же легкостью, с которой звуковик разрывал аэролет.

— Не теряемся! — крикнул Людвиг в гарнитуру на общей частоте. — Принимаем боевые формации, смотрим по сторонам, делаем так, как вас учили в учебке!

Людвиг внимательно взглянул на карту, оценив боевую обстановку, и заметил, что звуковики массово вылетали с правого фланга Облачной горы, не успев взять летную эскадру в окружение. Людвиг неплохо справлялся с управлением опытными пилотами и оказался хорошим тактиком. Опытные пилоты умели лишь летать, а вот Людвиг отлично управлялся с организацией

Начало получилось не самое удачное. Несколько тварей, видимо, летали вокруг, охраняя периметр, и внезапно набросились на эскадру, разом уничтожив несколько машин и заставив новичков растеряться. Но на деле ситуация оказалась не так страшна.

Когда первые признаки способности дать сдачи отрезвили рассудок, Людвиг смог лучше оценить обстановку.

Опытные пилоты добивали убивших Торрэна звуковиков, расшибая кристаллы звуковыми ракетами, и те развеивались в воздухе, будто бы их и не было.

— Эскадра, внимание! — Людвиг еще раз взглянул на орду звуковиков, летевших с севера. — Звуковики собираются на правом фланге в беспорядочной формации! Принять формации волн Цирра и купола Хагерта по указанным координатам!

— Есть! — хором отозвались пилоты, когда Людвиг сообщил место сбора.

Голос Людвига был полон решимости и вдохновения. В глазах новичков появился блеск уверенности и надежды, которые сменили страх. Их лица вдруг обрели сосредоточенные выражения. Они уверенно вцепились в манипуляторы, четко зная, что нужно было делать, чтобы выжить и победить.

Со всех сторон аэролеты организованно слетались к месту сбора, готовясь встретить противника во всеоружии. На кончиках акустических ракет, сделанных из прочного черного стекла, вспыхнули круги оптики автоматического целенаведения. Пушки под носами синхронно повернулись в сторону противника.

За несколько десятков секунд аэролеты выстроились в формацию Цирра, а затем строй принял форму купола Хагерта, став напоминать раздутую рыболовную сеть, состоящую из параллельных линий.

Комбинация формаций Хагерта и Цирра так и называлась: «Рыболовная сеть».

Вспышка молний в грозовых тучах на короткий миг высветила поле боя. К куполу из аэролетов, скрываясь под облаками, приближалось громадное черное пятно. Будто бы колоссальных размеров титан собирался вот-вот поднять громадную голову над облаками, чтобы проглотить аэролеты.

Людвиг наклонил манипулятор вперед, слегка опустил рычаг общего шага, ослабив тягу, и, сбавив высоту, занял место во главе боевой формации. Его немного трусило, да вот только это уже была не дрожь от страха, а дрожь от возникновения боевого куража. Сердце Людвига колотилось так, что едва не выламывало ребра, от переизбытка адреналина в крови кожа побледнела, а зрачки сузились.

Сколько бы тварей не было во вражеском облаке — теперь они были обречены. Пусть на их стороне численность, интеллектом они особо не отличались, чем Людвиг и воспользовался, ожидая, пока первые звуковики выскочат из облаков.

Совсем скоро первые твари вынырнули из облаков. Они заметили «Рыболовную сеть», и, увидев аэролет Людвига, повиновались инстинкту. Звуковик издал душераздирающий вой, обозначив приоритетную цель для стаи, и заставив перестроиться все облако.

Преимущество звуковиков заключалось в численности. Так что они, не колеблясь, сразу же сменили направление на Людвига, намереваясь обезглавить вражескую формацию. Прослеживалась в их поведении определенная логика и тактика, правда совершенно бездумная. С одной стороны верно, что если лишить врагов командира, то это породит хаос во вражеских рядах, но с другой стороны — чудовища летели в очевидную ловушку.

Когда звуковики выскочили из облаков, у Людвига даже бровь не дрогнула. Он прекрасно понимал, что противник попался на его уловку.

В куче твари напоминали огромного черного грозового червя, покрытого красными светящимися пятнами. Червь вылез из облаков, словно из-под земли, и приближался к Людвигу, намереваясь разорвать его на части.

— Приготовиться! — скомандовал Людвиг, глядя на приближение червя исподлобья.

Пилоты синхронно подняли крышки на манипуляторах, и занесли пальцы надкнопками пушечного залпа. Система автонаведения обвела силуэт червя на мониторах. Пушки направились на противника, и круги целенаведения ракет на кончиках вспыхнули зеленым, сигнализируя об успешном захвате цели.

Никто не боялся. Лишь новички слегка нервничали, но даже в их глазах, направленных на червя, чувствовалась уверенность.

Когда червь оказался близко, едва не засунув голову в «Рыболовную сеть», Людвиг резко повел машину назад, проваливаясь в сеть и заманивая червя за собой, и червь послушно ринулся за ним со страшным воем.

— Включить звук! — рявкнул Людвиг.

Десятки пушек в один момент разразились гулом, буквально сдирая с червя защитную оболочку звуковыми волнами, которые прошлась по врагу как терка по поверхности головки сыра. В области головы червя, частично вошедшего в купол Хагерта, защитную оболочку развеяло полностью, и целое скопление кристаллов, мерцающее во тьме красными вспышками, осталось незащищенным.

— Ракеты — пуск! — скомандовал Людвиг, и пилоты послушно щелкнули тумблерами пуска ракет.

Ракеты со щелчком отцепились от крепежных механизмов, и, когда двигатели с ревом испустили реактивные струи, устремились к цели. Они мчались к скоплению кристаллов, будто копья, оставляя за собой дымные росчерки. На сверхзвуковой скорости целый рой ракет вонзился в скопление кристаллов, а затем взорвался искаженной вспышкой акустического взрыва, разрывая кристаллы на части, и разбрасывая их осколки в разные стороны. Из головы червя ударил кроваво-красный дождь, раздался оглушительный вой, но твари не думали отступать от приоритетной цели.

Они упорно продолжали углубляться в «Рыболовную сеть», подвергаясь массированному акустическому залпу.

Тварям не было конца и края. Зловещие красные глаза мелькали в темноте, пушки оглушительно гудели, сотрясая пространство и разгоняя потоки спрессованного воздуха. Противник не сбавлял давления, стремясь достать Людвига во что бы то ни стало, но в смертоносных объятиях «Рыболовной сети» червю не удавалось протянуть даже нескольких секунд.

Людвиг прекратил реверсивный полет, умело остановив машину в линии одной из волн Цирра, и присоединился к остальным. Он резко откинул крышку пушечного залпа, и злорадно ухмыльнулся, надавив на кнопку «Звук». В свете переборок и тревожных кнопок его лицо выглядело особенно зловещим.

Людвигу, без преувеличения, было приятно сдирать кожу с ублюдков, которые несколько минут назад без пощады рвали его товарищей. Он получал от этого истинное удовольствие. «Ни одной мрази не дам уйти живой!» — эта мысль вспыхнула у него в голове, словно огненным ураганом.

От пушечного залпа малого диапазона аэролет дрогнул. Звуковая волна, выпущенная пушкой Людвига, слилась с массированным акустическим залпом, сформированным из выстрелов других пилотов.

Акустическое цунами обрушилось на червя.

Тело червя в взорвалось черным облаком рассеивавшихся защитных оболочек. Вой в воздухе повис оглушительный. Твари ревели в исступлении, заставляя стекла кабин вибрировать, и Людвигу это настолько понравилось, что он выглядел словно безумец, терзающий беззащитную жертву.

— Жрите! Суки! Жрите! Подавитесь! — кричал Людвиг в бешенстве, без устали надавливая на кнопку пушечного залпа, а затем щелкая тумблерами пуска ракет.

Ракеты ушли в цель, взорвавшись звуковыми сферами, и очередной кровавый дождь из кристаллов разлетелся по сторонам, утопая в грозовых тучах.

У противника не оставалось шансов.

Совсем скоро из облаков показался хвост червя, который, в конце концов, был так же рассеян шквалом звуковых волн. Последнее скопление кристаллов смело многократными взрывами звуковых ракет, и червь исчез.

Людвиг стиснул зубы, наблюдая, как подыхал последний звуковик, и удовлетворенно вскрикнул, стукнув кулаком по подлокотнику. Чтобы удостовериться в одержанной победе, он взглянул на круг звукового радара, и тот показывал полнейшее отсутствие противника в радиусе нескольких десятков километров.

— Сожрали, твари? Сожрали?! Думали, вы будете пугать нас до скончания времен?! — воскликнул Райан, и, повинуясь необъяснимому внутреннему порыву, еще несколько раз выпустил из пушки в 200 децибел несколько звуковых волн, взбаламутивших облака.

Эфир заполнился радостными возгласами. Пилоты ликовали, празднуя победу над страшным противником, и радовались, что смогли остаться в живых. Некоторые даже заплакали, восхваляя забытых богов, и казалось, что все прошло как нельзя лучше.

А ведь как в начале растерялись?

Чуть ли в штаны не наложили. Конечно, постыдно.

Но зато потом как знатно удалось уделать этих плотоядных тварей? В душе каждого пилота неудержимым пожаром пылал огонь победы.

— Эскадра, не расслабляемся! Продолжаем движение в Горное облако! — Людвиг не терял самообладания, хотя тоже был очень счастлив, что ему удалось выжить, а главное, сохранить множество жизней подопечных ему людей. Конечно, кого-то потеряли, но это была не напрасная жертва. — Хвала тем, кто пал в этом бою, и хвала тем, кто отомстил за них! Поверьте, Звуковиков полегло гораздо больше, чем нас, а значит, жизни погибших товарищей не остались отомщенными! Принять стандартную летную формацию, продолжить движение к цели!

— Есть! — хором отозвались пилоты.

«Рыболовная сеть» успешно расформировалась. Боевые машины разлетались по сторонам, аэролеты возвращались в составы своих звеньев, и, издавая громкий гул аэролетных лопастей, устремились в Горное облако.

Состояние каждого пилота можно было назвать вдохновленным. Под началом заместителя Людвига никто не боялся умереть. Все уверовали в его безупречные командирские навыки, ведь он, как человек, еще ни разу не командовавший эскадрой, смог привести к победе даже тех, кто впервые оказался в настоящем бою.

— А ты посмотри, как Питер обоссался! А?! — в эфире послышалась усмешка одного из пилотов, но беззлобная, полная сарказма. — «Я не хочу умирать! Спасите! Спасите!» — цитировал он.

— Да пошел ты, хрен собачий! — тут же отозвался обиженный пилот. — А сам-то, а?! Особо храбростью отличился?! Едва из звена не свалил, лишь бы задницу свою спасти! Только потом осмелел что-то!

— Да брось ты, Питер! — безобидно отозвался пилот. — Я ведь шучу. На самом деле ты красавец! Как собрался, когда заместитель командующего Людвиг ситуацию в руки взял, а! Как все ринулись на облако этих ненасытных ублюдков! Ребята, я вас всех люблю! Всех! И вас, командующий Людвиг, я тоже люблю!

— Тишина в эфире! — взорвался Людвиг командирским басом, и эфир тут же стих. — Но…. Вы все молодцы. Я горжусь, что летаю с вами. И рад, что вы не разлетелись, как мухи, когда появился враг. Это дорогого стоит.

Людвиг вывел аэролет на позицию главы эскадры, и никто даже не понял, как его сбили.

В мгновение ока над его аэролетом возникла умопомрачительных размеров черная ладонь, и обрушила на него палец, как кусок континента на комара. Затем под громадной ладонью возникло еще несколько десятков вспышек взрывающихся аэролетов.

— К-какого хрена? — выдавил из себя Питер, еще не осознавший, что половина эскадры была уничтожена в один момент.

Нечто громадное, нечто настолько огромное, что размер его был сопоставим с размерами самого титана Хроноса, выбросило гигантскую руку из Горного облака. Одним взмахом оно расплющило половину эскадры за доли секунды, и никто не понял, что произошло. Пилоты попросту онемели.

Они заметили, что на высоте в 120 тысяч метров вспыхнуло шесть громадных красных глаз, прямо как те, что были у звуковиков. Из облака раздался непостижимой громкости вой, и потом оттуда показало голову ужасающе чудовище невероятной величины.

Рука торчала из облака, огромная, будто принадлежавшая колоссу, но никто из пилотов не мог поверить в ее существование. Разве наяву подобное было возможно? Казалось, нет. Казалось, темные боги ворвались в сновидения пилотов эскадры, и поселили туда опустошенное чудовище, сотканное из абсолютной темноты. Гигантская трехпалая ладонь с заостренными пальцами напоминала провал в пространстве.

Звуковики выглядели объемными, имеющими какую-то начинку, а это неведомое существо казалось огромной тенью, отброшенной на мир.

Чудовище сделало грузный шаг вперед, частично показавшись пилотам из облака. Даже на такой высоте послышалось, как Земля под стопой громогласно треснула. Первой показалась леденящая душу морда, как у пиявки. Тварь лениво повернула голову сначала влево, потом вправо. Затем разинула круглую пасть полную острых клыков, и издала самый страшный вой, который пилоты в жизни слышали.

— Ч-что эт-то? — с дрожью в голосе промолвил Питер, глядя на чудовище неморгающим взглядом. — Командир Людвиг, вы живы? К-командир Людвиг…. Что прикажете делать?

— Он мертв, Питер! — крикнул в эфир пилот, первый нашедший силы прийти в себя. — Эскадра — рассредоточиться и звучать!

Тварь сделала еще шаг, показав торс, по которому скользили облачные щупальца Горного облака. Облако будто бы пыталось сдержать древнее зло, но оно с легкостью вырвалось на свободу.

И точно что.

Монстр был лишь немногим меньше тучи, в которой прятался, потому попасть в него было нетрудно.

Пусть было страшно, но эйфория от победы над звуковиками и злоба за погибших товарищей заставила пилотов забыть об испуге.

Разряженный воздух дрогнул от десятков звуковых залпов, гремевших на десятки километров вокруг, и смешиваясь с раскатами грома. Пушки стреляли практически без перерыва, под крыльями вспыхивали реактивные двигатели звуковых ракет, метавшихся к чудовищу маленькими яркими вспышками.

Обычная тактика.

Содрать со звуковика защиту залпом орудия в 200 децибел, а затем разрушить кристалл ракетой в 2000 децибел.

По привычке пилоты сразу же после первых залпов переключали режим звучания. Десятки звуковых игл устремились к цели на огромной скорости и искажали пространство, ракеты летели следом.

Звучание поддерживалось летчиками с увлечением, и велось настолько тщательно, что никто сразу ничего не понял. Питер увидел, как последние ракеты ушли в цель, взорвались звуковыми сферами на непроницаемо черном теле, и расширил глаза от удивления.

На противнике даже царапины не появилось.

Волны первого залпа накрыли тварь разрушительным звуковым цунами, но это не нанесло защитной оболочке и малейшего вреда. Ракетная атака и бомбардировка звуковыми иглами так же прошла безрезультатно. Подумать только.

Какое живое существо способно было выдержать мощь сотен тысяч децибел, способных даже бетонную стену размолотить в пыль?

— Дьявол, — медленно проговорил Питер, глядя на чудовище, красные глаза которого отражались в его сетчатке. — Это дьявол.

Чудовище взвыло. По-дьявольски взвыло, так, как воют в самых глубоких недрах ада.

Питер глазом не успел дернуть прежде, чем взмахом громадной ладони была уничтожена оставшаяся часть эскадры. Аэролеты взорвались на черной коже цепочкой взрывов, на короткий миг Питер услышал, как эфир заполнился предсмертными воплями.

— Ребята? — спросил Питер через гарнитуру. По стеклу кабины уныло застучали крупные капли дождя, а кругом вспыхивали одинокие молнии. — Ребята, — голос его стал упавший, жалобный. Он стиснул зубы. По глазам потекли слезы, верхней губы коснулась носовая слизь. В душе его воцарились ужас и безысходность.

Питер замер, и перестал управлять аэролетом, словно притворившись мертвым.

Аэролет пронесло мимо чудовища, и он влетел в Горное облако.

По окну загремел ливень, в густом тумане редко вспыхивали молнии, и слышались раскаты грома. Питер в страхе осматривался, но разглядеть не мог вообще ничего. Внезапно его аэролет резко остановился, и грудь Питера до боли сдавило ремнем безопасности. Воздух моментально выбило из лёгких.

— Твою мать! — ругнулся Питер, и стал хватать ртом воздух.

Вдруг послышался грохот и скрип, прямо над аэролетом, будто кто-то переломал железные палки голыми руками. Людвиг затаил дыхание, глядя на то, как обломанные лопасти медленно перестали вращаться.

Аэролет будто бы повис на сетке паутины, словно муха, которую вот-вот собирался растерзать хищный паук. Взвыли тревожные детекторы. Датчик оборотов двигателя показывал нулевые значения, в кабине возник резкий запах гари, и вой турбин стих.

Внезапно все приборы на переборках потухли, кабина погрузилась в угольную темноту. Питер затаил дыхание, слыша стук собственного сердца.

За бортом пугающе выл ветер, обтекая застывший в воздухе аэролет. По стеклу тарабанили тяжелые капли дождя, и поблизости вспыхивали молнии, высвечивая кабину. Раскаты грома звучали особенно зловеще, будто в фильме ужасов, и Людвиг прислушивался к страшному буйству стихии, дрожа всем телом.

— Ребята, вы живы? Кто-нибудь…. — в панике Питер говорил в гарнитуру, которая уже не работала, но он всё равно тщетно надеялся, что его зов о помощи кто-нибудь услышит.

Темнота вокруг кабины сгустилась, став совсем непроницаемой, и Питер чувствовал, что это была живая, подвижная тьма. Та тьма, из которой были сотканы тела звуковиков. Он чувствовал взгляд тьмы, голодный и пожирающий, который словно касался его горла кончиком холодного ножа.

Питер вращал глазами, всхлипывая, лицо его изобразило исступление и безысходность. Слева в аэролете натужно проскрипел металл, будто нечто вцепилось в лист брони, и медленно отрывало его. Раздался вой. Жуткий китовый вой, холодный и протяжный.

Вспыхнула молния, ослепив Питера, и когда взор его прояснился, он увидел десятки красных глаз. В этих взглядах не было ничего человеческого. Лишь пустота, мрак, и вечный голод. Не выдержав, Питер закричал, выхватил из кобуры пистолет.

В этот момент Звуковики вцепились в крышку кабины и стали отрывать ее, чтобы добраться до еды.

Питер засунул дуло пистолета себе в рот, языком ощутив холодный металлический привкус, и надавил на спусковой крючок. Спуск застыл намертво.

— Нет! — крикнул Питер, вынув пистолет изо рта и с ужасом глядя в беспощадные глаза звуковиков. — Пожалуйста, не трогайте меня!

В панике Питер забыл снять оружие с предохранителя, и руки у него задрожали так сильно, что он выронил пистолет в попытках привести его в боеспособное состояние. Пистолет упал между стоп, стукнувшись об пол. Людвиг попытался наклониться за ним, выбросив руку вниз, но ремень безопасности крепко прижал его к креслу.

Крышка с грохотом оторвалась, потоки ливня хлынули в кабину, сразу же пропитав форму Питера насквозь. Щеки обожгло холодным, завывающим ветром.

Питер почувствовал многократные вспышки острой боли в груди, и тихо простонал, вниз по животу потекла кровь. Звуковики вогнали ему в грудь десятки щупалец, и удовлетворенно завыли, наблюдая, как он прыснул кровью изо рта.

— Нет, — процедил он сквозь окровавленные зубы. — Пожалуйста, нет!

Темный силуэт аэролета, целиком облепленного звуковиками, вырвало из темноты вспышкой молнии. Раскаты грома и вой ветра полностью глушили крики Питера. Его вытащили из кабины, и вспыхнула молния, на фоне которой черный силуэт тела четвертовали.